«Прими эти цветы как первый шаг на пути ко всему лучшему, чего ты заслуживаешь.
mp15.15»
***
Не то чтобы он ждал ответа. Конечно, где-то глубоко внутри Майл надеялся, что, получив цветы, Апо по крайней мере напишет ему хоть слово, не говоря уже о том, чтобы позвонить или назначить встречу. Майл делал это не ради благодарности, и если бы, получив букет, Апо хотя бы улыбнулся, то для него этого было бы достаточно. Но, несмотря на все свои альтруистические порывы, глубоко внутри Майл оставался всего лишь человеком. Он жаждал благодарности. Сообщения, звонка, личной встречи, чего угодно. Он мечтал увидеть лицо Апо, читающего открытку и принюхивающегося к яркому волшебному запаху цветов. В самом лучшем из миров Майл мог бы даже надеяться на поцелуй или спасибо-за-цветы-секс. И дело было вовсе не в том, что он был жадным или считал, что сделал нечто непомерно великое, что стало бы поводом для гордости. А в том, что каждый цветок для букета он выбирал сам, в том, с каким волнением следил за тем, как умелые руки флориста собирают их в единую прекрасную композицию. В том, сколько чувств вкладывал в маленькое послание и сколько часов он ждал ответа после того, как отправил курьера с букетом на адрес Апо. И, говоря откровенно, он чувствовал себя идиотом. Прошло больше пяти часов с тех пор, как он начал нервно пялиться в экран своего телефона в ожидании хоть слова. Он специально задержался на работе допоздна, чтобы занять себя подсчетами, вычиткой документов, подписями и прочим, потому что знал, что в собственной квартире просто сойдет с ума. Конечно, он подозревал, что Апо мог проигнорировать его точно так же, как он делал множество раз до этого. Но воспоминания о той самой их потрясающей ночи не хотели отпускать его душу, и он надеялся, что Апо сделает шаг ему навстречу еще раз.***
Майл понял, что этого не произойдет, когда ближе к ночи наконец открыл инстаграм Апо и осознал, что всем его надеждам было не суждено сбыться. Очевидно, занятый своими любовными переживаниями, он пропустил нечто важное, что произошло в этот день в жизни Апо. В своих сторис мужчина благодарил всех за поздравления с трехлетием в должности главного редактора и за все подарки, а затем показал свою гостиную, которая… Была вся заполонена гребаными цветами!!! Майл не мог поверить своим глазам. Квартира Апо буквально тонула в букетах, большая часть из которых состояла из красных роз, так похожих на те, которые Майл выбрал для него несколько часов назад. Ну конечно, черт побери! Как Апо мог узнать один его несчастный букет среди этого океана пресловутых любви и страсти? Это было так до безобразия абсурдно и глупо… Как Майл мог послать Апо цветы именно в тот день, когда весь остальной мир решил сделать для него то же самое? И как он мог выбрать те же самые цветы, которые подарили и десятки других людей? Даже если Апо и найдет его букет среди остальных, он никогда не придаст ему того особого значения, которое Майл вкладывал в него. И все это из-за той дерьмовой статьи! С горечью осознавая, что ему больше нечего ждать, Майл вернулся в свою квартиру и, даже не переодеваясь в домашнюю одежду, завалился на диван, чтобы залить ирландским виски свой до тошноты отвратительный день.***
Когда на следующий день Майл пришел в себя, приняв долгий мучительный душ и выпив две чашки эспрессо подряд, его телефон все еще молчал. И, наверное, это было наивно и глупо, но он чувствовал обиду такую сильную, что не мог делать ничего, кроме как злиться и раздражаться на все вокруг. Все в этот день катилось к чертям, стоило Майлу приложить к этому руку. Его утренний разговор с родителями не задался, потому что они спрашивали его об Апо, а ему совершенно нечего было ответить. И чем больше он отмахивался, тем сильнее они начинали подозревать, что между ними было не все гладко. Но что он мог ответить? Что они, вообще-то, просто спят, а он размечтался и поплатился за это? Машина предала его и не заводилась до тех пор, пока он не вызвал механика. Майл прождал его целый час, а когда тот приехал, то завел этот хитрожопый кусок металла с первой попытки. Акции одного из крупнейших клиентов его фирмы упали до критической отметки, потому что Саудовская Аравия опять подняла цены на нефть, и он ничего не мог с этим сделать. Каждый раз, когда он брал в руки телефон, то чувствовал подступающий к горлу ком, а глаза начинало печь так, словно он был в шаге от того, чтобы заплакать. Майл толком даже не понимал, что именно его так задело. Безразличие Апо, его собственная глупость и нерешительность или тот факт, что он вообще согласился на эти бессмысленные, странные отношения, в которых не было ничего, кроме пустого, ничего не значащего секса? Но разве этот секс ничего не значил?.. Майл не мог ответить на этот вопрос. В конце концов, он никогда не был холодным и неприступным мужчиной, его сердце всегда было на ладони, так что любой ублюдок мог просто подойти и проткнуть его ножом. Просто раньше ему везло. Так Майл провел многие часы, сидя в своем шикарном кресле и смотря в панорамное окно своего шикарного офиса, понимая, что никакая внешняя мишура никогда не сможет заменить для него то человеческое, что он хотел обрести в ком-то другом. В Апо. Можно было сколько угодно притворяться, что ему нравится его жизнь, но в конце концов он все равно каждый раз возвращался к ощущению тоски и пустоты, которую ничем не мог заполнить. И, если честно, он хотел сдаться. Нелепость этого факта ошеломляла, Майл понимал, что у него не было никаких гребаных оснований для этого, кроме того, что он чувствовал себя использованным, а сердце его валялось у ног мужчины, который, пусть и не наступал на него, но не слишком старался его сберечь. Майл не знал, на сколько еще его хватит, сколько еще он сможет стучаться в закрытую дверь. Прошло уже около двух месяцев с тех пор, как они впервые встретились, и все это время он, кажется, день за днем все больше влюблялся в Апо, все сильнее его желал, в то время как мужчина почти не изменил к нему отношения. Почему это происходило? Что с ним было не так? Он чувствовал, что ему необходим был перерыв, небольшая пауза вдали от Апо, от мыслей о нем и от пробирающей до мурашек необходимости видеть его, слышать его голос и касаться его кожи. Выходные наедине с собой с выключенным телефоном казались отличной идеей: Майл представлял, как проспит до обеда, затем сядет в машину и поедет в супермаркет, чтобы закупиться продуктами, съездит на шоппинг и заглянет в любимый музыкальный магазин, чтобы снять стресс покупкой новой, смехотворно дорогой гитары, стоящей не меньше виллы на Карибах. А вечером, возможно, отправится выпить в джаз-клуб. Это был отличный план. Да и что могло пойти не так? Едва ли Апо стал бы искать его, даже если бы наткнулся на автоответчик, когда ему в очередной раз захотелось безотлагательно кончить. Наверняка под его дверью выстроилась бы целая очередь из тех, кто с удовольствием захотел бы пососать его член, а затем оказаться выброшенным на помойку. Решительно выключая телефон еще на выходе из офиса, Майл удовлетворенно кивнул самому себе и попрощался с постоянным незримым присутствием Апо в его жизни на все выходные.***
Апо был с кем-то. Черт возьми, он действительно был с кем-то, ужинал за столом в своей собственной квартире при свечах, а мужская рука рядом с ним призывно поигрывала дорогими браслетами на запястье, дополняя атмосферное фото. Майл не имел ни малейшего понятия, чья это была рука, но уже ненавидел этого мужчину всеми фибрами души. Он даже не знал, что способен на такое, что делало очевидным тот факт, что присутствие Апо Наттавина в его жизни катастрофически плохо на него влияло. Он не смог вытерпеть и одного вечера, не включая свой телефон, чтобы проверить наличие сообщений или звонков от мужчины, но, не обнаружив оных, тут же решил зайти и в его инстаграм. И, конечно, стоило ему увидеть, что очередной вечер пятницы Апо не просто проводит не с ним, а в компании другого мужчины, все его доводы рассудка и рационализм были засунуты глубоко в задницу, а сам он, надев первые попавшиеся брюки и чистую рубашку, уже мчался к Апо, надеясь положить конец всему этому недоразумению между ними. Поспешно припарковавшись прямо у его дома, Майл проигнорировал домофон, влетая в фойе и сразу же направляясь к лифтам. Охрана давно уже знала его в лицо, спокойно пропуская внутрь, и Майл торопливо нажал кнопку нужного ему этажа, внутренне дрожа от нетерпения. Ему было плевать, что он собирался прервать Апо и его нового (или старого?) любовника во время их пятничного ужина. Плевать, если они уже успели перейти к десерту. Все, чего он хотел, это знать, почему. Почему Апо предпочел ему кого-то другого? Почему не отвечал на его чувства? Что с ним было не так? Все эти вопросы буквально разрывали его на части, так что, когда Майл остервенело жал на кнопку дверного звонка, не останавливаясь ни на секунду, его потряхивало от переизбытка эмоций, злости и раздражения. Звонок. Звонок. Еще один. Майл не останавливался до тех пор, пока не увидел перед собой распахнутые от удивления глаза Апо, открывшего ему дверь. И только мужчина собирался что-то сказать, как Майл, наплевав на какого-либо рода правила приличия, ворвался в квартиру, заставляя Апо инстинктивно отпрянуть и пропустить его внутрь. — Где он?! — прорычал сквозь зубы Майл, бегло осматривая квартиру в поисках мужчины с браслетами на руке. — Кто? — шокировано осматривая его фигуру, спросил Апо. Он был одет в легкие домашние штаны, низко сидящие на бедрах, и короткую майку, открывающую вид на подтянутый животик и узкую, такую узкую талию. Если бы Майл не был так сильно разозлен, он тотчас опустился бы на колени, чтобы покрыть оголенные местечки сладкими, нежными поцелуями. — Где он, черт возьми?! — снова повторил Майл, делая шаг ему навстречу и заставляя отступить. Его глаза неистово вглядывались в красивое, испуганное лицо напротив, легкий запах тела Апо коснулся его ноздрей, а руки сжимались в кулаки, выдавая степень безудержного нервного перенапряжения, в котором Майл находился с тех пор, как увидел фото. — Боже, да о ком ты говоришь? — воскликнул Апо, делая несмелый шаг назад. — Тот, с кем ты ужинал, — выплюнул Майл и, заметив, что расстояние между ними увеличилось, сократил его снова донельзя. Так, что руки Апо уперлись ему прямо в грудь. — Этот ублюдок, с которым ты спишь! — Что? Господи, Майл! Их взгляды — пылающий и не на шутку встревоженный — наконец встретились в полумраке прихожей, куда доносились легкие звуки музыки и где ощущалась интимная обстановка квартиры. Майл смотрел в лицо Апо и не мог поверить, что вот так, на этом дерьме они и закончат то, что еще даже не успело начаться, и чувствовал, как огонь в груди перегорает, изживает себя и гаснет, рассыпаясь сухими углями, которые уже никогда не загорятся снова. Тепло ладоней Апо рождало волны мурашек по всему телу и унимало тяжёлое дыхание, но не могло справиться с физической болью, вызванной разочарованием и ощущением потери. И в этот момент, когда Апо собирался что-то сказать, мужчина с фотографии наконец появился перед ними. Майл моментально узнал его по браслетам — не слишком высокий, темноволосый красавец, абсолютно ничем не схожий с ним самим, очевидно, только вышедший из душа и одетый в одно пушистое полотенце, греховно низко сидящее на его бедрах. Мелкие капли воды стекали по подтянутому торсу парня, а его мокрые волосы небрежными прядями спадали на лоб, но это не помешало разглядеть на его идеальном лице выражение глубочайшего скептицизма. — М-майл, ты все не так понял, — слегка заикаясь, снова заговорил Апо, прерывая повисшую над ними неловкую тишину, когда все трое просто стояли и пялились друг на друга. — Это Джефф Сатур, мой лучший друг. Твою мать. — Друг? Майл не мог поверить в то, что способен был так облажаться. Он был абсолютно уверен, что уже видел это лицо на фотографиях Апо. Ему необходимо было услышать это еще раз. — Да, — кивнул Апо, переводя на Майла растерянный взгляд и мягко поглаживая его по груди в попытке унять остатки безумия, что нашло на него столь неожиданно. — Просто друг. Снова повисшая на несколько мгновений тишина сделала все происходящее между ними еще более неловким. Майл не сводил взгляда с Джеффа, а тот критически осматривал его, прежде чем отвести взгляд и обратиться к Апо. — Это и есть твой новый любовник? — спросил он абсолютно бесстрастным тоном. — Вроде того, — ответил Апо, кажется, немного смутившись. — Тогда посади его на цепь. И, развернувшись, Джефф скрылся в гостиной, оставляя Майла наедине с Апо и чувством глубочайшей неловкости. Возможно, самой сильной, что он испытывал за свою относительно долгую жизнь. — Не принимай на свой счет, — мягко сказал Апо, обнимая его за шею и ластясь ближе. –— Он, вроде как, заранее ненавидит всех, с кем я сплю. — Почему? — спросил в ответ Майл, будучи уверенным, что и сам ненавидел бы себя за свое глупое, глупое поведение. Он выставил себя полным идиотом и ему нечего было сказать в свое оправдание. — Ну, он считает, что я намеренно всегда выбираю ублюдков, потому что мне доставляет удовольствие, когда меня втаптывают в дерьмо и разбивают мне сердце, — пожал плечами Апо. Пообещав себе вернуться к этой мысли позже, когда он останется наедине с собой и будет хоронить остатки своего здравомыслия в одиночку, Майл обнял Апо в ответ, крепко сжимая в руках его манящую талию, которая с самого его появления не давала ему дышать полной грудью. — Я вроде пока не разбивал тебе сердце, — усмехнулся он. — Говорю же, не принимай на свой счет, — хихикнул в ответ Апо, оставляя быстрый поцелуй на его щеке, а затем хватая за руку, чтобы отвести в спальню. — Пойдем. Проходить мимо гостиной, где играла музыка, горели свечи, и Джефф смотрел телевизор, было еще более неловко, чем стоять в прихожей. Благо, они довольно быстро оказались в спальне Апо, где мужчина запер дверь и сразу же обнял Майла за шею снова, придвигаясь всем телом как можно ближе. — Я собирался позвонить тебе сегодня, — тихо проговорил он, улыбаясь. — Но потом Джефф пришел и сказал, что останется на ночь, потому что его парень готовится к экзаменам и буквально выселил его сюда, чтобы не отвлекаться. Они вместе абсолютно деструктивны. Итак, Майл облажался по полной. Мало того, что он помешал Апо проводить время с его лучшим другом, так еще и устроил сцену ревности к парню, который к тому же еще и не свободен. — Прости меня, — покаянно выдохнул Майл, роняя голову мужчине на плечо. — Я повел себя, как кретин. — Не стану тебя оправдывать, это было ужасно, — ругал его Апо, хотя в его голосе явственно слышалась улыбка. — Не знал, что ты такой ревнивый. — Обычно нет, но с тобой… Прости меня, не знаю, что на меня нашло. — Ничего, — мило хихикнул Апо, поглаживая его по голове и целуя в висок, от чего Майл расслаблялся и таял, как раскаленное масло. — Это было очень сексуально. — Правда? — разочарованно пробубнил он в плечо Апо, едва касаясь губами кожи. — Да, — и получил еще один поцелуй в висок. Некоторое время, которое ощущалось как вечность, но на самом деле не продлилось дольше пары минут, они стояли молча в объятиях друг друга. Майл наслаждался столь необходимой ему близостью, теплом тела Апо и его запахом свежести и геля для душа. А тот в ответ ласково гладил его по голове, то и дело запутываясь в волосах длинными пальцами, лишенными колец. — У меня есть сюрприз, — прошептал он, когда мгновения спустя их идиллия подошла к концу. Майл поднял голову с чужого плеча, оставляя на нем легкий, едва ощутимый поцелуй, и осознал, что все это время прижимал Апо к себе так крепко, что его руки даже проникли под футболку, обнимая ладонями торчащие как крылья лопатки. — Я слушаю, — почти мурлыкнул он и, не желая отрываться от мужчины, тут же прижался носом к его щеке, потираясь и вдыхая любимый запах. — Раздень меня, — мягко скомандовал Апо, и Майл ни секунды не колебался, прежде чем задрать его футболку вверх, стягивая через покорно поднятые для него руки. Чувствуя подступающее нетерпение, отдающееся покалыванием в кончиках пальцев и томлением в паху, Майл отбросил футболку на стоящую рядом постель, наклоняясь ниже и жадно вбирая с рот одну из призывно выпирающих ключиц мужчины. Слыша тихий вздох, вырвавшийся из губ Апо в ответ на его ласку, он улыбнулся, сильнее всасывая тонкую кожу в надежде оставить на ней отметины. — Отлично-ах, теперь штаны, — снова потребовал Апо, обнимая его плечи руками и вцепляясь пальцами в и без того беспорядочно лежащие волосы. Бросив быстрый взгляд вниз, Майл обнаружил на штанах небольшой аккуратный бантик. Он с удовольствием развязал бы его ртом, что и поспешил сделать, без капли стеснения падая на колени перед Апо. Изящные руки мужчины тут же легли на его голову, поглаживая уши, виски и проводя по линии челюсти, пока Майл вбирал в рот атласную ленточку. Бантик легко поддался, стоило ему слегка потянуть за него, и, когда руки Майла уверенно стащили ткань штанов Апо вниз, его взгляд наткнулся прямо на самую прекрасную картину, которую он когда-либо видел в жизни. Узкая талия мужчины, и без того бесконечно будоражащая воображение Майла, переходила в подтянутые, округлые бедра, скрытые теперь лишь тонкой кружевной материей алого цвета, идеально оттеняющей прекрасную золотистую кожу Апо. Переступив через спущенные домашние штаны, он остался в руках Майла в одних маленьких кружевных трусиках, один вид которых окончательно вынес Майлу мозги. Немного привставший член Апо натягивал ткань белья спереди, создавая донельзя возбуждающую картину. Его рот начал наполняться слюной, пока пальцы, благоговея, поглаживали приятную, почти неощутимую ткань, согретую теплом тела Апо. — Боже, — прошептал он, придвигаясь ближе и оставляя влажный поцелуй сбоку под тазовой косточкой. Мускусный запах в этом месте ощущался невероятно, и Майл без удивления осознал, как сильно был возбужден уже к этому моменту. — Я подозревал, что у тебя кинк на что-то подобное, — игриво заметил Апо, закусывая губу и прижимая его голову еще ближе к себе. — На самом деле, нет, — усмехнулся Майл, продолжая путешествовать губами по ткани трусиков. Между делом он задумался о том, почему Апо выбрал именно красные? Никогда прежде он не замечал, чтобы мужчина отдавал предпочтение этому цвету. — Точнее, не было до этого момента… Майл вдруг понял, что если в ту же секунду не увидит, как это белье обтягивает округлые ягодицы Апо, которые он так сильно любил, то умрет. Почти по-животному рыкнув, он оторвался от вожделенной плоти мужчины, властно разворачивая его в своих руках. Потрясающе! — Ох, По, — отчаянно выдохнул он, прежде чем наброситься с поцелуями и на эту часть тела Апо, крепко сжимая его в ладонях и не давая сдвинуться с места. Майлу хотелось съесть его живьем. Пропихивая язык прямо между обтянутыми кружевом половинками, он не мог вспомнить, чтобы когда-либо испытывал такое животное желание целовать, облизывать, кусать чужое тело, клеймить, делать его своим. Доставлять удовольствие и любить, любить, любить. — Мы не помешаем твоему другу наслаждаться его ссылкой? — хохотнул Майл, когда стоны наслаждения, которые то и дело лились из уст Апо, стали достаточно громкими, чтобы их могли услышать. — Мне все равно, — уже находясь в полубреду от накрывшего его возбуждения, ответил Апо, протянув руку назад и снова направляя Майла туда, где ему больше всего нравилось получать удовольствие. — Умоляю, Май, только не останавливайся-а-ах.. С его следующим пронзительным стоном в гостиной вдруг заиграла очень громкая музыка.