Достойно леди

Дейнора укладывала спать сына, когда слуга доложил, что королева просит её принять. Время для визита было крайне неудачное, но от таких просьб нельзя отказываться. Дейнора убедилась, что сын заснул, тихо поднялась и, бросив быстрый взгляд в зеркало, вышла в коридор. По этикету следовало перед встречей с королевой привести себя в порядок, но Бета никогда не отличалась терпением. «К тому же, если коронованной вороне потребовалось видеть меня в такой поздний час, она, вероятно, простит мне моё домашнее платье». Королева… Дейнора усмехнулась.Переживи принц Эйрион своего отца, этот титул достался бы ей. С другой стороны, Кровавый Ворон тогда убил бы и Дейнору, и ее сына. К тому же, говоря откровенно, смерть мужа была лучшим, что произошло за последние три года, не считая рождения ребёнка, конечно. Но и тут Эйрион, видимо, предчувствуя гибель, сумел сделать последнюю в жизни гадость, назвав сына в честь тирана и узурпатора. Мейгор, это ж надо было выдумать… Дейнора не считала, что имя определяет судьбу, однако лорды, видимо, полагали иначе, и трон достался Эйгону, младшему сыну Мейкара. С другой стороны, это было ожидаемо. Не зря же Эйгон женился на племяннице Риверса. Тут Дейнора чуть не рассмеялась — Кровавый Ворон надеялся, что за счёт брака Беты и при новом короле останется у власти — а вместо золотой цепи десницы получил оковы преступника. И, строго говоря, легко отделался. Пригласить очередного Блэкфайра на поспешно собранный Великий Совет, пообещать ему безопасность от имени Короны Вестероса, и тут же по прибытии отрубить голову. Так запятнать государство — и остаться в живых. Не зря, видно, говорят в народе, что Бринден Риверс продал душу Владыке Семи Преисподних… Дейнора вошла в комнату и присела в реверансе перед королевой. В неверном мерцании свечей Бета как никогда походила на ворону, бледная, тощая и какая-то измученная. Глаза ее были сухими, но покрасневшими: то ли от усталости, то ли от слез. «А все ж как она ни рыдала, дядьку ее все равно на Стену сослали — злорадно подумала Дейнора. — Жаль, не казнили. Но, если боги будут милостивы, Риверс сдохнет за Стеной, и хотела бы я тогда посмотреть на нашу королеву!» Бета тем временем высказала сожаление овдовевшей Дейноре, заверила, что Эйгон не стал бы королем, не будь на то воли Великого Совета и наконец перешла к сути дела: — Ваша леди-мать уезжает в Долину Аррен, и я пойму, если вы пожелаете сопровождать её, но знайте, что и я, и его величество всегда рады вам и вашему сыну при дворе. «Другими словами, мне предлагают добровольно идти в заложницы. И вздумай я отказаться, с Мейгором произойдёт «несчастный случай». А чего ещё ждать от вороньей сучки?» — Ваше величество, я с величайшей радостью останусь при дворе, если на то будет воля короля и ваша. С величайшей радостью Дейнора бы высказала Бете всё, что думает о ее любезном предложении — но таких вещей королевам, к сожалению, не говорят.