Payoff

Во время поездки Джисон наблюдает за тем, как Минхо ведет автомобиль — он спокоен, его руки плавно крутят руль, взгляд направлен на дорогу. Хан может поклясться, что Ли сейчас совершенно не нервничает, потому что выглядит очень расслабленным. А вот сам Хан взволнован. Он ведь на свободе. На свободе вместе с Минхо. Их больше не сдерживают строгие правила исправительной колонии. Никакие надзиратели не наблюдают за ними. — Минхо, а куда мы едем? — задается Джисон вопросом, не отводя взгляда от него. — Ко мне, — спокойно отвечает он и поворачивает голову, когда тормозит на светофоре. Улыбается, приподнимая один уголок губ чуть выше. Облегченно вздыхает так, что его грудная клетка заметно поднимается и после опускается. У Джисона внутри что-то екает. Через все тело проходит волна сверху вниз и ударяет прямо в пах. Минхо выглядит великолепно — он посвежел, стал радостнее. И очевидно, что на его приподнятое настроение несомненно повлиял Джисон. Его глаза блестят от счастья. А у Хана все нутро дрожит от осознания, что он сейчас едет в машине с Ли к нему домой. Машина останавливается на подземной парковке высотки с апартаментами. Минхо выходит первый и спешит к двери Джисона, чтобы открыть ее как настоящий джентльмен. Он смущенно сжимает губы, а на его щеках появляется легкий румянец, когда он держит дверь и встречается с удивленным взглядом Джисона. Они поднимаются на лифте на нужный этаж. Джисон в предвкушении. Желает скорее увидеть, где живет Минхо, но также и волнуется. Они познакомились в тюрьме, а теперь будут узнавать друг друга за ее пределами. Это порядком пугает Хана, потому что ему кажется, что он не будет Ли настолько интересен. Он все еще сомневается и боится доверять, но делает шаги, раз ему предлагают помощь и вытягивают из кокона одиночества. И он не видит больше никого, кто способен на это, кроме Ли Минхо. Зайдя в прихожую квартиры, Минхо вешает кожаную куртку на крючок и снимает черные берцы. Джисон скромно топчется, расстегивает молнию ветровки. — Думаю, ты хочешь принять душ и вкусно поесть, да? — мягко интересуется Минхо. С его лица не слезает улыбка, от которой становится тепло. — Да. И избавиться от этой чертовой одежды, — Джисон снимает ветровку и буквально превращает в ком, держа обеими руками. — Хорошо, я сейчас подберу тебе что-нибудь, — Минхо начинает идти по коридору. Джисон следует за ним. — Здесь кухня. Все в твоем распоряжении. Там гостиная, — показывает он на большое помещение, соединенное с кухней. Из коридора туда можно попасть через широкую арку. — Это гостевая спальня и ванная комната. Но ты можешь воспользоваться той, что в моей спальне. На этих словах у Джисона, кажется, раскраснелись кончики ушей. — Там просто будет побольше средств для душа. И она просторнее. Там есть ванна, если хочешь полежать и расслабиться. Минхо заходит в свою спальню и показывает Джисону дверь в ванную комнату. Потом подходит к гардеробу и ищет подходящую для него одежду. — И ты здесь живешь? Один? — спрашивает Хан, осматривая спальню, в которой царит порядок — двуспальная кровать аккуратно застелена, на комодах ни пылинки, на зеркале возле гардероба нет никаких разводов. — Да, — отвечает Минхо и подходит к Джисону со стопкой вещей. — Думаю, тебе подойдет, — он не может не улыбаться, когда смотрит на него. Это такое странное, но в то же время невероятно приятное чувство, что у него в квартире сейчас находится человек, который ему безумно нравится. Да, они познакомились в тюрьме и потом просто поддерживали связь на расстоянии, но разве можно противиться тому притяжению, которое есть между ними? Они за весь год не теряли друг к другу интереса. Джисон перенимает одежду и пока даже не рассматривает, что именно Минхо ему одалживает. Их руки на доли секунд соприкасаются, и это заставляет сердца обоих пропустить удар. — Можешь оставить себе, если все подойдет. — Спасибо, — Джисон благодарно улыбается. — Так, что хочешь есть? — Минхо оживляется. — Что приготовить? — Т-ты готовишь? — изумляется Хан. — Ну так, балуюсь, — ухмыляется и довольствуется собой, сверкая глазами. — Я не знаю, что я хочу, — усмехается он. — Может, лучше пиццу закажем? Зачем тебе еще на кухне возиться сейчас… — Ты отказываешься от моих блюд? — Минхо театрально обижается. — Я… Нет-нет, — Джисон верит, что действительно обижает его своими словами. Кривится, будто к удару готовится, и нервно закусывает нижнюю губу. — Успокойся, — смеется Минхо. — Если хочешь, закажем еду, — он подходит чуть ближе и кладет ладонь Джисону на щеку. — Чего ты желаешь? — мягко спрашивает он, смотря ему прямо в глаза. «Тебя», — проскакивает в голове Джисона. Он только сейчас обращает внимание на то, что рубашка Минхо расстегнута на четыре верхних пуговицы, обнажая ключицы и часть груди. Хан сразу трясет головой, отбрасывая похабные мысли, и отвечает: — Если тебе правда не сложно, то я хочу попробовать то, что ты приготовишь. — Хорошо, — Минхо, погладив большим пальцем скулу Джисона, убирает руку. — Оставляю тебя тогда. Наслаждайся, — говорит он, улыбаясь, и уходит. Мысли Джисона не прекращают терроризировать его — он только и думает о совместном принятии душа. И он дает себе мысленную пощечину. Зайдя в ванную комнату, Джисон кладет стопку вещей на табурет и тут же стаскивает с себя всю эту грязную одежду, напоминающую ему о своем прошлом. Футболка, штаны, нижнее белье — все падает на кафельный пол и комкается под ногами. Хан робко заходит в душевую кабину, вздрагивая от легкого холода, но как только на его тело начинают падать горячие капли, он согревается. Плечи опускаются. Он закрывает глаза, подставляя под струи лицо. Проводит ладонями по нему, потом по напряженным трапециевидным мышцам шеи, разминая их. Джисон вздыхает, погружаясь в что-то наподобие транса. Через минуты две-три он открывает глаза и разглядывает полочку со средствами. Находит шампунь. Вспенивает субстанцию в волосах, массируя макушку. Представляет, насколько волосы будут мягкие, как только высохнут. Он снова будет их укладывать и наслаждаться своим отражением в зеркале. Хан берет мочалку и гель для тела. Вспенив ее, он трет свою грудь и руки, дотягивается до поясницы и внезапно вспоминает тот момент, когда он и Минхо принимали вместе душ. Сейчас бы помощь Ли не помешала. Одно только воспоминание заставляет Джисона начать чувствовать в теле прилив возбуждения. Но не стоит терять голову. Поэтому он скорее заканчивает мытье — проходится мочалкой по ногам, смывает пену и выключает воду. Ступив из душа на махровый коврик, Джисон осматривает комнату на наличие полотенца и замечает одно на стопке с вещами, которые ему дал Минхо. «Минхо заходил? Я не закрыл дверь?» Не сказать, что эта мысль сильно тревожит Джисона. Но у этой душевой кабины прозрачные стенки, а он сам долго стоял под душем с закрытыми глазами. Наблюдал ли за ним Минхо? Вопрос остается открытым. Вытерев себя насухо и воспользовавшись феном, чтобы высушить волосы, Джисон берет первую вещь, которая лежит в стопке — черная футболка оверсайз. Он смотрит дальше. Серые спортивные штаны. Хорошо. Носки. И вот ему попадаются белые боксеры. Нет, он, конечно, ожидал, что Минхо даст ему нижнее белье, но…все-таки не ожидал. Хан одевается, оставляет свою прошлую одежду валяться на полу и выходит из ванной комнаты посвежевший и расслабленный. Он идет на ароматный запах, тянущийся из кухни, но сперва заглядывает в гостиную, проходя через другую арку. Останавливает взгляд на широкой плазме, оценивает ее, потом смотрит на панорамное окно и на городской вид, завораживающий взгляд. Подходит к нему ближе, чтобы рассмотреть город с такой высоты. — Смотрю, тебе все подошло, — слышится из кухни голос Минхо. Джисон резко поворачивает голову и кивает. — Я почти закончил. — А что ты приготовил? — он идет к кухонному островку и садится на высокий стул напротив Минхо, который нарезает овощи. — Пулькоги. Специально купил мясо сегодня, чтобы приготовить тебе, — Минхо поднимает на Джисона глаза, прерываясь на секунду, и тем самым стреляет ему в самое сердце. Джисон коротко усмехается. — Я серьезно. Я люблю готовить, но для себя одного почти этого не делаю, — Ли опускает взгляд, продолжая нарезать овощи для закуски. Сложно не смотреть на то, как Минхо готовит, вот Джисон и не может устоять. Ли даже не переоделся. На нем фартук, чтобы не запачкать рубашку, рукава которой закатаны по локти. Можно разглядеть четкие идеальные выпуклые вены на тыльной стороне кистей, на предплечьях. И, кажется, Хан пускает слюни совсем не на еду, а на Минхо, на его нереальный образ. Джисон еще никогда не сидел так у кого-то в гостях, ему не готовили еду, не заботились с таким вниманием. Минхо выкладывает мясо на тарелки, кладет рядом немного нарезанных овощей — помидоры, огурцы, листья салата. Ставит все на круглый столик. — Что будешь пить? У меня есть вино, виски, коньяк и пиво в холодильнике, — он снимает фартук и вешает на спинку стула. — Эм…думаю, пиво сойдет, — Джисон перемещается от островка к столику и садится за него. Втягивает носом аромат горячей пищи. Минхо ему подмигивает, когда ловит его взгляд, и подходит к холодильнику. Достает оттуда две бутылки пива, открывает и ставит на стол. Садится напротив с улыбкой на лице, облизывается, глядя на блюдо, а потом на Джисона. — Приятного аппетита, — Ли поднимает бутылку, чтобы чокнуться. Они стукаются горлышками, после чего отпивают немного. Джисон откидывается на спинку стула, наслаждаясь вкусом алкоголя. И он осознает, что одна бутылка уже хорошо его расслабит, потому что он давно не пил спиртное. Они принимаются есть. Минхо поглядывает на Джисона, пытаясь уловить реакцию на блюдо. Волнуется, хотя самому ведь нравится, но вдруг у Хана другой вкус. Хотя кто не любит пулькоги? — Очень вкусно, Минхо, — восторгается Джисон, округляя глаза. Быстро уплетает все кусочки мяса и запивает пивом. Не это ли самое настоящее счастье? Для того, кто только что вышел из тюрьмы, однозначно. Джисон хочет насладиться каждым моментом. Они доедают в тишине. Когда тарелки пустеют, то они пьют пиво и смотрят друг на друга. Играют в гляделки и улыбаются. — Чего ты еще хочешь, Джисон? — Минхо кладет руки на стол и становится чуть ближе к Джисону. — Может, это…покурим? — предлагает он и поджимает губы. Минхо усмехается на такой простой запрос и встает из-за стола. Убирает тарелки в раковину и уходит в прихожую, а когда возвращается, то качает головой в сторону гостиной. Джисон вскакивает и подходит к дивану, садится рядом с Минхо, который протягивает ему пачку вишневых Чапман. — А, не… Я говорил про косяк, — как-то смущенно признается Джисон. — Ах, вот оно что, — усмехается Минхо. — Уверен? Трава хорошо расслабляет. Можем один на двоих выкурить, как тогда, — предлагает он, приподнимая уголок губ в полуулыбке. — Давай, — Хан пожимает плечами. Он не совсем понимает, почему Минхо его переспросил. Хотя краем мысли догадывается. И он думает, лучше уже сказать о своих желаниях напрямую или же не поддаваться им? Нет, ну, в целом, а что плохого в том, что Джисон действительно хочет заняться сексом с Минхо? Он верит, что с ним у него будет незабываемый опыт. Минхо ни разу не подвел его, не дал в себе усомниться. И сейчас ему чертовски хочется почувствовать близость. И не с кем-либо, а именно с Ли Минхо. Вернувшись из спальни, Минхо садится на диван и протягивает Джисону косяк, предлагает ему затянуться первым. Хан зажимает палочку между губ и ждет, пока Ли поднесет к кончику зажигалку. Пламя касается бумаги, и Джисон затягивается. Тело мгновенно укутывает что-то наподобие кокона, в котором безопасно и тепло, но не одиноко, ведь в данный момент Джисон и Минхо делят его. Хан следит за губами Ли, как те держат палочку, а потом раскрываются, давая дыму покинуть легкие. Уже не получается контролировать свои глаза и мысли. Они смотрят туда, куда им хочется. И Джисон думает о том, о чем в трезвом уме не задумается. Минхо кладет голову на спинку дивана, и Джисон облизывает губы, засматриваясь на изгиб шеи, которую так хочется поцеловать. Пододвинувшись ближе, Джисон аккуратно перенимает косяк и затягивается, находясь на расстоянии пары сантиметров от щеки Минхо. Он глубоко вдыхает и, повернув голову Ли за подбородок к себе, накрывает его губы, выдыхая дым. Прикосновение их губ опьяняет каждого сильнее, чем самый крепкий алкоголь. Джисон сминает его верхнюю губу и внезапно чувствует чужие крепкие руки на своей талии. Они притягивают его ближе, задирают футболку, чтобы коснуться обнаженной кожи. Пальцы один за другим смыкаются на его боках, пускают волну мурашек. И тело непроизвольно подается навстречу. Джисон забывает, что держит в руке тлеющий косяк и хочет обнять чужую шею, но Минхо помнит, поэтому разрывает влажный поцелуй и берет Хана за запястье. Подносит к своему рту и делает последнюю тягу, не прерывая зрительный контакт — от этого момент наполняется бо́льшим предвкушением и приятным волнением. Возбуждает обоих. И теперь, вдохнув поглубже и затушив косяк в пепельнице, Минхо накрывает губы Джисона, делясь с ним своим дыханием. Хан полностью ощущает, как отдает ему себя. Позволяет его рукам сковать его и подхватить так, что он перемещается ему на бедра. Наконец обнимает его шею и прижимается к его губам со всей пылкостью, раскрепощаясь с каждым движением их губ и юрких языков. Руки Минхо цепляются за края футболки и медленно приподнимают ткань вверх, скользя подушечками пальцев по чувствительному телу, обделенному вниманием. Джисон поднимает руки, позволяя стянуть с себя верх. Берет руку Ли и кладет себе на грудь, давая ему почувствовать свое быстрое сердцебиение. Минхо смотрит на Джисона с обожанием, приоткрыв рот и замерев в этом моменте. Он хочет быть с ним на равных, поэтому расстегивает пуговицы рубашки и снимает ее с широких плеч. Теперь и руки Хана находят свое место на чужом теле. Оглаживают грудную клетку и плечи, проводят по черным линиям татуировки — по телу дракона, который оборачивается вокруг правой руки. Ладони скользят вниз по груди и проводят по твердеющим соскам, останавливаются на них. Джисон сжимает их несильно пальцами, отчего Минхо издает томный стон и игриво закусывает губу. Хан ухмыляется, довольствуясь такой реакцией. Хватка Минхо на теле Джисона становится крепче. Он перемещает ладони на его бедра и подтягивает к себе, давая их стоякам столкнуться. Хан цепляется за чужие плечи, когда Ли подается вперед и прикасается губами к медовой коже шеи. Нежно целует, мажет языком вдоль яремной вены — это чертовски заводит, так что Джисон чувствует, как внизу скапливается все напряжение, но благо свободный крой спортивных штанов его никак не сковывает. Чего не скажешь о Минхо, который одет в плотные джинсы. Мазнув еще пару раз языком по шее Джисона, при этом не прекращая сжимать ладони на его бедрах, Минхо касается губами его мочки уха и шепчет: — Чего ты желаешь? Этот вопрос выбивает землю из-под ног Хана. По всему телу разносится жар. Голова начинает слегка кружиться. — Тебя, — лишь отвечает Джисон и просовывает руку между ними к самому паху Минхо. Находит ширинку и расстегивает ее вместе с пуговицей. Минхо слабо прикусывает мочку уха, после чего опускает голову на плечо Джисона, зарываясь носом в изгибе шеи. Хан пробирается рукой под ткань чужих боксеров и касается горячей возбужденной плоти. Медленно он водит по члену рукой, заставляя Минхо дышать чуть чаще прямо ему в шею. Джисону нравится, как Минхо отвечает на его прикосновения, как тает в его руках, теряется лишь от одного его присутствия рядом. Плавное движение чужой руки на собственном члене приводит Минхо в состояние подобное эйфории. И если он сейчас уже себя так чувствует, то что же будет дальше. Ли присасывается губами к шее, оставляя алую метку. Он слегка подкручивает таз, подаваясь навстречу руке Джисона. Готов чувствовать все это на протяжении всей ночи. Тело Минхо слабеет, и он откидывается на спинку дивана, пытаясь еще шире развести колени. Джисон в этот момент прекращает ублажать рукой его член и слезает с его бедер. — Ты почему остановился? — мягко спрашивает Минхо, пугаясь, что Джисон хочет все прекратить по неизвестной причине. — Тебе неудобно в джинсах, — он присаживается на корточки и, подцепив пальцами край джинсов, стягивает их с чужих стройных ног вместе с нижним бельем. Взгляду Джисона открываются крепкие бедра, которые он оглаживает с внутренней стороны, подбираясь к стоящему члену. В таком положении Минхо выглядит очень властно. Ни капли не стесняется своей наготы. Внутри Джисона что-то щелкает, и он опускается на колени, двигается ближе к дивану. На лице Минхо стоит изумление. Он опускает ладонь на макушку Хана и зарывается пальцами в шелковистые пряди, гладит нежно и смотрит на него благоговейно. Джисон окольцовывает пальцами член Минхо, смыкает на нем ладонь, собирает с головки природную смазку и распределяет по стволу. Минхо блаженно вздыхает, не убирая руки с макушки Джисона. — Ты сводишь меня с ума, — признается Минхо. Джисон подается вперед и раскрывает рот, мажет кончиком языка по алой головке и смотрит на Минхо, который издает томный стон и закусывает нижнюю губу, делая глубокий вдох. — Что ты творишь?.. — едва дыша, проговаривает он. И в следующий момент буквально цепенеет, когда чужие губы накрывают головку его члена. Не может ни вздохнуть, ни выдохнуть. — Это взаимно, Минхо, — подняв голову, отвечает Джисон. — Все мое нутро тянется к тебе. И в следующее мгновение Джисон опускается на чужой член, вбирая сантиметр за сантиметром. Останавливается на середине, стимулирует чувствительную кожу, поглаживая ее языком. Поднимается и вновь опускается. Выбивает своими действиями глухие стоны из груди Минхо. Ли продолжает гладить макушку Хана. Не может держать глаза открытыми, поэтому откидывает голову на спинку и отдается во власть будоражащим ощущениям. Минхо называли Тигром не просто так — он действительно вселял страх в окружающих. Но и дикую кошку можно приручить, и у Джисона это выходит чертовски профессионально. А Минхо совершенно не против подпустить Джисона ближе. Он ему не навредит. Не укусит…ну, может, несильно только, если Хану такое нравится. С члена стекает слюна, смешанная с природной выделяющейся смазкой. Джисон чувствует, как чужой орган напряжен. Он проводит ладонями по внутренней стороне бедер, двигает их выше к тазовой кости и в итоге оставляет на напряженных мышцах пресса. Оглаживает изгиб талии Минхо и сжимает на ней пальцы, продолжая ублажать его член своим ртом. — Ах… Джисон…прошу, — проговаривает Минхо между стенаниями. Джисон поднимает голову. С его губ по подбородку стекает слюна, и одна ниточка все еще соединяет его губы и головку члена. — Чего ты просишь? — облизнувшись, спрашивает Хан. — Боже, иди ко мне, — молит Ли, протягивая руки. Джисон поднимается и устраивается на полностью обнаженных бедрах. Минхо с жадностью впивается в его губы, лижет их, проталкивает в чужой рот свой язык, что пускает волну мурашек по позвоночнику Джисона. — Я хочу насладиться тобой полностью, Джисон, — он поправляет челку Хана, убирая ее с глаз. — Я весь твой, — наклонившись к уху, шепчет Джисон. — А я твой. Эти фразы срывают все петли. Минхо подхватывает Джисона, держит за бедра. Встает вместе с ним с дивана, и это на долю секунды шокирует Хана, который едва успевает обнять чужую шею, чтобы не упасть. Минхо несет его в спальню, держит словно перышко. И когда заходит к себе в комнату, кладет Джисона на кровать. Хан хихикает от забавности этой ситуации. Его еще никогда в жизни на руках не носили. Это настолько трепетный и заботливый момент. У Джисона щеки начинают гореть, когда Минхо принимается стягивать с него штаны и боксеры. Теперь и он полностью обнажен. Уже не скрыть его возбуждения. Твердый стояк так и просит о внимании, которое Минхо хочет дать. Он ложится рядом, мажет языком по своей ладони правой руки, не прерывая зрительный контакт с Джисоном, и обхватывает его член. После чего накрывает губы Хана своими, принимаясь плавно водить рукой по его стволу. Целуются развратно, так что порой между их губами появляются ниточки слюны. Джисон стонет в поцелуй и мягко толкает Минхо в грудь, так что тот ложится на спину, прекращая возбуждать чужой член. Хан садится ему на бедра, нависает над его телом. — Где у тебя смазка и презервативы? — игриво спрашивает Джисон. — Эм…в шкафчике в ванной, — растерявшись, отвечает Минхо. Джисон вмиг слезает с кровати и бежит в ванную комнату. Обыскивает все шкафчики — там их аж три — и возвращается с бутылочкой лубриканта и двумя квадратиками с презервативами. Вновь забирается на Минхо, бросая все предметы рядом. Ли тут же помещает руки на его ягодицы, притягивая ближе к себе. — Можем продолжить? — дразнит он. — Теперь да, — Джисон опускается и касается губами шеи Минхо, выцеловывая влажную дорожку. Минхо мнет мягкие половинки ягодиц, раздвигает их и касается пальцем упругого колечка мышц, которое рефлекторно сжимается. Джисон упирается головой в изгиб его шеи. — Ты хочешь, чтобы я растянул тебя? — интересуется Минхо. — Мгм, — лишь может издать Джисон, уже предвкушая сводящие с ума ощущения. Джисон ложится на спину, раздвигает ноги, приглашая Минхо устроиться между ними. Ли выдавливает на ладонь несколько капель смазки и растирает пальцами. Он видит перед собой такого чувствительного и уязвимого Джисона, который жаждет новых прикосновений. Ли смело вводит один палец в нутро, и Хан прогибается в пояснице. Минхо плавно водит пальцем, прощупывает нежные стенки и уже находит чувствительную эрогенную зону. Джисон издает откровенный стон, когда палец стимулирует его простату. Член дергается, выпуская капельки природной смазки. — Такой чувствительный, — ухмыляется Минхо и осторожно вводит второй палец. От переизбытка чувств, Джисон кусает ребро своей ладони и глухо стонет, раскрывая себя шире. Его стенки хорошо растягиваются. Он не зажимается, позволяя пальцам Минхо входить в него до самого конца, раздвигаться на манер ножниц и стимулировать простату. Головка его члена багровеет, вены проступают по всей длине органа. Джисон держится изо всех сил. Но он сомневается, что кончит, если к нему не притронутся. Хотя…он ни в чем сейчас не уверен. Он уверен только в Минхо — в его способности довести его до экстаза. Минхо наклоняется к торсу Джисона и целует его живот, продолжая водить внутри пальцами. Он не хочет навредить ему, поэтому продлевает растяжку, чтобы их совместный интимный опыт был неимоверно приятным. А Джисон уже, кажется, перестает чувствовать собственные ноги от переизбытка ощущений. — Тебе нравится? — спрашивает Минхо и оставляет сладкий поцелуй на нежной коже в районе выпирающей тазовой кости. — Мгм…очень, — томно вздыхает Хан. — Я готов. Прошу тебя… — Чего ты просишь, Джисон? — дразнит Минхо, оставляя очередной поцелуй. — Войди в меня…мгм…ха, — едва собирает он слова в предложение, напрягаясь всем телом. Минхо вынимает пальцы, вскрывает упаковку презерватива и надевает его на свой член. Садится на колени и выдавливает несколько капель смазки, распределяет рукой по резинке. Джисон находит в себе силы подняться и приблизиться к Минхо. Он обнимает его вокруг шеи и приподнимается, позволяя Ли пристроиться к проходу. Хан обвивает его ногами и опускается на член до самого основания, протяжно выдыхая. Его тело лишь секунду сопротивляется этому ощущению наполненности, но потом вспоминает, что это неопасно. Минхо млеет от поведения Джисона, от его уверенности и доверия. Он придерживает его за бедра, помогая двигаться вверх. Их тела прижаты вплотную друг к другу, так что член Джисона трется между их торсами. Когда Минхо понимает, что Джисон и сам в состоянии двигаться, то обнимает его вокруг пояса, прижимая к себе. Касается губами его шеи в районе Адамова яблока. Проводит кончиком носа вдоль линии челюсти, втягивает носом аромат его тела и понимает, что от Джисона пахнет его гелем для тела — цитрусом. От этого мозг автоматически делает вывод, что рядом что-то, а точнее, кто-то родной. Сладкие стоны разносятся над ухом Минхо. Он теряется в ощущениях — давящие на его член стенки, чужое тело, плотно прижатое к нему, горячее дыхание, опаляющее его кожу. Джисон двигается плавно, растягивая процесс настолько, насколько только возможно, чтобы испытать как можно больше головокружительных ощущений. И как можно дольше... — Джисон…ах…мне так хорошо с тобой, — произносит Минхо и оставляет поцелуй на его шее. Джисон на несколько мгновений ускоряет фрикции, заставляя обоих стонать громче. А потом замедляется и в итоге останавливается, полностью опускаясь на твердый член. Он берет лицо Минхо в обе ладони и целует с жадностью и дикой страстью. Их губы краснеют и пухнут от пылкости. Минхо приподнимает Джисона так, что его член покидает разгоряченное нутро. Он укладывает его на спину, стараясь не расцеплять губ. Нависает над ним и входит снова. Джисон скрещивает лодыжки на пояснице Минхо, когда тот принимается толкаться в его нутро. Хан размазывается по постели, испытывая полную эйфорию. Он держится за крепкие плечи Минхо, впивается в мягкую кожу короткими ногтями и стонет в блаженстве, когда головка члена попадает по простате. — Еще… — просит он. — Быстрее… — едва дышит. Минхо внимает его просьбе и ускоряет фрикции. Сближается с чужим вспотевшим телом. Целует чужие губы, линию челюсти и в итоге утыкается лбом в изгиб шеи, не имея больше возможности фокусировать внимание на еще каком-либо действии, кроме одного единственного. Напряжение нарастает. По телу проходится горячая волна, разносится по всем конечностям, когда Минхо кончает в презерватив, находясь внутри Джисона. Его сладкий стон пускает разряд по телу Хана. И как только Ли прикасается к его члену, хочет помочь ему ощутить всю прелесть кульминации, проводит по стволу рукой, Хан кончает. Хватает одного лишь движения руки. Но Минхо не останавливается, продлевая оргазм обоим. Двигается плавно внутри, чувствует дрожь в собственном теле. И водит по чужому члену рукой, слушая откровенные стоны Джисона. Они теряются в ощущениях. Сладкая истома окутывает их тела. Создается ощущение, что они парят в небе, настолько становится легко. Минхо осторожно выходит, снимает презерватив, завязывает на узел и бросает пока на пол. Сразу же возвращается к Джисону, забирает его в объятия и целует-целует-целует. Касается губами его губ, щеки, шеи, снова губ. Руки оглаживают рельефные изгибы тела — узкую талию и широкую грудную клетку. Страсть никуда не исчезла. Наоборот, ее становится гораздо больше. И она постепенно трансформируется во всеобъемлющую любовь. Они переплетают ноги, продолжают тереться друг о друга разгоряченными телами и целоваться. Нежатся в объятиях и улыбаются, когда ощущение накрывающего с головой счастья достигает апогея. Сердца бьются в унисон, рвутся навстречу. Никто из них не мог подумать, что они настолько станут зависимы друг от друга. Джисон считал, что все будет кончено, что он был нужен Минхо только тогда, когда они оба отбывали срок. Но Ли проникся им настолько, что не смог забыть ни на день и делал все возможное, чтобы вытащить его из заточения. — Примем ванну? — предлагает Минхо, нежно улыбаясь. — Не откажусь. Минхо поднимается с постели, берет с пола использованный презерватив, выкидывает в мусорное ведро, когда заходит в ванную комнату. — Через минут пять наберется, — выглядывает из-за двери, подмигивает Джисону и скрывается за ней. Потом слышится шум воды. Хан краснеет в смущении и поджимает губы. Он испытывает счастье, находясь сейчас здесь вместе с Ли. Он находит в себе силы встать. Медленно идет в ванную комнату. Когда заходит, то его взгляд падает на упругую задницу Минхо, который нагибается над ванной, регулируя температуру воды. Джисон неосознанно закусывает губу. Подходит ближе и мягко шлепает его по ягодице. Ли даже не дергается, только лишь ухмыляется. Ему нравится эта игривость. Минхо выпрямляется, и тогда Джисон встает к нему вплотную, обнимает со спины и целует в плечо. — Мне так хорошо с тобой, — говорит он и оставляет поцелуй на шее. — Мне тоже. Безумно хорошо, Джисон. Я так долго ждал этого момента. Усердно работал, чтобы осуществить все это, — он закрывает глаза на мгновение и вздыхает, расслабленно опуская плечи. — Чем ты занимался все эти месяцы? — Джисон заинтересованно смотрит на него, раскачивая их обоих. — Ах, да, ты же еще не знаешь о моем бизнесе. Давай сейчас не будем о работе, ты не против? Завтра я тебя со всеми познакомлю. Ты узнаешь обо всем. — Как скажешь, — Хан оставляет еще один нежный поцелуй на плече. Вода в ванне набралась, и Минхо первый залез в нее. Потом в воду погрузился Джисон, прислонившись спиной к груди Минхо. — Скажи мне, Джисон, есть что-то, что может тебя отпугнуть от меня? — осторожно спрашивает Минхо, пока вспенивает мочалку в геле для тела. Джисон задумывается лишь на секунду, а потом отвечает: — Нет. Если ты про то, что ты и твои люди тогда положили четырех сообщников Джиуна, то меня это не пугает. В тот момент стоял выбор: либо вы, либо они. Конечно, вы боролись за свои жизни, — спокойно рассуждает Джисон. — Я не думал, что меня удивит твой ответ, но он удивил. Минхо принимается заботливо тереть Джисону грудь. — И что же тебя удивило? Думал, я сбегу от тебя? Я же сам не невинный. Да, может, я и не убивал никогда… — и тут Хан делает долгую паузу, потому что вспоминает, что он убил однажды. Убил Тэ Хана. Минхо прекрасно замечает, что Джисон замолк. Чувствует его внезапную тревогу. — Джисон? Ты о чем задумался? — он наклоняет голову вбок, чтобы посмотреть на профиль Хана. — А…я… — вздыхает, — я понял, что я тоже отнял чужую жизнь. — У тебя был выбор: либо ты, либо он. Ты защищал себя, Джисон, — успокаивает его Ли. Бережно разминает его плечи. — Но я никогда этого не забуду, несмотря на то, сколько прошло времени. — Как и я не забываю. Это отпечатывается в нас до конца жизни. Знаешь, почему? — Почему? — подыгрывает Джисон. — Потому что мы не хладнокровные убийцы, которые получают от этого удовольствие. Это была мера самозащиты. И мы будем помнить эти события. Но тут самое главное — не дать им съесть нас заживо. Прошлое не вернуть. А нам еще жить в настоящем, — Минхо целует Джисона в затылок. — Не дай тому воспоминанию захватить место в твоем сознании. Пусть то, что происходит сейчас, заполонит твой разум, — он погружает руку под воду и гладит мочалкой живот Джисона. Невозможно отрицать, что эти прикосновения не приносят новую волну возбуждения. Но тело настолько расслабленное, что сил на большее сегодня уже нет. Однако от трепетных прикосновений отказываться не хочется. Они приятны в любое время дня и ночи. Джисон мечтал об этом. — Я не рассказывал, но я чуть Джиуна не убил, когда тот появился в тюрьме, — сообщает Джисон и сглатывает, вспоминая свои ощущения в тот момент. — Я позвонил тебе сразу после, если помнишь. Мне тогда Чанбин помог. Он ему руку сломал, кажется. — Поэтому ты был такой растерянный?.. — с волнением спрашивает Ли, вспоминая тот разговор. — Да. Я его почти утопил. Господи, я так хотел довести это до конца, — Джисон вскидывает руки так, что своим движением создает брызги. — Но я не смог. Мне стало его…жалко? Или я просто слаб, — злится на самого себя. — Джисон, это не проявление слабости. Свершение убийства это не показатель силы. Ты уже отпустил свое желание мести? — Отпустил, конечно, — вздыхает Джисон. — Весь год игнорировал Джиуна. Вообще, ему там не сладко пришлось, — ехидно хихикает он. — Вот это показатель силы духа, — Минхо откладывает мочалку и обнимает Джисона вокруг торса. — Ты один из самых волевых людей, которых я знаю, — он целует его в щеку. — И завтра я познакомлю тебя с остальными хорошими людьми. — Я им понравлюсь? — усмехается Джисон. — Самое главное — ты нравишься мне. Очень сильно нравишься, — Ли поворачивает голову Хана за подбородок на себя и смотрит ему в глаза. — Я люблю тебя, — льнет к его губам, даря ему протяжный нежный поцелуй. — Ты мне тоже очень нравишься, Минхо, — у Джисона пока язык не поворачивается сказать слово «люблю», но в своих мыслях он произнес его уже довольно много раз. — Ты милый, — Минхо приподнимает уголок губ в полуулыбке. А у Джисона и без того красные от принятия горячей ванны щеки покрываются еще более заметным румянцем. — Не хочу, чтобы это заканчивалось, — Хан берет ладонь Ли, прижимает к своей и сравнивает длину их пальцев, рассматривает венки на тыльной стороне ладони Минхо, любуется татуировкой, начинающейся на запястье. — Мы в любой момент можем все повторить, — целует за ухом. — Кстати, я заметил, что ты принес два презерватива. В этом была какая-то причина? — Я не знал, как все будет происходить, захотел бы ты поменяться ролями… — А ты хотел? — Минхо изумляется. — Возможно, — хихикает Хан. — Но я потом понял, что устал. Все было и так прекрасно, — он поворачивает голову, запрокидывая чуть назад, и смотрит на Ли влюбленными глазами. — Ну, если ты что-нибудь захочешь, говори мне. Все, что сможет скрасить нашу интимную близость, только к лучшему, — Минхо оставляет легкий поцелуй на губах Джисона. Обоим кажется, будто они знакомы уже много лет, оттого им так комфортно вместе. Никакой застенчивости. Никакой лжи. Они словно родственные души, дождавшиеся встречи. Вокруг них сейчас царит только спокойствие и самое настоящее счастье.