Согласно инструкции

Целительница Ордалия Нитнесс впечатляла. Фигура, достойная портика римского храма, окутана белоснежной мантией, из-под мантии чуть видны пурпурная туника и сандалии, фасон которых сочли бы модным при дворе императора Ромула Августа. В руках вместо волшебной палочки кадуцей. Настоящий кадуцей! да ещё со змеями. Такого в Магической Британии не видели со времён всё того же Ромула Августа. И спокойный непреклонный взгляд. Ни почтения к Великому Светлому волшебнику, ни ненависти, которая порой тайно грела. Поскольку ненависть в глазах врага — знак его бессилия. Вот как прикажете с этакой особой договариваться? А ведь как хорошо всё получалось! Бессменный школьный целитель мистер Уильямсон решил, наконец-то, удалиться от дел, чтобы дописать свой opus magnum: обширнейший труд «Об исцелении детских проклятий, травм и других болезней, простых и магических». Его столь же бессменная ассистентка миссис Уильямсон также увольнялась, дабы разделить с супругом труды и досуг. Директор Дамблдор уже пригласил на должность медиковедьмы юную Поппи Помфри. Добрая, светлая девочка Поппи отлично знала как зелья, так и чары диагностические и лечебные. И могла оказать школьникам почти любую помощь. А в случае крайней необходимости, разумеется, по согласованию с директором, можно будет обратиться к специалистам из больницы святого Мунго. Тогда целитель в школе вовсе не нужен, хватит и медиковедьмы. Вот такое предложение собирался озвучить Дамблдор Попечительскому совету, полагая, что тамошние скряги будут только рады сэкономить. Только оказалось, что попечители успели пригласить достопочтенную Ордалию Нитнесс, да ещё и заключили с ней договор. Воспользовались своим правом нанимать целителя без согласования с директором! А так как усомниться в её компетентности нет никаких причин, то расторгнуть такой договор можно только по согласованию всех трёх сторон. Вот и пытался директор битый час убедить целительницу Нитнесс в том, что ей было бы гораздо лучше и выгоднее лечить за полновесные сикли в больнице Мунго, или даже за галлеоны частным порядком, нежели трудиться в школе за пригоршню кнатов. Но все ухищрения и тонкости дипломатии были тщетны. — Ордалия, дорогая моя… — решился ещё на одну попытку директор Дамблдор. — Директор Дамблдор! — поморщилась ведьма. — Пожалуйста, называйте меня целительница Нитнесс или мадам Нитнесс. Мы с вами не родственники! И вообще, простите за резкость, я считаю, что на сегодня сказано достаточно. Я вам представилась, договор показала. Вы мне свой взгляд на ситуацию изложили подробно. Мне нынче ещё надобно осмотреть Больничное крыло, переговорить с медиковедьмой, а главное — представиться Дому и алтарю. — Что значит — представиться Дому? — нелицемерно удивился директор. Ордалия удивилась не менее. — Обыкновенно — воззвать к нумина и совершить возлияние. — Мадам Нитнесс! — вскричал директор. — Сразу видно, что вы давно не бывали в Магической Британии. Проведение ритуалов ныне запрещено, дабы избежать искушения Тёмных волхований! — Директор Дамблдор! — в тон собеседнику ответила ведьма. — Именно потому, что я давно не жила в Британии, я озаботилась внимательно изучить Кодекс и Уложения, и прецеденты — всё, что касается целительства и частной жизни, чтобы не попасть впросак. Так вот: запрещены ритуалы, в которых жертвуется жизнь, кровь и магия, а возлияния вином и маслом, равно и приношения плодов земных — не возбраняются. Более того — тут голос мадам Нитнесс загремел торжественным кимвалом — целителям и родовспоможеницам вменяется в обязанность и надлежит непременно представится Дому и духам его, дабы сами стены и лары помогали целительству. Особенно, ежели в доме чад множество, дабы лары позвали на помощь чаду в случае нужды. Так что — завершила свою речь целительница голосом обыкновенным — пойду представляться Дому. Согласно инструкции. Уже к ужину стало ясно, что Поппи Помфри для директора Дамблдора тоже потеряна, как и всё Больничное крыло. Медиковедьма только что в рот не заглядывала своей новой начальнице, приговаривая «Да, целительница Нитнесс! Как скажете, целительница Нитнесс!» Но, всё-таки, директор не хотел отказаться от задуманного перспективного проекта… то есть бескорыстного доброго деяния. И решил попробовать ещё раз договориться с целительницей. — Мадам Нитнесс, — обратился директор своим самым лучшим тоном. — В этом году в школу поступает один мальчик… я уже обещал его родителям, что ребёнок сможет учиться вместе с другими детьми. Но ребёнок болен. Очень болен. Я тщательно изучил его состояние, и хотел бы сам следить за лечением. Скажем, с небольшой помощью нашей Поппи. Как Вы полагаете, мадам? — Вы, директор — человек опытный, — пожала плечами целительница. Она в этот момент закопалась в кладовку с запасами сырья для целебных зелий, и, похоже, не слишком внимательно слушала директора. — Я полагаю, что ваше мнение существенно. Директор здорово приободрился. Не так страшна эта Ордалия, и с ней можно договориться.