Летняя сказка

Почему Ричи никогда не замечал, насколько красиво закатное небо? Эти отливы из рыжего в тёмно фиолетовый, на котором хаотично раскинуты звёздочки, мелкой, еле заметной россыпью. А может потому, что он был зациклен не на этом? Велосипед лежал где-то неподалёку, пока мальчишка насупившись, уткнулся носом в колени. Таким беспомощным он себя ещё не чувствовал – наверное потому, что это их первая сора. Впервые, точка зрения Ричи и Билла разошлись. Тозиер не видел более реального решения, как просто забить на все несчастья в Дерри. Они дети, им едва ли исполнилось по 13 – чего Денбро ожидал? Но у него были другие планы. То ли ослеплённый желанием справедливости и мести за брата, то ли просто сумасшедший – другого объяснения поведению друга Ричи не видел. Или не хотел видеть. Когда в кустах неподалёку что-то зашевелилось, парень не поднял голову. Забыть, забыть, забыть. Забыть обо всём, что произошло. Забыть о чёртовом рыжем парике, который острыми когтями вцепился в детскую память, навеки травмировав её. Инстинктивно, Тозиер сильнее прижался к шероховатой коре дерева, подле которого просидел уже около часа. За то время на улице уже успело несколько потемнеть, из-за чего Ричи должен был себя заставить встань с сухой травы и что есть силы мчаться к дому, но страх, густой и липкий, не позволял даже поднять нос с колен. Он не был героем, не был смелым. Он был трусом, и за это ему не было стыдно – не все могут пожертвовать своей жизнью. Не все могут избавиться боязни риска, от которого зависит не только его судьба, а судьба всех жителей его родного города. Что-то опять начало шевелиться. Звук становился громче, чужие ноги подходили всё ближе, а паника накатывала на Ричи с новой силой. Не открывай глаза, только не открывай глаза! Если даже одним глазком осмотришься вокруг, то оно вцепится в тебя, убьёт, разрывая плоть. Худые, длинные пальцы начали сильнее сжимать футболку, грязную ещё с того дома. В ушах колотится сердце, как шаги остановились буквально в метре от него. — Ты что, плачешь? – детский голос ворвался в разум. Пара секунд раздумий – а если это иллюзия, посмотрит на ребёнка, а у него нет половины черепа? Но что если это настоящий человек? На собственный страх и риск, Ричи поднял голову. Перед лицом всё плыло – отсутсвие очков с толстыми линзами давало о себе знать. Размытый силуэт ребёнка – кажется, он не сильно младше Тозиера. Подожди, разве это мальчик? Волосы короткие, но голос как у девчонки. Да и не слишком он хрупкий для… мальчишки? — Ты… кто? — Рейлис, – девчонка плюхнулась на свободное место возле Ричи, продолжая монолог, – ты такой грязный. Моя мама была бы в шоке. Парень скривился, подбирая к себе очки. Да, может он был не в самой чистой одежде, да и на колени с ссадинами смотреть страшно, но Рейлис озвучила это с таким меланхоличным безразличием и даже некой неприязнью, из-за чего сам Ричард начал стыдиться своего внешнего вида. Что она себе вообще позволяет? — А твоей маме всё равно, что её малявка гуляет вечером где попало? — С чего ты взял? Вон она, – девочка махнула головой в сторону дороги, где на скамейке сидела стройная женщина, покачивая двойную коляску. — У тебя очки странные Вот ведь, мелкая заноза! Её не учили тактичности? Незнакомцам ведь не ставят такие замечания! А самое интересное, что она сидела и смотрела на него, как младенец. Веки ели распахнуты, кажется что вот-вот, и уснёт. А сама то выглядит хорошо, ухожено – лицо чистое, с тремя родинками; возле левого глаза, чуть ниже скулы и еле заметная около носа. Короткие, смоляные волосы убраны в короткий хвостик, который таковым даже не назовёшь. И одежда тоже свежая и выглажена. Наверное, сидя подле такой принцессы Ричи и правда смахивал на неряху. — Это ты странная, – из головы вылетели все саркастичные уколы, которыми Тозиер легко смог бы заткнуть девочку. На язык налегали только «оскробления», как у детей в песочнице. И одно из таких он и выдал для Рейлис, – и имя у тебя странное. Твоя мама тебя явно не любит. — Может быть. А как тебя зовут? – Она всегда ведёт себя как неинтересный голубь? Любая другая, адекватная, девчонка сейчас должна была расплакался и убежать под юбку к родительнице. Но эта сидит, вся такая расфуфыренная, будто не она начала этот до ужаса неловкий разговор. Вообще, как она может такое говорить старшим? — Ричи. Для тебя я исключительно Ричард, – это было впервые, когда он не выпускал свои глупые шутки. Когда не проявлял свою гиперактивность, а единственным желанием было смыться отсюда чем подальше. Она действует на нервы. Рейлис подобрала под себя ноги, считая что-то на пальцах для большей точности. Нахмурившись, она в какой-то момент вскинула брови, ярко улыбнувшись. Между прочим, впервые улыбнувшись за этот диалог. — Шесть букв! У нас с тобой по шесть букв в имени, – Ричи, не особо понимая, к чему она клонит, заинтересовано зыркнул, не оборачивая голову полностью, – и первая «Р». Ты моя судьба, Ричард! Пока девочка радосно, – слишком радосно для такого меланхолика –визжала, парень удивлённо хлопал ресницами, как накрашенные блондинки в рекламах. — Ага, тогда Рошель Вольпе наше третье колесо, – саркастично фыркнул парень, щёлкая её по носу. Ладно, сколько бы она его не раздражала, всё же ребёнком была забавным. Да и даже банальный гнев был словно глотком свежего воздуха в этой пучине страха. — Рэли, давай домой! – со скамейки поднялась высокая фигура матери Рэйлис, и девочка, махнув головой, принялась вставать. — Пока, Ричард, мне пора, – она сделала тоже самое, что и сам Тозиер секундой раньше: щелкнула по носу, расплываясь в хитрой ухмылке. — Тебе не идёт кличка Рэли Но десятилетка, которая прыжками добиралась до матери, явно того не услышала – и слышать не должна была. Всё же, этим небом стоит наслаждаться вместе с Биллом.