Лютые капибары пришли громить общагу
Аято: Можно вам на Тому пожаловаться? Люмин: Жалуйся, разрешаю Аято: Он мне купил какой-то невкусный бабл ти! Хотя знает, какой я люблю Тома: Больше не будешь просить Люмин: Аято, так у тебя же свой рецепт есть. Попроси Тому, чтоб сам по нему приготовил Аято: Нуу, он немного не доработан… К тому же, тапиоки не вечны Люмин: Хах, ну ладно Скарамучча: Мама, забери меня отсюда Тарталья: Что такое, Мучачос? Обижает тебя кто-то? Кадзуха не даëт? Скарамучча: Иди нахуй, я на пары не хочу. Сдался мне твой Кадзуха Тарталья: Ну вы просто живëте в одной комнате, вот я и подумал Люмин: Так он даëт или нет? Скарамучча: Бля, отъебитесь, а Тарталья: То есть, даëт? Скарамучча: Да блять, нет. Довольны? Люмин: Хе-хе, Кадзуха, как же так? Почему Скарику не даëшь? Кадзуха: Чего? Люмин: А может, вы просто поссорились? Или Скарамучча не хочет осознавать, что он гей? Скарамучча: Я не гей. Отстань. Люмин: Неееет, ты гей. Ты просто сам это ещё не осознал Скарамучча: Завянь. Не гей. Кадзуха: Люмин, перестань, пожалуйста Люмин: Хорошо, я перестану Тарталья: Я боюсь Кадзуху😰😰😰😰 Он уже может успокоить не только Скарика-Комарика, но ещё и Люминку 😰😰😰😰 Скарамучча: Блять, щас комарика тебе в жопу вставлю Тарталья: Какого такого комарика ты мне в жопу вставишь? 😏 Люмин: Мысли ушли не в ту сторону Скарамучча: Идите нахуй***
— Сестрëнкааааа, доброе утро, — Итэр ворвался в комнату, громко хлопая дверью. — Добро… Апчхи! — Люмин громко чихнула. — Люмин, ты заболела? — беспокойно спросил брат. — Нет-нет, вот сейчас встану и… Апчхи! — Так. Лежи давай. Сейчас градусник принесу, температуру мерить будешь, — Итэр сказал это и ушëл. Люмин осталась одна. Через некоторое время Итэр вернулся с градусником. — Мерь. Блондинка засунула градусник подмышку. Через минуту он запикал. — Таак, — Итэр посмотрел на градусник. — Тридцать восемь и один?! Люмин, а я тебе говорил — не ходи без шапки! Вот теперь заболела. Сегодня ты никуда не пойдëшь! — Но… — И никаких «но»! Ты сидишь дома и лечишься! Сейчас принесу лекарства и чай. — Братик, ты такой… Апчхи! …заботливый! — блондинка выдавила улыбку. Итэр вернулся через некоторое время. — Вот, пей вот это, пшикай в нос отривином и пей чай. Он с лимоном. Если хочешь, могу принести варенье. — Спасибо, братик! Апчхи! — Всë, лежи. Я пошëл. Пиши, если что. — Хорошо… Постой, передай Венти, если его встретишь, что погулять не получится. — Ага, передам. Итэр надел пальто и ушëл.***
Вентиль
Ну и какого хрена ты заболела, а?Извиниии, я правда не хотела😭
Ладно. Я понимаю. Выздоравливай, брошка 🩷Спасибки🥰
Я сегодня зайду. Лекарств принесу и ещё чего-нибудь. Ты хочешь что-нибудь?Какой ты заботливый, Венти. Принеси Барни, Барни хочу
Хорошо, принесуСпасибо🥰🥰🥰🥰🥰🥰🥰🥰🥰
Да не за что. Ладно, я пошëл, на пары опаздываюХорошо, иди
***
Итэр сидел, оперев голову на руки. Он делал вид, что внимательно слушает преподавателя. «Блин, без Люмин скучно. И ничë интересного не происходит. Ску-ко-тень.» 10:08Лютые капибары пришли громить общагу
Скарамучча: Как же скучно Тарталья: А ты это почему на занятиях пишешь? Скарамучча: Тот же вопрос к тебе Люмин: Хе-хе-хе Скарамучча: Ты вообще болеешь, молчи Тарталья: Люминка заболела? Выздоравливай!!! Люмин: Ну раз вам скучно, то задам такой вопрос — куда пойдëте после универа? Тарталья: Домой Тарталья: А если серьëзно, то хочу пойти работать в организацию «Фатуи» Люмин: Жоский Ху Тао: Ритуальное бюро Ваншен, предоставляем любые услуги! Я его наследная владелица в 33 поколении, поэтому там Ху Тао: Кстати, гробик вам не надо? У нас акция — купи один гроб и получи ещё три таких же в подарок! Люмин: Я боюсь Ху Тао 😰😰😰😰😰😰😰 да, гроб беру, спасибо Кэйа: Ордо Фавониус? Как по мне, неплохое место для работы. Но Дилдюк так не считает Люмин: Он-то сам куда пойдëт? Кэйа: У него ж винокурня, от отца, понимаете ли, осталась Венти: Винокурня? ВИНО? КЭЙА, Я СРОЧНО ЕДУ К ВАМ НА ВИНОКУРНЮ Люмин: Ха-ха, Венти, а ты куда пойдëшь? Венти: Я? Я просто буду обыкновенным бардом… Люмин: Просто бардом? Ну так неинтересно Люмин: Ладно, пойду смотреть дорамы, пока Венти: Пока***
Скарамучче стало до ужаса скучно. Настолько скучно, что он решил написать человеку, которому никогда бы сам не написал. В группу он писать больше не собирался, потому что, по его мнению, «в этой группе дебилы и педики».Кадзуха
Привет. Мне стало скучно. Решил написать тебе
Привет. Я сижу буквально в нескольких метрах от тебя, почему ты меня просто не позвал?Блять, не спрашивай ничего. Просто поговори со мной, мне скучно
Ладно. О чëм говорить будем?Не знаю, сам придумай
Я вспомнил. Ты на выпускном так нормально и не ответил на мой вопросИ не собираюсь
Да? Может надо просто мне самому проверить?Нет! Ты долбоëб, Кадзуха!
Ты улыбнулся. Я вижуДа иди ты, а. Видит он
Тебе правда стало настолько скучно, что ты решил написать мне?Ого. Каэдэхара так быстро умеет менять тему, надо же. Да, в группе одни педики и дебилы
Скар, мы с тобой уже разговаривали на счëт «педиков»И?
Ладно, ничего.Хорошо, сменим тему. В группе говорили о том, кем хотят стать. А ты, Кадзуха?
Я не знаю. Хочется просто бродить по свету, смотреть на виды.Значит, хочешь быть путешественником?
Может быть и так. А ты, Скар, кем будешь?Хм. Я не знаю. Мать говорит: «Иди куда хочешь. Мне без разницы. Только не связывайся с Фатуи». Вот я думаю, может быть пойти ей назло в это «Фатуи»?
Скарамучча, если тебе мама говорит, что не надо, то, может, надо еë послушаться?Пф, Кадзуха, какой же ты правильный. Прям маменькин сынок
Но… Хотя, в прочем, неважно.Погоди. Ты мне что-то не договариваешь
Ничего. Это не так важно, не обращай внимания.Ну и не надо. Блять, как скучно. Зачем вообще в универ пошëл?
Не матерись.А с чего я должен тебя слушать?
Всегда слушал, а теперь не будешь?Ладно, я не буду материться. Доволен?
Молодец.Ага
— Скарамучча, я тебя не отвлекаю? — темноволосый поднял голову. На него смотрел их преподаватель — Ризли. Мускулистый черноволосый мужчина был не сильно строг к ним, но если кто-то его не слушал, сразу давал, извините за выражение, пиздюлей. Ризли грозно смотрел на Скарамуччу. — Что такого весëлого у тебя на коленях, что ты смотришь на них и улыбаешься, а? Колени интереснее занятия? — Нет. Извините, — сказал сквозь зубы Скарамучча. — Ладно. На первый раз прощаю, но потом…***
— Люмин! У тебя постельный режим! Почему сейчас ты стоишь и толкаешь куда-то диван?! — зайдя в комнату Люмин, Итэр обнаружил еë не лежащей, а переставляющей мебель. — О, привет, братик! Мне стало намного лучше, поэтому я решила сделать небольшую перестановочку, — ответила ему, улыбаясь, сестра. — Какая перестановочка, Люмин? Ты болеешь, ты должна лежать! — Ой, я никуда не лягу, пока не переставлю диван вон туда. — Я всë переставлю. Лежи давай. — Ой, спасибо, братик! Люмин легла на кровать и укрылась одеялом, а Итэр взялся за диван. Через некоторое время он его переставил. — Люмин, ты мерила температуру? — Нееет, а надо? — Люмин! Почему ты такая безответственная?! Почему о твоëм здоровье пекусь я, если этим должна заниматься ты?! — Братик, ну не злись. — Как тут не злиться? Вот, посмотри, у тебя температура. Тридцать семь и девять, совсем немного она спала. Ладно, лежи. Сейчас принесу чаю. — Какой ты забооотливый.***
Прошëл час. Дверь в прихожую открылась. — Кхем… Да, она в комнате. Подождите немного, сейчас. Голос Фремине. Он с кем-то разговаривал. Раздался топот ног, которые подходили к комнате Люмин. Дверь распахнулась и… — Люмин! Люмишечка! Как ты себя чувствуешь? Всë в порядке? — к кровати подлетел Венти, осыпая вопросами. — Херово чувствую. Надо было слушать брата. — Вот так всегда. Братьев не слушают, а потом болеют, — этот голос Люмин не был знаком. Она посмотрела в дверной проëм. Там стояли Линетт, Фремине и, видимо, их брат — Лини. Он был чуть выше Линетт. Волосы, чуть светлее, чем у сестры, ложились на плечи, сбоку заплетена коса. На Лини была белая рубашка, сверху накинут чëрный плащ. На ногах чëрные шорты, поверх которых надеты чулки. И сапоги. — А сам-то, вон, в чулках ходишь, — заметила Люмин. — Оу, ну это да, — Лини подошëл к кровати блондинки и протянул руку. — Пришло время официально познакомиться. Здравствуй, Люмин. — Здравствуй, Лини! — Люмин пожала протянутую руку. — А ты не такой, каким я тебя представляла. — О? Каким ты меня представляла? — Ну, — блондинка задумалась, — наверное, не таким серьëзным. — Я вовсе не такой серьëзным, не думай. Вот Линетт куда серьëзней меня, да? Линетт многозначительно молчала. Люмин перевела на неë взгляд. Всë такая же красивая. — Так, Люмин, я тебе Барни принëс. Если не будешь, то я сам съем. Теперь блондинка перевела взгляд на Венти. — О, у тебя новое худи? Тебе идëт. — Хе-хе, спасибо. — Линетт, Фремине, что вы там встали, как не родные? Заходите! — сказал Лини. — Я, пожалуй, тут постою… — ответил Фремине. А Линетт молча зашла. Села на кровать и сказала шëпотом: — А я тебе говорила. Надо было шапку надевать. — Линетт, спасибо, конечно, что заботишься, но мне хватило брата с его лекцией о том, что надо тепло одеваться, чтобы не болеть и бла-бла… — Вот тебе чай. Пей, — Линетт, недослушав, поставила перед Люмин несколько коробочек с чаем. — Ого, какая щедрость. Мне она столько чая не даëт, — обиженным тоном сказал Лини. — Не заслужил. Я тебе сказала: «Не трогай мои печеньки», а ты. — Да ну тебя. Нечего их на самом видном месте оставлять. — Лини, Линетт, — уставшим тоном начал Фремине. — Вы мне обещали больше не ссориться. Я вам обоим печеньки купил. Люмин вдруг засмеялась. — Ты чего? — спросил Венти. — Просто вы такие милые все вместе. А вы, Лини и Линетт, напоминаете мне нас с братиком. — О… Ха-ха, может быть. Ладно, мы, наверное, пойдëм. Не обижайте Фремине! — Не будем. Пока!