Не все вампиры кусаются

Утро. Джейн проснулась из-за того, что не чувствовала под головой мускулистой руки Эдварда, да и яркие лучи солнца причиняли неудобства. Она замычала, пытаясь забиться под одеяло, но не смогла скрыться от дневного светила, как бы ни вертелась. В итоге девушка смирилась со своим положением и, прищурившись, посмотрела на часы: 07:30 утра… — Ну вот… А ты поспать хотела! — буркнула Джейн и, сев, спустила ноги с кровати прямо в мягкие тапочки. — Эд? — никто не отозвался. Значит, ушел на работу. «Наконец-то… Долгожданные выходные!» — Джейн снова упала на кровать, и раскинувшиеся рыжие волосы стали похожи на языки пламени, горящего вокруг неё. Тело окутала приятная нега, лёгкое покалывание пробежало от головы до кончиков пальцев. Мысли успокоились, и настроение было такое хорошее, что даже ненавистная раньше люстра перестала бесить. — Надеюсь, я проведу эти два дня максимально здорово! — блаженно проурчала в тишину Джейн. Вставать не хотелось, но чуткий нос уже учуял запах свежего, почти только что сваренного кофе. Будто повинуясь зову, Джейн протянула руку к телефону и включила музыку. Это было что-то из «NIRVANA», может «Rape me»… А может и нет. Да уж… Такой текст в доме никогда не приветствовался, но когда Эда не было, Джейн Тейлор становилась почти полноправной хозяйкой его квартиры. Коллинз был чистоплюем и перфекционистом: в доме всё должно было сиять до такой степени, что резало глаза. Девушка сама терпеть не могла грязь, но то, как к этому относился её жених, попахивало нездоровой чистоплотностью. А уж как его могло взбесить сдвинутое на пару миллиметров одеяло на заправленной без единой морщинки кровати, так хоть убегай, бросив всё и вся. И даже сейчас, зайдя на кухню, Джейн увидела идеально выдраенное, ей же самой кстати, помещение. На столе стоял поднос с яичницей и беконом, круассаном с авокадо и рыбой, тарелкой фруктов, шоколадом и чашкой кофе. — Эдвард, чёрт тебя побери! — рассмеялась она и пошла приводить себя в порядок. Музыка уже сменилась: «Seven Nation Army»… Тейлор направилась в ванную и посмотрела в зеркало. В отражении на неё смотрела девушка со светлой, почти молочно-белой, кожей. И единственное, что немного разбавляло эту белизну, так это россыпь веснушек на лице, которые иногда бесили Эдварда, но вскоре он привык, и странные шрамы: на плечах, спине, но самый ужасный из них - на животе. Будто на их месте сделали горизонтальный надрез скальпелем. Можно было подумать, что когда-то девушке сделали кесарево сечение, но зачем? Никто не знал. У Джейн не было детей, да она и не рожала… Как бы то ни было, шрамы оставались загадкой. На белое лицо спадали ярко-рыжие, словно огонь, волосы, спускавшиеся до поясницы. Из зеркала глядели два больших сапфирово-синих глаза с серебристыми прожилками, обрамлённые длинными пышными ресницами. Тонкие розовые губки улыбались, открывая белые зубы. Фигура у Джейн была стройная, с шикарными изгибами. Всё это было результатом многих лет занятия плаваньем, борьбой, да и в принципе походов в спортзал. Раздевшись, Тейлор залезла в ванну и, приняв быстрый душ, замоталась в полотенце. Проделав все остальные процедуры, девушка впрыгнула в коротенькие чёрные шорты и белую футболку, после чего соорудила на голове какой-то пучок. Взяв телефон, Джейн скорчила рожу в зеркало и пошла… Ну, как пошла, протанцевала в библиотеку. Эдвард жил в огромном доме. Чего там только не было… Несколько гостиных, штук десять гостевых спален, огромная гардеробная, большую часть которой заполнили собой костюмы Эдварда, спортивный зал, бассейн, сауна, оранжерея, ещё одна столовая и гигантская библиотека. В школе, в университете и даже в городской библиотеке не было столько книг. Однако в доме дяди Джейн книгохранилище было ещё больше. Может быть, они были более-менее читающими людьми в городе, а может, потому, что дядя жил очень давно… А Эдвард просто был очень богатым. Дойдя до библиотеки, Джейн пробежала в сторону буквы «А». Все книги стояли в шкафах, помеченных литерами в алфавитном порядке. Приятно пахло лавандой, книгами и чем-то тёплым, отчего девушка почувствовала, как её прямо-таки клонит сесть в кресло и уснуть. Но, тряхнув головой, она подошла к стеллажу и нашла одну из книг, любимых ей ещё с подросткового возраста. Дотянувшись до неё, Тейлор взглянула на золотое теснение на кожаной обложке: «Анна Каренина». Ещё в пятом классе она выменяла эту книгу у десятиклассника. В обмен на книгу он попросил у девочки её завтрак, на что она с радостью согласилась. После переезда к Эдварду она забрала с собой только это литературное произведение, а остальная её библиотека осталась в доме, купленном девушкой во время её учебы в выпускном классе. Держа книгу в руках, Джейн вошла на кухню и принялась завтракать. Можно было не торопиться, и девушка спокойно сидела на вычурном стуле, подогнув одну ногу под себя, а другую согнув в колене. Эд бы уже закатил глаза и начал бурчать по поводу её манер. Да, его любовь к идеалу во всем очень сильно раздражала простоватую Джейн, хотя она с пяти лет жила с дядей — тоже богатым и правильным человеком. Но он никогда ничего не говорил о том, что Тейлор, допустим, сидела с ногами на стуле, бегала по дому, раскрашивала лицо в индейца, предпринимала попытки готовить в возрасте шести лет, и лишь усмехался на все её девичьи причуды. Как бы то ни было, теперь девушка могла делать что угодно лишь тогда, когда Эдварда не было дома или когда он пребывал в хорошем настроении. Позавтракав, Тейлор, не отрываясь от книги, прошла в сторону гостиной. Небо середины октября было прекрасным: выцветшее, уставшее от жары, оно было затянуто слоистыми облаками, сквозь которые не в силах был пробиться солнечный свет. Однако за панорамными окнами девушка не чувствовала прохладного воздуха и хмурого взгляда небес. Джейн обожала такую погоду и прекрасное ощущение того, что скоро, возможно, пойдёт дождь или даже разразится гроза. Уйдя с головой в историю приезда Анны, Тейлор не сразу услышала играющую из кухни музыку рингтона своего телефона. Недовольно сморщив носик, она принялась что-то бурчать: — Ну почему нельзя оставить меня в покое хотя бы на выходных?! — Джейн быстро шла в сторону кухни, шлепая голыми ступнями по белому гладкому полу. — Да иду я! — крикнула она, со злостью хватая айфон и глядя на номер. Это был её близкий друг по работе — Дэйв Уортингтон. Вздохнув, Тейлор немного подождала до момента припева: — Вот если это Эд или Мэри… — пропела Джейн и, усмехнувшись, наконец сняла трубку. — Джейн? Срочно приезжай на работу! — послышался в трубке взволнованный и напряженный голос Дэйва. — Быстрее! — И тебе доброго утра! — ядовито ответила Тейлор и зевнула. — Дэйв, я, конечно, понимаю, что ты человек безумно занятой, но, насколько я помню, я раз пятнадцать тебе говорила о том, что с сегодняшнего дня у меня недельный отдых? Девушку уже начало бесить: сотни раз повторяла ведь, и заявление написала! Однако отрывистость обычно спокойного и мягкого голоса Дэйва заставила её немного заволноваться. — Джейн, я помню про твой отпуск, но тут чересчур форс-мажорное обстоятельство! — в трубке уже слышалась мольба с элементами раздражения. — Пожалуйста! Если надо, я заеду за тобой. Надо? Джейн простонала, но стон почти перешёл в грозный рык. — Не надо, — в итоге ответила Тейлор, потирая переносицу и жмуря глаза. — Может скажешь, что у вас там случилось? — Приедешь — скажу, — хмыкнул Уортингтон, и у девушки появилось желание убить его. Сейчас скрытность была неуместной. — Давай быстрее. — Сволочь! — прошипела в телефон Джейн, однако мужчина уже повесил трубку. — Зараза! Рука девушки, всё ещё державшая телефон, сильно нагрелась и засветилась изнутри. — Чёрт, чёрт! — Джейн быстро бросила телефон на стол. Рука загорелась. Но боли не было — лишь тепло. Однако всё равно надо было успокоиться, а то пламя норовило лизнуть скатерть. Вскоре огонь погас, но кожа оставалась горячей. — Чёрт… Ну, Уортингтон! Если причина дурацкая — убью к чёртовой матери! — бубнила Джейн, роясь в шкафу в поисках любимой белой рубашки. Профессор университета всегда говорил, что нужно производить на пациентов приятное впечатление, дабы успокоить их и внушить доверие.