ГЛАВА 4
Рубашка оказалась испачканной чем-то красным. Настороженно осмотрев пятнышко, Джейн издала страдальческий полустон и кинула в стирку испорченную вещь.
Наконец, отыскав в гардеробе белую футболку и чёрный пиджак, Тейлор оделась и добавила к образу какую-то бижутерию, сделала лёгкий макияж.
Злость стала понемногу спадать и сменилась настороженностью. С чего бы это Дейву посылать её на работу, зная про выходной? Может быть реально что-то случилось? Но даже если так, она-то тут причём?!
Выбежав в прихожую, девушка обула белые кеды, при этом едва не упав, схватила кожаную куртку и выбежала из дома. Шурша осыпавшимися листьями, не убранными с утра дворником, Джейн добежала до гаража и, быстро надев шлем, оседлала свой мотоцикл.
Заведя его, она нажала газ и рванула в сторону шоссе. В наушниках заиграла музыка, и страх в купе с напряжением испарился, оставшись на кухне особняка Эда Коллинза.
Мощные высокие сосны проносились с обеих сторон от Джейн с огромной скоростью. Да уж, семья Эдварда выбрала самое уединённое место: участок был отрезан от Гронтауна огромным лесом. Однако, когда в ушах Тейлор были наушники, ей было не особо важно, сколько ещё ехать.
«Если Дейву
так важно чтобы я приехала, пускай потерпит!» — с ухмылкой подумала мотоциклистка и ещё сильнее выжала газ.
Наконец-то показался город. Небольшой, но все равно клёвый. Нет небоскрёбов, хотя высоких зданий достаточно. Чисто, много деревьев, красивые дома… Казалось бы — идеальный город, но проживший в нём хотя бы три года видит обратную сторону медали: мрачные переулки, уцелевшие банды скинхедов, подпольные наркоторговцы, маньяки и всякие отморозки, помешанные на оккультизме и вампирах.
Да уж… город просто шикарный — учит всегда быть начеку и держать руку в кармане, сжимая пальцами либо нож, либо газовый баллончик.
Девушка доехала до выцветшей за многие годы таблички «Добро пожаловать в Гронтаун! Вам здесь понравится!».
«Понравится… Этот город держит, словно магнитом. И с ним хреново, а без него так вообще пропадай!» — с какой-то тоской пролетело в голове Джейн.
Она свернула в сторону улицы Линкольна и напряглась. Глянув в зеркальце, она заметила, что на неё смотрят три человека. Все готы.
Тейлор и сама пару лет относилась к этой субкультуре, да и сейчас оставалась такой где-то глубоко в душе, а её дядя отгрохал себе поместье в готическом стиле и придерживался похожего тона в одежде и интерьере.
Однако эти трое внушали странный ужас. Словно следили за ней. Вдруг лица мужчин приобрели неестественный буро-красный цвет, глаза стали абсолютно чёрными, кожа будто обуглилась, а изо ртов повылазили длинные жёлтые клыки.
Они перестали быть похожими на людей, и вдруг вокруг Джейн всё охватило яркое пламя. Стоявшие вокруг люди превратились в обгоревшие трупы, из домов вылетели стекла.
«Апокалипсис…» — подумала Тейлор и тут…
— Эй, мисс! Мисс, очнитесь! — кто-то кричал ей, но голос отдавался в голове глухим шумом.
Мутные звуки разрезал звук гудков. Сбросив мерзкое ощущение страха, словно спрута, обвившего разум, Джейн снова посмотрела в зеркало — готы стояли на месте, но уже обычные. Вокруг гудели машины.
«Господи! Приснится же такое… — выдохнула Тейлор и посмотрела на светофор. — Чёрт!».
Она поняла, что сигналят все именно ей, и рванула вперёд, под издаваемое мотоциклом рычание. Рыжие волосы, выбившиеся из-под шлема, развевались, словно факел, и проходящие парни оглядывались на эту проехавшую мимо девушку с красивой фигурой, но Джейн не обращала на это внимания. В наушниках — музыка, на работе — её дорогие пациенты, больше ничего важного не было.
Дорогие — потому что она действительно рано или поздно к ним привязывалась. Кто бы то ни был: старушки с маразмом, сбагренные детьми в лечебницу, перенервничавшие перед экзаменами студенты, несостоявшиеся самоубийцы. Однако насильники, педофилы и прочие аморальные личности не относились к «близким» для Тейлор пациентам.
Первые были, так сказать, «лёгкими психами» — проблем от них не много, они иногда вызывают улыбку, иногда сочувствие, с ними можно говорить подолгу на разные темы, ведь именно в разговоре раскрывается проблема человека.
А вот последних Джейн ненавидела всей душой. Она была холодна с ними, но для виду держала дружелюбное выражение на лице.
Временами она задавалась вопросом — почему в некоторых штатах отменили смертную казнь, а где-то в других она есть? Но ответ приходил тут же: человек не может отнять жизнь у другого человека, каким бы тот ни был.
Этому её обучил дядя, запрещавший реагировать на обижающих Джейн одноклассников. Только там речь шла об взаимных оскорблениях и драках. А с её «друзьями» приходилось держать себя в руках, чтобы не набить кому-нибудь морду.
Доехав до многоэтажного белого здания, Тейлор наконец сняла шлем, и, приковав мотоцикл к столбу замком, побежала по лестнице в клинику Святого Михаила.
Здание было достаточно старым, но каждые десять лет там проводили капитальный ремонт, так что внутри оно выглядело очень даже современно.
Светло-голубые стены, белая плитка на полу, яркие лампы, испускающие холодный свет на высоком потолке. На первом этаже располагался госпиталь. Здесь приятно пахло лекарствами, моющими средствами и антисептиком. Добежав до комнаты персонала, Джейн сбросила куртку и шлем, накинула на себя халат и надела круглые очки в тонкой оправе.
С самого детства у девушки была проблема со зрением на левом глазу. Не сильная, но пришлось всё-таки воспользоваться ношением очков.
— Джейн! — в комнату вбежал Дэйв, едва не вызвав у Тейлор инфаркт и новое желание убить этого человека. — Ну наконец-то ты тут!
Дэйв Уортингтон был высоким мужчиной, которому в апреле исполнилось тридцать четыре года.
Каштановые волосы средней длины с редкой проседью постоянно спадали ему на глаза, если он не зачёсывал их назад, что делал буквально каждые пятнадцать минут, проводя по гриве своими длинными пальцами.
Его глаза были светло-синего цвета и в них будто бы навеки застыло выражение беспокойства и напряжённости. Однако эти эмоции по-настоящему Тейлор увидела только сейчас. Губы у Дэйва были широкие и тонкие, что придавало его лицу выражение смирения перед судьбой.
— Уортингтон! Если ты в течение пятнадцати секунд не объяснишь мне, какого чёрта случилось, я привяжу тебя верёвкой к моему мотоциклу, и ты весь останешься на шоссе! — угрожающе прошипела Джейн, крепко обнимая друга и одновременно тыкая пальцем ему в рёбра. — Что тут случилось?
— Не забывай, пожалуйста, о том, что Лора беременна, — с усмешкой сказал врач, сверху вниз глядя на девушку. — Ей сейчас не хватало известия о моей трагической смерти.
Тейлор фыркнула. Лора Уортингтон была её бывшей одноклассницей. Тихая девочка, вечно что-то читающая и носящая брекеты, выросла в красивую женщину. И однажды, после нервного срыва перед сессией, её привезли к Дэйву, который мгновенно влюбился в эту невысокую брюнетку с голубыми глазами.
Сейчас она была на седьмом месяце беременности и, судя по их недавнему разговору, когда после УЗИ Джейн отвезла подругу домой на своей машине, после чего девушки ещё долго сидели за чаем и болтали, муж не дает Лоре сделать ни одного лишнего шага или движения. В общем, обезопасил её всеми возможными способами.
— Ради Лоры я не убью тебя, но… — девушка посерьёзнела. — Если продолжишь молчать, то будет плохо.
— Хорошо. Пошли.
Доктора вышли из комнаты и направились в кабинет главврача. Шли быстро, и по пути Дэйв рассказывал о той неразберихе, случившейся сегодня.
— Сегодня утром нам позвонила миссис Ли — жена доктора Бенджамина Ли, — начал мужчина. — В общем, она сообщила, что доктор скончался сегодня ночью от инсульта. Это был уже третий или второй, я не помню.
— О Господи! — Джейн прижала руку к губам.
Это было печально. Доктор Ли был одним из лучших сотрудников клиники. Работал с самыми опасными преступниками и был очень умным и приятным человеком.
Он был одним из главных кураторов Тейлор и Уортингтона, и часто говорил, что они были лучшими, кто когда-либо был у него в подчинённых. Все свои знания девушка получила именно от доктора Бенджамина.
— Это ужасно!
— Угу… — мрачно буркнул мужчина, пропуская в лифт каталку с пациентом и нескольких врачей. — Что ж… — Уортингтон увидел, что придётся идти к другому лифту и вздохнул. — Пойдём.
— Ну? И что дальше? — не унималась Тейлор, чуть ли не дрожа от нетерпения узнать о том, что случилось.
— Короче, к четырём часам утра нас всех вызвали, и, как не странно, забыли про тебя, — Дэйв рассмеялся измученно, грустно и наигранно. — Вспомнили только в самый ответственный момент, буквально за полчаса до того, как я тебе позвонил.
— Ха-ха… — холодно ответила Тейлор, нажимая на кнопку «7».
Затем она посмотрела на друга. Да, за эту ночь он постарел лет на пять! Под глазами залегли тяжёлые синяки, глаза потухли и казались безжизненными. А ведь когда они познакомились лет шесть назад, он был очень красивым.
У них даже завязались отношения, причём Дэйв даже хотел расторгнуть помолвку девушки и Эдварда, но Джейн почему-то не решилась их продолжить. Так они и остались близкими друзьями.
— И? Что, дальше-то? — подбивала его на ответ Джейн.
— Дальше? — мужчина словно очнулся ото сна и потёр переносицу. — Дальше… На собрании начали разбирать всех его пациентов. А ты помнишь, как много их и какие они.
Конечно, Джейн помнила: страшные люди. Однажды кто-то из них даже попытался её изнасиловать, но всё обошлось. Теперь она молилась, чтобы дали хоть и много, но спокойных.
— Ясно… — лифт приехал и двери открылись. — Дэйв, как только выйдем от мистера Роунома, езжай домой. На тебе правда лица нет, — девушка коснулась его руки, пальцы врачей переплелись.
Ничего любовного. Так Дэйв всегда поддерживал Джейн даже после свадьбы. Теперь поддержка требовалась ему.
— Ну, если мне разрешат, то я обязательно послушаю Ваш добрый совет, миссис Тейлор, — мужчина устало улыбнулся.
Коллеги остановились у кабинета директора. Оба мгновенно напряглись: Дэйв оттого, что догадывался о доле подруги, а Джейн от неизвестного ей доселе чувства неуверенности.
Что-то ей подсказывало, что этот разговор с мистером Роуномом поменяет всю её жизнь. Уортингтон коснулся её руки, и рыжеволосая выпала из транса. Переглянувшись, они постучали в дверь кабинета директора.
— Войдите! — послышался скрипучий, словно не смазанные дверные петли, голос директора.
Вздохнув и поняв, что назад пути нет, Тейлор подняла голову. Дэйв открыл дверь и жестом пропустил подругу вперёд. Девушка видела, что рука его немного подрагивала.
Кабинет мистера Роунома был просто огромным, хотя, может быть, такой эффект создавали панорамные окна. Сам директор сидел в кожаном кресле на колёсиках, повернувшись спиной к двери.
— Здравствуйте, сэр! — поздоровалась Джейн, встав напротив стола. При этом она не прекращала попыток унять дрожь.
— Доброе утро, мисс Тейлор, — ответил мужчина, повернувшись к девушке. — Мистер Уортингтон, — он повернул голову в сторону Дэйва, вставшего рядом с Джейн. — Прошу, присаживайтесь.
Мистер Роуном указал на два кресла, в которые и опустились молодые врачи. Девушка взглянула в лицо директора, невысокого крупного мужчины пятидесяти лет. Его по-дурацки уложенные волосы походили на начёс, однако ни один здравомыслящий человек не сделал бы этого, если бы хоть на секунду задумался о том, что все понимают, что эти волосы — всего лишь самый дешёвый парик.
Пустые серые глаза мужчины зачастую бегали, не выражая никаких чувств, в них только явно проступала жажда денег и славы. Толстые пальцы крутили позолоченную ручку, которая вроде бы была призом за победу в конкурсе по типу «Кто дальше плюнет».
Он был одет в отвратительный клетчатый костюм, который считал идеальным. Хотя нельзя было не отметить, что одевался он дорого и каким-то определенным вкусом. А ещё, ходили слухи, что директор Роуном был гомосексуалом, и эти догадки подкрепил один случай.
Однажды, когда Дэйв прибежал в кабинет директора сообщить о том, что доктора Ли хватил первый инсульт, и он находится в больнице, Роуном орал на какого-то мужчину в телефонную трубку. Он говорил такое, что Уортингтон и Тейлор запомнили на всю жизнь: «Все кончено, Кевин! Ты повёл себя мерзко, грязный ублюдок! Я отдался тебе весь, а ты переспал с ней! Променял меня на какую-то траханную во все дыры шлюху! Между нами всё кончено! Сегодня же выметайся из моего дома! На развод я подам сам!».
Это событие настолько сильно шокировало весь персонал, что ещё около трёх недель все шептались об этом. В общем — человек он был не самый приятный.
Но хуже него были только санитары в клинике. Роуном брал на работу самых настоящих отморозков — а кто ещё согласится на такое место с такой маленькой зарплатой?
Мерзкие, безмозглые люди с бычьим здоровьем, ничего не знающие о милосердии и личных границах — таковы были санитары.
Однажды, один из них, кажется, Рональд Дингл, стал конкретно домогаться до Джейн. Отстал лишь после того, как она сломала ему челюсть.
— Итак, миссис Тейлор, — начал Роуном, пожевав губами, — я сегодня был вынужден вызвать Вас на работу по той причине, что наш дорогой доктор Ли сегодня ночью скончался от инсульта. Примите мои искренние соболезнования по этому поводу, ведь, насколько я помню, Вы, как и мистер Уортингтон, были его лучшими подчинёнными.
— Вы правы, сэр, — ответила Джейн, глядя директору в глаза. Тот мгновенно отвёл взгляд и почему-то побледнел.
«Искренние…ага, конечно! — мысленно фыркнула девушка, прожигая взглядом лицо директора. — И как можно так нагло врать? Да что же ты глаза-то прячешь?! Совесть замучила, пидорас старый?!»
А ведь и правда. Не перечесть, сколько раз мистер Роуном заставлял доктора Ли работать в его отпуск, выходные. По пять суток в неделю старик Бен задерживался до самого утра. И ведь именно Роуном не давал ему уйти на пенсию. Джейн как-то прочитала это у своего учителя.
Господи, как в тот момент ей стало жаль семидесятипятилетнего врача. Роуном грозил ему полицией, если тот не будет работать. Ли и сам говорил об этом Тейлор. Врач сказал, что если бы мог подать в суд, то сделал бы это сразу.
***
— Так почему же Вы не сделаете этого, сэр? — спрашивала Джейн, ещё студентка.
День кончился, и доктор Ли предложил тогда отвезти девушку домой.
— Понимаешь ли, Джейни, — начал он. — У нашего дражайшего мистера Роунома слишком много серьёзных знакомых. Так что я не буду противостоять ему. И вам того не советую…
***
— Вы хотите узнать, для чего я вызвал Вас, не так ли, миссис Тейлор? — произнёс Роуном, отворачиваясь от взгляда девушки.
«Да-да… Пытайся отворачиваться, мудак!» — подумала Джейн, прожигая взглядом спину директора.
Она чувствовала, как он напрягся, и даже его толстая шея побледнела. Девушку передёрнуло от отвращения.
— Да, сэр. Мне очень интересно, — спокойным голосом ответила Тейлор, чувствуя на своей ладони руку Дэйва.
«Какого хрена ты творишь?!» — пытался своими взглядами и действиями спросить Уортингтон, сжимая руку подруги.
— В общем, тут такое дело… — Роуном перестал говорить нагловато и уверенно. Его противный голос стал надтреснутым, испуганным, почти дрожащим. — Как только мы узнали о смерти доктора Ли, нам пришлось тут же собрать докторов и провести распределение пациентов старика Бенни. В общем, всех уже разобрали, и, когда остался один… Нам пришлось вызвать Вас…
«Да прекрати ты мямлить, сука! — чуть не заорала Джейн, чувствуя, как её пальцы судорожно сжимают подлокотники кресла. Костяшки побелели, всё тело было напряжено. — Не молчи!»
Роуном повернулся и посмотрел на Дэйва, а затем на Джейн. В его пустых глазах промелькнуло злорадство.
— Рад сообщить Вам, миссис Тейлор, что, беря во внимание Ваш опыт работы с... — он хмыкнул. — не самыми добрыми нашими пациентами, мы Вам доверяем опеку над… — Роуном сделал паузу, как бы насмехаясь, и подался вперед.
«Хватит молчать, ублюдок! — мысленно прошипела Тейлор, в то же время абсолютно спокойно глядя на директора. — Если хочешь вывести меня на эмоции, катись ко всем херам, тварь!».
«Господи! Пусть только Джейн не будет бурно реагировать! Умоляю! — думал Дэйв, уже отпустив руку подруги и скрестив пальцы.
Его серо-голубые глаза были направлены в пол. Конечно, очень интересно было рассматривать потёртый паркет.
— В общем, наше собрание решило отдать Вам мистера Алана Блэквуда! — торжественно воскликнул Роуном, словно заключил выгодную сделку, и хлопнул ладонью о ладонь.
