Однажды в Эрегноре

То, чего я все это время опасался и в то же время подспудно ожидал, все-таки произошло. Мои игры с магией привлекли внимание Шару Гаррула, и он пришел, как всегда легко и непринужденно пройдя сквозь стену. И теперь старый волшебник стоял возле лестницы, ведущей наверх, и загораживал мне выход. Я смотрел на него... Сожаление в его глазах и голосе было искренним. Я верил ему. Гаррулу действительно было жаль. Но он не мог пойти против воли Джасры. Похоже, физически не мог. Мысленно он был на моей стороне, но чужая магия сковывала его волю надежней любых оков, заставляла делать то, чего он не хотел. Вот только мне от этого не было легче. И я не собирался сдаваться без боя. В темницу я не вернусь. Гаррул шагнул ко мне. Далт, стоявший гораздо ближе к нему, попытался его остановить. В руке Далта блеснуло лезвие короткого клинка, которым он попытался достать моего призрачного тюремщика. Гаррул даже не посмотрел на него. Старик небрежно взмахнул ладонью, и невидимая сила отшвырнула Далта в сторону. Гаррул сделал еще один шаг. Я инстинктивно отступил, отчетливо осознавая, что мне нечего ему противопоставить. Всю силу, что была в моем распоряжении, я вложил в один единственный удар, выбивший дверь темницы. Повторить подобное в ближайшее время я не смогу. Остаточное мерцание, окутывавшее руки, стоило только отвлечься и ослабить контроль, могло обмануть разве что Далта. Гаррул же видел меня насквозь. Я попытался притянуть к себе его энергию, как делал это раньше, когда он не видел, но Гаррул легко пресек мои попытки. Мне не хватало мастерства, чтобы тягаться с ним в магии. Я отступил еще на шаг и понял, что отступать больше некуда. За спиной была распахнутая дверь моей камеры, и я знал, что стоит мне перешагнуть порог, и дверь захлопнется. Ну что ж, если Гаррул хочет вернуть меня туда, то ему придется меня убить. Я больше не сдвинусь с места ни на шаг. Старик был уже совсем близко, сияние, окутывавшее его, стало таким ярким, что было больно смотреть. Он поднял руку, и я понял, что сейчас произойдет. Он просто-напросто оглушит меня своей магией и втолкнет в камеру, и я ничего не смогу сделать. Гаррул ударил. Я инстинктивно вскинул руку, защищаясь, как вдруг... Тень, притаившаяся вне освещенного круга, ожила, и крохотная ласка выскочила из-за двери и, в мгновение ока оказавшись между мной и Гаррулом, угрожающе зашипела. Вит, уловивший мое смятение, наивно пытался меня защитить. Вот только сила, которую обрушил на меня Гаррул, прошла сквозь моего зверька, не причинив ему ни малейшего вреда, и не ударила, а мягко ткнулась в ладони, как ручная кошка, не нападая, а ластясь... Гаррул удивленно посмотрел на меня, а в следующий миг я обратил против него его же силу. Гаррул отшатнулся, сияние вокруг него стало невыносимым. И вдруг погасло. В коридоре снова воцарилась тьма, и единственный источник света был тусклый фонарь, который принес с собой Далт. Гаррул с удивлением посмотрел на меня, потом — на собственные руки, на глазах становившееся плотными и материальными. Секунда, другая... И вот уже в его облике не осталось ничего потустороннего. Он больше не походил на призрака. Передо мной стоял человек. Бледный, измученный и очень-очень старый. — Что вы со мной сделали, принц? — спросил он, и его голос прозвучал глухо и надтреснуто. Да если бы я знал! Каким-то образом мне удалось не только преобразовать направленную на меня магию, но и направить ее вовне. Вот только я и сам не очень-то понимал, как это произошло... — Это не я. Это Вит, — сказал я первое, что пришло в голову. — Вит? — переспросил Гаррул. Судя по сомнению, прозвучавшему в его голосе, он мне не поверил. Я посмотрел вниз. Зверек больше не шипел, он просто прижался к моей ноге, и я чувствовал, как его бьет дрожь. Я наклонился, взял его на руки. Старик потянулся к нему, коснулся кончиками пальцев взъерошенной шерстки. И поспешно отдернул руку: зашипев, Вит цапнул его за пальцы, прокусив кожу до крови. И тут же шмыгнул в рукав моей куртки. Гаррул удивленно посмотрел на свою руку, провел пальцами, размазывая кровь. — Это невозможно, — тихо сказал он. — Такие процессы всегда необратимы. Чтобы проделать подобное, нужно было повернуть вспять само время. Я не ответил. Мне нечего было ему сказать, я действительно не понимал, как это произошло. Гаррулу понадобилось еще несколько секунд, чтобы переварить произошедшее. Краски постепенно возвращались на его лицо. Вот он вздохнул, потом посмотрел мне прямо в глаза. — Уходите, принц, — сказал он. — Забирайте своих приятелей, — тут он кивнул в сторону Далта и его спутника, глядевших на нас во все глаза, — и уходите. Нечего вам здесь делать. — А как же вы? Он хищно улыбнулся. — Я никуда отсюда не уйду. Видите ли, это мой замок. И у меня осталось одно незаконченное дело... Я понял, о чем он говорит. — Удачи. — Спасибо, принц. Она мне понадобится, — сказал он. И, щелкнув пальцами, он исчез, просто-напросто растаяв в воздухе. А я повернулся к Далту. — Ты его освободил! — сказал Далт. — Будь я проклят, ты его освободил. — Похоже на то. Как бы то ни было... Твое предложение все еще в силе? Если да, то я предпочел бы убраться отсюда ко всем чертям. Далт кивнул. И, переглянувшись со своим спутником, решительно шагнул в сторону лестницы. — Следуй за мной, — сказал он. Мы торопливо шли по подземным тоннелям, и я все прислушивался к казавшейся теперь зловещей тишине, повисшей в подземельях замка. Это было затишье перед бурей, и я был уверен, долго оно не продлится. И лучше бы нам убраться из Стража Четырех Миров прежде, чем грянет гром. Это произошло, когда впереди забрезжил яркий дневной свет. Земля вдруг содрогнулась под ногами, стены замка пришли в движение. Откуда-то из подземелий донесся грохот взрыва. — Бежим! — крикнул я. — Здесь сейчас все обвалится! И мы побежали. Несколько секунд — и мы вылетели во внутренний двор крепости. Яркий солнечный свет ударил по глазам. Я невольно остановился, прикрыл глаза рукой. Обернулся. Над самой высокой башней Стража поднимался черный дым, и я чувствовал, как где-то глубоко под землей бурлил Источник, пульсируя, как сердце загнанной лошади... — Что это? — спросил Далт с тревогой. — Что ты сделал? — Я — ничего. Полагаю, это все Шару Гаррул... Далт дернулся было в сторону башни, откуда поднимался дым. — Ты спятил? Куда ты собрался? — Там Джасра. — И что с того? Пусть разбираются сами. Лезть в дуэль волшебников — это самоубийство, они тебя размажут по стенке и не заметят. — Ты знал, что так будет, и специально спустил старого колдуна с поводка! — Знал, догадывался... Какая теперь разница? Нужно уходить, пока им не до нас! Далт колебался. Черт бы его побрал, он действительно беспокоился об этой рыжей стерве! Так что я прибег к последнему доводу: — Ты говорил, что хочешь спасти своего сына, забыл?! Подействовало. Далт дернулся, как от удара, но на дымящуюся башню больше не смотрел. Он оглянулся, заметил нескольких человек в уже знакомой мне форме, с удивлением глазевших на нас, и жестом приказал им следовать за нами. И вскоре, пройдя по навесному мосту, перекинутому через обмелевший ров, мы оказались за пределами крепостных стен Стража Четырех Миров. Снаружи нас уже ждали. Судя по всему, это были наемники Далта. Их было на удивление немного, может быть, три-четыре сотни человек. Даже с учетом недавних потерь это было несерьезно. И вот эти люди наводили страх на весь Золотой Круг? Похоже, репутация Далта и его головорезов была сильно преувеличена. Пока я оглядывался по сторонам, к нам подошел немолодой коренастый мужчина, показавшийся мне смутно знакомым. Где-то я его уже определенно видел... Я вспомнил, где и когда: при штурме лагеря. Этот тип был одним из тех, кто вместе с Далтом пытался прорваться к Вратам. — Далт, что происходит? — спросил он, кивнув в сторону черного дыма, столбом поднимающегося над башнями Стража. — Старый колдун вырвался на свободу, и теперь они с Джасрой выясняют, у кого из них больше прав на Фонтан, — ответил Далт. — А ты не хочешь... — Нет! У нас нет на это времени, Крэйг. Да Джасра и не нуждается в нашей помощи. Мы все равно мало чем можем ей сейчас помочь. Тот, кого Далт назвал Крэйгом, с сомнением посмотрел в сторону горящего замка, пожал плечами. Потом посмотрел на меня, и по его глазам я понял, что он меня узнал. — Что он здесь делает? — Он пойдет с нами, — отрезал Далт. И, предваряя следующие вопросы, добавил. — Я так решил. Крэйг прищурился, смерил меня внимательным взглядом. Потом повернулся к Далту, отсалютовал ему небрежным жестом. — Как скажешь, командир, — сказал он. И мы отправились в путь. Далт сразу взял хороший темп, и волна изменений прошла по окружающему миру. Деревья по обеим сторонам тропы, по которой мы шли, вытянулись, их листья потемнели... Дневной свет теперь с трудом пробивался сквозь густые кроны... Далт прокладывал путь сквозь Царство Теней, и, судя по тому, как спокойно его люди воспринимали происходящие вокруг перемены, это путешествие не было для них первым. Это наводило на размышления. Я вспомнил, как, теперь уже казалось — целую вечность назад, бродил по Эрегнору и близлежащим Теням, изучая хитросплетения чужих следов. Незадолго до моего прибытия кто-то проложил там уйму тропинок сквозь Тень. Кто-то очень талантливый и искусный, умеющий манипулировать реальностью и перекраивать ее на свой вкус. Я тогда сразу заподозрил, что Далту подобное не по зубам, но потом позволил эмоциям затмить доводы разума. Это было очень легко и удобно — винить во всем его и Ринальдо, и я увлекся и закрыл глаза на те факты, что не укладывались в мою версию. Но теперь, глядя, как Далт управляет Тенями, я больше не мог игнорировать очевидное. Мы шли напрямик. Изменения, которые Далт вносил в окружающий мир, бросались в глаза. Наш путь был настолько прямолинеен, насколько это вообще могло быть возможно. Далту не хватало тонкости, мастерства. Он совершенно не умел работать с деталями и оттенками. Он не сумел бы проложить те лисьи тропки, что я видел в Эрегноре, даже если бы от этого зависела его жизнь. А это означало, что, возможно, в той дурацкой истории с двойником вполне могло быть зерно истины. Но как теневой двойник, не обладающий и толикой власти над Царством Теней, мог делать то, что было недоступно оригиналу? Ответа у меня не было. И тогда я вспомнил, что говорил Ринальдо. Он размахивал каким-то кольцом... Я даже держал его в руках. Оно показалось мне знакомым, но я не вспомнил сразу, где мог видеть нечто подобное, а потом в Рэндома стреляли, и я отвлекся и забыл о кольце. А я ведь однажды точно видел очень и очень похожее... И если это то, что я думаю, то с его помощью можно творить любые чудеса. Использовать его так, как это предположительно делал двойник Далта, было все равно что колоть орехи большой королевской печатью — в принципе возможно, но как-то мелко и несерьезно. Интересно, куда потом делось это кольцо? Последний раз я видел его в руках у Ринальдо. Он говорил, что может распутать висящие на нем заклинания и вычислить, кто их наложил, но проверить это на практике не успел. Может быть, он сделал это потом, позже, когда меня там уже не было? Нет, вряд ли. Если бы у них было хоть что-то, что могло подтвердить ту их версию, Далт бы сейчас так не дергался. Так что либо Ринальдо по каким-либо причинам не сделал того, что намеревался, либо сделал и обнаружил совсем не то, что ожидал. Как бы то ни было, желаемого результата они явно не получили. Никаких доказательств у них нет. Но даже если условно принять на веру ту их историю, остается открытым один вопрос: кому и зачем все это было нужно? Кто больше всех выиграл от произошедшего? Ответа у меня не было. До сих пор я видел только проигравшие стороны. Ладно, разберемся. А пока пойдем дальше. Судя по всему, после того как я уничтожил Врата и нас с Далтом выбросило в Междутенье, командование в Эрегноре принял Блейз. Что в общем-то на тот момент было вполне логичным шагом. И когда Далт вернулся, Блейз загнал его в угол своим ультиматумом. И Далт вспомнил обо мне... Обольщаться тут, конечно, не стоит, так уж получилось, что в его глазах я просто оказался меньшим злом, что в конечном итоге сыграло мне на руку. Я выбрался из подземелий Стража. И теперь почти на свободе. Я оглянулся по сторонам. Вроде бы никто особо и не обращал на меня внимания. Далт не отдал своим людям никаких указаний на мой счет. Я могу попытаться сбежать. Вот только стоит ли? Нет. Слишком рискованно. Если Далт поймает меня при попытке бегства, то ни о каком доверии уже и речи не будет. Это сейчас он считает, что мы — что-то вроде временных союзников, и готов верить мне на слово. Но если я сделаю хоть что-то, что Далт сочтет нарушением нашего договора, он применит силу. Я стану заложником на самом деле и перестану контролировать происходящее. Так что не стоит и пытаться. Игра не стоит свеч. Мне и так ничего не грозит. Я ему нужен, и нужен живым. У меня сейчас есть уникальная возможность заставить его рассказать мне все, что ему известно. Все, что при других обстоятельствах я бы никогда не услышал ни от него самого, ни от Ринальдо. И, возможно, сопоставив его версию с тем, что известно мне самому, я смогу наконец понять, что все это время происходило на самом деле.