Безумие.

Время идёт, окружающий мир меняется, а вместе с ним, конечно же, и Пак Чанёль. Парень к своим двадцати годам, стал гораздо мужественнее. Мужественнее, только и всего. Пак, как был, так и остался тем самым некрасивым и глупым пареньком с последней парты, который шарахается от людей. Он слишком высокий, у него слишком большие уши и глупое выражение лица. Вы бы только видели эти рыжие, вьющиеся, как шерсть у пуделя, волосы, большие, как у Денди, уши, торчащие в разные стороны, и маленькие карие глаза, один из которых, кстати говоря, какой-то неправильный, косой и маленький! Для окружения внешность Чанёля была поводом для глупых оскорбляющих шуток. Ведь такого уродца ещё поискать надо. Ещё одним поводом для насмешек являлось поведение парня. Он был тихой серой мышью, что выделялась лишь своей гадкой внешностью, всегда молчал, часто плакал. Бесхребетный человек, который хочет, чтобы его пожалели, защитили от невзгод, но ничего для этого не делает. Нет, конечно же, поначалу Чанёль пытался найти с одноклассниками общий язык, пытался подружиться, но, увы, было поздно. Его окрестили аутсайдером, изгоем ещё тогда, в первый день учёбы. Первый год в новой школе был ужасным. Пак, словно собачка, всегда следовал за одноклассниками, делал то, что те говорят, надеясь таким образом подружиться. Эта тактика была неверной изначально. Своими действиями парень лишь доказал то, что ничего из себя не представляет. Чанёля били, прилюдно унижали и заставляли делать грязную работу. Помнится, один раз Паку пришлось выпить мочу одного из одноклассников, чтобы целым и частично невредимым вернуться домой, где его абсолютно никто не ждал. Изо дня в день Чанёль терпит унижения и страдания. Изо дня в день он измывается над собственным телом, на котором уже и живого места нет, особенно на руках, что были исцарапаны резаком. Паку нравилось причинять себе боль, ему нравилось чувствовать её, смотреть, как кровь стекает по телу и падает на кафель. Чанёль жив только потому, что боится смерти, а также он боится потерять того милого парня, что живёт по соседству. Парня, что каждое утро встречает на крыше дома, с улыбкой и сигаретой в руках, губя себя столь примитивным образом. Парня, чей силуэт навсегда отпечатался в сознании влюблённого Чанёля, что следит за предметом обожания и заполняет всю поверхность в своей квартире его фотографиями, которых с каждым днём становится всё больше и больше. Бен Бэкхён - так зовут соседа, что играет в опасную игру, очаровывая Чанёля. Аристократичная внешность, грация и голос, что так ласкает слух, сделали своё дело, а если быть точнее, покорили не один десяток сердец. Вот только Бэкхён не верит ни единому признанию, если это не носит негативного характера, и не ценит тех людей, что готовы встать на колени и покрыть его дорогие туфли поцелуями, попутно шепча восхваления. И Пак готов опуститься ещё ниже, готов целовать ступни прекрасного соседа, с которым даже толком и не знаком-то. Есть такое выражение: «Новичкам везёт». Однако слышал ли хоть кто-нибудь, чтобы везло неудачникам, отбросам общества? Это не простой выигрыш в какой-то показательной лотерее, это самый, что ни на есть настоящий, джек-пот. Тот самый сосед заявился к Чанёлю ближе к полночи под предлогом, что, якобы, в его квартире отключилось электричество, а парню следует принять душ. Конечно же, верный поклонник, дрочащий по утрам на фотографии с Бэкхёном, не посмел даже слова против сказать. Кто бы мог подумать? Сам Бен Бэкхён сейчас находится в душе Пака, водя руками по телу, растирая гель для душа, опуская руку ниже живота, сжимая свой пах и протяжно застонав. Однозначно, Чанёлю нужно остудить свой пыл, прекратить фантазировать. Его сосед не такой, ему чужды любые виды пошлости и самоудовлетворения. Это наивность или глупость со стороны Пака? Хотя, одно другому не мешает. Представления о своём возлюбленном, как об ангеле, с прахом разрушились, стоило лишь Бену выйти из ванной комнаты. Идеальная укладка каштановых волос, аккуратно, словно уже не в первый раз, подведённые чёрным карандашом глаза, тёмного цвета произвели довольно сильное впечатление на хозяина квартиры, который даже и представить такое не мог. Что же касается одежды, то Бэкхён был одет лишь в уж слишком обтягивающие чёрные штаны, по бокам которых виднелась кожа цвета молока, скрывающаяся за чёрной сеткой, и сапоги до колена на высоком каблуке. Больше ничего. Но и на этом сюрпризы не закончились. Пройдя к магнитофону, плавно покачивая бёдрами, тем самым привлекая внимание Пака к своей шикарной заднице, к которой так и тянуло прикоснуться, парень, играющий сейчас роль соблазнителя, включил небезызвестную песню - Marilyn Manson- Sweet Dream. Приватный танец Бэкхёна был незабываем. Плавные, откровенные движения вкупе с дерзкими взглядами, кои парень бросал на Чанёля, окончательно выбили из последнего все мысли, который сейчас занимался непристойностями, которых бы в другой ситуации постыдился. Сейчас мастурбация не казалась чем-то отвратительным. Сейчас это имело место быть. Бен добился своего, Пак уже успел и возбудиться, и снять это уже болезненное напряжение внизу живота. Но зачем богатому парню, который сторонится каких-либо отношений и половых связей, всё это? Зачем опускается на колени? Зачем так эротично проводит раздвоенным языком по своему запястью, которое было…в крови? В зрачках Бэкхёна появились алые пентаграммы Сатаны, а губы изогнулись в презрительной усмешке. - Запретный плод сладок, не так ли? - красивый голос прервал образовавшуюся после окончания трека Мэрлина тишину. Красивый, но чужой голос. Чанёль уже ничего не понимает, он уверен только в том, что абсолютно не знаком с этим созданием. Что происходит? - Кто ты? - басистый голос, присущий курильщикам и накаченным мужчинам из боевиков, с плохо скрываемым страхом лишь раззадорил собеседника ещё больше. - Это я, твой Бэкхённи, - приторная слащавость в голосе лишь ещё больше пугала. - Ну же, возьми меня. Я тут, перед тобой, такой желанный. Чего же ты медлишь? Не дожидаясь ответа своей жертвы, Бен приблизился к Чанёлю и провёл своими длинными пальцами по его груди. От прикосновения парня не исходило и капли человеческого тепла, был лишь холод, и в воздухе появился мерзкий запах, словно чьё-то тело разлагается. Также это касание вызвало не счастье, которое должен испытывать человек при тактильном контакте с возлюбленным, а боль в висках и ускорение сердцебиения. Из носа Пака потекла алая струя крови, огибая пухлые губы, подбородок, и, в конечном итоге, падая на ковёр с незамысловатыми узорами. Парень сейчас находится в проигрыше, но попытаться что-то исправить или хотя бы начать сопротивляться он не собирается. Виной тому жгучий интерес. Что же будет дальше? А ничего. Это закончится так же, как и в прошлый, и позапрошлый разы. Чанёль умрёт. Он уже много раз умирал, и сегодняшняя ночь не станет исключением. Проникнув пальцами в грудь Пака, словно опуская руку в воду, Бен аккуратно прикоснулся к сердцу, чувствуя явное превосходство, ощущая себя властителем, но при этом не ставя себя выше Сатаны, в чьё существование он верил больше, чем в людей. Всё закончилось решающим движением, а именно безжалостным сжатием чужого сердца, вдобавок ещё и протыкая то своими ногтями. - Чанни, просыпайся. Ну же, всё хорошо, мой милый, - и вновь тот прекрасный голос, только теперь настоящий, нежный и тихий. Каждую ночь Чанёлю снятся кошмары с одинаковой концовкой - он умирает от рук того, кого любит. Или же нет..? В этом мире нельзя быть ни в чём уверенным. Всё относительно, всё имеет две стороны. Лучи солнца освещают комнату, придавая ей своим цветом больше тепла и уюта. На белоснежных простынях лежат два парня, обнявшись так, будто в последний раз. Но нет, на их лицах играют сонные, искренние улыбки. Вот только у Пака, вдобавок к этому, ещё и слёзы на глазах. Его можно понять. Умирать ведь так не хочется. Каким бы отвратительным мир все не считали, он ведь имеет и положительные стороны. Хотя бы это солнце и чистое голубое небо стоят того, чтобы жить. По крайне мере, так считают они, пара влюблённых парней, наслаждающихся сейчас теплом друг друга и утром, которое вместе с собой приносит ещё и спокойствие. Ведь даже во многих фильмах ужасов с наступлением рассвета лучи солнца, словно спасательный круг, вытягивают из всего того плохого, что осталось позади, там, в ночи. И даже если это не так, даже если никакого спасения и нет, то хотя бы спокойнее на душе становится. Но только не впечатлительному Чанёлю, по чьим щекам в который раз катятся слёзы, поблёскивающие на солнце. Пак причиняет себе боль, продолжает свои попытки совершить самоубийство, но всё равно не хочет умирать, ему страшно. Абсурд. - Знаешь, я так давно не ел мороженного, и вату, кстати, тоже. Не сводишь своего любимого Бэкхённи в парк аттракционов? - быстро сменил тему в более позитивное русло Бен, дабы не расстраивать своего малыша ещё больше. Бэкхён при каждом удобном случае напоминал о том, что Пак его любит, но при этом редко говорил о своих чувствах. Это, конечно, задевает, но зато моменты признания становятся на вес золота. Накатившая нежность послужила порывом к долгому, тягуче-медленному поцелую. Приснившийся кошмар благополучно был забыт. Чанёль, прикрыв глаза, наслаждался моментом, стараясь продлить его как можно дольше. Из-за закрытых век Пак не увидел появившихся в зрачках Бэкхёна алых пентаграмм Сатаны так же, как и до сих пор не заметил татуировку на запястье Бена с надписью «О Сехун», или же просто не захотел. *** Психиатрическая больница. Палата под номером 9. Тут же вспоминается тот факт, что всего 9 кругов Ада, о которых сейчас и думает подросток, лежащий на кровати в смирительной рубашке. О Сехуна сочли за сумасшедшего. Но он ведь адекватный! Не он убил родителей, а Лухан! Кстати о нём, он и сейчас находится рядом с О, которого не оставит одного нигде. Невменяемый подросток убил собственных родителей, но при появлении правоохранительных органов сохранял спокойствие, даже не думая убегать. Единственное, о чём мальчишка говорил, так это о Лухане, чьё имя нацарапал резаком на своей руке. Так как у парня не было родителей, и других родственников обнаружить не удалось, Сехуна превратили в сломанную игрушку для развлечения. Ведь это так весело - измываться над пациентом, привязанном к кушетке и получавшем очередную порцию разряда тока. И так изо дня в день. Лухан не помогает О выбраться, объясняя это тем, что тут не в силах помочь, а лишь говорит о том, что скоро Хэллоуин, и если Сехун не придёт по приглашению, то останется один в этой чёртовой больнице. Навсегда.