Хаотично-добрый

Я мягко приземлился на вершину горы, легко устроившись в выемке, которую проделал в скале. Солнце уже садилось, уходящие лучи окрашивали горизонт в красивый фиолетовый цвет. Вскоре после этого Кюр Илим вышел из пещеры, словно вытекая из тени. Его зловещие красные глаза внимательно осмотрели меня, но быстро потеряли свою недоброжелательность, когда он убедился, что я пришёл один. Конечно же, это было не так, но Инносенс была экспертом в магии Прорицания. Что бы не использовал Кюр Илим, он не смог преодолеть заклинание десятого ранга [Зеркальный Мир], под которым скрывалась Инносенс. — Эншент Ван, — поприветствовал меня он, его басистый голос эхом отразился от скалистых вершин. — Очень приятно. — Взаимно, — вежливо ответил я. — Могу я войти? Думаю, нам есть что обсудить. Он кивнул, его глаза светились в сгущающейся темноте. — Хоть я и сомневаюсь, что что-нибудь из моих вещей заинтересует тебя, но всё же вынужден заранее попросить ничего не трогать. Я рассмеялся, нарушая тишину этой безмолвной скалы. — Юноша, мне ничего не стоит воссоздать любую вещь, которая у тебя имеется. И тем не менее, я даю тебе своё слово. Он ничего не ответил, вместо этого повернувшись и поведя меня в свою пещеру. Моя форма уменьшилась, когда я несколько раз применил на себе [Уменьшение размера], постепенно делая себя достаточно маленьким, чтобы поместиться внутри. Если Лорд Дракон планировал сражаться, то он быстро обнаружит, что моя чешуя всё такая же плотная, как и при моём полном росте, а моя ловкость выросла настолько, что я могу броситься вперёд и свернуть ему шею ещё до того, как он успеет осознать произошедшее. Любой нормальный игрок испытывал бы ощутимые опасения, заходя в туннели дома Старшего Гробового Лорда Дракона, усеянные бесчисленными количествами нежити. Возникало чёткое ощущение, что любой вошедший уже никогда отсюда не выйдет. Впрочем, мне было все равно, поскольку я мог сжечь это место дотла менее чем за секунду. Инносенс была моим Планом Я, Планы от А до Ю по большей части заключались в «расхреначить всех ящериц». Если каким-то чудом ему удастся сбежать, то Инносенс его настигнет. В конце концов, он был ценен только как добровольный союзник. Моё мнение о других людях, обладающих силой, было довольно простым, будь то злой дракон или старый друг, такой как Момонга. Если они остаются на моей стороне, я сделаю всё возможное, чтобы помочь им достичь вершины, тратя на это своё время и ресурсы. Но я постоянно был готов к тому, что любой из них может предать меня — вот почему я спроектировал Назарик так, чтобы он мог функционировать даже без Момонги, если в этом возникнет необходимость. Я вносил изменения в этот Мир, изменения, которые, как я точно знал, не понравятся моему другу. И если он когда-нибудь отвернётся от меня, он немедленно будет удалён из моего рая. Мне нравится дружба, но осторожность банально важнее. Честно говоря, я сомневался, что мои отношения с Кюр Илимом когда-либо станут дружескими. Я надеялся стать для него своего рода наставником, уважаемой фигурой, а не равным ему. Такие люди, как Кюр Илим, не верили в дружбу, а ставить себя на их уровень — это приглашение к предательству. Но если я стану в его глазах кем-то недостижимым, существом уровня, который у него нет никаких надежд когда-либо превзойти, шансы на то, что он меня кинет, уменьшатся почти до нуля. Кюр Илим ценил в этом мире всего несколько вещей. Силу, знания и анонимность. Я был олицетворением всего, что он так ценил, и я был более чем готов поделиться с ним тем, что знал. Не всем, конечно, лишь необходимый минимум, чтобы заинтересовать его в продвижении собственных планов. Но если я покажу себя настоящим кладезем секретов, слишком опасных для того, чтобы доверять их непосвящённым, то нежить скорее умрёт, чем выдаст всё, что я ему успел рассказать. Так почему же я решил использовать его вместо того, чтобы просто убить? По той же причине, по которой Аинз спас Энфри в оригинальной истории. Видите ли, Кюр Илим — исследователь. Тот, кто посвятил столетия своей жизни изучению конкретной темы. Единственный дракон в Новом Мире, открывший способ использования, Ранговой Магии, при этом не отказываясь от Дикой Магии. Он хитёр, терпелив, и он ничего не потеряет, но при этом много выиграет, если поделится со мной результатами своих исследований. Я дал ему Семечко Первородного Древа исключительно ради показухи — Древо не имело практически никакого применения, кроме преобразования одного типа магии в другой. Он даже не мог использовать ветви Древа в качестве материала, потому что некротическая энергия плохо сочетается с древесиной. Но это позволяло ему практиковать свою Дикую Магию, не сжигая свой запас душ, а значит, не имея необходимости отправляться в поиск за новыми, в итоге, это был очень эффективный метод убедиться, что он всегда будет оставаться там, где мне нужно. И это не говоря уже о моих «изменениях», внесённых в Семечко… если этот план сработает, то я проделаю зияющую дыру в его непроницаемой броне. Создам слабость в виде девушки, которой он почему-то не может отказать. Как у Акселератора из «Last Order’a» или, в общем-то, любого другого героя аниме. Если повезёт, мне никогда не придётся давить на этот рычаг, но всегда приятно знать, где у твоего противника находится больное место. И что самое лучшее во всём этом? У него не было причин возражать против моего плана, даже если бы он узнал о нём. С его стороны ему лишь открывалась возможность становиться всё более и более могущественным, даже если я никогда не позволю ему приблизиться к моему уровню. Я давал ему всё, что он хотел, требуя взамен лишь немного знаний. Планы внутри планов внутри планов… с одной стороны, казалось излишним нагромождать многоэтажные схемы в поисках ответа, которого может и не быть. С другой же… в многоходовочках как раз и заключается суть Оверлорда, не так ли? Я составляю план, что-то идёт не так, и теперь я вынужден импровизировать. Вот только я ненавижу импровизировать, поэтому вместо этого я применяю другой заготовленный мной план, что заставляет моего врага изменить свою стратегию… Мдауж. Ну, будем надеяться, что до подобной херни дело не дойдёт. Кюр Илим был прост во взаимодействии, он особо и не скрывает свои мотивы. Если он такой же прямолинейный, как и в спин-оффе, то это будет проще простого. — Мы на месте, — наконец прорычала нежить. — Позаботься о том, чтобы ступать только туда, куда ступаю я. Я сделал вид, что поморщился. Даже уменьшившись, я все равно был немного крупнее его. Я мог уменьшиться и сильнее, но установление некоторых ограничений для моих способностей было первым шагом к тому, чтобы я казался реальным существом, а не богоподобным. — Прошу прощения, моего заклинания уменьшения хватает лишь на то, что позволить мне уместиться в пределах этой пещеры, но не больше… — Ладно. Тогда просто будь аккуратен, — он пригнулся под низко нависающей частью потолка и скрылся внутри прохода. Я последовал за ним, приподняв свои чешуйчатые брови, когда увидел пещеру изнутри. Всё помещение было прокрыто безупречными кристаллами, здесь было настолько тепло, что любой человек, осмелившийся войти сюда, умер бы в считанные минуты. Сверху капала вода, что говорило о том, что кристаллы продолжают формироваться даже сейчас. Это место идеально подходило для нежити, особенно для дракона. Без «пламени» жизни внутри себя, драконы превращаются в пустоголовых гигантских ящериц, а это означает, что Кюр Илим должен будет либо постоянно сжигать ману для согревающих заклинаний, либо найти хорошую тёплую пещеру, подобную этой, чтобы сохранить рассудок. В целом, я старался ступать туда же, куда и мой компаньон, хотя и сделал несколько ошибок, но всё обошлось, так как моя чешуя совершенно не почувствовала сработавшую защиту. …Ладно, в основном я просто троллил парня. Не осуждайте меня, его защита полный отстой. Наконец мы достигли центра пещеры. Я заметил несколько золотых безделушек, лежащих вокруг, а также пару магических свитков, защищённых водоотталкивающей магией. Однако я не стал задерживать на них взгляд. Вместо этого моё внимание привлекло маленькое деревце, растущее на скальном выступе. Его ветви были тёмно-чёрными, а листья тускло-коричневыми. [Саженец Некротического Древа] Будучи изначально Саженцем Мирового Древа, это Древо постепенно приобрело способность выживать и расти за счёт некротической энергии, а не солнечного света или природной энергии. Несмотря на это изменение, оно по-прежнему производит сырую энергию жизни, как и все Мировые деревья. Дух: Спит [01:22:19] Прогресс Духовной Связи: 43% Я просмотрел информацию, кивая самому себе. Диета из Некротической Энергии не позволит ему получить доступ к самому Миру, как у Ноа, а значит, что вероятность того, что оно будет представлять угрозу, теперь стала околонулевой. Я не добавлял приписку, что оно получит силы предыдущего Дерева после его смерти, так что, если Ноа когда-нибудь погибнет, этот маленький росток обломится. — Выглядит мёртвым, — сухо констатировала нежить. Я покачал головой. — В листьях нет хлорофилла, а в коре значительно повышено количество дубильных веществ. Но учти, что ты посадил его под землёй, где нет солнечного света, чтобы была нужда в хлорофилле. Оно даже выработало больше танинов, чтобы упрочить свою кору, делая её более устойчивой к высокой температуре. — Значит, оно и должно так выглядеть? — пригляделся к нему находящийся рядом со мной дракон. — Я не уничтожил его? — Нет-нет, — я усмехнулся. — Мировые деревья способны приспосабливаться к любой среде, принимая тот тип энергии, который наиболее распространён в окружающем их пространстве. Первородное Древо питалось энергией пустоты или же пространственной энергией, второе, в свою очередь, питается природной энергией, а твоё — некротической. Его дух постепенно формируется, хотя этот процесс значительно ускорился благодаря доступу к большому количеству энергии. — Дух? — повторил Кюр Илим. — Ах, — я поморщился, садясь поудобнее и вздыхая. — Это… невероятно длинная история. Будет проще, если я начну с самого начала и стану двигаться оттуда. — Это было бы неплохо, да, — согласился Дракон-Нежить, обходя комнату по кругу, чтобы Древо оказалось ровно между нами. — В конце концов, информация — самый ценный ресурс в этом мире. — Не буду спорить, — с сожалением согласился я. — Устраивайся поудобнее, этот рассказ такой же длинный, как и сама история мира. Это не совсем начало моей истории, но об этом как-нибудь в другой раз. Я ждал, пока он займёт своё место, всё ещё внимательно наблюдая за мной, как будто я был бомбой, которая вот-вот взорвется. Насчет длины моей истории я не шутил, я выстроил её на основе игрового лора и чистого вранья, пытаясь получить максимально достоверный и правдоподобный рассказ о Мировых деревьях. — Всё началось давным-давно, — мой голос стал немного тише, приобретя тоскливый тон. — До того, как загорелись звёзды, до того, как земли были согреты их светом. Магия была необузданной, и без ныне существующих ограничений, которые мы имеем к сегодняшнему дню, тогда было возможно всё. Хорошо это или плохо, это уже другой вопрос. Потом появились они, они называли себя Первыми, ибо они действительно были первыми. Каждый из них использовал свою силу, чтобы создать себе физическую форму, соответствующую их вкусам и призванную помочь им полнее насладиться тем, что они любили больше всего. Но по мере того, как магия постепенно теряла свою хаотическую природу, существа поняли, что все они кое-чего лишились. Я протянул лапу, наблюдая, как слабое сияние Древа отбрасывает бирюзовые отблески на моей чешуе. — Я пропущу подробности того, что происходило дальше, но достаточно сказать, что они стали первыми представителями своих рас. В своём роде шаблонами, если хочешь. С годами они вымерли, и остались лишь самые стойкие. — Лишь одна Раса, те из Первых, кто решил остаться нематериальными существами, стали первыми Богами. Они назвали себя Разработчиками и установили правила Первого Мира. Они посеяли семя, которое впитало в себя надежды и мечты множества Рас, чтобы создать для них дома, в которых они нуждались. Однако хоть и Разработчики были могущественны, у них не было форм, позволяющих им воплотиться вместе с их новым миром. Поэтому, по мере того как Иггдрасиль набирал силу, многие из них объединились и пожертвовали своими силами, чтобы поддержать его существование. Лишь немногие остались, присматривая за мирами, которые были рождены Мировым Древом. Я тихо рассмеялся, прерывая свой рассказ. — Это было завораживающее зрелище. Каждый Лист Древа был отдельным Миром, отдельной реальностью. У каждой Расы была своя территория, новые Миры рождались и умирали, это было похоже на смену времён года. Между ними почти не было конфликтов, поскольку всё, что им могло понадобиться, можно было просто взять из опустевшего Мира, не утруждая себя путешествием в те, которые могут дать отпор. Такова была Система, какой она и должна была быть изначально — рай для всех, кто в нём нуждался. — Я так понимаю, эта идиллия длилась недолго, — вмешался сухой тон Кюр Илима. — Верно, — согласился я. — Так всегда происходит, и этот раз не стал исключением. Видишь ли, по мере того, как шло время, в ветвях и корнях Древа стали поселяться существа. С их появлением внутри Древа также начал расти паразит. Он питался жизнью, которую давало Дерево, он поглощал её, поглощал и поглощал, пока Дерево не начало умирать. Он начал пожирать листья, переходя с ветви на ветвь, сложно бушующий пожар. Разработчики, охваченные ужасом, попытались этому помешать, и в конце концов им удалось запереть паразита внутри норы большой белки. — Извини, — раздался недоумённый голос. — Ты сказал «белки»? — Да, — я посмотрел ему в глаза. — Существо, которое зарылось в ствол Древа и собирало плоды, падающие с его ветвей. Ближайшее слово на нашем с тобой языке — это «белка». — Справедливо. Продолжай. Я кивнул. — Так вот. Древо медленно умирало, паразит убивал его даже изнутри. Он взял под свой контроль белку, заставив её метаться вверх и вниз по Древу, пытаясь разозлить живущих там существ. Наверху, бушующие птицы разрывали его ветви. Снизу же, змеи грызли его корни. Листья умирали один за другим, пока не осталось всего несколько. Разработчики влили всю свою оставшуюся силу в эти Листья, в эти Миры, продлевая их жизнь на неопределённый срок. Но они были истощены Войной Тысячи Миров, это отдельная история — и у них не было возможности дать отпор полчищам монстров, которые начали просачиваться сквозь трещины самой реальности. Я мрачно улыбнулся. — И с этого момента… начинается история Игроков. Я услышал резкий вдох, а затем низкое рычание. — Эти адские отродья? Они и были этими полчищами монстров? — Нет, — я покачал головой. — Это были отчаявшиеся люди, которые прятались от них, — я протянул руку, постукивая по стволу некротического Саженца. — Но если ты помнишь, у Мирового Древа изначально была только одна цель. — Поддерживать жизнь, — он кивнул. — Я внимательно слушал, тебе не нужно меня проверять. Я усмехнулся. — Ты удивишься, насколько это на самом деле редкое качество. Да, всё верно, оно было создано, чтобы сотворить для множества рас идеальный для них Мир, в котором они могли бы жить. Но теперь оно умирало. Отравленное изнутри, атакованное извне. Его силы были ограниченны, а власть Разработчиков постепенно ослабевала. Стали появляться всё более и более сильные монстры. Тогда Древо поступило так же, как оно поступило в самом начале… Я постучал по каменному полу для большей выразительности. — Оно переписало сами Правила Магии. Ужесточило их, отбросив «творчество» и «свободу» в обмен на «эффективность». Это позволяло выжать максимум доступной мощи, но за это пришлось заплатить ограничением количества возможных заклинаний. — Ранговая магия, — мрачно сказал Кюр Илим. — Ранговая магия, — согласился я. — Но это было не единственное изменение. Оно даровало своё Благословение самым сильным, самым храбрым, самым способным из Девяти Миров. Вся их жизнь была ограничена строгой логикой, но взамен они становились способны на большее, чем когда-либо могли себе представить. Угроза вторжения орды монстров была чужеродной, ужасающей, невообразимой, чтобы им можно было противостоять обычными силами — поэтому Древо переписало сам Мир, — я величественно махнул рукой. — Сама жизнь стала игрой. А Благословенные были просто Игроками. — Возможность бесконечно перерождаться ценой потери всего лишь небольшого количества силы, — я взмахнул когтём в воздухе. — Неограниченный рост до тех пор, пока они следуют заранее определённым путям. Разработчики были администраторами этой «игры», редактируя то, что Древо не могло исправить самостоятельно, и не давая тем, кто злоупотреблял своей силой, нарушить хрупкий баланс. — И это сработало, — я опустил переднюю лапу, упираясь ей в землю. — Пока Древо могло продолжать возрождать Игроков, они продолжали отбиваться от наступающего зла. Паразит не мог сбежать. Я и сам участвовал в этом, убивая самых могущественных врагов десятками. — Но это не особо помогло, — глаза Кюр Илима сузились. — Ты сказал, что были и другие, уничтожающие Древо. — Именно, — я вздохнул. — Древо уже находилось на грани гибели, но Разработчики всё предусмотрели заранее. Они взяли Семечко и наделили его частью силы, которой обладало Первородное Древо. Они отдали его единственному существу, которому, как они знали, можно доверять — бывшему Разработчику из их изначального мира, давно ушедшего в небытие. Поэтому, когда Первородное Древо сгорело, когда Девять Миров окончательно рухнули, выжившие были разбросаны по времени и пространству. — Прибыв сюда. Я поднял бровь. — Не совсем. Скорее, это вы развились в их мире. Второе Древо пустило корни и выросло, но его силы хватило только на то, чтобы поддерживать лишь один Мир. В итоге, ближе к Концу, Разработчиков осталось лишь совсем немного. Этот Новый Мир должен был стать домом для выживших, но со временем он начал развиваться сам по себе. Без наличия Игроков у Второго Древа не было причин навязывать свои игровые правила местным, поэтому оно позволило его естественной Магии свободно существовать. Магия самого Мира, Мировая Магия. Дикая Магия, как вы её называете, — я пожал плечами. — Честно говоря, я всё это время спал. Как только я покончил с паразитом, то решил, что могу позволить себе хорошенько вздремнуть. Кюр Илим медленно кивнул. — Думаю, я понимаю, что произошло дальше. Когда прибыли первые Игроки, Второе Древо снова начало применять правила Ранговой Магии, ослабляя Мировую Магию. — Ах, — я ухмыльнулся. — Нет… не совсем. Видишь ли, было бы бессмысленно заставлять Разработчиков придерживаться тех же правил, что и Игроки, поэтому Древо позволило им использовать любую систему, какую они захотят. Все остальные получили урезанную Ранговую Магию, а вот те, кто имел прямой доступ к Древу? Глаза нежити расширились. — Неужели? Это значит, что это Древо может отменить эффект Ранговой Магии? — спросил он с намёком на восхищение в голосе. — Это упущение или подобное было предусмотрено? — О, это полностью предусмотрено, — я улыбнулся. — Я немного исказил детали в своей истории, чтобы сократить её. Разработчики сами были пользователями Мировой Магии, которую они использовали для того, чтобы выковать из истощённых паразитом Миров предметы. Некоторые из них попали сюда вместе с Игроками — так называемые «Мировые предметы». Чрезвычайно мощные проявление Дикой Магии, если переводить в знакомые тебе понятия. — Да… я слышал об этих Мировых предметах, — прошипел Кюр Илим, сверкая глазами. — У этого проклятого Лорда Дракона Глубокой Тьмы есть такой… с ним он возвышается над всеми нами, как будто он какой-то бог, — его взгляд остановился на мне. — Скажи мне, смогу ли я со временем научиться создавать эти Мировые предметы? Я начал смеяться. Глубокий, гулкий смех, отражался от стен пещеры. — Юноша, Разработчикам потребовались эоны, чтобы овладеть этим искусством, — я смахнул слезу с глаза. — Я — последнее оставшееся существо, способное ковать оружие такой силы, и, боюсь, я предпочёл бы, чтобы искусство умерло вместе со мной. Это было жестокое и безрассудное оружие, выкованное в лучах умирающей эпохи для борьбы со злом, которому нет равных. Я могу дать тебе Мировой предмет, если ты этого хочешь, но это не та причина, по которой я дал тебе этот Саженец. «…На самом деле я никогда не проверял, могу ли я создавать новые Мировые предметы… определённо стоит позже изучить этот вопрос». — Ну и для чего же тогда? — резко ответил он. — Терпение, — успокоил его я, меняя позу, чтобы устроиться поудобнее. — Я дал тебе его, чтобы ты мог его исследовать. Учиться у него. Открыть для себя забытые пути. Ты можешь провести остаток вечности и не постигнуть даже сотой доли его истинных возможностей. В его глазах вспыхнуло понимание. — …Терпение, — повторил он. — Вчера ты сказал, что обратился ко мне из-за моего терпения. Ты сказал, что оно было моей самой важной добродетелью. — Именно, — я указал на Древо. — Это — источник бесконечной силы, — затем указал на себя. — А это — источник древних знаний, и они находятся в твоём распоряжении. Я дал тебе все инструменты, которые тебе нужны, всё, чего я хочу, это посмотреть, как далеко ты сможешь с ними зайти. На какое-то время он замолчал, вероятно, переваривая всю информацию, которую я бесцеремонно вывалил на него. Я терпеливо ждал, наблюдая, как уменьшается таймер развития Духа Древа. — У меня есть ряд вопросов, — наконец сказал он. Я наклонил голову. — Я отвечу в меру своих возможностей. — Во-первых, почему ты передаёшь его мне? — его багровый взгляд внимательно изучал меня, ища малейшие признаки лжи. — Очевидно, что ты способен сделать это и сам? Я покачал головой, смущённо улыбаясь. — Конечно, у меня есть возможности, но у меня нет ни желания, ни мотивации. Я провожу дни, наслаждаясь своим пребыванием в этом мире. У меня есть две спутницы, которых я обожаю и в которых души не чаю, а также множество других проектов, которые легко могут занять меня до скончания веков. Я сделал вывод, что ты относишься к типу исследователей, поэтому подумал, что могу предложить тебе подобный способ провести своё бессмертие. Моя улыбка померкла. — И, по правде говоря, быть самым сильным существом в этом Мире несколько хлопотно. В эпоху Игроков мне пришлось взять на себя бремя по уничтожению худших из тогдашних Ужасов, просто потому, что у них самих не хватило на это сил. Было бы неплохо, если бы вы могли справляться с большинством угроз самостоятельно. Он медленно кивнул. — Ты планируешь вырастить молодое поколение? — догадался он. Я пожал плечами. — Когда-нибудь. После того, как я удостоверюсь, что они случайно не разрушат этот Мир. Раньше у меня был сорок один союзник, которые делали за меня большинство рутинных дел, даже если время от времени мне приходилось помогать им с делами, которые были им не по силам. К сожалению, после наступления Конца остался лишь один из них, и то, он всё ещё находится в пути. — Понятно, — он сменил тему. — Тогда что ты можешь рассказать мне о моём Древе? Есть ли у тебя какие-нибудь инструкции по уходу за ним? Может, посоветуешь, как начать его изучать? Я тихо усмехнулся. — Ах, по этому поводу… есть одна вещь, которую тебе нужно знать, — я сделал паузу для драматического эффекта. — Оно разумно. Лорд Дракон моргнул. — Прости? — Оно разумно, — повторил я, наслаждаясь выражением его лица. — Сейчас оно растёт с невероятной скоростью, поглощая избыток некротической энергии, которую ты собирал веками. Менее чем через два дня оно полностью пробудится. — Не мог бы ты объяснить подробнее? — он нахмурился. — Не попытается ли оно высосать из меня мою энергию? — Нет-нет-нет, — я покачал головой. — Напротив. Видишь ли, выживание Первородного Древа полностью зависело от Разработчиков, поэтому ему никогда не требовалось развивать подобные особенности. Но вот Второе находилось под опекой одного единственного существа, на защиту которого оно полностью полагалось, пока не выросло достаточно, чтобы быть способным защищаться самостоятельно. Поэтому, будучи исключительно прагматичным существом, что оно попыталось сделать? — я протянул лапу, постукивая по стволу. — Всё просто. Он создало своего рода механизм связи, предназначенный для того, чтобы его защитник был счастлив. Пока защитник заботится о Древе оно всегда будет под защитой, поэтому оно сделает всё возможное, чтобы улучшить с тобой взаимосвязь. Оно создаёт Эмпатическую Связь, сканирует твоё подсознание… — Я нежить, — невозмутимо сказал он. — Древо проглотит твой иммунитет и не подавится, — также невозмутимо ответил я. — Оно работает на Мировой Магии, ты действительно думаешь, что твой иммунитет нежити тебе поможет? В любом случае, оно сканирует твоё подсознание, чтобы создать для тебя идеального партнёра. Оно примет форму, основанную на том, что тебе нравится, подстраиваясь под твои потребности. Сам саженец фактически беззащитен, поэтому единственная задача Духа — убедить тебя продолжать его защищать. Он будет существовать, обеспечивая твоё счастье, чего бы это ни стоило. — Что-то вроде помощника, — задумался Лорд Дракон. — Ну, пока это не человек, я не против. Это приемлемая цена за возможность пользоваться таким полезным инструментом. — Вероятно, он будет выглядеть несколько по-драконьи, — я зевнул. — Возможно, приобретёт несколько привлекательных для тебя качеств, чтобы очаровать тебя. — Уверяю тебя, я совершенно невосприимчив к соблазнению, — сухо сказала нежить. Я уставился на него. — …Невосприимчив к существу, которое полностью обходит твои эмоциональные барьеры и знает, как лучше всего осыпать тебя искренним обожанием? Его чешуйчатые брови поднялись. — Ты хочешь сказать, что влюблюсь в своё Дерево? — Давай я сформулирую иначе, — я неопределённо махнул рукой. — Какие качества могли бы привлечь тебя в гуманоидной женщине — не надо сейчас пытаться убедить меня в обратном, драконам свойственно считать людей привлекательными, это часть нашего адаптивного инстинкта. Мы можем принимать гуманоидную форму не просто так, потому что наш собственный вид очень редок, и мы способны к межвидовому скрещиванию. — Физическая привлекательность, — бесстрастно сказал он. — …Хочешь спросить почему? — Развлеки меня. Он нахмурился на мгновение. — …Полагаю, широкие бёдра для рождения детей. Во всём остальном нет особой пользы. А также красивое лицо, потому что иначе мне было бы просто неприятно на неё смотреть. Несколько драконьих черт тоже было бы неплохо, хотя и совершенно необязательно. — Мгм, — я улыбнулся. — Представь себе самое красивое лицо в сочетании с самым совершенным телом. А теперь, эта девушка скоро станет полностью твоей. Её основная личность будет соответствовать твоим предпочтениям, поэтому тебе не придется учить её тому, что хорошо, а что плохо и тому подобное. Через год у тебя будет идеальная женщина, которая станет полностью тебе верна, не желая ничего взамен. Можешь ли ты честно сказать мне, что не трахнул бы её? Дракон посмотрел на меня. — Честно говоря, я не знаю. Я пожал плечами, поднимаясь на ноги. — Ну, возможно я просто потёк крышей на старости лет. А сейчас, боюсь, мне пора уходить, хотя перед этим спрошу. Ты знаешь заклинание [Послания]? — …Ты имеешь в виду заклинание [Сообщения]? — Нет, нет… — я покачал головой. — Полагаю, в этом Мире никогда не происходило информационных войн. Ну неважно. Суть этого заклинания заключается в том, что ты отправляешь короткое, максимум двухминутное сообщение тому, с кем ты сталкивался раньше. Они слышат твоё сообщение и, если они знают тебя, то узнают отправителя, после чего они могут немедленно таким же образом ответить, — я молча активировал обсуждаемое заклинание и следующую часть проговорил уже через него. — Ты можешь отправить сообщение на любое расстояние и даже на другие планы существования, хотя, в таком случае, есть небольшой шанс, что сообщение не дойдёт. — Вне зоны досягаемости? — пробормотал он. Я кивнул. — Это не совсем заклинание [Сообщения] с точки зрения полезности, на самом деле оно на ранг или два ниже его. Но оно компенсирует это увеличенной безопасностью. Никто не сможет подслушать двустороннее [Послание] , в отличие от [Сообщения], которое может быть перехвачено кем угодно, у кого есть достаточные познания в магии Прорицания. Его глаза расширились. — [Сообщение] можно перехватить? — прошипел он, его глаза вспыхнули. — Да, — я провёл рукой по своей чешуе, смотря на него с мрачным выражением лица. — Как только твоё Древо вырастет, оно сможет создать щит, который сведёт на нет всю Ранговую Магию, но до тех пор будет безопаснее постоянно поддерживать меры против Прорицания. — Зачем мне это? — фыркнул он. — Я живу под землёй. А ещё я некромант. Как по-твоему я должен защищаться от этой магии? Я моргнул. «Ну, очевидно, кто-то не настолько параноик, как я». — …С помощью Ранговой Магии? Это стандартный метод. Если хочешь, я могу наложить барьер, препятствующий наблюдению, его хватит на несколько месяцев. Кюр Илим на некоторое время замолчал. — …Ты можешь использовать Ранговую Магию? — Ну, конечно же, могу, — фыркнул я. — Я же лично помогал создавать эту чёртову систему. Я швырялся заклинаниями ещё до того, как появились Игроки. Тебе нужен этот барьер или нет? — …Да, — наконец сказал он. — Было бы глупо отрицать это. — [Расширенная усиленная магия: Железный Занавес], — я выплеснул свою ману, и тут же по пещере пронёсся звук разбившегося стекла. Мои глаза слегка расширились, и я звучно выругался. Я только что разрушил несколько самых низкоранговых следящих заклинаний Инносенс, но это возымело желаемый эффект. — Кто-то шпионил за мной? — прошипел Кюр Илим, сверкая глазами. — Кто посмел… — Не знаю, — я огляделся, понизив голос. — Говоришь, ты уже давно здесь обитаешь, да? — Многие столетия, — подтвердил он. — Тогда скажи мне, какой шанс, что хоть кто-то из твоих врагов ещё не знает, где ты находишься? Он фыркнул. — Мои враги недостаточно сильны, чтобы даже оцарапать стены этих пещер. — Я бы не был в этом так уверен, — предупредил его я. — Я не знаю местонахождения всех появившихся здесь Мировых предметов. Даже человеческий ребёнок может использовать Мировой предмет, каким бы слабым или болезненным он ни был, — я сделал вид, что несколько секунд испытывал внутренние сомнения, а затем тяжело вздохнул. — Самый простой способ получить иммунитет к Мировым предметам — это иметь свой собственный. Я бы научил тебя профессиональному классу, который позволяет сопротивляться их воздействию, но боюсь, у меня нет ни времени, ни терпения, чтобы заниматься этим прямо сейчас. Я потянулся к сгибу крыла, скрывая использования своего Инвентаря, и вытащил завёрнутый в ткань предмет. — Вот, — мой голос был тихим, как будто я вручал ему великое сокровище. Технически, так оно и есть, просто это не было такой великой жертвой, как я пытался показать. — Возьми. Он осторожно приблизился, беря предмет и разворачивая ткань, чтобы раскрыть красиво украшенную чашу. Она была сделана из чистого золота и украшена всевозможными драгоценностями, мягко сияя, как и все Мировые предметы. — Это [Чаша Гигиеи], — тихо сказал я. — Мировой предмет, дарующий абсолютное здоровье. Всё, что ты поместишь внутрь, мгновенно очистится от любой скверны или яда, а если ты выпьешь из него любую жидкость, то исцелишься даже на грани смерти. Будь осторожен с ней, сейчас это твоя единственная защита от других пользователей Мировых предметов. — Я обязательно верну её в целости и сохранности, — пообещал он, его глаза сияли, когда он рассматривал её. Я подавил желание фыркнуть от смеха. Я скопировал Зеркалом именно Чашу просто потому, что не доверял этому ублюдку. Её нельзя было использовать для нападения, а также было трудно спрятать её при себе, следовательно, если бы мне пришлось забирать её силой, я смог бы сделать это с относительной легкостью. Я был уверен, что он будет очень долго экспериментировать с ней, как только я оставлю его одного, но он не знал, что в итоге я узнаю даже больше, чем он. — Оставь её себе, — вместо этого сказал я, грустно улыбаясь. — У меня припрятано много Мировых предметов, эта вещь скорее дорога мне как память. Уверен, в твоих руках она принесёт гораздо больше пользы. Единственное, что я попрошу взамен, это сообщить мне, если у неё откроются какие-то скрытые функции, о которых я не знаю. Она была создана из золотого ихора богини медицины, так что есть вероятность, что она способна на нечто большее. Он моргнул. — …Тогда прими мою глубочайшую признательность, — сказал он, слегка поклонившись. — Я буду держать тебя в курсе всего, что мне удастся узнать. Я кивнул, поворачиваясь к нему спиной. — Возможно, когда-нибудь я сделаю для тебя собственный предмет или научу тебя использовать Дикую Магию для защиты от врагов. Но пока, у тебя есть это. По моему опыту скажу, чем больше силы ты накапливаешь, тем большее внимание к себе ты привлекаешь. И с этими напутственными словами я ушел. *** Глаза Кюр Илима сузились, когда он почувствовал, что присутствие древнего Дракона постепенно исчезает. Его маленький мир так или иначе менялся, и он ещё не решил, нравятся ли ему эти перемены. Многие века он полагался на свой встроенный детектор лжи и опасности, чтобы защитить себя от магии Прорицания и сладкоречивой лжи. Однако его Инстинкт не только ни разу не сработал в присутствии Эншент Вана, но и он также подозрительно удачно оказался под заклинанием слежки, которое Эншент Ван разрушил. Это означало одно из двух. Либо древний Дракон игрался с ним, либо у него имеется достаточно сильный враг, способный полностью обойти его Инстинкт. Как бы странно это ни звучало, он искренне желал, чтобы это старое ископаемое просто решило поиграть с ним. Инстинкт подсказывал ему, что златоглазый колосс не желает ему зла, и навязчивый гул на границе сознания подсказывал, что его способность не подавляли, как можно было подумать изначально. По большему счёту, любая слежка с его стороны не несла никакого вреда, поскольку у него не было реальных причин желать Кюр Илиму зла, а значит, в худшем случае у него есть данные от нескольких дней слежки. Но при этом он выглядел искренне встревоженным, когда разрушилось заклинание слежки, что означало: либо он был достаточно хорошим актёром, чтобы обмануть его многовековой опыт, либо он действительно не знал о его существовании. Отсюда вытекал второй, более пугающий вариант. Кто-то, обладающий средствами и способностью применять высокоранговую магию слежки, обратил своё внимание на его дом. Кто-то без его ведома успешно наблюдал за ним в течение неопределённого количества времени. Все секреты, которыми он обладал, теперь таковыми не являются, а столетия упорного труда, проведённые во мраке, могли оказаться совершенно бесполезными. К сожалению, по личному опыту Кюр Илима, худший из возможных исходов обычно и оказывается верным. — Проклятье, — прорычал он, поворачиваясь. Используя Дикую Магию и потратив несколько сотен душ, он наложил на своё святилище несколько барьеров, поверх уже существующего «Железного Занавеса», что бы это ни было. Каким бы странным это ни казалось, у Кюр Илима было мало причин сомневаться в этом старом ископаемом. Не будет преувеличением сказать, что Дракон мог стереть его с лица земли за считанные секунды, он прекрасно чувствовал это. Он вёл себя как безобидный старый селезень, пока ты не вслушивался в смысл его слов. Пока ты не осознал, как много ему пришлось сделать, чтобы дожить до своего возраста. Он пережил войну, достаточно масштабную, чтобы полностью стереть с лица мироздания тысячи миров. Он ни разу не солгал Кюр Илиму, что означало, что его мимоходное замечание о «информационной войне», скорее всего, было достаточно серьёзным событием, чтобы заставить его начать избегать даже малейшей полуправды. Он упомянул, что является «бывшим» Разработчиком, а это означало, что он, вероятно, был стар ещё до того, как «Первые» приобрели физическую форму. Он видел, как живут и умирают миры. Видел рождение и падение многих цивилизаций. Чёрт, да он, вероятно, сам сжёг несколько из них дотла. Он знал вещи, о которых ни одно живое существо не могло бы рассказать, помнил истории несметных миллионов людей. Судя только по его краткому упоминанию о Дикой Магии, за год он, вероятно, забыл об этом искусстве больше, чем большинство представителей их расы узнают за всю жизнь. И всё же он решил остепениться. Теперь он большую часть времени лишь спит. Он знал, что становится слишком старым, и, вероятно, искал кого-то, кто мог бы взять на себя его мантию, чтобы провести остаток своих дней в покое. Он не был похож на Лорда Дракона Сияния, который изображал из себя героя войны, несмотря на то, что был на проигравшей стороне. Он был живым, его дыхание всё также способно разрывать противников в клочья, как и в молодости. И это не говоря уже о том, что за эти два дня Эншент Ван буквально вручил Кюр Илиму больше информации, чем ему удалось собрать за последние два столетия… на серебряном блюдечке, пообещав дать ещё больше, стоит ему лишь попросить. — [Призыв низшей нежити], — он осторожно развернул Мировой предмет и отложил ткань в сторону. Старому дракону явно было тяжело отдавать его, но всё же он с готовностью это сделал. Если то, что он сказал про это Чашу — правда… тогда эта вещь действительно соответствовала своему титулу. — Нежить, принеси мне котёл с водой, — приказал он, не поднимая глаз. Лорд Дракон Глубокой Тьмы, вероятно, получил свой Мировой предмет случайно, скорее всего, наткнувшись на одну из возможностей, описанных Эншент Ваном. Если ему удалось победить Игрока, который владел им, то, логично предположить, что этот самый предмет был не настолько уж силён. Но это… Лязг Кюр Илим повернулся на звук опускаемого котла. Скелет безразлично смотрел вперёд, ожидая следующего приказа. Он шагнул вперёд и окунул чашу в мутную воду из близлежащего ручья. Результат был мгновенным — из белой смеси вода превратилась в воду настолько прозрачную, что её можно было различить только по блеску её поверхности. — Стой на месте, — приказал он. А затем он плеснул водой в воина-скелета. Вокруг его костей, словно какая-то причудливая противоположность кислоты, начала формироваться плоть. Сначала образовались связки, затем мышцы, и, наконец, кожа. Через несколько мгновений идеального качества зомби безразлично смотрел вперёд своими безжизненными глазами. Невероятно. Он снова окунул чашу в воду. Внимательно осматривая чистую жидкость, сузив глаза. Он был невосприимчив к яду и контролю над разумом, что означало, что худшее, что могло случиться, это то, что он выплюнет полный рот прогорклой воды. Он запрокинул голову и вылил прозрачную жидкость между челюстями. На мгновение ему показалось, что в его черепе прозвучал гонг. Он оступился, ненадолго дезориентировавшись. На мгновение он протёр слезящиеся глаза, а затем потрясённо моргнул. Его суставы стали гибкими, как будто их смазали свежим маслом. В глазах больше не чувствовалась сухость. Его ход мыслей понёсся вперёд с дезориентирующей скоростью, обрабатывая отдалённые звуки капель воды, которые он теперь мог уловить краем слуха. Этот предмет может не только лечить… он может улучшать. Он устранил окоченение, от которого страдала вся нежить, обострил его чувства и заставил чувствовать себя на два столетия моложе. Он исправил его умственную деградацию, о которой он даже не подозревал. — Собери некоторое количество высокоуровневой нежити, — Кюр Илим начал ухмыляться, вертя чашу между двумя когтями. — Мне нужно провести несколько экспериментов. *** Я мысленно улыбнулся. Думаю, к этому моменту Вампир-Дракон уже повозился с чашей, убедился в правдивости моих слов и проверил её на себе. В конце концов, если он не воспользуется ею лично, то в этом не будет никакого смысла. Даже скопированный Зеркалом предмет имеет ценность, и я предпочитаю, чтобы мои инвестиции так или иначе окупались. Видите ли, у [Чаши Гигиеи] было ещё одно свойство, о котором я не упомянул. При использовании она меняла значение Чувства Справедливости пользователя на ноль. Если он её использовал, это значило, что он за секунду превратился из Истинно Злого до Истинно Нейтрального, даже не осознав этого. Ах… Я вожусь с ним всего несколько дней, а он уже предоставил мне так много забавных результатов. Не терпится посмотреть, как далеко я смогу завести его, прежде чем он сломается. — Эншент-сама. Я моргнул, повернувшись лицом к двери в мою кузницу. — Ах, Демиург. Привет. — Приветствую, Эншент-сама, — Демиург низко поклонился. — Прошу прощения за то, что прервал вас. Я рассеянно применил небольшую [Заморозку Времени] на свой медленно нагревающийся проект — более низкоуровневую версию [Остановки Времени], которая на время своего действия не позволяла как либо воздействовать на выбранный предмет. — Всё в порядке. Что тебе нужно? — Ну, я считаю, что Назарику не помешало бы несколько объединяющих событий, чтобы предотвратить разложение социальных отношений со временем, — начал он. — Что-то вроде праздников, чтобы предоставить им небольшой выходной таким образом, который я могу предсказать и распланировать. Я представил эту идею Совету, но, к моему удивлению, Рубедо сообщила мне, что у Высших Существ уже есть свои собственные праздники. Один из которых будет… завтра? Я моргнул, мысленно считая дни календаря. — Ах… ну, вообще да. У нас много праздников, и тот, о котором она говорила, называется «Хэллоуин». — Очаровательно, — он поправил очки, заставив их блеснуть в тусклом свете моей кузницы. — Тогда, в таком случае, я не вижу ни одной причины, по которой кто-то в Назарике мог бы возражать против следования тем же традициям, что и Высшие Существа. То есть, если вы, конечно, не против?.. — Да без проблем, — заверил я его. — Придётся потратить немного времени на объяснение, но я уверен, что ты уже видел большинство праздников, которые мы проводили, даже не осознавая этого. Мы время от времени причудливо украшали Гробницу в соответствии с традициями, просто чтобы поддержать дух праздника. — Прекрасно. А этот «Хэллоуин», который будет завтра, что это такое? Я слабо улыбнулся. — Это… своего рода дань уважения войне, которую мы вели против монстров. Официальное название — Канун Дня Всех Святых, и он предшествует гораздо более торжественному празднику, который состоится в ближайшие несколько дней. Смотри, второго числа одиннадцатого месяца мы берём день, чтобы почтить души всех тех, кого мы потеряли. От болезней, от голода, от врагов, с которыми мы сражаемся, от опасностей времени. День всех душ. За день до этого — День всех святых, когда мы чествуем героев, отдавших свои жизни за то, чтобы мы продолжали жить, как тех, кого мы знаем, так и тех, кто был забыт. — Но всё это ужасно торжественно, — я ухмыльнулся. — И не все готовы скорбеть, не выпустив сначала из себя всё накопившееся безумие. Поэтому перед началом периода выражения почестей мы находим время, чтобы посмеяться над монстрами. Легенда гласит, что в этот день завеса между мирами тоньше всего, поэтому призраки павших могут взглянуть на наш мир по ту сторону. И мы устраиваем им чертовски интересное шоу. Я слабо улыбнулся. — Мы наряжаемся в ужасные копии монстров, с которыми мы сталкиваемся, или в лестные образы героев, которыми мы восхищаемся. Мы вырезаем тыквы и ставим внутри маленькие свечи, якобы отгоняя злых духов, — я пожал плечами. — Это не совсем официальное мероприятие. Дети разгуливают в своих костюмах и получают за это конфеты, а взрослые часто соревнуются, у кого получилась самая реалистичная или страшная пародия на монстра. Демиург оторвался от блокнота, который непонятно откуда у него взялся. — Очаровательно! Я припоминаю несколько случаев, когда Назарик был украшен множеством вырезанных тыкв, но я никогда не мог понять, почему! — Ну, теперь ты знаешь, — я ухмыльнулся. — Здесь, в Назарике, большинство из нас итак являются монстрами, которых боятся люди, поэтому мы развлекались немного другим способом. Мы просто переодевались в другие виды монстров, даже если наши костюмы и были ужасны, — моя улыбка стала шире, когда я мыслями ушёл в прошлое. — Помню, однажды Ульберт проиграл пари Тач Ми, и ему пришлось весь день носить развратный костюм эльфийки в комплекте с париком. После этого случая Буку постоянно подкалывала его по этому поводу, готов поспорить, у неё где-то до сих пор хранятся эти фотографии… Я осёкся, слегка поморщившись. — Неважно. Полагаю, этого достаточно, чтобы ты понял суть? — Более чем, Эншент-сама, — Демиург ещё раз низко поклонился. — Я оставлю вас наедине с вашим ремеслом. Он вышел через дверь, ведущую в адскую пустошь седьмого этажа. Я насмешливо покачал головой, возвращаясь к своей кузнице и снимая заклинание стазиса. Мой проект был прост — создать копию Мирового предмета, используя одну из упавших веток с дерева Ноа. Конечно, сама Ветвь была бы прекрасной основой для создания высокоуровневого посоха, Ветвь изначального Древа до сих пор продолжает верно служить Маре. Но мне не нужен был просто хороший посох. Мне нужен был самый лучший. Изготовление посоха не похоже на изготовление меча или булавы. Из разных материалов получаются разные фокусировки, каждая из которых подходит для определённых целей и специализации. Оригинальная Ветвь была сделана из дерева, которое отлично подходило для магии природы, но плохо для чего бы то ещё. Добавление крафтового предмета, выпавшего из могущественного огненного босса, изменит его специализацию на огонь, но это не повлечёт за собой никаких штрафов, потому что огонь тоже является частью природы. Однако, как бы вы ни старались, Ветвь никогда не станет чем-то большим, чем причудливая палка, если её попытается использовать некромант. Поэтому, чтобы сделать Ветвь пригодной для использования, мне пришлось бы изменить материал, из которого она была сделана. Что касается того, зачем я это делаю, то это уже совсем другая история. Видите ли, на последних десяти уровнях вашего персонажа вы должны принять окончательное решение по поводу того, каким будет ваш эндгейм. Последние очки вы часто тратите на очень специфические профессиональные классы, призванные довести ваш ДПС до идеала. Мои первые сто уровней были распределены с пользой. Я был достаточно силён, чтобы без проблем выдержать несколько ударов рейдового босса в эндгейме, и у меня было достаточно навыков в крафте, чтобы с уверенностью называться лучшим кузнецом гильдии. Эти уровни были моим фундаментом, тем, кем я был, когда находился внутри границ игры. Однако получив вторую сотню уровней, я сделал финт, резко развернувшись на сто восемьдесят. На меня нахлынуло вдохновение, вспышка азарта, которая заставила меня провести свои последние дни, тщательно продумывая каждый свой шаг. Под самый конец игры информация перестала что-либо стоить, и те, кто ушёл, охотно рассказывали всё, что знали. Я помню, как рассылал сообщения множеству людей в те последние дни. Помню, как старался сделать всё возможное, чтобы как можно больше людей остались в игре до Конца. Но никто так и не ответил. …Я отвлёкся. Видите ли, профессиональные классы, которые я получил за прохождение игры, были ориентированы на чистую огневую мощь. Если говорить конкретно, то на огневую мощь заклинаний. И я намеревался специализироваться на том, на чём никто другой никогда не мог. Сверхранговая магия. Давайте начнём с самого начала. Сверхранговая магия действует скорее как особая способность, чем настоящее заклинание. Кастеры могут использовать её, не расходуя при этом МП. Однако у неё есть определённое время «зарядки» и ограниченное количество применений в день. За исключением нескольких профессиональных классов, эти ограничения могут быть изменены только одним способом — уровнями. Сверхранговые заклинания напрямую зависят от уровня Игрока. Кроме того, профессиональные классы, которые я получил за победу над последними боссами, были более чем полезны, позволяя мне выжать максимум из моих немногих нераспределённых уровней. «Спаситель Миров» был классом, увеличивающим характеристики и с некоторыми причудливыми механиками, а именно — возможностью использовать метамагию для усиления любых заклинаний, независимо от их ранга. «Даритель Вечности» уменьшал кулдаун заклинаний и давал несколько специальных умений, связанных с замедлением времени. «Часовой Павшего Мира» был защитным классом, а «Солдат Пустошей» давал абсурдные бонусы к скорости каста заклинаний. Все четверо давали особое сверхранговое заклинание, уникальное только для них. Уверен, вы понимаете, к чему я клоню. Количество сверхранговых заклинаний, которые технически мог выучить игрок, равнялось одному на каждый уровень после 70-го. Конечно, вы могли выучить определённые заклинания только в том случае, если ваши статы соответствовали требованиям, что уже отсеивало половину Игроков, которые занимались мин-максингом своих статов и не собирались качать всё поровну. Когда вы впервые выучили одно заклинание на 71 уровне, его можно было использовать только один раз в день. Ещё по одному использованию даётся за каждые дополнительные десять полученных уровней. Таким образом, среднестатистический Игрок, которому удалось достичь 100-го уровня, гипотетически мог использовать сверхранговую магию не менее четырёх раз в день и иметь в своем арсенале не более тридцати заклинаний. Тридцать — нереальное число для большинства Игроков, поскольку каждое заклинание требовало от вас большого количества голых статов, но, очевидно, я обошёл это ограничение, просто будучи перекачанным. В сочетании с тем фактом, что на момент достижения 200-го уровня я мог выучить сто тридцать сверхранговых заклинаний, у вас уже в голове начинают появляться какие-то безумные схемы. Итак. В этот момент я заметил небольшую проблему с игровой системой. Крошечный недостаток, который был основной причиной, по которой 100-й уровень должен был быть предельным. Видите ли, после того, как вы достигаете примерно 90-го уровня, вы получаете доступ практически ко всем редким профессиональным классам, доступным для вашего билда, а также возможность выбрать несколько 10-уровневых Высших классов, если вы хотите немного расширить свои возможности. Если вы помните, я максимально прокачал Мудреца, который считается классом кастеров. Если вы решите сбросить его через механику престижа, вместо этого он станет 10-уровневым Высшим классом, заменив 15-уровневого Мудреца. После того, как я взял Высшего Мудреца, передо мной предстал выбор из всевозможных редких классов, в которые мог эволюционировать Высший Мудрец. Оказалось, что игра вообще не рассчитана на существование Игроков выше 100-го уровня, поэтому она посчитала, что я уже выполнил все необходимые требования для объединения классов. Я уверен, некоторые из вас уже подсчитывают в уме необходимое количество уровней. Если добавить Мировое Бедствие и Чемпиона Мира, то получится в общей сложности 25 уже распределённых уровней. Учитывая, что буквально каждый класс, который мне когда-либо понадобится, является редким или уникальным 5-уровневым классом, к моменту выхода на финишную прямую у меня было пятнадцать свободных уровней. Если не учитывать те, которые мне нужно было сохранить для классов, которые я планировал получить при перемещении в новый мир, то оставалось ещё семь очков для редких или уникальных классов. И я решил использовать эти очки по максимуму, пользуясь любой возможностью, чтобы повысить ДПС своей сверхранговой магии. Я даже использовал скопированный Зеркалом Уроборос, чтобы попросить новый профессиональный класс, специально предназначенный для сверхранговых заклинаний, на что разработчики даже не повели бровью, учитывая, что я уже достаточно долго гриндил уровни в Царстве Демонов, чтобы к тому моменту выбить себе десять таких Уроборосов. Как это теперь было принято, когда приближался конец игры, они даже не потрудились должным образом сбалансировать этот класс, изменив время кулдауна сверхранговых заклинаний с одного дня на один час. Я горячо поблагодарил их, но они просто отмахнулись от меня. С моей неебической скоростью каста заклинаний, с моими статами, достаточно высокими, чтобы выучить буквально все существующие сверхранговые заклинания в игре, способностью накладывать их до четырнадцати раз в день практически без задержки, я был самым эффективным в мире специалистом по сверхранговой магии. Итак. У вас есть ваша специализация, у вас есть безумный дамаг, превращающий любое из этих заклинаний в оружие массового поражения. Что теперь вам осталось сделать? Всё просто. Создать оружие мирового класса, способное увеличить урон ещё больше. Я тихо усмехнулся про себя. Всё дело было в использовании моих знаний алхимика наряду с моими способностями ремесленника. Алхимия позволяет полностью изменить материальный состав объекта, но только до тех пор, пока эти предметы непосредственно связаны между собой. Необходимый «ритуал» заключался в том, чтобы довести объект до определённой температуры, независимо от того, что это был за объект. Я разогрел до предела древесину Ветви, и через несколько мгновений она превратилась в чистый уголь. Не сгорела. Не воспламенилась. Просто превратилась в уголь. Свойства Ветви сохранились, но изменилось вещество. Процесс начался снова, на этот раз медленнее. Я должен был нагреть уголь, не поджигая его. Кузница освещала всё своим мягким светом, и я потратил довольно много времени, осторожно повышая температуру. Когда она, наконец, достигла критической точки, одним прикосновением посох превратился в твёрдый алмаз. [Синтезированная ветвь Мимамейра] Моя бровь поднялась. Хм. Оказывается, у древа Ноа было скандинавское название. Круто. Я бы с радостью начал называть её по этому имени, просто чтобы поиздеваться над ней, если бы только мог выговорить эту тарабарщину. Ладно, идём дальше. Видите ли, разные основы лучше подходят для разных типов магий. В ИГГДРАСИЛе кристаллы давали разные бонусы в зависимости от вида. Аметист давал бонусы к Магии Тьмы, кварц — к Магии Света, рубин — к Магии Огня, сапфир — к Магии Воды и так далее. Алмаз почти не встречался в игре, из-за своих невероятных бонусов. А именно, он давал бонусы, в зависимости от ранга используемой магии, а не её типа. А что сейчас лежало передо мной? Это был цельный кусок алмаза со всей своей первозданной силой Мирового Древа. Даже если Ноа не могла его использовать, в нём всё ещё содержалась её сила, дремлющая. Томящаяся. Растущая. Сливаясь с ней, пока однажды она не сможет назвать её своей собственной. Так что же мне с этим делать? Всё просто. Сначала поработать над деталями, а затем добавить несколько Мировых предметов, связанных с Первородным Древом, чтобы завершить крафт посоха. Я уже удалил все лишние прутья и более мелкие ветки, и, поскольку алмаз был без примесей, он больше походил на стекло, чем на что-либо другое. Я не торопился полировать его, убирая грубую текстуру коры, чтобы придать ему гладкую поверхность, преломляющую свет. Кольца внутри Ветви всё ещё были видны, рассеивая внутри себя свет. Я закончил с тонкой настройкой, а затем перевернул посох так, чтобы заостренный конец упёрся в землю. Основание Ветви, где она была наиболее широкой, будет местом, где я сделаю навершие посоха. Мне нужно будет выточить в этом месте полусферу, чтобы позже вставить сюда шар. Плод Первородного Древа был совершенно огромен, а его Семечки могли быть размером с кулак. Не все Семечки, которые я получил, были получены из Плода, поскольку они были добавлены в игру ещё задолго до гигантского персика. Долгое время они являлись «мусорным дропом» среди списка Мировых предметов, время от времени выпадая вместе чего-нибудь полезного. Однако теперь у меня было множество возможностей для их применения. Уже знакомым мне методом я превратил одно из Семечек в алмаз, отшлифовал его в идеальную сферу и начал осторожно огранять его, превращая в шедевр, который всё ещё светился нежным светом оригинального Семечка. Закончив, я, наконец, установил его в навершие посоха, моё волнение нарастало. Только чтобы в конечном итоге эти два предмета просто с силой оттолкнулись друг от друга во вспышке яркого света. Не удалось создать предмет. — А я, типа, не догадался, — проворчал я, наклоняясь, чтобы вытащить драгоценный камень из стены, в которую он влетел. Значит, нужно совершить больше приготовлений. Блядь. Я неохотно достал долото и принялся за работу. Я начертил по руне на каждой грани алмаза, размером около четырёх тысяч карат, потратив время на то, чтобы добавить как можно больше стабилизирующих рун. Приоритетными были руны, позволяющие увеличить стабильность, скорость каста и урон от заклинаний, я также добавил парочку других, менее полезных. Устало вздохнув, я отбросил в сторону затупившееся долото и осторожно положил драгоценный камень на посох. На этот раз он никуда не улетел, мягко паря над углублением в навершии, даже не утруждая себя контактом с посохом. Предмет успешно создан! Название: /~~~~~~~/— Предмет Мирового класса +1 к рангу заклинаний, наложенных с помощью этого предмета. +40% к урону от заклинаний. +40% к стоимости заклинаний. +20% к скорости наложения заклинаний. Описание: /~~~~~~~/ Хм. Это… странно. Похоже, что Ремесло Рун оказывает определённое влияние на финальный результат. Ну что ж. По крайней мере, я всё ещё могу добавить описание. Я начал печатать, начиная с основ. Этот посох может быть экипирован независимо от требований предмета, если соблюдено ограничение по уровню. Для экипировки предмета требуется уровень Игрока не ниже 250-го. Отлично, это удобным образом не позволяет воспользоваться этим посохом никому в этом мире, кроме меня, а также позволяет мне обойти ограничение моей расы, не позволяющее мне экипировать оружие. Одного только невозможного требования к уровню более чем достаточно, чтобы позволить мне добавить практически любой стат, поэтому у меня было достаточно места для манёвра, чтобы сбалансировать его. А теперь… самое интересное. Последняя Воля Мудреца — Предмет Мирового класса +1 к рангу заклинаний, наложенных с помощью этого предмета. +40% к урону от заклинаний. +40% к стоимости заклинаний. +20% к скорости наложения заклинаний. +1 к рангу атакующих заклинаний, наложенных с помощью этого предмета. (Активируемая способность) +5% к урону от заклинаний за уровень игрока. +100% к физическому урону. +100% к урону от стихий. +1% к получаемому опыту за каждую единицу физической атаки. Этот посох может быть экипирован независимо от требований предмета, если соблюдено ограничение по уровню. Для экипировки предмета требуется уровень Игрока не ниже 250-го. «Когда горели миллиарды миров, древний Мудрец поднялся на ноги. Он сражался голыми руками, ломая кости и разрывая плоть. Он отказался прекратить борьбу, отказался терять надежду. Он отказался произнести хоть одно заклинание — не потому, что был неспособен на это, а как раз наоборот. Но когда сгустилась тьма, он, наконец, смирился со своей участью. С ветвью, настолько старой, что она превратилась в твёрдый камень, он принял свой последний бой против наступающей тьмы. Никогда больше никому не придётся столкнуться с этими ужасами, никогда больше Миры не будут кричать в одном и том же мучительном крике. Потому что больше не осталось миров, которые могли бы кричать». -Хроники Безымянного. Я негромко присвистнул, подтверждая изменения. Казалось, что ничего не произошло, но изменения остались на месте. Я добавил несколько различных модификаторов урона, чтобы внести как можно больше вариативности, но я не был полностью уверен, что мой план сработает. Однажды я уже потерпел неудачу в создании предмета, так что, очевидно, возможности этой механики не безграничны… а это означало, что, скорее всего, существует предел того, сколько модификаций я могу добавить, прежде чем они просто откажутся работать. Самобалансирующийся мир, как я и предполагал. Не думаю, что кто-то будет спорить, что я итак слишком мощный, до такой степени, что создание подобной убервафли кажется немного бессмысленным. Но на самом деле я сделал её не для себя. Я сделал её для своих Шабти, чья врождённая хрупкость требует от них действовать на расстоянии, при столкновении с любыми сильными врагами. С этим они смогут держаться подальше, одновременно укладывая противников штабелями. Как я собираюсь производить подобное массово? Ну, всё довольно просто. Пришло время ещё раз проверить трюк с Зеркалом… ради науки, конечно. *** — Тебя не было весь день, — осуждающе сказала Арчер, скрестив руки на груди. — Ты что, заблудился на обратном пути? — А… — я неловко кашлянул. — Не совсем. Я был в кузнице. — Я заметила, — невозмутимо сказала она. — От тебя пахнет потом и сажей. Я пожал плечами. — Я собирался принять душ, но, кажется, попал в засаду. Ноа согласно кивнула, всё ещё крепко обнимая меня, и уткнулась лицом мне в грудь. — Вы двое уже ужинали? — спросил я, поднимая руку, чтобы начать гладить её волосы. — Нет. Мы ждали тебя, — пробормотала Ноа. — Так что ты там придумал? — сказала Арчер, возвращаясь обратно к теме. — Ты никогда не исчезаешь без предупреждения, если только тебя не настигло очередное вдохновение. Я пожал плечами, продолжая гладить Ноа по голове. — Я просто хотел кое-что проверить. Я сопоставил своё личное Хранилище с Хранилищем Гильдии, чтобы выяснить, как воссоздать карманное измерение, а затем сделал что-то вроде… расширенного Хранилища. Это сумка, которой могу пользоваться только я, при этом под «я» подразумевается любое существо с уровнем не ниже 250-го и моим магическим следом. Благодаря этому способу я могу безопасно передавать приказы или предметы существующим Шабти без необходимости посылать сообщение каждому из них по отдельности. Арчер моргнула. — Звучит… и вправду полезно. Но зачем тебе для этого понадобилась кузница? Я моргнул. — Я переделал старое оружие, чтобы протестировать работу системы, — я сделал паузу. — И, возможно, я немного перестарался с этим. — Ты? Перестарался? — Арчер подняла бровь, пытаясь сдержать улыбку. — Без комментариев. Я лишь тихо рассмеялся, качая головой. — Идите уже и приступайте к ужину. Я быстро приму душ и спущусь к вам. Арчер кивнула, поворачиваясь, чтобы сделать так, как я сказал. — Скоро увидимся. Я подождал несколько мгновений после ухода Арчер, но Ноа продолжала держать меня. — …Тебе, наверное, стоит присесть на диван или ещё куда-нибудь, — сказал я ей. — Неа, — заявила она. — Я принимаю душ с тобой. — …Ладно, — я бросил взгляд в сторону кухни. — А Арчер знает об этом? Ноа моргнула. — Если я получу секс в душе, то она сегодня может идти первой. — Это не ответ на мой вопрос. — Она знает. — Тогда ладно, — я взъерошил ей волосы. — Пойдём, примем душ. *** — Впечатляющая походка, Ноа. — легкомысленно сказала Арчер, ставя на стол стопку бутербродов с жареным сыром. — Вы двое хорошо провели время? — Ты тоже могла бы присоединиться, знаешь ли, — сказал я, хватая бутерброд. — Уже стемнело. — Но тогда никто бы не приготовил ужин, — она сделала паузу. — И я думаю, мы оба знаем, что если я начну, ты это надолго. Если ты утомишь Ноа ещё до того, как мы ляжем в постель, то мне в итоге больше достанется. Ноа моргнула, откусывая бутерброд. — Зато мне достался секс в душе. — Я знаю, — Арчер фыркнула, хлестнув хвостом. — Я чувствую этот запах отсюда. Теперь весь дом пахнет персиками. Я нахмурился. «Персиками? Чег- а. Ой. Арчер ведь говорила, что похоть конкретного человека на вкус как его… ну, думаю, учитывая все обстоятельства, то, что Ноа на вкус как персики это даже логично. — Всё в порядке, Арчер-нее. — беззаботно сказала Ноа. — Если ты закончишь есть раньше, ты можешь быть первой. Арчер кивнула, а затем медленно опустила свой жареный сыр. — Вы двое уже закончили есть? Я взглянул на Ноа, бросая в рот последний кусок еды. — …Думаю, да. Твоя еда как всегда восхитительна. — Тогда я, пожалуй, пропущу свою трапезу, — она бросила недоеденный бутерброд, взяла тарелку с остатками еды и бесцеремонно запихнула её в холодильник. — Потому что меня тошнит от этого вкуса. Ко, я рассчитываю, что к концу ночи я буду сыта. Я поднял бровь. — Ну, я могу гарантировать, что наполню тебя до краёв, но не более того. — Это всё, о чём я прошу, — Арчер схватила Ноа за руку. — Ноа, я заранее прошу прощения за всё, что я с тобой сделаю. Она моргнула. — Я не против. — Хорошо, — Арчер повернулась и потащила Духа наверх. — Пошли, Ко. Мои губы изогнулись в ухмылке, и я последовал за ними вверх по лестнице. Дверь с тихим щелчком закрылась, и наше ночное веселье началось снова.