▲▼▲▼⚙▲▼▲▼
– Сними напульсник, – скрестив руки на груди, требовала Яэ, наблюдая за тем, как подросток прячет данный аксессуар под манжетой рубашки. Получалось не очень хорошо, потому что она уже была осведомлена о наличии вещицы и отступать не намеревалась. И ведь в новой школьной форме он выглядел довольно мило. Не как романтик с большой дороги, в любом случае. Видимо, нормальная одежда и из обезьяны человека сделает. Хотя, в изначальной фразе, вроде, было что-то про труд. – Не ссорьтесь. В школе нет запрета на напульсники, пусть носит, – вступилась Эи. Не хотелось привлекать лишнего внимания в магазине. В конце концов, пара продавцов и так их узнала, отчего появилась лишняя суета. Не каждый день к ним заходили знаменитые в политике люди. – Но он всё портит, – не объяснять же, что ей просто не нравится непослушание парня в любом вопросе. Если он что-то и выполнял, то как будто в одолжение. А на мелкие просьбы или не реагировал, или делал что-то другое, ища обходные пути. Правда, то точно были не просьбы, но это не отменяло факта непослушания. – Такеру, почему ты не хочешь просто убрать напульсник? – Эи решила зайти с другой стороны, понимая, что Яэ отступать не хочет. И дело не только в эстетике. Парень, взглянув исподлобья, просто спрятал руку за спину и отвернулся. Эи тяжело вздохнула, понимая, что сейчас эти споры продолжаться. Вернее, Яэ будет продолжать давить, а Такеру – молчать. А ей просто будет неловко. Ещё и маячащие неподалёку консультанты чего-нибудь вытворят в последствии. – Я просто не хочу его снимать. – опять тихо. И неожиданно. Как она поняла, Такеру отвечал редко. И, чаще всего, надо было напрячься, чтобы услышать, что он говорит. Бесцветно, без тени эмоций, что порой мелькают в глазах. Но тогда, под напором воспитателя, он говорил совсем по-другому. Но такого она не хотела бы услышать вновь. Создавалось ощущение, будто где-то внутри человека есть надрыв. И его сделали ещё глубже. А что сочится наружу – неизвестно. Да лучше и не знать. – Всё в порядке, не переживай, – постаралась заверить его Эи. Яэ цокнула языком, отходя подальше. Объяснять подруге, что подобными выходками наладить ситуацию у неё вряд ли получится, не хотелось. Ведь дети, может и цветы жизни, но очень любят садиться на шею. Впрочем, сама понимала, что могла перегнуть палку там, где не нужно. Мало ли, что он там прячет под чёрным махровым тканевым браслетом для спортсменов. Не слушая дальнейшего щебетания Эи, она решила пройтись вдоль рядов одежды, осматривая предложенное. Заметив пару интересных вещей, коварно ухмыльнулась своим мыслям и, поддавшись появившейся идее, наскоро собрала всё, что ей приглянулось. Уж очень хотелось позабавить себя. – Померь, – снова просьба. Но в её исполнении – приказ. И вновь в глазах мальчишки какие-то странные огоньки злости, мгновенно затухающие в воздухе. Напускное спокойствие не скрывалось от взгляда женщины и она прекрасно понимала, что он и хотел бы ей что-то ответить, но почему-то вновь сжал зубы. Чтобы наверняка. Взял предложенное и спокойно удалился к примерочной. – Что ты там нашла? – заинтересовалась Эи, так же наблюдавшая за происходящим. – Тебе понравится, – предвкушая представление, заверила её Яэ. И она не прогадала. Её подруга действительно была в восторге. Чего не скажешь о самом парне, стоявшем с явно скучающим видом. Как и ожидала Яэ. Ему не нравилось. И уже тут могла возникнуть первая ссора, а далее – и разочарование, которое рано или поздно придёт к Эи. А ведь её не раз предупреждали. – Тебе правда идёт, – щебетала та, разглядывая парня. Одежда была слегка необычной и немного женственной, но почему-то ему этот наряд – белая водолазка с широкими рукавами, сиреневая безрукавка и укороченные брюки цвета выдержанного коньяка – и вправду подходил. – Не будешь в таком ходить? Хотя бы дома? – это уже звучало умоляюще. – Разве это не вы решаете? – в непонимании он даже склонил голову набок. Почему-то это повергло Эи в недоумение. Как объяснить подростку, что он сам волен решать, в чём ходить, если он сам этого не осознаёт? И при этом ещё уточнить, что ту же школьную форму носить всё равно придётся, потому что таковы правила. И если подумать, он не был далёк от истины. Её дочь порой хотела купить себе что-либо из того, что Эи запрещала. Иногда даже доходило до скандалов, о которых вспоминать не хотелось. Тем более, наблюдая за неловкостью парня, ждущего ответ. Что сказать? – С напульсником ты как-то решил же, – вмешалась Яэ, подходя ближе. – Тем более, я прекрасно вижу, что тебя твой нынешний вид раздражает не меньше моей просьбы убрать своё волосатое нечто с руки. Хотелось увидеть чуть больше эмоций на, казалось бы, кукольном лице. Но он только слегка нахмурился. Это начинало бесить. – Тебе правда не нравится? – а вот Эи выглядела разочарованной. – Мне всё равно, – даже честно. По крайней мере, так казалось. Но вот только Яэ сразу нашла несостыковку: – Но на напульсник не всё равно? Рука снова потянулась скрыть аксессуар и без того закрытый тканью широкого рукава белой водолазки. Ей так и не ответили. – Ну раз ему всё равно, предлагаю всё-таки взять комплект. А то мы так ничего и не найдём. Хоть дома будет в чём ходить. Было в этом что-то пророческое. Весь оставшийся день Такеру выполнял роль послушного манекена, игнорируя тот факт, что его изначальную одежду спрятали в пакеты, а его самого заставили ходить в том, что выбрала Яэ. Его поведение было чем-то непривычным, но удобным – никто не спорил и все были довольны. Ну, в любом случае, так казалось. Отнеся покупки в машину, женщины решили, что было бы неплохо пообедать. И, немного подумав, пошли в фуд-корт в том же торговом центре, по дороге обсуждая то, как давно не бывали в таких местах. – А тебе что больше нравится? – поинтересовалась Эи у Такеру, высматривая свободный столик. – В смысле? – тот не особо вслушивался в болтовню женщин. Просто шёл за ними по пятам. – Подростки же часто ходят по таким местам, верно? У тебя есть любимое кафе? – В детском доме была только общая столовая, – пожал плечами он. – Но ты же не только в детдоме обитал, – заметила Яэ, припоминая, что информатор тогда рассказывал о том, что мальчишку брали в семью два раза и ещё раз он сам сбежал. Но решила поберечь нервы подруги перед обедом. – Не хотелось бы об этом вспоминать, – даже отвернулся, показывая, что развивать тему он не намерен. Столик в итоге нашёлся. Эи, спросив, кто чего хочет, и получив вразумительный ответ, сразу побежала к популярному по всему миру американскому кафе, продающему фаст-фуд. Яэ осталась с Такеру за занятым столиком. – Ты бы уточнил, чего именно хочешь пить, – не зная, о чём можно говорить с этим подростком, сообщила она. Ведь минуту назад он попросил лишь о напитке. А сейчас только взглянул на неё, вопросительно поднимая брови. – У тебя явные проблемы с коммуникацией. И я решила дать тебе совет на будущее. Теперь он отвёл взгляд куда-то в сторону, ничего не отвечая. Сам за собой не замечая, стал жевать щёку. Разговор не клеился. Благо, Эи пришла уже через несколько минут с полным подносом еды. И, не смотря на то, что Такеру просил лишь попить, ему поставили не только стакан с коктейлем, но и детскую коробку, наполненную едой и, будто бонусом, игрушкой. Не особо понимая, что это за коробка и зачем она нужна, он взял стакан, желая всё-таки попить. Но жидкость не очень хорошо поднималась по трубочке и он попытался приложить чуть больше усилий, чтобы наконец попить. Коктейль, неожиданно для него, оказался ледяным и твёрдым, от чего подросток закашлялся и отставил напиток подальше. Зато как смеялась Яэ, наблюдая за представлением. Её восторг был почти детским. – Ладно, пойду себе чего-нибудь найду, – утирая слёзы смеха, сообщила Яэ и ушла к другому кафе. – Ты раньше не пробовал коктейли? – это было неожиданно. Хоть он и предупредил, что до этого не бывал в таких местах. – Он как мороженое. Но почему-то его пьют, – нахмурившись, ответил он. – Мороженое нам иногда доставалось, но я не люблю сладкое, так что совсем не понимаю, как это может нравиться. – А чего ты ещё не любишь? – поинтересовалась Эи и, решив, что это прозвучало как упрёк, добавила: – Если не будешь об этом говорить, нам обоим будет сложно ужиться, верно? – Не думаете, что это должен быть диалог? – поинтересовался он, пожав плечами. – Что ты имеешь ввиду? – не поняла Эи. Ведь они и так говорили оба, значит, это и так был диалог. – То, что вы задаёте вопросы только мне. Нечестно, не находите? – А что ты хочешь узнать? – То же, что и вы, полагаю. Эи удивилась. И поняла, что не о чём особо рассказывать. Её в жизни устраивает всё то, чему радуются другие люди. – Хочешь узнать, что мне не нравится? – на всякий случай уточнила она. И в ответ получила короткий кивок. – Думаю, мне не нравится что-то горькое. Хотя, от кофе не откажусь. – и снова кивок в ответ. Будто принял к сведению. – Твоя очередь. – Нарушение личных границ, – произнесено задумчиво. – То есть? – Эи даже подалась вперёд, замечая, как краснеют уши подростка. Прямо как у её дочери. – Чего тут непонятно? – Что ты подразумеваешь? – Прикосновения. Попытки влезть в душу. Неловкие разговоры для того, чтобы просто не молчать... – он запнулся и закрыл лицо руками. Облокотился о стол и как бы невзначай. – Ещё врачей не люблю. Потому что делают всё из этого. У Эи ком застрял в горле. И не сглотнуть. Только задохнуться и всё. Благо, к этому моменту подошла Яэ с жаренным тофу и двумя бутылками простой воды, одну из которых она сразу же отдала подростку. Он, поблагодарив, сразу выпил половину. – О чём вы тут говорили? Лица похоронные, – поинтересовалась она, вооружившись деревянными палочками и пару раз щёлкнув ими перед носом подруги. Но ей не хотелось отвечать. И аппетит пропал.▲▼▲▼⚙▲▼▲▼
Поезд нёсся по рельсам, вдоль покинутых деревень. В окне мелькали и старые, и новые дома. Но все, как один, заброшенные. Иногда виднелись и хиличурлы. Существа не обращали внимания на стремительно передвигающийся транспорт. Но всё равно внушали тревожные мысли. Эи смотрела в окно, задумавшись о том, как недавно встретилась с одним из этих существ неподалёку от ограды. Оно не проявляло к ней враждебности. Что странно, ведь именно они нападают на людей и уничтожают их. Она видела это не раз. Сражалась с ними. Вступала в бой. Но этот хиличурл просто шёл своей дорогой, не обращая на неё никакого внимания. Когда едешь в поезде, смотря на них из окна, как на зверушек в зоопарке, невольно начинаешь задумываться о том, что они не так уж и опасны. Может, та самая треть человечества погибла не из-за них? Но тогда, как объяснить их нападения на города и другие бесчисленные жертвы? Сидевшая напротив подруга постаралась обратить на себя внимание и перевести его уже на мальчишку, уснувшего рядом. Похоже, они вдвоём утомили его за целый день. – Пожалуй, принесу ему плед, – голос подруги как всегда был мелодичен. Лёгкая улыбка с заметным прищуром глаз, заставлявшая многих напрячься, окончательно успокоила Эи. Девушка ушла в другой вагон. То ли за вещами, то ли за проводником. А подросток, потянувшись, лениво приоткрыл один глаз. – А Яэ-сан как раз пошла тебе за пледом, – заметила Эи. Мальчишка не ответил. Только притворился вновь спящим. – Как ребёнок, – хмыкнула Эи. – Вы сказали, что у вас есть дочь, – больше глаз он не открывал, но разговор завёл. – Но мне показалось, говорить об этом вам было больно. Она удивлённо взглянула на него. Но он всё также казался спящим. Жаль, что только казался. Не говорить же ему, что так получилось из-за того, что когда-то собственноручно отдала его – своего ребёнка – в детский дом, из-за того, что не хотела бороться за его больное сердце? Не хотела потерять ещё одного родного человека и поэтому сама от него отказалась, пока не успела привязаться. – Когда-то у меня была сестра. Макото, – она сжала кулаки, уложенные на колени. Отвернулась к окну, смотря сквозь листву деревьев. – Она умерла незадолго до моих родов. – Ты с кем-то говоришь? – Яэ вернулась с обещанным пледом, которым уже укрывала невозмутимого Такеру. Но была удивлена, застав подругу разговаривающей, казалось, с самой собой. – Как думаешь, сможем ли мы когда-нибудь наладить контакт с ними? – Опять ты о том хиличурле, – та цокнула в ответ языком, усаживаясь на место. Сложила руки на груди и также, как и Эи, желавшая поговорить совсем о другом, повернулась к окну. – Я не знаю точно, что это было, но пока что у нас слишком мало данных об этих существах. Поезд продолжил мчаться по рельсам. Надвигалась ночь. В окнах мелькали костры, вокруг которых толпились хиличурлы и другие новые обитатели планеты. А люди, будто затаившись, молча смотрели то ли на них, то ли на появившиеся на небе звёзды.▲▼▲▼⚙▲▼▲▼
Тогда не было понятно, что происходит. Сейчас, конечно, не стало значительно лучше, но всё-таки что-то, да известно. Эи почти всю жизнь была воином. Они с сестрой с рождения несли в своей крови элементальные частицы электро, резонирующими с тем, что даёт сама планета. Сестра была умной. Эи – сильной. К сожалению, когда произошла катастрофа, причины которой до сих пор неизвестны, сестры уже не было. Но Эи стала той, кто смог организовать таких же людей как она. Обладающих способностями. Способными уничтожать тех, кто нападает на людей. Вместе они защищали граждан, пока те строили баррикады из подручных средств. В конечном счёте, когда ограды возвели, их стали улучшать, а она, вместе с соратниками, старалась найти и уничтожить как можно больше целей. Чтобы те даже не думали приближаться к населённым пунктам. Уже через месяц она увидела первого аномального хиличурла. Он не обращал на неё никакого внимания. Шёл своей дорогой, держа в руках что-то. А она, сначала побежала за ним, зовя к себе, чтобы побыстрее расправиться. Потом, понимая, что она ему неинтересна, решила проследить, куда он идёт. И встретилась с дуплом, которому он шептал что-то на своём. Хиличурском. – Моси мита. Мухё дада. Эи удивлённо уставилась на это нечто. В дупле находилось скукоженное лицо. Мёртвый человек, смотрел на неё глазницами, наполненными червяками. А хиличурл разговаривал с ним, будто с живым, скребя когтями ствол дерева. Вздохнув, Эи подняла лезвие копья. Вспыхнула молния. Хиличурл пал мёртвым. А она наконец смогла подойти к умершему. Кожа его уже была черноватой. На правом виске проросли грибы. Вонь была невообразимой. И Эи, понимая, что даже прикасаться к этой голове без средств защиты будет опасно, решила вернуться в город. За ограды, выстроенные из любых подручных средств.