Наследие.

Так сошлись, видимо, звёзды, решая столкнуть Гокудеру, Ямамото, Реохея и Мукуро в больничном коридоре прямо перед дверью их Неба. — Ку-фу-фу, какая встреча, — хитро улыбнулся Туман, вызывая тем самым раздражение у Хаято. — Хех, — отзывался блондин, ничего определённого не ответив. — Как делишки? — спросил Ямамото, который, в отличие от своего партнера, был в приподнятом настроении. — Довольно неплохо, ку-фу-фу, — Рокудо скрестил руки на груди. — Сегодня в очередной раз убедился, что Тсунаёши-кун унаследовал тягу всех бить по голове от своей чудесной матери. — В смысле? — хором спросили парни. Иллюзионист на это, загадочно сверкнув глазами, достал мобильник и показал утреннее шоу, произошедшее в доме Савады. Ребята, досмотрев видео до конца, едва смогли сдержать смех, чтобы не побеспокоить персонал и пациентов. Улыбаясь, они открыли дверь палаты Тсуны и застыли. — Что за аура отчаянья и вселенской скорби? — сглотнул Мукуро, пропуская всех вперед. Источник сей ауры нашёлся довольно быстро. Существо сидело на больничной койке и раскачивалось, словно неваляшка, под собственное бормотание. Пустой взор и взлохмаченные волосы, прозрачные трубки, торчащие из рук вкупе с проводами — поистине ужасающее зрелище. — Может, мы палатой ошиблись? — нервно дёрнулся Ямамото. — Экстремально ошиблись! — похлопал глазами Реохей. «Тупоголовые идиоты!» — со злостью подумал Хаято и, развернувшись, с самой милейшей улыбкой обернулся к двум спортсменам. — Реохей, Такеши, можно я попрошу вас об одном одолжении? — сверкая улыбкой аки солнышко, спросил подрывник. И тут Хранители поняли, что, видимо, сотворили что-то не то. Но, как говорится, поздно сожалеть о сказанном. — Да-да? — чуть заикаясь, отозвался Ямамото. — Мы с Рокудо страшно хотим кофе, сгоняете? — улыбка Хаято пусть и была наполнена добром, зато взгляд зелёных глаз обещал обоим как минимум соседние палаты рядом с Тсуной. Ну, или этажом выше, в травматологии. Без лишних слов оба парня кивнули и испарились из комнаты, положив пакеты с фруктами. — Ку-фу-фу, ты немного перестарался, — от увиденного даже у иллюзиониста волосы на голове зашевелились. — Ничего, переживут, — фыркнул Хаято и развернулся к Джудайме. «Хреново, он даже не обратил внимания на нашу перепалку. Что же делать?» — размышлял подрывник, даже не заметив движения Мукуро в сторону Тсуны. Он ничего не успел сделать, когда Хранитель тумана ударил того наотмашь по здоровой щеке. — Приди в себя, Савада Тсунаёши, у тебя нет времени предаваться меланхолии!!! — проорал ему в лицо Рокудо. — Мукуро... Хаято? — Тсуна поморгал, прижимая ладонь к ноющей скуле, и опять уставился в пустоту. — Я всё разрушил. Несправедливо обвинил, не выслушав даже объяснений. Не поверил, причинил ему боль. Никогда себе этого не прощу, — он сжался, подтянув под себя ноги, молча глотая слезы. Он не мог унять боль, что сейчас разрывала его сердце. Ведь, окончательно придя в себя, Тсуна не увидел Кёю. А значит, поцелуи и прощение его любимого ему привиделось... ничего этого не было. «Как же больно…» «Плохо, сейчас его интересует только его боль. Он не сможет участвовать в делах Вонголы», — подумал Хаято и опять был опережен. Но на этот раз Кёей. Брюнет вошел в палату как раз на последних словах Неба, без лишних разговоров он оказался рядом с Тсуной, обнимая, крепко прижимая к себе. — Кажется, мы тут лишние, — тихо сказал Мукуро и толкнул Гокудеру к выходу. Оба вышли, оставив этих двоих наедине. Несмотря на то, что пробыли они в палате не более десяти минут, в коридоре собралось приличное количество народу. — Думаю, мы можем дать этим двоим немного времени, — улыбнулся Реборн, надеясь, что у них хватит ума не расстаться. *** Тсуна почувствовал объятья не сразу. Клетка из боли, в которую шатен сам себя и загнал, была слишком сильна. — Зверёк, ты слышишь меня? — Кёя взял его лицо в свои ладони. — Тсуна! — Кёя... — он прошептал это имя, даже не надеясь, что это не очередной мираж его сознания. — Прости меня, я... — Твоих первых извинений было достаточно, — Кёя приложился своим лбом к его. — Повторю, если ты вчера не запомнил, я не собираюсь тебя отпускать. А насчет произошедшего... Конь и правда меня поцеловал, но против моей воли. За что, вообще-то, поплатился языком, который, я надеюсь, у него болит до сих пор. Однако за подобную подставу я в качестве благодарности, пожалуй, пересчитаю ему все кости. — Хих, — нервно хихикнул Тсуна, прижимаясь к груди брюнета. Звук сердца, который он так часто слышал, звучал, словно успокаивающая музыка. — Я тоже скажу ему пару слов. И всё же не могу отделаться от чувства, что я тебя смертельно обидел. — Я же сказал, всё в норме, — попытался ещё раз успокоить его Кёя, но, увидев полные слез глаза, понял, что зверёк сейчас очень не уверен в себе. И винит во всём только себя. «Жизнь будет испытывать вас», — слова Емитсу вспыли в его сознании. Решение пришло почти мгновенно. Пожалуй, это отвлечет его от переживаний. Не обращая внимания на слёзы Тсуны, он поцеловал его жестко и напористо. Уже через пару секунд из головы Савады вылетели все мысли, какие были. Когда закончился воздух, оба, тяжело дыша, разомкнули уста. — Вот тебе твое первое наказание, — ухмыльнулся Хибари, еле сдерживая порыв прямо тут заняться со зверьком сексом. — Я хочу попробовать бенто, и ты мне его приготовишь. — Я? Тсуна, честно говоря, был в шоке. Всё было слишком странно, он всё ещё чувствовал, что Хибари больно. Но, вместе с тем, ему будто давали второй шанс что-то доказать. Он прижал пальцы к горящим от поцелуя губам и нерешительно улыбнулся. — Хорошо, я приготовлю бенто, — пообещал Тсуна. — А сейчас позови только Хранителей, я хочу услышать, что произошло. Более никого не впускай. Кёя кивнул и вышел из палаты. Если решение Дечимо кому-то и показалось странным, никто возразить не посмел. В течение десяти минут Десятое поколение никого не пропускало в палату. Старшие Вонгола хмурились всё сильнее. У детишек появились от них секреты? Но, к счастью, опасения быстро рассеялись. Дверь палаты открылась, и Хаято попросил их внутрь. Тсуна сидел на кровати с закрытыми глазами. По разные стороны койки сидели Ямамото и Реохей. Некоторые из мафиози почувствовали, что у Хранителей дождя и солнца зажжено Пламя Посмертной Воли. Кёя занял позицию у окна, а Мукуро с Хром у двери. Ламбо был в соседней палате, так что присутствовать не мог. С ним сейчас Нана с Киоко и Хару. Хаято, осмотрев всех присутствующих, зажёг кольцо и призвал систему C.A.I., закрывая всё Десятое поколение несколькими щитами. Таким образом, палата была поделена надвое. — Что это значит, Гокудера Хаято? — спросил Примо, не совсем понимая, к чему такие крутые меры. — Среди нас нет врагов, мы собрались здесь, чтобы прояснить некоторые вопросы, всего-то. — Верно, в такой защите нет нужды, — Джи достал сигарету, но Асари похлопал его веером по плечу и отрицательно покачал головой. — Ты до сих пор слишком своеволен, делаешь, что хочешь. — Ни капли, — холодно ответил Хаято. — Такова воля моего Неба. —Что? — все взгляды разом впились в Тсуну, и тот наконец открыл глаза. Для находящихся мафиози открытый и ничего не выражающий взгляд светло-карих глаз стал сюрпризом. Даже Реборна передернуло от такого безразличного взора. Почему-то в голове появилась мысль: «Мы не сможем солгать». И только Примо о чём-то печально вздохнул. Он знал, рано или поздно эта способность проснется в Тсуне. «В нем и правда течет моя кровь, раз он может контролировать «Глаз правды»», — подумал Джотто. — Нет врагов, говоришь? — оскалился Дечимо. — Я вижу как минимум двух потенциальных. Взгляд метнулся к отцу, и парень прищурился. — Внешний Советник Вонголы! — Да? — Емитсу встал и беспрекословно подошел к черте барьера, чуть поклонившись. Ему ли знать, что означает этот повелительный тон. Не один год на Девятого работает. «Да, мой сын действительно подрос с нашей последней встречи», — пришел к выводу Савада-старший. — Ввиду твоего исчезновения, CEDEF находится под присмотром Варии и Базиля. Через неделю мы отбываем в Италию, чтобы пройти второй этап Наследия. До этого времени тебе запрещено покидать Намимори! — Тсуна, ты ещё не имеешь права мне приказывать, — спокойно возразил Емитсу. — Зато могу счесть тебя недостаточно компетентным и уволить, — стальным тоном пояснил ему Дечимо. — Права Наследника никто не отменял. Вам ясен приказ, Внешний Советник? Мужчина сжал зубы, сжимая кулаки. В нем боролась гордость с желанием прямо тут и сейчас отшлепать свое ненаглядное чадо. Но, посмотрев в его глаза ещё раз, понял, что перед ним и вправду наследник. «Всё же неделя отдыха мне не повредит», — пришел к решению Емитсу и кивнул, выражая свое согласие. — Теперь что касаемо инцидента с моим дядей. Считаю, что обсуждать его здесь в этих стенах неприемлемо. Но некоторые вопросы я задам непосредственно Саваде Емитсу. В остальном... в данный момент меня интересует лишь одно: какой идиот с феодальскими замашками ввел традицию брать в жены девушку из союзной семьи? Тсуна очень внимательно смотрел на реакцию всех мафиози, и направленные взгляды на Примо подметил сразу. Нехорошо засмеявшись, он уже представил, как накажет своего венценосного предка за такую «приятную» обязанность. Джотто сглотнул, как, впрочем, и все присутствующие, ибо убийственная аура Дечимо обещала им как минимум все казни египетские. — Вонгола. Джотто. Примо, — четко выговорил Тсуна. — Слушаю вас? — Эм... что конкретно ты хочешь знать, Дечимо? — нервно теребя прядь своих волос, спросил основатель. — Как пройти в библиотеку, блин! — ехидно воскликнул парень. — После твоего рассказа о причинах такой традиции я приму решение. Джотто-сан, расскажите, для чего вы ввели такое правило? Примо опустил взгляд, догадываясь, какое решение хочет принять его наследник. «Возможно, и правда пришло время, всё равно задуманное мной осуществилось в полной мере. И оправдалось с лихвой». Он глубоко вдохнул, словно перед прыжком в воду. — Всё началось, когда в ходе атаки на особняк Вонголы под обвалом умерла Елена. — Джотто... — предупреждающе произнес Деймон. Ему не хотелось заново это всё переживать. Даже если на словах. — Прости, — извиняюще улыбнулся ему Примо. — Я не могу рассказать всего, но я знал уже тогда, что мой Хранитель Тумана предаст меня, но останется верен Вонголе. Однако после смерти Елены я увидел путь, которым пойдут наши потомки. Я не мог так просто оставить подобное положение дел. Вонгола создавалась как организация по защите слабых, угнетённых властью людей. Увидев, какое будущее ждёт моё детище, я пришёл в ужас. Было несколько вариантов изменить подобное, первый, конечно, убить Деймона, обвинив его в предательстве. Но мой Туман для меня равносилен семье, я отмёл этот вариант. Было решение назначить наследника, но, кроме Рика, никто не подходил. Однако характер у него далеко не сахар. Я отправил Деймона к нему, как и рассчитывал, он заключил с ним союз за моей спиной. Конечно, это было больно, осознавать, что два твоих друга затеяли против тебя заговор, но другого мне не оставалось. В момент переворота Риккардо нашел кольца на столе босса и понял, что я, практически не сопротивляясь, отдал ему власть. — Подождите, разве в Хрониках не упоминается ваш конфликт со вторым поколением? — нахмурился Реборн. — Да, подрались мы знатно, — согласился Примо, вспоминая, что они еле выжили в этих драках. Причем обе стороны были основательно потрёпаны. — Это роли не играет, отбывая из Италии, я воспользовался своим правом как босса. — Право босса? — Емитсу задумался и вдруг побледнел. — Вы же не... — Именно, я приказал Хранителям жениться и произвести на свет наследников. Взгляд Джотто был прикрыт челкой, а палата погрузилась в тишину. Тсуна из этого короткого рассказа понял: Примо упустил большую часть истории. Мотивы Первого были понятны — чтобы однажды вернуть Вонголе ее истинные идеалы, требуется не только Кольца, но и кровь основателей. «Получается, мы все прямые потомки Первых», — пришел к такому выводу Тсуна. — Скажите, он хоть перед смертью мучился? — спросил Кёя, глядя на Алауди. Тот грустно улыбнулся, и отрицательно покачал головой. — Не понимаю, — Дино, до этого молчавший, подал голос. — Разве вы не могли просто игнорировать приказ? — Право босса, подкрепленное Волей, равносильно внушению, пока не сделаешь, не избавишься от давления, — пояснил Асари. — Эта воля распространилась даже на Деймона-семпая? — спросил Дечимо, смотря на иллюзиониста. Судя по его недовольному виду, вопрос парня был риторическим. Джотто прислонился к стене, опустив голову, пусть и минуло не одно столетие, но тяжесть этого жестокого поступка до сих пор давила на него. Первые Хранители смотрели на своего босса, прекрасно помня, что все, кроме Лампо и Кнакла, до конца жизни ненавидели Примо. Помнить-то помнили, но после смерти эти чувства заметно притупились. Теперь, узнав причины и увидев живые результаты перед собой, они могли смирится с тем жестоким приказом. — Хорошо, вы приказали своим Хранителям продолжить свой род, — после некоторого размышления заговорил Тсуна. — Тогда как простой приказ стал традицией Вонголы? Ведь к тому времени вы уже не являлись главой. — Ну-фу-фу, скажем так, это была моя маленькая месть Джотто, — сознался Спейд. — За то, что заставил меня подчиниться его последнему приказу. — Оу, — Тсуна прикрыл глаза, думая, что, пожалуй, знает достойный способ наказания для этих двоих. — Что ж, мне всё понятно. Поскольку благодаря некоторым личностям я попал в больницу... Попрошу вас, о мудрейшие умы Вонголы, — Тсуна посмотрел на Джотто и Деймона пронзительным взглядом. — Отвести детей в парк развлечений, я обещал им после фестиваля. — Хорошо, — кивнул Джотто, думая, что они легко отделались. Подумаешь, детей сводить на прогулку. А Савада про себя нехорошо хихикал, ибо он-то знал, как могут вынести мозг Ламбо, И-пин, Фуута и Фран, особенно когда собираются вместе. Но злорадство пришлось притупить, они добрались до проблемы, решение которой могло порвать дружеские отношения между ним и Дино. — Теперь я хочу услышать ваши объяснения, дон Каваллоне, — Тсуна не хотел на него даже смотреть. Он невероятно был зол на блондина, и лучше бы ему придумать достойную причину своему поступку. «А что если он любит Кёю?» — подумал Савада и побледнел, сердце пропустило несколько ударов. Реохей, почувствовав, что с ним что-то не то, наклонился к нему. — Савада, всё хорошо? — Хранитель солнца хотел было увеличить пламя, но Тсуна остановил его. — Всё в норме, — кивнул он другу и посмотрел на Дино. «Если мои мысли верны, я не сдамся. Буду бороться до конца!» — решил парень. Виновник же всего произошедшего был несколько разочарован в себе. Едва он узнал, что у Кёи и Тсуны отношения, он поспешил в Намимори раньше Альянса. Он был уверен, что сумеет разрушить эту связь, до того, как это сделают специальное подразделение. Методы мафии беспощадны, тем более для будущих боссов. — Я сделал это для твоего блага, — Дино тоже неотрывно смотрел в холодные глаза Тсуны. — Мне прекрасно известны методы Альянса, когда у кого-то возникает мысль нарушить традицию Вонголы. То, что я сделал, это мелочь по сравнению с тем, что сотворил бы с Кёей Альянс. Я просто не хотел, чтобы ты пережил нечто подобное. Я даже не думал, что это приведет к таким последствиям... — Для моего блага? — процедил сквозь зубы Тсунаёши. — А больше ничего умного твои дефектный мозг не придумал? Может, уже и план наметил? К примеру, изнасиловать меня и прислать горячие фотки Кёе? Или подложить ему в койку бейсбольную команду школы? Для блага моего... да тебе всего-то и надо было, что рассказать мне об этом грёбанной традиции!!! У вас там, что, в мафии все дела так проворачиваются? Прости, друг, я трахнул твою бабу ради твоего же блага, ну ОК! Что за бред? Запомни раз и навсегда, Дино Каваллоне, и Альянсу передай: сунутся ко мне или к моему парню, сделаю из них нежную отбивную с кровью. Решат навредить моей семье — узнают, что чувствовал Бьякуран во время полёта в космос! — Ты бросишь вызов Альянсу? Это безумие! — возразил ему Дино, пусть слова были слишком эмоциональными, но за каждым обещанием стояла твердая воля. — Ха-ха-ха, безумие? — Тсуна рассмеялся и зажёг пламя на своей ладони, подобно Занзасу, без перчаток. — Пусть приходят хоть всем скопом, я не собираюсь подчиняться кучке стариков с комплексом «бога». Никто не смеет мне приказывать, как жить и с кем. Всем советчикам мы ответим сполна. Да и кто сказал, что это правило нельзя отменить? — Что? — шокированно произнёс Дино. — Приказы босса не обсуждаются, — ухмыльнулся Савада. — Прикажу вам голыми скакать на одной ноге, так и поступите. Это будет для вашей же пользы, единение с природой и тренировка выдержки! Блондин хлопал глазами, а, представив, как куча прокаченных голых мужиков по приказу босса скачет на одной ноге, его почему-то передернуло. — И последнее, — выдохнул Тсуна и, откинув одеяло, встал с койки. Реохей хотел было поддержать его за плечо, но тот шепнул, что справится. Он двигался медленно к Дино, а тот и не пытался сделать шаг назад. Понимал, что заслужил, он выдержит удар Тсуны, это ничто по сравнению с предстоящим наказанием от Кёи. «Вот уж кто и правда монстр», — обреченно подумал блондин, сжимая зубы. Когда его дёрнули вперед, он оказался близко от лица Тсуны, тот обжёг его ухо горячим дыханием и тихо заговорил: — Протянешь ещё раз руки к моему парню, я лично кастрирую тебя, — с улыбкой закончил Дечимо и, сжав левый кулак, со всей силой ударил его. Удар пришёлся прямо между глаз блондина, он со стоном отлетел стене, оставив в ней внушительную вмятину. — Кто-нибудь ещё хочет сделать что-то ради моего блага? — прищурившись, спросил Дечимо. Мафиози покачали головой, до них недалеких уже дошло: делать хорошее для Десятого поколения можно только с одобрения Савады, самодеятельность чревата сотрясением мозга. *** Вышел из больницы Тсуна только через три дня. Благие намерения сесть за учебу были нарушены разговором с отцом с глазу на глаз. Признаться честно, Тсуна даже не думал, что раньше не боялся лазить по деревьям или играть с собакой. Честно, он даже и не задумывался, почему столь многого боится. Емитсу рассказал и причину своего отсутствия. Месяц назад, когда Наследие только стартовало, он узнал, что Шинобу исчез из свой временной тюрьмы. Боясь, что брат отправится в Намимори, он решил поймать его раньше, чем он доберется до него. Ему удалось задержать его, но, увы, неделю назад тот сбежал у него из-под носа, убив двух его людей. Сейчас Шинобу был отдан Виндиче, и, хоть это не нравилось Тсуне, он решил попросить стражей мафии устроить ему встречу с его дядей. Конечно, он никому об этом не сказал. Выслушав отца, Тсуна не мог выкинуть из головы странность с этим жидким пламенем. — А где держали Шинобу? — спросил Тсуна, не особо надеясь, что отец ответит. Но тот, как ни странно, сказал: — На одном из островов Вонголы, если честно, эта даже не дом, а целая крепость. Шинобу гений, он сам решил защитить своё место жительства. Пусть его туда и сослали. Я знал, что ты захочешь узнать и увидеть это место, — Емитсу протянул ему вдвое сложенный листок. — Когда решишься, позвони мне, я пришлю вертолёт. На следующее утро он вместе с Гокудерой и Ямамото пришли на первый экзамен по математике. И всё бы ничего, но у ворот, на которых стоял Кусакабе, тот как-то странно посмотрел на Саваду. Да и не только он, все ученики средней Намимори вдруг провожали Тсуну заинтересованными взгляды. Парни смотрели на него с отвращением и злостью. А часть девушек вслед едва ли не проклятья посылали. — Чего это с ними? — Тсуна не понимал, с чего вдруг такая всеобщая «любовь» к его скромной персоне. — Стадо баранов, забей на них, Тсуна-сан, — посоветовал Гокудера и хотел пойти дальше, но Савада замер перед доской объявлений. Подрывник уже хотел спросить, в чем дёло, как почувствовал нарастающую темную ауру. Источником жажды крови был Тсунаёши, который стоял, не двигаясь, гипнотизируя доску объявлений. Посмотрев, куда направлен взгляд его Неба, Гокудера едва не перекрестился. В рамочке из сердечек была вставлена фотография Тсуны и Кеи, которые вместе ели мороженное. Но снимков было три, на другом Хибари держал парня за руку, видимо, прогуливаясь по парку. А третья фотография запечатлела поцелуй парочки у дома Савады. — Забить, говоришь? — в полной тишине спросил Тсуна, а потом нехорошо оскалился. — Пожалуй, так и поступлю, хи-хи.