Жизнь в книгах

      — Итак, последняя глава, — громогласно заявил Дин, которому вручили книгу.       — Давай, читай, кто же там? — Сириус трясся от нетерпения.       Посреди комнаты стоял профессор Квирелл.       Весь зал выпучил глаза.       — Мистер Поттер, кто? — переспросила Нарцисса.       — Квирелл. Интересный человек, почему — потом узнаете.        — Вы? — изумленно выдохнул Гарри. Квиррелл улыбнулся. Лицо его, обычно конвульсивно дергавшееся, на сей раз выглядело абсолютно нормальным.       — Именно, — спокойно подтвердил он.       — Тогда было страшнее, чем обычно, — сказал Гарри.       — А я все гадал, встречу ли здесь тебя, Поттер.        — Но я думал… — ошеломленно пробормотал Гарри. — Я думал… что Снегг…       — Конечно, я ведь самый плохой, — Снейп хладнокровно осмотрел зал.       — Северус? — Квиррелл расхохотался, и это было не его обычное дрожащее хихиканье, но ледяной, пронзительный смех — Да, Северус выглядит подозрительно, не правда ли? Похож на огромную летучую мышь, парящую по школе и хватающую невинных учеников.       Все рассмеялись, а Северус потёр переносицу. Гарри не смеялся, как и Рон с Гермионой. Один помнил, как это было, двое других в тот момент пытались вытащить Рона из каких-то подземелий.       Он оказался мне полезен. При наличии такого Снегга, никто не мог заподозрить б-б-бедного за-за-заикающегося п-п-профессора Квиррелла.       Квиррелл явно издевался, копируя собственное заикание. А Гарри все никак не мог поверить в происходящее. Этого не могло быть, просто не могло.       — Сначала я не верил, потом я испугался, а потом начал вдумываться в происходящее, — Гарри по очереди загибал пальцы.       — Но Снегг пытался убить меня! — воскликнул он ухватившись за спасительную нить.       — Нет, нет и нет. — Квиррелл категорично замотал головой. — Это я пытался убить тебя, Поттер. Твоя подруга мисс Грейнджер случайно сбила меня с ног, когда бежала к Снеггу, чтобы подпалить его мантию.       — Гермиона, фактически, спасла мне жизнь.       Девушка густо покраснела, в то время как Фадж понимал, что, судя по всему, самое интересное ещё впереди.       Я упал, и зрительный контакт прервался. Мне не хватило нескольких секунд, чтобы сбросить тебя с метлы. Конечно, ты бы давно был мертв, если бы Снегг не пытался спасти тебя. Ведь это именно он бормотал себе под нос контрзаклятие.       — Снегг пытался меня спасти? — Гарри показалось, что он сходит с ума.       — В тот момент оно, скорее всего, так и было, — сказал какой-то первокурсник Пуффендуя.       — Разумеется, — холодно подтвердил Квиррелл. — А как ты думаешь, с чего это он решил судить следующий матч? Он пытался помешать мне сделать это снова. Это на самом деле смешно — ему вовсе не надо было так стараться. Я все равно ничего не мог сделать, потому что на матче присутствовал Дамблдор. А все преподаватели решили, что Снегг хочет помешать сборной Гриффиндора одержать победу. Так что Снегг сам себя подставил и стал весьма непопулярной личностью…       — Я никогда не славился ни чем хорошим, — сказал Снейп.       Зря терял время, потому что сегодня ночью ты все равно умрешь. — Квиррелл щелкнул пальцами. Появившиеся из пустоты веревки впились в Гарри, крепко связывая его. — Ты слишком любопытен, чтобы оставлять тебя в живых, Поттер, — пояснил Квиррелл. — Кто шатался по школе в Хэллоуин? Я чуть не столкнулся с тобой, когда хотел посмотреть, кто охраняет камень.       — Так это вы впустили тролля? — со все возрастающим недоумением спросил Гарри.       — Ну, конечно. — Квиррелл, кажется, был удивлен тем, что Гарри никак не может понять, что происходит.       — Я ничего не понимал, — попытался оправдать себя Гарри.       — Вас никто не обвиняет, — сказал вдруг Фадж.       — Я наделен особым даром управляться с троллями. Видел, как я обошелся с тем, мимо которого ты прошел по пути сюда? К сожалению, пока все преподаватели искали тролля, Снегг, который уже подозревал меня, пошел прямо на третий этаж, чтобы меня перехватить. И мало того, что троллю не удалось тебя убить, так еще и эта трехголовая псина не смогла как следует укусить Снегга и хотя бы отхватить ему ногу.       — Мне той прекрасной ночи, когда я ногу всеми зельями, которые только есть, поливал, чтобы не заразиться, хватило, — сказал Северус.        Гарри открыл рот, чтобы задать очередной вопрос, но Квиррелл предостерегающе поднял руку.        — Постой спокойно, Поттер, мне надо исследовать это любопытное зеркало.       Только тогда Гарри увидел то, что стояло позади Квиррелла. Это было зеркало Еиналеж.       — Дамблдор, я надеюсь, теперь оно не в школе? — спросила Амелия Боунс.       — Не в школе, — ответил Дамблдор.       — В этом зеркале кроется ключ к камню, — пробормотал Квиррелл, постукивая пальцами по раме. — Следовало догадаться, что Дамблдор придумает что-нибудь в этом духе… Но он в Лондоне… А когда он вернется, я буду уже далеко…       Гарри судорожно пытался что-нибудь придумать. Но все, что пришло ему в голову — это втянуть Квиррелла в разговор и не давать ему сосредоточиться на зеркале       — Это единственное, что ты мог сделать в силу возраста, — вдруг сказала Петунья.       — Я видел вас со Снеггом в лесу! — выпалил он.       —Да, —рассеянно согласился Квиррелл, обходя вокруг зеркала, чтобы посмотреть, что у него сзади. — Он уже был уверен в том, что это я, и пытался выведать, как далеко я готов зайти. Он с самого начала меня подозревал. Пытался меня напугать — как будто это было в его силах! Ведь на моей стороне сам лорд Волан-де-Морт…       — ОН МЁРТВ! — заорала Амбридж, с которой снова спало заклятие немоты, но его снова на неё наложили.       — Ага, посмотрим, — сказал Гарри, — чуть-чуть осталось.       Квиррелл обогнул зеркало и жадно уставился в него.        — Я вижу камень, — прошептал он. — Я собираюсь преподнести его моему повелителю… Но где же этот камень?       Гарри пытался ослабить стягивающие его веревки, но они не поддавались. Казалось, что Квиррелл полностью сосредоточился на зеркале. Гарри обязан был его отвлечь.        — Но мне всегда казалось, что Снегг меня ненавидит…       Снейп равнодушно посмотрел на Гарри.       — О, конечно, — равнодушно подтвердил Квиррелл. — Небо тому свидетель — он тебя ненавидит. Он учился в Хогвартсе вместе с твоим отцом, разве ты этого не знал? Они друг друга терпеть не могли.       Сириус вдруг перестал шептаться с Римусом.       Но Снегг никогда не желал тебе смерти.       — Мне моей юности хватило, — прошептал он.        — Но я слышал, как вы плакали несколько дней назад, — не успокаивался Гарри. — Я думал, Снегг вам угрожает…       В первый раз с того момента, как Гарри появился в зале, Квиррелл утратил спокойствие. На его лице отразился страх.       — Он здесь ни при чем. —Голос Квиррелла чуть подрагивал. — Просто иногда… иногда мне бывает нелегко выполнять приказы моего господина — ведь он великий волшебник, а я слаб и…       — Вы хотите сказать, что в той комнате он был вместе с вами? — воскликнул Гарри, не веря своим ушам.       — Он всегда со мной, где бы я ни был, — мягко ответил Квиррелл.       — У него одержимость, — сказал Фред.       — Я встретил его, когда путешествовал по миру. Я был молод, глуп и полон нелепых представлений о добре и зле. Лорд Волан-де-Морт показал мне, как сильно я заблуждался. Добра и зла не существует — есть только сила, есть только власть, и есть те, кто слишком слаб, чтобы стремиться к ней…       — Конечно, а Авада Кедавра очень доброе заклинание! — сказал Гарри.       С тех пор я служу ему верой и правдой, хотя, к сожалению, я не раз подводил его. Ему приходилось быть со мной суровым… — Квиррелл внезапно поежился. — Он не склонен прощать ошибки. Когда мне не удалось украсть камень из «Гринготтса», он был очень мной недоволен. Он наказал меня… Он решил, что должен пристальнее следить за мной и постоянно контролировать меня…       — И сейчас все поймут, как, — сказал Гарри.       Голос Квиррелла поплыл по комнате, постепенно затихая. А Гарри вспомнил тот день, когда они с Хагридом были в Косом переулке. Господи, как он мог быть так глуп? Ведь в тот день он видел там Квиррелла, тот пожимал ему руку в «Дырявом котле». Значит, он давно должен был догадаться, что Снегг тут ни при чем, что это… Квиррелл негромко пробормотал какое-то ругательство.       — Я не могу понять, — прошептал он. — Может, этот камень находится внутри зеркала? Может быть, я должен его разбить?       Гарри судорожно пытался понять, что ему делать. «Сейчас больше всего на свете я хочу найти камень раньше Квиррелла, — подумал он. — Значит, если я посмотрю в зеркало, я увижу, как я его нахожу, то есть я увижу, где он спрятан!       — У тебя спонтанные идеи гораздо лучше продуманных.       Но как я могу заглянуть в зеркало, чтобы Квиррелл этого не заметил и не понял, чего я хочу?»       Гарри попробовал сдвинуться с места, но веревки крепко держали его — он пошатнулся и упал. Квиррелл не обратил на это никакого внимания. Он все еще разговаривал сам с собой.       — Что делает это зеркало? Что оно показывает? Помогите мне, мой господин!       — Он что, прямо с ним там? — Перси не на шутку испугался за Гарри.       Гарри похолодел от ужаса. В комнате раздался незнакомый ему голос. Казалось, что голос этот исходит из самого Квиррелла.       — Используй мальчишку… Используй мальчишку…       — Что он с тобой сделал? — спросил Сириус.       — Да ничего, в принципе.       Квиррелл повернулся к Гарри.       — Так, Поттер, иди-ка сюда. — профессор хлопнул в ладоши, и веревки упали на пол. Гарри медленно поднялся на ноги. — Иди сюда, — поторопил Квиррелл. — Загляни в зеркало и скажи мне, что ты видишь.       Гарри подошел. «Я должен его обмануть,       — Так, — Римус явно поддерживал эту идею.       — приказал он самому себе, чувствуя, что находится на грани отчаяния. — Я должен заглянуть в зеркало и увидеть то, что мне надо, и соврать, только и всего».       — Правильно, — Тед хлопнул в ладоши.       Квиррелл встал за его спиной. Гарри ощутил странный запах, исходящий из тюрбана, скрывавшего голову профессора. Он закрыл глаза, шагнул ближе к зеркалу и снова раскрыл их. Он увидел свое отражение — бледное, испуганное лицо. Но мгновение спустя отражение подмигнуло ему. Оно засунуло руку в свой карман и вытащило оттуда кроваво-красный камень. А потом, снова подмигнув, засунуло камень обратно. Гарри ощутил у себя в кармане что-то очень тяжелое.       — Как? — спросил Фред, испугавшись.        Какими то образом — каким-то невероятным образом — камень оказался у него.       — Ну и что? — нетерпеливо спросил Квиррелл. — Что ты там видишь?       Гарри собрался с духом.       — Я вижу, как я пожимаю руку Дамблдору — выпалил он, стараясь врать поубедительнее.       — Вам страшно, это нормально, что у вас не выходит врать, — сказал Люциус.       — Я… я выиграл для Гриффиндора соревнование между факультетами. — Квиррелл снова выругался. — Отойди отсюда! — скомандовал он.       Гарри шагнул в сторону. Камень оттягивал карман, и Гарри спросил себя, не попробовать ли ему убежать. Он не успел сделать и пяти шагов по направлению к двери, когда до него донесся резкий голос.       — Да кто это? — спросил ничего не понимающий Денис Криви.        Гарри обернулся и понял, что Квиррелл каким-то образом умудряется говорить, не раскрывая рта.        — Он врет… Он врет…       — Поттер, иди сюда! — крикнул Квиррелл. — Говори правду! Что ты там видел? — Квиррелл закрыл рот, и тут снова раздался резкий голос.       — Дай мне поговорить с ним… Я хочу видеть его лицо, и чтобы он видел меня…       — Но, повелитель, вы еще недостаточно сильны! — запротестовал Квиррелл.       — Кто это? — уже весь зал перешёптывался, но большая часть понимали, кто это.        — У меня достаточно сил… — отрезал резкий голос. — Для этого вполне достаточно…       Гарри чувствовал себя так, словно снова попал в «дьявольские силки». Он словно прирос к месту и был не в силах пошевелиться. В оцепенении Гарри смотрел, как Квиррелл начинает разворачивать свой тюрбан. Наконец ткань упала на пол.       Весь зал замер в ожидании.       Без нее голова Квиррелла, сильно уменьшившаяся в размерах, выглядела как-то странно. И тут Квиррелл медленно повернулся к Гарри спиной. Гарри готов был завопить от ужаса, но не смог выдавить из себя ни звука.       — Что такое? — спросила Лаванда Браун.        Там, где должен был находиться затылок Квиррелла, было лицо, самое страшное лицо, которое Гарри когда-либо видел. Оно было мертвенно-белым, вместо ноздрей—узкие щели, как у змеи. Но страшнее всего были глаза — ярко-красные и свирепые.       — Гарри Поттер, — прошептало лицо. Гарри попытался отступить назад, но ноги его не слушались. — Видишь, чем я стал? — спросило лицо.       Все уже поняли, кто это. Все, кто был старше Гарри больше, чем на три года, обеспокоено смотрели на него.        — Всего лишь тенью, химерой… Я обретаю форму, только вселяясь в чужое тело… Всегда находятся те, кто готов впустить меня в свой мозг и свое сердце… Кровь единорога сделала меня сильнее… Ты видел, как мой верный Квиррелл пил ее в лесу… И как только я завладею эликсиром жизни, я смогу создать себе свое собственное тело… Итак, почему бы тебе не отдать мне камень, который ты прячешь в кармане?       Значит, он все знает. Гарри внезапно ощутил, что к нему вернулись силы, и, спотыкаясь, попятился назад       — Не будь глупцом, — прорычало лицо. — Лучше присоединяйся ко мне и спаси свою жизнь… или ты кончишь так же, как и твои родители… Они умерли, моля меня о пощаде…       — ЛЖЕЦ! — неожиданно для самого себя крикнул Гарри.       — Я мог терпеть оскорбления себя, — проговорил Гарри, — я могу выдержать оскорбления моих друзей, ради них же, — Гарри загнул второй палец, — но оскорбления своей семьи я не потерплю никогда, — Гарри поднял глаза от рук.       Квиррелл приближался к нему — он шел спиной вперед, чтобы Волан-де-Морт мог видеть Гарри. На белом лице появилась улыбка.       — Как трогательно, — прошипело оно. — Что ж, я всегда ценил храбрость… Ты прав, мальчик, твои родители были храбрыми людьми… Сначала я убил твоего отца, хотя он отважно сражался…       — Он на него без палочки с кулаками бросился, — сказал Сириус, — Он палочку на кухне забыл, а на него бросился с кулаками, — мужчина всхлипнул.       А твоей матери совсем не надо было умирать…       Северус незаметно смахнул слёзы с глаз.       но она старалась защитить тебя… А теперь отдай мне камень, чтобы не получилось, что она умерла зря.       — НИКОГДА! Гарри метнулся по направлению к двери.       — ПОЙМАЙ ЕГО! — завопил Волан-де-Морт.       — Мерлин… — у Филиуса Флитвика глаза на лоб вылезли.        Через мгновение Гарри ощутил на своем запястье руку Квиррелла. Его лоб — как раз в том месте, где был шрам, — пронзила острая боль.       — Это я ещё кошмары на пятом курсе тогда не прошёл, а мне больно.       — А что на пятом курсе? — спросил Колин Криви.       — Спросите у Рона, — Гарри посмотрел на друга, который его во время всех кошмаров будил, отпаивал водой, а потом стоял с тазиком около его кровати.       — Это пиздец! — ответил Рон, вспоминая бессонные ночи около друга и противорвотное зелье в огромных количествах.       — Рон, язык! — Молли нужно было это сказать, но она была согласна со своим сыном.       Ему показалось, что голова его сейчас разлетится надвое. Гарри закричал, пытаясь вырваться, и, к его удивлению, ему это удалось. Боль стала слабее. Гарри поспешно обернулся, чтобы понять, куда делся Квиррелл. Профессор корчился от боли, глядя на свои пальцы, прямо на глазах покрывавшиеся красными волдырями.       — Лови его! ЛОВИ ЕГО! — снова завопил Волан-де-Морт. Квиррелл кинулся на Гарри и сбил его с ног.       — Это не очень хорошо, он взрослый мужик, а тебе одиннадцать, — нахмурился Сириус.       Гарри не успел опомниться, как Квиррелл уже оказался на нем Руки профессора держали его за горло. Боль в голове была такой сильной, что Гарри почти ослеп. Тем не менее он отчетливо слышал, как Квиррелл завыл от боли.       — То есть ты в предобморочном состоянии ещё что-то слышал? — спросил Сириус, выпучив глаза.       — Повелитель, я не могу держать его — мои руки, мои руки!        Квиррелл выпустил шею Гарри и с ужасом уставился на свои ладони. Гарри, к которому начало возвращаться зрение, заметил, что они покраснели и выглядят сильно обожженными. Казалось, что с них слезла кожа.       — Тогда убей его, глупец, и покончим с этим! — хрипло выкрикнул Волан-де-Морт. Квиррелл поднял руку, собираясь наложить на Гарри смертельное заклятие,       — НЕТ! — заорал Рон, не знавший таких подробностей.        но Гарри инстинктивно рванулся вперед и ударил Квиррелла по лицу, метя в глаза.       — А-А-А-А!       Квиррелл свалился с него. Все его лицо тоже покрылось ожогами. И Гарри внезапно понял. Каждый раз, дотрагиваясь до него, Квиррелл испытывал жуткую боль.       — Почему? — спросила Падма Патил.       — Я не знаю! — воскликнул Гарри.       Так что у Гарри был единственный шанс. Он не должен был выпускать Квиррелла из рук, чтобы тот от боли позабыл обо всем на свете и не смог наложить проклятие. Гарри вскочил на ноги и вцепился профессору в руку. Квиррелл заверещал и попытался стряхнуть его с себя. Но и сам Гарри, только коснувшись Квиррелла, ощутил, как острая боль пронзила голову. Он снова почти ослеп. Но он слышал дикие крики Квиррелла, слышал голос Волан-де-Морта, вопившего: «УБЕЙ ЕГО! УБЕЙ ЕГО!»       — Это мне казалось страшным! — Гарри усмехнулся, — Четвёртый курс ещё впереди!       Всем стало страшно — что такого было на этом курсе, ведь он же врёт про Волан-де-Морта? По крайней мере, именно так все и думали.       А потом пришли другие голоса, выкрикивавшие его имя. Но, возможно, они ему только почудились. Гарри ощутил, как Квиррелл выкручивается из его захвата. Он понял, что все кончено, и провалился в темноту. Он летел все ниже, и ниже, и ниже…       — Куда? — спохватился Сириус.

* * *

      Гарри уловил, что над ним блеснуло что-то золотое. Снитч, конечно же, это был снитч!       — Что он там делает? — спросил Фред.       Гарри попытался поймать его, но казалось, что руки налились свинцом.       — Ловец и при смерти ловец! — рассмеявшись, сказал Оливер.       Он моргнул. Это был не снитч. Это были очки.       Все рассмеялись.       Как странно… Он снова моргнул. Из тумана выплыло улыбающееся лицо Альбуса Дамблдора.       — Добрый день, Гарри, — произнес Дамблдор. Гарри уставился на него. И тут он все вспомнил.       — Сэр! — произнес Гарри слабым голосом, тщетно пытаясь подняться. — Камень! Это был Квиррелл! Камень у него! Сэр, торопитесь…       — Успокойся, мой дорогой мальчик, ты немного отстал от времени. — Голос Дамблдора был приветлив и спокоен.             — На несколько дней, — добавил Дамблдор, вызвав смех.        — Камень не у Квиррелла.       — Но тогда у кого? — Гарри раздирало беспокойство. — Сэр, я…       — Гарри, пожалуйста, тихо, — попросил Дамблдор— Иначе мадам Помфри выставит меня отсюда.       — А мне так хотелось… — мечтательно сказала медиведьма.       Гарри тяжело вздохнул и огляделся. Он только сейчас понял, что, судя по всему, находится в больничном крыле.       — Ну, а где ты ещё можешь быть?       Он лежал на кровати, а столик, стоявший рядом с ним, был завален сладостями. Казалось, что кто-то специально для Гарри скупил по меньшей мере полмагазина.       — Мы! — воскликнули Фред и Джордж.        — Знаки внимания от твоих друзей и поклонников, — пояснил Дамблдор, поймав взгляд Гарри. — То, что произошло в подземелье между тобой и Квирреллом — это строжайший секрет, и потому нет ничего удивительного в том, что его знает вся школа. Кстати, я полагаю, что именно твои друзья, Фред и Джордж Уизли, попытались передать тебе в подарок сиденье от унитаза.       — А я?! — воскликнула Джинни.       — Мы всё возместим своим магазином.       Не сомневаюсь, они полагали, что тебя это развлечет. Однако мадам Помфри сочла это несколько негигиеничным и конфисковала сиденье.       — Все наши труды пошли на смарку!       — Я давно здесь? — перебил его Гарри. Он не мог сосредоточиться ни на чем, кроме случившегося.       —Три дня. Мистер Рональд Уизли и мисс Грейнджер будут весьма счастливы, что ты наконец пришел в себя. Они были крайне обеспокоены твоим состоянием.       — Но, сэр, а как же камень…       — Да успокойся! — воскликнул Драко.       — Я вижу, что он волнует тебя больше всего остального. —Улыбка сползла с лица Дамблдора. — Что ж, поговорим о камне. Профессору Квирреллу не удалось отобрать его у тебя. Я появился как раз вовремя, чтобы помешать ему это сделать. Хотя должен признать, что ты и без меня неплохо справлялся.       — Вы были там?! — воскликнул Гарри.       — Был-был, — улыбнулся профессор.       — Вы получили сову, которую послала Гермиона?       —Должно быть, мы разминулись в воздухе. Как только я прибыл в Лондон, сразу стало очевидно, что я должен находиться как раз в том месте, которое я покинул. Я прибыл вовремя и успел стащить с тебя Квиррелла…       — Значит, это были вы, — произнес Гарри, вспомнив последнее, что он слышал перед тем, как потерять сознание. Значит, ему ничего не почудилось. — Это были вы…       — Я боялся, что опоздал, — признался Дамблдор.       —Да, вы чуть не опоздали, — согласился Гарри.       — Спасибо вам, профессор, — сказал Сириус, у которого чуть не убили крестника.        –Я еще немного, и он бы вырвал у меня камень…        — Я боялся не за камень, — мягко поправил его Дамблдор, — а за тебя. Схватка отняла у тебя все силы, и ты едва не погиб. В какой-то момент я даже подумал, что это произошло. А что касается камня, то он был уничтожен.       — Уничтожен? — недоверчиво переспросил Гарри. — Но ваш друг, Николас Фламель…       — О, так ты знаешь о Николасе? — судя по голосу Дамблдор был очень доволен этим обстоятельством.       — Объяснять надо было меньше, — пояснил профессор.       — Ты все разузнал, не так ли? Что ж, мы с Николасом немного поболтали и решили, что так будет лучше.       — Но это означает, что он и его жена умрут, не так ли? — продолжал недоумевать Гарри.       — У них имеются достаточные запасы эликсира для того, чтобы привести свои дела в порядок А затем — да, затем они умрут. — Дамблдор улыбнулся, видя непонимание на лице Гарри. — Такому молодому человеку как ты, это кажется невероятным. Но для Николаса и Пернеллы умереть — значит лечь в постель и заснуть после очень долгого дня. Для высокоорганизованного разума смерть—это очередное приключение.       — Гениально, — прошептал Драко.       К тому же камень — не такая уж прекрасная вещь. Представь себе — он может дать столько денег и столько лет жизни, сколько ты захочешь! То есть две вещи, которые в первую очередь выберет любой человек. Но беда в том, что люди, как правило, выбирают то, что для них является наихудшим.        Воцарилась тишина. Гарри лежал, глядя в потолок и не зная, что сказать. Дамблдор что-то мурлыкал себе под нос и рассеянно улыбался.       — Сэр! — наконец окликнул его Гарри. — Я тут подумал… Сэр… даже если камень уничтожен, Волан… Я хотел сказать, Вы-Знаете-Кто…       — Называй его Волан-де-Мортом, Гарри. Всегда называй вещи своими именами.       — Да! — воскликнул Гарри в унисон с Дамблдором.       Страх перед именем усиливает страх перед тем, кто его носит.       — Да, сэр. — Гарри поспешно кивнул, ему не терпелось услышать ответ. — Я хотел спросить: ведь теперь Волан-де-Морт будет искать другой способ вернуть себе силы, правда? Я имею в виду, ведь он не исчез навсегда?       — Нет, Гарри, — согласился Дамблдор. — Он все еще где-то здесь, возможно, ищет новое тело, в которое мог бы вселиться… Так как он не является живым существом в полном смысле этого слова, его нельзя убить.       — Он не человек, — прошептал Гарри, — Он тварь.        Он бросил Квиррелла умирать — ведь он безжалостен не только к врагам, но и к союзникам. Однако ты не должен огорчаться, Гарри, пусть ты всего лишь на какое-то время отдалил его приход к власти. Но в следующий раз найдется кто-то другой, кто будет готов сразиться с ним. И это несмотря на то, что наша борьба против него кажется заранее проигранной. А если его возвращение будет отодвигаться все дальше и дальше, возможно, он никогда не будет властвовать.       Гарри попробовал кивнуть и поморщился от боли.       — Что с тобой было? — спросил Сириус, но его вопрос остался безответным.       — Сэр, есть еще кое-что, что я хотел бы узнать, если вы мне расскажете, — тихо, но настойчиво произнес он. — Я бы хотел знать всю правду…       — Правду… — вздохнул Дамблдор. — Правда — это прекраснейшая, но одновременно и опаснейшая вещь.       — Я так её и не получил, — улыбнулся Гарри.        А потому к ней надо подходить с превеликой осторожностью. Однако я отвечу на твои вопросы — если, конечно, у меня не будет достаточно веской причины для того, чтобы промолчать. Если я не смогу ответить, прошу меня простить: я промолчу, потому что ложь недопустима.       — Хорошо. — Гарри прикрыл глаза. — Волан-де-Морт сказал, что убил мою мать просто потому, что она пыталась не дать ему убить меня. Но я не могу понять, зачем ему вообще понадобилось убивать меня?       На сей раз Дамблдор вздохнул куда глубже.       — Увы, Гарри, на этот вопрос я не могу ответить.       — Можно на это ответить, — прошептал Северус, но понимал, почему Дамблдор так сделал — Поттеру было всего одиннадцать.        По крайней мере, сегодня и сейчас. Однажды ты узнаешь… а пока забудь об этом. Когда ты будешь старше… Я понимаю — наверное, это звучит неприятно. Тогда когда ты будешь готов, ты все узнаешь.       Гарри понял, что настаивать бесполезно.       —А почему Квиррелл не мог прикоснуться ко мне?       — Твоя мать умерла, пытаясь спасти тебя. Если на свете есть что-то, чего Волан-де-Морт не в силах понять, — это любовь.       — Твоя мама очень тебя любила, — сказал Римус, вспоминая Лили.       Он не мог осознать, что любовь — такая сильная любовь, которую испытывала к тебе твоя мать — оставляет свой след. Это не шрам, этот след вообще невидим… Если тебя так крепко любят, то даже когда любящий тебя человек умирает, ты все равно остаешься под его защитой. Твоя защита кроется в твоей коже. Именно поэтому Квиррелл, полный ненависти, жадности и амбиций, разделивший свою душу с Волан-де-Мортом, не смог прикоснуться к тебе.       — Сможет! — пообещал Гарри, на что получил кучу взглядов со страхом в глазах.       Прикосновение к человеку, отмеченному таким сильным и добрым чувством, как любовь, вызывало у него нестерпимую боль.       Дамблдор замолчал и начал с интересом изучать сидевшую на подоконнике птичку. А Гарри, улучив момент, тайком вытер навернувшиеся на глаза слезы.       —А мантия-невидимка, —спросил он, когда к нему вернулся дар речи. — Вы знаете, кто мне ее прислал?        — Когда-то твой отец оставил ее мне.       — Это правда, — кивнул Сириус.       А я подумал, что, возможно, она тебе понравится. — Глаза Дамблдора засияли. — Полезная вещь… Твой отец в основном использовал ее для того, чтобы тайком пробираться на кухню в поисках еды. Это было, когда он учился в Хогвартсе.       —И еще кое-что, —никак не мог успокоиться Гарри.        —Давай, — приободрил его Дамблдор, словно почувствовав, что Гарри боится его разозлить.        — Квиррелл сказал, что Снегг…       — Профессор Снегг, Гарри, — поправил его Дамблдор.       — Да, верно, Квиррелл сказал, что он меня ненавидит, потому что он ненавидел моего отца. Это правда?       — Да, они испытывали друг к другу сильную неприязнь, — признал Дамблдор после секундного раздумья.       — Было дело, — сказал Снейп.        — Примерно как ты и мистер Малфой. А затем твой отец сделал кое-что, чего Снегг так и не смог ему простить.       — Что? — выдохнул Гарри.       — Он спас ему жизнь.       — Он вытащил его из той хижины, — прошептал Сириус, а Римус побледнел.       — Что? — Гарри не верил своим ушам.       — Да-а-а… — мечтательно протянул Дамблдор. — Меня всегда забавляло то, какими странными путями порой следуют человеческие мысли. Профессор Снегг не мог смириться с тем, что остался в долгу перед твоим отцом… Я думаю, что именно поэтому он приложил столько усилий к тому, чтобы спасти тебя. Профессор Снегг верил, что таким образом он вернет долг твоему отцу.       Снейп посмотрел на Дамблдора так, что всем стало ясно, в этом есть и доля правды, и неправды.       И спокойно сможет продолжать ненавидеть память о нем…       Гарри попытался понять услышанное, но у него сразу разболелась голова.       — И, сэр, — осмелился он. — Еще один вопрос…       — Всего один? — улыбнулся Дамблдор.       — Как мне удалось достать камень из зеркала?       — А! — воскликнул Дамблдор. — Я рад, что ты задал этот вопрос. Это была одна из моих самых гениальных идей. Видишь ли, я сделал так, что только тот, кто хочет найти камень — найти, а не использовать, — сможет это сделать.       — Я не хотел его использовать, — подтвердил Гарри.       А все прочие могли увидеть в зеркале, как они превращают металл в золото и пьют эликсир жизни, но не боле того. Иногда мой мозг удивляет меня самого… А теперь достаточно вопросов. Я предлагаю тебе заняться этими сладостями. О! Драже на любой вкус «Берти Боттс»! В юности мне не повезло: я съел конфету со вкусом рвоты.       — Аберфорт тогда смеялся надо мной ещё три дня, — сказал Дамблдор настолько тихо, что его услышали только Минерва и Северус, которые закашлялись, пытаясь скрыть смех.        И боюсь, что с тех пор я несколько утратил к ним интерес. Но вот эта конфетка кажется мне вполне безобидной, как ты считаешь? — Дамблдор улыбнулся и закинул в рот золотисто-коричневую карамельку. И тут же поперхнулся. — Не повезло! — выдавил он. — Вкус ушной серы, не самый приятный на свете, ты не находишь?       — Откуда вы знаете вкус ушной серы? — хотел спросить Гарри, но промолчал.

* * *

      Мадам Помфри, хозяйка больничного крыла, была очень приятной, но весьма строгой женщиной.       — Ну пожалуйста, всего на пять минут, — умоляющим тоном произнес Гарри.       — Это исключено.       — Но ведь вы пустили ко мне профессора Дамблдора…       — Разумеется, но это совсем другое дело, ведь профессор Дамблдор — директор школы. А сейчас тебе нужен отдых.       — Я и так отдыхаю, правда, — не сдавался Гарри. — Я ведь лежу и все такое…       — О, ну хорошо! — смилостивилась мадам Помфри.       — Мы через окно лазили к Джеймсу, — сказал Сириус.        — Но ровно пять минут. — она открыла дверь, впуская в палату Рона и Гермиону.       — Гарри! — завопила Гермиона, кидаясь к нему. Гарри показалось, что сейчас она снова заключит его в объятия, и обрадовался, когда она этого не сделала. Голова его по-прежнему раскалывалась, и от объятий ему стало бы только хуже. — О, Гарри, мы были уверены, что ты… — Гермиона осеклась, не произнося слово «умрешь».       — Я не хотела тебя пугать, — сказала девушка.       — Дамблдор был так обеспокоен…       — Вся школа говорит о том, что случилось, — сообщил Рон. — А что там произошло на самом деле?       Это был один из тех редких случаев, когда правда оказывается куда более странной и волнующей, чем самые нелепые слухи. Гарри рассказал им все — про Квиррелла и зеркало, про Волан-де-Морта и камень.       Рон и Гермиона были очень хорошими слушателями. Они изумленно открывали рты как раз тогда, когда Гарри от них этого ждал. А когда он рассказал им о том, что пряталось под тюрбаном Квиррелла, Гермиона громко вскрикнула.       — Значит, камня больше нет? — спросил Рон, когда Гарри замолк — Значит, Фламель умрет?       — Я тоже задал этот вопрос, — кивнул Гарри. — А Дамблдор сказал… сейчас вспомню… Он сказал, что для высокоорганизованного разума смерть — это очередное приключение.       —Я всегда говорил, что он сумасшедший, — с обожанием в голосе откликнулся Рон.       — Все мы немного сумасшедшие.       Дамблдор был его кумиром. Рон готов был восхищаться всем, что связано с профессором, даже крайней степенью его сумасшествия.       — А с вами что было после того, как мы расстались? — в свою очередь поинтересовался Гарри.       — Ну, я вернулась назад, привела в порядок Рона — это оказалось непросто. — Гермиона закатила глаза. — А потом мы поспешили туда, где спят совы. Но на выходе из школы столкнулись с Дамблдором. Он уже все знал, представляешь? Он просто спросил: — Гарри пошел за ним, да? — и полетел на третий этаж, к люку.       — Ты думаешь, он специально так все подстроил? Может, он хотел, чтобы именно ты это сделал? — задумчиво спросил Рон.       — Нет! — твёрдо сказал профессор, — Я против подставы учеников под угрозу.        — Раз это он прислал тебе мантию-невидимку и все такое…       — Ну, знаете! — взорвалась Гермиона. — Если это он… Я хочу сказать, это ужасно, ведь тебя могли убить…       — Да нет, все было правильно, — после паузы ответил Гарри. — Он странный человек Дамблдор. Я думаю, что он просто хотел дать мне шанс. И что он, в общем, знает обо всем, что здесь происходит. Так что Дамблдор был в курсе того, что мы задумали. Однако вместо того чтобы остановить нас, он меня кое-чему научил, подготовил меня к тому, что должно было случиться. Не думаю, что я случайно нашел зеркало Еиналеж, — это он подталкивал меня к тому, чтобы я его нашел, и сам объяснил мне, как оно действует.       — Ты бы оставался там ещё очень много времени, если бы не я, — сказал профессор.        Мне даже кажется, это он решал, есть ли у меня право встретиться один на один с Волан-де-Мортом. И я доказал, что готов к этому…       — Нет, Дамблдор действительно псих! — гордо воскликнул Рон. — Слушай, Гарри, тебе тут не следует залеживаться — завтра будет банкет по случаю окончания учебного года. Конечно, особенно праздновать нам нечего — разумеется, соревнование между факультетами выиграл Слизерин, да и в квиддиче мы не преуспели. В последней игре, которую ты пропустил, нас начисто разнесли ребята из Когтеврана — как паровым катком раскатали. Но еда на банкете будет вкусной, это я тебе обещаю…       — Оптимист ты, Уизли, — заявил Драко.       В этот момент в комнату ворвалась мадам Помфри.       — Вы уже пятнадцать минут тут сидите, — строго заявила она. — А теперь — марш отсюда!       Той ночью Гарри не снились кошмары, поэтому утром он почувствовал себя значительно лучше.       — Я хотел бы пойти на банкет, — сказал он мадам Помфри, когда та раскладывала на столике рядом с кроватью Гарри его сладости, которые уже с трудом там помещались. — Я могу пойти, правда?        — Профессор Дамблдор говорит, что я должна вас отпустить. — Судя по тону, мадам Помфри не одобряла решение Дамблдора.       — Почему бы и нет? — спросил Сириус.       Похоже, она считала, что банкеты очень опасны для здоровья, и потому просьба Дамблдора неразумна.       — Да, к вам пришел еще один посетитель.       — О, прекрасно! — воскликнул Гарри. — Кто это?       В ту же секунду, словно услышав слова Гарри, в дверь протиснулся Хагрид. Оказываясь в помещении, великан всегда казался непозволительно большим. Он кое-как примостился рядом с Гарри, покосился на него и вдруг разрыдался.       — Это… все… моя… чертова… вина! — выдавил он сквозь слезы, закрывая лицо руками.       — Хагрид! — закричала вдруг Тонкс, — Ты не виноват! Это у Гарри шило в одном месте с первого курса.       — ЭЙ!!! — возмутился Поттер.       — Это ж я сказал этому чудовищу, как Пушка усыпить! Я сам! Ты же умереть мог! И все из-за какого-то яйца драконьего! В жизни больше пить не буду! Меня вообще надо гнать отсюда и к магглам, чтоб я с ними жил!       Гарри был потрясен видом плачущего великана. Хагрид в буквальном смысле сотрясался от рыданий, а по его лицу катились огромные слезы, скрываясь в густой бороде.       — Хагрид, успокойся, он бы все равно узнал, — произнес Гарри, пытаясь утешить Хагрида. — Ведь мы же говорим о Волан-де-Морте. Даже не выведай он все у тебя, он бы нашел другой способ выяснить, как нейтрализовать Пушка.       — Но тебя ж убить могли! — простонал Хагрид. — И это… Гарри… не произноси ты его имя, ради всего святого!       — ВОЛАН-ДЕ-МОРТ! — во весь голос прокричал Гарри. Хагрид был так поражен, что даже перестал плакать. — Я встречался с ним, я видел его лицо, и потому я буду называть его по имени.       — После четвёртого курса желание всё ещё не пропало, — сказал Гарри.       — У тебя четвёртый курс с ним связан? — спросил Сириус.       — Более чем.        И хватит плакать, Хагрид, выше нос. Мы спасли камень. Теперь камня больше нет, и он не сможет его использовать. Ты лучше съешь шоколадку, у меня их тут сотни…       Хагрид шмыгнул носом и вытер его рукавом.       — Ты мне тут напомнил кое о чем… э-э… подарок у меня для тебя есть.       —Надеюсь, это не бутерброд с мясом горностая? — обеспокоенно спросил Гарри. И тут Хагрид наконец-то улыбнулся, хотя улыбка получилась еле заметной.       Сириус снова рассмеялся.       — Не. — Великан мотнул головой. — Дамблдор мне вчера специально выходной дал, чтоб я все сделал. Ему, если по правде, уволить меня надо было, а он… Короче, вот, держи…        То, что Хагрид вытащил из кармана, было похоже на книгу в красивом кожаном переплете. Гарри с интересом раскрыл ее. Книга оказалась альбомом для фотографий. С каждой страницы ему улыбались и махали руками его родители.       — Господи, Хагрид, ты молодец! — прокричал Сириус.       — Я вчера весь день сов посылал ко всем, с кем твои родители в школе дружили… да и после нее тоже, — пояснил Хагрид. — Чтоб фотографий прислали, потому как нету тебя ни одной… Ну, что, нравится тебе?       Гарри не смог ничего ответить, но Хагрид понял его и без слов.       — Я впервые увидел своих родителей после зеркала.       Гарри пришел на банкет, когда зал уже был полон. Он хотел сначала зайти в Общую гостиную Гриффиндора, чтобы прийти на банкет вместе со всеми. Но мадам Помфри сломала его планы, настояв на последнем осмотре. Поэтому когда Гарри вошел в Большой зал, все факультеты уже были там. Поскольку соревнование между факультетами в седьмой раз подряд выиграл Слизерин, то зал был оформлен в зелено-серебряной цветовой гамме.       — Но мы победим! — возликовали гриффиндорцы.       На стене за преподавательским столом висело огромное знамя Слизерина, на котором была изображена змея. Стоило Гарри войти в дверь, как в зале наступила полная тишина, а в следующую секунду все одновременно заговорили. Гарри, не поднимая головы, быстро подошел к своему столу и сел между Роном и Гермионой. Он пытался делать вид, что не замечает направленных на него взглядов всех собравшихся. Многия даже встали со своих мест, чтобы получше его видеть       — Это не культурно, — пробормотал Поттер.       К счастью, буквально через несколько секунд в зале появился Дамблдор. Все расселись по местам, и разговоры стихли.       — Итак, еще один год позади! — радостно воскликнул Дамблдор. — Но перед тем как мы начнем наш фантастический пир, я немного побеспокою вас старческим брюзжанием и пустой болтовней. Итак, позади остался отличный учебный год! Я надеюсь, ваши головы немного потяжелели по сравнению с тем, какими они были в начале года. Впрочем, впереди у вас все лето для того, чтобы привести свои головы в порядок и полностью опустошить их до начала следующего семестра. — Дамблдор обвел всех присутствующих взглядом своих лучистых глаз. —А сейчас, как я понимаю, мы должны определить, кто выиграл соревнование между факультетами. Начнем с конца. Четвертое место занял факультет Гриффиндор —триста двенадцать очков.       Гриффиндор поник.       Третье—Пуффендуй, у них триста пятьдесят два очка. Пуффендуй слабо улыбнулся.       На втором месте Когтевран—четыреста двадцать шесть очков.       Ребята в синих свитерах захлопали.       А на первом Слизерин — четыреста семьдесят два очка.       Дети в зелёных мантиях не аплодировали.       Стол, за которым сидели слизеринцы, взорвался громкими криками и аплодисментами. Гарри видел, как Малфой победно стучит по столу золотым кубком.       Драко получил подзатыльник от Сириуса.       — Поведение, недостойное аристократа! — поддержал его Люциус.       И тут же отвел глаза: ему не понравилось это зрелище.       — Да, да, вы прекрасно потрудились, — произнес Дамблдор, обращаясь к сидевшим за столом Слизерина. — Однако мы не учли последних событий — Зал затих. За столом Малфоя улыбались уже не так радостно. Дамблдор громко хмыкнул. — Итак, — продолжил он. — В связи с тем, что в свете последних событий некоторые ученики заработали некоторое количество очков… Подождите, подождите… Ага… — Дамблдор задумался — или сделал вид, что задумался. — Начнем с мистера Рональда Уизли…       Рон побагровел и стал похож на обгоревшую на солнце редиску.       У Рона покраснели уши.        — …за лучшую игру в шахматы в истории Хогвартса я присуждаю факультету Гриффиндор пятьдесят очков.       — Это правда достойно, — сказал Перси, а близнецы подкинули брата.        Крики, поднявшиеся за столом, где сидел Гарри, наверное, долетели до заколдованного потолка. По крайней мере звезды на потолке задрожали. Гарри отчетливо слышал, как Перси, обращаясь к другим старостам, безостановочно выкрикивает:       — Это мой брат! Мой младший брат! Он выиграл в заколдованные шахматы МакГонагалл!       — Ты — мой младший брат и я тобой горжусь, — сказал Перси.       Наконец снова наступила тишина.       —Далее… мисс Гермиона Грейнджер, — произнес Дамблдор. — За умение использовать холодную логику перед лицом пламени я присуждаю факультету Гриффиндор пятьдесят очков.       — И это достойно, — сказал Северус, — Как бы это не звучало с моей стороны, вы сделали то, что не каждый пятикурсник мог бы сделать.        Гермиона закрыла лицо руками. Гарри не сомневался, что она расплакалась. За их столом творилось что-то невообразимое — за одну минуту факультет заработал сто очков.       —И наконец, мистер Гарри Поттер, — объявил Дамблдор, и в зале воцарилась абсолютная тишина. — За железную выдержку и фантастическую храбрость я присуждаю факультету Гриффиндор шестьдесят очков.       — И это достойно, — тихо сказал Сириус.       — Звучит так, будто, это неправда, и они этого не достойны, но они сделали то, что я вместе с Крэббом и Гойлом не смог бы сделать, — сказал Драко.       Поднявшийся шум оглушил Гарри. Все, кто умел считать и одновременно хрипло вопить, уже поняли, что у Гриффиндора теперь четыреста семьдесят два очка. То есть столько же, сколько и у Слизерина. Они почти выиграли соревнование между факультетами.       — Почти, — прошептал Сириус.        Если бы Дамблдор дал Гарри еще одно очко… Дамблдор поднял руку. Зал начал затихать.       —Храбрость бывает разной. — Дамблдор по-прежнему улыбался. — Надо быть достаточно отважным, чтобы противостоять врагу. Но не меньше отваги требуется для того, чтобы противостоять друзьям! И за это я присуждаю десять очков мистеру Невиллу Долгопупсу.       — Это мой внук! — закричала Августа, которая была горда за Невилла.       Если бы кто-то стоял за дверями Большого зала, он бы подумал, что здесь произошел взрыв, — настолько бурно отреагировали на слова директора за столом Гриффиндора. Гарри, Рон и Гермиона вскочили и зааплодировали Невиллу, подбадривая его громкими криками. А Невилл, весь белый от изумления, исчез под кинувшимися обнимать его школьниками. До этого он ни разу не принес факультету ни одного очка.       — Нет, на травологии принёс. — поправил книгу Гарри.       — Он правда совершил очень храбрый поступок, — прошептал Драко.       Гарри, продолжая аплодировать, ткнул Рона под ребра и кивком указал на Малфоя. Вид у него был такой обескураженный и испуганный, словно Гермиона наложила на него заклятие, полностью парализовавшее его тело.       — А я могу! — сказала Гермиона.       — Таким образом, — громко прокричал Дамблдор, пытаясь заглушить аплодисменты, которые только усилились оттого, что факультеты Когтевран и Пуффендуй тоже возликовали по поводу поражения Слизерина.       — Ну, полезно побыть вторыми.        — Таким образом, нам надо сменить декорации.       Он хлопнул в ладоши, и свисавшее со стены зелено-серебряное знамя стало ало-золотым, а огромная змея исчезла, и вместо нее появился гигантский лев Гриффиндора.       Гермиона взмахнула палочкой и в Большом зале появился всё тот же лев, которого всегда видели у них на мантиях.       Снегг протянул руку профессору МакГонагалл и начал трясти ее с вымученной улыбкой. Гарри на мгновение встретился с ним взглядом и сразу почувствовал, что отношение к нему Снегга ни на йоту не изменилось.       — Не изменилось, — подтвердил это профессор.        Но сейчас Гарри это не беспокоило. Главным было то, что в следующем учебном году он будет чувствовать себя куда лучше, чем в конце этого. Он будет чувствовать себя так же хорошо, как чувствовал, пока не подвел своих друзей.       Это был лучший вечер в жизни Гарри. Он был даже лучше, чем те вечера, когда он выигрывал в квиддич, встречал Рождество и сражался с горным троллем. И он знал, что этот вечер он никогда не забудет.       — Никогда не забуду я вечер, когда я сражался с Волан-де-Мортом, — сказал Гарри.       Никогда в жизни.       У Гарри как-то вылетело из головы, что впереди его ждало объявление результатов экзаменов. Но оказалось, что ему и не стоило беспокоиться. К его огромному удивлению, они с Роном получили хорошие отметки — ну а Гермиона, разумеется, стала лучшей ученицей. Даже Невилл умудрился кое-как сдать экзамены: его хорошая оценка за травологию компенсировала невероятно плохую оценку за зельеварение. Гарри с Роном надеялись, что Гойл — который был настолько же туп, насколько и злобен — будет отчислен. Но и он каким-то образом умудрился сдать экзамены. Это было обидно, но, как справедливо заметил Рон, нельзя получить сразу все.       — Хоть кто-то думает логически, — сказал парень.       Буквально через несколько минут после объявления результатов экзаменов все шкафы опустели, чемоданы были упакованы, а жабу Невилла поймали в тот момент, когда она пыталась улизнуть сквозь дырку в стене туалета. Всем ученикам вручили предупреждения о том, что они не должны прибегать к волшебству на каникулах.       — А я-то надеялся, что они хоть раз забудут раздать нам эти бумажки, — грустно заметил Фред Уизли.       — Нам, на самом деле, можно колдовать, — сказал Фред.       Хагрид проводил их к берегу озера и переправил на лодках на ту сторону.       Ученики залезли в поезд, болтая и смеясь. За окном дикая природа сменялась ухоженными полями и аккуратными домиками. Они дружно поедали конфеты, проезжая мимо городов магглов, а потом не менее дружно сняли с себя мантии и надели пиджаки и куртки. И наконец поезд подошел к платформе номер девять и три четверти вокзала «Кинге Кросс».       Им понадобилось немало времени для того, чтобы покинуть платформу. Перед выходом с нее стоял старый мудрый смотритель, выпуская их по двое и по трое, чтобы они не привлекли внимание маглов.       — О да, это долго, — вспомнил Сириус.        Если бы из сплошной стены вдруг появилась толпа школьников с огромными чемоданами, магглы бы точно переполошились.       — Ты должен приехать и пожить у нас этим летом, — сказал Рон, пока они стояли в очереди. — И ты, Гермиона, тоже. Я пошлю вам сову.       — У Рона прекрасный дом и прекрасная семья, — сказал Гарри.        — Спасибо, — с благодарностью откликнулся Гарри. — Рад, что этим летом меня ждет что-то приятное.       Они возвращались в мир маглов в ужасной суматохе и толчее.       — Пока, Гарри! — раздалось несколько голосов.        — До встречи, Поттер! — прокричали еще несколько человек.       — Ты по-прежнему знаменит и популярен, — ухмыльнулся Рон.        — Но не там, куда я еду, это точно, — заверил его Гарри. Он, Рон и Гермиона вместе прошли через стену.       — Вот он, мам, смотри! — это был голос Джинни Уизли, младшей сестры Рона, но показывала она вовсе не на брата. — Гарри Поттер! — пропищала Джинни.       Девочка покраснела, а Гарри лишь рассмеялся и ткнул её в плечо.        — Смотри, мам! Я его вижу.       — Потише, Джинни, — одернула ее мать. — Не надо показывать пальцем, это некрасиво. — Миссис Уизли улыбнулась им. — Нелегкий выдался год?       — Если бы я знала, насколько нелёгкий…       — В общем, да, — признался Гарри. — Большое вам спасибо за свитер и сладости, миссис Уизли.       — О, не стоит благодарности, мой дорогой, — откликнулась она.       — Мама Джима всегда присылала мне сладости во время учебного года, а на Рождество также отмахивалась.       — Ну, ты готов? — Голос принадлежал дяде Вернону — такому же усатому как год назад, такому же багроволицему, с такой же яростью взирающему на племянника.       Дядя был явно возмущен его наглостью. Подумать только — стоять среди обычных людей с огромной совой в клетке! За дядей виднелись тетя Петунья и Дадли, с ужасом глядевший на двоюродного брата.       — Вы, должно быть, родственники Гарри! — воскликнула миссис Уизли.        — В каком-то смысле, — прорычал дядя Вернон.       — Сестра моей матери и её муж, — прошептал Гарри.       — Поторопись, мальчик, я не собираюсь ждать тебя целый день.       Дядя Вернон отошел в сторону, а Гарри повернулся к Рону и Гермионе.       — До встречи, — улыбнулся он.       — Надеюсь, что у тебя… что у тебя будут веселые каникулы… — неуверенно выдавила Гермиона, явно пораженная нелюбезностью дяди Вернона.       — О, не сомневайтесь! — воскликнул Гарри. Рон и Гермиона с удивлением заметили, что он широко ухмыляется: «Мои родственники ведь не знают, что на каникулах нам запрещено прибегать к волшебству. А значит, этим летом я хорошенько повеселюсь с Дадли…»       Дадли вспомнил, что тем летом ему по факту ничего и не сделали, просто пугали.       Книга закончилась. Но это только начало нелёгкой жизни Поттер в волшебном мире....