Дульсина Линарес: жизнь на краю пропасти

      Фотография легла на стол. Мужчина аккуратно взял её пальцами за край.       - Это она?       - Да. Она мне нужна.       Женщина, которая давала поручение, вызывала в этом человеке странное чувство. Он кожей ощущал её привычку быть главной, а также шлейф опасности, который незримо за ней тянулся.       Он видел её лицо и задавался вопросом, зачем женщине с такой внешностью понадобилась именно та персона на фото. Ведь они будто из разных миров - разве могут они знать друг друга?..       Мужчина повертел снимок в руках. Вообще-то он и сам был знаком с этой особой на фотографии. О да, он помнил её. Красивая, ухоженная, жестокая, а в глазах огонь. Такие не забываются.       - В чем дело, Агустин? - резкий голос напарницы вернул его из воспоминаний. - Ты её знаешь?       - Знакомое лицо. Наверняка мелькало в газетах - дамочка из высшего общества, - нашелся с ответом мужчина. - Но зачем она тебе?       Дама резко подалась к нему. Длинные ногти вцепились в лацкан пиджака Агустина Кампоса.       - А это тебя не касается, ясно? Это мои личные счеты, понял? Я плачу тебе хорошие деньги!       - Да понял, понял, - мужчина отшатнулся при виде исказившегося от злобы лица напарницы, и без гримас наводящего ужас.       Эта женщина нашла его по каким-то старым криминальным связям; Кампос вращался в этой неблагополучной среде уже много лет.       Несмотря на хорошее воспитание и память о доброй маме, Агустин еще в юности пошел на воровство ради денег. Почуяв прибыльное ремесло, он на этом не остановился, хотя заказы брал аккуратно, обходя явную "мокруху", и по возможности перекладывал грязную работу на более мелких сошек.       И все равно Агустин чувствовал себя неудачником. В последнее время дела не ладились, заказы срывались, а напарники подводили. Чëрт знает что такое!       Особенно неловко ему было перед той богатой горячей дамочкой - Дульсиной Линарес, перед которой он точно не хотел бы упасть лицом в грязь. Это все его коллега, - та женщина, что отпустила Розу Гарсиа, - это она виновата. Но и сам он оказался еще тем глупцом - нужно было самому выполнить то, что требовала сеньора.       Теперь вышло так, что их судьбы пересекаются снова. ...       - Мама! Я хочу в парк!       Дульсина раздраженно отмахнулась.       - Не сейчас, Паула, у меня много работы. Поезжай с Карлой.       Трехлетняя девочка состроила недовольную физиономию.       - Я хочу с тобой!       Дульсина развела руками, в которых держала документы.       - Я не могу!       Паула топнула маленькой ножкой, отчего низ лилового платья чуть колыхнулся.       - Я хочу к тете Кандиде!       Дульсина швырнула бумаги на стол.       - Да что же это такое! Карла! - позвала она. - Леопольдина!       Экономка явилась на зов.       - Слушаю, сеньора Дульсина.       Леопольдина выглядела как всегда, будто и не прошло трех лет: густая копна темных волос, аккуратно уложенная сзади, деловой костюм и тонкая осиная талия, которой раньше, возможно, втайне завидовали сестры Линарес и все их гостьи.       - Леопольдина, будь добра, уведи Паулу, и пусть Карла свозит ее в парк. Мне нужно ехать в офис.       Экономка пожала плечами и вздохнула.       - Как, впрочем, и всегда.       Дульсина взглянула на женщину и подняла бровь.       - Что ты сказала?       - Только то, что у вас всегда много работы, - невозмутимым тоном ответила Леопольдина и взяла девочку за руку.       - Идем, Паула.       Девочка сперва попыталась вырвать свою руку, но быстро смирилась и, опустив голову, посеменила рядом с женщиной. Мама все равно не будет играть с ней. ...       Леопольдина отвела ребенка в комнату няни, затем, спустившись в холл, машинально поправила фотографии на телефонном столике. Два изображения, каждое в отдельной рамке: Густаво Морено и Дульсина Линарес. Леопольдина про себя по-прежнему называла ее так, не присоединяя к имени хозяйки ожерелье из фамилий бывших мужей.       Вдова очень изменилась после того, как вернула в свои руки семейный особняк. Экономка помнила, как нашла ее там: свернувшуюся калачиком на своей бывшей кровати. Леопольдина испугалась: Дульсина очень напомнила ей безумную Кандиду того периода, когда та вязала вещи для своего несуществующего ребенка.       Экономка помнила каждую деталь.       - Дульсина! - служанка осторожно дотронулась до ее плеча и погладила его. - Как ты? Ты не вернулась к ужину, и я сразу поняла, что ты здесь.       - Все хорошо, - последовал ответ.       - Поедем домой?       - Я уже дома. Я никуда не поеду, скоро вернутся папа и Канди.       У Леопольдины перехватило дыхание. На глазах выступили слезы. Как же так - Дульсина наконец добилась всех своих целей, она так долго к этому шла - и теперь повредилась рассудком: сказалась вся череда неприятных событий, начиная еще с появления в их доме дикарки. Увы, доктор Кастильо, лечащий когда-то Кандиду, в очередной раз оказался приглашенным в дом Линаресов - на этот раз помочь прийти в себя и второй сестре.       Леопольдина аккуратно погладила край фоторамки. Затем медленно опустилась в кресло и устало потерла переносицу. Без сплетен и событий большой семьи не так интересно жить. В последние годы экономка вообще была предоставлена сама себе - после лечения ее хозяйка с головой ушла в работу. Было ощущение, что вдова Морено нарочно ищет повод реже находиться в этом доме, который принес ей только печальные воспоминания.       Леопольдина издала вздох. Не стоит вспоминать.       Служанка встала и поправила волосы. Если она и сохранила свою внешность прежней, то Дульсина, наоборот, похорошела. Она оставила тот чопорный стиль, который делал вдову степеннее и старше. Волосы отросли и лежали рыжеватыми волнами длиной до середины лопаток, а лицо с безупречным макияжем обрамляла неизменная челка.       Линарес вернулась к приталенным платьям из тонких, дорогих материй и к v-образным вырезам. Но со своей служанкой и по совместительству близкой подругой вдова стала холодна. Она ссылалась на то, что очень устает в офисе и по вечерам хочет побыть одна. Было видно, что смерть Густаво все-таки сломила эту сильную женщину.       Теперь Дульсина загружала свой разум работой, а душу закрыла на замок. ...       Каблуки Дульсины торопливо процокали вниз по лестнице. Шофер Мануэль почтительно открыл дверь автомобиля.       - Нет, эта машина нужна не мне, Мануэль. Отвези Карлу и ребенка в парк. Я возьму второе авто, поведу сама.       Водитель приложил руку к козырьку.       - Да, сеньора Морено.       Дульсина села за руль и тронулась с места, не заметив, как следом за ней медленно поехала черная машина с противоположной стороны улицы.       Женщина обнаружила преследование слишком поздно, когда отрываться уже не было смысла. Тем не менее Линарес вжала до упора педаль газа и переключила скорость. Она рассчитывала запутать преследователя на ближайших перекрестках, но, отвлекаясь на эти "догонялки", не успела увернуться от металлического забора.       Раздался удар, и вдова почувствовала во рту привкус крови. Резкая головная боль не давала сосредоточиться, тело стало ватным.       Она почувствовала, как ее выносят на руках и шепчут на ухо:       - Молчите, если хотите жить.