Дульсина Линарес: жизнь на краю пропасти

      - Дульсина... Моя сеньора... - экономка деликатно приобняла вдову. - Какое счастье! Вы вернулись! Живая... - женщина, не сдержавшись, коснулась волос своей сеньоры, убирая их с её лица, а затем подхватила вдову под руку, и Линарес оперлась на неё, чувствуя, как снова начинает болеть голова.       - Леопольдина!..       - Да, это я, сеньора Дульсина, а ещё здесь Мануэль, ваш шофёр, - указала она на подошедшего мужчину. - Позвольте вам помочь.       - Спасибо.       Экономка и водитель довели вдову до широкого мягкого дивана в гостиной. Бережно усадили на серую обивку.       - Где вы были, сеньора? Как себя чувствуете? - вежливо задавал Мануэль вопрос за вопросом, пока Леопольдина бегала на кухню за горячим чаем.       - Я позже расскажу, Мануэль. Главное, что все позади. Сейчас у меня ужасная головная боль.       Хватким взором мужчина заметил и босые ноги, и порванное, грязное платье, но промолчал, понимая, что спрашивать об этом хозяйку было бы совершенно бестактно.       Леопольдина подала Дульсине ароматный чай.       - Выпейте, сеньора, согрейтесь. Какое счастье, что вы снова здесь, с нами. Мы не могли нормально спать, волновались за вас... Я позвоню сеньору Рикардо, сообщу ему радостную новость. С вашего позволения, - Леопольдина кинулась к телефону.       - Ну, а я теперь смогу спокойно вздремнуть. Моя сеньора вернулась живой, что может быть лучше, - улыбнулся Мануэль, наклонил голову в знак уважения и удалился в свою комнату.       После разговора с Рикардо Леопольдина вернулась к вдове и присела на пол около нее - сесть рядом экономка не решилась.       - Дульсина... У меня тысяча вопросов... Но самый главный: как ты? Может быть, вызвать доктора?       - Нет, Леопольдина, не сейчас. Я просто очень устала. Это был кошмар, который я хочу забыть. Позже я всё тебе расскажу.       - Тебя похитили? Но кто?       Линарес усмехнулась.       - Этот человек горит в аду. В прямом смысле. А мне ещё очень плохо, Леопольдина.       Экономка тоже обратила внимание на внешний вид своей сеньоры. Тонкие лодыжки Дульсины были босы и покрыты уличной пылью.       - Позволь, я наберу тебе ванну?       - Леопольдина пользовалась уединением, чтобы снова называть вдову на "ты".       - Я бы очень хотела, Лео. Но я ранена, и рана ещё не зажила до конца, - Дульсина протянула ей руку. - присядь рядом.       Леопольдина повиновалась.       - Рана? О боже... Что же они с тобой сделали...       Дульсина с удовольствием попивала домашний чай, но он не отвлекал от головной боли и ломоты в теле.       - Рана уже заживает, Леопольдина. Похитительница ранила меня ножом, когда я пыталась бежать. Но думаю, что аккуратно помыться я все-таки смогу.       - Я помогу тебе. Но кто была эта похитительница?       - Тигрица. Беглая преступница, которой я расцарапала лицо в тюрьме. Она пыталась мне отомстить. Мне удалось бежать при пожаре, который произошел в её квартире.       Экономка вздрогнула. На ум сразу пришли воспоминания о том, как Дульсина держала в руке спичку и готова была чиркнуть ею в любую секунду, чтобы поджечь особняк Линаресов и умереть в нём.       - Пожар? - удивилась Леопольдина. - Но кто его устроил?       Взгляд Дульсины был ей ответом, и служанка улыбнулась. Её госпожа была всë той же - сильной духом и безжалостной к своим врагам.       - Теперь ты дома, - проговорила экономка успокаивающе. Линарес вздохнула и покачала головой.       - Я должна лечь в клинику, Леопольдина. Днём я поеду туда...       - Но зачем?       Женщина в упор смотрела на служанку.       - Мне кололи какой-то наркотик, - прошептала она. - Это и было местью - сделать меня наркоманкой. А ещё били. Связанную. Синяки, кажется, уже исчезли... Выбраться из этого очень, очень трудно, Лео... Это настоящий ад, и, если бы не...       Дульсина остановилась. Она ни при каких обстоятельствах не хотела называть имени Агустина. Но Леопольдина уже услышала главное. Ей стало невыразимо жаль вдову из-за всех испытаний, которые выпали на её долю.       - Дульсина...       Голос сорвался. Глаза обожгли слезы, и вдова заметила это.       - Леопольдина, ты что? - слабым голосом произнесла Линарес. - Ты-то почему плачешь?       Служанка всхлипывала.       - Лучше бы я перенесла все это вместо тебя... Только не ты... Они все могут считать тебя плохой, но я-то знаю, какая ты...       - Лео, не надо, не жалей меня, я не люблю этого, - тихо приговорила Дульсина и, протянув руку, вытерла пальцами слезинку с лица Леопольдины. - И я, и ты всегда были сильными. Самое страшное уже позади... я надеюсь.       - Дульсина, - Леопольдина наконец решилась обнять хозяйку, и Линарес позволила ей это.       - А где Паула? Она спит? -спросила Линарес о дочери.       Леопольдина ослабила объятия и выпрямилась.       - Сеньорита Паула гостит на ранчо Линаресов с того дня, как тебя похитили.       - Хорошо. Как только я выздоровлю, приеду туда за ней. Леопольдина, помоги мне помыться и переодеться, пока не приехал Рикардо.       Она встала, и экономка поднялась за ней.       - Да, конечно.       ...       Ранний телефонный звонок разбудил мужа и жену. За окном занимался рассвет. Рохелио Линарес неохотно повернулся и приподнялся на локте.       - Кто звонит в такую рань? Наверное, что-то случилось.       Мужчина потянулся за телефоном, который яростно трезвонил на прикроватном столике.       - Слушаю. Кто это?       - Рохелио, это я, Рикардо. Дульсина нашлась.       Брат рывком сел в постели. Сон сняло как рукой.       - Вот так новости! Как она?       - Жива, похитители держали ее в каком-то бедном районе. Как я понял, она сбежала. Леопольдина сказала, что сестра явилась к себе домой в порванном платье и босиком. Больше я пока ничего не знаю. Сейчас я собираюсь позвонить агенту Роче и ехать к Дульсине.       - Я тоже приеду, Рикардо, но немного позже - от ранчо мне дольше добираться до сестры. До встречи.       Рохелио положил трубку.       - Дульсина вернулась? - сонно спросила Эрлинда, приподняв голову с подушки.       - Да, любимая. Я поеду к ней.       - Конечно, это же твоя сестра. Я буду ждать тебя здесь.       В соседней комнате Кандида, старшая из Линаресов, тоже положила трубку на телефонный аппарат - аккуратно, чтобы никто не узнал, что она подслушивала разговор своих младших братьев. Её лицо застыло в недовольной гримасе, а взгляд светлых глаз загорелся ненавистью.       - Нет. Ты больше не украдешь жизнь, которая должна была быть моей.       В эту минуту на соседней кровати под пышным розовым одеялом мирно спала трёхлетняя Паула - дочь Федерико Роблеса.       ...       Помогая Дульсине привести себя в порядок, Лео не сделала ни одной попытки приласкать, переступить ту грань, которая снова была между ними последние три года. Женщина в мыслях принимала ситуацию, считала её логичной и правильной - так и должно быть между хозяйкой и её доверенным лицом, но ничего лишнего. Принимала, но внутри что-то болело. Как будто ненадолго открылась дверь в её душу, выпустив наружу яркий свет - а потом закрылась снова.       Сейчас экономка бережно поглаживала мочалкой кожу хозяйки, выжимая на неё мыльную пену. Эта пена стекала вниз ароматными бело-розовыми облаками, напоминавшими зефир.       - Нельзя ли обойтись без клиники? - с надеждой спросила Леопольдина, аккуратно поливая тело Дульсины слабой струёй воды из душа и стараясь не намочить рану на боку.       - Нет, Лео. Мне очень плохо. Лекарства, которые раздобыл для меня... один человек... закончились.       Дульсина обхватила себя руками за плечи, словно обняла.       - Мне снова холодно. Помоги мне.       Леопольдина взяла протянутую руку женщины и позволила хозяйке опереться на неё, вставая. Вытерла тело вдовы большим мягким полотенцем, подала пушистый халат.       - Сейчас будет теплее. Дульсина, тебе лучше лечь в постель.       - Но сейчас наверняка приедет Рикардо. Ведь ты ему позвонила.       Леопольдина ахнула, вспомнив нечто важное.       - И правда! Но с ним наверняка придет ещё один человек.       - Кто же? - вопросительный посмотрела на неё Линарес. - Рохелио?       Экономка замялась.       - Следователь Роча.       Дульсина всплеснула руками.       - Опять он!       - Да, но именно он и занимался твоими поисками.       - Вот как... Послушай, Лео, - женщина обхватила экономку за плечи и доверительно зашептала, - не вмешивайся, когда я буду рассказывать всем о том, что со мной произошло. Когда они уйдут, я расскажу тебе правду. Поняла?       Леопольдина довольно улыбнулась. Времена интриг возвращались, и у неё снова были привилегии.       - Ну конечно, Дульсина.