VII сезон. Глава II "Кровавый ангел"

      Расспросы, поиски и грозный тон мисс Элизабет не принесли результатов. Кольцо пропало бесследно, никто даже примерно не мог сказать, когда в последний раз видел его. С утра офисы взволнованно гудели. Сотрудницы видели, что сегодня Ятен мрачнее тучи, и старались убираться с его дороги подальше. А тех немногих, которые пытались утешить или развлечь его, буквально сдувало ветром, как только он поднимал глаза. Даже Дани сегодня к нему не подошла, и Ятену самому пришлось разыскивать её по всей компании.       Он нашёл девочку на последнем этаже, она как всегда на коленях разбирала какие-то бумажки. Ятен присел напротив и спросил:       – Ты тоже ничего не знаешь о кольце?       – Нет, прости, – не поднимая головы, ответила Дани. – Вчера я рано ушла и не смогла присмотреть за ним.       – Понятно.       Ятен поднялся и устало посмотрел в окно. Ладно, не конец света. Они наготове и теперь будут вдвойне осторожнее. В конце коридора появилась мисс Лоунс. Она быстро подошла к Ятену и взяла его за рукав.       – Конечно, это не входит в контракт, но сегодня я могу позволить тебе выходной. Будем считать, что это форс-мажорная ситуация.       Ятен исподлобья взглянул на неё и сказал:       – Мне не нужны поблажки. Я буду работать как всегда.       Элизабет не стала больше его уговаривать и жестом пригласила в студию. Ятен взглянул ещё раз на Дани и пошёл вперёд по коридору.       – Ты не закончила? – спросила Лоунс девочку.       – Нет, мисс.       – Переложишь, отнесёшь их в хранилище, пятый и шестой сектор. Потом зайдёшь ко мне, я отдам тебе заказ. Сегодня его нужно отнести.       – Да, мисс.       Дани видела, что лицо начальницы излучает довольство, и про себя решила, что это оттого, что Ятен остался сегодня в компании. Элизабет же, уже забыв про незаметную сотрудницу, спускалась по лестнице в свой кабинет. Настроение у неё было действительно изумительным, и она даже уступила себе в маленькой женской слабости подслушать слегка разговоры своих подопечных. Тем более что звонкие голоса раздавались достаточно громко и открыто.       – Нет, ну надо же быть такой злюкой! Как посмотрит, так сразу бежать хочется!       – Но он всё равно потрясающий. Когда сердится, ещё симпатичней.       – О, наша Джеки влюблена по уши, – раздался насмешливый голос.       – Неправда!       – Мэри, только не говори, что Ятен тебе безразличен.       – Ну почему же безразличен…       – Я слышала, что про него говорит твой Энди!       – Он не мой! – смущённо воскликнула Мэри.       – Да он так за тобой увивается, пятки готов целовать!       – А что он говорит, Милли? – заинтересованно спросила Джеки       – То, что Ятен – девчонка по сравнению с ним. И это ещё самое безобидное.       – Конечно, этот Энди – сборище мускул!       – Он пальцем сломает нашего красавчика.       – Да, но зато у него нет мозгов.       – Да брось, Мэри, он же тебе нравится!       – Нисколько!       – Конечно, Ятен лучше смотрится на глянцевых обложках!..       Смеющиеся девушки не заметили бесшумно вошедшую Элизабет. Лишь когда Милли испуганно ойкнула, все замолчали и вскочили со своих мест.       – Чем занимаются мои визажисты? – спокойно спросила женщина. – Надеюсь, они плодотворно употребляют рабочее время?       – Э-э… У нас перерыв, мисс… – растерянно ответила Мэри.       – Не рано ли? Мне кажется, до обеда ещё далеко.       – Мы…       – Сплетничаете. И так громко, что вас слышат первый и третий этажи.       Девушки смущённо переглянулись. Элизабет кивнула и сделала шаг за дверь.       – В следующий раз я не ограничусь замечанием. Будьте немного сдержаннее.       Молчание длилось, пока директор не дошла до своего кабинета. Потом Милли передёрнула плечами и пробормотала:       – Раньше она не ругалась из-за каких-то разговоров. Теперь уже и этого нельзя?       – Да-а, – протянула Мэри. – Я смотрю, наша железная леди серьёзно запала на Ятена.       – Ты шутишь! – воскликнули девушки.       – Да тише вы! Сами посмотрите. Ни с одним из иностранцев она так долго ещё не работала. А с ним как носится? Тут только слепой не заметит…       – А вдруг это взаимно? – распахнула глаза Милли.       – Вряд ли. Но всё может быть.       Мэри многозначительно кивнула и села за свой столик.       – Ну, давайте, зовите там этих певичек. Будем делать из них красавиц… * * *       – А что это за кольцо, Таики? Чьё оно?       – Оно… принадлежит ей.       – Оно как-то специально запрограммировано на эту ведьму?       – Ами, не запрограммировано, а заколдовано.       – Оно её чувствует, – сказал Сейя. – И приветствует при приближении.       Они стояли в школьном дворе, мальчики обеспокоенные, девочки заинтересованные. Мимо бегали болельщики, вопя о победе третьего класса. Два ноль. Путёвку в горы выиграли старшеклассники. Сейя довольно успешно не обращал на них внимания.       – Металл, из которого сделано это кольцо, особенный.       – А чем он отличается?       – Он сжимается на пальце своего хозяина, какого бы кольцо ни было размера раньше.       – Здорово. А сейчас оно какого размера?       – Большого, спадает со всех пальцев… Да что уж теперь говорить, всё равно оно потеряно.       Усаги пощупала Книгу Судеб сквозь ткань рюкзака – движение, повторяющееся каждую минуту после раздевалки. Раньше она смутно понимала слова Королевы Стихий о предупреждениях, появляющихся в Книге. Теперь же объяснение было получено сполна.       – Жаль, конечно, – вздохнул Таики. – Но теперь будем постоянно держаться вместе, следить, чтобы никто не ходил по одному. Она может появиться в любую секунду.       – А вдруг она никогда не появится? – подняла брови Минако. – А мы будем ждать и шарахаться от каждой тени!       – Она придёт, Минако, – сказал Сейя таким тоном, что все замерли. – Придёт. Ей больше некуда идти.       – Она запросто вычислит нас в облике людей. От нас за версту разит энергией сейлор-воинов, кто умеет смотреть – увидит. А она прекрасно могла это делать.       – Вы так много о ней знаете, – удивлённо сказала Макото. – Словно встречались не один раз, а сотню…       Мимо них прошла группа парней, в одном из которых друзья узнали Тони. Сразу проблемы с демонами были забыты. Сейя, помрачнев, отвернулся, а Минако громко, так, чтобы все слышали, сказала:       – Ой, смотрите, крыса идёт! Наверное, честную победу праздновать! Или награду Икоси покупать за хорошую работу!..       Тони напрягся, но ничего не сказал, а один из его друзей возмущённо развернулся в сторону девушек и воскликнул:       – Да ты знаешь, вообще, о чём ты говоришь?!       – Ну я, наверное, не слепая, – язвительно ответила Минако. – И выгородить этого самозванца у вас не получится!       – Да как ты…       Тони крепко схватил приятеля за локоть и тихо проговорил:       – Тироки, не надо… Пойдём…       Парни сердито оглядели Минако и пошли дальше. Усаги с Макото тоже попытались что-то сказать, но её было не остановить.       – Что стыдно? Признаёшь свою вину? Я всем расскажу, какая ты крыса! В горы сильно хочешь? Вали! Видеть тебя не могу! Предатель!       – Хватит, Минако, – простонала Рей. – Они уже ушли.       – Тони, конечно, эгоист, – протянул Таики. – Никогда бы не подумал.       – Да, как бывает обманчиво первое впечатление, – кивнула Ами. – Казалось, такого честного и открытого лица мало у кого найдёшь…       – Да хватит уже о нём! – внезапно воскликнул Сейя.       Друзья замолчали и испуганно уставились на него.       – Всё, я пошёл. Пока.       Сейя развернулся и направился к дороге.       – Я с тобой! – крикнула Усаги и бросилась за ним.       Макото задумчиво проговорила:       – А его это видно сильно затронуло.       – Ну, естественно, – пожала плечами Рей. – Лучший игрок – и проиграть матч года.       – Не в этом дело, – покачал головой Таики.       – Не в этом? А в чём?       – Тони. Понимаете… У Сейи нет друзей, кроме нас. Он такая натура, что далеко не каждый сможет завоевать его сердце. Тем более из обычных людей. А Тони… я видел, что Сейя более чем заинтересован этой личностью. В нём были все идеальные качества… но вот оказалось…       – Ненавижу! – прорычала Минако.       – Так значит… Сейя хотел, чтобы Тони стал его другом? – спросила Рей.       – Мне кажется, всей душой, – грустно кивнул Таики.       – Да, отстаю я от событий…       – Как жалко, – вздохнула Ами.       – Ещё одно доказательство, сколько в мире подлости и бесстыдства.       – Мы должны сделать его лучше, – твёрдо сказала Минако. – Это наш долг.       – Только не нужно калечить Тони, от этого мир не сделается лучше, – посоветовала Макото.       – Я и не собиралась! – вспыхнула Минако.       – Ты чего это покраснела? – с подозрением спросила Рей.       – Смотрите, смотрите, и правда, – удивился Таики.       – Что с тобой? – подняла брови Ами.       – Ничего! Отстаньте от меня!       Минако схватила сумку и убежала в школу. * * *       Усаги по пути успокоила Сейю, разговорила и заставила забыть и о школе, и о баскетболе, и о Тони. Тем более, что пошла она с ним далеко не просто так. Близился к завершению её затянувшийся план, хранить тайну дальше ей уже не хватало терпения.       – Давай присядем, – предложила она и указала на небольшую беседку. – Не хочу так рано домой.       – Ну, давай, – пожал плечами Сейя.       Они перелезли через загородку и сели на низкую лавочку.       – Что там? Опять проиграла спор Чибиусе? – улыбаясь, спросил Сейя.       – Нет, она сегодня на тренировке… Послушай, мне нужно кое-что тебе рассказать. Не думаю, что тебе это будет приятно… нет, тебе будет наверно даже обидно…       – О чём это ты? – удивился Сейя.       Усаги поёрзала немного на лавочке и заявила:       – Я всё знаю!       Сейя стал ещё удивлённее.       – Что?       – Я знаю, почему в твоей песне были такие слова. – Усаги опасливо посмотрела на него и по изменившемуся лицу поняла, что он догадался. – Я знаю, что произошло на Кинмоку, знаю о твоей коме и о посланиях… Сейя, ты не очень злишься?       Он отвернулся и зло проговорил:       – Вот, значит, какие у меня братья! Не думал, что меня предадут самые близкие!       – Сейя, подожди!..       – И кто же первый из них решил продать меня? Таики? Нет, наверное, Ятен!       – Они не виноваты!       – А кто виноват? Только они знали об этом и поклялись молчать, а ты их сейчас выгораживаешь!       – Да не говорили мне ничего! – Усаги дёрнула его за рукав и развернула к себе. – Они мне не говорили!       Сейя взглянул в её глаза и немного успокоился.       – А кто же тогда?       – Никто. Я сама.       Лицо Сейи выразило удивление.       – Я нашла твою тетрадь. Ту, которую ты вёл как ежедневник.       – Тетрадь?.. – непонимающе переспросил он. – Какую… А!       – Вспомнил? Вот. Там всё подробно было описано.       – Тебе её дали?       – Да никто мне ничего не давал! Я сама нашла её. Случайно.       – Но это невозможно! Ты никогда не была у нас…       Сейя запнулся, в его глазах засветилась догадка. Усаги облегчённо вздохнула про себя.       – Да, именно, в тот день. Ты пришёл, а я была у вас дома.       – И замок не работал… – пробормотал Сейя. – Да, теперь понятно, – он уже спокойно поднял голову. – Так Таики с Ятеном не знают?       – Нет пока. Но им придётся рассказать.       – Зачем? – удивился Сейя.       – Как зачем? Будем делать клип! Ты же хотел этого! И я теперь хочу! Миллионы жителей хотят узнать, кто поёт в песне! Представляешь, какой будет фурор, когда узнают о клипе?       Глаза Сейи против воли загорелись.       – Ты права, это было бы замечательно…       – Так давай займёмся этим! – Усаги радостно улыбалась. Её план был до смешного прост: сделать так, чтобы Сейя увидел её у них дома, и иметь простой ответ на все его вопросы: я всё сделала сама. Так выполнялось обещание, данное Ятену, ничего не рассказывать об истинной стороне дела. Обещание, которое её, честно говоря, подмывало нарушить, но то, что пострадает ещё и Таики, её останавливало.       – Да! Завтра же! Нет, без Ятена не получится… Ну ничего, я сначала всё им расскажу, посмотрю на их шок, и тогда уже будем ждать его прилёта из Америки. Надо заказывать студию… Я уже знаю, какую, и ещё… нужно восстановить всё, как было там. Думаю, больница согласится поспособствовать…       – Сейя… – виновато протянула Усаги. – Ты не злишься на меня?       Сейя посмотрел на неё и вздохнул.       – Нет, я даже рад, что ты всё узнала… Просто… – он резко взъерошил волосы, – я не мог, понимаешь, не мог рассказать тебе. И даже не представлял, как ты это воспримешь.       – Но почему же? Ведь это глупо, скрывать такие вещи. Тем более, мы же лучшие друзья.       – Да, да я всё это понимал… Но всё равно. Как я мог такое… тебе… Мне было страшно. Понимаешь, по-настоящему страшно…       У Сейи стал такой несчастный и беззащитный вид, что Усаги снова захотелось крепко обнять его и утешить. Но опять она не решилась этого сделать.       – Мне было жаль тебя… так жаль, что хотелось умереть… – искренне сказала она. – У меня был настоящий шок, когда я это всё прочитала. Столько странных вещей сразу стало на свои места. Сейя, никогда не скрывай от меня такого! Ведь, если говорить прямо, – она довольно улыбнулась, – это я спасла тебя от психушки. Попробуй сказать, что нет!       – Ты, ты! – засмеялся Сейя. – Только я до сих пор не понимаю, как тебе это удалось.       – Между прочим, всё реально. Знаешь, снится мне такой сон… * * *       Ятен сидел за столиком и пил кофе. Только что закончилась съёмка и неподалёку в плёнке, камерах и софитах копошились уставшие фотографы. На подоконнике, смотря в окно, сидела Дани. Мимо двери журчащей толпой прошли визажистки. Ятен внезапно почувствовал, что ему скучно. Как-то скучнее, чем всегда. Неужели потому, что не удалось сегодня с ней поговорить? Наверное, да, она единственный человек, с которым он говорил на родном языке. Или не только в этом дело? Ятен устало закрыл глаза, посидел так немного и, вздрогнув, резко распахнул. Опять. Белая собака с белыми глазами. Она будто зовёт его. Зовёт в свой мир, как только он опускает веки. Ей нужна помощь. Она лежит на земле и мелко-мелко дрожит… Ятен шумно вздохнул и потёр лоб. Как же он выдохся…       Студию медленно покинули все работники. Дани, словно резко что-то вспомнив, соскочила с подоконника и убежала. Путь её был довольно странным. Вниз по лестнице, направо по коридору, потом обратно на лифте. Ей нечего было делать. Она просто так ушла оттуда. Зачем? Она и сама не знала. Хотелось вернуться. Нужно вернуться. Она ведёт себя как ребёнок. Нужно быть серьёзнее. Нужно поговорить с ним. Когда-нибудь придётся. Дани вернулась к студии, вошла и остановилась. Голова Ятена лежала на сложенных руках, он не двигался. Девушка на цыпочках подошла к нему и присела возле лица. Ятен крепко спал. Несмотря на чашку только что выпитого кофе. Дани опустила голову, потом снова посмотрела на него. Тоненькая рука поднялась и боязливо, несколько раз останавливаясь в воздухе, дотронулась до белых прядей волос, закрывающих лицо. Ятен не пошевелился. Дани медленно, едва прикасаясь, отодвинула чёлку в сторону и застыла. Сердце зашлось от выражения его лица. Ятен спал. Но во сне выглядел так изнурённо, так несчастно, что у девочки на глазах заблестели слёзы. Она быстро встала, отошла к двери и зажмурилась. Это из-за кольца. Конечно, только из-за этого. Он мучается из-за этого дурацкого кольца… Дани судорожно вздохнула и выбежала в коридор.       Ятен стоял в широком безграничном поле, покрытом клочками тумана и ледяной росой. Холодный ветер трепал волосы. Впереди в пяти шагах сидела, низко опустив голову, белая собака. Она опиралась на широко расставленные передние лапы, словно боясь упасть, и неудержимо клонилась к земле. Её будто тянуло что-то вниз. Ятен решительно шагнул вперёд. Он должен помочь ей, должен поддержать никнущее тело, обнять, согреть. Должен коснуться её, в конце концов… Внезапно на последнем шаге с хрустом крошится земля, и между ним и собакой расширяется большая трещина. Ятен огорчённо восклицает и останавливается. Дальше нельзя. Его поглотит бездна. Собака тихо вздыхает. Холодный ветер дёргает мокрую белую шерсть, туман подползает всё ближе. Ятен не хочет уходить. Он не покинет её теперь. Он садится на землю и смотрит на белую собаку на той стороне пропасти. Она опускает голову ещё ниже, ложится на передние лапы, прикрывает белые бесцветные глаза. И мелко-мелко дрожит… * * *       Мамору снял трубку со звенящего телефона и сразу же услышал в ней водопад слов:       – Забыл совсем, не звонишь, не пишешь, что за дела, друзья мы или нет?       – Привет, Мотоки, – радостно улыбнулся Мамору.       – Привет, привет. Как у тебя дела? Чем занимаешься?       – Учусь, работаю. Вот неделю уже не высыпаюсь.       – Что за срочность? А… или нет, подожди. Тебе нужны деньги, так?       – В общем-то…       – Нужны, нужны. И я даже знаю, зачем. Как, кстати, поживает Усаги?       Мамору, несмотря на всю свою невозмутимость, почему-то покраснел.       – К чему ты ведёшь?       – Да ни к чему, – невинно ответил Мотоки. – Просто поинтересовался, как дела у моего друга.       – Всё отлично, жива-здорова. А как Рэйка?       – Она просто умница, учится лучше всех, катается с каждым днём всё лучше… Тему решил перевести, да?       – Ничего подобного, – проворчал Мамору.       – Да знаю я, что вы с Усаги хотите пожениться. – Мамору снова порозовел. – Это естественно, тебе нечего смущаться.       – Да я и не смущаюсь, просто… я думаю об этом и не знаю, как сказать…       – Ну, во-первых, ещё рановато, мне кажется.       – Я думаю о будущем. Когда у меня будет достаточно денег.       – А во-вторых, ты же уже дарил ей кольцо.       – Это было не так серьёзно. Да и давно…       – А вы не обсуждаете эту тему? – удивился Мотоки.       – Нет… никогда…       – Понимаю, оба стесняетесь. Да, я хорошо вас знаю.       – Скромности тебе не прибавилось.       – А зачем она нужна? Слушай, хочешь, докажу? Вот мы сейчас с тобой разговариваем, а я слышу, что голос у тебя не такой как всегда.       – Обычный голос, – пожал плечами Мамору.       – И из этого я делаю вывод, что у тебя невесёлые мысли. Какая-то проблема, которая существует только в твоей голове, и ты пытаешься о ней забыть, но не можешь.       Мамору задумался на мгновение, и с грустной улыбкой кивнул:       – Ты прав, друг. Всё верно.       – Вот, видишь. И ещё я не ошибусь, если скажу, что проблема – Усаги.       – Опять угадал.       – Ну, дальше резерв моей сообразительности истекает, теперь твоя очередь потрудиться. Рассказывай.       – Да, в общем-то, и рассказывать нечего…       – Нет, есть. Давай, давай.       – Ну, ладно. Понимаешь, мне как-то не по себе.       – Это я уже понял.       – Усаги ведёт себя немного странно. Непривычно.       – Начала учить уроки? Перестала опаздывать? Не переедает больше сладкого?       – Нет, это всё по-прежнему, – засмеялся Мамору.       – Так что? Говори по порядку.       – Понимаешь, раньше она постоянно звонила, и сама предлагала куда-нибудь пойти. И очень огорчалась, если свидание срывалось… А теперь вот уже четвёртый день она не закатывает скандалов и не обижается на то, что я без перерыва работаю.       – Какой кошмар! – шутливо изумился Мотоки. – Четвёртый день!       – Это не смешно… – несчастно протянул Мамору.       – Я понимаю, понимаю. Это, и правда, как-то необычно. А что ещё?       – Она немного погрустнела. Даже не знаю, в чём это выражается. На первый взгляд всё как всегда, но видно что-то печальное в её глазах.       – Усаги и грусть – почти несовместимые вещи. Видимо, у неё какая-то проблема.       – Она обычно рассказывает о своих проблемах. А сейчас она словно забыла обо мне. Вчера я предложил ей сходить куда-нибудь, а она, представляешь, отказалась!       – Почему?       – Ну, не совсем отказалась. Перенесла на выходные.       – Но это естественно. Может, у неё дела в школе?       – Может, – вздохнул Мамору.       – Пока я не вижу большой проблемы…       – Может, ей теперь заменяет меня этот… друг?       – Так-так, вот мы и подошли к главной сути проблемы, – оживился Мотоки. – Значит, есть какой-то «он»?       – Есть, никуда теперь не денется.       – И кто он?       – Его зовут Сейя. Ты, может быть, даже его знаешь.       – О, я понял, о ком ты. Лично не общались, но Усаги рассказывала. Её лучший друг?       – Да. Солист группы «Три звезды».       – Красавчик.       – Мотоки!       – Так девчонки говорят!       Мамору вздохнул и посмотрел на фотографию в рамочке.       – Я уверен, у неё и в мыслях не было изменять мне. Да и Сейя, мне кажется, не собирается её соблазнять. Но, понимаешь, он её любит.       – Что прямо по-настоящему?       – Очень любит. Больше жизни.       – Даже больше тебя?       Мамору заколебался, но ответил честно.       – Не знаю…       – Это плохо. Но я уверен, что Усаги его не любит. Ты её единственный.       – Да, я думал так всегда. Но в последнее время…       – Вдруг понял, что тебе её не хватает, и как глобально она важна для тебя. Раньше ты слышал каждый день, что она тебя любит, теперь же звучит только приветствие и прощание. Раньше она пыталась каждую секунду своей жизни провести с тобой, теперь у неё свои дела и свои проблемы, в которых тебя ей посвящать не хочется. Раньше ты всегда был спокойным и размеренным, не выражал своих чувств словами, считал, что всё под контролем, но никогда не думал, что она очень этого желала, и теперь она может думать, что ты любишь её не так сильно, как хотелось бы…       – Нет, всё не так! – ошарашено воскликнул Мамору.       – Нет, всё так и есть, подумай над моими словами. Вспомни, как сияли у неё глаза, когда она видела тебя, и как равнодушно здоровался с ней ты. Ведь это так и выглядело со стороны, я не вру.       – Но, Мотоки…       – Ты считаешь себя взрослым и серьёзным – пусть, я не прошу тебя меняться. Но сделай так, чтобы она поверила в твою любовь. Не мучайся над своими вопросами и опасениями в одиночестве, а позаботься о ней чуточку больше, чем всегда. И ты увидишь все ответы на свои вопросы в её глазах.       – Даже не знаю, что сказать… Неужели ты лучше понимаешь её, и всё это правда?       – Ручаться не могу, но всё же тебе не хватает страсти, – оживлённо ответил Мотоки. – Знаешь, ты такой зануда, если тебя не разговорить! Прямо воплощение спокойствия. Я бы никогда с тобой не встречался, – откровенно сообщил он.       – Мотоки!..       – Но Усаги ты нравишься именно таким. Не вздумай выкидывать неожиданных поступков. Веди себя как обычно, но просто помни, что я тебе сказал.       – Ладно, ладно, гений любви, – проворчал Мамору. – Я учту. Честно говоря, ты на многое открыл мне глаза.       – Ну вот, видишь, я же говорил, что помогу лучше всех. И не смей никогда спрашивать советов у кого-то другого. Не гадай на кофейной гуще и не следуй гороскопам, эта штука одна из самых ужаснейших… * * *       Макото с Минако сидели на железном поручне рядом со ступеньками, ведущими из школы. Мимо проходили те немногие, что оставались сегодня на кружках и секциях. Потрясающая, недавно прошедшая игра не сходила со всех уст. Мнения о результате были разные, кто-то ругал Икоси, кто-то оправдывал, но все сходились во мнении, что Сейя такой же потрясающий игрок, как и Тони. Даже те, кто не был фанатом группы, признавались в своей симпатии к нему. Макото рассеянно ловила обрывки чужих разговоров, а Минако увлечённо разглядывала пластиковую карточку, найденную подругой.       – Здесь все написано по-английски… Может, он из Америки?       – Может… – проговорила Макото.       – Его зовут Алан. Алан… Роковое имя…       – Что?..       – Ничего! Ты что спишь? – Минако недовольно посмотрела на Макото, отвернулась и вздохнула. – Как хочется найти его. Он ведь не может улететь из Японии без прав?       – Ага…       – Нет, конечно, не может! И вскоре во всех газетах появится объявление: «Ищу пропавшие права! Прошу вернуть за вознаграждение!»… Вот здорово!       – Минако… Минако, – Макото, не отрывая глаз от какой-то парочки, дёрнула подругу за рукав. – Послушай-ка…       – А я не буду требовать никакой награды! Я просто отдам ему эти права и скажу: «Вы уже наградили меня тем, что позволили встретиться с вами!» Да, так и нужно сказать, я просто гений!       – Минако! Минако!       – И он будет поражён моим великодушием!.. Да что тебе? Не видишь, я строю серьёзные планы!       – Минако, эти люди говорили, что Тони не играл в последнем раунде! Его заменил кто-то другой, он сам ушёл с поля!       Минако удивлённо посмотрела на неё и покачала головой:       – Не может быть. Тебе послышалось…       – Значит, после того, как унесли Сейю, Тони покинул поле! Последний мяч забросил не он, это была чья-то удача из третьего класса! Они играли на равных.       – Они могли ошибиться, – пробормотала Минако и повернула голову к последним, выходящим из школы. Это был Тони с тремя своими друзьями.       – Вот и они… – прошептала Макото, во все глаза следя за компанией.       Парни прошли мимо них и остановились неподалёку под деревьями, что-то тихо обсуждая. Минако увидела, как каждый из троих бросил в её сторону по одному злому взгляду, и оскорбленно насупилась. Первый раз за сегодняшний день она не затронула Тони, чем, видимо, спасла себя от скандала и выяснения отношений с третьим классом. Минако удивляло то, что среди них не было Икоси. Она вообще его сегодня не видела рядом с Тони. Макото передёрнула плечами и проговорила:       – А вдруг мы зря обвинили Тони? Вдруг он не виноват?       – Да, конечно, – скорчилась Минако. – Просто он ушёл с площадки, чтобы не навлечь на себя подозрения. Понятно было, что без Сейи второй класс проиграет третьему. А чтобы Тони ни в чём не заподозрили, он убрался восвояси. Свалил всё на Икоси. Это ещё раз доказывает, какая он крыса!       Минако с ненавистью выпалила последние слова, и в этот же момент Тони медленно поднял голову. Он не слышал её, но посмотрел на неё таким долгим и необъяснимым взглядом, что заставил вздрогнуть даже Макото. Четвёрка попрощалась и разбрелась в разные стороны. Мако повернулась к подруге и спросила:       – Ну что?       Минако, нахмурившись, сунула ей в руки права.       – На. Не очень-то он и хорош.       – Не очень?.. – вытаращила глаза Макото.       – Да, ничего особенного! Сделали бога из какого-то смазливого лица! Пойдём домой!       Она сдёрнула сумку с перил и зашагала по ступенькам. Макото, поражённо смотря ей в след, пожала плечами:       – Ну вот, уже и Минако сходит с ума. Что со всеми творится?.. * * *       Элизабет рассматривала фотографии Ятена на своём компьютере. Самые различные позы, виды, освещение – всё, что мог придумать ум творческой женской натуры, работающей с любимым своим материалом. Некоторые подробности она подправляла сама, но ни разу не тронула самого Ятена. Её руки доходили только до фона или, в крайнем случае, какой-нибудь складочки одежды. Конечные фотографии выглядели совершенно идеально. Элизабет, не мигая, смотрела на экран, изучая каждую чёрточку лица иностранца. В одно из мгновений ей жутко захотелось увидеть его вживую и, недолго думая, Лоунс решила исполнить своё желание.       Её кабинет, студия и гримёрные находятся на одном этаже, но Ятен сейчас, скорее всего в своём маленьком кабинетике, этажом ниже. Даю десять против одного, что он сейчас пьёт кофе, со смехом подумала Элизабет. Никогда не думала раньше, что можно употреблять столько этого напитка. Но Ятен более чем необычен, и с каждым днём я убеждаюсь в этом всё больше. Слава богу, что закончились его странные припадки. Вот уже несколько дней всё нормально. Очень интересно, что же всё-таки это было? Даже самый опытный из врачей недоуменно пожал плечами. Человек-загадка… Чего только стоят его глаза.       Элизабет, уже придумав несколько фраз, которые ей хотелось бы сказать Ятену, с весёлым видом открыла дверь кабинета. Но, к своему удивлению, никого там не нашла. Одинокий стол, слегка отодвинутое кресло, тёмные очки и пустая чашка. Элизабет с непроницаемым лицом оглядела все эти предметы и закрыла дверь.       Не может быть, чтобы он уже ушёл. Хотя нет… всё может быть. Я сама предлагала ему выходной сегодня. Ну, что ж, хорошо, что он воспользовался предложением. Элизабет по пути заглянула в гримёрную и, никого там не обнаружив, направилась в студию. С твёрдым решением выместить на ком-нибудь своё резко упавшее настроение, она шагнула в двери и застыла. Ятен оказался здесь. Он лежал на сложенных руках и мирно спал прямо на столе. Элизабет, стараясь не стучать каблуками, подошла к нему и в нерешительности остановилась. Разбудить, сделать замечание и попросить высыпаться где-нибудь в другом месте – вот, что она сделала бы в такой ситуации, даже не задумываясь. Но сейчас ей почему-то не хотелось ни во что вмешиваться. Элизабет со смешанными чувствами посмотрела на его смертельно усталое лицо, опустила голову, сделала несколько шагов к двери и взялась за ручку. Что ты делаешь, Элиза? Остановись. Что подумают остальные?.. Она подняла голову и вновь взглянула на Ятена. А мне всё равно. Всё равно, я так хочу. Элизабет улыбнулась, вышла из студии и тихо прикрыла за собой дверь.