VII сезон. Глава II "Кровавый ангел"

      Во сне всё принимаешь как должное, и поэтому Усаги нисколько не удивилась, вновь увидев себя собакой, бегущей по лесу. Происходящее проплывало, словно со стороны, но Усаги знала, что собака – именно она. Она чувствовала, видела, слышала, дышала через это бегущее пушистое тело. Собака втянула воздух, медленно остановилась, насторожила острые уши, вздрогнула и поняла, что надо было спешить.       Она вновь двинулась с места за понятными только ей запахами, нитями переплетающимися в лесу.       Девочка выудила из травы грибок, улыбнулась, поцеловала круглую шляпку и положила добычу в корзинку. С утра корзинка уже порядочно отяжелела. Фино давно просила родителей сплести ей большую заплечную, с какими ходили другие ребята, но мать считала дочку не только дурнушкой, но и заморышем, такой сплети – сразу же надорвётся. Девочка вздохнула и присела на маленький кривоватый пенёк. Скучно стало в деревне. Люди какие-то не те, разговоры другие. Даже заборы и дома как-то потускнели. Будто жизнь изменилась, – но нет, всё по-прежнему. Вот если бы они здесь были, подумала Фино, они бы мне точно корзинку сделали…       Опасность появилась со стороны ельника. Фино повернула голову и увидела чужака, размеренно шагающего через прогалины. Чёрные ельники лежали посередине леса, как островок другого враждебного мира. Ни ягоды, ни грибы не росли там, только некогда бледно-сизые поганки просовывали свои шляпки под ветви. Деревенские ельника сторонились. Фино никогда туда не ходила, не приблизилась и теперь. Поиски грибов довели её лишь до видимой границы черноты. Но этого, видимо, оказалось достаточно, чтобы соприкоснуться с бедой. Потому что чужой человек шёл прямо к ней.       Фино не принадлежала к тем, кто с визгом впадает в панику, но она была ещё ребёнком, и страх при виде сильного мужчины быстро окутал её. Наверное, надо было бежать. Мужчина был темнобородым, широкоплечим и очень высоким. Не больно и убежишь от такого. А может, он просто заблудился и ищет дорогу? Увидел её и хочет спросить?..       Но у человека не было никаких вещей, а в округе его никогда не видели. Он улыбался, и от этого становилось ещё страшнее.       Когда между ними остался с десяток шагов, Фино наконец дёрнулась с пенька и побежала, бросив корзинку. Сразу же сзади раздались тяжёлые хрустящие шаги преследователя. Девочка мчалась, как зайчонок, безошибочно понимая, что сейчас будет настигнута. Вереск трещал всё ближе, мужчина на бегу невнятно ругался сквозь зубы. Наверное, он больше не улыбался. Нужно добежать до равнины, тогда её увидят. Нужно успеть… Фино знала, что не успеет.       Внезапно, когда девочка уже приготовилась нырнуть в кусты малины, навстречу ей, обдав запахом травы, взвилось большое лохматое тело. Белый зверь с разгона перелетел кусты и встал между ней и преследователем. Полудикая, невероятно красивая, непонятно какой породы собака. Девочка, которую она чуть не сбила с ног, от новой неожиданности растянулась на земле, но тут же вскочила, и начала медленно отступать, пока не упёрлась спиной в дерево.       Собака не лаяла. И не рычала. Она стояла неподвижно, вздыбив шерсть на загривке и оскалив тонкие длинные клыки. Когда человек шагнул в сторону, она шагнула тоже.       Мужчина был далеко не трусом.       – Ты чья, собачка? – спросил он спокойно и ласково, решив успокоить зверя. Девочка смотрела на них отчаянными глазами, всё сильнее прижимаясь к дереву. Она-то видела, что рука мужчины медленно тянула из кармана нож.       Собака не двинулась и клыков не убрала. Человек тем временем убедился, что за зверем не следует его свирепый хозяин или родитель девочки. Он нагнулся и очень быстро швырнул в собаку гнилой сук, желая разозлить животное и вызвать на глупый прыжок. В другой руке блеснуло длинное остроконечное лезвие…       Собака в самом деле прыгнула. Только чуть раньше, чем предполагал человек. Мужчина собирался ударить её по морде и вонзить нож в сердце. Вместо этого собачьи зубы сомкнулись на его вооружённой руке. Человек взвыл от боли. Зверь крутанул шеей с такой силой, что повалил жертву навзничь, и наступил острыми лапами на грудь.       Человек был бывалым охотником и потерял счёт ещё худших положений, из которых выходил победителем. Он не испытал особого страха, даже когда возле горла лязгнули острые, как кинжалы, клыки. Он испугался до смерти, лишь увидев глаза. Тёмно-синие, каких у собак он не встречал никогда. И взгляд. Взгляд, какого не бывает у зверя.       Мужчина закричал от ужаса, поняв, что нарвался, самое меньшее, на оборотня.       И лишился чувств.       Собака не стала ничего делать с бессознательной жертвой, просто фыркнула и отошла. Фино, опасливо косясь на человека, отлепилась, наконец, от дерева и тихонько подошла к зверю. Синие глаза обратились на неё и странным образом посветлели, став пронзительно яркими. Собака протянула узкую морду и прикоснулась носом к ладони девочки. Фино улыбнулась и стала гладить белого зверя, к которому большинство взрослых просто не отважилось бы подойти.       – Снова ты, – проговорила она. – А я думала, что больше не увижу тебя. Тогда ты так внезапно пропала. Я обернулась, тебя и нет…       Собака осторожно высвободилась из рук девочки, отбежала в сторону и принесла её корзинку. Потом взяла зубами край белой рубашки и потянула Фино за собой в сторону деревни. Нужно было увести малышку от ельников и от опасного пришельца, который вот-вот придёт в себя.       Перед глазами проплывали знакомые тропинки, заросли, деревья, впереди открывался широкий проход, земля плавно уходила вниз. Фино говорила что-то, но слова звучали смутно и не доходили до сознания. Равнина… множество домиков внизу… слепящее голубое небо с неясными очертаниями деревьев вдалеке… изломанная земля, покрытая едва затянувшимися ранами… Ямы, пригорки, комья, поросшие молодой травой… Два полуразрушенных дома. С самого края. * * *       Усаги открыла глаза, не понимая, почему перед ней потолок её комнаты. Только что она видела деревню, была в ней. Чувствовала её запах, вдыхала кристально чистый воздух, ощущала руку Фино, разговаривала с ней… Нет, не разговаривала. Теперь она вспомнила. Она была собакой…       Усаги вздохнула и, закинув руки назад, потянулась.       – Что за странные сны… Всё как будто наяву. Но только я ведь не собака. Да ещё и такая странная… Непонятно, кто. – Усаги скинула ноги на пол и пальцами нащупала пушистые тапочки. – Но зато красивая. Очень… Если бы я была собакой, то хотела бы быть только такой.       Дверь скрипнула и в комнате показалась голова Чибиусы.       – Ты что сама с собой разговариваешь? Все кошки вроде в гостиной.       – Напугала! Я не сама с собой, я размышляю вслух.       – А ты умеешь?       – Я… Что?!       – Ничего. Мысли вслух.       Чибиуса закрыла дверь и сбежала вниз по лестнице. Усаги возмущённо хмыкнула и проворчала:       – Противная девчонка. Начинает нервировать меня прямо с утра, – её взгляд упал на часы, и глаза как по команде округлились. – Боже мой! Одиннадцать! Я же обещала Сейе быть у него!.. * * *       Рей вышла на террасу и с интересом окинула взглядом стоящую рядом с часовней рябину. На раскидистых ветвях сидело около десятка ворон и ещё несколько летало рядом. Изредка они хрипло и протяжно каркали, сгибали шею и трясли развёрнутыми крыльями. Некоторые срывались с места, делали круг и возвращались обратно на дерево. Оно словно не отпускало их от себя. Рей сдвинула брови и протянула руку за метлой, но громкий голос остановил её:       – Доброе утро!       Рей выпрямилась и увидела возле ограды улыбающегося Мамору.       – Ой, привет. Как тебя сюда занесло?       – Я подумал, может, Усаги здесь. Сегодня мне удалось взять выходной, и я хочу пригласить её куда-нибудь.       – А почему ты не позвонишь ей? – удивилась Рей.       – Я звонил на домашний, но мне сказали, что она ушла. А сотовый почему-то не отвечает.       – Понятно. Ты зря прогулялся, Усаги сейчас у Сейи. Она вчера говорила, что собирается…       Лицо Мамору медленно помрачнело. Рей с изумлением смотрела на это выражение, увиденное впервые в жизни. Кажется, я сказала что-то лишнее… Но, в то же время, откуда я могла знать?       – Они решили снимать клип на «Больничный сон»! – поспешила пояснить Рей. – Они в студии. Таики, наверное, тоже там…       – Спасибо, Рей, – кивнул Мамору и потемневшим взглядом оглядел рябину. С дерева внезапно сорвалась ворона, метнулась в его сторону, но вдруг резко свернула, едва не коснувшись его крылом. Мамору непонимающе оглядел птицу, потом кивнул Рей и вышел на улицу.       – Чёрт возьми, а он не такой каменный, как мне всегда казалось… Надо же, какие чувства!       Рей снова оглядела кишащее воронами дерево и недоуменно пожала плечами. Она, конечно, не была против этих птиц, у неё даже было два собственных ворона. Но такое количество странно... Она вздохнула и вдруг заметила на верхней ступеньке, там, где только что стоял Мамору, маленькую девочку. Малышка стояла и внимательно смотрела на рябину, будто пришла сюда именно за этим. Рей вытянула шею и громко спросила:       – Ты заблудилась? Или твои родители рядом? Тебе нужна помощь?..       Девочка повернула к ней голову, и Рей почему-то расхотелось задавать вопросы. Спокойный взгляд светло-карих глаз был совсем не детским. Она смогла бы описать его только примерно. Лёгкий, свободный, но одновременно уверенный. Внимательный, но без тени удивления или любопытства. Рей тряхнула головой и потёрла лоб.       Девочка тем временем снова повернулась к дереву. Она смотрела в одну определённую точку, на самую крупную ворону, которая ещё ни разу не двинулась и не подала голос. Рей поражённо поняла, что птица тоже внимательно смотрит на девочку. Малышка засунула руки в карманы курточки и слегка склонила голову набок. Все вороны как по команде застыли на своих ветвях. Несколько долгих мгновений висела такая непробиваемая тишина, которой просто не могло быть поздним летним утром. А вот по прошествии этого времени в воздухе словно разорвалась бомба. Все вороны с оглушительными криками устремились в разные стороны и через три секунды скрылись из вида.       Рей, уже не зная, что думать и как себя вести, медленно опустилась на террасу и села, сложив ноги. Странная девочка тем временем, не пошевелившись, смотрела на единственную оставшуюся на дереве ворону. Ту самую, что привлекла её внимание вначале. Рей внезапно осенила догадка, что это ворон, а не ворона. Большая спокойная чёрная птица. Девочка улыбнулась, повернулась к выходу и, не спеша, начала спускаться. Ворон тряхнул оперением, переступил с ноги на ногу и тоже покинул рябину. Рей могла бы поклясться, что он полетел вслед за ребёнком.       – Что за чудеса, – пробормотала она, когда двор окончательно опустел. – Неужели это всё были её птицы? Такая маленькая… Что-то здесь не так.       Рей вздохнула, вспомнив про Мамору, поднялась и вошла в дом. * * *       Усаги и Сейя вышли из студии и направились к Десятой улице. Настроение у обоих было не очень весёлым. Только что они пытались составить план клипа и поняли, что без Ятена ничего не получится. Ни один режиссёр не согласится снимать группу в неполном составе. Да им самим это было и не нужно. Настоящей истории без Ятена не получится.       – Придётся ждать, когда кончится его контракт, – вздохнул Сейя. – Иначе, никакого клипа.       – Придётся сниматься с ним вместе? – нахмурилась Усаги.       – Тебе нет, у вас будут разные эпизоды… А что? – опомнился Сейя.       – Да просто спрашиваю.       – Тебе не нравится, что он в Америке? Да, я уже и сам соскучился. Ну, ничего. Скоро моё терпение лопнет, и я выскажу этой директорше всё, что я думаю. У нас на домашнем остался её номер. Она, как миленькая, вернёт нашего Ятена.       Усаги сморщилась и пошла немного быстрее, чем он. Идущая навстречу девушка, открыв рот, засмотрелась на Сейю и едва не выпустила поводок, который держала в руках. Что было совсем не удивительно. Большая серая собака, внезапно со страшным захлёбывающимся лаем кинулась в сторону Усаги. Все трое растерянно застыли, но Сейя успел опомниться первым: он схватил поводок почти у самой земли и с силой дёрнул собаку в сторону. Усаги вскрикнула и спряталась за его спину, а девушка двумя руками схватила пса за ошейник. Животное бесновалось и вырывалось из рук хозяйки, Сейя поспешил на помощь и придавил его к земле.       – Беги отсюда скорей, – сказал он Усаги. – Кажется, он бросается только на тебя.       – Но куда мне бежать?..       – Да скройся хотя бы за углом!       Усаги испуганно кивнула и бросилась к ближайшему зданию. Пёс с хриплым воем дёрнулся в её сторону, сделал последнюю попытку вырваться и затих. Сейя осторожно убрал одну руку, потом вторую. Собака лежала тихо, тяжело дыша и прикрыв глаза. Девушка трясущимися руками достала из сумочки намордник и надела на питомца. Сейя выпрямился и посмотрел на длинную царапину на руке.       – Что ж вы такую бешеную собаку без намордника водите? – с упрёком спросил он.       – Да он… он спокойный очень… и старый… никогда ни на кого…       – Я вижу, как он ни на кого. Сама бы вы с ним не справились. Человек бы пострадал.       Девушка виновато посмотрела на него и спросила:       – А вы ведь Сейя?.. Сейя Коу, да? Я не ошибаюсь?       – Нет, не ошибаетесь, – нехотя ответил Сейя. – Что, автограф хотите?       – Нет, я… Я хотела узнать… Очень хотела, а тут вы… Это просто судьба…       – Ну, что вы хотели, скорее.       – Кто поёт с вами в «Больничном сне»? Кто эта девушка?       Сейя пришёл в замешательство. А незнакомка затараторила:       – Ну, скажите мне, пожалуйста! Только не уходите! Я так хочу знать её, хотя бы имя, хотя бы прозвище! Этот голос стал моим идолом, не лишайте меня надежды! Я готова всё сделать, лишь бы увидеть её, лишь бы знать кто она! Пожалуйста, пожалуйста!       – Не волнуйтесь так… э-э… что вы в самом деле…       – Как её зовут? Как её зовут?       – Я… я не могу сказать…       – Нет, нет, только не уходите, нет!       Сейя обогнул её и медленно продвигался к стоящей за углом Усаги. Девушка, бросив собаку, шла за ним.       – Нас много, мы даже создали клуб! Но клуб не может быть без названия, а это клуб, не знаем кого! Некоторые уже хотят митинговать!       – Что? – воскликнул Сейя. – Вы в своём уме?       – Мы на всё готовы!..       – Вы скоро увидите её!       Сейя обернулся и увидел стоящую за его спиной Усаги. Девушка обратила свой взор на неё.       – Увидим? Как это?..       – По телевизору. «Три звезды» снимают клип вместе с этой девушкой.       Глаза поклонницы засветились сумасшедшей радостью.       – Боже мой! Неужели это правда?! – она бросилась к Сейе. – Это правда?       – Д-да… правда…       – Вот это новость! Вот это… о, господи! Нужно бежать! Нужно рассказать им! – она подбежала к собаке и начала тянуть её вверх. – Вставай, вставай, Лорд, вставай, нам нужно бежать! Такая новость! Такая новость!..       Сейя поспешно взял Усаги под руку и повёл дальше.       – Ловко ты от неё избавилась. Я бы не додумался сказать ей про клип.       – Люди хотят знать, кто я. Это… Это ужасно!       Сейя удивлённо повернулся к ней.       – Да? Мне казалось, ты обрадуешься, когда станешь популярной.       – Да это же идолопоклонство какое-то! Нет, с меня хватит сегодняшнего. Я ни за что не покажу на всю страну своё лицо.       – Как это не покажу? А клип?       – Ну, с этим мы справимся. – Усаги нахмурилась. – Меня больше испугала собака.       – Да, как-то странно, почему ты её так взбесила. Может, ты пропахла кошками?       – Этот пёс почти копия того, что напал на нас в деревне. Его звали Охранник. Только он был намного моложе.       – Связи не может быть никакой.       – Я знаю. Это-то и пугает.       – Да забудь ты. Я же помог.       Усаги кивнула, а про себя подумала:       Да. А тогда мне помог Лис…       Эти двое разорвут твоё сердце на части. Ятен и Лис. Каждый день ты думаешь о них.       Я забуду. У меня уже начало получаться.       По одной простой причине ты не сможешь их забыть. Они – кусок твоей жизни. И вырвав этот кусок, ты умрёшь от потери крови.       – Ну что, в «Корону»? – предложил Сейя. – Интересно, кто из наших там сейчас? * * *       Дани поставила огромный чемодан на верхнюю ступеньку второго этажа и измученно облокотилась на него. Подъём выдался тяжёлым. Мимо проходили сотрудники компании, как всегда, куда-то спешащие и не видевшие незаметную девочку в шортиках и маечке. Дани поднялась с чемодана и прочитала этикетку сбоку: «Кабинет 403». Это же на четвёртом этаже! Нет, теперь только на лифте. Ей всё равно, что скажут те, кто в него не поместятся. Дани положила ладонь на ручку и снова сняла. До лифта его тащить ещё полкоридора. Пока у неё нет сил.       Сбоку проплыл знакомый аромат, Дани мигом узнала его и по привычке обернулась. Её обошла Элизабет вместе с Ятеном, которому что-то объясняла, показывая документ в руках. Девушка застыла, глядя им вслед, не в силах прийти в себя и отвернуться. Ятен только мельком взглянул на неё, когда проходил рядом, и тут же опустил глаза, внимательно слушая мисс Лоунс. А она так надеялась… Против воли ждала его появления, ждала знакомого недовольного взгляда и возмущённых слов… Ей не нужна помощь. Ей просто нужны были эти слова…       Дани прикусила губы, схватилась за перила, оттолкнулась от них и побежала вниз. Почти не понимая, что делает, чувствуя лишь жестокую ненависть и зависть. Первый раз в жизни. Ей хотелось убить человека. Голыми руками разорвать на кусочки. Тяжело дыша, опомнившись только возле гардероба, Дани остановилась. Она не знала, сколько времени прошло. Что я делаю… Мне же нужно отнести чемодан… Она, пошатываясь, чувствуя смертельную усталость, вернулась на второй этаж. Посылки не было там, где она её оставила. Дани недоуменно застыла, потом испуганно огляделась. Жизнь вокруг шла своим чередом. Холодея от страха, она кинулась к лифту. Четвёртый этаж, 403 кабинет. Дани распахнула дверь и возле стола увидела целый и невредимый чемодан. Всё в порядке. Посылка на месте. Дани прижалась к откосу и тихо заплакала. * * *       В «Короне» сидели Минако и Макото, не изменяющие привычкам даже в выходной день. Они снова были поглощены пластиковой карточкой, не замечая ничего вокруг. Минако сменила гнев на милость и вновь считала, что парень на фотографии очень симпатичный. Усаги с Сейей тихонько подкрались к ним и заглянули через плечо. Макото повернула голову, наткнулась на воротник Сейи и испуганно воскликнула, Минако вздрогнула и выронила карточку на пол.       – Боже мой! Ну, вы и напугали! – рассердилась Макото. – А если бы я кофе опрокинула?       Сейя и Усаги, от души смеясь, расселись по местам.       – Не опрокинула же…       – Что вы вообще здесь делаете? – спросила Минако, доставая права из-под стола. – Что с клипом?       – Откуда она всё знает? – искренне удивился Сейя.       – Н-ну…       – Просто, Усаги вчера позвонила всем нам и растрезвонила последнюю новость.       – Вот, в чём дело… Куколка, ну ты и болтушка.       – Ничего подобного!       – Так что с клипом? – напомнила Макото.       – Да ничего. Как сниматься без Ятена?       – Да, точно, я и забыла.       – Кстати, я хотела спросить: нас вы приглашаете на съёмки?       Усаги и Сейя переглянулись.       – Мы пока точно не знаем…       – Так нечестно! Усаги можно, а нам нельзя?       – Но Усаги поёт…       – Они всё равно узнают историю, когда посмотрят телевизор, – сказала Усаги. – Так что, можно начинать рассказывать сейчас.       – Да, ты права, – проговорил Сейя.       – О чём это вы? О какой истории?       – Об истории клипа. Мы скоро вам всё расскажем, да Сейя?       – Да… Только когда все будут в сборе.       – Ну, вот и отлично. – Усаги довольно улыбнулась. – А что это вы рассматривали, когда мы зашли?       – Это документ с фотографией. Вот, посмотри, правда, он красивый?       Усаги взяла в руки права и воскликнула:       – Ой, да я же его знаю!       – Что?! – подскочили Минако и Макото.       – Да, точно, я видела его лицо… Но где же… Сейчас… сейчас вспомню…       – Ну же, Усаги, давай! Мы так хотим с ним познакомиться!       – Надо же вернуть владельцу такой важный документ!..       – Сейчас, посмотрю на имя… Ой, тут всё по-английски… Алан! Точно, это же Алан!       Теперь подпрыгнул Сейя и выхватил карточку из её рук.       – Боже мой! Права Алана! Как они оказались у вас?       – Я нашла их… – проговорила Макото.       – Так кто он? – жадно спросила Минако. – Кто этот Алан? Где он живёт?       – Вообще, Алан наш менеджер, но помогает намного больше, чем вынуждает его профессия. Живёт он то в Америке, то здесь, на обоих языках говорит идеально.       – Да, и не только на этих, – многозначительно покачала головой Усаги.       – Вот это удача! – воскликнула Макото. – Он ваш приятель!       – Да, и он неделю назад должен был вылететь к Ятену, но не смог из-за потери прав. Знали бы мы, что они всё это время были у вас!       – И что вы в нём такого красивого нашли, – пожала плечами Усаги. – Ничего особенного.       – Ты ничего не понимаешь!       – У тебя нет никакого вкуса!       – Ладно, ладно, – сказал Сейя. – Вот оповещу его о находке, и все с ним встретитесь. Тогда и посмотрите, кто прав, а кто нет. * * *       Мамору подошёл к студии, потянул за ручку и убедился, что дверь закрыта. Он вытащил телефон и вновь набрал номер Усаги. Абонент выключен. Ещё лучше. Мамору опустился на скамейку возле входа и угрюмо уставился на свои ботинки. Все слова Мотоки шли как по плану. Неужели он во всём был прав? Тогда получается, что виноват только он, Мамору. Виноват в том, что Усаги забыла про него…       На скамейку упала тень, и прозвучал удивлённый голос:       – Мамору? Добрый день. Ты не Усаги ищешь?       Мамору поднял голову и увидел Таики, стоящего за спинкой. Неужели у меня на лице написано всё, что у меня в голове? – недовольно подумал он.       – Да, вчера она говорила, что будет сегодня здесь. Но, как видно, это не так.       – Почему, они были сегодня здесь, – пожал плечами Таики. Объяснять, кто «они», ему даже не пришло в голову. – Но, поняв, что без Ятена не получится даже снять начало клипа, они ушли. Что толку сидеть здесь без дела?       – И куда же они пошли? – медленно спросил Мамору.       – Не знаю, но даю девяносто процентов, что в кафе.       – В «Короне»?       – Да. Думаю, ты найдёшь их там.       Таики приветливо кивнул, отпер дверь и вошёл в студию. Мамору нахмурился и сквозь зубы пробормотал:       – Их… Мне не нужны они! Мне нужна она! * * *       – Завтра Алан будет в «Короне» в три часа дня. Можете приходить все.       Минако и Макото восторженно завизжали.       – Боже мой… Когда у них уже будут парни… – пробормотала Усаги и нахмурилась. – Хотя… Может, я и не права.       – Что-то случилось? – тихо спросил Сейя, сразу заметив перемену в её настроении.       Усаги подняла на него глаза и покачала головой.       – Да нет.       – Это связано с Мамору.       – Тебя не обманешь, – засмеялась Усаги. – Да… с ним.       – И в чём же дело?       Усаги опустила голову и постучала ногтем по стакану.       – Просто… он, кажется, совсем забыл обо мне.       – Как это забыл? – удивился Сейя. – Такого не бывает.       – Он не звонит мне уже несколько дней. Последний раз мы разговаривали, когда был матч по баскетболу. Он говорил, что у него есть свободная минутка, но я же не могла уйти с игры…       – И что дальше?       – Мы договорились встретиться на выходных. Но вот уже полдня прошло, а его нет.       – Почему ты не позвонишь ему?       – Он прекрасно знает, где я могу быть, – проворчала Усаги. – Хотел бы, пришёл.       – Это уже упрямство.       Она вздохнула и нехотя проговорила:       – Не упрямство. Просто сел телефон.       Сейя усмехнулся и дёрнул её за ухо.       – Завтра я отдам Алану его права! – воскликнула Минако. – Я знаю, что я скажу, он будет поражён…       – Минуточку! Это я нашла их, я и отдам!       – Нет, я! У меня уже всё готово!       – У тебя нет никакого права! А вот у меня будет шанс…       – Ты не сможешь поразить его! Я намного привлекательней и внушительней тебя! У тебя нет шансов!       – Это у тебя их не будет, если я сейчас отберу у тебя права! Забыла, кто сильнее?       – Всё решаешь силой! Мужланка!       – А пустоголовые блондинки уже не в моде!       – Так, хватит! – ударила по столу Усаги. – Вы ещё подеритесь из-за фотографии! Совсем с ума сошли?       – Чувствую, надо будет проконсультировать Алана, что здесь его ждёт, – проговорил Сейя.       – Нет! – воскликнули Макото и Минако. – Пожалуйста, мы больше не будем!       – Прямо как маленькие! – возмутилась Усаги. – Дружба важнее каких-то там парней!       – Усаги, ты заболела? – удивлённо округлила глаза Минако. – С каких это пор ты так говоришь?       – Я всегда так думала!..       Зачем обманываешь их?       Я не обманываю…       Обида заставляет говорить неправду.       Да, я злюсь на Мамору. Но совсем немного.       Нет, дело не в Мамору. Ты мучаешься из-за потерянной дружбы. Поэтому из твоей головы не выходит мысль о том, что он важнее…       Усаги резко вскочила.       – Я совсем забыла. У меня дела. До завтра, девочки.       – Давай, я провожу тебя, до твоих дел, – встал Сейя. – Пока.       – Пока, – попрощались Минако и Макото.       Усаги и Сейя вышли из кафе. * * *       – Ятен, но вы должны закрыть глаза… Это для фотографии…       – Мне не нравится эта идея, я уже сказал.       – Но ведь будет просто потрясающе! Для этой рекламы – самый наилучший вариант!..       Ятен повернулся к фотографу и пронзил его взглядом.       – Вам не нравятся мои глаза, когда они открыты?       – Нет… нравятся…       – Так снимайте.       – Но мне сказано…       – Мне всё равно, что вам сказано, идите к тому, кто сказал, и говорите то, что сказал я!       Мэри и Джеки весело переглянулись и одновременно поёжили плечами.       – У-ух, наш красавчик в ударе! – тихо проговорила Джеки. – Аж мурашки по коже…       – Да, хотя я, признаться, не понимаю, что его так разозлило?       Дани, сидящая неподалёку, также непонимающе поглядывала на рассерженного Ятена.       – Это не будет долго… – вновь попытался фотограф. – Всего минуту…       – Это очень долго! Хоть минуту, хоть полминуты, хоть пять секунд! Я не могу сидеть с закрытыми глазами! Мне плохо, мне тошнит, кружится голова, я умираю, передайте всё это и оставьте меня в покое!       Ятен резко отвернулся, показывая, что больше не намерен разговаривать. Несчастный фотограф пожал плечами, проклиная про себя сегодняшний день, взял свою сумку и вышел из студии.       – Что за непонятливые люди… – проворчал Ятен, открывая тумбочку. – Чёрт, где кофе? Он же был ещё вчера! – он поднял голову. – Дани, где кофе?       – О… – протянула Мэри. – Я ей не завидую…       – Вчера его было на одну чашку, – по-японски ответила Дани, оставив девушек в недоумении. – И мисс Лоунс попросила его использовать для одного своего клиента.       – Прекрасно! – воскликнул Ятен, оттолкнув дверцу тумбочки.       – Мы можем одолжить свой из гримёрной, – кокетливо сказала Мэри. – Если вы, конечно, хотите.       Ятен исподлобья взглянул на неё и ответил:       – Спасибо, я лучше куплю. Если меня будут спрашивать, скажите, что моё отсутствие на их совести.       Он встал из кресла и вышел за дверь. Через полминуты в студию заглянула Милли и с любопытством спросила:       – Что у вас за крики?       – Да вот, Ятен грозится всех убить из-за дефицита кофе.       – Опять кофе? – засмеялась Милли и вошла внутрь. – Он точно наркоман.       – Как ты можешь так говорить. Он же звезда мирового масштаба.       – Ну и что, они все наркоманы.       Девушки засмеялись, а Дани ощутила непреодолимое желание выбросить их в окно.       – Мэри, ну как там Энди?       – О, не напоминай мне о нём, – закатила прелестные глазки шатенка. – Он уже третий день обивает порог компании.       – Что? Он явился прямо сюда? Ну, он тебя и любит!       – Упрямый осёл.       – Ну что ты, будь с ним поласковей, – склонила белую голову Джеки.       Мэри надменно выставила нижнюю губу. Подруги засмеялись.       – Понятно, Ятен больше в твоём вкусе?       – Да отстаньте вы! Я хотя бы не сохну по нему так, как некоторые!       – Это ты про кого?..       Дверь открылась, и на пороге появилась Элизабет. Она осмотрела студию и нахмурилась.       – Где Ятен? Почему он не снимается? Что за капризы насчёт фотографий?       – О, новости уже добежали до начальства… – прошептала Джеки.       – Он говорит, что не может сидеть с закрытыми глазами, – ответила Милли. – Поэтому выгнал фотографа.       – Что за бред? Он как-то это обосновывает?       – Ятен говорит, что ему плохо. Не знаю, правда это или нет, – пожала плечами Мэри.       Суровость на лице Элизабет сменилась задумчивостью.       – Вот как… – проговорила она. – Я узнаю. Хорошо, передайте ему, когда вернётся – пусть зайдёт ко мне.       Мисс Лоунс закрыла дверь, и в коридоре раздалось эхо её удаляющихся шагов.       – Ну что? Теперь вы согласны? – подняла брови Мэри.       – Да… – закивала Милли. – Теперь я вижу, что у них роман.       – С чего вы это взяли? – пожала плечами Джеки.       – Слишком много ему прощается. Другой бы вылетел отсюда при первом же неправильном взгляде. Наша Элиза не любит шутить.       – Вы преувеличиваете, – проворчала Джеки. – Но… всё возможно.       Мэри повернула голову, только сейчас вспомнив, что они не одни. Как бы девчонка не донесла директору их разговоры… Но Дани сидела, низко опустив голову и полностью погрузившись в свою работу. Как всегда незаметная и молчаливая. Мэри отвернулась и окунулась в свои повседневные проблемы, вскоре снова забыв, что в нескольких шагах сидит кто-то посторонний. * * *       Усаги вздохнула и повернулась к Сейе:       – Я придумала про дела. Мне просто нужно было уйти оттуда.       Сейя посмотрел на неё бархатным взглядом и улыбнулся:       – Я так и думал.       – Ты незаменимый друг…       – Ну а у меня вот есть дела. И к тому же тебе наверно надо побыть одной. Я пойду, хорошо? До завтра, куколка.       Усаги благодарно кивнула и проводила его взглядом. Когда спина Сейи скрылась за поворотом, она, словно обессилев, опустилась на ступеньку какого-то здания. Положила руки между колен и откинула назад голову.       Почему Ятен меня ненавидит?       Внутри что-то пошевелилось, и Усаги живо представила перед глазами фигуру, качающую головой.       Мне кажется, ты торопишь события. Что такого он сделал? Вы всего-то поссорились. Между какими друзьями не бывает ссор?       Нет… Мы не ссорились. Разве ты не видела?.. Он просто показал, что не переваривает меня, не желает со мной общаться…       Отчего? Вы же были такими хорошими друзьями… когда я тебя встретила.       Были. Я и сейчас… никак не могу перестать думать о нём…       Усаги низко опустила голову и зажала коленями виски.       Я не могу жить без куска своей жизни… «Три звезды» без Ятена – ничто…       Зверь внутри неё тихо вздохнул, лёг на передние лапы и прикрыл глаза.       Мамору вошёл в «Корону» и остановился возле двери, увидев за вторым столиком Минако и Макото. Потом прошёл вперёд, пытаясь казаться беззаботным. Девушки вскинули головы и удивлённо воскликнули:       – Мамору!       – Привет. Я хотел узнать…       – А Усаги только что ушла. Они с Сейей пошли по каким-то делам.       – Вот как…       – Да, куда-то так быстро смылись. Даже не сказали, куда.       – Хорошо…       Мамору, даже не попрощавшись, повернулся и пошёл к двери. Подруги посмотрели друг на друга и пожали плечами.       Чибиуса зашла в дом и, разувшись, крикнула:       – Я пришла!..       Из кухни откликнулась Икуко и пригласила её к ужину через пятнадцать минут. Чибиуса поднялась на второй этаж и заглянула в комнату Усаги. Хозяйки в ней не было.       – Так, посмотрим…       Чибиуса прошла вперёд и огляделась по сторонам. Ничего не изменилось с последнего её пребывания здесь. На одной из полок стоял сверкающий кувшин с изображением единорога, с лампы свисала на нитке половинка бусины, на кровати лежал брошенный плеер. Чибиуса заглянула в ящик, просмотрела тетрадки, кучей лежащие на столе, тронула пальцем бусинку и понаблюдала за рассыпавшимися по стенам маленькими зайчиками. Потом подошла к кровати, взяла один наушник и нажала кнопку. Снова «Мой мир». Единственная песня, которую полностью поёт Ятен, а Таики с Сейей только подпевают вторым голосом. Она красивая… Но та же «Метеор» лучше. Почему Усаги слушает только её?       Чибиуса вздохнула и нерешительно остановилась посередине комнаты. Жаль, что у Усаги нет привычки писать или рисовать в конце тетрадей. Так было бы хоть немного понятней, что у неё на душе. Вот у Чибиусы почти на каждом последнем листке нарисован однорогий пегас… Но это не относится к делу.       – Нет, дело всё-таки в Ятене! – решила Чибиуса. – Я почти уверена.       Она присела на кровать и снова включила плеер. Надела один наушник, потом второй. И забылась, увлечённая манящей живой мелодией.       Усаги не знала, сколько она сидела в молчании. Может, час, а может, полминуты. Но чужой голос снова раздался в ушах и на этот раз с иной интонацией и с иными чувствами.       Я чувствую его. Я чувствую твоего парня.       Как это чувствуешь?       Он рядом.       Усаги удивлённо подняла голову и огляделась.       Ты наверно ошибаешься, он на работе…       Нет, он здесь. Он в той стороне. Я точно знаю.       Усаги представила себе поворот головы двойника и сама повторила это движение.       – Там стена… – пробормотала она.       Он там. Посмотри, он там. Это точно он.       Мамору сидел на лавочке, не совсем осознавая, где он, и что будет делать дальше. Первый раз в жизни в его голове был ужасающий туман, граничащий с помутнением рассудка. Слова Мотоки, то, что он видел и слышал сегодня, собственные мысли перемешались в чудовищный ком, выдавая по очереди то одно, то другое, то третье. Пытаясь разобраться в чувствах, Мамору понимал, что ненавидит Сейю, ещё больше ненавидит себя, а перед Усаги чувствует себя бесконечно виноватым. Все слова, все поступки, вся его жизнь казалась насквозь неправильной и не укладывающейся ни в какие рамки. Всё, что он делал до этого, и чего не делал. Мамору потерялся между истиной и ложью. Но, к несчастью, в этот момент он совсем не понимал, что запутался.       Внезапно Мамору почувствовал лёгкое прикосновение к плечу. Он резко обернулся и увидел её. Её большие чистые ярко-синие глаза. Она стояла здесь, словно ангел, появившись на зов его мыслей. Сжалившись над его терзаниями, порождёнными ревностью, виной и страхом. Мамору медленно, не отрывая глаз от её лица, встал.       – Я думала, ты на работе, – простодушно проговорила Усаги. – А ты здесь…       Она заметила что-то странное в его глазах и обеспокоено сдвинула брови.       – Что-то случилось? Какие-то проблемы? Поэтому ты…       – Усаги… – прошептал Мамору, беря её за руки. – Усаги…       – Что… что такое?..       – Усаги, скажи, чего ты хочешь?       – Чего хочу?..       – Хочешь, пойдём в самый лучший ресторан? Закажем все твои любимые блюда? Или давай, пройдёмся по магазинам? Я куплю тебе всё, что ты захочешь, всё, что тебе понравится. Давай? Или нет, лучше пойдём к озеру и закажем там лодку. На весь день, только ты и я. Давай?       – Мамору… что с тобой?..       – Зачем нам все эти люди? Их слишком много, они мешают, они постоянно рядом… Давай куда-нибудь уедем? Всё равно, куда, хоть на край света! Завтра! Нет, сегодня же!       – Мамору…       – Зачем нам кто-то ещё? Уедем отсюда за тысячу километров! В другую страну, на другую планету!       – Мамору!       – И никогда больше не вернёмся!..       – Мамору, да что с тобой?!       Усаги испуганно вырвала руки и отступила назад. С лица Мамору пропала безумная улыбка, сменившись отчаянной горечью.       – Значит… значит, это правда? Мотоки знал… он знал, а я нет…       – О чём ты говоришь? – воскликнула Усаги в совершенном смятении. – Что случилось?..       – Значит, теперь он ей дороже…. – Мамору запустил пальцы в волосы, смотря в пустоту. – Теперь я ей не нужен… Он занял моё место…       – Мамору… – из глаз Усаги брызнули слёзы. Он перевёл на неё взгляд, застыл и словно протрезвел.       – Боже мой… Усаги, прости… я несу какую-то чушь…       Он медленно опустился и сел на бордюр. Усаги, всхлипывая, подошла к нему и обняла за шею.       – Прости, – повторил он, – прости, прости…       – Тебе нехорошо? – пробормотала она. – Ты, наверное, переутомился…       – Нет… не в этом дело. Просто, я понял…       Он опустил голову и скрыл лицо в руках.       – Понял, что безумно люблю тебя…       Усаги застыла на секунду, а потом удивлённо переспросила:       – Что?       – Я искал тебя сегодня весь день… Был у Рей… потом в студии… потом в кафе… А ты… ты была с ним…       – Боже мой… – Усаги прижалась к его лицу и крепко обняла. – Так ты ходил за мной по пятам… А я-то думала…       – Я не переживу, если ты разлюбишь меня, – глухо проговорил Мамору. Усаги удивлённо вскинула глаза и повернула его к себе.       – Что это ещё за чушь?! Что за бредовые мысли? Даже не смей о таком думать!       – Но ты совсем забыла обо мне…       – А мне казалось, что это ты обо мне забыл!..       – Я?!       – Да, ты!       – Я только и делаю, что думаю о тебе!       – Но я-то этого не знаю!       Они несколько секунд возмущённо смотрели друг на друга, потом заулыбались и наконец сконфуженно рассмеялись. Мамору посадил Усаги на колени и обхватил руками, словно ребёнка.       – Прости, я дурак. Как я мог так подумать…       – Запомни навсегда. Я никогда не смогу разлюбить тебя. Ты – мой единственный…       Зверь оскалился в довольной улыбке и снова невозмутимо положил голову на лапы…