Алая комната

Кокичи был идеальной жертвой. Абсолютно каждая деталь в его образе говорила об этом. Молящая об объятиях осанка с опущенными от грусти плечами. Бледные руки с тонкими пальцами, всегда испачканные синими чернилами и обернутые в истрепавшийся пластырь. Поджатые губы и слезящиеся глаза на очаровательном и по-детски кругловатом лице. Шуичи перевелся в класс всего пару месяцев назад и не знал, по какой причине мальчик стал таким. Возможно, дома его сильно обижали родители, а в младшей и средней школе — другие ребята. Но сейчас, даже будучи старшеклассником на пороге университета, он то и дело становился объектом насмешек и издевательств. Как его сосед по парте и новый лучший друг, Шуичи часто заставал мальчика плачущим в мужском туалете, облитым с головы до ног грязной водой из ведра; помогал ему вытирать оскорбления, накарябанные ручкой на его парте и обувном шкафчике; утешал после очередной стычки с хулиганами, а дорогу в школьный медпункт уже знал как свои пять пальцев. Самого же Шуичи в школе практически никто не замечал. Он был настолько заурядным и скучным, что никогда не привлекал к себе ни добрых друзей, ни жестоких врагов. Даже в трагическом спектакле, где главным героем всегда являлся Кокичи, ему была уготована лишь жалкая роль прислуги, утирающей слезы и сопли с его покрытого синяками миловидного лица. Жизнь Кокичи, наполненная кровожадным вниманием окружающих, со стороны казалась Шуичи невыносимой. И вот в один прекрасный день он решил положить его страданиям конец. — Хочешь прийти ко мне сегодня в гости, Ома-кун? Шуичи прошептал эти слова мальчику на ухо в тот же самый момент, когда они вышли на школьный двор во время перемены и сели на скамью возле автоматов с напитками. Сделал он это очень тихо, чтобы никто их случайно не подслушал. И совершенно зря, ведь к ним, когда они были вдвоем, редко кто подходил ближе, чем на несколько метров. — А можно?.. — робко спросил Кокичи и потупил взгляд. Шуичи уставился на него в непонимании, ведь мальчик уже знал, что тот обитает в однокомнатной квартире совершенно один, а его родители живут далеко от города. — Конечно. Я могу приводить к себе кого захочу! Шуичи произнес это с гордым видом победителя и, опустив в приемник несколько монет, достал из автомата с напитками виноградную газировку и подслащенный кофе. Дождавшись, когда лучший друг откроет для него банку, Кокичи со скромной благодарностью принял ее и, сделав нерешительный глоток, почему-то густо покраснел. — Прости, что тебе приходится это делать. Обещаю, я когда-нибудь верну тебе деньги… — Их снова забрал Момота, да? — Шуичи помрачнел, вспоминая, как часто ему приходилось угощать Кокичи за свой счет из-за того, что школьные хулиганы каждое утро забирали у мальчика деньги на обед. — Угу… — Кокичи кивнул и, глотнув еще сладкого напитка, улыбнулся одними краешками рта, — Очень вкусно! — … Шуичи ничего не ответил, пристально наблюдая за мальчиком из-под козырька своей черной бейсболки, как коршун за кроликом. Безропотность, с которой тот взял из его рук угощение, сразу же заставила гнилые фантазии распускаться в его разуме подобно колючим черным цветам. Первый шаг. Усыпив бдительность жертвы с помощью просмотра телешоу или долгой беседы на самые обыденные темы, он подсыпет снотворное в его напиток и дождется, когда ничего не подозревающий Кокичи заснет. Второй шаг. Выключив его смартфон, Шуичи снимет с спящего всю одежду и, сложив личные вещи мальчика в одно место, спрячет их, чтобы потом уничтожить. Ну, а затем… Шуичи скользнул взглядом по миниатюрной фигуре Кокичи. Тот сидел, тесно прижав свои хрупкие колени друг к другу от навязчивой тревоги, будто готовый как можно быстрее сбежать от опасности. Крепко обхватив банку маленькими, покрытыми тонкими порезами, пальцами, он присасывался к отверстию банки своими мягкими розовыми губами со стыдливой жадностью, словно никак не мог напиться… — … Шуичи почувствовал, как его тело мгновенно завелось от пошлых мыслей. Кокичи был далеко не в его вкусе, но раз его жалкое существование все равно прервется, то нет ничего плохого в том, что напоследок тот сделает жизнь друга, что всегда был к нему добр, немного лучше?.. — Спасибо тебе большое, Саихара-кун… И за приглашение тоже. Я с удовольствием приду к тебе в гости. Стоило Кокичи это произнести, как из здания вдруг раздался громкий звонок, призывающий школьников вернуться к занятиям, что заставило мальчика побыстрее расправиться с газировкой, а его друга — с внезапно нахлынувшими фантазиями. Взяв пустую банку из дрожащих пальцев Кокичи и выбросив ее вместе с почти нетронутой собственной, Шуичи протянул своему другу руку в доверительном жесте и помог ему подняться на ноги. Увидев в круглых слезящихся глазах мальчика выражение восхищенной благодарности, он поправил кепку на голове и произнес: — Только не говори никому, куда ты пошел. Не хочу, чтобы нам помешали. — Но мама и папа… — только начал Кокичи, но Шуичи перебил его жутковатой, но полной радостного предвкушения улыбкой. — Тебе совсем нечего бояться, Ома-кун. Мы с тобой замечательно проведем время вдвоем. Как настоящие друзья. Только ты и я… Будет очень весело. Обещаю!