Алая комната

— Сволочь… Как ты смеешь меня шантажировать?! Да я тебя!.. Старшеклассник, облаченный в дорогую форму элитной академии, схватил за грудки мальчика, одетого в гакуран обычной средней школы, который стоял прямо напротив него, опершись спиной на железное ограждение. Здесь, на заднем дворе самого престижного учебного заведения города, любой мог увидеть, как скорый выпускник зверски избивает ребенка, и только это удерживало его от потасовки. — Ого, сколько эмоций, Кобаяши-семпай! А со стороны даже не скажешь, что внутри президента школьного совета и круглого отличника так много подавленной ярости… Мальчик посмеялся над ним, от чего Кобаяши резко встряхнул его, ударив об решетку, и угрожающе зарычал: — У тебя нет никаких доказательств! Никто тебе не поверит! — Да ну? А если я очень хорошо попрошу твоих бывших учениц — Рейко-тян, Аки-тян и Хару-тян — поделиться впечатлениями от твоего «репетиторства»?! Или ты правда считаешь, что абсолютно всем детишкам, которым ты залез в трусы, никто не поверит?.. — Ах ты мелкий гад… — прошипел Кобаяши, и насильственное намерение в его глазах вспыхнуло с новой силой. — На самом деле, я уже с ними поговорил, — Кокичи самодовольно оскалился, — Все признания записаны и спрятаны в надежном месте. Душераздирающая история, как ни погляди! Полицейским, журналистам, а особенно — твоим родителям и учителям она очень понравится! Кобаяши заскрипел зубами, а его лицо сильно покраснело от раздражения, но, к разочарованию Кокичи, ему все же удалось сохранить самообладание. — Чего ты хочешь?.. Назови свою цену. — Хи-хи-хи… Мальчик игриво засмеялся и, бережно обняв своими руками кулак, который держал его за воротник, прильнул к парню всем телом, словно приглашая его к танцу: — Я уже тебе говорил — мое желание очень простое. Я хочу, чтобы ты пустил меня в свою комнату и поиграл со мной так же, как с остальными… И тогда возможно голоса бедняжек, которых ты угрозами заставил молчать, никто так и не услышит… В ответ на это предложение Кобаяши лишь фыркнул: — Хмф… А не маловат ты еще для таких «игр»? — Вот уж у кого, так у тебя точно нет права на подобные заявления! Но несмотря на гнилую натуру, ты очень сильно мне нравишься… Так ты согласен на мои условия?.. Кобаяши ослабил хватку и пихнул мальчика в грудь, одарив его презрительным взглядом: — Мне не нравятся парни. А такие ублюдочные психи, как ты, тем более. Но, похоже, у меня нет выбора… Приходи завтра в общежитие. На входе скажешь, что пришел ко мне на индивидуальный урок, и тебя пропустят. И чтобы после этого я тебя больше никогда в жизни не видел! — Идет. Мне нравится такая сделка. Мы славно повеселимся, семпай! На этом их разговор закончился. Президент школьного совета поправил сбившиеся очки на носу и зашагал прочь от малолетнего шантажиста, продавшего свое молчание за извращенный секс. Но у Кокичи, несмотря на заключенный договор, были совершенно другие планы. Мальчик достал из кармана школьного пиджака дорогой смартфон, украденный у Кобаяши во время недавней попытки соблазнения и, введя в качестве пароля дату рождения его девушки, такой же благопристойной и богатой, как он сам, сразу же изучил раздел с фотографиями. — Хару-тян не соврала, когда сказала, что у семпая совсем короткий член. Не завидую я его подружке! Неудивительно, что она ему изменяет! Хи-хи-хи… Кокичи захихикал, мысленно прикидывая, какая игра может понравиться Кобаяши больше всего. Похоже, несмотря на внешнюю сдержанность, президент школьного совета любит демонстрировать свою силу и власть, а значит простор для воображения воистину широкий… И чтобы после этого я тебя больше никогда в жизни не видел! Внезапное вдохновение постигло Кокичи. Сам того не осознавая, Кобаяши подал ему гениальную идею. Будет сложно реализовать подобный план в месте, где повсюду снуют другие ученики, но если приложить фантазию, проникнуть в общежитие элитной академии, не вызывая подозрений, будет не так уж и трудно. Осталось лишь решить, какую игрушку ему взять с собой. Нож для колки льда? Кислоту из кабинета химии? Или может быть толченое стекло?.. — Хи-хи-хи… Хи-хи-хи-хи-хи-хи-хи! Радостно хохоча от предвкушения, Кокичи покрутился на месте, представляя, как вокруг его худеньких ног вертится воображаемая плиссированная юбочка. Наверняка Рейко, Аки или Хару поделятся с ним своими платьями, когда узнают, для чего они ему понадобились. Нет, он вовсе не жалел их. Как и все прочие жертвы, они были для него лишь инструментом для манипуляции хищником. А если подкинуть одежду, использованную для маскировки, в место, где ее легко обнаружит полиция, выйти сухим из воды в случае провала будет проще простого. — Надеюсь, ты наденешь красивый костюм на наше свидание, Кобаяши-семпай! Потому что я сам собираюсь быть на нем ОСЛЕПИТЕЛЬНЫМ! Хи-хи-хи-хи-хи-хи!!! *** — Ома-кун… Что ты делаешь?! Шуичи приблизился к кровати, где среди окровавленных простыней и подушек лежал обнаженный Кокичи, и повторил свой вопрос более строгим тоном. — Хи-хи-хи-хи… Тот в ответ хитро засмеялся и, проведя языком по ладони, погладил самого себя между ног, размазывая по промежности алые разводы. Но, несмотря на его старания, Шуичи так и не увидел в этом ничего сексуального. — … Шуичи тщательно изучил взглядом его извивающееся в похоти тело и не обнаружил никаких травм. И неудивительно. Сложно представить, что кто-то бы смог ранить самого себя настолько сильно, чтобы забрызгать всю комнату. Крови было так много, как будто здесь была убита целая семья, но где же тогда трупы?.. — Чья это кровь? — серьезно спросил он, на что мальчик лишь показал язык и ухмыльнулся. — Из нас двоих это ты — серийный убийца, так откуда мне знать?! Лучше войди в меня поскорее… Гх!.. Эй!.. Кокичи капризно задергался, когда Шуичи набросил на него простыню, чтобы прикрыть наготу, и, взяв его на руки, потащил в сторону ванной. Его ступни оставляли на паркете кровавые следы; одежда, в которую он переоделся после смены в конбини, промокла и покрылась темными пятнами, а от омерзительного запаха ужин в желудке просился наружу. Однако он все равно нашел в себе силы донести сопротивляющегося мальчика до ванны. Положив Кокичи в нее, он сразу же включил теплую воду и начал поливать его из лейки, смывая в канализацию зловонную жидкость. Впрочем, судя по обиженному выражению миловидного лица, тот рассчитывал совершенно на иное развитие событий. — Ты что вытворяешь, Саихара-кун?.. Я думал, вид крови тебя возбуждает… Так неинтересно… — … Когда окрашенная красным вода покрыла тело Кокичи почти полностью, Шуичи выключил душ и оставил мальчика отмокать, а сам, вооружившись ведром, тряпкой и средством для чистки, направился обратно в комнату. Однако тщательнее оценив масштаб трагедии, с бессильной яростью швырнул предметы для уборки на пол. — Тц… Проклятье… Даже если ему каким-то волшебным образом удастся отмыть пол и стены, то большую часть мебели придется выбросить, а отстирать пропитанные кровью ткани вовсе не представлялось возможным. Именно поэтому, планируя убийство Кокичи, он собирался сделать все необходимые процедуры в ванной комнате. Хотя если подумать, то, что сейчас там происходило, действительно сильно перекликалось с его фантазиями… — … Шуичи вернулся и, замерев возле ванны с обреченным видом, как каменная статуя, уставился на расположившегося в ней с комфортом виновника беспорядка. Кокичи в ответ провокационно распахнул прилипшую к его обнаженному телу мокрую простыню и погладил себя по животу, на нежной коже которого поблескивали прозрачно-алые капли воды. — Уже передумал?.. — Ты сумасшедший. Лицо Кокичи на момент стало бледным и невыразительным, как театральная маска. Но, будто поймав самого себя на сиюминутной слабости, тот расплылся в издевательской улыбке и, глядя Шуичи прямо в глаза, произнес: — Ты прав. Я сумасшедший… Это так невыносимо… Вот бы кто-то избавил меня от этой ужасной участи… И поскорее… — … Шуичи оперся спиной о стену и молча опустился на пол, уткнувшись лицом в собственные колени. Теперь план мальчика стал для него очевидным, однако вместо всепоглощающей ярости его сердце переполнилось усталостью, а темное желание, что копошилось в его разуме буквально десять минут назад, не подавало признаков жизни. Кокичи — вовсе не идеальная жертва. Он просто имитация. Суррогат. Подделка… — Саихара-кун… Ты расстроился?.. Сперва раздался плеск воды, а затем — звук шлепающих по кафелю мокрых ступней. Подняв голову, Шуичи равнодушно посмотрел на мальчика, стоявшего возле него со спрятанными за спиной руками с видом провинившегося ребенка. В отличии от жертвы своего перформанса, с головы до ног перепачканной в чужой крови, тот после купания выглядел чистым и безобидным, как снизошедший с небес ангел. Когда же Кокичи опустился на колени и нежно погладил его по волосам, Шуичи даже не попытался от него отшатнуться. — Что с тобой? Разве ты не хочешь повеселиться?.. — Можешь больше не притворяться, Ома-кун. Для меня теперь все кончено. Когда соседи почувствуют запах и вызовут полицию, никого не будет волновать то, сделал я что-то или нет. Я полностью осознал, что ошибся, когда выбрал тебя… Ты победил. Твоя месть свершилась. Уходи. — Не понимаю… Шуичи не двинулся с места и ничего не произнес в свою защиту, когда Кокичи залепил ему первую пощечину. Жгучее ощущение от удара на щеке оставило парня полностью безразличным, как и шквал последующих, обрушившихся на него вместе с оскорблениями. — Не понимаю! Не понимаю! Не понимаю!!! Разве ты не собирался взять меня силой? Задушить? Разрезать мое тело на части? Разложить их по пакетам и спрятать? Разве не этого ты хотел?! Отвечай мне!!! Мальчик в истеричном припадке осыпал парня пощечинами и жестокими словами, как капризный малыш — сломанную любимую игрушку. Но как бы сильно он ни бесновался, кровожадному убийце, который испортил ему веселье своим бездействием, этого все равно было мало, чтобы пробудиться. — Я понял… Саихара-кун… Голос Кокичи снова стал мягким и тихим. Мальчик приподнял голову Шуичи за подбородок, чтобы запечатлеть на его губах навязчивый глубокий поцелуй. Во рту появился железистый привкус, и Шуичи понял, что эта кровь течет из его собственного носа. Но он был готов потерпеть, если пассивное согласие заставит мальчика утихомириться и уйти. Однако не прошло и пяти минут их соприкосновения, как властные пальцы вдруг впились в его волосы на макушке, заставив запрокинуть голову от резкой боли. — Гха… Ома-кун!.. — Не смей игнорировать меня или я сам совершу то, на что тебе, ничтожный слабак, не хватает духу! Шуичи ощутил, как к его уязвимой шее прижался какой-то острый тонкий предмет. Скорее всего, канцелярский нож, но где Кокичи прятал его все это время? Неужели в той простыне, которая сейчас лежала в ванне?.. — Убогий девственник… Жалкий трус… Меня от тебя тошнит… М-м-м… Поцелуй со вкусом крови снова впился в губы Шуичи, а горячий язык начал шарить внутри с такой жадностью, словно пытался его задушить. Приятное ощущение вызвало пугающую волну удовольствия по его телу, но разум все еще метался в сомнениях. Пусть он долго мечтал о близости с кем-то, происходящее вовсе не было похоже на то, что он часто представлял себе во время самоудовлетворения. — Хватит, уходи! Я не хочу, Ома-кун… Гха-а-а-а! Болезненная вспышка разрезала кожу на его шее, застав его врасплох, а затем горький вкус растворился у него на языке и мгновенно скользнул в глотку, заставив его закашляться. — Кхе-кхе-кхе!!! Кокичи сплюнул в сторону и отодвинулся от Шуичи, не демонстрируя ни малейшего сочувствия к тому, как тот корчится от отравы, что проникла в его пищевод и стремительно распространялась по организму. Что бы мальчик ни заставил его проглотить, оно действовало гораздо быстрее, чем снотворное из аптеки. — Ома… кун… Шуичи попытался взмолиться, но лицо мальчика, что уже принимало как доброжелательное, так и жестокое выражение, теперь было пустым и безразличным, как у куклы. Спокойно наблюдая за тем, как жертва погружается в сон, он бормотал одними губами, пока его слова не растворились во мраке: — Так и быть, Саихара-кун… Я подарю тебе ключ от своей игровой комнаты. И тогда ты своими глазами увидишь… Насколько невыносима моя жизнь…