Как только Пак вышел на улицу, покинув резиденцию, сразу же позвонил Чонгуку.
— Алло? — Слёзы душили, не давая и слова произнести. — Чимин, ты в порядке?
— Нет. — Тихо ответил певец, стоя на крыльце и не зная, что делать дальше. — Точнее, дело не во мне, а в Юнги.
— Что с ним? — Гук поднялся с постели и стал одеваться. — Вы сейчас вместе?
— Он дома. Можешь за ним приглядеть?
— Хорошо.
Пак отключил звонок и с силой зажмурил глаза, стиснув телефон в руках, чтобы не позволить себе окончательно расклеиться. Сделав несколько глубоких вдохов и медленных выдохов, он устремил взгляд в сторону второго этажа, где горел свет в хозяйской спальне.
— Никуда ты не денешься от меня, Мин Юнги, даже не надейся. — Всеми силами убеждая себя в этом, парень вызвал такси и вернулся домой уже более спокойным и собранным. Какое-то время спустя позвонил Чонгук.
— Как он? — Первое, что спросил Чимин.
— Переживает, что обидел тебя, но не может набраться смелости что-нибудь сделать. — В голосе звонившего чувствовалось лёгкое раздражение.
— Я ни в чём его не виню. — Сказал блондин. — Юнги прав. У меня нет права злиться или обижаться, ведь он не виноват в том, что потерял память.
Понимая, что ему за это может знатно достаться, тем не менее, Чон признался:
— Тэхён разговаривал с ним и всё рассказал, так что мой брат прекрасно знает, кем ты являешься, и что между вами было. Поэтому, не нужно его оправдывать. Он намеренно от тебя отворачивается, страшась неизвестности, а ещё, — собеседник тяжело выдохнул, — мнения отца.
— Но он же умер.
— Я сказал тоже самое, но не уверен, что был услышан.
Теперь настала очередь Пака вздохнуть, он не хотел в чём-либо обвинять друзей, но они явно не делали ситуацию проще.
— Не стоило на него давить. — Усталым голосом произнёс Чимин. — Юнги и так приходится нелегко.
— Послушай, мне точно так же, как и Тэхёну, больно смотреть на то, что происходит. — С грустью сказал Чонгук. — Но, не помнить свои чувства и отрицать их не одно и тоже.
— Гук…
— Нет, послушай. — Собеседник переключился на «боевой» режим. — Не нужно быть гением, чтобы понять очевидное. Даже ничего не помня, он всё равно что-то испытывает к тебе, пусть и не настолько сильно из-за амнезии. Но я верю, что воспоминания должны рано или поздно вернуться.
— Надеюсь.
Чонгук был полон воодушевления и хотел, чтобы Чимин тоже им «заразился».
— Не отчаивайся и, главное, не сдавайся. Вы же так друг друга любите.
Пак молчал, глотая слёзы и нервно кусая губы.
— Я обещаю, что не откажусь от твоего брата. — Как можно твёрже произнёс блондин, собравшись и взяв себя в руки. — Если память не восстановится, я постараюсь заново завоевать его сердце.
— Другое дело. — Гук улыбнулся, слушая речь друга. — Я пригласил Юнги на ужин. Может быть, ты тоже присоединишься?
— Не думаю, что…
— Просто приходи. — Сказал Чонгук. — Хуже точно не будет.
— Хорошо. — Сдаваясь, ответил певец. — До встречи.
Отложив телефон, Чимин почувствовал себя немного лучше. Теперь стало очень стыдно перед Тэхёном, друг пытался ему помочь, хотя бы поговорить, но был послан куда подальше. Вознамерившись завтра же перед ним извиниться, он пошёл на кухню, чтобы перекусить. Пак никогда не заедал стресс, предпочитая вымещать негативные эмоции в танцах или пении, но не ехать же ради этого в зал. Он поймал себя на мысли, что уже несколько минут стоит перед распахнутыми дверцами холодильника.
— Вам помочь?
Голос, прозвучавший за спиной, заставил подпрыгнуть на месте. Оглянувшись, Чимин увидел помощника повара.
— Напугал. — Приложив руку к груди, сказал хозяин дома.
— Простите. — Парнишка сделал несколько шагов вперёд. — Я услышал какие-то шорохи и решил проверить. Вдруг сюда забрался вор.
Пак искренне рассмеялся такому предположению.
— Точно не с тем количеством охраны, что здесь присутствует.
— Ну мало ли. — Встав уже напротив, он потянулся к лежавшим на полках ингредиентам. — Как насчёт фруктового салата?
Прикинув в голове, что это явно лучше, чем жареное мясо или нечто подобное, Чимин кивнул в знак согласия.
— Я пока переоденусь. — Он направился в сторону выхода, но затем осознал, что не знает имени этого человека. — Прости, напомни, как тебя зовут?
— Тамин. — Имя резануло слух, что моментально отразилось на лице, поэтому парень спросил. — Что-то не так?
— Нет, прости. — Чимин постарался выкинуть замелькавшие в голове картинки и улыбнуться. — Скоро вернусь.
Стремительно покинув кухню, он поднялся наверх. Неприятные воспоминания, которые внезапно возродило созвучное имя, не думали заканчиваться. В какой-то момент, Пак начал завидовать Юнги, точнее потери им памяти. Вот бы стереть всё, что связано с Ли Тэмином. Понимая абсурдность своего желания, он медленно выдохнул, чтобы успокоить колотящееся сердце, и сменил одежду.
Когда спустился вниз, на кухне уже никого не было, а на столе дожидался обещанный салат, заботливо украшенный сверху несколькими листиками мяты, которую он так любил. Улыбнувшись, Чимин приступил к трапезе, невольно возвращаясь мыслями к недавнему разговору с Юнги. Тэхён всё рассказал, но своим поступком скорее навредил, чем помог. Мин сказал, что не помнит того, что между ними было, значит он действительно знал, кто перед ним стоит. А Пак наивно полагал, что информация об истинной природе их отношений до сих пор неизвестна, так как не хотел этим грузить, требуя каких-то действий.
Но, если подумать, раз это больше не являлось какой-то «постыдной» тайной, поскольку даже самому себе Юнги не признавался в наличии чувств, как утверждал Чонгук, можно действовать открыто и постараться завоевать сначала доверие, а потом возродить любовь. Стать проводником в мир, который они для себя построили и были в нём очень счастливы. В голове родилась мысль, что было бы неплохо поменяться местами, чтобы лучше понимать чувства друг друга. Старший терзался сомнениями и страхами, однозначно, но что насчёт их будущего? Хотел бы он снова стать теми, кем они были, или же предпочтёт оставаться незнакомцами? Задать данный вопрос следовало, пока имелась возможность, а сейчас момент явно упущен.
Аппетит резко пропал.
Убрав остатки, Пак снова пошёл к себе. Завалившись в кровать, он взял в руки телефон и открыл их переписку. Это всё, что осталось от «прошлой» жизни. Фото и немного видео. Они крайне редко фотографировались, всему виной чрезмерная популярность, и, как результат, взаимное отсутствие на официальных мероприятиях, которые проходили в жизни друг друга. Если Чимину вручали какую-то премию или он где-то выступал, прибытие айдола, как и его отъезд от места событий, проходил под вспышками камер. Поэтому Юнги или вообще не появлялся, или посещал тайно. Они предпочитали особо не контактировать, чтобы не привлекать лишнего внимания. Что уж говорить о совместных фото. А когда оставались наедине, им не требовалось «документировать» свою любовь. Каждый чувствовал её внутри себя и партнёра.
Пока находились в Европе, чаще всего Юнги снимал только Чимина. Где-нибудь у красивого здания или на фоне алого заката. Накопилось столько кадров, что и не сосчитать, и лишь несколько совместных фото. Закончив их просматривать, блондин отложил телефон и, закинув руки за голову, уставился в потолок. Затем он кое-что вспомнил и тут же встал на ноги. Подойдя к стеновой панели, приложил ладонь, чтобы через секунду оказаться в тайной комнате, доступ к которой был только у двоих. Несколько видеокамер фиксировали активность в доме. С минуту позалипав на мониторы, в голову пришла идея.
— Хён, прости, что так поздно звоню.
— Что случилось? — Хосок ещё находился на работе, разбираясь с важными документами, которые только что прислал Сокджин.
— Можешь кое-что сделать?
Услышав просьбу, Чон задумался больше над технической, чем моральной составляющей.
— Дай мне час.
— Спасибо.
Пак завершил диалог и приготовился ждать. Примерно через сорок минут пришло СМС о том, что всё готово. Снова подойдя к экранам, он увидел на одном из них спальню, расположенную в доме, где сейчас находился Юнги. Знал ли он, что в комнате установлена камера или нет, неизвестно, но благодаря этому блондин получил возможность иногда наблюдать за его сном и убедиться, что всё в порядке. Как например, сейчас. Старший лежал в постели и спокойно спал. Проведя рукой по изображению, Чимин грустно улыбнулся и вышел оттуда.
На следующий день они с Тэхёном не виделись, в связи с чем извиниться не получилось. Ким взял несколько выходных по личным причинам. Возможно, что-то случилось, но он бы тогда позвонил. Или нет? Если вспомнить, как закончилась их последняя встреча, друг явно находился в обиде, поэтому и не стал ничего говорить. Можно написать или позвонить, но он решил пока оставить всё, как есть. С другой стороны, Чонгук тоже сохранял режим тишины. Если бы действительно произошло нечто серьёзное, он наверняка поставил в известность. Утешаясь этой мыслью, блондин поехал домой.
Перед тем, как лечь, он снова взглянул на транслируемое видео с камеры. Мин просматривал какие-то бумаги, сидя на постели. Удовлетворив своё любопытство, блондин пошёл спать. А вот третья ночь сильно напугала. Пак начал просмотр в тот момент, когда Юнги уже лежал в кровати и что-то слушал на телефоне. Звук отсутствовал, а картинка была слишком маленькой. Певец уже хотел покинуть тайное укрытие, когда увидел, что спящий заметался, видимо, снился кошмар, а затем и вовсе свалился на пол. Вспомнилось собственное падение, когда Юнги внезапно его отпустил. Копчик всё ещё побаливал, особенно при растяжке. Прильнув к монитору, Чимин хотел получше рассмотреть и понять, что случилось. Мин испуганно посмотрел по сторонам, затем снова лёг. Пак не отходил от экрана больше часа, опасаясь повторения ситуации. Глаза уже слипались, но он упорно продолжал своё «дежурство». Надо уточнить у Хосока, можно ли перенастроить съёмку на планшет, чтобы была возможность в любое время проверить, всё ли в порядке. Поняв, что тогда он вообще не сможет работать, отказался от этой идеи.
На следующий день, после окончания репетиции, айдол решил немного погонять себя на беговой дорожке, чтобы, придя домой, сразу же завалиться спать. Часы показывали начало восьмого вечера, когда он начал тренировку. Настраиваясь на дистанцию хотя бы в пять километров, Чимин внезапно оступился и чуть не упал. Благодаря хорошей реакции, ему в последний момент удалось схватиться за поручень.
— Кажется, пора заканчивать. — С досадой произнёс блондин. Слегка подвёрнутая нога побаливала, наступать на неё приходилось в пол силы. Только он вышел из здания, на телефон поступил входящий звонок.
— Да, Тэхён.
— Приезжай в больницу.
— У тебя что-то случилось? — Пак забеспокоился, быстрым шагом направляясь к машине, что ждала у входа.
— Юнги-хён находился у нас в гостях, и ему внезапно стало плохо. — Ким выдохнул. — Приезжай.
Чонгук писал утром, что приглашает на ужин, но Пак отказался, не желая своим присутствием смущать Юнги, а сейчас сильно жалел о своём решении.
— Скоро буду.
Озвучив водителю место назначения, когда сел на заднее сидение, он позвонил Намджуну. Старший друг был в курсе, направляясь по тому же адресу. Они столкнулись в коридоре.
— Хён, ты знаешь, что с ним?
— Чонгук сказал, что Юнги вспомнил, как находился вместе с Сехуном в плену, а потом схватился за голову и потерял сознание.
Услышав, что память частично восстановилась, Пак сначала обрадовался и воспылал надеждой, но слова о том, что после этого стало плохо и пришлось ехать в больницу, заставили испугаться.
— Не переживай, пока ничего неизвестно. — Видя, как взгляд певца изменился, сказал Ким, приобняв одной рукой. — Он настоящий боец, не торопись его списывать со счетов.
Приблизившись к палате, они увидели Тэхёна. Пак разволновался ещё больше, но постарался ему улыбнуться. Тэ не держал обиды, точнее уже её отпустил, поэтому распахнул объятия и прижал к себе.
— Как он? — Дрожащим от напряжения голосом, спросил Чимин.
— Врачи осмотрели, но не выявили каких-либо проблем. — Новоприбывшие облегчённо выдохнули. — Чонгук сейчас находится с ним.
В этот момент двери открылись, и к ним вышел Гук. Предвосхищая шквал вопросов, что хотели на него обрушить, он ответил всем сразу:
— Всё в порядке. Причин для паники нет.
— Можно к нему? — Спросил блондин.
— Да, он звал тебя.
Не тратя больше ни минуты, Чимин зашёл внутрь. Юнги сидел на постели, кому-то строча сообщение. Он выглядел вполне здоровым и собранным. Увидев посетителя, отложил телефон и произнёс:
— Наконец-то. Может они хотя бы тебя послушают.
— Что ты имеешь ввиду? — Парень замер на месте.
— Прошу, помоги мне отсюда сбежать, как сделал это в прошлый раз.
Голова плохо соображала, поэтому не сразу удалось понять, о чём идёт речь. Когда до Чимина дошло, он устремил на Юнги напряжённый взгляд и едва слышно спросил:
— Как много ты вспомнил?
Поднявшись на ноги и подойдя ближе, брюнет оглядел с ног до головы, чуть дольше задержавшись на губах, и только потом ответил:
— К сожалению, мне пока не удалось ничего вспомнить о наших отношениях, Чимин. — Коснувшись щеки, он медленно провёл вниз, переключившись на тонкую шею. — Но я надеюсь, что скоро всё изменится.
— Буду очень этого ждать.
Воцарившаяся между ними тишина окутывала покоем и наполняла верой, что всё так и произойдёт. Юнги смотрел мягко, по-прежнему касаясь подушечками пальцев кожи, вызывая мурашки.
— Можно… — Договорить ему не дали, сразу же поспешив ответить.
— Да.
В этот момент двери палаты снова распахнулись, и зашёл врач. Сделав шаг назад, Чимин отвернулся, пряча горящее лицо. Они чуть не поцеловались, по крайней мере он надеялся, что вопрос был именно с этим связан.
— Вас не учили стучаться? — Чуть ли не прорычал Мин.
— Простите, конечно… — Вошедший попытался как-то оправдаться, но не успел закончить фразу.
— Когда я смогу отсюда выйти?
— Нам бы хотелось провести ещё несколько проверок…
— Послушайте, мне нужно работать. — Стальным голосом, ответил Юнги.
Его манера речи разительно отличалась от того, как он общался с Чимином минутой ранее. Парень вновь на него посмотрел, желая своими глазами убедиться, что говорит один и тот же человек. Он снова видел перед собой того, кого уважали, но и боялись, даже друзья. Не надо далеко ходить, есть «отличный» пример в виде предавшего доверие и ожидавшего после этого смерти Намджуна, а ещё виновного в гибели матери Хосока.
— Как пожелаете, господин Мин. — Мужчина тоже почувствовал, что нет смысла с ним спросить. — Я подготовлю документы.
— И поторопитесь. — Прилетело врачу напоследок.
Оставшись наедине, Юнги повернулся лицом и улыбнулся, вновь переключаясь на «безопасный» режим.
— Вот видишь. Одно твоё присутствие творит чудеса и заставляет людей выполнять свою работу. — Говоря это, брюнет неотрывно смотрел в карие глаза, чей владелец продолжал сохранять молчание. — Скажи что-нибудь.
— Я…
Внутрь зашёл Намджун и сразу же поинтересовался:
— Ты в порядке?
— Буду. — Отчеканил Мин. — Отвезёшь домой?
— Конечно.
Кинув взгляд на блондина, Юнги сказал:
— Подожди снаружи, Намджун.
Ким вышел. Приблизившись к Чимину и вновь разглядывая его чуть бледноватое лицо, старший произнёс:
— Сейчас у меня есть неотложные дела, но я обязательно приду на выступление.
— Хорошо.
Наслаждаясь столь близким расстоянием и ощущая тепло его тела, Пак замер, боясь испортить момент. Всем своим существом он чувствовал изменения. Несмотря на то, что воспоминания лишь частично вернулись, однозначно произошёл существенный сдвиг. Юнги, видимо, тоже это понимал. В глазах плескалась сила и неизменная уверенность. Глядя на него, в сердце теплилась робкая надежда, что память всё-таки может полностью восстановиться, но Чимин боялся до конца поверить. Так как гарантий не было, ему оставалось лишь молиться.
Они по отдельности вышли и разъехались в разных направлениях, а потом тишина. Короткий разговор, случившийся в больничной палате, навёл в душе смуту, не дав никакой конкретики. Чем больше проходило времени, тем ощутимее подступала депрессия. Пак отлично помнил её горький, почти отравляющий «вкус». В прошлый раз такое состояние он испытывал, когда уехал в мировой тур, а потом разорвал с Мином отношения. Порой становилось так плохо, что хотелось умереть. Но ведь сейчас иная ситуация, Юнги рядом, они могут в любой момент увидеться, можно вдохнуть его запах, коснуться лица или услышать голос. Поднявшись на ноги, Чимин босиком проследовал к мониторам. Несмотря на то, что уже далеко за полночь, кровать оказалась пуста. Наверное, загружен работой. На телефонный звонок никто не ответил, а писать блондин не стал. Беспокойство лишь усилилось, из-за чего не удавалось никак заснуть.
Где Юнги?
Приближавшееся выступление, которое должно состояться через две недели и затеянное по большому счёту только ради одного человека, уже не казалось певцу хорошей идей. Он хотел попытаться таким образом воскресить память, а сейчас начал серьёзно сомневаться в том, что из этого может что-то получиться. Но с другой стороны, воспоминания о днях, проведённых в плену, вернулись, когда Мин увидел Сехуна, значит небольшой, но всё-таки шанс есть. Примерно неделю спустя Намджун приехал в резиденцию, по просьбе Чимина, потому что Мин по-прежнему не брал трубку, в спальне тоже не появлялся. Либо спал в другой комнате, либо вовсе отсутствовал дома. Охрана сообщила, что хозяин накануне вечером уехал по каким-то делам. Где он и когда вернётся, они не знали, либо получили приказ молчать. Ким склонялся ко второму варианту.
Сокджин «обживался» на новом месте, поэтому был в неведении относительно того, что происходило. После выписки, Хосок занимался поисками женщины, которая разбила ему не только голову, но и сердце. Отсутствие Юнги пугало, но сделать что-либо Чимин не мог. Он постарался всё внимание переключить на подготовку к сольному выступлению, занимаясь до потери сил, чтобы отточить каждое движение, доведя до совершенства. А приходя вечерами домой, просматривал видео с камеры, чтобы в очередной раз убедиться в отсутствии Мина, и только после этого ложился спать.
***
Тэ помогал одеваться, с опаской поглядывая на друга. Через несколько минут нужно выходить на сцену, а сил вообще нет.
— Ты в порядке? — Кажется, он уже трижды задал этот вопрос с тех пор, как они сегодня встретились.
— Просто не выспался. — Ложь, основанная на правде. Идеальное сочетание, чтобы кого угодно ввести в заблуждение, но только не Ким Тэхёна. — Да и на улице творится непонятно что. С самого утра собирается пойти дождь, дует жуткий ветер. Ненавижу такую погоду.
Пак устало потёр виски, стараясь не смотреть в глаза, боясь себя выдать, но этим лишь усугубил ситуацию, заставляя по-настоящему нервничать.
— Ты вообще не спал. — Утвердительно произнёс друг. Чимин продолжал молчать, делая вид, что ничего не понимает. — Ты давно общался с Юнги?
Начал Ким издалека, прощупывая почву. Он не сразу заметил странности в поведении, ошибки в хореографии, когда делали сегодня финальный прогон, и даже в тексте песни, которую ранее айдол постоянно напевал, зная её наизусть, поскольку не мог пока отойти от того, что с ним вчера случилось.
— Что ты хочешь от меня услышать? — Вяло ответил блондин, понурив плечи. — Мы чужие друг другу люди и не обязаны каждый день созваниваться или списываться, чтобы узнать, как дела.
Развернув к себе лицом, Тэхён постарался заглянуть в глаза другу и понять, что с ним происходит.
— Как я могу тебе помочь?
— Я буду в порядке. Правда. — Выдавив слабое подобие улыбки, ответил Пак, поднимаясь на ноги и направляясь в сторону выхода.
Слишком яркие прожекторы не позволяли разглядеть сидевших в зале людей. Пришёл Юнги, как обещал, или забыл? А может решил проигнорировать. В наушнике заиграла мелодия, но из горла не вылетело ни единого звука. Всё тело сковал необъяснимый страх. Не зная, что делать, Чимин запаниковал, но тут его взгляд упал на место в первом ряду. Мин смотрел, не отрываясь, с тенью улыбки на тонких губах, а затем едва заметно кивнул. Сосредотачиваясь на его спокойном выражении лица и расслабленной позе, певец взял себя в руки и откашлялся.
— Простите, могу я попросить начать всё заново? — Виновато улыбнувшись, спросил Чимин.
Зал начал аплодировать, выражая свою поддержку, Юнги тоже к ним присоединился. Сделав глубокий вдох, певец поправил микрофон и запел, а его тело стало выписывать красивые и завораживающие дух пируэты.
«Это не просто совпадение, я это чувствую.
Весь мир уже не такой, как вчера…
Возможно, это провидение вселенной,
Так и должно было случиться.
Тебе и мне это известно
Ты — это я, а я — это ты…»
Когда песня закончилась, он поднял взгляд и увидел пустое место. Присутствовавшие зрители разразились громкими криками и овациями. Это был успех. Жаль, что единственный человек, которого так жаждало увидеть сердце, предпочёл уйти. Вернувшись в гримёрную, Чимин сел в кресло и опустил голову на ладони, уперев локти в стол. Вокруг слышались радостные голоса, происходила какая-то суматоха. А потом всё внезапно прекратилось и наступила тишина. Оглянувшись, он понял, что Тэхён подпирает собой дверь, с жалостью смотря на него и не зная, что сказать. Он тоже видел Мина в зале и счёл это хорошим знаком. Видимо, нет.
Приблизившись, друг опустился перед ними на колени и произнёс:
— Мне очень жаль.
— Я хочу поехать домой. — Едва слышно произнёс блондин.
— Не думаю, что тебе стоит сейчас оставаться одному. — Произнёс Ким. — Поехали к нам?
— Нет. Я так устал, ни на что нет сил.
Они попрощались у выхода, Чонгук и Тэхён по очереди его обняли и направились в свою машину. Пак взглянул в сторону ожидавшего авто, а затем поднял глаза вверх. Тяжёлые грозовые тучи одним своим видом нагоняли тоску. Забравшись на заднее сидение, он вставил наушники и включил только что исполненную им песню. Грустная и вместе с тем умиротворяющая лирика погружала в некое состояние транса. Возложенные надежды не оправдались, Юнги исполнил обещание, но не захотел остаться до конца. Что ж, его решение нужно уважать.
***
Марк возвращался домой, когда на телефон поступил звонок.
— Почему ты звонишь?
— Меня раскрыли. — В голосе Харин звучали…слёзы?
— Ты что там…ноешь? — Не удержался от саркастического замечания мужчина.
— Заткнись и помоги мне.
— О, дорогая, боюсь, твоя ценность весьма существенно снизилась после того, что ты сейчас сказала. Удали этот номер и больше никогда на него не звони. Всего доброго.
Не дожидаясь ответа, он сбросил. Новости однозначно относились к разряду плохих. Мину больше не вводят лекарство, значит его память может в любой момент вернуться. Нельзя этого допустить. Всё-таки придётся взять дело в свои руки. Главное, чтобы Инсон оставался в безопасности. Глупый мальчишка чуть их не погубил, пытаясь отомстить. Не стоило идти у него на поводу.
