Останься. Часть 3

Прикосновение губ показалось ожогом. Это было сладко, горячо и очень волнительно, но самое главное, так знакомо и привычно, что закружилась голова. Удерживающая Чимина рука внезапно исчезла, поэтому он соскользнул на пол, приземлившись на задницу. — Прости. — Юнги не ожидал от себя такой реакции, его пальцы разжались, из-за чего певец свалился с постели. Поднявшись на ноги, он поморщился от боли, а затем бросил хмурый взгляд на брюнета. — Извинения не принимаются. — Даже не пытаясь скрыть недовольства в голосе, произнёс Чимин. Затем развернулся и направился в сторону выхода. — Постой. — Мин подорвался следом. Парень остановился, стоя к нему спиной, потом вздохнул глубоко, как перед погружением, и повернулся лицом. Тоска, читавшаяся в глазах, резанула по сердцу, заставив его больно сжаться. Чёртов Ким Тэхён. То, что он рассказал о них, лишило покоя и сна. Но, как бы Юнги не старался, не мог вспомнить человека, что стоял сейчас перед ним, вновь нервно кусая губы. На негнущихся ногах он приблизился, не зная, что предпринять. На него смотрели, ожидая действий. Что нужно сделать, чтобы им не было так мучительно больно? Как облегчить страдания? — Прости меня, Чимин. — Брюнет не до конца понимал, за что именно извиняется. За то, что не помнит или за падение с кровати. — Прости, что не удержал. Это не то, что Пак хотел бы услышать, но Юнги по-прежнему не готов сделать шаг навстречу. Слишком страшно. — Всего доброго, господин Мин. — Прозвучал совсем тихий ответ. Снова намереваясь уйти, Чимин услышал слова, прилетевшие в спину уставшим голосом. — Я не помню тебя и того, что между нами было. Понимаешь? — Грудная клетка тяжело опускалась и поднималась. — Ты не можешь из-за этого злиться или обижаться. — Два шага ближе. — Мне тоже очень непросто. Почему никто не хочет понять и принять мою сторону? Я слышу только требования: «ты должен». Снова посмотрев в глаза, Пак самостоятельно приблизился, желая коснуться. Его ладони взметнулись вверх, он всем телом потянулся навстречу, чтобы обнять и дать почувствовать себя в безопасности. Блондин замер в миллиметре от лица, страшась быть отвергнутым, но Юнги сделал ещё одно движение вперёд и ощутил маленькие пальчики, что несмело провели вдоль скул, а затем медленно спустились на шею. Осторожные и нежные поглаживания обоих успокаивали, но не приносили облегчения. Юнги не хотел делать больно, искренне веря, что поступает правильно, так как не может ничего дать. А Чимин понимал, что его попытки заново наладить контакт были основаны на лжи. Назвавшись помощником, чтобы иметь возможность находиться рядом, он потерпел провал, поскольку неправильно использовал свой шанс начать всё сначала, не приблизив, а лишь оттолкнув от себя. — Ты действительно «должен», Юнги, но не окружающим, а самому себе. Если память так и не восстановится, придётся заново познакомиться с той жизнью, которой ты раньше жил. Но я не хочу тебя ни к чему принуждать. Я всё понимаю и не держу зла. Прости, что солгал, хотя ты просил этого не делать. Нарушив обещание, я обманул твоё доверие. Зря я так поступил, мне очень жаль. — Переместив ладони на грудь и встав вплотную, блондин упрямо посмотрел в глаза и продолжил. — Но, если нашим отношениям и суждено закончиться, скажу только, что это произойдёт не сегодня. — А затем снова коснулся губ лёгким поцелуем. — Я не сдамся и буду за нас бороться. Если придётся, даже с тобой. Отстранившись, он практически выбежал из комнаты. Не успев толком понять, что случилось, или осознать смысл сказанного, Юнги остался в комнате один. Дотронувшись рукой до губ, что отлично помнили касание чужих, таких мягких и соблазнительных, он зажмурил глаза. — Ну же. — Мин взывал к своей памяти. — Хоть что-нибудь. Пожалуйста. Увы, ни одного воспоминания так и не появилось, вместо этого по щекам потекли слёзы. Он ненавидел свою беспомощность, но ничего не мог поделать. Человек, лишивший его памяти, а вместе с тем и важной части себя, до сих пор не найден. Известно лишь имя. Намджун сказал, что их друг-хакер вообще ничего не нашёл. Накопившееся напряжение, вкупе с только что случившимся, подняло со дна души всё самое тёмное. Что ж, придётся взять дело в свои руки. Почти. Найдя телефон, брюнет набрал последнего абонента, с которым разговаривал. — Передумали? — Манерно растягивая слова, спросил ответивший на звонок. — Если поможете разыскать одного человека, я согласен. — Имя? — Собеседник приготовился внимательно слушать и записывать. — Ву Инсон. — Он нужен живым или мёртвым? — Живым. Чтобы ни одного волоса не упало с его головы. — Ответил Юнги, чувствуя, как сжимающие грудь тиски едва ослабли. — Я перезвоню. До побеления костяшек сжав трубку и плотно сомкнув губы, он снова закрыл глаза, стараясь выровнять дыхание, а затем размахнулся и кинул смартфон в стену. Его охватил гнев, полностью, от макушки до пят. Руки затряслись от состояния, в котором находился, и он никак не мог с собой совладать. Тишину спальни разорвал звонок на домашний телефон. Схватив трубку, Мин рявкнул: — Что?! — Юнги, что-то случилось? — Чонгук опешил. Поняв, что сорвался на младшего брата, он тяжело опустился на постель, упирая локти в колени. Брюнет смотрел в пол, заново проживая диалог с Чимином. — Можешь приехать? Пожалуйста. — Попросил он. — Хорошо. Скоро буду. Примерно через час к резиденции подъехал Гук. Они собирались ложиться, когда позвонил Чимин и сквозь слёзы пытался объяснить, что между ними произошло. Практически ничего не поняв, Чон решил сам позвонить брату и всё выяснить, но мобильный оказался отключен. Зайдя внутрь, он увидел свет в гостиной на первом этаже и сразу же направился туда. — Хён? — Я здесь. — Мин стоял у окна с бокалом виски, глядя в ночь. — Что произошло? — Спросил гость. — Мне звонил Чимин. Вы поссорились? — Я сделал ему больно. — Повернувшись лицом, ответил хозяин дома. — Опять. — Как я могу помочь? — Просто выпей со мной. Мне больше не с кем это сделать. — А как же Джун или Хоби? — Чонгук плеснул себе в стакан, но пить не стал, а потом уселся на диван. — Они чужие для меня люди. — Присев рядом, ответил Мин. Повисла тишина. — Я не могу быть с ним. Если бы только отец узнал… — Прости за грубость, но он давно мёртв и не может ничего тебе сказать. Ты управляешь своей жизнью и только ты в праве решать, как поступить в той или иной ситуации. Юнги снова встал на ноги. Брату легко рассуждать. О его ориентации известно ещё с подросткового возраста, когда Мин-старший застукал двух ребят, один из которых был самым близким другом сына, целующимися прямо у него на заднем дворе. Скандал был страшный, но Чонгук твёрдо стоял на своём и не собирался отказываться от того, чего он действительно хотел. Глядя на то, как мелкого распекали господин и госпожа Чон, Юнги не переставал восхищаться его силой духа и храбростью. Он бы так не смог. Понимая, что от старшего брата не последует ответа, Гук разочарованно добавил: — Никогда бы не подумал, что ты станешь прятать голову в песок. — Он тоже встал, собираясь уйти, и поставил бокал рядом с начатой бутылкой. — Пожалуй, мне стоит вернуться домой. Доброй ночи, хён. — Доброй. Извини, что вынудил приехать. Подойдя ближе, Чонгук положил руку ему на плечо и сказал: — Чимину тоже очень страшно. Наверное, даже страшнее, чем тебе. Ведь он помнит и знает, что может потерять. — Похоже, настало время поменяться ролями, и мне брать с тебя пример. — Горькая усмешка появилась на тонких губах и тут же исчезла. — Может быть, встретимся на днях, чтобы ты вместе с нами поужинал? — Спросил Чон. — Сехун часто про тебя спрашивает. Хочет увидеть. — Кто? — Мой приёмный сын. — Никак не могу привыкнуть к тому, что ты стал отцом. — Я позвоню, как выберем дату. — Договорились. Я обязательно приду. Попрощавшись и проводив Чонгука до дверей, хозяин огромного и пустого дома побрёл обратно в спальню. Несмотря на пережитые события, его моментально сморил сон. На следующий день, как обычно, он ждал Харин, но по какой-то причине та не явилась. Не придав особого значения, Мин продолжил изучать тонкости бизнеса и ждать звонка по поводу розыска Инсона. Ким Сокджин, около месяца назад улетевший в Китай вместе с сопровождением, периодически отчитывался о проделанной работе. Намджун не разговаривал с ним, видимо, затаив обиду из-за того, что отправил Джина одного в логово врага, но Мин насчёт этого не сильно расстраивался. Необходимо разделять личную жизнь и работу. На третий день, когда он планировал ещё раз съездить в офис, зазвонил телефон. Брошенный в стену гаджет продолжал работать, хоть и с перебоями. — Слушаю. — Имя абонента значилось: «Хоби» — Здравствуй, Юнги. Можешь приехать в больницу? Голос у его лечащего врача был какой-то… болезненный. — Дело срочное? — Тащиться на другой конец города не хотелось. — Или можем перенести? Послышался шумный выдох, а потом Чон виновато произнёс: — Тебя пытались отравить. Так что, да, срочное. — Скоро буду. Личный водитель, как только начальник загрузился на заднее сиденье, уточнил маршрут, а затем аккуратно и достаточно быстро, с учётом сеульских пробок, доставил на место. Плохо ориентируясь, а точнее вообще не представляя, куда идти, Юнги обратился на пост охраны и его проводили к главврачу, но не в рабочий кабинет, а в палату. Хосок лежал с перебинтованной головой. — Что с тобой произошло? — Спросил визитёр. — Харин напала на меня и сбежала. — Грустно улыбнувшись, ответил врач. — Боюсь спросить, что же ты такого мог сделать. — Присаживаясь рядом, поинтересовался Мин. — Застукал за кражей лекарств, — Чон не смотрел в глаза, пока говорил, — которые она колола тебе. Но вместо витаминов там содержались препараты, угнетающие функции мозжечка. В частности, когнитивные. Юнги пытался всё это переварить прежде, чем задать вопрос, но Хоби продолжил: — Иными словами, чтобы твоя память не восстанавливалась. — Для чего ей было это нужно? — Прости, не успел спросить, потому что она вырубила меня и сбежала. Полиция уже занимается поисками.

***

Хосок находился в своём кабинете, просматривая документы, присланные Кимом. Старший друг почти месяц пребывал в Китай, где незамедлительно приступил к порученному заданию. Ещё до похищения, Мин чётко обрисовал, что потребуется сделать. В связи с этим, потеря памяти лишь отложила дату поездки, но не отменяла полностью. «Временный управляющий», как Сокджин называл себя, прекрасно понимал, что нет смысла дальше тянуть, надо лететь. Он в очередной раз просил уточнить некоторые данные, чтобы всё качественно сделать. Роль, которую ему отвели, однозначно нельзя назвать лёгкой. Работа предстояла серьёзная и ответственная. В первую очередь, требовалось закрепить влияние Мина на здешней территории, чтобы ни у кого не осталось сомнений в его силе и власти, даже с учётом внезапного исчезновения. Информацию об этом знало всего лишь несколько человек, но слухами земля полнится, так что совсем избежать утечки, конечно же, не получилось. Вторая задача заключалась в том, чтобы найти союзников на вражеской территории, иначе мятежа не избежать, как было в Японии, поскольку никто не захочет делить бизнес, приносящий огромные деньги, с более слабым конкурентом. На телефон главврача пришло уведомление, его ждали внизу прибывшие гости. На операцию ложился видный политический деятель, поэтому требовалось встретить лично, чтобы всё показать и рассказать. Он вышел в коридор и мельком успел заметить Харин, которая уже должна была ехать к Юнги. Нахмурившись, Чон проследовал за ней. Бесшумно войдя следом на лекарственный склад, он увидел, что медсестра складывает в сумку какие-то препараты. — Что ты делаешь? Испугавшись, девушка чуть ли не подпрыгнула на месте. Затем, обернувшись, недовольно произнесла: — Ты напугал меня. Подойдя ближе, он взял в руки ампулу и прочитал название. — Для чего тебе это понадобилось? — В её глазах вспыхнул страх. — Я жду объяснений. Внезапно она ударила его по голове подвернувшимся под руку флаконом, изготовленным из толстого стекла, и бросилась на выход. Хоби смог остаться в сознании и вызвать охрану. Ему наложили несколько швов на повреждённое бутылкой от физраствора ухо. Врач попросил принести ноутбук из кабинета и телефон, чтобы попытаться самому разыскать девушку. То, что он узнал, не укладывалось в голове. — Привет, Джун. Мне нужна твоя помощь. — Слушаю. — Помнишь медсестру, что ухаживала ранее за Джином, а потом и за Юнги? — Да. — Ким слышал в голосе друга напряжение. — У тебя что-то случилось? — Ким Харин. Оказалось, что такой личности не существует, диплом об окончании медицинского университета поддельный. — Чон до сих пор не мог поверить в случившееся. Тяжело вздохнув, он продолжил. — Есть адрес. Я почти уверен, что там ничего нет, но всё-таки не мог бы ты съездить и проверить? — Конечно. — Только будь осторожен. Она чуть голову мне не разбила, когда застукал за кражей лекарств. — Ты в порядке? — Ким разволновался ещё больше. — Я же нахожусь в больнице, так что не беспокойся. Жить буду. — Чон постарался говорить бодрее, чтобы друг перестал его жалеть. — Приезжай, как только всё разузнаешь. — Хорошо. Как и предполагалось, квартира была практически пустой. Лишь в мусорной корзине Ким обнаружил кое-что и решил взять с собой. На следующий день, когда он приехал в больницу и показал находку, главврач вообще перестал что-либо понимать.

***

— Действие вводимого тебе лекарства кратковременно и требует постоянной дозы. — Пояснил Чон. — Я надеюсь, что теперь, когда он практически выветрился из организма, память начнёт пробуждаться, и ты всё вспомнишь. — Пока я не заметил изменений. — Ответил Мин. — Прости. — Тихо прошептал Хоби, снова не смея на него взглянуть. — Это моя вина. Встав на ноги, гость приблизился к кровати пациента и попросил: — Посмотри на меня. — Робко подняв глаза, Чон встретился взглядами с Юнги. Тот смотрел внимательно и безотрывно, читая, как открытую книгу. — Я ни в чём тебя не виню. Если требуется какая-то помощь… — Нет-нет, ничего не нужно. Спасибо, Юнги. Когда что-нибудь выяснится, я дам знать. — Если что-то вспомню, сообщу. Выйдя из палаты, Мин остановился посреди коридора. Надо бы идти к лифту, но почему-то направился в совершенно другую сторону. Поднявшись по лестнице на другой этаж и свернув направо, он замер, глядя на изображение женщины, в честь которой названо данное лечебное заведение. — Мама. Замелькали такие яркие образы, что закружилась голова, и брюнет чуть не свалился с ног. Проходившая рядом медсестра бросилась на помощь. — Вам плохо? — Она бережно поддерживала его под локоть. — Ничего страшного. — Выровнявшись, ответил Мин. Только убедившись, что с незнакомцем всё в порядке, женщина отправилась дальше по своим делам, но пару раз всё равно обернулась на слегка странного мужчину, что неотрывно смотрел на фото. Дрожащей рукой коснувшись изображения, Юнги боялся спугнуть вернувшиеся воспоминания. — Я помню тебя. — Накатило ощущение тоски и одиночества. Так сильно захотелось оказаться в самых заботливых и тёплых объятиях, что по щекам покатились слёзы. Юнги закрыл глаза, сосредотачиваясь на картинках, возникших в голове. К сожалению, кроме человека, которого уже много лет нет в живых, память больше ничего не показала. Кое-как собрав себя в кучу, он побрёл вниз. Сев в машину, тут же услышал вопрос от водителя. — Едем в офис? — Домой. — Видеть кого-либо не хотелось, поэтому он решил отменить встречу, которую планировал, но потом внезапно скомандовал. — Я передумал. Вези на кладбище. — Будет сделано. Несмотря на тёплую погоду, немного потряхивало, как при простуде. Ноги вели сами, чётко помня дорогу. Оказавшись перед тремя надгробиями, Юнги протянул ладонь и коснулся холодного камня, где было высечено лицо матери. Убедившись, что всё о ней помнит, и эти воспоминания чёткие и подробные, Мин, не оглядываясь на двух охранников, что сопровождали его по настоянию Джуна, сказал: — Убрать. — Затем кивнул на свою могилу. Видеть её, будучи живым и здоровым, оказалось весьма неприятно ещё в прошлый визит. Стоп. А когда он приезжал сюда? И с кем? Никого так и не получилось вспомнить. Только брюнет переступил порог дома, в кармане завибрировал телефон. Звук мелодии практически не слышался, видимо, после удара внутри что-то повредилось. — Слушаю тебя, Чонгук. — Привет, хён. Как ты смотришь на то, чтобы завтра прийти к нам на ужин? Слыша с детства знакомый голос, брюнет чуть улыбнулся. Одолевавший последние дни гнев с добавившимся сегодня смятением, немного отступил на задний план. Настраиваясь на спокойный тембр голоса, Мин вдруг осознал, что ему чего-то не хватает, но никак не мог понять, что именно. — Спасибо за приглашение. Во сколько мне приехать? — Давай часов в семь. Подойдёт? — Идеально. — Тогда, до скорой встречи. — С улыбкой ответил Гук и отключился. После короткого разговора с братом осталось странное ощущение. Забравшись вечером в постель, у него никак не получалось уснуть. Измотанный попытками вспомнить что-нибудь ещё, он промаялся несколько часов к ряду. Хоби просил сообщить, если появятся изменения, но почему-то именно с ним не хотелось делиться. Тем более, что главврачу сейчас явно не до него. Помимо вины за действия медсестры, Хосок отчаянно пытался скрыть…тоску? Разбираться в чужих эмоциях и непонятных чувствах не было желания, равно как и сил. Взяв в руки многострадальный гаджет, что едва работал и требовал срочной замены, Мин решил поискать информацию. Жаль, что нельзя восстановить утраченные данные, только контакты. Или можно? Намджун сказал, что сломанный телефон нашли в день похищения. Интересно, что хранилось на прежнем устройстве? Фото или даже видео его прошлой жизни? Хотелось бы надеяться, счастливой. Если верить Ким Тэхёну, однозначно счастливой. Потянувшись мыслями к известному айдолу, с которым делил не только одну постель, но и, как оказалось, жизнь, Юнги в очередной раз почувствовал тяжесть в груди. Чимин однозначно дал понять, что не перестанет за них бороться, но при этом не стал напирать, позволяя обдумать всё и принять решение. А как его принять? Воспоминания по-прежнему отсутствовали, делая их чужими людьми. Это ли не шанс узнать друг друга заново? Почему же так страшно сделать шаг навстречу и во всеуслышание объявить о своей ориентации? С другой стороны, а для кого это станет новостью? Для семьи, в лице Чонгука, или друзей точно нет. Подчинённые, скорее всего, тоже в курсе. Да их это по большому счёту и не должно волновать. Получается, кроме внутренних страхов, нет объективных причин отказываться от любви человека, который притворился рядовым помощником только для того, чтобы оставаться рядом. Голова шла кругом каждый раз, стоило начать об этом думать. Юнги тщетно пытался загрузить себя работой, но ничего не помогало. Оставаясь наедине со своими мыслями, он чувствовал фантомный поцелуй, случившийся в постели, и ещё один перед тем, как Чимин ушёл. Мин торговался сам с собой, но так ни к чему и не пришёл. Если у них ничего не получится, это станет слишком тяжёлым испытанием для психики. Страшно впустить в своё сердце, но ещё страшнее не узнать, что у них могло бы получиться. Чонгук совершенно прав, участь певца в данной ситуации незавидна. Какого ему приходится ежедневно не видеть того, как выразился Тэхён, «кто вернул его к жизни»? Слишком уж пафосная фраза, но, услышав её, Мин не смог ухмыльнуться или пошутить, видя, с каким серьёзным выражением лица она была произнесена. Пак говорил, что они познакомились, когда Юнги чуть не сбил его на машине, а потом предложил работу. В реальности же оказалось, что с парнем жестоко обращались, и он каким-то чудом сбежал, а потом вернулся на сцену. Именно с помощью Юнги певец вернулся к прежней жизни. Брюнет зашёл в интернет и ввёл в поиске: «Пак Чимин». Просмотрев несколько статей, он наткнулся на ту, где шла речь о недавно завершённом туре. Окинув взглядом список городов, Мин увидел в самом конце Виченцу, тот город, в котором Намджун нашёл его. В сознании, к сожалению, не нашлось ни одного воспоминания о месте, где случилась потеря памяти. Врачи предположили, что было совершено воздействие на головной мозг, вследствие чего и произошёл столь значительный провал. Но для него всё это имело мало смысла, так как последним событием стал… Мин резко сел в кровати, не понимая, что происходит. Почему не получается ничего разглядеть в той мешанине, которая в данный момент крутилась в голове? Перекладывая телефон на столик, он случайно нажал на кнопку воспроизведения видео, прикреплённого к только что прочитанной статье. Комнату наполнил сначала крик фанатов, а затем приятный мелодичный голос, который начал петь. Вместе с тем, как шла спокойная лирика, на душе становилось тепло и уютно. Глянув на экран, где стоял белокурый ангел с микрофоном в руках, иначе не назовёшь, Юнги печально улыбнулся. Красивые черты лица, широкая улыбка, большие карие глаза, изящная стройная фигура, прекрасный голос и наверняка светлая душа. Этот человек словно источал свет, не поддаться его обаянию не представлялось возможным. Улёгшись обратно на подушку, брюнет прикрыл глаза, медленно погружаясь в сон. Только он закемарил, песня закончилась, и зрители вновь громко закричали, начав аплодировать. Со страхом распахнув глаза, Мин обнаружил, что находится в тёмной комнате без окон. Сердце колотилось просто с бешеной скоростью. В панике заметавшись, он свалился с кровати и проснулся. Загнанно дыша и нервно оглядываясь по сторонам, Юнги с облегчением понял, что ему всего лишь приснился кошмар. Остаток ночи прошёл без сна. С тяжёлой головой поднявшись утром на ноги, он поплëлся в ванную, попутно чуть не перевернув столик и знатно ударившись об него бедром, что гарантированно привело к синяку. — Чёрт! Прихрамывая, хозяин дома кое-как доковылял до двери в соседнее помещение и забрался в душ. Сделав глубокий вдох, он на полную крутанул вентиль в сторону холодной воды. Выдержав не более пары минут, Юнги выскочил, как ошпаренный. Зато моментально взбодрился. Сознание прояснилось и соображалось уже чуть лучше и легче. Пока завтракал, дворецкий принёс запечатанный конверт. Ни имени, ни адреса там не значилось. Осторожно вскрыв бумагу, он увидел билет на концерт, запланированный через пару недель. Место располагалось в VIP-ложе. Прочитав имя исполнителя, брюнет улыбнулся. «Пак Чимин презентует свою новую песню, с которой выступит перед широкой публикой», значилось в небольшом рекламном проспекте, что шёл вместе с пригласительным. Идти или не идти? На принятие решения у него есть достаточно времени. Как и для того, чтобы вновь поторговаться со своими же страхами и внушёнными установками. Вечером, прибыв по адресу, где теперь проживал Чонгук с семьёй, его ждал ужин. Стол просто ломился от различных угощений. Глядя на всю эту гастрономическую красоту, Мин спросил: — А сколько будет человек? — Четверо. — Ответил Тэхён. Он выглядел расслабленным, с тенью улыбки на лице, что так разительно отличалось от того, каким нахмуренным и сосредоточенным парень выглядел, когда рассказывал про Чимина и то, кем на самом деле они с Юнги являлись друг для друга. — Через полчаса придёт Сехун, и можно садиться. — Это твой приёмный сын? — Вопрос был адресован младшему брату. — Наш. — Поправил Гук. — Мы приняли совместное решение об усыновлении. В свете последних событий, я и Тэ остались единственными людьми, которые могут взять на себя ответственность за жизнь мальчика. Намджун говорил, что именно Сехун выступал в качестве вынужденного подельника своего старшего брата, который организовал похищение. В пацана стреляли, и в связи с этим имелись некоторые проблемы с плечом. — Пока он не вернулся, можем поговорить. — Предложил Чон. — Расскажешь, как твои дела, хён? На него пытливо уставились две пары глаз. Не успел Мин открыть рот, чтобы ответить, из коридора послышался голос: — Я дома. — Сбросив рюкзак и пройдя в гостиную, произнёс Сехун. Когда он увидел Юнги, широко улыбнулся. — Господин Мин, как же я рад вас видеть. Вы с нами покушаете? «Мой брат оставил вам что-нибудь покушать?» Слова так чётко прозвучали в голове, будто их произнесли здесь и сейчас. Новая порция воспоминаний обрушилась на сознание, от чего он зажмурил глаза. Всё тело охватила такая сильная боль, что едва не упал, но Чонгук успел вовремя подхватить, усадив на диван. — Юнги, что с тобой? — Со страхом спросил младший брат. — Меня пытали. — Прохрипел брюнет, мёртвой хваткой вцепившись в рукав Гука. — Инсон измывался надо мной, а потом бросил умирать.