Добрый вечер, Дозор!

- Заняяятно, - протянул Жальцев в своей традиционной манере. Он успел сделать не один круг по пустому двору заброшенного стекольного завода, зачем-то то снимая, то вновь надевая очки. Сейчас он их просто крутил в руках. Во тьме стёкол было не разглядеть, но он, будто бы видел что-то. Впрочем, это светлым следует напрячься, чтобы видеть в полной темноте, а тёмные всегда на короткой ноге с любой тьмой. Филипп подумал: насколько вообще нужны ему очки? Иной ведь. Если и имелось когда-то какое-либо нарушение зрения, давно его вылечил наверняка. Тем более, оказавшись в сумраке вовсе о них забывает сразу. - Что скажете, Филипп Даниилович? - Следы слишком явные, на мой взгляд, чтобы им можно было верить, - ответил Филипп. - Вы правы, - Жальцев всё же вернул очки на полагающееся им место и сместил всецелое внимание к полной луне, зависшей чуть на западе, - Откуда в Заледеевске взяться тёмному и светлому магам подобной силы? И с чего они тут драку бы затеяли? По уровню не менее первого, полагаю. Оба. - Не знаю, как вы, а я бы точно узнал о всплеске магии такого уровня, - добавил Филипп. Жальцев не подтвердил и не опроверг достойный уровень собственной осведомлённости, только кивнул. - Всё к одному, - сказал он, - Как мы и предполагали. Некто обладает возможностью усиливать имеющиеся на нашей территории воздействия. - Но ведь не берёт их из ниоткуда, - дополнил Филипп, - И происходит это выборочно, по неизвестному нам принципу. - А это значит, что драка имела место быть, но... - Участвовали в ней на самом деле середнячки? - "Стрелку" учинили? - усмехнулся Жальцев, - Без нашего с вами ведома? - Кто же это мог быть? - задумался Филипп. - Я бы о другом вопросе обеспокоился: зачем этому некоему неизвестному такое нужно? - Отвлечение внимания от чего-то? - предположил Филипп. - Возможно. Госпожа Соболевская уверена, что это вампир. - Я бы обдумал ответ на ещё один вопрос, - Филипп снова бесполезно прошёлся по двору, хрустя тонким льдом на подмерзших лужах, - Каким образом он это делает? И более насущный вопрос: как нам его вычислить? - Есть одна мысль... - начал Жальцев, но тут из кармана его пальто раздались фортепианные переборы, и он поспешил взять трубку. Слушая доклад он то высоко задирал брови, то сосредоточенно щурился. А когда бросив короткое "Понял!", сунул смартфон назад в карман, уставился на Филипа с уже знакомым подозрением и вздохнул. - Неприятности? - бросил Филипп на пробу. Он не очень-то ожидал откровенных рассказов о буднях Дневного Дозора, но неожиданно услышал: - Кажется, из той же оперы ария. Идёмте в машину, Филипп Даниилович, по дороге всё расскажу. За недолгий путь от окраины города до центра, где находился офис Дневного, Филипп успел как следует отсмеяться, а после не на шутку задуматься. История, со слов Жальцева, произошла презабавная. Хотя сам он веселья светлого спутника не разделял, и поглядывал на него как бы даже с обидой. Так вот, по результатам проверки, спешно проведённой уже знакомым Филиппу тёмным магом Михеем, по горячим (как бы это не звучало в контексте произошедшего) следам стало известно, что некая ведьма вздумала заняться приворотом понравившегося ей некоего иного прямо на рабочем месте. С этой целью, она не придумала ничего лучше, как влить зелье прямо в кулер в приёмной Серапина. Зелье-то уже проверили, и выяснилось, что в таком объеме воды ему полагалось стать абсолютно безвредной примесью. Только вот, вышло иначе. Все, испившие из злополучного кулера (неважно была то сырая вода или её кипятили после) едва не стали участниками Шекспировского "Сна в летнюю ночь". А таковых набралось семь человек дозорных, включая секретаршу Лидию и саму ведьму. Которые внезапно разглядели друг в друге истовый сердечный интерес. Впрочем, стоило пострадавшим удалиться от здания Дозора (а то есть непосредственно от кулера), и действие зелья заметно ослабевало, а после и вовсе выветривалось бесследно. Но тут началась другая напасть - излучать "магию любви" принялся сам кулер, даже на тех, кто и не думал пить из него. И было принято решение вывезти его, от греха, вовсе из города. - Полдня рабочих на смарку, - тёмный постучал пальцами по рулю, остановившись на светофоре. Это замечание развеселило Филиппа ещё больше. Но потом он смеяться перестал. Спросил: - Вы, кажется, считали, что я пил эту заколдованную воду? И даже ждали от меня... неких симптомов? - Оставьте, Филипп Даниилович, - немного раздражённо попросил Жальцев, - Сами видите - на самом деле-то смешного мало. А больше всего неприятностей и хлопот. - Что же вы ожидали от меня увидеть? - и не думал отстать Филипп, мстя ему за недавние дурацкие подозрения. Жальцев резко затормозил и повернулся к нему. Хотел что-то сказать, даже рот открыл. По стёклам очков бегали огоньки от близкого магазина алкогольных напитков, и разглядеть глаза, сами по себе, не представлялось никакой возможности. - Простите, зря я разговор завёл, - Филипп отвернулся. Жальцев снова ничего не ответил, а тронулся дальше. Интересно, каково бы это было? - задумался Филипп в угрюмой тишине салона, - Вдруг влюбиться? В кого-нибудь? Он ведь в жизни не испытывал ничего такого. Читал, слышал рассказы, имел возможность наблюдать, и даже пару раз узнавал, что стал объектом чьей-нибудь влюблённости, ещё в школе. Но сам... Должно быть, его сердце не способно на любовь. Вот, даже приворотное зелье, подкосившее работу всего Дневного Дозора на него не подействовало. От этого становилось немного грустно, и он чувствовал себя вроде калеки, которого обделили при рождении чем-то, розданным всем прочим смертным и бессмертным, без разбора. Их машина остановилась на автостоянке возле Дневного. - Это ещё что? - Филипп удивлённо моргнул. Двое тёмных дозорных, облачённые в костюмы вроде радиационной защиты (где их раздобыли так спешно, скажите на милость?) медленно и очень осторожно спускались по ступеням, волоча в руках небольшой холодильник дверцей кверху. - Что вы хотите, - заворчал Жальцев, - Где бы мы нашли, почитай среди ночи, что-нибудь более герметичное для переноски этой дряни? Вот и пришлось в холодильник засунуть. Да ещё разных печатей на него навешать. Филипп не удержался и вновь тихонько хихикнул. А затем смущённо почесал висок. Зря он так. Случись нечто подобное в Ночном, как бы он сам выкручиваться стал? То-то. - Отчаянные времена требуют отчаянных мер, - вылетело, считай, само собой. Тут уж Жальцев издал глухой смешок. И у Филиппа возникла другая странная мысль: если бы сам Жальцев напился той воды, как бы это выглядело? И кто стал бы объектом его пристального внимания? Неожиданно вспомнилось то самое предновогоднее происшествие, некоторые детали которого так тщательно и почти успешно старался выкинуть из памяти. И мгновенно бросило в жар. - Что с вами, Филипп Даниилович? - что-то почувствовав, обеспокоился тёмный, - Вам нехорошо? Хотите, я отъеду подальше, пока ребята не загрузятся? - Со мной всё в порядке, - значительно холоднее чем следовало отрезал Филипп, чувствуя в собственной ладони фантомное прикосновение чужих пальцев. Память не хотела отпускать, - Я пойду, пожалуй. Вы правы, время позднее, пора и на покой. А завтра мы ведь с вами свяжемся, так? - Разумеется, - всё недавнее тёплое взаимопонимание, казалось, возродившееся между ними, моментально исчезло, будто кто-то разгородил их стеной, - До завтра. Филипп выбрался из машины Жальцева и поспешил к своей, оставленной недавно здесь. Он почему-то злился на себя. Потом, на Жальцева. И только отъехав достаточно далеко, опомнился. И набрал знакомый номер. Жальцев будто только и ждал звонка, ответил сразу и нисколько не удивился: - Слушаю, Филипп Даниилович. - Евгений Александрович, вы говорили, что есть способ вычислить... - Ах, да, - он сразу понял, о чём речь, - Магия - это ведь почти математика. Сопоставив силу излучения от различных объектов, усиленное злоумышленником, мы сможем вычислить эпицентр. С большой долей вероятности. - Потрясающе! - искренне оценил Филипп, - Я ведь об этом даже не подумал. - Потому что вы - светлый, - судя по голосу, Жальцев улыбался. Так приятна оказалась для него похвала? - А воздействие, скорее всего, тёмное. Тёмному высчитать нужные координаты значительно проще в данном случае, - и спохватился, - Ох, давайте так. Я вам завтра позвоню, в самом деле, и расскажу, что у меня получилось. - Хорошо. До завтра. Филипп сам не заметил, что с начала телефонного разговора затормозился у обочины, не желая отвлекаться на вождение. Что же это действительно такое? Не хлебнул ли он и правда приворотной водицы из кулера? Да нет, чушь. Это всего лишь заинтересованность в достойном собеседнике. И ничего... ничего больше! * * * Алёша ужасно устал за вечер от девчачьей трескотни, от которой с приездом странных гостий и вовсе стало некуда деваться. Он посидел немного в гостиной, гоняя на смартфоне Джейка по поездам, и изредка прислушиваясь к разговорам. Потом ему надоело и он пошёл в гараж к Арсику и Кириллу. Но тем и без него было интересно, а Алёша в машинах плохо понимал, да и не стремился. Стало совсем скучно. Он подумал пойти наверх, к себе и посмотреть телевизор. Но вместо этого сунул ноги в ботинки, накинул куртку и вышел во двор. Вообще, ему нравилось у Карины. Никто не говорил ему что делать, никто не ругал, не спрашивал про уроки. И даже, вот, сейчас, увидев его без перчаток и шапки никто здесь слова ему не скажет, хоть совсем босиком по снегу гуляй. Все отлично понимают, что вампиры не мёрзнут при минус семнадцати. И жалко, что выходные такие короткие. Он, честно, предпочёл бы жить здесь, как взрослый, самостоятельный. Ещё, было бы хорошо, если бы существовали школы, или хоть классы, для вампиров, для своих. Чтобы не напрягаться, притворяясь каждую минуту, что ты обычный человек, ребёнок. Но это вообще из области фантастики. Алёша ухватился голыми руками за железные перекладины пожарной лестницы и стал взбираться по ней на крышу. Он любил, сидя на скате, болтать ногами и любоваться луной, звёздами. Карина увидела это один раз и только сказала: "Держись крепче. Упадёшь - зови." Она вообще классная. Один минус - требует общаться с родителями и ровесниками. А это - ужас, как скучно. С крыши, в свете полной луны, всё хорошо было видно за пределами двора, и даже через дорогу. Как горят огоньки в одноэтажных коттеджиках, как спешат люди с остановки домой. И тень, прислонившуюся к старому тополю, Алёша тоже увидел. Он склонил голову набок и стал думать, кто это и зачем пришёл. Тень стояла недолго, всего минут двадцать. А потом исчезла, растворившись в сумраке. На первом слое Алёша её не нашёл, а на второй ему соваться пока рано. Алёша подождал ещё немного и стал спускаться. Когда вернулся в дом, он сперва подумал, стоит ли говорить о тени. И решил, что стоит. На него не обращали ровно никакого внимания. Светлая в кресле в углу тоже, вероятно, любила больше молчать, как Алёша. Она подобрала ноги под себя и укрылась по пояс пледом. А вампирша Лера, странным делом оказавшаяся её подругой, с удовольствием болтала с Катей и Олей о всякой ерунде. Карина полулежала на диване, держа на коленях ноут и что-то там делала такое важное, но иногда вставляла пару слов в беседу. - Я видел дикого вампира. - сказал Алёша. Все замолчали сразу, замерли, будто кино поставили на паузу. - Где? - через несколько секунд спросила Карина. Она стала серьёзная и очень сосредоточенная. - Через дорогу, - сказал Алёша, - У тополя. Наверное, он хотел войти. - Почему ты решил, что он дикий? - спросила Лера, уже стискивая свой смартфон в дико-оранжевого цвета чехле, готовая куда-то звонить. - Потому что без метки, - сказал Алёша. И замолчал. Потому что вдруг увидел, понял, что у вампирши Леры тоже никакой метки нет.