Добрый вечер, Дозор!

В "Чёрном и Белом" решили взять столик, отгороженный от общего зала невысоким барьером. Вино и закуски заказывал Филипп, на правах пригласившего. Евгений лишь кивал одобрительно, только глазки за стёклами очков искрили, отслеживая немного неловкие движения спутника, какие бывают, если человек задумался о чём-то далёком. Пальцы светлого то и дело одёргивали лацканы пиджака, цеплялись за нагрудный карман, норовили влезть за пазуху, но вдруг спохватывались и принимались теребить салфетку. А взгляд расфокусированно блуждал, по большей части избегая прямого внимания к тёмному спутнику. - Давайте-ка, выпьем для начала, - предложил Евгений, - Да закусим. А уж после о делах поговорим. Светлый одобрил предложение молчаливым кивком и взялся за свой бокал. Поглядел в него с удивлением, будто ждал обнаружить в руке нечто иное. И опять провёл свободной рукой по груди. Жальцев усмехнулся. Он видел, отчего-то его светлый коллега нервничает, мучается чем-то, колеблется в сомнениях. Но предпочёл не влезать с вопросами. - Чокаться и тостов провозглашать, полагаю, не станем? - сказал Жальцев, - К чему нам этакие глупости? Филипп снова молча кивнул и сделал большой глоток из своего бокала, как воду. Жальцев пригубил из своего. Телячьи отбивные нынче вышли на славу. Евгений взялся кушать, нарезая мясо мелкими кусочками и сдабривая соусом, исподтишка продолжая свои наблюдения. Филипп занялся своим ужином, с некоторым опозданием. На его лице мелькнула на миг лукавая улыбка мальчишки, задумавшего ловкую проказу. И пропала, вновь спрятавшись за серьёзной маской. - Ну, что же, - начал Евгений, - Давайте рассмотрим итоги наших дел? Он понял уже, что направлять беседу предстоит ему, поскольку его светлый собеседник находится в отрешённом от дел состоянии. Ничего, пусть привыкает вести дела независимо от любых состояний. - Да, пожалуй, - Филипп сразу отложил свои приборы, перестав делать вид, что ест. Его правая рука предприняла новую попытку влезть во внутренний карман пиджака, но тут же была отдёрнута и уложена ладонью на стол. - Книжечку нашу кто-то у нас попятил, - Евгений объявил первый пункт своих беспокойств. - У НАС, к сожалению, не у вас, - сразу поправил Филипп. - Не суть, - отмахнулся Жальцев. - Но всё равно наводит на мысли о недостаточной безопасности хранения в Ночном Дозоре. - Кто это мог быть, я бы спросил, - продолжил Жальцев, - Можно бы предположить, что - автор рисунков. Если бы он не был мёртв давно, и если бы при жизни хоть чуть был иным. Ну так не сама же она исчезла? - А я бы не стал исключать такой вариант. В этом городе. - Филипп сосредоточенно сдвинул свои светлые брови и прибавил, - Мы ведь уже поняли, что Акимов сам рисовал только те, которые в делах вообще не участвовали. Их сделал кто-то иной. Я бы задался другим вопросом: зачем её нам подбрасывали? Будто нам помогали. Направляли. Вели к какой-то цели. А как всё закончилось - забрали. И если Леночка тут ни при чём... - То с нами играет довольно сильный иной, - закончил за него Евгений, - Учитывая, что оставляет следы по второму слою сумрака, как у себя дома. - В том-то и дело, что это всего лишь следы. Как вы видели, это даже не следы иного, а только тень чьего-то магического воздействия. Непонятно, тёмного или светлого, будто бы даже и то и другое. - А ведь мы с вами имели возможность такие парадоксы наблюдать не так давно, - Жальцев склонил голову на бок, - Местная среда позволяет иным, при должном обучении, обоими полюсами пользоваться. - Думаете, кто-то из наших прежних... клиентов мог вернуться? - Филипп с интересом чуть подался вперёд. - Да уж, - Жальцев вздохнул, берясь за своё вино, - По последним событиям, если толком судить, оставить это мог вообще кто угодно. Ваш юный дозорный, вон, какие ферты вытворял у старого стеклозавода, даже того не желая. Почему бы кому-то другому, совсем слабенькому, но временно обретши силу, что-то такое не вытворить? А может, и вовсе наш приятель Орлов шлялся? За какой-то своей надобностью? - Полагаете, когда всё вернулось в норму... - И автор воздействия в норму вернулся тоже, - не так чтобы уверенно, продолжил за него Жальцев, - И книжечка, может, и не книжечкой вовсе была, а воплощением... скажем, чьих-то желаний? Ведь менял же облик тот больной из стационара, от того, что пара светлых захотела своего милого друга оживить, коллективно. А как всё развеялось, так и она - туда же, в сумрак канула? Как и наведённая личина? А? - Очень... успокоительная версия, - выдал Филипп, с трудом подобрав нужное слово, - Будем надеяться, что с этим вы угадали. - А вам мало прочих-других беспокойств? - Да, - согласился Филипп, - Николай, например, - и вдруг впился в собеседника острым взглядом, - Вы ведь видели раньше его прорезавшийся сумеречный облик, верно? Жальцев к собственному удивлению различил в его вопросе ревнивые нотки и мгновенно напустил на себя удивлённо-оскорблённый вид: - Я полагал, это у него тоже из-за тех неполадок в сумраке, что повсеместно творились в городе. И что после наладится, как и всё прочее. - А получается, что он третьим глазом видит дальше, чем должно быть доступно по уровню. - Вот-вот, - Евгений таинственно блеснул очками, - А теперь представьте, что он третьей рукой способен будет вытворить, как только научится ею управлять! - Да уж, это даже несколько пугает, - напоказ поёжился Филипп, - Возможно, события в городе дали толчок к его странному развитию? - Ну, вы ж не собирались совсем расслабиться по этому поводу? - Нет, что вы! - с жаром вскинулся светлый, - Как только разгребу насущные дела... Хочу попробовать обработать всю собранную статистику. Что-то мне покоя не даёт одна мысль. - Какая? - Навскидку получается, что пострадали от аномалий в основном тёмные, так? Или люди с нечистой совестью... - Как знать, как знать. По итогам последних событий полгорода пострадало. Повсеместно ведутся ремонтные работы. И по большей части за счёт городской казны. - В которую оба Дозора сделали солидные вливания. Не надо скромничать, Евгений, я в курсе, что и Дневной принял участие в восстановлении. - Ох, - тёмный принял жалостливый вид, - Надеюсь, нам зачтётся, - и шумно вздохнул, - К нам ведь (вы слыхали?) со дня на день проверяющий нагрянуть должен. - Да, слышал. - Работы-то будет много, суеты, - прибавил Жальцев, вроде глядя задумчиво в скатерть, а на самом деле кося на собеседника, - Так что, боюсь, нескоро мы с вами ещё посидим в подобной уютной обстановке. - Да, я... - светлый опять неловко зашарил обеими ладонями у себя по груди, - я вот что хотел... Я ведь у вас, получается, в долгу. А это не очень хорошо. И извлёк наконец из внутреннего кармана пиджака бархатную коробочку. Поставил её перед Евгением на белую скатерть. Тот, не сумев сдержать недоумения, возвёл брови на лоб. Но коробочку в руки взял, и даже рвущиеся наружу ехидные шутки удержал. Его собеседник в эту минуту напоказ вид имел весьма хитрованский, но Евгению чудилось, что он на расстоянии слышит часто бьющееся от волнения сердце светлого. В коробочке оказалось золотое колечко, широкое, плоское с тремя кроваво-красными камешками, треугольником намертво вплавленными в поверхность. И без коробочки пыхало от него нехило чем-то серьёзно магическим. - Это... - пояснили ему тем временем, - взамен того кольца, что вы на меня потратили. Мне, правда, жаль, что оно не сохранилось. У этого - свойства практически те же. - Как же вы смогли его тёмной магией зарядить? - через прищур любуясь подарком удивился Евгений. - Не спрашивайте, - небрежно отмахнулся Филипп, с видом человека, которому это ничегошеньки не стоило, - Скажу только, что Московский Ночной обладает такими возможностями. Сходил порталом, потратил пару часов. Пожалуй, это самая малая благодарность за спасение моей жизни. Евгений всё ещё медлил надеть подарок на палец, тем самым приняв его. Он вдруг почувствовал себя каким-то бесконечно усталым и старым. И понять не мог - почему? Может, потому, что это уже выходило за рамки той игры, что они затеяли прошлой осенью? И приняв нынче это колечко он терял что-то? Свободу? Право на независимость? Право отступить в тень, когда удобно, как привык? Право... предать? С эким же мальчиком столкнула его судьба? И зачем? Что Сумраку этот "союз"? - Вы, надо думать, осознаёте, что сейчас делаете? - всё-таки спросил он. - Я хочу быть уверенным, что в критический момент ваш артефакт не откажет, - в миг посерьёзнев ответил Филипп. Но тут же сорвался на свою светлую, полудетскую улыбку, - И да, можете считать, это ответным даром. Евгений с большим трудом выдохнул. Сложившийся момент был слишком, просто невыносимо, серьёзен для него. Спасая самого себя, он с нарочито медленной торжественностью надел кольцо на средний палец левой руки. Оглядел с прищуром потолок в вычурных светильниках, стены выкрашенные чёрным и белым, стол с остатками трапезы. И произнёс: - И что же? Никакого грома небесного? Трубного гласа? Да хоть завалящего салютика? Мы тут брачный обряд завершили, по всем правилам, и хоть бы что? - Может, потому что моё колечко утрачено? - пожал плечами Филипп и наконец рассмеялся. Евгений смеялся тоже. Но испытывал сейчас не весёлость, а какую-то одухотворённую приподнятость. А ещё, тревогу - за этого вот беззаботно хохочущего сейчас светлого, решившего в одночасье похерить все традиции на свете. Кроме одной.