И отправятся Антихриста делать в спальню

Каждое утро Нахида просыпалась с улыбкой на лице. Ее мама, Руккхадевата, всегда рядом, чтобы поприветствовать ее веселым «Доброе утро!» ‎Пару лет назад ее дни не начинались с объятий и поцелуев, но все изменилось. Завтраки были для них особенными. Вместе они готовили омлет с сыром, пахлаву, разливали свежевыжатый сок по стаканам, а в холодное время года заваривали травяной чай. Его аромат разносился по всей квартире и Нахиду беспокоило, нравится ли их комнатным цветам слышать запах сваренных в кипятке сородичей. Руккхадевата только нахмурилась и спросила, кто подкинул ее дочери такую мысль. Один из минусов большой семьи — подозреваемых было много. По понедельникам к ним заходил дядя Венти, потому что кто ходит в бары в начале недели? Руккхадевата часто просила его умалчивать хотя бы о части своих похождений, но Нахиде казалось, что жизнь у дяди Венти была очень веселой. Почему же ей не стоит знать о какой-то ее части? Как-то раз они сходили на его концерт и это был один из самых ярких моментов в короткой жизни Нахиды. Ее очень впечатлили высокие стаканы, неоновые вывески и липкие полы. Правда, мама быстро решила, что им пора идти. Это было даже до того, как в заведение подошли первые посетители, но Нахида краем глаза их все же успела рассмотреть. У всех были яркие цветные волосы, смешные кольца в носу и рисунки на коже. Для этих людей дядя Венти пел свои песни в местах с едкими запахами. Он был тем еще сказочником, но напугать ребенка историями про сваренные заживо растения все же не мог. Еще был дядя Чжун Ли. Из всей ее родни он, кажется, был самым старшим, но, когда Нахида просила рассказать какие-то истории из детства ее мамы, он отмалчивался. Почему-то никто из взрослых особо не хотел делиться воспоминаниями. Чжун Ли оправдывался тем, что память в последнее время его подводит. Тем не менее он продолжал работать с госпожой Ху Тао в ритуальном бюро «‎Ваншэн»‎, читать нотации Сяо о том, что еще чуть-чуть и тот «точно разобьется на своем драндулете, не бессмертный» и не выглядел таким уж старым. Когда Чжун Ли рассуждал о сортах чая он и вовсе казался очень даже бодрым и молодым. Пугать детей уж точно ниже его достоинства. Сяо иногда заглядывал на эти чайные вечеринки. Он приносил с собой уличный холод и странные запахи, похожие на те, что Нахида впервые почувствовала, побывав на работе у дяди Венти. Но еще он приносил сладости и разрешал рисовать на своих руках. Точнее, раскрашивать те рисунки, что на них уже были. О его приходе всегда свидетельствовал звук его мотоцикла, поэтому можно было точно сказать, что братец Сяо совсем близко. Он был, в целом, не очень разговорчив и выдуманных историй наплести тоже не мог. Тетя Фурина была его полной противоположностью, самым веселым человеком из всех, кого знала Нахида. Она красиво танцевала на видео в социальных сетях, показывала на камеру тонны своей косметики и одежды, а как-то раз ее чуть не затоптали собственные подписчики на фан-встрече. Это было сразу после того, как Фурина вместе с дядей Венти записала песню, чтобы радовать людей не только своим образом, но и голосом. Нахиде иногда казалось, что другие родственники, например, дядя Чжун Ли и тетя Эи осуждают несерьезность Фурины, но та выглядела очень счастливой, проживая свою популярность. Она точно не могла наговорить про страдающие растения, потому что последний месяц каталась по стране с гастролями и Нахида видела тетю разве что в коротких роликах в соцсетях. От Эи в последние несколько недель тоже было мало слышно, но молчать в групповых семейных чатах для нее было привычно. Затем она так же внезапно появлялась, приглашая всех на чай с тортом (с вас торт). Хотя, многие подозревали, что за возвращениями Эи в реальный мир обычно стояла Мико. У тети Эи была, возможно, почти такая же веселая работа, как у Фурины и Венти, ведь она разрабатывала видеоигры. По крайней мере, так Нахида думала, пока не увидела, как выглядит работа Эи на самом деле. Восемь часов она сидела за компьютером и в нужном порядке расставляла цифры. Выглядело ужасно непонятно и скучно, но Эи такая работа нравилась, потому что ее можно было делать дис-тан-ци-он-но. Тетя Мико же, наоборот, все время куда-то спешила. Вечно в белом приталенном пиджаке, с розовым блеском на губах и стаканом кофе она суетливо отвечала на звонки поставщиков, верстальщиков, иллюстраторов. Иногда по инерции начинала кричать в трубку, но это оказывался Аято, поэтому ей сразу же приходилось извиняться. Недавно они поняли, что книжные магазины вполне успешно работают и решили запустить издательство. Первой книгой стала сказочная история, экземпляр которой, конечно, достался Нахиде, но она пока не успела ее прочитать. Глупых и страшных историй, как о варящихся в кипятке растениях, можно было ожидать от Скарамуччи. Иногда тетя Эи и Мико приходили в гости без него, мотивируя это тем, что сегодня он плохо себя вел. Нахиду это расстраивало, но Скарамуччу она все еще любила. Даже если иногда он говорил всякие грубости. Большую часть времени они все-таки проводили хорошо — Скарамучча катал ее на плечах, рассказывал о школе, даже познакомил со своими друзьями. Вместе они нашли бездомного котенка и Руккхадевата разрешила оставить его. Нахида дала ему имя — Скарамяу. Старший братец тогда смешно смутился и всеми способами попытался скрыть румянец на щеках. Такая хорошая жизнь и большая семья были у нее не всегда. Нахида плохо помнит, но точно знает, что первые пару лет жизни она провела без мамы, в приюте. День, когда Руккхадевата пришла за ней, разделил все на «‎до» и «‎после». Нахида совсем не злилась на то, что когда-то давно маме пришлось ее оставить. У них были причины, почему они не могли быть вместе. Зато теперь она чувствовала себя самой любимой и особенной. По выходным они обычно встречались всей семьей. В последний раз собирались перед отъездом Фурины и даже Сяо соизволил почтить родню своим присутствием. Лето подходило к концу, стоило им только присесть за длинный стол на террасе ресторана, как с неба полил дождь. Поспешной эвакуацией в зал руководил Чжун Ли, Мико вздыхала о своей свежей укладке, Эи пыталась накрыть ее пиджаком, а Венти спасал аперетив. Сяо угрюмо глянул на небо, будто достаточно суровым взглядом и скрещенными на груди руками можно было остановить осадки, Скарамучча тут же начал доставать родителей словами, что надо было взять зонт, как он и хотел, на что Эи лишь поджала губы. Руккхадевата отлучилась в уборную, поэтому Нахиду чуть не забыли под дождем на улице, но все обошлось. После героического спасения вся семья из окна ресторана наблюдала за Фуриной, готовой делать контент даже на погоде. Она кружилась под дождем, что-то кричала в небо и уже через минуту все получили на телефоны уведомления — там Фурина призывала подписчиков трижды сказать «‎Левиафан, не плачь». Удивительно, но в комментариях люди были готовы выполнять любые ее просьбы и через пару минут дождь даже прекратился. — Мам, почему тетя Фурина такая странная? — спросил Скарамучча. — У нее какая-то личная связь с космосом, — закатила глаза Эи. — Не с космосом, а с вашим почившим дядюшкой, — шепнула Мико. — Ну, не совсем дядюшкой, там немного сложнее, — нахмурилась Эи. Так или иначе, семья у них была особенная. Иногда Нахиде казалось, что даже чересчур, а еще, что от нее что-то скрывают. Например, кто приносит подарки на Рождество, откуда берутся дети и почему взрослые так мало говорят о прошлом. Все остальные люди, за пределами ее семьи, просто обожали вспоминать детство и молодость. Только дядя Венти иногда делился историями о всяких мертвых рок-звездах, но это же была выдумка? — Наверное, тебе следует немного подождать, — успокаивала Руккхадевата. — Вот Скарамучча, например, многое узнал о тете Эи, когда немного подрос. Нахида была не против узнать родню получше в будущем. Пока можно было просто пить с ними чай, есть вкусную еду, петь и танцевать. Конечно, Нахида могла бы узнать эти страшные семейные тайны от Скарамуччи, но тетя Эи и Мико часто называли его тем еще выдумщиком и фантазером, который все детство придумывал вещи, только убеждающие в правильности родительского контроля над гаджетами. Например, о демонах и прочей нечисти. С тайнами или без, но жизнь текла своим чередом. Каждый новый день был по-хорошему похож на предыдущий и непременно заканчивался в постели с Руккхадеватой, читающей ей какую-нибудь сказку. Сегодня вот наконец руки дошли до подарка Мико. — И тогда морской дракон предложил героям отдать ему свою магию, чтобы он и его сородичи победили злодеев, — размеренным голосом говорила Руккхадевата. — Герои согласились и зло было повержено, но им пришлось стать обычными людьми. — Должно быть, это очень обидно, — показалось Нахиде. — Ну, может быть, главные герои уже устали быть бессмертными, — посмеялась Руккхадевата. — К тому же, они сделали это и ради своих близких, которые как раз не могли жить вечно. — Точно, — вспомнила Нахида. — Кто-то из них остался со своими любимыми, а кто-то нашел дело по душе в мире смертных, — продолжала читать Руккхадевата. — Все было хорошо. Она закрыла книгу и уже собиралась потушить ночник возле кровати дочери, но та взяла ее за руку. — Мам, подожди, — сказала Нахида. — А как смертные не поняли, что теперь драконы властвуют над миром? И как герои так легко прижились в мире смертных? — Ну, об этом в книге ничего нет, — замялась Руккхадевата. — Но, знаешь, доченька, взрослые в таких ситуациях обычно просто позволяют жизни течь своим чередом. Ведут себя естественно, будто ничего и не случилось. — Как странно. — Ты поймешь, когда вырастешь, — успокоила ее Руккхадевата. — Спокойной ночи. — Спокойной ночи.

***

Дотторе был вне себя от ярости. Несколько лет они с Войной и Голодом провели в мучениях в Аду, где теперь вовсю царствовал Невилетт и другие Левиафаны. После своей победы над Всадниками он решил вершить над ними суд. Демоны по итогу согласились уступить ему свою силу и власть, приняв на себя ипостаси простых смертных. Всадникам так просто отделаться не удалось. Чуму, Войну и Голод Невилетт приговорил к заключению на девятом круге. Готов был организовать и десятый, но им с Капитано и Панталоне уже хватило. К Смерти он был не так суров, все-таки слишком важную роль она играла в этом мире. Сейчас Арлекино лишь скромно выполняла свои прямые обязанности, не имея права даже задуматься об амбициях свершить Апокалипсис. Сидя за решеткой несколько лет, Дотторе мог очень хорошо подумать о том, что они сделали не так. Концу света ведь в любом случае суждено случиться и, будь их план по-настоящему готов к воплощению, они бы не проиграли Левиафанам. Может быть, в очередной раз ошиблись с Антихристом? Да наверняка. Выродок Вельзевул явно был слишком слаб. Дотторе слышал, что из теперь уже бывших высших демонов дитя-полукровка есть и у Буэр. Что же, по его подсчетам она вот-вот должна была достигнуть нужного для исполнения пророчества возраста. Они с Войной, Голодом и Смертью еще посмотрят, насколько крепки оковы так называемой левиафанской справедливости.