***
Зайдя само здание Нике стало намного лучше, тревога прошла и дрожь по всему телу, наконец, отпустила. Выдохнув, девочка направилась в раздевалку — нужно было снять верхнюю одежду. Оставив куртку и стряхнув со своей одежды так называемые «пылинки», она закинула рюкзак на плечо и направилась на второй этаж, где должен был находится 10-«Б» класс. Вероника всегда была в «А» классе и теперь ей как-то непривычно видеть кабинет с буковкой «Б». Вызывает дискомфорт что-ли? Когда она нашла в конце коридора злополучный кабинет он оказался закрыт. Видимо, совсем рано припёрлась. Девушка устроилась у окна и, облегчённо выдохнув, поставила рюкзак на подоконник — не хотела и дальше отдавливать себе плечи. Через какое-то время дети начали появляться в коридорах. Младшие классы бегая туда сюда, мешались под ногами, что очень раздражало. И вот тот долгожданный момент: девочка с косой открывает класс и вальяжно заходит туда, или правильнее будет сказать… дефилирует? Как на подиуме, честное слово. Вишнякова не ожидала, что в этой глуши могут быть такие фифы, а они, оказалось, есть. Цокнув языком, Вероника зашла в класс вслед за высокомерной девочкой. В кабинете людей было не много, оно и понятно — рано всё-таки. Хотя часы неумолимо тикали, приближая звонок. Белобрысая решила сесть за последнюю парту среднего ряда. Почти всегда она там сидела и, несмотря на то, что это новый класс, она не собиралась куда-то пересаживаться. Плюхнувшись на стул, она начала раскладывать учебники и тетради, но вдруг к ней подошла та самая фифа с косой. Её зелёные глаза впились в никины карие. Кажется, что-то надвигается. — Ну здравствуй. Я Катя. А тебя как звать? Вишнякова округлила глаза, и сразу после этого прищурилась, изучая эту девицу. Больно она напоминала ту самую Катьку, с которой они гуляли и веселились в детстве. — Ты не Смирнова, случаем? — ответила Вероника встречным вопросом. — Да, Смирнова. — удивлённо сказала Катя, — А позволь узнать… Откуда ты знаешь моё имя, новенькая же вроде? — она вцепилась в девушку змеиным взглядом. — Да, новенькая. — улыбнулась Вишнякова, облокатилась руками на парту. Зеленоглазая хотела было что-то сказать, но Ника её опередила, — Неужто не помнишь меня, а, Кать? — и стала ждать реакции своей дорогой подружки. Так изменилась, что и не узнать даже. Похорошела: фигура стала более женственной, формы то что надо. За ней, наверное, много мальчиков бегает. Смирнова с подозрением прищурилась, стараясь разглядеть в новенькой давнюю знакомую. Оглядев её с головы до ног, девица фыркнула и удалилась, на прощание махнув тяжёлой косой. Занимательно. Видимо не помнит. Ну, виделись они и правда достаточно давно, так что её реакция понятна. Вот и прозвенел звонок на урок. Всё больше людей заходило в кабинет и садилось за парты. Хмыкнув, Вероника подпёрла подбородок ладонью, повернувшись к окну. Смотреть на то, что за ним происходит всяко лучше, чем ловить на себе вгляды прибывающих одноклассников. В класс зашла учительница — Лилия Павловна, вроде как. Вероника вместе со всеми поднялась с места и поздоровалась. Лилия Павловна, заметив её, подозвала девушку к себе, чтоб представить всему классу. — Так дети, знакомьтесь, это новенькая. Можешь представиться? — девчушка легко кивнула. — Меня зовут Вероника. — поставила она всех в известность, — Вероника Вишнякова. Рада знакомству. Девочка оглядела всех присутствующих и усмехнулась. Класс обычный, ничем не примечательный. Даже хулиганья не видно. Может ей повезло, и в этом классе не будет всяких гопников? В этот момент в кабинет ввалилось четыре человека, и она поняла что её выводы скороспешны. Они своим табуном грохнулись на пол — и все на крупного мальчика. Бяша, Пятифан, Белобрысый, и Прыщавый — вот это комбо! Радовало только то, что тут есть бурят, а все остальные Нике не нравились. Она понадеялась, что к ней они лезть не будут. Не очень бы хотелось в первый день куда-то вляпаться. «Этим мальчишкам не жить» — пронеслось в голове у девочки, когда она увидела лицо Лилии Павловны. Вишнякова проскользнула мимо неё и села обратно за свою парту. Не хватало ещё под горячую руку попасть. Парни принялись оправдываться, но Вероника ничего не слышала, вновь уставившись в окно. Улица… Там за окном была непроглядная тьма, которая, несмотря на исходяющую из от неё ледяную жуть, почему-то манила к себе, зазывала. Лес — такой могильно тихий и дремучий, не казался таким уж страшным, как было утром по дороге в школу. Припорошенный снегом, волшебный, как в сказке. Вдруг впереди что-то бухнуло. Ника дёрнулась и посмотрела на источник шума — там сидели Пятифан и Бяша. Снова это хулиганье. И почему они сидят именно перед ней?! Кому она соль на рану сыпанула — это уже гадать прийдётся.***
Уроки закончились. Вероника стояла в раздевалке, уже собираясь уходить, как её задели плечом. Ну конечно, это оказался Семён Бабурин — тот жирдяй с мерзким смехом. Бесил он её жутко. На переменах у бедных детей отбирал всё что можно и нельзя! Нике его поведение не нравилось, просто отвратительное… — Слышь, чё мешаешься, приезжая? Широкая что-ли? Ника оторопела. Чё это он, берега совсем попутал? Сам врезался и теперь выебнуться решил? Она это так не оставит. — Слышь, кишкоблуд, ты ничего не перепутал? Сам напоролся и предъявляешь. Совсем совесть потерял? — Ты… — лицо его вмиг раскраснелось, вена выступила на лбу… Казалось, вот-вот, и полопаются прыщи! — Пизда тебе, шлюха… Не говоря больше ни слова Семён ушёл. Похоже, Вишняковой реально будет плохо. Хотя, о чём волноваться? Всё-таки приёмчики некоторые знает, да и в нос она уже получала. Не впервой, как говорится. Нацепив на себя лиловую куртку девчушка покинула школу. Поскорее бы домой, где тепло и уютно.***
Вероника уже шла по лесу. Он и правда был волшебным. На деревьях, а вернее, на их сучьях, был снег, что придавало им пышности. Даже не верилось, что за этим толстым слоем снега нет листиков. Засмотревшись на чудесатые кромки елей и клёнов, девушка и не заметила, что уже почти дошла до дома. Оставалось выйти из леса и немножко пройтись. Но через несколько метров девушка услышала за спиной скрип сугробов и мерзкий смех. Это был Бабурин. И как его сюда занесло вообще? Не станет же он девочку трогать, так? Там же ещё были слышны шаги, верно Ромка и Бяшка рядом — не полезет в их присутствии, да ещё и за какую-то мелочь. Ну бред же! Какой нормальный человек прицепится к этому? Тем более тот сам напоролся. Остановившись и выдохнув, Вишнякова повернулась. Там и правда был Бабурин, но без своих дружков. С совсем другими парнями. Они были старше, походу одинадцатиклассники. — Что вам нужно? Вы по пятам как собачёнки ходите. И конечно, окликнуть вы не смогли, а просто шли. Говорите быстро и по делу. Что вам надо? — Ты кого собаками назвала, шавка подзаборная? — лица парней искривились в злобном оскале — таком, что страшно становится. Они явно что-то недоброе задумали. — Да-да, за базар отвечать будешь? — Иди нахуй Сёма. Со своими дружками. — Вероника была зла. Ей не нравилась вся эта ситуация, да и она ничего Бабурину не сделала. Что за хулиганы такие? — Тронете меня хоть одним пальцем — я вам руки скручу. Тьфу, пидорасы. Семёну, видимо, такой ответ не понравился. Он раскраснелся, а его дружки нахмурились. Кулаки Бабурина сжались так, что костяшки побледнели. Кажется, он готовился ударить. И, что-ж, Никина догадка была верна. Хорошо, что она поняла это вовремя и увильнула, сделав левый хук и зарядив кулаком прямо по щеке Семёна. Девушка и не думала, что удар получится таким сильным — свинья аж заскулила. Да, она занималась спортом, отжималась, училась боксу, качала пресс и многое другое, но всё же… — Ах ты сука!!! Тебе пизда, шалава! — Семён накинулся на Веронику, и его кулак угодил прямо в нос. Вероника вскрикнула — больно… очень. Злость заполняла девичье тело, та хотела скинуть жирдяя с себя, но он плотно осел на её ногах, избивая девушку. Ника прикрывала руками лицо: она знала, что ещё один удар — и она упадет в обморок. Кто-то закричал. Это был мужской голос. — Свалите, суки! Семён, ебаный пидорас! Не по понятиям это! Говорил же: девушек не трогаем, ты не понял?! Раздался ещё один голос, знакомый, до боли родной. — Да! Сёма, тебе пиздец, на! Бяша. Она была рада его появлению, но вот кто второй? Ромка чтоль? Ну это было бы логично, они, вроде как, всегда вместе ходят. Выдохнув, девочка попыталась сфокусировать свой взгляд на свинье впереди. Он испугался появлению ребят, да так, что за секунду вскочил с неё, ещё и оправдаться как-то пытается. Рома приближался, шёл прямо на этого урода, да и в общем, на всю его компашку. Ника стала подниматься, бурят же, заметив это, сразу метнулся к ней помочь. — Ай блять, осторожнее! Эта свинья мне всё своим весом отдавила… Бурят тихо хихикнул, на что Вероника одарила его недовольным взглядом, с её носа текла кровь. Видимо, жиртрес таки сломал. Вероника пощупала переносицу и тут же отдернула руку — было больно. Но вроде горбинки не было, значит не всё так плохо. Бяша поднял девочку со снега и придержал за локоть, чтобы та не упала. Голова кружилась знатно. Такое чувство, что её не только ударили, но и напоили. Ромка в это время разобрался с Бабуриным, вмазал ему и пригрозил. Чудно. — Блять, мудак Бабурин. Говорил же ему девушек не трогать… Не больно? — сидя в прихожей дома Вишняковых, Роман обрабатывал раны Вероники. Она отказывалась от помощи мальчиков, но те настояли. Бяша пошёл варганить что-то на кухне, оставляя их с Пятифаном наедине. Было чуть неловко, но со временем, привыкнув, стало комфортнее. Парень ещё раз дотронулся до лица девушки и та зашипела. — Больно. — скривилась та смотрев на Ромку. — Хорошо, терпи. — Роман улыбнулся, оголяя свои клыки. Они, кстати, у него были такими идеально гладкими и острыми, прямо как у вампира. Ника уловила в его интонации издёвку и легонько внула мальчика ногой по его лаптям. — Эй-эй, я тут тебе раны обрабатываю, лишнее движение и будет больно. — недовольно фыркнув, Вишнякова и принялась молча терпеть.Пятифанов на это только усмехался, но всё же старался делать всё аккуратно и нежно, чтобы не причинить даме боли. Закончив, он осмотрел Нику. Вроде кровь убрана, все сделано, но по хорошему нужно бы обратиться в больницу. — Слышь… Как там тебя…? Ника посмотрела на него и громко вздохнула. Даже имя запомнить не может? Что с памятью у этого балбеса? — Вероника. Меня зовут Ве-ро-ни-ка, — по слогам произнесла она, да с такой противной интонацией, что даже Катька позавидовала бы. — Я же говорила своё имя. Да и вроде оно вырывалось из уст Бяши много раз. Ухмыльнувшись, она посмотрела на хулигана. Его лицо выражало недовольство. Ну и хуй с ним — главное, чтобы не побил. Отношения с ним налаживать она не собиралась. — Слышь, Ве-ро-чка, за базаром следи. — А то что? — закатив глаза вырвалось у девушки из уст. — Жизни спокойной тебе в этой деревне не дам. — Рома же оскалился, сунув руки в карманы спортивного костюма. Она хихикнула. Что? Серьезно? Да если бы он знал насколько ей всё равно, он бы расплакался. — Делай что хочешь — мне всё равно. И не такое проходили. Пятифан вопросительно посмотрел на девчушку, но ничего не сказал, оно и к лучшему. Не хватало ещё, чтобы кто-то узнал о её прошлой школе, да и вообще о её личной жизни. Мало ли что, потом эту информацию против неё же используют, и хана её репутации. Боковым зрением Ника заметила, то что гопник вышел из комнаты и пошёл на кухню к Бяше. Девушка, тяжко выдохнув, откинулась на диван. Ей сейчас хотелось отдохнуть, поспать. Прикрыв глаза, та и не заметила как уснула.