***
Первыми о приезде Предвестников узнают Цисин. Это правильно, это понятно, так всегда было. Дипломаты регистрируются в множестве ведомостей, под негромкий шёпот за спиной. И несмотря на высокомерные взгляды Леди, причина этого шёпота не она. В Цисин все слышали, что что-то произошло в Мондштадте. В Цисин все знают, что Фатуи разозлили Барбатоса. В Цисин все знают, что Барбатос запретил появляться в Мондштадте всем Предвестникам. В Цисин не знают, что произошло в Мондштадте. В Цисин не знают, почему Барбатос так поступил. В Цисин не знают, почему Барбатос сделал исключение для Первого и Последнего. Ке Цин смотрит на высокого рыжеволосого мальчишку со стеклянными глазами и не может понять, что в нём такого необычного. Предвестник молод, даже слишком, но глаза его пустые и затуманенные, словно небо над склоном Зимородка. На склоне Зимородка неспокойно, на склоне Зимородка кто-то смотрит в затылок и шепчет на непонятном языке. Ке Цин ёжится. — Рады приветствовать вас в Ли Юэ, — твёрдо говорит она, стараясь не допустить эмоции в голос. — Благодарю, — улыбается Одиннадцатый и внезапно оживает. Он кланяется Ке Цин — она отмечает, что довольно старомодно, со сложенными перед грудью руками — и улыбается. Ке Цин жмурится и кивает.***
— В Ли Юэ множество традиций чайных церемоний, — Чжун Ли улыбнулся. Он так давно не практиковался в чайных церемониях, но память никогда его не подводила. — Но наиболее распространённые связаны с кухнями Ли и Юэ. Здесь, в Глазурном Павильоне, подают чай по традиции Ли. Сорт соответсвенный. — Как ты это вообще пьёшь? — Чайлд глотнул чай и поморщился. Чжун Ли продолжал улыбаться. Всем иностранцам чай кухни Ли поначалу не нравился, потом они либо отказывались, либо привыкали. — Считается, что этот сорт чая — любимый сорт Владыки Камня, — этот сорт действительно нравился ему больше других, но Чжун Ли слишком хорошо знал свой народ, чтобы говорить об этом. Чайлд осмотрел стол, а потом без зазрений совести высыпал в чашку четверть сахарницы. — Ага, а другая кухня считает, что их сорт чая обожал какой-нибудь другой важный местный бог, — хмыкнул Чайлд, размешивая сахар.***
Они встречаются не раз и не два. Чайлд, этот прелестный мальчишка, удивительно легко воспринимает культуру Ли Юэ и Чжун Ли иногда даже почти забывает, что Церемония Сошествия и начало плана Царицы всё ближе и ближе. Но лишь почти. Доверие Предвестника он зарабатывает быстро, как доверие ребёнка. Не так далеко от истинны, зная, сколько между ними лет. Чайлд ходит с ним по ресторанам, даже после двух месяцев не способный управляться с палочками, покупает Чжун Ли всё, на что упадёт его заинтересованный взгляд. Чжун Ли знает, что в остальное время он либо перебирает бумаги в банке Северного Королевства, либо рыщет по региону в поисках зацепок о Мораксе. Со стороны за этим наблюдать смешно и скучно одновременно, и Чжун Ли прекращает эту затею после нескольких раз. Откуда же оставленному в темноте человечку знать, что Архонт ходит рядом с ним, смеётся над его шутками и уже давно не пытается избежать объятий при встрече? В этот раз они сидят в Народном выборе, ресторане семьи той девчушки, которой благоволит Мархосиус. Без его благословения, неосознанного и непонятого, у маленькой Сян Лин никогда бы не получились такие деликатесы. Когда Чжун Ли отвлекается, Чайлд вдруг слегка наклоняется к странному существу, выглядывающему из-за дверного косяка в кухню, и прижимает палец к губам. Никто этого не видит. Тарталья заказывает острые морепродукты — откуда ему знать, успокойся, Моракс! Он подцепляет щупальце палочкой, наплевав на правила, просто проткнув морского гада деревяшкой. Чжун Ли передёргивает. Девочка-повар косится на них обоих с сочувствием. — Может вам принести вилку? — негромко спрашивает она, аккуратно хлопая ладонью по плечу Чайлда. Тот смотрит на наколотую морскую тварь в последний раз, вздыхает и кивает. — Спасибо, — улыбается он. Чжун Ли косится на то, как уменьшается горка морепродуктов в чужой тарелке и старается не морщиться. — Я пойду оплачу, — обращается он к Чжун Ли, слегка прищурившись. — Ты ведь опять кошелёк забыл? — и смотря Чжун Ли прямо в глаза хохочет.***
— Спасибо, что посетили «Народный выбор»! — Сян Лин с улыбкой помахала уходящей компашке подростков. На кухне загремели сковородки и она поспешила к отцу. Да, на кухне ей сегодня быть не нужно, но всё же! — Извините, мисс…? — Сян Лин обернулась. Высокий рыжеволосый мужчина неловко улыбнулся. — Насчёт оплаты сегодня к вам, я полагаю? — Да, ко мне. Моё имя Мао Сян Лин, — она легонько поклонилась и собеседник поклонился в ответ. Так старомодно даже персонажи пьес Юнь Цзинь не кланялись, но Сян Лин всё равно улыбнулась. Человек старался, учился традициям. Ну и что, что на несколько веков ошибся? — Моё — Аякс, мисс Мао. Сколько с нас точно? — Сян Лин наклонилась к столу и пробежалась глазами по чеку. Аякс терпеливо ждал, пока она посчитает. Хороший клиент, да, папа говорил правду! — Восемь тысяч триста, — наконец произнесла она. — У вас чек или наличные? — Чек, — Аякс улыбнулся и помахал чековой книжкой. Пара быстрых движений и в руках Сян Лин оказался чек на девять тысяч. — В Ли Юэ ведь принято оставлять чаевые? — Сян Лин улыбнулась и кивнула. — Спасибо, надеюсь вы ещё придёте, — она краем глазом заметила, как Гоба выглянул из-за угла. Он не испугался Аякса, не спрятался, как обычно. Это лучше любых слов говорило Сян Лин, что человек перед ней — хороший. — Я полагаю что да… Можно ли задать вам вопрос, мисс Мао? — Аякс наклонил голову. — Вы уже задали, — рассмеялась Сян Лин. — Разумеется, спрашивайте! — …Как вы считаете, могут ли боги любить? — после недолгой паузы спросил Аякс. — Я пытаюсь разобраться в одном философском труде и мне нужно больше мнений, чем просто моё собственное… — Сян Лин нахмурилась. Через несколько секунд её лицо озарилось. — Да, конечно! — Аякс вскинул брови. — Как минимум они любят вкусную еду! -она похлопала ладошкой по глазу бога, — Иначе бы зачем им давать мне Глаз Бога? — Аякс улыбнулся, а Сян Лин продолжила. — А истории о Владыке Камня и Лорде Пыли? Вы их читали? Они такие невероятные и в них просто сквозит любовь! — Да, читал, — мягко с улыбкой произнёс Аякс. — Спасибо за ответ, — он поклонился. — И за прекрасные блюда, — Сян Лин помахала ему на прощание. Гоба подошёл к ней и уткнулся мордочкой в сапожки. — И почему его все считают злодеем? — обратилась она в воздух. — Вот ты, Гоба, считаешь так? — Гоба запрыгал, замотал головой и Сян Лин рассмеялась. Гоба выражал своё несогласие. — Вот и я нет.
***
Они сидят на веранде арендованного Чайлдом дома. Разговор льётся так легко, словно они знакомы уже не одно тысячелетие, а не всего-то пару месяцев. Наверное это ещё одна особенность смертной жизни, за которую надо успеть как можно больше. Чжун Ли крутит в руках рюмку, вслушиваясь в чужой бархатистый смех. Чайлд размахивает руками, рассказывая о том, что сотворили его подчинённые, смеётся над негромкими комментариями, которые Чжун Ли вставляет в разговор. Ему весело. Смертное тело всё-таки влияет на него сильнее, чем Моракс ожидал. Ему прохладно на открытой веранде, ему приятно, когда ветер треплет волосы и на сердце у него теплеет каждый раз, когда Чайлд хлопает его по плечу или тыкает в бок, привлекая внимание. Чжун Ли позволяет себе минутную слабость. Он забывает о том, что он Моракс. Байдзю, которую Моракс мог пить как воду, уносит Чжун Ли с третьей рюмки. Он понимает это слишком поздно, когда зарывается руками в чужие волосы и целует. Всё, кроме чужой рыжей макушки, чужих тонких рук и удивительно крекой хваткой на шее, пропадает, сливается в белый шум. Возможно поэтому некоторые так любят алкоголь? В голове пусто, а в сердце тепло. Чжун Ли не сопротивляется, когда его втаскивают в дом, не сопротивляется, когда удивительно быстро расстёгивают одежду. У Чайлда от возбуждения блестят глаза и в синем Чжун Ли видит отражение собственного золота. Чужие руки на шее, на груди, исследуют и грозятся сломать. Чжун Ли Гео Архонт, но сейчас он чувствует себя поддатливым, словно вода. В комнате становится жарче с каждой секундой, мир сливается в мешанину эмоций и образов. — Если на утро ты проснёшься, — шепчет Чайлд. — А твоё сердце будет у меня… Не обижайся, — и целует снова, с напором, вдавливая в кровать. Сердце… Что ж, Чжун Ли может отдать тебе сердце, Чайлд. Он ведь не Моракс.