Фарфоровая куколка

Кожа Димы напоминает фарфор. Костя замечает это, когда чернокнижник заявляется на съемки следующего выпуска в этом своём костюме на голое тело, обнажая чернильные линии татуировок, бегущие по ровной коже и складывающиеся в рисунки на его шее. Диме нравится, он даже ухмыляется слишком яркими на фоне такой кожи губами, но Костя настораживается и сам не понимает — от чего? Разве ему есть дело до этого стажёра? Нет, говорит себе Костя, конечно нет. Но кожа у Димы уж слишком бледная и в сочетании с его резкими скулами и худобой смотрится он похожим на фарфоровую куколку. Невзначай Костя даже касается его ладони — холодный, как он и предполагал. Точно маленькая часть чьей-то коллекции. Наверное, в голову приходят уж слишком странные мысли, он бы и в его коллекции тоже неплохо смотрелся. Но Костя выбрасывает фарфорового Диму из головы, когда он переводит в его лицо взгляд своих глаз, спрашивая чего он хотел? Костя качает головой и резко одёргивает руку — так вышло, он вовсе и не хотел касаться. Дима жмёт плечами, слегка сглатывает, отчего дёргается кадык и чернильные линии на его шее слегка двигаются. Фарфоровая куколка на шарнирах вновь завораживает взгляд, но Костя в этот раз осторожен. Он делает несколько шагов назад и наблюдает за Димой не больше, чем за остальными участниками шоу. И всё же не может понять — когда Матвеев успел столь сильно измениться? Костя врач, давно уже работает по профессии, и видел в своей практике не мало. Да и с университета ещё кое-что помнит, как будто экзамены сдал только вчера. И это «кое что» грызёт его похлеще нехороших предчувствий, напоминая, что здоровый человек не должен выглядеть так. Как так правда Костя уже не понимает — Дима вполне спокоен и серьёзен, выглядит как всегда. Абсолютно ничего в нём не поменялось, кроме маленькой неуловимой детальки, из-за которой он стал походить на искусную работу мастера-коллекционера, а не на живого человека. Но Костя оставляет свои подозрения при себе. На следующие съёмки Дима смотрит на него другими глазами. Костя ловит его изменившийся взгляд — тяжёлый, холодный и в то же время уютно согревающий, будто бы ласкающий его душу, отчего становится душно и хочется выйти в туалет (стояк странно мешает ему сосредоточиться), а ещё Костя за один тот съёмочный день выпивает воды больше, чем кто-либо ещё. На него косятся и шутят, что у кого-то были прекрасные выходные. Если бы, хочется съязвить Косте. Его выходные от съемок — это сутки в больнице с небольшим перерывом на сон и ещё восемь часов. Он не жалуется, но и не даёт поводов больше себя обсуждать, предпочитая вовсе не замечать взгляд Димы, который тот задерживат на нём. А Дима смотрит всё больше. И на его губах та самая улыбка — коварная, обманчиво мягкая, в любую минуту готовая превратиться в жадный оскал. Интересно, чего он всё так рассматривает? Мурашки бегут по коже, когда Костя ощущает этот взгляд даже дома, в горячей ванне, там — где Димы точно не может быть. И это чувство гложет его настолько, что он заговаривает сам с собой — или с душами умерших здесь прежних хозяев? Раньше они его не трогали, но мали ли, чего несчастным понадобилось в мире мёртвых. — Что ты хочешь от меня? — голос его ровный, спокойный, движения плавные, когда он рисует кружочки на воде, в которой сидит. Та постепенно остывает, но зато его тело становится словно бы горячее — он вновь чувствует странное возбуждение, преследовавшее его на съёмках. — Что тебе нужно? Костя не знает, сходит ли он с ума, или это отвечают ему с того света, но в своей голове он слышит раскаты смеха, которые удивительно похожи на то, как смеётся Дима. Или смеялся? Костя задумывается над тем, что давно не слышал, как мальчишка смеётся. Он даже не улыбается в последнее время, хотя губы стали гораздо ярче. Или это ему так лишь кажется? Остальные вроде, не замечают ничего не обычного. — Уйди из моей головы, — шепчет Костя и шёпот разбивается о плитку в ванной, а вода, в которой он сидит, неожиданно оказывается практически ледяной. Этой ночью Костя не спит — не может сомкнуть веки. В глаза с утра, как будто сыпанули песка — или гранул из кошачьего туалета. Кофе ситуацию не спас, но сделал его более терпимым к жизни и людям, которые с самого утра сплошным поток идут к нему на приём. Ещё один этот день и завтра новые съёмки, он снова погрузится в то, что хотя бы он делает с душой. Если можно так выражаться, конечно. На следующий день Дима просто не появляется на съёмках. У Кости в груди сквозит сердечным беспокойством. Он вглядывается в лица собравшихся, но не видит больше ни у кого и тени на те эмоции, что испытывает он сам. Что же с ним сделал этот мальчишка? Свёл с ума своими глазами и фарфоровой кожей? И куда же он делся в итоге? Стал игрушкой на чужой полочке, в закрытом маленьком ящичке, уложенным глубоко под землю на одном из кладбищ Москвы? Костя понимает, что произошло слишком поздно.