Алая Мугунхва

После возвращения Хосока и Юнги в Сеул родители омеги уезжают из Мугунхва. В имении остаются только молодожёны и дедушка Ким. Хосок и его кошка понемногу осваиваются на новом месте. Чону многое в Мугунхва кажется неправильным и нерентабельным, — он никогда не стал бы жить в таком большом доме и содержать такой штат помощников. Допустим наличие управляющего оправдано, — дом большой и его нужно контролировать, а помощников «держать в узде». С теми, кто убирает эту громадину Хосок тоже готов примириться, как и с поваром, — ведь кто-то должен готовить для семьи, ибо сами они явно этого не делают. Но зачем нужен швейцар? Он только открывает двери и паркует автомобили тех, кто приезжает с визитом. Что, они сами двери открыть не могут? Тем более, что нагловатый бета, который выполняет эту роль, постоянно торчит на кухне и болтает с помощниками повара. Кстати, о помощниках повара. Зачем они? Ведь есть же сам повар. Он готовит всего на несколько человек. А подать еду к столу могут и те, кто убирается. Наличие садовника альфа признаёт, — сад очень большой и за ним нужен уход. Но тут есть ещё и человек, который отдельно занимается уборкой спортивных площадок и двора. А также есть ещё и конюх, и тот, кто занимается бассейном, что расположен на минус первом этаже. В общем и целом, в Мугунхва работают двенадцать человек, а Хосок бы сократил это число вдвое, если бы ему дали. Но он здесь не хозяин, а всего лишь муж сына хозяина. А потому молчит и сложившийся уклад не критикует и не пытается менять. И вот наступает день первого семейного ужина с дедушкой Кимом. Обычный вторник. Хосок приходит с работы около семи, Юнги уже дома. Накануне они оба прошлись по своим анкетам и «легендам». И сначала всё проходит гладко. Помощники- беты приносят еду на подносах и ставят на стол. В гостиной немного мрачновато, потому что включено искусственное освещение, хотя за окнами ещё светло. — Как прошёл твой день, милый? — интересуется Хосок у Юнги, отрезая от стейка небольшой кусочек. — Вполне хорошо, — сегодня было три лекции, практикум и английский. Юнги старается говорить, как можно приветливее, улыбается, но смотреть на Хосока не смотрит. Ему немного неловко, хотя мысленно он проговаривал про себя все ответы несколько раз. — А как твой? Что нового работе? Как твой проект? — омега задаёт свои вопросы. Вчера они решили, что их вопросы не должны быть рандомными. Они должны быть такими, будто они в курсе дел друг друга, лишь уточняют. Альфа рассказывает о своей работе, Юнги внимательно слушает и кивает головой. На самом деле, ему глубоко плевать, что там у Хосока, в его фирме. Она его не касается. Но, слушая с каким энтузиазмом Чон говорит о бизнесе, Юнги мысленно любуется им, — когда человек что-то по-настоящему любит, его глаза сверкают как звёзды. — Хватит о делах, — вдруг говорит дедушка Ким, — расскажите-ка, молодёжь о вашем медовом месяце. Это Хосок и Юнги тоже обсуждали, поэтому вопрос их врасплох не застал. — Мы были в Риме, дедушка, — отвечает младший омега, — вставали каждое утро и шли гулять почти на целый день. Были в Колизее, у фонтана Треви, у Пантеона. — Ещё в Ватикане, — дополняет альфа, — в соборе Святого Петра. — Да, точно, — соглашается Юнги, — Пили вино, ели пасту и пиццу. — И, конечно, gelato*! — добавляет Хосок. — Gelato! — оживляется дедушка, — Помню, мы с твоим дедом, — обращается он к Юнги, — были там на годовщину свадьбы, и он объелся этого мороженого и простудился. Сладкоежка был неимоверный. Последняя фраза обращена уже к Хосоку. Альфа кивает головой: — Я тоже люблю сладкое. И Юнги. Мы часто оба выбирали кофейное. — Да, — кивает головой дедушка Ким, — Юнгия с детства любит мороженое. И ещё шоколадные конфеты. Такие, с начинкой. Как-то родители привезли огромную коробку из Европы под Рождество. Здесь, в Мугунхва, мы отмечаем Рождество с размахом. Они спрятали её, но Юнги всё равно нашёл и съел больше половины. Потом у него начался диатез. Хосок посмеивается: — Ты никогда не рассказывал эту историю, милый. Значит, ты у меня воришка-сладкоежка. Альфа произносит эти слова с нежностью и улыбкой, а от «ты у меня» Юнги чуть ли не подпрыгивает на стуле. Они это не репетировали. Чистая импровизация от Хосока. Но кто же знал, что дедушка Ким вспомнит эту давнюю историю?.. Юнги улыбается мужу и отвечает: — Да, я такой. А про себя надеется, что не звучит неестественно. Но вроде бы дедушка ничего не замечает. — Как вы познакомились? — немного спустя спрашивает дедушка. — На Фестивале Сакуры, — хором отвечают Хосок и Юнги. Они переглядываются и улыбаются друг другу. — Хочешь, ты расскажи, — мягко обращается к мужу Чон. — Может, ты? — предлагает Мин также с улыбкой. — У тебя точно лучше получится. — Ладно. В общем, дедушка, в том году на Фестиваль Сакуры я пошёл с Намджуном, ты его знаешь, мой друг. — Это бета который? — спрашивает дедушка Ким, — Хороший паренёк. — Да, — соглашается младший омега, — Так вот, мы пошли туда, гуляли среди деревьев. Намджун ушёл немного вперёд, а я засмотрелся на цветы. И тут подошёл Хосок, — выговорить имя альфы, да ещё и в его присутствии, оказывается непростой задачей для Мина, — так вот, он подошёл сзади, я его сначала не видел, но услышал голос, который меня сразу очаровал. В этот момент Чон внимательно смотрит на Юнги. В «сценарии» ничего не было про его голос, который якобы «очаровал» омегу. Видимо, тот тоже импровизирует. Но почему именно голос?.. — И он сказал мне, — продолжает Юнги, — «Правда, лепестки сакуры, когда опадают, похожи на снег, что не тает?» — Как романтично, — произносит дедушка, — Отличная фраза, — старший омега смотрит на Хосока с одобрительной улыбкой, и тот улыбается в ответ. — А потом мы вместе погуляли, Хосок присоединился к нам с Намджуном, — продолжает Мин, — он нас угостил кофе с пирожными, а потом мы обменялись контактами. Так и начали общаться, а потом встречаться. — Красивая история, — подытоживает дедушка, — Сакура, весна. Романтично. И Хосок, и Юнги кивают, соглашаясь. На какое-то время за столом устанавливается тишина. Все трое едят, сосредоточившись на своих тарелках. Вдруг дедушка Ким обращается к Юнги: — А как же фото и видео из Рима? Ты мне не покажешь? Юнги теряется. Этот момент они явно не продумали. У них нет ни одной совместной фотографии, потому что они проводили время порознь. И всё из-за упрямства и вредности омеги. Вот, наверное, Хосок сейчас злорадствует в душе. — Да, дедушка, — тихо произносит Юнги, доставая телефон из кармана и открывая галерею. Сейчас, увидев лишь одного Юнги на фотографиях и видео, дедушка заподозрит неладное. Хосок, видимо, соображает, что идёт не так. — Знаете, какая с нами произошла история в Риме, господин Ким? — нарочито громко и весело начинает альфа, — Я, по своей глупости, сгубил весь альбом с нашими фото и видео. Обычно я всё копирую и складирую в облаке, это такое хранилище в Интернете. Но тут я начал копировать, случайно нажал не туда и всё удалил. А дело было уже в самолёте. У меня вот только один снимок нас есть. Хосок достаёт свой телефон и показывает дедушке кадр, где на фоне дремлющего Юнги альфа делает селфи. «И когда он это сделал?» — думает Мин. — Со мной такое тоже было, — понимающе кивает головой дедушка, — Я не разбираюсь в этих всех ваших гаджетах, но сын мне купил компьютер, чтобы я смотрел фильмы. Он мне скачал, а я случайно удалил, когда хотел посмотреть. Так что я понимаю тебя, Хосоки. Кстати, говори мне дедушка или дедушка Ким. Старший омега похлопывает Чона по плечу. Юнги альфе признателен. Тот быстро отреагировал, быстро и правдоподобно преподнёс причину отсутствия их совместных фото. Омега смотрит на Хосока, который в этот момент отламывает кусочек от пирога и думает, что, возможно, альфа не так уж и плох. Может, не стоит относиться к нему так уж враждебно? И дедушке он, похоже, нравится. Искренне нравится. К счастью, больше за первым ужином казусов не случается. Когда помощники убирают со стола, Юнги с Хосоком провожают дедушку в его комнату. На обратном пути омега долго не решается, но потом всё-таки произносит: — Спасибо тебе, что взял огонь на себя. С фото и видео. Я как-то не подумал о том, что он спросит об этом. А ведь мог бы. Дедушка любит такое. — Я тоже не подумал. Это наш общий косяк. Юнги поднимает глаза на альфу и улыбается. Они стоят у комнаты Мина и смотрят друг на друга. — Я пойду, мне нужно ещё поработать, — говорит мужу Хосок. — Да, я тоже пойду позанимаюсь. — Спокойной ночи, если не увидимся сегодня. — Спокойной ночи, — отвечает омега и скрывается за дверью своей спальни. Он занимается, читает, потом принимает душ. Закрыть дверь в свою комнату на ночь он забывает. В среду Юнги собирается поплавать в бассейне. Он не большой фанат спорта, но плавать ему нравится. На минус первом этаже, с подачи отца, оборудован небольшой спортивный комплекс. Здесь, кроме бассейна, есть зона настольного тенниса. Мин Бомгю, папа Юнги, большой фанат и малого, и большого тенниса. Когда погода позволяет, он тренируется на улице, а когда нет, он делает это здесь, внизу. Кроме того, здесь есть тренажёрный зал, который отец Юнги оборудовал в своём вкусе, потому что в их семье железо тягает только он. Оба омеги в тренажёрный заходят только ради кардио. Тренажёрный зал примыкает к бассейну и разделён стеной из толстого стекла. Юнги заходит в бассейн, спустившись по лестнице, и видит, что в тренажёрном зале тренируется Хосок. Собственно чему удивляться, - в брачном контракте прописано, что Чон может пользоваться всем тем, что находится на территории Мугунхва. Но Юнги почему-то не подумал, что может встретить его здесь именно сегодня. И вот ситуация, которая близка к неловкой. Ему сейчас надо будет раздеться перед мужем. Нет, конечно он в плавках, но всё равно. Это фактически полуобнажённый вид. Хосок его замечает и приветливо машет ему рукой, но помещения не покидает. И на том спасибо. Юнги будет надеяться, что с расстояния он не особенно-то его рассмотрит. На Чоне тоже одежды меньше, чем приходилось видеть омеге нам нём за всё это время. Нет, в Италии он тоже ходил в шортах, но они были длиннее этих спортивных. И в майках, что сползают с плеча, альфа тоже замечен не был. В Риме он носил футболки и рубашки с коротким рукавом. Омега ловит себя на мысли, что немного пялится. Тут же одёргивает себя и начинает раздеваться. Подумаешь, это просто бассейн. В бассейне все ходят в одних плавках, и это нормально. Убеждая себя таким образом, Юнги скидывает домашние брюки и футболку и чуть ли не бежит к бортику, скорее скрыться в воде. Он ловит на себе взгляд альфы и краснеет. По-дурацки как-то всё выходит. Мин в своём доме теперь как на минном поле. Не то чтобы его раздражает присутствия Хосока здесь. Но ему неловко, а, значит, он не может быть свободен. Юнги старается отвлечься и сосредоточиться на плавании. Плавает он неплохо, но сейчас всё равно ощущает себя как на показе. Хосок, на самом деле, на него не смотрит, он занят своим делом, но омеге от этого не легче. Хосок не ожидает столкнуться с мужем на цокольном этаже, но, в целом, это ведь рано или поздно могло случиться. Его это никак не тревожит. Ни то, что Юнги может видеть его, ни то, что он сам видит мужа едва одетым. Хотя что уж там, он успевает оценить нежную светлую кожу тела омеги и его маленькую круглую задницу. Но никаких "таких" мыслей у Чона нет. Да, инстинкты порой овладевают людьми, но он осознаёт, что не только не нравится своему законному супругу, но и, скорее, вызывает у него неприязнь. Хоть, кстати, младший и немного завис на нём сейчас. Чон прячет улыбку. Можно и не прятать, - отсюда Юнги её всё равно не увидит. Это просто любопытство, ведь у Мина явно не было отношений, а, учитывая его родителей и воспитание, он явно не мог иметь случайных связей. Его муж целомудренный, и ему просто любопытно, как выглядит альфа с минимумом одежды. Это даже в какой-то степени мило. Четверг и пятница проходят относительно тихо. Юнги и Хосок встречаются лишь за ужином с дедушкой. Тот больше не задаёт каверзных вопросов, и, в целом, всё идёт отлично. В субботу утром Юнги просыпается в своё обычное для выходных время, а именно в половине девятого утра. В будни он обычно встаёт в шесть тридцать, но в субботу и в воскресенье обычно позволяет себе немного понежиться в постели. Спускаясь к завтраку, Мин уверен, - его супруг ещё спит. Омега помнит, что на отдыхе тот вставал позже него. Скорее всего, в десять или даже одиннадцать. Однако, управляющий, что встречает его в гостиной, сообщает, что господин Мин-Чон уже позавтракал и удалился к себе. Дедушка Ким обычно завтракает в своей комнате в восемь. - Где будете завтракать, Юнги-щи?- спрашивает его Пак Миндже. Когда погода хорошая, Юнги иногда завтракает не в гостиной, а на террасе. Так можно смотреть на сад и на ухоженный газон перед домом, пройдя через который можно оказаться в конюшне. - На террасе, - отвечает омега. Управляющий отдаёт распоряжение, и скоро на столе на застеклённой террасе с открытой дверью в сад появляются яйца, тосты, булочки, масло, джем и кофе, а также апельсиновый фреш. Юнги присаживается и сначала выпивает чашку кофе. Это его ритуал. Он начинает завтрак с кофе и заканчивает тоже им. Омега намазывает масло на тост, напевая под нос какую-то мелодию. У него прекрасное настроение, - он выспался, погода солнечная, сейчас он вкусно позавтракает, а впереди у него целый свободный день. В этот момент из центрального входа выходит Хосок и направляется в сторону конюшни. На нём специальная одежда для верховой езды. А именно рубашка-поло, сверх узкие брюки бежевого цвета и высокие кожаные коричневые сапоги. Юнги и не хочет смотреть, но смотрит. Хосок перед ним как на ладони и его задница, что обтянута бежевой тканью, просто бросается в глаза. Как и длинные стройные ноги. Омега быстро отворачивается. Он не будет смотреть. И вообще, как Хосок собрался ездить верхом, если даже не знает лошадей? Если он сейчас сядет на Карата, это будет катастрофа. Карат - хитрый и опасный скакун, который слушается только отца Мина. Он может подпустить, даже даст сесть на себя, а потом сбросит из седла. Конюха сегодня нет, так что надо поспешить за мужем в конюшню, пока не стряслась беда. Юнги запихивает в рот последний кусочек тоста с маслом и абрикосовым джемом и, уже встав из-за стола, запивает фрешем. Он спешно кладёт в карман джинсов рисовую булочку и почти бежит в сторону конюшен. Он влетает туда, когда муж как раз подошёл к Карату. - Не советую, - говорит Хосоку омега, - Он с норовом. Его надо приручить. Отец его две недели подкармливал сахаром, прежде чем тот вообще дал ему себя запрячь. А потом сбросил его. Хорошо, что не на полном ходу. - О, Юнги, доброе утро, - Хосок оборачивается на голос, - Я думал, ты ещё спишь. - Доброе утро. - Тогда может познакомишь меня? - альфа кивает головой в сторону лошадей. - Ладно. Того, кого ты присмотрел и кого я не советую, зовут Карат. Ни папа, ни я на нём не ездим. Только отец. И иногда Богом, конюх. Это, - омега показывает рукой на гнедую кобылу, - Панси, она, можно сказать, папина. Его любимица. У неё добрый нрав, она любит яблоки и подпускает всех. Это Шоколад, - Мин показывает на коня с блестящими коричневыми боками, - Он не такой вредина, как Карат, но под настроение может тоже заупрямиться. Сильвия, - Юнги кивает в сторону стоящей рядом с ними серой кобылки в яблоках, - она спокойная, самая молодая из всех. И, наконец, Звёздочка, мой конь. Мин подходит к загону, где стоит чёрный конь с белым пятнышком на лбу. - Звёздочка, потому что пятнышко, - догадывается Чон, смотря, как Юнги достаёт булочку из кармана, отламывает кусочек и даёт коню. Тот мягко и осторожно берёт губами с ладони омеги и ест. - Я совсем забыл про угощение, - альфа немного сконфужен. Юнги делит булочку пополам и отдаёт Хосоку часть. - Вот возьми, - говорит он, - для первого объезда советую Сильвию или Шоколада. Хоть тут есть небольшой риск. - Спасибо, - Хосок берёт хлеб и подходит к коричневому коню. - Красивый, - говорит он про него Юнги, отламывает хлеб и протягивает коню кусочек. - Привет, Шоколада**, - говорит он, - меня зовут Хосок. Но ты можешь звать меня хён. Юнги тихо прыскает со смеху. Это забавно. На удивление быстро Хосок находит с Шоколадом общий язык. Вскоре тот уже даёт запрячь себя в седло. - Ты не хочешь покататься? - спрашивает у мужа Хосок. - Даже не знаю.., - омеги медлит, - я не собирался, не одет даже. Он проводит двумя руками от груди до бёдер, демонстрируя неготовность внешнего вида. - Если хочешь, присоединяйся. Хосок уже выводит Шоколада из конюшни и одной ногой стоит в стремени. Альфа легко взбирается в седло, обеими ногами ударяет по бокам коня, и тот сразу же пускается рысью. Юнги не особо хочет кататься сегодня верхом, но ему очень любопытно посмотреть, как Хосок держится в седле и совладает ли он с Шоколадом. Мин подходит к Звёздочке: - Кое-кто застоялся в стойле, да? Хочешь прокатиться, малыш?