Любовь, во всех её проявлениях

      Влад уткнулся носом куда-то в ключицу, наваливаясь на Костю сверху. Владу было комфортно. Он просто был рядом, дышал любимым запахом и утыкался в любимую шею. Ему было комфортно, просто комфортно, рядом. Лежать и обнимать. По крови до сих пор разливался алкоголь, он давал чувство легкости. Так что Влад уснул быстро. Он даже мог с уверенностью сказать, что уснул, а не вырубился. Но продлилось так недолго.       Сон был странный. Больше не на сон похожий, а на галлюцинации. Их Влад выучить наизусть мог, всегда были если не одинаковые, то хотя-бы похожие. Но эта отличалась. Уносило куда-то далеко, голова кружилась, ноги ватные. Хотелось упасть и зареветь. Вокруг бегали люди, неприятные все. Но один образ резко стал четким. Папа. Миша также беззащитно лежал. Влад хотел подползти, но не мог сдвинуться. Горшок изгибался, как змея. Ревел, стучал кулаками из последних сил. Очень просил привести Андрея, орал умолял, а Влад не понимал кого он просит. Никаких движений не получалось, Коноплев стоял, не получалось подвигать ни одной частью тела. Рядом кружила какая-то назойливая девушка, оббегала, как муха, говорила, что Андрей не нужен. Тоже омега, судя по всему. Или бета. Владу если честно было более чем все равно. Он закрыл глаза, в ушах зазвенело, глаза заслезились. Он проснулся.       Полежав пару секунд в полной темноте и тишине, он немного отошел ото сна и понял, что ему холодно. Это было неимоверно странное ощущение. Влад всегда любил холод, хотя сейчас его просто морозило. Кожа стала гусиная. В коридоре послышались шаги. Коноплев коротко глянул на время: 01:58. Кому ж там не спится? Влад прижался к Косте, стараясь найти в нем привычное обжигающее тепло. Костя же мирно сопел. Он в принципе спал в разы спокойнее Влада. Костя работал, спал крепко, просыпался рано. Влад же часами мог просто лежать. Без телефона, наушников, музыки, книг. Просто лежать и думать, пока не начнет вырубать. Да еще и во сне разговаривал. Плотников об этих ночных диалогах с таким трепетом рассказывал. Притом, что там было совершенно разное, начиная от матов на одноклассника, заканчивая тем, что звал папу. Костю это умиляло. Но сегодня был явно не день разговоров.       Весь сон улетучился. Все, это начинало бесить. Шаги вдоль дома не то, чтобы не уменьшались, они становились громче и муторнее. Это раздражало. До какого-то момента. Потом они чуть стихли и послышались менее громкие, легкие шаги. Оказалось это Катя. Она специально шла на цыпочках, на ее ногах висели широкие штаны. Она осторожно приоткрыла дверь, заглядывая внутрь. — Доброй ночи, — тихо сказала девушка, видя, что Влад не спит. — Ты ебнулась? — ответил парень. — Тюх, давайте как-то потише, я спать очень хочу. — Это к вам просьба. Чего ходите?       Влада подобный гон возмутил. То есть, он уже минут десять ждет пока шаги успокоятся, а на него ругаются еще. — Мы то как раз лежим. Лера спит, мы с Матвеем спорим, кто ходит. Я думала это вы, — шёпотом говорила девушка. — Кать, вы все коллективно головой ударились? Мы не ходим. Шаги вообще тихие, парни так не ходят. Иди отоспись, может с полом что-то… — Ладно. — И это, Тюш, дай плед с кресла, пожалуйста, — сказал Влад. — Так жарко же, — сказала Катя, но плед передала, укрывая под ним Влада. — У тебя температуры нет? — Спокойной ночи, — сказал Влад, переворачиваясь и вновь утыкаясь носом в Костю.       Молчание затянулось, а тишина нет. Катя уже давно ушла, хмыкнув на прощание. Легла наверное и спит. А Влад не мог. Лежал и слышал шаги, они то приближались, то отдалялись. По коже прошёл холодок, а плед не спасал, просто прикрывал, а ещё создавал ощущение духоты. Тело горело, голова болела, хотелось одного — обнять Костю. Он придвинулся и коснулся парня.       Костя был таким родным. Рядом с ним все переживания как-будто уходили далеко, куда-то в другую вселенную, к другому Владу. Костя был рядом когда нужен, хотя Влад понял, что Костя нужен всегда. Нужна его тактильность, внезапные поцелуи и обнимашки. С Костей было хорошо. Всегда. Они любили дурачится, и попиздиться на большой кровати могли, и музыку в машине поорать, и под фильм потрахаться, совершенно не смотря на нудных персонажей. Можно было говорить обо всем, а иногда и не особо вслушиваться в ответ, просто наслаждаться голосом.       А еще в квартире Кости можно было курить. Коноплев, конечно, старался особо этим не пользоваться. Он обычно не курил, максимум держал какую-нибудь одноразку в кармане. Костя лишь улыбался, говоря о том, что Влад даже курит красиво. Плотников не указывал, не просил бросить, просто улыбался, смотря на смущающегося Влада. От этого внутри разливалось приятное чувство свободы и прилив нежности.       К Косте можно приходить в любое время. Влад понял это почти сразу. Плотников был рад видеть его всегда. Настолько что две недели назад сделал Коноплеву пару ключей от своего дома. Не настаивал, сказал, чтобы тот заходил когда захочет. Влад на это улыбался, как дурачок, а потом принял с радостью, немного смущаясь. Костя не мог не зацеловать парня.       Влад кстати к новым правилам привык быстро и хорошо. Теперь он иногда заходил к Косте сразу после уроков, делал у него какое никакое домашнее задание и шел что-нибудь готовить. Плотников в это время обычно сидел на парах, но всегда мчал домой, если знал, что там его ждет Влад. Коноплев даже отнес Косте какой-то кактус, так как он был единственным живым существом в комнате Влада, а потому был довольно дорог. Костя на это искренне улыбнулся, поставив его на подоконник. Потом Влад даже разрисовал ему горшок. Это было до невозможности мило, и Костя всегда вспоминал парня, когда невзначай глядел на кактус.       А еще с Костей можно было не пить таблетки.       Окутываясь приятными воспоминаниями как простыней, Влад потеря щекой об Костино плечо, начиная дремать. Жар отступил и голова кажется стала кружится меньше. Вообще все, что находилось снаружи стало каким-то неважным, не серьезным. И Влад упал в сон, кажется в самый крепкий.       Первым на удивление проснулся Костя. На удивление, потому что Влад даже вспомнил, что надо выключить будильник. Плотников открыл глаза, сладко потягиваясь и думая о прекрасном утре. Резко что-то упало. Звук был конечно приглушенным, откуда-то из другой комнаты, но Костя отчетливо его слышал. Он глянул на Влада, который мерно сопел под боком. Плотников улыбнулся, смотря на свое курносое счастье.       Последнюю неделю он был так рад возвращаться не в пустую квартиру. Не то, чтобы Костя жить один не мог, наоборот, ему всегда казалось это удобнее. Дом в тишине, без бытовых споров, всегда в нужной атмосфере. А потом появился Влад. И он никак не выбивался из общей атмосферы, просто дополнял ее, совершенствуя. Его присутствие создавало уют, признак комфорта и желания возвращаться домой. Они любили прогуляться до кафешки после курсов Влада, бегать под дождем, кататься по ночному Питеру, выбираться из помещений и творить все, что душе угодно. Казалось, что это просто два влюбленных подростка, а наверное так оно и есть.Сердце каждый раз предательски щемило, когда Влад уходил. Он всегда провожал Влада до подъезда, иногда они задерживались, стояли, курили, болтали. И времени казалось так мало и так много, что аритмия была вполне логична.       За рассуждениями Костя встал, легко чмокнув Влада в лоб, стараясь не разбудить. Он накинул спортивные штаны, сползая с кровати. Голова гудела, а горло было сухое. На кухне уже сидели Катя и Матвей. Как Костя уже понял, они спать еще не ложились. Катя рылась в телефоне, попивая чай и попутно что-то рассказывая Матвею. Тот лишь иногда встревал. — Доброе утро, — сказала девушка, махнув рукой заходящему Косте.       Сил на разговоры не было, так что Плотников просто кивнул и открыл холодильник. Катя на это лишь улыбнулась. Костя достал из холодильника бутылку минералки и начал пить из горла. Ребята на удивление выглядели свежими. — Вы живы вообще? — тихо спросил Костя. — Вполне, — хмыкнул Матвей. — Пару отходняков от мефа и ты на попойки будешь реагировать нормально, обещаю, — сказала Катя. — Спасибо, проверять не буду, доверюсь священному опыту, — сказал Костя. — Вы не ложились еще? — Неа, — ответила девушка, листая что-то в телефоне. — Я проспал часа три от силы, проснулся от грохота, — сказал Матвей. — А да, кстати, что за грохот был? — Вешалки в шкафу попадали, — ответил Матвей. — Все что-ли? — Да сами не понимаем, что за хрень. Еще ходил кто-то пол ночи, — сказала девушка. Ну ей виднее, она же не спала. — Я ничего не слышал, до сих пор думаю, что это ее галюны, — сказал Матвей. — Так, давайте полную историю, — сказал Костя, доставая какие-никакие остатки еды со вчера. Жрать хотелось неимоверно. — Мы вчера лежим, время второй час ночи, — начала Катя, — вы, как адекватные люди, спать легли рано, по-моему до первого часа, а мы сидели в карты играли. Без света, а то Лера спала, фонарик на телефоне включили. Я его крою козырями, он меня отборным матом. Слышу, кто-то ходит. Думала, ну ладно, может Влад проснулся, или ты. Мы продолжаем, шаги не успокаиваются. А они еще бесят так, ну я и решила сходить, узнать, кому не спится. А Матвей мне говорит: ниче не слышу. В общем, мы еще минут пять спорили, есть шаги или нет. Он идти отказался, думал, что я его подъебываю, а одной идти уже как-то стремно было. Ночь, вдруг меня маньяк зарежет, а это смерть какая-то, недостаточно эпичная я считаю. В общем, я все-таки пошла, зашла к вам. Это не вы, не Лера, та вообще под замком спала, так что мы сидели и гадали, кто же это мог быть. — Да не было никого, — сказал Матвей, — а вешалки упали и упали, с кем не бывает. — А зайти ночью никто не мог? Может реально маньяк, — предположил Костя, поедая бутерброд. — Да не думаю, мы бы услышали, — сказал Матвей. — Может это Катины галюны. — Я тебе сейчас ебало снесу, — ровным тоном сказала девушка. — Ну с кем не бывает, отходняки от мефа, как ты сказала, — криво улыбнулся Матвей, на что получилось тапком по лицу. — Блять, кто пол ночи ходил по дому? — спросил Влад, появляясь в дверном проходе. — Я же говорила, — воскликнула Катя. — Ты тоже слышал? — спросил Матвей. — Да, — подтвердил Влад, подходя к рюкзаку, которые еще вчера вечером ласково кинул в угол. Внутри лежал какой-то обезбол.       Влад не пил уже давно, кажется слишком, чтобы помнить, что такое похмелье. Так что боль в животе его не смутила, кажется это было где-то в побочках к веселому вечеру. Вроде как хотелось и поговорить, но тяжесть в теле вела только обратно в кровать. — Расскажете потом, я спать, — махнул рукой Влад, уматывая обратно со стаканом в руке.       Костя еще почти час сидел на кухне, внимательно вслушиваясь в рассказ ребят, о том как они нашли какого-то араба через телеграм, записались на фестиваль по фотографии и сыграли каток двадцать в дурака. Плотников лишь ржал в какие-то моменты, а потом пошел умываться, чтобы хотя-бы понять насколько он плохо выглядит. В отражение на него смотрел какой-то студент алкаш, который перед сессией потратил все силы на подготовку. Но Костю это ожидало еще в июле, так что он понял, что в жизни не все потеряно. Часа через два, когда он уже помылся и кажется начал соображать, ребята поехали домой. Он всех проводил, что было не так уж и быстро и растянулось. В планах было остаться еще на день с Владом на даче, а в воскресенье ехать домой.       Плотников вернулся в пустой дом. Ну как пустой, где-то до сих пор спал Влад, хотя время уже близилось к двум. Костя тихо взял какую-то книгу и начал читать. С книгой ему повезло, ничего не скажешь, «Петербуржские повести. Гоголь». Костя чуть не уснул за прочтением бессмертной классики, как это давали читать семиклассникам он до конца и не понял. Хотя наверное и не надо. Рытье по книгам продолжилось. Но он отложил произведения великих авторов, когда нашел фотоальбом Влада. По лицу расползлась улыбка. Он открыл первую страницу, смотря на маленького мальчика, с карими глазами и в беленькой рубашке. Он листал страницу за страницей, проживая жизнь Влада. Тут он был первоклассником, мальчишкой, а тут уже выпускной из девятого класса. Парень был худой до изнеможения, как Костя помнил, он тогда сидел на наркотиках плотно. Волосы были осветлены. Но все равно он был родным, милым, когда улыбался была видна щербинка. Костя рылся в фотках, а потом осторожно все убрал на места, сделав пару фоток. Он решил сходить и разбудить Влада, потому что тот спал уже больше десяти часов.       Но когда Плотников зашел в комнату он обомлел. В нос сразу ударил запах. Причем для Влада довольно едкий. Тот лежал на кровати, извиваясь. Тело горело, но были мурашки. Было душно и плохо, голова болела и кружилась, все плыло. Костя не сразу понял, что именно не так. Но потом осознание накатило волной. Сука, течка. После того, что Костя узнал про употребление, он попросил не скрывать вообще ничего и устроил откровенный разговор. Он знал, как долго Влад сидел на гормональных, а тут, ради здоровья, перестал их пить. — Владь, солнце, Владик, — подбежал Костя, ловя тело в свои руки.       Влад лишь что-то мычал, обмякая в родных руках. Под кожей казалось были угли. Раскаленные, разгоряченные до предела. Костя вспоминал все что знает про течки и омег. Что-то совсем очевидное он знал, так что подхватив Влада, понес его в ванную. Там он быстро заткнул низ ванной пробкой и включил прохладную воду. Костя начал раздевать Влада, пока тот извивался и мешал. Он ластился, терся. Когда Плотников все же справился со всей одеждой, как бы трудно и физически, и морально, но он положил парня в ванную. Тому стало в разы легче. Он расслабился. Жар начал отступать, но этого казалось так мало.       Возбуждение от течной омеги было невыносимым. Костя подхватил телефон Влада, вылетел на улицу. Когда в лицо ударил свежий воздух, стало легче. Решение пришло в голову само. Он обрыл все вещи Влада, но не нашел таблеток. Влад походу сам не ждал от своего организма таких выкрутасов. Костя конечно подозревал, они же все-таки обсуждали отказ от таблеток. Знал, что когда-нибудь настанет этот момент, но не думал что так быстро. Они это не обсуждали и жизнь его к этому явно не готовила. В крови бушевал адреналин, а в голове паника. Но Костя заставил себя успокоиться. Он взял телефон Влада, от которого знал пароль и позвонил папе Влада. — Але, Владос, привет, — сказал Миша по ту сторону. — Здравствуйте, Михаил Юрьевич, — ничего себе, что мозг под паникой творит, даже отчество вспомнил, — это Костя. — А, Костя, привет, — поприветствовал Миша. — Чет случилось? — Да, — Плотников выдохнул, — извините что беспокою, просто тут с Владом, у него… — Костян, что случилось? — настойчивее спросил Горшок. — У Влада началась течка, — на выдохе сказал Костя. — Что? — У Влада… — Да слышал я, — перебил Миша. — Что делать? Ему таблетки нужны… — Нет! — сказал Горшенев. — Ему нельзя таблетки, они его организм убьют. Он же это… Ну химически изменен организм, запах там притуплен. — Да, да, я все знаю. Скажите, как ему помочь. — Сначала температуру сбей, это жаропонижающим, и спать его надо, желательно окно открыть. Я приеду, но тут ехать минут сорок, а то и час. — Спасибо, — выдохнул Костя. Он немного успокоился. — Не паникуй, и давай, на связи, — сказал Горшок. — До свидания. — Пока, — Миша сбросил, вставая из-за стола. Его план остаться дома явно не планировал сбываться.       Вообще у Влада был чудный ген, передавшийся от Михи — влипать в приключения на пятую точку. Только вот если за Мишу вступиться было особо некому, а за Влада всегда горой. Так что в какую б передрягу он не попал Миша приезжал. Если совсем никак, отправлял Андрея. Миша заехал за какими-то таблетками в аптеку и поехал на дачу.       Миша приехал и первым делом закинул таблетки на стол. После небольших поисков, он открыл дверь в комнату. На большой кровати лежал закутанный в простыню Влад, а его сверху обнимал Костя, с ватными дисками в носу. Влад кажется спал крепко, а Плотников держал, утыкался носом в макушку. Миша на это улыбнулся, слегка тормоша Костю по штанине, показывая ему что приехал. Костя, с видом уставшего голубя, аккуратно положил Влада на кровать, отдавая ему все подушки, которые предварительно нашел в доме. — Покурим? — предложил Миша. — Да, — только успел согласится Костя, так как сил не было от слова совсем.       Они вышли на улицу и Костя сел на лестницу, доставая из носа ватные диски. Миша на это легко посмеялся. — Все настолько плохо? — устало спросил Костя. — А то стремно как-то с родителями парня с ватными дисками в носу знакомиться. — Стремно — это нюхать всякое дерьмо. А ватный диск в носу — это прикольно, держи, герой, — Миша протянул Косте сигарету.       Костя на это улыбнулся, с радостью забирая сначала сигарету, а потом зажигалку. Они пару минут посидели тихо, а когда Костя собрал мысли, первый начал диалог. Они еще минут десять болтали про Влада, про их знакомство, вообще о многом, казалось что мало можно в эти десять минут вложить. А в конце Горшок по-отцовски потрепал Костю по голове и пошел к сыну. Кажется все закончилось благополучно. Тревога ушла.