NB

      Северус Снейп возник прямо в своей ванной комнате, и его тут же вырвало, и вовсе не потому, что он не умел нормально аппарировать. Просто он сегодня впервые увидел, что именно происходит с теми, кто попался в руки Упивающихся Смертью. Нет, он, конечно, догадывался, что все те составы, что опутывают разум, развязывают язык или заставляют мучительно содрогаться от каждого прикосновения, не остаются стоять на полках красоты ради. Но почему-то он предпочитал просто не думать о том, что их применяют на живых людях. И ведь та ведьмочка всего лишь оказалась не в том месте не в то время. Как назло, она была рыжей. И Северус не мог не думать, что вместо нее могла быть Лили. Наверное, именно поэтому он наслал на несчастную такой мощный Конфундус, что она просто отключилась — это единственное, что он мог сделать для нее.       Снейп не мог предположить в тот вечер, для чего же его вызвал Повелитель. В последнее время тот особенно благоволил ему. — Северус, ты как зельевар заметно вырос и не просто так получил мастера: твои зелья — самой высокой пробы и отлично служат нам, приближая день, когда каждому воздастся по заслугам. — Благодарю, милорд, — Северус отвечал сдержанно, но вежливо: он давно заметил, что излишнее преклонение и восхищение только раздражают Лорда. — Но сегодня я хочу проверить, каких успехов ты добился в ментальных науках.       Снейп даже не успел дернуться. Проникновение в его разум было быстрым и резким: если бы не окклюментные щиты, он бы даже не понял, что это было. Слой за слоем Волдеморт проникал в его разум, вытаскивая самые грязные и болезненные воспоминания. А Снейп намеренно упивался всеми чувствами и эмоциями, что испытывал в те моменты — жгучий стыд, огненная ярость, ледяная ненависть, разъедающая ревность, острая злость, неутоленная похоть… Словно в его душе и не было ничего чистого и светлого. За этой мерзкой завесой он прятал по-настоящему важные вещи: любовь к Лили и дружбу с Нарциссой. Снейп знал, что и то, и другое станет поводом для пристального изучения Волдемортом, а потом будет использовано против него с максимальной эффективностью. Поэтому любовь превращалась в животную похоть, а дружба — в тонкий слизеринский расчет. И, видимо, Волдеморт и не ожидал ничего другого от Снейпа, поэтому не стал ворошить и изучать в подробностях все, что было с этим связано.       Закончил Лорд так же резко и внезапно. Снейп мелко дрожал, пытаясь отойти от сеанса глубокой легилименции: только самые поверхностные мысли можно было узнать незаметно, а такое практически полное сканирование не обходилось просто так для обоих. Волдеморт, однако, был холоден и абсолютно спокоен, словно просто почитал открытую книгу, а не применил сильнейшее колдовство. Сам Северус после такого уровня погружения в чужое сознание не смог бы сохранить такой невозмутимый вид и так быстро восстановиться. — Неплохо, неплохо. Думаю, я единственный, кто сможет по-настоящему понять, что происходит в твоей душе. Я доволен тобой. Но немного практики тебе не помешает. Нас уже ждут в Лестрейндж-маноре: хочу посмотреть, как ты сможешь разобраться с одной проблемой.       Лорд поднялся из высокого кресла и аппарировал. Снейпу оставалось лишь отправиться следом, раздумывая, каким образом он должен решать то, с чем не справились Беллатрикс и Рудольфус.       Как оказалось, проблема заключалась в отсутствии веритасерума. В сегодняшней вылазке по предполагаемому адресу штаб-квартиры Ордена Феникса в плен была взята волшебница. Однако девушка утверждала, что она ничего не знает. Даже Круциатус не помог добиться от нее ожидаемого ответа. Мадам Лестрейндж решила, что вполне может обойтись и без сыворотки правды. Пока Беллатрикс пыталась вывернуть пленнице мозги, ее муженёк все же побеспокоил Малфоя насчёт зелья, а тот возьми и пойди за ним к Лорду, поскольку у Снейпа запаса не оказалось. Надо ли говорить, что мадам Лестрейндж была недовольна таким поворотом событий? — Жаль, что вы не смогли сами справиться с этим, — процедил Волдеморт. — Мой лорд, — Беллатрикс тряхнула кудрями, — паршивка все расскажет, просто дайте мне немного времени.       И она направила палочку на девушку, что безмолвно рыдала у ее ног. — Стой! Твой выход, Северус.       Беллатрикс с ненавистью посмотрела на жалкого полукровку, который, по ее мнению, не заслуживал такого доверия Повелителя. — Я могу воспользоваться зельями, милорд? — голос был холодным: Снейп отсек все эмоции, он не мог допустить и тени жалости или сочувствия. — Я хочу посмотреть, как ты справишься с этой задачей сам, без зелий.       Снейп кивнул, перехватил палочку поудобней и направил ее на несчастную: — Посмотри на меня!       Девушка вздрогнула, но все же подняла заплаканные глаза.       «Карие», — с каким-то неясным облегчением отметил Снейп и произнес: — Легилименс!       Девушка и так ничего не знала ни об Ордене Феникса, ни об их штаб-кварире, которая предположительно располагалась в том здании, где ее и схватили. Просто девчонка, самая обычная — недавно закончила Хогвартс, работала у Малкин и знать ничего не знала. Но Беллатрикс это слабо интересовало: она смогла выяснить, что пойманная ведьмочка магглорожденная, и этого было достаточно, чтобы признать ее виновной во всех грехах. Поэтому теперь сознание девчонки просто купалось в панике: Беллатрикс искала, то чего нет, с невероятным упорством, перемежая легилименцию с Круциатусом. — Она ничего не знает об Ордене Феникса, милорд. — Повелитель! Снейп просто ничего не смыслит…       Волдеморт отмахнулся от Беллатрикс, как от назойливой мухи, и приблизился к пленнице. Он не стал даже доставать палочку: просто поймал загнанный взгляд. Ему хватило и десяти секунд. — Северус прав. Вы схватили пустышку и не смогли это понять. Я разочарован в вас. Что ж… По крайней мере, разберитесь с грязнокровкой.       Беллатрикс закусила губу. Родольфус мрачно кивнул: ему предстоял нелегкий вечер — Беллатрикс не простит ему их общей ошибки, а значит, надо дать ей отыграться на девчонке.       Волдеморт же словно не замечал всех этих метаний, но он прекрасно знал, как показать Беллатрикс, что он разочарован, и при этом вызвать желание служить ему с ещё большей страстью. — А вот тобой я доволен, Северус. Ты хорошо поработал и показал, чего стоишь. Жди моего вызова завтра — я дам тебе одно очень важное задание.       И Лорд оставил Лестрейндж-манор, аппарировав прямо из комнаты. Снейп невольно поежился: оставаться в одном помещении со злющей Беллатрикс ему не хотелось. Но и аппарировать прямо из комнаты, как Лорд, он не мог: барьеры его просто не пропустили бы. Снейп бросил быстрый взгляд на Беллатрикс: она была предельно зла и пока выбирала, на ком сорваться. Мишенью быть не хотелось. И тут Снейп посмотрел на пленницу: она просто распростерлась на полу и хватала воздух ртом, как выброшенная на берег рыба. Удивительно, что девушка ещё могла что-то чувствовать: в глазах плескался бесконечный ужас. Пожалуй, Авада принесла бы ей избавление от страданий: она все равно умрет. Но Снейп ещё никогда не убивал людей, по крайней мере вот так, глядя жертве в глаза. Он незаметно направил палочку на несчастную и отправил невербальный Конфундус — настолько мощный, насколько сумел. Если верить Руквуду, после сеанса глубокой легилименции любое ментальное заклинание вызовет потерю сознания на несколько часов. И действительно, карие глаза утратили всякое выражение и закрылись, зато дыхание стало ровнее.       К счастью, Лестрейнджи этого всего не заметили. Рудольфусу словно было все равно, что происходит в этой комнате, а Беллатрикс явно решила, что Снейп заслуживает ее гнева больше прочих. — Что ж, если моя помощь больше не требуется, я пойду, — прозвучало это достаточно язвительно, но вместе с тем вежливо. — Думаешь, теперь тебе все можно, Снейп? — взвилась Беллатрикс и направила на него палочку. — Только не сегодня, мадам Лестрейндж. Вы же слышали, завтра я понадоблюсь нашему господину.       Но Беллатрикс это не остановило, и она послала в Снейпа какое-то невербальное заклятие, от которого не спас даже выставленный наугад щит. Все внутренности скрутило, а он сам перегнулся пополам, пытаясь удержать содержимое желудка. К счастью, ему это удалось — он не собирался доставлять ей такое удовольствие. — Ничего, до завтра придёшь в себя! — Займись лучше девкой, Бель, — всё-таки вмешался Рудольфус. — Не зови меня так!       Снейп благодарно кивнул Лестрейнджу за то, что тот избавил его от внимания своей супруги, и потихоньку вышел из комнаты, которая служила пыточной. До выхода было недалеко, но эти несколько сотен шагов по темным коридорам (освещение не предусматривалось, а на мощный люмос силы тратить не хотелось) показались Снейпу вечностью. Собравшись, Снейп аппарировал прямо в свою убогую ванную: он знал, что его обязательно вывернет после всего, что сегодня случилось.

***

      Задание Лорда было странным: требовалось устроиться на работу в Хогвартс на должность профессора ЗОТИ или Зельеварения, чтобы не только следить за Дамблдором, но и со временем втереться в доверие к директору. Снейп ни минуты не сомневался ни в том, что в школе ему не место, ни в том, что Дамблдор доверяет ему настолько, насколько собака доверяет кошке. Странным было и то, что директор все же согласился на встречу, однако собеседование назначил не в своем кабинете, а в кабаке «Кабанья башка» — видимо, не желал подпускать потенциального Пожирателя Смерти к детям. До самого собеседования дело не дошло, поскольку Снейп был застукан за подслушиванием (ну, а кто бы на его месте этого не сделал?) и потом еще долго доказывал Аберфорту, что директор сам назначил ему встречу. Он даже таки смог проникнуть в комнату и посмотреть на ту, что завывала дурным голосом. Однако Дамблдор вместо того, чтобы поставить на место зарвавшегося кабатчика, почему-то спустил всех собак на Снейпа. И тогда ему стало понятно, что он услышал что-то интересное. И Темный Лорд почему-то тоже так решил. Он тщательно изучил все, что смог найти в голове Снейпа, потребовал с него воспоминания. Три дня он сидел, разбирая и разглядывая их, словно это было чем-то важным. А после даже не вспомнил, что вообще-то Снейп провалил свою миссию — Волдеморт был слишком занят, пытаясь расшифровать текст пророчества («Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда… рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов, рождённый на исходе седьмого месяца… и Тёмный Лорд отметит его как равного себе… ») и выяснить то, что ускользнуло от слуха Снейпа.       Сам же Северус считал прорицания откровенной ерундой — как можно, будучи таким могущественным магом, верить на полном серьёзе, что слова какой-то сумасшедшей (а одного взгляда на Трелони хватило, чтобы понять — у этой дамы нелады с головой) могут повлиять на чью-то судьбу? Но Темный Лорд так не считал. Да и Дамблдор, вероятно, решил подогреть интерес Волдеморта к пророчеству, спрятав Трелони в Хогвартсе, фактически под своей защитой, отвлекая от действительно важных дел. И Лорд всерьез занялся поисками тех, кто мог бы прояснить будущее. Теперь Волдеморт то и дело пропадал на континенте, пытаясь найти кого-то, кто смог бы сделать предсказание поточнее или дать какое-то толкование тому отрывку, что он знал. Впрочем, надолго он своих подопечных не оставлял — в Британии у него тоже имелось немало дел: например, определить список тех, кто трижды бросил ему вызов (ну или дважды) и может стать родителем потенциального смертельного врага.       В ближнем кругу тоже ходили разговоры об этом пророчестве. Естественно, обсуждалось все тет-а-тет и не выходило за пределы того самого круга. Но Люциус Малфой, как всегда, пытался снять самые сливки и собрать как можно больше информации. Поэтому он решил несколько расширить привычное общение со Снейпом, которое сводилось к тому, что они обменивались письмами от Нарциссы и для Нарциссы да краткому рассказу, как у нее идут дела. Сегодня же Люциус предложил Северусу отобедать вместе.       Обед прошел в непринужденной дружеской атмосфере — Малфой, когда это ему было нужно, умел поддерживать разговор о чем угодно и высказывать искреннюю заинтересованность. Пропал даже налет снобизма, который обычно сопровождал его при общении с теми, кого он считал ниже себя по рангу. Если бы Снейп не учился на Слизерине, он бы даже поверил в такую дружбу. И все же он чудесно провел время, обсуждая цены на шкурку бумсланга, которые взлетели до небес за последние несколько месяцев.       Как водится, то, что интересовало Люциуса на самом деле, всплыло только в конце разговора. Снейп уже забрал письма для Нарциссы — от Друэллы Блэк, как обычно, толстое, несколько аккуратных конвертов средних размеров от подруг, скрученная в трубочку и, судя по почерку, нацарапанная второпях записка от Беллатрикс Лестрейндж и небольшое послание от самого Люциуса. Люциус проводил его до камина и поблагодарил в своей привычной манере: — Даже не знаю, что бы мы без тебя делали, Северус. Пришлось бы освоить маггловскую почту самому. — Ты же знаешь, Люциус, мне не сложно. Нарциссе очень важны эти письма — все-таки единственный способ общения с привычным кругом и развлечение, — Снейп, конечно, не стал уточнять, что заходит к Нарциссе несколько раз в неделю просто чтобы пообщаться, а не только заносит письма по пятницам. — Кстати, ты не напомнишь мне, как долго тебе еще работать почтовой совой? — как бы невзначай спросил Люциус.       И тут Снейп понял, что ради этого вопроса все и затевалось: Малфой очень опасался, как бы его ребенок не родился на исходе седьмого месяца. Северус мысленно покачал головой, как бы удивляясь, насколько надо не интересоваться делами своей супруги и будущего ребенка, чтобы не подсчитать срок. С другой стороны, Люциус был очень занят — ему надо было лоббировать интересы Лорда и собственные, включая любовные интрижки. Как мужчина, Снейп бы, пожалуй, понял, если бы Малфой наведывался в бордель, но тот почему-то решил, что у него «маленький холостяцкий период» и уже сменил несколько любовниц. Единственное, за чем он тщательно следил — чтобы истории о его похождениях не просачивались в прессу. А вот что Люциус находил в этих женщинах, каждая из которых и в подметки не годилась Нарциссе, Снейп понять уже не мог. Впрочем, Северусу вообще было сложно судить о женщинах и романах, поскольку в этом плане он считал себя полным неудачником: в его сердце жила только Лили, которая не разговаривала с ним с той самой неудачной попытки выпросить прощение и которую он мельком видел, считай, полгода назад. Возможно, веди Снейп другой образ жизни, который не предполагал бы бесконечную варку зелий и занятия ментальной и боевой магией в промежутках, то нашел бы время, чтобы покрутить романы с ведьмами. Но времени искать знакомств с девушками не было. В его же теперешнем окружении из незамужних дам присутствовала только Алекто Кэрроу, а к ней он бы не подошел бы и на пушечный выстрел. Так что низменные потребности своего тела Снейп предпочитал игнорировать, а когда становилось совсем уж невмоготу, отправлялся к профессионалкам: лучше потратить несколько галеонов на вечер с проституткой, чем несколько сотен тех же галеонов и неизвестно сколько времени на реализацию и сокрытие интрижки. Конечно, можно было бы то время, что Снейп проводил у Нарциссы, посвятить поиску какой-нибудь постоянной девушки. Но Северус сильно сомневался, что ему удастся найти такую же интересную собеседницу, как Нарцисса, которая к тому же заинтересуется им в сексуальном плане. Да и у него в сердце занозой засела Лили — никто ему больше не нужен. Но за Нарциссу было обидно. Поэтому Снейп немного мстительно сообщил: — О, у тебя еще достаточно времени, чтобы хорошенько проветрить манор от духов мисс Фарли.       Посмотреть на слегка вытянувшееся лицо Люциуса было приятно. Имя его теперешней любовницы в среде Упивающихся знали почти все, а в столовой, где они сегодня обедали, Снейп действительно смог уловить запах женских духов. Да и легкий беспорядок в одежде Малфоя говорил, что любовница покинула комнату только перед самым приходом Снейпа. Но все же мучать Малфоя дальше было нецелесообразно: — Середина июня, плюс-минус пара недель. Никак не в конце июля. И точно не в сентябре. — Снейп ясно дал знать, что понял интерес Малфоя, так как по одной из версий седьмым месяцем был сентябрь*. — Жду-не дождусь, — чуть дернул бровью Малфой. — И, Северус, Циссе вредно сейчас волноваться, постарайся уберечь ее от всяких неприятных новостей. Мы потом со всем разберемся. — Разумеется, Люциус, — Северус улыбнулся уголками губ: бесить Малфоя было приятно.       И Снейп шагнул в камин: сейчас он отправится к себе домой, где сначала удалит всю магию из писем (миссис Блэк то и дело вкладывала всякие волшебные безделушки в письма — у Снейпа уже скопилась целая шкатулка волшебной дребедени), потом поработает пару часов в лаборатории и наконец-то отправится к Нарциссе, где сможет действительно хорошо отдохнуть. Волновать Нарциссу новостями о пророчестве, которое ее не касалось, или подробностями о похождениях Люциуса, которые не касались уже его, Снейп не собирался.