don't you ever forget (my love)

Раздается громкий стук в дверь кабинета Минхо. Он издает ворчание, будучи не особо довольным тем, что его прервали прямо посреди чтения книги. Все знают, как он дорожит этим временем. — Да? — произносит Минхо со всей надменностью, присущей его голосу. — Хён, у меня для тебя подарок! Минхо улыбается, обнажая свои острые клыки. Если бы у него всё ещё работало сердце и он мог бы почувствовать тепло, разливающееся по телу, то мужчина определённо бы ощутил это прямо сейчас. Если кто-то и мог заставить его чувствовать тепло, так это Феликс. В конце концов, он младший брат Минхо. — Входи, — и Феликс сразу же распахивает дверь. — Мой день рождения на следующей неделе, — произносит Минхо менее властным голосом, как только замечает младшего. — Знаю, но ты только взгляни, — Феликс горделиво улыбается и выталкивает молодого парня вперёд, крепко удерживая позади. Тот пытается выбраться, виляя в чужих руках, и издаёт заглушенные звуки из-за носового платка во рту. — Просто посмотри, как он красив, — младший хватает челюсть незнакомца и поворачивает голову, демонстрируя Минхо каждый сантиметр красивого лица. Минхо не может сдержаться. Он заинтригован. Парень действительно красив. На нём безрукавка, открывающая накаченные руки, узкие джинсы, подчёркивающие узкую талию. Но лучшая часть его тела — лицо, без сомнений. Глубокие карие глаза, обрамлённые чёрной, уложенной на две стороны чёлкой, и… — Феликс, я не могу чётко рассмотреть лицо нашего гостя. Убери платок, будь добр, — Минхо, в конце концов, закрывает книгу и поднимается с кресла, чтобы оказаться немного ближе, опираясь на стол. — На твоём месте я бы помалкивал, — Феликс шепчет прямо на ухо парня и вытаскивает носовой платок из чужого рта. — Ты действительно думаешь, что я… — незнакомец всё же замолкает, когда Минхо прислоняет к его губе палец, вынуждая молчать. Феликс совершенно точно не лгал. Платок действительно скрывал всю красоту. — Я еле удержал себя в руках. Настолько красивый, тёплый, молодой, — произносит Феликс, кидая голодный взгляд на лицо парня, пока носом скользит по чужой щеке, глубоко вдыхая аромат. — Девственник. — Я не… — начинает парень, и Минхо издаёт тихий смешок. Забавно, что только этот факт вынудил незнакомца говорить. Но парень замолкает, когда Феликс вынуждает отклонить голову и лижет размашисто по открытой шее. — Да, сладкий, ты девственник, — растягивает слова младший Ли, вновь пробегаясь языком по коже. — Я чувствую такое за версту. Минхо кидает взгляд на младшего, и Феликс останавливается, позволяя незнакомцу вернуть голову в нормальное положение. — Думаю, мы можем его отпустить, Ликси. Он не сможет убежать далеко, — и Феликс покорно исполняет, и, как Минхо и говорил, парень оказывается достаточно умным, чтобы не пытаться сбежать. — Как тебя зовут? — Джи-Джисон, — он запинается, выглядя сбитым с толку этим безобидным вопросом. — Джи Джисон? — вскидывает бровь Минхо. — Хан Джисон. Минхо подходит и останавливается прямо перед Джисоном. Он поднимает одну руку, и Хан вздрагивает, когда старший прикасается к нему, лаская большим пальцем одну из его щек. Минхо чувствует тревогу под кожей и видит страх в карих глазах, пристально смотрящих на него. Его рука скользит вниз по челюсти Джисона, вниз к шее, где он на мгновение нащупывает пульсирующую яремную вену. Это почти пробуждает что-то внутри него. Минхо опускает руку. — Не волнуйся, Джисон. Ты ничего не вспомнишь завтра. Просто будешь более уставшим, чем обычно, — усмехается Минхо. Ли поворачивается к Феликсу, стоящему рядом с ними и смотрящему с ожиданием. Он делает два необходимых шага и встаёт перед младшим. — Он красив, не правда ли, хён? — нетерпеливо спрашивает Феликс, выглядя взволнованным. — Настолько красив, что я мог бы его съесть, — Минхо чувствует, как парень рядом с ним слегка вздрагивает от его слов. Ли улыбается, а затем точно так же, как он сделал с Джисоном, поднимает руку и гладит Феликса по щеке. — Ты хорошо постарался для меня, Ликси, — говорит мягче, чем с кем-либо другим, и младший Ли закрывает глаза, постанывая от похвалы и прикосновения. Когда Минхо убирает свою руку, Феликс вновь устремляет взгляд на старшего, его глаза полны мольбы и невинности. Ли ухмыляется, потому что знает как никто другой — в Феликсе ни грамма невинности. Одним быстрым движением Минхо сокращает маленькое расстояние между их губами, хватает за шею и глубоко целует, давая Феликсу часть того, о чём молили эти глаза. Младший вампир отчаянно тянется к Ли, хватается за одежду в попытках притянуть ещё ближе. Минхо отстраняется с ухмылкой на губах, оставляя Феликса с затуманенной головой. Младший и вовсе мог бы задыхаться, если бы только мог. — Спасибо за прекрасный подарок, дорогой. Феликс улыбается смущённо, и Минхо хочется позабыть о незнакомце в кабинете и позаботиться о младшем. Но это было бы грубо. — Я найду тебя позже, хорошо? — произносит Минхо, и Феликс отвечает кивком головы. — Хорошо, хён, — произносит младший, прикусывая нижнюю губу. Минхо быстро разворачивается к третьему в их комнате и улыбается, когда Джисон нервно отворачивает голову в сторону. Очевидно, что он подсматривал. — Пойдём куда-нибудь, где более комфортно, — Минхо берёт Джисона за руку и ведёт в сторону выхода из кабинета. — Ликси, дорогой, закрой, пожалуйста, за собой двери, — просит Ли, утаскивая парня за собой по лестнице. Вампир открывает двери в главную спальню особняка. Его спальню. В комнате стоит большая антикварная кровать с балдахином, комод в тон и стол с двумя удобными креслами. — Садись, — говорит он, указывая на один из стульев, когда закрывает за ними дверь. Джисон садится, выглядя не слишком довольным ситуацией, но Минхо это не волнует. Он подходит к своей тумбочке и открывает верхний ящик. — Вопреки тому, во что Феликс мог бы заставить тебя поверить, я действительно предпочитаю, когда люди приходят добровольно. Ты сможешь уехать через пару часов. Итак, что любишь читать? — спрашивает он, не глядя на собеседника. В ответ тишина, и Минхо вскидывает взгляд на Джисона. Тот перебирает край своей футболки, смотря куда угодно, но не на вампира. — Это не вопрос с подвохом, — произносит Минхо, доставая парочку книг из ящика. Он задумывается над каждой на мгновение. — Извини, у меня не особо большая коллекция тут. Что насчёт Достоевского? — приподнимает нужную книгу вверх. И в этот раз Джисон смотрит. Всё ещё молчит, но хотя бы кивает. Минхо проходит ближе и опускает книгу на маленький столик. Сам же мужчина присаживается в кресло напротив и раскрывает книгу, которую читает, чтобы продолжить с того момента, где остановился. — В-вы хотите, чтобы я просто сидел и читал? — нервно спрашивает Джисон. Он даже не притрагивается к книге. — Выглядишь разочарованным, — парирует в ответ Минхо, опуская книгу страницами на стол, чтобы не потерять место, где остановился. — Я просто… Вы сделали всё… Так, как если бы вы могли… — заикается Джисон, не закончив ни единого предложения. Он краснеет. — Я порядком подустал от вкуса страха за последние десятилетия. Но не мог же я задеть чувства Феликса, отвергая его продуманный подарок прямо перед ним, верно? Он всё ещё молод. — Нет, конечно нет, — Минхо в ответ улыбается, подхватывая вновь свою книгу, но так и не успевает прочитать даже предложения. — Сколько ему? Если вы не против, что я спрашиваю. — Я против, — отвечает Ли, кидая на парня предупреждающий взгляд, прежде чем вернуться к книге. — 94. — Ох, — короткая пауза. — А вам? — 532, — бубнит Минхо, пытаясь прочесть предложение, над которым сидит уже пару минут. Он даже не знает, почему вообще отвечает этому глупому человеку. — Чёрт, я бы дал вам максимум 120. Минхо поднимает голову, и его взгляд встречает глупая ухмылка, которая быстро исчезает. — Ты ужасно болтлив для того, кто сидит напротив вампира, который может легко высосать из тебя всю кровь до последней капли. — Но вы этого не сделаете, сами сказали. Минхо на мгновение теряется от слишком уверенного ответа, но затем фыркает. — Разве я не сделаю? — он наклоняет голову и обнажает клыки. — Я всё ещё могу передумать. Собеседник снова замолкает, и Минхо возвращается к книге. — Это очень больно? Минхо слишком близок к тому, чтобы швырнуть свою книгу в дальний угол комнаты. — Я не помню, — отвечает сквозь сжатые губы. — Я перевоплощусь? — Нет. — Кстати, я не девственник, — выпаливает Джисон, и Минхо на мгновение замирает. Что, чёрт возьми, происходит с этим парнем? Когда он снова поднимает взгляд, Хан выглядит слегка смущённым, его уши краснеют. Милый. На этот раз Минхо действительно чувствует, как что-то шевелится внутри. — Он имел в виду немного другую девственность, дорогой, — Минхо убирает книгу в сторону, позволяя той захлопнуться. — Другую? Какую? — Джисон смотрит с таким любопытством, чем в очередной раз застаёт Минхо врасплох. Его собеседник продолжает обращаться слишком небрежно, хоть вампир и находит их диалог довольно забавным. — Нетронутый. Чистый. Без меток, — Минхо облизывает один из своих клыков, давая понять, что именно он имеет в виду. — О, — Джисон глубоко сглатывает, его кадык привлекает внимание к толстой шее, которая не была осквернена другим вампиром. Минхо тоже сглатывает. — Разве это необычно? — Больше, чем ты ожидал. Кажется, ты очень хочешь, чтобы я исправил эту ситуацию? — Нет! Просто… Теперь, когда я всё равно здесь, — говорит Джисон, пожимая плечами. — У меня ощущение, что мне что-то пообещали внизу. — Что? — Минхо кидает на него недоверчивый взгляд. — Ну, вы сказали, если я захочу… — Я не говорил этого, — напоминает Минхо. — Ну, давайте предположим, что я захочу, то что бы произошло? Минхо на мгновение задумывается. Прошло много времени с тех пор, как он был с человеком, в какой-то момент ему это просто наскучило. Все они хотели одного и того же: просто искали какой-нибудь «умопомрачительный» опыт общения с вампиром, которым они смогли бы похвастаться. — Сначала я бы трахал тебя до тех пор, пока ты не забудешь своё собственное имя, потом я бы заставил тебя умолять меня вонзить клыки в твою шею, и я бы тянул всё это так долго, что ты был бы на грани безумия. Когда я, наконец, сделал бы это, ты снова бы умолял меня никогда не останавливаться, отчаянно стремясь остаться в моменте блаженства, слишком измотанный, чтобы осознать опасность, в которой находишься, — глаза Минхо темнеют, когда он наблюдает, как парень напротив бессознательно подносит руку к своей шее. Джисон прочищает горло и опускает руку вниз. Минхо отмечает, что у него красивая шея. — И это всё? — выдыхает Джисон, а Минхо старается не поддаваться влиянию. В конце концов, люди ужасно скучны. Ничего, кроме еды на ножках. — После я бы подлатал тебя, отправил бы домой и вынудил бы забыть о том, что такое вообще случалось, — добавляет Минхо совсем беззаботно. — Хах, — Джисон расправляет плечи. — Хах? — Это надоедает? Похоже, вам сейчас действительно не интересно, раз вы ничего не сделали и предпочли читать какую-то старую пыльную книгу. — Я… — что вообще в голове у этого человека? — О чём ты? — Ну, если вам около 523 лет… — 532, — Минхо исправляет его. — Это не делает ситуацию лучше, не так ли? Но разве всё в конце концов не надоедает, когда тебе настолько много лет? Довольно предсказуемо? Похоже, у вас целая система. И, держу пари, вы всегда на высоте. Или, по крайней мере, были таковыми в течение последних нескольких столетий. — Не то чтобы тебя это вообще касалось, но да, — Джисон лучезарно улыбается, когда понимает, что оказался прав. — И почему ты так думаешь? Не то чтобы меня это волновало, но, пожалуйста, просвети меня. — Ну, очевидно, всё дело в динамике власти, и вы, вероятно, никогда не теряете бдительности. Как будто должен быть какой-то дисбаланс, когда вы такой сильный вампир, — Джисон дважды клацает зубами. Минхо фыркает. — А ещё вы пиздец старый и, кажется, главный. Я видел это внизу. Минхо усмехается: Джисон прав. Он так привык быть тем, кто осыпает своих детей любовью и лаской, всегда показывая, кто здесь главный, не позволяя ни на секунду усомниться в этом. Не то чтобы это обязательно означает, что только он может быть главным. Просто для Минхо это всегда было естественно, он чувствовал себя более сильным, и им всем нравится, что так оно и есть. А люди — это, в общем, люди. — А презики обязательно? — Ты когда-нибудь закроешь свой рот? — Я просто подстраховываюсь. Кто знает, может, когда-нибудь я захочу переспать с вампиром, — говорит Джисон, похоже, не особо обеспокоенный словами Минхо. — Нет, защита не нужна. Мы не можем размножаться, а венерические заболевания излечиваются сами собой, если мы ими заразимся, — почему он всё ещё отвечает? — Звучит правдоподобно. Вы гей? Минхо закатывает глаза. — Мне без разницы. Пробовал всё, по крайней мере, один раз. Но у меня есть предпочтения, да. — Хм, — Джисон кивает. — Кстати, я до сих пор не знаю вашего имени. — Ты никогда не спрашивал. — Ну, теперь спрашиваю. — Минхо, — он произносит, и Джисон взрывается громким смехом. — Что смешного в моём имени? — Просто оно такое. Обычное. Наверное, я ожидал чего-то вроде Лестата де Лайонкура или Луи де что-то там, — говорит Джисон, драматически произнося имена, сопровождая их жестами рук. — Если вся информация, что у тебя есть на вампиров, получена из художественной литературы, то я понимаю эту игру в двадцать вопросов, которую ты устроил. И я не француз, если ты не заметил. — Ну да, — соглашается Джисон. Он откидывается на спинку своего стула, скрещивая руки на груди, и устремляет взгляд на подоконник. Наступает долгая пауза, и Минхо вздыхает, думая о том, что наконец-то может освободиться от того, что бы это ни было. Он определенно не находит это любопытное и смелое человеческое существо интересным. Минхо снова тянется за своей книгой. — Хочешь, чтобы я трахнул тебя? Если бы Минхо что-то пил, то он бы выплеснул всё прямо в этот момент. Его уже редко что удивляет, он видел и слышал почти всё, что может предложить этот мир, но это было что-то новенькое. — Что? — он моргает, глядя на парня. — Я могу это сделать, — спокойно говорит Джисон, как будто в этом нет ничего особенного. — Трахнуть тебя. — С чего бы мне вообще хотеть, чтобы ты меня трахнул? — спрашивает Минхо с выражением отвращения на лице. — Держу пари, тебе чертовски интересно, каково это, когда беспомощный и слабый человек вытрахивает из тебя здравый смысл. Нет. С чего бы ему было интересно. Он игнорирует подмигивание. — Не заинтересован, — холодно говорит Минхо. Джисон просто пожимает плечами. — Как хочешь. Но это одноразовое предложение. Я могу немного поуправлять тобой, просто говорю. Это просто смешно. Кем он себя возомнил? Неужели он не понимает, что перед ним вампир, который может легко покончить с ним так, как посчитает нужным? Минхо фыркает и снова открывает книгу, возвращаясь к предложению, над которым он бился до этого. Он читает его. Потом ещё раз. И ещё раз. Почему, черт возьми, он не может сосредоточиться? — Допустим, я соглашусь, — непринужденно говорит Минхо, не отрывая глаз от этого проклятого предложения, — что именно это повлечет за собой? Минхо слышит, как отодвигается стул напротив, и за несколько шагов Джисон подходит к нему. Он осторожно выхватывает книгу из рук старшего, и по какой-то причине Минхо позволяет ему это сделать. Затем двумя пальцами под подбородком младший поднимает его голову, вынуждая посмотреть прямо на Джисона. Хан смотрит на него с ухмылкой и таким блеском в глазах, что Минхо не может вспомнить, когда в последний раз видел, чтобы кто-то так смотрел на него. А после Джисон ставит колено по одну сторону от Минхо, опускаясь на то, а затем и второе, по другую сторону. — Сначала, — говорит Джисон и грубо хватает Минхо за челюсть, а затем, надувшись, обращается к старшему, как к ребенку, — я скажу тебе, какой ты большой и тупой вампир. Даже не удосужился укусить человека прямо перед собой, да? Минхо дёргается, как будто хочет сделать выпад вперёд, желая заткнуть этого человека, стоящего над ним, но опять же по какой-то причине не делает этого. На лице Джисона отлично читается озорство. — Потом, — произносит Хан, запутывая свои пальцы в волосы Минхо и грубо цепляясь за пряди. Он прижимается ближе, почти касаясь своим носом носа Минхо. — Я помечу свою территорию. К ужасу Минхо, Джисон лижет длинной полосой его щеку, и это настолько унизительно, что Ли бросает взгляд на дверь, опасаясь, что кто-то мог бы увидеть его в таком положении, несмотря на то, что она закрыта. Он никогда не смог бы допустить, чтобы кто-то увидел его в таком виде. Почему Минхо вообще позволил этому случиться? Наверное, он сошел с ума. Джисон тоже смотрит на дверь. — Уверен, прошло много времени с тех пор, как ты в последний раз чувствовал себя так, — он прижимается к нему, и Минхо издает негромкое ворчание от трения. — Но я думаю, тебе это нравится. И, блять, ему нравится. Его члену определенно нравится. Свободная рука Джисона поднимается ко рту Минхо, его большой палец надавливает на нижнюю губу и слегка оттягивает ее вниз. — А теперь покажи мне эти милые клыки, — Джисон широко открывает рот, показывая Минхо, чего он от него хочет. Ли колеблется, но будучи слишком заинтригованным всем происходящим, не может не подчиниться. Джисон улыбается. Его большой палец поднимается к верхней губе и толкает её вверх, проводя по верхним зубам. Он останавливается на левом клыке и скользит по нему вниз. — Наверняка он такой острый. А может, и нет, и поэтому ты такой бесполезный вампир. — Я не бесполез… — начинает Минхо, но Джисон прерывает его и резко давит пальцами на смертоносные зубы, давая Минхо понять, что нужно вновь открыть рот. — Нет? Ну, может, попробуем, — большой палец Джисона снова скользит по клыку, и Минхо чувствует, как палец прижимается к кончику. Запах крови сразу же достигает его носа, когда зуб прокалывает кожу младшего. Его ноздри расширяются. Запах сладкий и манящий, гораздо сильнее, чем он привык. Чем больше он вдыхает, тем сильнее пьянит. Кто этот человек? Джисон отводит палец назад и пристально смотрит на Минхо, слизывая крошечную капельку крови с большого пальца. — Хочешь попробовать? Рот Минхо наполовину закрывается, пока он пускает слюни на такое зрелище. Ли кивает. Он не может вспомнить, когда в последний раз ему так сильно хотелось попробовать кого-то на вкус. — Очень жаль, — говорит Джисон и размазывает следующую капельку крови по щеке Минхо, куда он не сможет дотянуться. — С этого момента у меня есть три условия. Минхо выходит из своего трансового состояния, когда Джисон говорит с ним так же, как до того, как подошел. — Что? — Если ты укусишь — ты проиграл. Если возьмешь себя в руки, тоже проиграешь, — спокойно говорит Джисон. — Что проиграю? — Минхо хмурит брови. — Ты просто проиграешь, — Джисон пожимает плечами. — Или мы можем просто остановиться прямо сейчас, — Джисон ослабляет хватку в волосах Минхо и отходит назад. Впервые с тех пор, как Джисон подошел, Минхо вспоминает, что у него есть работающие руки, и он хватает Хана за талию, прежде чем тот полностью от него отстранится. — Нет, — говорит Ли и притягивает Джисона достаточно близко, чтобы провести носом по его шее, вдыхая аромат его кожи. Когда он касается яремной вены, Минхо чувствует искушение просто проиграть. Но он не из тех, кто проигрывает. Никогда. — Ну, я так понимаю, что ты принимаешь два моих условия? — произносит Джисон, абсолютно не заботясь о действиях Минхо. Вампир кивает, отстраняясь, пока не стало слишком поздно. — Какое третье условие? — Ну, это не то чтобы условие, просто совет. Я очень люблю слово «пожалуйста», — Минхо моргает. Он что? — Начнём? — спрашивает Джисон, не видя никаких причин для подробностей. — Да? — говорит Минхо, всё ещё настороженный последним условием. — Да, что? — спрашивает Джисон с улыбкой и трепещущими ресницами. — Да, пожалуйста? — пытается Минхо, всё ещё не уверенный в том, что Джисон хочет от него именно этого. Он кривится, когда это слово вылетает из его рта. — Видишь? Не такой уж и бесполезный, — Джисон треплет его по щеке. — А что насчет тебя? — Что насчет меня? — Какие-нибудь условия? Минхо задумывается на секунду и качает головой. — Нет. — Чудесно, — счастливо произносит Джисон и нажимает пальцем на нос Минхо. — Время стриптиза! — он спрыгивает с бёдер Минхо и спокойно шагает в сторону кровати. Джисон опирается на руки позади себя и улыбается. — Вставай-вставай! Минхо поднимается со стула и принимается растёгивать рубашку. Сначала пуговицы на рукаве, после — на груди. Он кидает взгляд на кровать, где Джисон неотрывно смотрит на него, не прикладывая ни малейшего усилия, чтобы раздеться. — Ты не собираешься…? — Может быть позже. Минхо распахивает рубашку и позволяет той упасть на пол. Ему приятно слышать негромкое мычание со стороны кровати, и, когда он смотрит на Джисона, тот не выглядит особо потрясённым видом его обнажённой верхней части тела. В конце концов, он в хорошей физической форме. Он снимает блестящие черные парадные туфли и начинает расстегивать ремень и брюки, издавая низкий стон, когда у него появляется немного больше места для вставшего члена. Брюки падают на пол, и он выходит из них. Он смотрит на Джисона, который бросает взгляд на его трусы и кивает. Минхо стягивает и их, позволяя возбуждённому органу вырваться на свободу. Минхо далеко не смущён видом своего голого тела, но почему-то стоять перед Джисоном без единого слоя одежды довольно неловко. — Будь хорошим вампирчиком и иди сюда, — произносит Джисон и призывает пальцем. Минхо подходит ближе и останавливается прямо перед парнем. — На колени. Это глупо. Так глупо. Если бы остальные вампиры в особняке, которые все так высоко о нём думают, узнали, что он позволяет человеку командовать собой… Слава Богу, у него звуконепроницаемые стены. — На случай, если ты не понял. Ты должен делать всё, что я говорю, — произносит Джисон, впиваясь взглядом в Минхо. Тот сомневается всего мгновение и всё же опускается на колени. Часть его хочет всё прекратить, но другая, часть, что посильнее, боится, что всё закончится слишком быстро, если он не будет выполнять указания. Он слишком любопытен, слишком увлечен тем, что задумал этот человек. Джисон проводит кончиком большого пальца между губ Минхо, и старший понимает намёк и снова открывает рот, как делал раньше. — Ты можешь убрать эти красивые клыки? — спрашивает Джисон. — Или они торчат всегда? Бесполезные, да? — Хан хмыкает. — Они не бесполезные! И да, они убираются, — произносит Минхо и скрывает клыки, отчего его рот теперь схож на человеческий. Джисон улыбается. Минхо никогда не убирает их дома. Он ими гордится. В конце концов, он вампир. Джисон вводит несколько пальцев в рот Минхо, надавливает на язык, вытаскивает, затем снова вводит, вытягивая всё больше и больше слюны до тех пор, пока у старшего буквально не потекли слюни. — Это, наверное, моя худшая идея в жизни, или, по крайней мере, входит в топ-3… топ-5… Но тебе ведь не нужно дышать? — Джисон не смотрит Минхо в глаза, продолжая смотреть на его рот. Минхо пытается ответить, но пальцы мешают ему сказать что-то вразумительное. Хан понимает и вынимает их, кончики пальцев опускаются на нижнюю губу Ли. — Нет? Я делаю это в основном для того, чтобы слиться с людьми. Было бы глупо не делать этого. — Угу, — говорит Джисон и размышляет над чем-то, а затем снова вводит пальцы внутрь, на этот раз до упора. Он смеется, когда пальцы попадают в горло Минхо, и Ли почти не реагирует, только лишь горло сжимается на секунду, чтобы проглотить собственную слюну. — Чёрт, и рвотного рефлекса нет. Минхо вскидывает глаза на Джисона, что прикусывает свою нижнюю губу, и думает, что тоже бы хотел укусить её. Джисон достаёт пальцы из чужого рта, распределяя слюну Ли по челюсти старшего, а после вытирает ладонь об простыни на кровати. Минхо хотел было накричать на младшего за такое отношение к дорогим простыням, но после понимает, что впоследствии всё будет ещё хуже. — Похуй, — неожиданно произносит Джисон. — Просто отсоси мне. И когда я говорю без зубов, это действительно, блять, значит без зубов, — он, не теряя ни минуты, начинает расстегивать свои брюки. — И почему бы мне тебе отсасывать? — спрашивает Минхо, до сих пор внутренне коря себя за то, что он попал в такую ситуацию. — Потому что, дорогой, — произносит Джисон, нагло воруя прозвище, которое раннее использовал Минхо, — тебе интересно, что будет дальше. Дорогой. Дорогой? Минхо готов устроить скандал. Никто не имеет права называть его дорогим. — Ты выглядишь не очень хорошо, — говорит Джисон и поглаживает щеку Минхо. — Ты что, не умеешь? Вопрос мгновенно заставляет Минхо покраснеть. — Конечно, я, блять, знаю, как сосать член! — он практически кричит и тянется вперед, чтобы схватить Джисона за бедра, но потом останавливается из-за толчка и опускает руки. — Едва не проиграл? — Джисон смеется. — Не волнуйся, просто сиди спокойно с открытым ртом, а я сделаю всю работу. Даже ты должен быть в состоянии сделать это. Минхо закрывает глаза. Этот парень реален? Так дразнит его? Он хочет, чтобы Минхо откусил ему член? В следующий момент Ли чувствует толчок и видит, что перед ним стоит Джисон, как только открывает глаза. — Прости, милый, — говорит Джисон, — я не хотел тебя так расстраивать. Минхо готов снова наброситься на него за снисходительный тон, но тут Хан снова подносит руку к его щеке. Это рука с проколотым большим пальцем, и хотя на ней уже запеклась свернувшаяся кровь, Ли всё ещё отчетливо чувствует этот пьянящий аромат. Он всё ещё пахнет свежестью, в отличие от пятна на его щеке. Это заставляет его податься вперед, но Джисон наклоняется и прижимается к уголку рта Минхо мягким поцелуем, заставляя замереть. Внезапно ему захотелось попробовать не только кровь Джисона. Он облизывает уголок рта, отыскивая тот след, который оставил Джисон. Ему приходится сдерживать стон. Минхо открывает рот, высовывает язык до упора и смотрит на Хана большими глазами. Он хочет дать себе пощечину за это, но он больше не может себя контролировать. Джисон улыбается и встает. Он быстро заканчивает расстегивать штаны и стягивает их вместе с трусами. Минхо с голодом смотрит на его член, когда тот появляется в поле зрения. Он толстый, длинный, и Ли хочет его. Хан подносит кончик к языку Минхо, и, как только он чувствует вкус спермы, его глаза закатываются к затылку. Почему он такой? — Посмотри на меня, милый. Минхо открывает глаза со стоном. Даже чересчур ласковые клички теперь его раздражают. Он встречается взглядом с Джисоном, который смотрит на него такими же голодными глазами. Хан проводит рукой по волосам Минхо и крепко хватает. Ли вздрагивает, но не от боли, а от того, что ему приходится сдерживаться. Джисон держит его неподвижно и медленно проникает в рот, а Минхо изо всех сил старается не двигаться. Хан продолжает проталкиваться, а Минхо позволяет ему войти так глубоко, как только может. Когда Джисон останавливается, потому что физически не может двигаться дальше, старший медленно смыкает челюсти. Он боится двигаться слишком быстро, боится, что в этом случае он слишком возбудится и случайно выпустит клыки, чтобы поиграть. Но этого не происходит, и его губы плотно обхватывают член Джисона. Тот стонет. — Черт, я мог бы привыкнуть к этому. Я мог бы вечно использовать тебя как грелку для члена. Заталкивать в твое горло, когда захочу. Минхо фыркает. Или, по крайней мере, пытается, но получается только странный удар в заднюю часть горла, который заставляет Джисона вновь стонать. Минхо пытается заговорить, но его слова выходят лишь невнятным бормотанием с полным ртом. Хан вытаскивает член и произносит: — Ты что-то хотел сказать, милый? — Ты собираешься двигаться или как? — нетерпеливо спрашивает Минхо. Джисон усмехается. — Не волнуйся, я буду двигаться. Просто сиди смирно, хорошо? Минхо кивает и открывает свой рот вновь. Джисон быстро проскальзывает назад и зарывается обеими ладонями в волосы старшего. А после он двигается. Медленно выходит и врывается резко после. Рот Минхо не более, чем секс-игрушка, и он ненавидит то, как ему все нравится. Нравится, как Джисон наполняет его рот, постоянно врываясь внутрь, толкаясь до самой глотки. И все, что необходимо делать — сидеть смирно, позволяя Хану делать все, что тот пожелает. Он хочет этого. Хочет так сильно. Так сильно хочет Джисона. Каким-то необъяснимым образом Хан заставил Минхо почувствовать то, чего он так давно не чувствовал. Люди больше не скучные. Нет. Джисон не скучный. Кем бы он ни был. Минхо стонет и подается вперед, надеясь найти хоть какое-то трение для своего нетронутого и обнаженного члена, капающего предэякулятом. Джисон замирает от его движения, но затем отступает назад, позволяя своему члену выскользнуть изо рта старшего. — Пожалуйста, — Минхо хнычет, шокируя самого себя. Он никогда не был тем, кто должен просить о чем-то. О чём угодно. Ему всегда все давали, когда Ли этого хотел, потому что его все уважают. Но вот он, молящий, чтобы до него дотронулись, пока его член пульсирует от сильнейшего желания. Это просто смешно. — Я не притронусь к нему, он гадкий, — прямолинейно произносит Джисон и гримасничает, смотря прямо на Минхо. — Ставлю сотку, он был внутри всего, у чего есть пульс. Ну, или без пульса. — Что? — моргает Минхо. — Ты не собираешься…? — Ну, возможно, в какой-то момент. Или нет, — Джисон протягивает руку. — А теперь ложись на кровать, милый. Гадкий. Милый. Может ли этот парень определиться? Когда Минхо не берет руку, Джисон несколько раз машет ею перед ним, и Ли приходится схватиться за чужую ладонь. — Ты действительно чертовски разочаровываешь, ты знаешь об этом? — Один из моих многочисленных талантов, как мне говорили, — говорит Хан с яркой улыбкой и тянет старшего за руку, чтобы помочь ему встать. — Боже, я мог бы просто съесть тебя, — бормочет Джисон, когда Минхо стоит перед ним. Он скользит руками по его груди и вниз по прессу. Член Минхо подергивается, когда они останавливаются на его бедрах, но, как это уже стало привычным, Хан прерывает все подергивания своей болтовнёй. — Не буквально, конечно. Не думай, что мне это нравится. — Скоро закончишь? — спрашивает Минхо, стараясь не дать своему разочарованию взять верх. — Ага. Кровать. На четвереньки. Минхо быстро повинуется и забирается на кровать. На четвереньки. Он пытается замаскировать унижение, которое испытывает, низким смешком. — У тебя чертовски классная задница, ты знаешь об этом? — говорит Джисон и шлепает его по заднице, заставая Минхо врасплох. Он хнычет, и смущение мгновенно проходит. — Не могу дождаться, чтобы затрахать её до смерти. Ой, никакого каламбура. Ох, как он мечтает просто заткнуть этот рот. Но Минхо не собирается проигрывать, и, совершенно точно, наслаждаться всем происходящим. Он слышит, как Джисон двигается позади него, а после видит Хана, стоящего возле одного из ночных столиков, проверяющего выдвижные ящики. — У тебя здесь ничего, кроме книг? Тебе и правда настолько скучно. Или ты скучный. Или оба варианта. — Другой ночной столик, нижний ящик, — Минхо прикусывает свой язык и игнорирует комментарии. Джисон быстро переходит на другую сторону кровати и открывает ящик, доставая оттуда небольшой флакон. — Часть меня думала, что он будет просроченным, — говорит Джисон, осмотрев его. — Тебе нравится тянуть со всем этим, не так ли? — Просто до ужаса, — улыбается ему в ответ Хан. Он подходит к кровати, и Ли чувствует, как матрас прогибается, когда парень садится прямо за ним. Ли получает ещё один шлепок по заднице и снова хнычет. Он сейчас голоден до ужаса, вот только хочется совсем не крови. — И я уверен, ты тоже всем этим наслаждаешься. — Просто сделай уже что-нибудь, ладно? — говорит Минхо через плечо и бессознательно двигает задницей в сторону Джисона. — Негодник, — ещё один шлепок. — Совсем без манер. Минхо ругается про себя, понимая, что ему нужно делать. — Пожалуйста. — Вот так, милый. Через мгновение Минхо чувствует, как смазанный палец скользит между его ягодицами и останавливается у входа. Палец двигается по ободку, и вампир хмыкает. — Ты, на деле, эм, не можешь меня порвать. Мы восстанавливаемся довольно быстро, так что можешь не осторожничать. — Ох, я просто тяну время, — тянет Джисон, игриво постукивая по входу. — Ты меня убиваешь. Джисон фыркает. — Ты забавный. — Я не пытался те… Ах! — палец наконец входит в него, медленно выходя после, и Минхо хнычет. Он позволяет этому глупому, смешному человеку издеваться над собой, и почему-то его все устраивает. Палец входит и выходит, и это так чертовски медленно, что Минхо кажется, будто он может сойти с ума. Ему не должно это нравиться. Он же Ли Минхо, черт возьми. Его боятся другие вампиры. А теперь его медленно превращают в отчаянное хнычущее месиво. Ещё один палец проникает внутрь, и Минхо снова хнычет. — Интересно, насколько сильно я могу заставить тебя умолять. — Ты не сможешь, — Минхо почти что стонет, но все ещё старается звучать уверенно, хоть это уже давно не так. — О, я смогу. Пальцы двигаются, дразняще поглаживая его простату. Минхо хнычет. — Пошел ты. — Не сегодня, сладкий. Хан вытаскивает пальцы, и старший нервничает, что он может остаться в подвешенном состоянии, но затем три пальца уверенно проникают внутрь, и совсем ничего в движениях не отдаёт медлительностью. Минхо издает громкий стон, и Джисон начинает бить по его простате все сильнее и сильнее. — Ты издеваешься надо мной. — Тебе это нравится, просто признай это, — говорит Джисон и продолжает грубо вводить и вытаскивать свои пальцы из Минхо. — Нет, не нравится, — но его стоны говорят об обратном, показывая, как сильно все это нравится. Ли опускается на локти и зарывается лицом в подушку. — Уже нужен перерыв? — Хмммм, — все, что может произнести Минхо в ответ. Джисон выуживает свои пальцы, и вампир считает, что прямо сейчас мог бы и умереть. — Не… — хнычет. Они молчат некоторое время, но потом Ли чувствует, как пальцы снова скользят и проникают в его вход. Нет. Он широко раскрывает глаза и сжимается. Это не пальцы Джисона. Это гораздо больше, чем палец. — Как сильно ты хочешь мой член? Минхо хочет, нуждается так сильно, так отчаянно. Но он не отвечает. — Я задал тебе вопрос, — говорит Хан и проводит кончиком своего члена по ободку. — Насколько сильно ты хочешь этого? Насколько сильно ты хочешь, чтобы я просто вошёл в тебя? Наполнил тебя? Постоянно бился об твой зад, пока я безжалостно тебя трахаю? Минхо стонет и оборачивается в сторону младшего. — Пожалуйста, — тихо произносит. — Пожалуйста что? — Пожалуйста, трахни меня, — бубнит Минхо. — Малыш, я не слышу тебя. — Пожалуйста, уничтожь меня своим членом! Джисон фыркает. — Умоляешь меня? — Нет, — если бы не его более или менее постоянная бледность на лице, Минхо был бы сейчас красным, как помидор. — Жаль. Я трахаю только хороших мальчиков. — Я хороший! Не кусал, не пытался забрать контроль, — хнычет Минхо. — Я не проиграл! Джисон мило хихикает. — Ах, я думаю, ты и правда хороший. Будешь таким и дальше? — Да, пожалуйста. — Хорошо, — наконец, Минхо чувствует, как толстый член входит в него, и это чертово блаженство. — Ты так хорошо держишься для меня, малыш. Минхо млеет от похвалы. Он никогда не нуждался в похвале. Он сам себя хвалит. Но это слишком хорошо, и ему хочется ещё. Когда Джисон входит до конца, старший чувствует ткань на задней поверхности бедер и понимает, что Хан по-прежнему полностью одет, а он обнажен и уязвим. Это только усиливает то безумие, творящееся в его голове. Джисон скользит мягкой рукой по спине вампира, заставляя его на мгновение расслабиться от осторожного прикосновения, но затем он надавливает вниз, сильно, пальцы впиваются в бедро, прежде чем Хан отстраняется и снова входит в него с той силой, чтобы вжать Минхо в матрас. Джисон без устали долбится в него. Каждое прикосновение к простате и ощущение большого растяжения, похоже одновременно на рай и ад, и Минхо не уверен, что из них ему больше нравится. — Как ты себя чувствуешь, малыш? — спрашивает Хан с ещё более сильным толчком, и Ли вцепляется в простыни, издавая стон, пытаясь удержать хоть какую-то часть реальности, прежде чем он полностью потеряет свой разум. — Так хорошо, п-пожалуйста, никогда не останавливайся. — Но я должен, малыш. — Н-нет, — кричит Минхо, — не надо. Но Джисон останавливается, и старший кричит ещё громче. Затем парень выходит. — Почему? — Минхо фыркает. Он плачет? Кажется, да. — Шшш, — Джисон успокаивает его, снова положив заботливую руку ему на спину. — Просто хочу посмотреть на твое милое личико, — Минхо разворачивают на спину, его ноги оказываются на плечах младшего, его сгибают пополам. На лице вампира лишь нескрываемое удивление от того, с какой лёгкостью Джисон смог его повернуть. — О, подожди-ка секунду, — Хан скидывает с себя ноги Минхо и поднимается с кровати. Старший наблюдает, как Джисон раздевается, и сдерживает свои желания вскочить и сорвать одежду с чужого тела побыстрее. Но Хан довольно быстро справляется, вскоре возвращаясь и закидывая чужие ноги обратно к себе на плечи. Минхо смотрит на Джисона, не зная, куда деть взгляд от его мускулистого и великолепного тела. Он прикусывает нижнюю губу. — Нравится то, что ты видишь? — спрашивает Хан и наклоняется вперед, опираясь на руки. Минхо инстинктивно поднимает голову, думая, что младший собирается его поцеловать, но слишком поздно понимает, что это не так. Джисон замирает в нескольких сантиметрах от лица вампира, и тот смущённо откидывает голову назад. Хан ухмыляется. — Думал, что я тебя поцелую, да?. Минхо решительно качает головой. Это не так. Он действительно не думал об этом! Джисон наклоняется ближе, и вампир чувствует его теплое дыхание на своем лице. Когда Минхо пытается сфокусироваться на нем, то закрывает глаза. Плохая идея. Потому что теперь он чувствует все ещё сильнее. Например, призрак губ Джисона, витающего прямо над его губами. — Поцелуй меня, — вздыхает он, — пожалуйста. На этот раз Хан не дразнит его, а прижимается к его губам, и это мгновенно выводит Минхо из себя. Настолько, что он даже забывает о том, как отчаянно хотел быть наполненным всего несколько минут назад. Он зарывается руками в волосы младшего и притягивает невероятно близко, чтобы их языки и рты слились в слюне и желании. Почему Джисон такой вкусный? Почему от него так кружится голова? На короткое мгновение Минхо думает о том, чтобы проколоть губу Джисона. Или язык. Совсем чуть-чуть, чтобы почувствовать ещё более глубокий вкус парня. Но он отгоняет эту мысль. Они останавливаются, когда Хан отстраняется, ему все ещё нужно дышать, но Минхо уже скучает по чужим губам. Затем Джисон прижимается к нему, и он вспоминает совсем о другом. — Готов продолжить, милый? — спрашивает Хан, задыхаясь. — Да, — отвечает Минхо, чувствуя головокружение и оцепенение. Джисон прижимается с ещё одним поцелуем к его губам и отводит бёдра назад. Он прижимает свой член к нуждающейся дырочке Минхо, и тот вновь чувствует беспокойство. Просто вставь его! Джисон так и делает, и старший снова чувствует себя полным. — Так наполняешь, — стонет он, и Хан улыбается. Это прекрасная улыбка, и вампир не может не улыбнуться, но улыбка быстро стирается с его лица, когда Джисон начинает двигаться. Они едва успевают разогреться, как Хан снова вступает в полную силу, а простата Минхо подвергается ежесекундному насилию. Это слишком много и слишком мало одновременно. Слишком нежно и слишком грубо. Слишком медленно и слишком быстро. В этот момент Минхо действительно сходит с ума. — Джисон, — кричит Минхо и впивается пальцами в руки младшего, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не причинить боль своей силой. Он хочет притянуть его к себе, прижать ближе, но не может. Джисон контролирует ситуацию, а Ли — тот, кем хочет его видеть младший. Но Хан понимает и дает старшему то, чего он так хочет. Он опускается ниже и целует шею Минхо, и мужчина закрывает глаза, с готовностью позволяя Джисону покрывать тело своими голодными губами. Можно ли хотеть то, что у тебя уже есть? Потому что Минхо хочет. Он хочет Джисона. Хочет его, хочет его, хочет его, хотя он уже рядом. Джисон целует его шею, лижет её, проводит по ней зубами, и Минхо хочет, чтобы он впился зубами в… Глаза вампира распахиваются. Вот оно. Прямо перед ним. Дразнит его, зовет, искушает. Толстая пульсирующая вена на шее Джисона. Все тело Минхо напрягается. Хан резко останавливается и поднимает голову, явно чувствуя, что что-то случилось. Он смотрит вниз на Минхо, и тот старается не подавать виду, но не может перестать смотреть на его шею. — Ты что-то хочешь, малыш? — спрашивает младший, слишком сладко, и зачесывает прядь потных волос за ухо Минхо. Мужчина нервно смотрит на него. — Я не могу дать тебе это, пока ты не скажешь. — Хочу укусить. Впиться в тебя зубами. Попробовать тебя на вкус. — Но тогда ты проиграешь. Минхо громко хнычет. — Я знаю, — почему это так важно? Он может просто взять то, что хочет. Перестать играть в эту игру. К черту, если он проиграет. Но… — Но ты же хочешь быть хорошим мальчиком, не так ли? — Джисон говорит так, будто точно знает, какие мысли крутятся в голове у Минхо. Потому что Минхо хочет. По какой-то необъяснимой причине он хочет. Он хочет быть самым лучшим мальчиком на свете. — Думаешь, ты этого заслуживаешь? Минхо загорается от намека на надежду. — Пожалуйста, — умоляет он, его голос слаб. Он в отчаянии. Никогда ничего не хотел так сильно. Он чувствует, что находится на грани слез. — Я сделаю все, что угодно. Джисон улыбается и ласкает его. — Ты такой красивый, когда просишь. Просто будь хорошим для меня ещё немного, хорошо? Минхо кивает с тихим всхлипом. Джисон начинает вновь, быстро и резко, полностью содрогая мир старшего. Их лбы прижаты друг к другу, глаза закрыты, ведь открытыми видят лишь размытую картинку. А ещё Джисон не останавливается, входя грубо и быстро. Даже когда он произносит: — Давай, детка. Глаза Минхо распахиваются, в зрачках отражение паники. Он правда сказал, что… — Укуси меня, — шепчет Джисон. Клыки Минхо появляются сразу же, стоило лишь услышать эти два слова, и он, без промедлений, впивается в вену на шее Джисона, что так отчаянно его призывала. Клыки с лёгкостью прокалывают мягкую кожу, и Хан стонет на выдохе. Кровь на языке опьяняет. Вкус Джисона — это все одновременно. Минхо даже не может это объяснить, просто все это — то, о чём он даже не мог мечтать. И, конечно, у него, блять, первая отрицательная. Потому что какая часть Джисона не создана для того, чтобы заставить Минхо проиграть? Но он не может. Он должен держать себя в руках и взять достаточно крови, не слишком много. Он проглатывает первый глоток, а потом кончает, постанывая в рану своего любовника. Он слышит проклятия, слетающие с губ Джисона, который, как он понимает, кончает следом, наполняя Минхо, и это делает его вкус ещё лучше. Джисон продолжает сильно толкаться, но теперь в более медленном темпе, когда они оба пришли к эйфорическому кайфу. Минхо делает последний глоток, а затем заставляет себя отстраниться от шеи младшего. Хан шипит, и они оба останавливаются, Джисон безвольно падает на Минхо. Его дыхание тяжелое смешивается с дыханием Минхо. Кровь течёт из шеи, ведь Минхо не сосет ее, и вампиру приходится закрыть глаза, чтобы его жажда не сработала снова. Он перестает дышать, чтобы не вдохнуть этот сладкий аромат. — Почему кажется, будто ты умер? — бубнит Джисон прямо в шею Минхо. Тот в ответ лишь смеётся. — Технически, так и есть. Чувствуя, что теперь безопасно, он открывает глаза и прокалывает нижнюю губу. Он двигается, чтобы поцеловать следы укусов на шее Джисона, размазывая по ним свою кровь. Они быстро заживут. Он не может не слизать остатки пролитой крови Джисона. Тот хихикает. — Что? — спрашивает Минхо, прекращая лизать. Он в любом случае почти закончил. — Это щекотно! — говорит Джисон и поднимает голову. Он клюет Минхо в нос. — Извини, — говорит старший. Его нос покалывает. — Теперь ты можешь снова начать дышать? Это начинает меня пугать. — Раньше тебя не смущало, — вскидывает бровь Ли. — Это было совсем при других обстоятельствах! Минхо начинает дышать, но сильно преувеличивает. — Ты действительно негодник! — Нет, я не негодник. — Как скажешь, дорогой, — Джисон смеётся и отталкивается, поднимая себя на колени. Минхо же смотрит с волнением, как только Джисон начинает выходить. — Что ты делаешь? — Я не могу быть в тебе вечность. — Почему нет? Джисон снова смеется и ложится рядом с Минхо, опираясь на локоть. Старший переворачивается на бок и наклоняется вперед, чтобы поцеловать Джисона, просто потому, что хочет (и это нормально, хотеть этого!), но Хан отстраняется. Минхо на мгновение чувствует себя неуверенно. Ещё одна вещь, которую он не чувствовал годами. — Твои клыки до сих пор торчат. — Ох, — Минхо ловко скрывает клыки, и, как только те исчезают, Хан соединяет их губы в поцелуе. Глупый человек, заставляющий его хотеть поцелуев и похвалы. И какого хрена он такой вкусный?! Кто-нибудь, пожалуйста, скажите ему. — Кстати, я победил, — сообщает Хан, как только отстраняется. — Ты не победил! Ты не можешь учитывать укусы, когда сам позволил мне это сделать, — возмущается Минхо. — О, я не об этом. — Тогда как же ты победил? — Трахнул тебя? — вскидывает бровь Джисон. — Боже, ты чертовски раздражающий. — Думаю тебе это нравится, — Хан тычет старшего в грудь. — Очень. — Как знаешь, — закатывает глаза Минхо. Джисон улыбается, и вампир понимает, насколько ему нравится эта улыбка. Внезапно чувство тяжести ударяет его прямо в живот. — Так, хочешь уйти теперь? — осторожно спрашивает Минхо. Он не хочет звучать слишком отчаянно, показывая, как хочет, чтобы Джисон остался. Очевидно, что не хочет. Но, помимо всего прочего, призывать парня скорее уйти не хочется тоже. — Уйти? О, нет, сначала мне нужно позаботиться о тебе. — Позаботиться обо мне? — хмурит брови Минхо. — Мгм, почистить тебя. У тебя есть ванна? — Что? — Ванна. Уверен, ты знаешь, что это. — Мне 500 ле… — 532, — прерывает его Хан. — Я хотел сказать, что, конечно, я знаю, что такое ванна, она за этой дверью, — Ли указывает на дверь в углу комнаты, ведущую в ванную. — Класс, — говорит Джисон и поднимается. — Жди. Минхо делает, как ему говорят, и остается на кровати, слушая, что делает Хан. Он слышит, как включается вода, а затем слышится «ай», из-за чего вампир хихикает. Дверь открывается, и голова Джисона выглядывает — Тебе нравятся пузырьки? — Эм, конечно. Джисон улыбается и снова исчезает. Этот мужчина. Этот человек. Минхо качает головой. Вода наконец отключается, и снова появляется Джисон. Он подходит к кровати и просовывает обе руки под Минхо. Минхо отползает. — Что ты делаешь? — А на что это похоже? — спрашивает Джисон, будто услышал самый глупый вопрос в жизни. — Ты не понесёшь меня в ванную. — О, да, — говорит Джисон и делает ещё одну попытку поднять Минхо с кровати, но Минхо просто отстраняется. — Отлично. Тогда ты можешь остаться здесь, — он скрещивает руки. — Если кто-то и должен нести, то это я должен нести тебя. Я вампир, черт возьми! Суперсила и все такое, — пытается рассуждать Минхо. — Не говоря уже о том, что ты только что потерял немного крови. Хоть и немного, но не в этом даже дело! — Когда ты последний раз кого-то носил? — спрашивает Хан, не отрывая взгляда. Он и так знает ответ. Минхо сжимает губы: он не помнит. — Вот и все, я понесу тебя в ванную. Джисон быстро перебирается на другую сторону кровати, так как Минхо оказался ближе к этому краю после всех изворачиваний. — Я слишком тяжелый! — Минхо чувствует себя упрямым ребенком, но на этот раз не отстраняется, когда руки Джисона скользят под ним. — Нет, ты не, — говорит Хан и поднимает его. — Если ты не заметил, я тренируюсь. Минхо заметил. Парочку раз, на самом деле. Он хватается руками за шею Джисона. Хан идёт в ванную, и Минхо упрямо дуется. Достаточно досадно, что он чувствует себя крошечным и в безопасности в этих больших руках, но Джисону не обязательно об этом знать. — Знаешь, тебе это может нравиться. Минхо не отвечает. Когда они доходят до ванной комнаты, глаза Минхо загораются. Он уже целую вечность не принимал ванну с пеной, и вдруг ему действительно захотелось, когда он увидел все эти пузырьки. Так много всего. Он даже не думал, что скучал по всему этому, даже и мысли не пропускал о том, как долго он всем этим не занимался. А потом появляется Джисон и каким-то образом вынуждает ощущать все эти чувства в новинку. Он отпускает Минхо перед собой, и Ли сразу же ступает в воду. Он садится и мычит. Это приятно и тепло, и пузыри милые. Минхо взволнованно сдувает немного с руки и секунду наблюдает, как они парят в воздухе. — Подвинься немного вперед, — говорит Джисон и мягко толкает старшего в спину. Неожиданно Хан оказывается позади Минхо. Он действительно не должен больше удивляться, но почему-то он просто не может предсказать следующие шаги Джисона. Младший скользит ногами по обе стороны от Минхо, а затем обхватывает его руками, притягивая назад, чтобы он лёг на грудь. — Расслабься, малыш. Минхо улыбается все ещё всплывающему прозвищу. Он предполагает, что Джисон нашел то, которое ему нравится использовать больше всего. Минхо не ненавидит это. Он задается вопросом, использовал бы Джисон то же самое, если бы они когда-нибудь встретились вновь. Он позволяет себе расслабиться в теплых объятиях Хана, и пальцы того находят одну из его рук, скользя ими между Минхо. Джисон зарывается кончиком носа в волосы старшего и удовлетворенно мычит. Минхо закрывает глаза и чувствует, как грудь Хана прижимается к нему с каждым вдохом. Он слушает биение своего сердца. Странно успокаивает. — Был ли я… эм… — произносит Минхо спустя пару минут, но замолкает. Это глупо. Почему его вообще это заботит? — Был ли ты что, милый? — Джисон приподнимает свободную руку из воды и касается щеки Ли. — Был ли я хорошим мальчиком? — бубнит Минхо, надеясь, что Хан его не расслышит. Джисон поворачивает голову Минхо к нему и улыбается. — Лучшим, — он целует уголок рта. То немногое, что Минхо выпил из Джисона, приливает к его щекам. — Мы должны тебя почистить. Дай мне губку? — Минхо тянется к губке на краю ванны и передает ее Джисону. Он погружает его в воду и несколько раз сжимает, прежде чем Минхо чувствует её на своей груди. Это кажется странно эротичным, когда Джисон так медленно и нежно двигает ею по чужому телу. Интимно. Она касается его соска, и Минхо издает стон. Джисон прижимается носом к лицу Минхо и сжимает его руку. — Ты снова меня возбудишь, мой малыш, — выдыхает он и пару мгновений вскидывает бёдра. Минхо уже почти возбуждён, почему бы ему не быть? Джисон скользит губкой вниз к его животу, рисуя мягкие круги на коже, а затем движется дальше вниз, пока не касается внутренней части бедра. Губка покидает его кожу и всплывает на поверхность, рука Джисона быстро заменяет ее. Он медленно скользит вверх и вниз по складке его бедра, прямо там, где оно соединяется с его самыми чувствительными частями. За неимением лучшего слова, Минхо задыхается, поскольку желание быстро начинает расти. Затем пальцы скользят вниз и касаются его дырочки. — Придется почистить тебя всего, малыш. Из тебя все ещё вытекает сперма, — Джисон засовывает палец внутрь, и Минхо стонет. Он уже жаждет гораздо большего. Хочет взять. Но он позволяет Джисону оставаться главным. — Если бы у нас было немного смазки. Минхо не колеблется. Он мчится за смазкой и снова возвращается в мгновение ока, оседлав Джисона и держа смазку в руке. — Это было чертовски круто, — говорит Джисон, искренне пораженный тем, как быстро может двигаться Минхо. Тот застенчиво улыбается. — Водонепроницаемая? — Минхо кивает, и Джисон клюет его в нос. — Все ещё так хорош для меня, не так ли? — Да, — хнычет Минхо, похвала идет прямо к его члену. А может и еще куда-то. Джисон хватает его за задницу и притягивает к себе, достаточно близко, чтобы их члены соприкасались друг с другом. Его губы ловят губы Минхо, и старший обнимает Джисона за шею, принимая все, что тот ему предлагает. — Дай мне смазку, милый, — шепчет Джисон ему в рот. Минхо отстраняется и протягивает бутылёк, наблюдая, как Джисон смазывает пальцы. Он стонет, когда первый палец скользит внутрь, за ним быстро следуют второй и третий, нельзя медлить. Минхо прижимается бедрами к Джисону, повторяя темп пальцев. — Возьмёшь меня снова? — спрашивает Минхо, прижимаясь лбом к Джисону, его руки обхватывают лицо младшего. — Конечно, малыш. Что-то начинает трепетать внутри Минхо каждый раз, когда Джисон называет его так. Ли решил, что ему это никогда не надоест. Джисон достаёт пальцы и несколько раз поглаживает себя, нанося больше смазки, прежде чем Минхо встает на колени, а Хан прислоняет свой член к его анусу. Минхо медленно опускается на него. Он чувствует себя настолько умопомрачительно полным, когда они полностью соприкасаются, что он почти уверен, что мог бы кончить от одной этой мысли в одиночку. Они двигаются медленно, вода мешает быстрому темпу, но Минхо это не волнует. Медленный темп позволяет ему чувствовать Джисона по-другому, его чувства обостряются, он воспринимает каждую мелочь. То, как они смотрят друг другу в глаза, кажется более интимным, слишком интимным, но Минхо не может заставить себя отвести взгляд. Не похоже, что они просто трахаются. Это чувствуется глубже. Как будто они связаны. Как невидимая нить, связывающая их вместе, угрожающая задушить Минхо, если он посмеет попытаться разорвать ее, посмеет попытаться уйти, но Ли хочет только приблизиться. Он целует Джисона, прижимаясь настолько близко, насколько это возможно. — Хочешь снова меня укусить? — выдыхает Джисон. — Нет, — шепчет Минхо, едва подумав. Он не знает. Он хочет остаться в таком положении, глядя друг другу в души, готовый соединить их губы, когда понадобится. Они двигаются вместе, как будто всегда должны были. Всегда хотели. Это не имеет смысла. Ничего не имеет смысла. Но Минхо не может отрицать, что то, что он чувствует сейчас, кажется более реальным, чем что-либо за последние годы. Если он вообще чувствовал подобное. — Ты можешь прикоснуться ко мне? — спрашивает Минхо между стонами и снова прислоняется лбом к Джисону. — Все для тебя, мой милый, — одна рука смыкается вокруг члена Минхо, впервые прикасаясь к нему и поглаживая его, но голова Ли кружится не от этого. Мой милый. Мой милый. Это не должно так сильно на него влиять. Но влияет, и быстрее, чем он ожидал, он кончает с громкими стонами, сорвавшимися с его губ. Минхо снова не может объяснить, что с ним происходит. Это эйфория, чистый экстаз. Он в сознании? Джисон прижимается к его губам и притягивает к себе, держась за него, как будто в этом мире нет ничего, кроме Минхо, и старший думает, что может быть нет ничего, кроме Хана. Джисон кончает внутрь, его оргазм почти такой же насыщенный, как и оргазм Минхо. Он позволяет Хану дышать, уткнувшись лицом в изгиб шеи, совершенно не желая прерывать этот момент своими клыками. Он хотел бы, чтобы они стали ближе, но в мире нет ничего ближе, чем это. Он позволяет сердцебиению Джисона успокоиться, потому что, даже если физически он очень устает, его разум переполняют эмоции, к которым он не привык. Когда пульс Джисона замедляется, Минхо отстраняется и снова целует эти опьяняющие губы. — Что ты такое? — спрашивает Ли, заглядывая в чужие глаза. — Что значит «что я такое»? — Джисон усмехается и мокрой рукой убирает волосы Минхо с лица. — Ты такой… — начинает Минхо, но затем начинает водить руками по лицу Джисона, касаясь каждого участка кожи, которого только может. Он проводит ими по чужим волосам и даже немного пощипывает упругие щеки, как будто это поможет ему понять, что такого в Хане, что делает его таким необъяснимым. — Ты ненормальный. Джисон смеётся. — Я никогда не утверждал, что я нормальный. И никогда не буду. Но я человек. — Не принимаю я такой ответ. Ты слишком особенный, Хан Джисон. — Ну, я один из лучших официантов в… — Джисона прерывает поцелуй. Минхо не хочет знать где. Он не должен знать. Меньше знаешь, крепче спишь. Когда они отстраняются, Джисон поднимает Минхо за талию, чтобы выскользнуть из него. Он заставляет Ли повернуться, чтобы вернуться в прежнее расслабленное положение, когда Минхо прислонился спиной к Джисону. Он клюет старшего в макушку. Они впадают в удобную тишину, но, конечно, в компании Джисона она длится недолго. — Интересно, знаешь ли. Разве это не было похоже на то, как если бы я трахнул моего пра-пра-пра-пра-пра-, добавь тут еще пра-, дедушку? Вроде по возрасту. Я пытаюсь понять, стоит ли мне злиться или нет. — Чувствуешь себя подавленным? — спрашивает Минхо и поворачивает голову, приподняв бровь. — Не совсем. В конце концов, ты довольно горяч. — Довольно горяч? — Ладно, до смешного горячо, — поправляет себя Джисон. — Я имею в виду, как я должен вернуться к чертовым людям после этого? Минхо фыркает, но затем вздыхает. Как он должен вернуться к сексу с кем-то ещё, когда он попробовал Джисона на вкус? — А ты? Каково это быть с кем-то, кому всего 22? — На самом деле, я никогда не чувствовал себя старше своего человеческого возраста. Мне, кстати, 24 года. Я имею в виду, конечно, моя голова полна знаний за несколько столетий, но я не знаю, должно ли это заставлять меня чувствовать себя старым? И мое тело, очевидно, все еще в хорошей форме и сильное, так что в этом нет ничего старого. — О, так через пару лет я буду старше тебя, и ты сможешь называть меня папочкой! — Минхо смотрит на него. — Я шучу! Пожалуйста, не ешь меня, — говорит Джисон и поднимает руки в защите. Минхо фыркает и качает головой. Он снова обнимает Джисона за руку. — Отметки останутся? — внезапно спрашивает Джисон мягким и, может быть, немного обнадеживающим голосом. — Они уже почти исчезли, — говорит Минхо и проводит несколькими пальцами по слабым следам от укусов. — Я не кусал достаточно глубоко. А с моей кровью они полностью исчезнут. — Ты умеешь исцелять? — Как ты не раз мне указывал, я довольно стар. Так что я научился большому количеству трюков, чтобы сохранять наш секрет в тайне. — Ты довольно умен, — говорит Джисон и утвердительно кивает. — Я должен быть после всех этих лет. — Ничего действительно не будет напоминать мне о тебе, — Джисон замолкает, и Минхо чувствует тяжесть внутри. Он переплетает их пальцы и крепко сжимает. — Ты понимаешь, что эта вода никогда не очистит нас, верно? — говорит Минхо через некоторое время. — Что? Вдруг возникли проблемы с водой и спермой? Минхо наклоняется вперед и хватает горсть пузырей, выдувая их Джисону в лицо. — Фу, зачем ты это делаешь? — А что? Есть проблема с пузырями спермы? — Я уничтожил тебя, не так ли? — Больше одного раза точно, — ни один из них не выглядит так, будто сожалеет об этом. — Я пойду в душ. Ты останься еще немного, пока я мою голову, а потом я помогу тебе помыть твою, — Джисон клюет Минхо в макушку и подталкивает себя за руки, чтобы выйти из ванны. — Да, ты можешь посмотреть, — он подмигивает. Минхо фыркает и закатывает глаза, но, когда Джисон входит в душевую кабину со стеклянными стенами, он оборачивается в ванне, чтобы лучше видеть. Тело Джисона восхитительно. Во всех смыслах, о которых может думать Минхо, абсолютно каждая его часть. От его лица до его выпуклой груди, до его твердого пресса и этой круглой, сочной задницы. О, укусить за одну из этих ягодиц. Клыки Минхо угрожают появиться, и, когда он это замечает, также обращает внимание на слюну, которая почти стекает по его подбородку. Он хлопает рукой по своему рту и слышит смех. Джисон смотрит на него через стекло с широкой улыбкой на лице. — Слишком сильно наслаждаешься видом? — нахально спрашивает он и шлепает по одной из этих буквально аппетитных ягодиц. — Откуда ты всегда знаешь, о чем я думаю? — Ты действительно не очень скрываешься, милый. — Вероятно, ты хотел пойти первым, только чтобы специально вызвать у меня слюни. — Миссия выполнена, — Джисон подмигивает, и Минхо не может поверить, что позволил соблазнить себя этому мужчине. Хан выходит из душевой кабинки и протягивает старшему руку. С помощью Джисона он вылезает из ванны, и они вместе идут в душ. Они быстро ополаскиваются, прежде чем Хан капает шампунем на волосы Минхо. — Где ты хранишь свои простыни? — спрашивает Джисон, нежно массируя кожу головы Минхо кончиками пальцев. — М? — Где ты хранишь свои простыни? — О, ты не должен их менять… — Где ты хранишь свои простыни? — спрашивает Джисон в третий раз. — Третий ящик комода. — Спасибо, милый, — Джисон оставляет поцелуй на плече Минхо. — Давай-ка смоем. Джисон помогает Минхо смыть шампунь и очаровательно защищает его глаза. — Мне придется оставить мытье твоего тела на тебя, потому что мой член не готов ко всему, что я могу сделать. Минхо хихикает. — Думаю, я справлюсь. — Хорошо. Теперь полотенца? — Джисон выглядывает за пределами душевой кабинки. — Там наверху, — Минхо указывает на полку со стопкой аккуратно сложенных полотенец. Джисон выходит и берет одно, быстро вытираясь насухо, прежде чем обернуть его вокруг себя. Он берет еще одно полотенце и вешает его на вешалку ближе к Минхо, затем выходит из ванной, еще раз улыбаясь ему. Минхо моется самостоятельно и старается избавиться от всех следов смазки и спермы. Он стоит под горячей струей воды ещё несколько мгновений, на тот случай, если это все в его голове, и Джисона на самом деле не будет там, когда он снова войдет в свою комнату. Но он есть. Лаванда летает по комнате, пока Джисон борется с чистыми простынями, пытаясь их постелить. Минхо просто смотрит, и что-то трепещет в его груди. — Ты выбрал лавандовые. Джисон поворачивает голову и обеспокоенно смотрит на Минхо. — Ага? Должен ли я был выбрать что-то другое? — Нет, — Минхо с улыбкой качает головой. — Они мои любимые. Теперь, пожалуйста, позволь мне помочь хотя бы с этим. — Слава Богу, потому что я понятия не имею, что с этим делать. С гораздо большим трудом, чем это необходимо, и с целой кучей хихиканья и смеха им, наконец, удается поменять простыни. Они падают на кровать, утопая в лаванде, продолжая хихикать, пока не заглушают хихиканье слишком большим количеством поцелуев, чтобы их можно было сосчитать. Когда им, наконец, становится уютно под одеялом, они обнимают друг друга, крепко держась за руки и переплетая ноги. — Тебе действительно нужно заставить меня забыть? — мягко спрашивает Джисон, лаская рукой спину Минхо. — Извини, дорогой, — говорит Минхо, не задумываясь произнося своё любимое прозвище. Он зачесывает прядь влажных волос Джисона за ухо. — Но у меня нет выбора. Я должен защитить свою семью, — и тебя. — Ты найдешь меня снова? — Конечно, — Минхо улыбается, но знает, что не будет искать. Для него слишком опасно снова искать Джисона, рисковать привязаться. Поэтому, когда Хан крепко заснет, он вместо этого попросит Феликса отвезти его домой. Так он не узнает, где живет Джисон. Так лучше. А Феликс позаботится о том, чтобы Джисон забыл обо всем, что произошло с того момента, как он его нашел. Завтра парень проснется в своей постели, совершенно не обращая внимания на сегодняшние события. — М-м, я буду с нетерпением ждать этого. — Ты не вспомнишь. — Ты не можешь указывать мне, что делать! Я просто буду ждать в любом случае. Минхо хихикает. Он не из тех, кто хихикает, но опять же, есть много вещей, которые он не делал до сегодняшнего вечера. Джисон мило зевает, и Минхо немного тает. — Тебе лучше поспать. — Но тебя уже не будет, когда я проснусь, — в глазах Джисона читается печаль, которую отражает Минхо внутри. — Ты будешь в порядке. Обещаю, — заверяет его Минхо и мягко улыбается. — Будешь ли ты? Будет ли он? Минхо думает, но это не имеет значения. Это то, что должно произойти. Минхо кивает. — Я буду. — Хм, я эгоист. Я не хочу, чтобы ты был в порядке. Я хочу, чтобы ты тосковал обо мне каждую минуту, проведенную без меня. Минхо смеется. — Всегда такой прямолинейный. — Это то, в чем я лучше всего, — Джисон гордо улыбается. — О, думаю, я мог бы упомянуть еще несколько вещей, в которых ты лучше, — многозначительно говорит Минхо и играет с прядью волос Джисона, накручивая ее на палец. — О, да? Например? — Джисон приподнимает бровь, ясно понимая, к чему с этим клонит Минхо. — Например… — вампир наклоняется, ловя губы Хана для нежного, но долгого поцелуя, их губы мягко соприкасаются. Сладкий и нежный поцелуй. Джисон нежно улыбается Минхо, когда он заканчивается, и Ли знает, что его собственная улыбка выглядит точно так же. Они просто какое-то время смотрят друг на друга. Слова им не нужны, их глаза говорят более чем достаточно. Нельзя влюбиться за одну ночь. Минхо это знает, это даже невозможно, но что, если он все равно это сделал? Влюбился в раздражающего и глупого человека по имени Хан Джисон, которого он даже не может понять, но который заставляет его чувствовать так много вещей одновременно. — Хотел бы я быть твоим, — невольно шепчет Минхо. Это не было чем-то, что нужно было сказать вслух. Джисон обхватывает его щеку, и Минхо наклоняется под натиском прикосновения, потому что по-другому не может. — Ты уже мой, милый. Я забуду, но ты не забудешь меня, — Джисон улыбается и приподнимается, чтобы оставить теплый поцелуй на лбу Минхо. Минхо знает, что это правда. Он не забудет. — Позволь мне обнять тебя на этот раз, — говорит Минхо и раскрывает объятия. Джисон прижимается к нему, пряча лицо на груди старшего. Минхо это тоже нравится. Быть тем, кто крепко держит Джисона. Но держа Хана вот так, Минхо вспоминает, какой он маленький и хрупкий. Что Джисон не может делать то, что может Ли, и он просто хочет вечно защищать младшего. Но лучший способ сделать — если это их единственная ночь вместе в этой жизни. Может быть, у них будет больше таких ночей в альтернативной вселенной. Он на это надеется. — Ты на самом деле не найдешь меня, не так ли? — тихо спрашивает Джисон, его голос такой тихий, что Минхо чувствует, как что-то сломалось. — Спи, милый. Я знаю, что ты устал, — говорит Минхо, не отвечая на вопрос, и проводит пальцами по мягким прядям Джисона. — Я буду скучать по тебе, мой милый, — бормочет Хан ему в грудь. — Я тоже буду по тебе скучать. Мое сладкое солнышко. — Мне это нравится, — шепчет Джисон. — Быть твоим солнышком. — Мне тоже, — шепчет в ответ Минхо и прижимает его еще крепче.