The Dragonwolf

***

Санса Старк       Все шло хорошо. К ним присоединилось более двух тысяч человек из горных кланов во главе с Хьюго Вуллом, Морганом Лиддлом и Торгеном Флинтом, ответив на призыв «сына и дочери Неда» против Болтонов. У них было несколько потасовок с одичалыми, но ей каким-то образом удалось их усмирить и заставить сосредоточиться на Болтонах. Наличие живого дракона размером с крупную лошадь, который следовал за ней большую часть времени, очень помогло. Лианна Мормонт, свирепая молодая девушка, сильно напоминавшая ей Арью, тоже ответила на их зов с семьюдесятью мужчинами. Лорд Мейзин и бастард из Хорнвуда Ларенс Сноу и Энн собрали вместе еще пятьсот мечей, в результате чего их общая сила достигла почти 5500 человек и с ними были еще трое великанов. Она думала, что Вун Вун был единственным, но видимо, их было несколько десятков, разбросанных по Дару. После того, как ее брат был избран Лордом-командующим, Джон заключил сделку с несколькими вождями одичалых и великанами, чтобы позволить им пройти Стену в обмен на заложников и клятвы защищать Стену от Иных. Гиганты были в два раза выше самых больших людей и в десять раз сильнее и удивительно миролюбивы, если их не провоцировать. Теперь она была уверена, что у них есть реальный шанс победить Рамси и отвоевать Винтерфелл.       Почти луну назад Мелисандра из Асшая встретила их на дороге с замерзшими Девоном Сивортом и Ширен Баратеон на буксире. Красной Жрице действительно удалось найти и вернуть дочь Станниса. Девушка выглядела совершенно напуганной этой женщиной и старалась держаться от нее подальше, насколько это было возможно. К счастью, Мелисандра не создавала никаких проблем, а просто бродила по лагерю и смотрела на костры. Сир Давос был рад видеть своего сына живым и взял Ширен под свое крыло. Санса не знала, что и думать о принцессе Баратеонов, та была грустной и тихой девушкой. Почти все избегали Ширен, скорее всего из-за серых шрамов на ее лице. И самым удивительным было появление ее двоюродного дедушки Бриндена Талли, также известного как «Черная рыба». Санса не смогла бы узнать его, так как никогда раньше не видела его в своей жизни, но к счастью, Бриенна встречала этого человека в Риверране и подтвердила его личность. Черная рыба был известным рыцарем, он участвовал во всех крупных войнах за последние сорок пять лет и не проиграл ни одного сражения. Последнее, что Санса слышала о нем, ее двоюродный дедушка упрямо удерживал Риверран даже после Красной свадьбы. Бринден сбежал после падения Риверрана и бесцельно бродил, пока в конце концов не услышал о ее побеге из Винтерфелла и не стал искать ее. Он был суров, груб и резок, но наличие живого родственника, каким бы далеким он ни был, успокаивало, и он мог бы здорово помочь в предстоящей битве. Единственное, о чем она пыталась забыть, так это о жутком грохочущем сундуке, который тащили с собой одичалые. Она видела тело на начальной стадии разложения. Глаза у него светились неестественным голубым, вихт отчаянно пытался двигаться, несмотря на то, что был закован в цепи, засунут в крепкий сундук и заперт на полдюжины замков. Это было тело одного из мятежников, сира Алисера Торна, повешенного лично Джоном. Труп был оставлен в ледяных камерах. Все сомнения по поводу истории ее брата испарились при виде этого. Когда она спросила Эддисона Толлетта, почему он шлет умертвия с ними на юг, черный брат просто ответил, что им это понадобится в качестве доказательства. Сама погода, казалось, была на их стороне. Пока было холодно, ни снега, ни дождя не было ни разу. Дождь мог сильно замедлить их, так как Королевский тракт был просто грунтовой дорогой на Севере, а из-за снега они бы замерзли, и не могли бы добывать пищу, а их скудные пути снабжения были заблокированы. Сама Санса с течением времени чувствовала себя сильнее и энергичнее. Наконец-то она могла спокойно спать по ночам, практически без кошмаров, и всегда получала лучшую еду в лагере. Рамси даже отправил группу налетчиков, чтобы напасть на них ночью и сжечь их припасы, как он сам сделал со Станнисом. Но сир Давос уже предупредил их об этой тактике. Налетчики были обнаружены одним из одичалых оборотней еще до того, как успели приблизиться к лагерю, и быстро встретили свой конец от рук теннов. Все шло хорошо. Все, кроме самого главного. На глазах у всех Санса надевала свою бесстрастную маску. Но внутренне она была в отчаянии. Армия находилась в трех днях от Винтерфелла, а Джона нигде не было видно, и от него не было никаких вестей. Им потребовалось почти две луны, чтобы пройти это расстояние пешком от Черного замка. Джон должен был провести разведку в Винтерфелле, чтобы проверить жив ли Рикон, и вернуться назад, чтобы встретиться с их армией, еще луну назад. Джон был пойман Рамси или убит? С каждым следующим днем ​​острое чувство страха скручивало ее внутренности, вызывая в голове все более и более ужасные сценарии. Она злилась на себя. Она должна была сделать все возможное, чтобы отговорить брата от его безумного плана. Самым болезненным было то, что она понятия не имела, что случилось. Будь она моложе, она бы молилась Богам, но Санса знала, что ее молитвы останутся без ответа. Была ли она обречена жить и страдать, пока все члены ее семьи умирали один за другим? Пока она варилась в своих сожалениях и заботах, она услышала громкие крики снаружи. Санса накинула на плечи меховую накидку и вышла посмотреть, в чем дело. Бриенна молча последовала за ней. В центре лагеря собралась толпа. Ее сердце пропустило удар, когда она заметила высокую знакомую фигуру и огромного белого волка рядом. Джон вернулся! Она быстро пробралась сквозь толпу с помощью Бриенны. Как только Санса оказалась рядом, взгляд Джона мгновенно нашел ее. Не теряя времени, она бросилась ему в объятия, несмотря на то, что он был весь в засохшей крови и грязи. — Боже, Джон, я думала, что снова потеряла тебя, — прошептала она ему на ухо, сжимая так крепко, как могла. Сделав несколько вдохов, она отпустила его, сморщила нос и пробормотала: — От тебя воняет. Он поднял бровь на ее заявление и с юмором согласился. — Я знаю. Даже его лицо было покрыто запекшейся кровью, а волосы слиплись. — Я собираюсь отмыться, видел реку к востоку от лагеря. — Я хочу сопровождать тебя, — выпалила Санса, следуя за братом. Мгновение спустя она сильно покраснела, поняв, что только что ляпнула. Пытаясь забыть об этом, Санса сосредоточила свое внимание на Призраке, который бежал рядом с ней и легонько толкнул ее головой. Она радостно почесала ему шею и заметила, что его мех стал мягче и более шелковистым. И если раньше Призрак был немного ниже ее, то теперь стал на несколько дюймов выше. По правде говоря, она никогда не видела взрослых лютоволков и не знала, насколько большими они могут вырасти, но Санса чувствовала, что Призрак больше обычного лютоволка. Если бы только ее глупость не убила Леди может быть, у нее все еще был бы свой компаньон. По иронии судьбы, из всех щенков стаи только лютоволк ее сводного брата был жив. — Кажется, Призрак стал еще больше. Насколько большими могут быть лютоволки? — с любопытством спросила она. — Понятия не имею. Когда мы нашли щенков, мать была немного меньше, чем сейчас Призрак. Но она также была очень худой, и я не уверен, что она была полностью взрослой. И единственные другие лютоволки, которых я видел, были братьями и сестрами Призрака, — ответил ее брат, пожав плечами. После короткого молчания, когда волнение от того, что брат жив, наконец улеглось она спросила, о том, что было у нее на уме. — Итак, что случилось? Брат вздохнул и заговорил. — Ты была права. Я нашел Рикона мертвым в подземельях Винтерфелла. Санса расстроилась из-за подтверждения, но она уже ожидала такого исхода, как только узнала о местонахождении Рикона. Законорожденный мужчина Старк был самой большой угрозой легитимности Рамси, и он не оставил бы его в живых, особенно после того, как она сбежала из Винтерфелла. — Ублюдок зверски замучил его до смерти. Я был в ярости, и я просто потерял контроль. Санса подождала, пока брат уточнит, но получила лишь молчание. Она вспомнила вид головы Эддарда Старка и то, что она чувствовала при этом. Сожаление, отвращение, ненависть к себе, страх и гнев. И она знала, что Рамси поступил гораздо хуже, чем простое обезглавливание. Джон внешне был расслаблен и задумчив, голос у него был ровный, но последние четыре года она выживала, наблюдая за людьми и получая подсказки благодаря языку их тела. Шаг брата был прерывистым и сильным, его лицо было ледяной маской, а взгляд был острым и неумолимым. Джон был в ярости. — И что ты сделал? — мягко подтолкнула Санса. Она не могла допустить, чтобы какие-либо проблемы оставались нерешенными. Она не хотела надоедать ему, но держать чувства в себе было опасно. Это только затуманивало разум и заставляло принимать опрометчивые решения, чему она с болью научилась на собственном опыте. В гневе он мог сделать какую-нибудь глупость, из-за которой его убили бы в предстоящем бою. Она сделает все, что в ее силах, чтобы не потерять Джона. — Я убил много людей, — наконец лаконично ответил Джон. Он определенно не хотел говорить об этом. Зная, каким упрямым он может быть, она поняла, что новые вопросы лишь вынудят его полностью закрыться. Санса вздохнула. Не так она представляла себе воссоединение с братом. В этот момент они, наконец, достигли реки. Джон бесцеремонно начал раздеваться и без стеснения прыгнул в ледяную воду. Он был весь в грязи, грязи и крови. Даже под одеждой. — Леди Старк, это неуместно, — тихо напомнила ей Бриенна Тарт. Она забыла о присутствии высокой защитницы. По правде говоря, Санса больше не заботилась о приличиях, особенно после всех изнасилований, пыток, избиений и позора, которые она пережила. И она уже видела своего брата голым, когда впервые приехала в Черный Замок, так что в этом не было ничего нового. Да и Санса сомневалась, что теперь сможет добиться от Джона чего-то еще, он мог быть упрямым, как мул. И внешние приличия нужно было соблюдать, иначе поползут слухи. Она развернулась, слегка фыркнув, и направилась обратно к своей палатке, пытаясь выкинуть из головы мысли о обнаженном теле Джона. Джон Сноу       Он смыл всю кровь, копоть и грязь, накопившиеся за последние несколько дней. Он даже не пожалел времени, чтобы тщательно побриться. Ему хотелось отрезать и свои длинные волосы, но что-то остановило его руку. В Волчьем лесу было несколько небольших рек и родников, и он регулярно использовал их, чтобы помыться, но когда он закончил свою бронзовую броню, он начал агрессивно охотиться и убивать каждого Болтона, которого с Призраком удавалось найти. Он отказывался от всего, кроме еды, питья и минимального количества сна. Отмывшись, он надел шерстяные бриджи и льняную рубашку, пристегнул оружейных пояс и начал задумчиво ходить по лагерю, без определенного направления. Так же, как и в его первоначальном мире, магия здесь считалась сказкой или страшной, неизведанной вещью. Он был далеко не настолько силен, чтобы игнорировать мнение других, а открытое волшебство привлекло бы к себе нежелательное внимание. Он долго и упорно думал о том, как объяснить свои магические доспехи и оружие но понял, что ему не нужно ничего говорить. Можно было просто молчать, если его не спрашивали напрямую. Больше он никому ничего не должен. Другие будут формировать свои собственные мнения или объяснения. Джон хотел сказать Сансе правду или, по крайней мере, правдоподобную версию, которая не звучала бы совсем нелепо. Прочные связи и отношения формировались и поддерживались благодаря честности и правдивости. И рано или поздно его магия будет разоблачена, и было бы лучше если бы Санса знала об этом заранее. В своем предыдущем мире он был один более двухсот пятидесяти лет, и хотя он преуспевал в сражениях и погружался во все более глубокие тайны магии, он сильно тосковал по семье. Другие люди приходили и уходили, но настоящая семья оставалась верной. Его родители, Джеймс и Лили Поттер, не раздумывая отдали свои жизни за сына. Сириус был крестным отцом, который несмотря на все свои недостатки, умер за него. Даже его бывшая жена, Дафна, искренне любила и поддерживала его, помогая во всем. За настоящую семью всегда стоило бороться. В прошлой жизни, после того как он полностью потерял их, одиночество медленно разъедало его изнутри. Здесь и сейчас у него была лишь Санса. Она прошла через многое и в чем-то еще оставалась наивной, но она была семьей, и Джон не променял бы ее ни на кого другого. В нем сидел страх, что если Санса узнает о его магии или его ужасных деяниях, она испугается и испытает отвращение, будет держаться на расстоянии и избегать его, как и Дурсли когда-то. Этот иррациональный страх заставлял его колебаться в том, чтобы сказать ей правду. Это и тот факт, что поблизости были люди в пределах слышимости, включая Бриенну Тарт. — Мой принц, я выполнила задачу. Я вернула Ширен Баратеон. Голос Мелисандры прервал его размышления. Жрица стояла у него на пути, выжидающе глядя на него своими жуткими красными глазами. — Во-первых, я не принц. Меня зовут Джон Сноу, и вам не мешало бы запомнить это. И если вы вернули принцессу, где она? — ответил он с ноткой раздражения. — Принцесса избегает меня и остается с Луковым рыцарем, — ответила красная жрица. Мелисандра не стала бы лгать, так как это было легко проверить. И было естественно, что Ширен избегала ту, кто предлагал сжечь ее заживо. Итак, несмотря на то, что эта женщина раздражала его, по крайней мере, она не была полностью бесполезной. — Спасибо, что нашла Ширен и вернула ее. Теперь ему надо придумать для нее другое задание, но в данный момент ничего не приходило в голову. — Р’глор указал мне путь, я всего лишь смиренная слуга. Единственный истинный Бог всемогущ и дарует своим последователям множество благ…       Джон отключил ее ревностную речь для вербовки. Ее талант к предсказанию был неоспорим, но он задавался вопросом, было ли вообще хорошей идеей держать ее рядом. Вмешиваться в судьбу было опасно. Видение будущего и активные попытки изменить его и повлиять на него могут вызвать сильную негативную реакцию и придать дополнительную силу существующим пророчествам и предсказаниям. Он это знал, потому что видел, как Волдеморт начал собственное уничтожение. Он с радостью убил бы Красную Жрицу, но у него не было к ней настоящей обиды, и этот поступок не имел бы никакой цели, кроме как заставить ее заткнуться. А уже это могло разозлить других последователей Красного Бога. Убийство священников было почти таким же большим табу, как убийство родственников в этом мире. — Еще раз спасибо, Мелисандра Асшайская, — наконец прервал Джон ее проповедническую тираду. — Я призову тебя вновь, когда ты будешь нужна мне. Но сейчас ты должна отдохнуть. И не забывай, ты обещала не проповедовать никому, кто не хочет сам прийти к Красному Богу. Он бросил на нее острый взгляд и колыхнул своей магией, когда закончил. Красная Жрица поняла, что ее отсылают и, несмотря на видимое нежелание, Мелисандра оставила его в покое. Теперь пришло время найти себе место, где можно переночевать и поговорить с кем-нибудь. Ширен Баратеон       Ширен Баратеон большую часть своей жизни была одна. Серая хворь отметилась в ее жизни гораздо сильнее, чем просто следами на лице. Все избегали ее как чумы, или смотрели на нее с жалостью. Ее мать никогда не проводила с ней много времени. Ее отец был почти таким же, поскольку хотел сына. Ее собственная септа, которая должна была обучать ее, выказала лишь неприязнь и едва завуалированное отвращение. О, никто не осмелился сделать или сказать что-либо против дочери Станниса Баратеона, но Ширен видела сквозь все маски. Все, что у нее было — это Пятнистая Морда и добрый сир Давос, который любил ее больше, чем кто-либо другой в ее жизни. Иногда ей хотелось, чтобы не Станис, а Луковый рыцарь был ее отцом. Однажды ночью Пятнистая Морда замерзла насмерть на морозе. Ее родителей не стало, а сама Ширен каким-то невероятным образом осталась жива. Она понятия не имела, что принесет ей будущее, но по крайней мере, сейчас сир Давос был рядом. Она не могла не вспомнить, как много раз была близка к смерти. Когда Девон Сиворт сказал ей, что Станнис согласился сжечь ее заживо в качестве жертвы Р’глору, она не хотела в это верить. Но Ширен знала, какое влияние имеет Мелисандра на ее отца. Она и раньше видела, как Красная Жрица сжигает людей заживо. Поэтому она схватила свой самый толстый меховой плащ и убежала с оруженосцем. Это было маленькое чудо, что они не были немедленно обнаружены ни дезертирами, ни людьми ее отца, ни вражескими патрульными и поисковыми отрядами. Они были глупы и безрассудны, но это вероятно спасло им жизнь. Север был суров и холоден, и по чистой случайности им удалось затеряться в снегах. Девон был ужасным охотником, но иногда ему удавалось поймать пару рыбешек. Им приходилось выживать в основном за счет корнеплодов и орехов, но даже их было трудно достать. К счастью, ее любовь к чтению наконец оказалась полезной, поскольку ей удалось идентифицировать все, что хоть отдаленно было съедобно. Каждый день был борьбой за то, чтобы найти пропитание, кров и хоть немного продвинуться на пути назад, к Стене. Они надеялись найти сира Давоса, но с каждым днем ​​становились все более истощенными и обессиленными. Она думала, что они умрут в глуши, когда Мелисандра нашла их с дюжиной воинов ее отца. Боги, сначала она подумала, что Красная Жрица пришла, чтобы все-таки сжечь ее, но она уже не могла сопротивляться. Затем Ширен узнала, что Станнис пал в бою. А Красная Жрица была послана, чтобы найти ее и вернуть по приказу Джона Сноу. Принцессе ничего не оставалось, как пойти с асшайской женщиной, несмотря на ее неприязнь и страх. К счастью, и на этот раз ее не принесли в жертву Р’глору.       Ширен должны были вернуть Джону Сноу, Лорду-командующему Ночного Дозора, который был убит… и вышел живым из своего погребального костра с тремя только что вылупившимися драконами. Это звучало невероятно фантастически или как сказка прямо из Эпохи Героев. Ширен тогда не поверила этим россказням, но когда они встретили армию одичалых, она увидела молодого алого дракона в сопровождении рыжеволосой красавицы Сансы Старк. Она немного завидовала красоте Сансы, пока до нее не дошли слухи о том, через что ей пришлось пройти от рук Болтонского бастарда и Джоффри. Шептались, что все ее тело было покрыто шрамами и ранами, когда она появилась в Черном Замке. Если это была цена красоты, то Ширен не хотела этого. А дракон по имени Кровавый Пламень был размером с лошадь, что было слишком для дракона, вылупившегося меньше луны назад. Это противоречило всему, что она читала в книгах, но сам сир Давос был там, когда он вылупился, и нельзя было спорить с тем, что было перед их глазами. Сир Давос теперь не выпускал ее из виду и опекал. По правде говоря, она понятия не имела, что с ней теперь будет и почему Джон Сноу вообще послал кого-то на ее поиски. Тем не менее, Ширен была искренне благодарна, так как знала, что она и Девон скорее всего погибли бы по пути на Стену. Чем больше она слышала об истории Джона Сноу от сира Давоса, тем в большей растерянности прибывала. Бастард, отказался стать Лордом Винтерфелла. Древний ужас наступает из края Вечной Зимы. Вторая Долгая ночь грядет. Джон Сноу спас тысячи одичалых от мертвых в Суровом доме, убив заодно Белого Ходока. Джон Сноу умер, преданный своими людьми, и вышел живым из своего погребального костра с тремя драконами и своей сестрой в руках. Человек, завоевавший уважение и поддержку непокорных одичалых и великанов. Она не была уверена, сошла ли она с ума или это мир наполнился сумасшествием. Или это было наступление новой Эры Героев, когда по земле бродило древнее зло, и могучие Защитники вставали, чтобы бросить им вызов и совершить великие дела. Но на самом деле, для нее ничего не изменилось. Все, кроме сира Давоса, по-прежнему избегали ее. Одичалые бросали на нее злые взгляды, и она даже слышала, как ее предлагают убить, чтобы не распространилась серая хворь. К счастью, никто не пытался на самом деле причинить ей вред, и с Луковым рыцарем она пока была в безопасности. Все солдаты Баратеонов и Мелисандра покинули ее после того, как добрались до войска одичалых. Девон Сиворт тоже затерялся где-то в лагере, занимаясь своими делами. Здесь не было книг, и Ширен могла только шить, говорить с сиром Давосом или погружаться в свои мысли. Когда они приближались к Винтерфеллу, Джона Сноу все еще не было видно. Говорили, что он ушел вперед, чтобы попытаться спасти своего брата Рикона. Будут ли одичалые так же раздавлены освежеванным человеком, как и ее отец? У них было больше людей, чем у ее отца, но Станнис победил войско одичалых у Стены, хотя оно более чем в двадцать раз превышало численность его сил. Ускользнула ли она из рук Неведомого только для того, чтобы снова попасть в его объятия? Она погрузилась в свои темные мысли о будущем, но тут сир Давос вошел в шатер в сопровождении большого мужчины и гигантского белого волка. — Принцесса Ширен, это Джон Сноу. Луковый рыцарь представил мужчину, который слегка поклонился ей. Это сразу привлекло ее внимание. Он был причиной того, что она была жива. Она никогда не видела его в Черном Замке, так как отец держал ее подальше от всех членов Ночного Дозора. Джон Сноу был очень высоким и широкоплечим, с чистым, красивым лицом, завораживающими лиловыми глазами и длинными, слегка вьющимися волосами. Он выглядел равнодушным к холоду, несмотря на то, что был одет только в льняную рубаху и кожаные штаны. И он казался наполненным какой-то взрывной силой. Выглядел спокойным и расслабленным, но все ее чувства кричали, что он безумно опасен. Она видела многих лордов и рыцарей, что следовали за ее отцом, и ни один из них не вызывал у нее такого чувства опасности. Даже молчаливый белый лютоволк выглядел относительно безобидным по сравнению со своим хозяином. И все же она не боялась. У Джона Сноу были такие же добрые глаза, как у сира Давоса. Она давно привыкла, что на нее смотрят со страхом, отвращением или жалостью. Ширен внутренне скривилась, когда ее назвали принцессой, поскольку по правде говоря, она ею больше не была. Ее отец умер, у нее не было ни людей, ни земель и все, кроме сира Давоса, казалось, забыли о ее прежнем королевском статусе или это просто не имело для них значения. Не то чтобы становление принцессой что-то изменило для нее, кроме того, что к ее имени добавился бесполезный титул и она подверглась большей опасности, чем раньше. Она вспомнила о своих манерах, встала и осторожно сделала реверанс. — Спасибо, что послали Красную Жрицу спасти меня, лорд Сноу. Иначе я бы умерла в снегах. — Зовите меня Джон, принцесса Ширен. Я не лорд и не владею землями. И любой на моем месте спас бы вас, — смиренно ответил он. Она внимательно посмотрела на его лицо, чтобы увидеть, не пытается ли он издеваться над ней, потому что мало кто вообще заботился о ней. Но он был честен. Она задумалась на несколько мгновений и сказала: — Если вы не лорд, то и я не принцесса, Джон. У моего отца нет королевства, и последние из его людей легко покинули меня, за исключением сира Давоса, который теперь следует за вами. И хотя вы утверждаете, что вы не лорд, тысячи людей откликнулись на ваш призыв и готовы умереть, сражаясь за вас. Мой отец называл себя королем, но лишь немногие последовали за ним, независимо от того, что он сказал или сделал. И большинство людей отказались бы от меня. Джон Сноу на мгновение замер, затем кивнул в знак согласия и тихонько усмехнулся. — Могу я называть вас Ширен? — В ответ на ее кивок Джон продолжил: — Итак, леди Ширен, я так понимаю, вы видели Кровавого Пламеня? — Да, видела. Он великолепен, — согласилась Ширен с легкой улыбкой. Молодой дракон действительно был чудом, но она не была уверена, какое отношение это имеет к обсуждаемой теме. — Ты знаешь, кто твоя прабабушка по отцовской линии? — с любопытством спросил Джон. Ширен попыталась вспомнить свои уроки с мейстером Крессеном или истории, которые она читала. Станнис никогда не говорил о своих родителях, по крайней мере ей, но она знала от мейстера, что они погибли во время бури возле Штормового Предела. Что касается ее прабабушки… — Моя прабабушка — Рейль Таргариен, дочь Эйгона V, — нерешительно ответила Ширин. — Да, конечно, и это делает вас моей родственницей. Увидев ее растерянный взгляд, он уточнил. — Только те, у кого есть драконья кровь, могут выводить драконов и управлять ими. У нас общий предок. Это делает вас моей родственницей, и меньшее, что я могу сделать это присматривать за вами. Мысли Ширен были в смятении. Конечно, Джон Сноу мог быть ее родственником. Но никто из ее семьи особо не заботился о ней, зачем ему это сейчас? Она была уродлива, покрыта шрамами и унаследовала от своего отца множество врагов. Пока она раздумывала, Джон приблизился. — Могу я прикоснуться к ней? — мягко спросил он, кивая на ее покрытую шрамами щеку. Эта просьба совершенно ошеломила ее. Единственным человеком, который когда-либо прикасался к серой хвори, был мейстер Крессен, да и то только с помощью иглы, чтобы проверить ее. Люди боялись подхватить смертельную болезнь. Даже сама Ширен избегала прикасаться к своей каменистой коже. Но она не могла отклонить просьбу после того, как он спас её, поэтому она молча кивнула, не зная, что сказать. Его рука медленно, но верно приблизилась к ее лицу, и Джон Сноу нежно провел пальцами по ее чешуйчатой ​​коже и обхватил ее покрытую шрамами щеку. Прикосновение было очень теплым и нежным. Это был первый раз, когда она что-то почувствовала через шрам, поскольку мейстер объяснил ей, что кожа считается мертвой. Когда она посмотрела на его лицо, в фиолетовых глазах Джона Сноу не было ни страха, ни отвращения, вместо этого они были очень сосредоточены. Прикосновение было осторожным и приятным, и она почувствовала жар на другой щеке. Все ее тело горело, несмотря на холодный северный воздух. Боги, она покраснела. Джон Сноу убрал руку и благодарно кивнул ей. — Спасибо, что удовлетворили мое любопытство, леди Ширен. Если вам что-то потребуется, вам нужно только попросить. Он слегка поклонился и вышел из палатки, оставив Ширен с ее спутанными мыслями. У нее никогда не было цели в жизни и она хотела лишь быть нормальной. Она хотела, чтобы люди не боялись ее, избегали или хотели убить. И все же она давно смирилась со своей судьбой. И только что Джон Сноу был искренне добр к ней. Впервые в жизни Ширен захотелось большего.