***
Раскол стал ключевым моментом для Севера. Земли за Стеной начали оттаивать после битвы в Западном Дозоре, а уж когда Стена была разрушена земли Вечной Зимы отступили еще дальше на север, и вдоль Стылого берега появилась зелень. В последующие десять лет Старки удвоили территорию, находящуюся под их властью, а может и утроили, поскольку земли на крайнем севере казались бесконечными. Сформированный на месте Перешейка канал позволял достигать западного побережья Вестероса, не огибая материк, не минуя Дорн, опасные Ступени, не говоря уж о Железных островах. Это привлекало множество мореплавателей. В сочетании с расширяющейся сетью дорог и беспрецедентно щедрыми уставами городов и поселков, эти перемены способствовали еще большему процветанию Севера. Пролив Брейкера — самая узкая часть недавно названного Северного канала была одним из самых прибыльных мест в Вестеросе. На самой южной оконечности Севера быстро вырос многообещающий город, который назвали Южнобережьем. Вскоре это был уже многонаселенный и хорошо укрепленный порт. Многие называют Джона Старка Третьего жестоким тираном или жестоким дикарем, но на Севере его навсегда запомнят как второго Строителя. Его путешествие в Валирию длилось почти год, но дало возможность познать забытые тайны магии, овладев, среди прочего, секретом строительство легендарных валирийских дорог. С помощью Северной Ярости Джон Старк провел большую часть своего правления, расширяя и улучшая дороги Севера. Они простирались до всех владений королевства, были достаточно широкими, чтобы шесть фургонов могли без проблем ехать в ряд, и поднимались более чем на фут над землей, чтобы талый снег и дождь могли стекать по обочинам. Казалось, они никогда не замерзали, даже в самые холодные зимы, и на них не влияли время, погода или движение транспорта. От долины Теннов до пролива Брейкера, от Вдовьего Дозора до мыса Морского Дракона — зимние дороги простирались до каждого уголка Севера, а сердцем огромной сети был Винтерфелл и окружающий его Зимний город. Зимние дороги были признаны десятым чудом, созданным руками человека. Но казалось, что Джон Старк приобрел вкус к возведению чудесных строений, как и его легендарный предок. Он построил летний дворец для Старков на южном гребне мыса Морского Дракона. И эта роскошная резиденция королевской семьи была одновременно грозным и неприступным замком. Винтерфелл тоже претерпел изменения. Все укрепления Сердца Севера были перестроены и расширены, став величественнее, крепче и бесконечно внушительнее. В отличие от остального драконьего камня, черного, как уголь, тот что применялся в резиденции Дома Старков, был бледен, и, казалось, отталкивал грязь и пыль. Но главным достижением Строителя, без сомнения, является Шпиль Дракона — башня, возведенная им в Винтерфелле. Подобно белому копью, пронзающему небеса, это великолепное сооружение было видно издалека и, как говорят, оно выше даже Утеса Кастерли. Об одиннадцатом чуде света мало что известно, кроме того, что там дремлют драконы. Все, что касается Шпиля, окутано тайной, хотя, по слухам, войти туда может только северный король и его наследник. Отрывок из книги ученого Артоса «Великая северная экспансия»***
Сэмвелл Флауэрс/Эймон Стилсонг, 321 год от З.Э — Почему, — он тяжело сглотнул, — зачем скрывать это от меня? Тетя Вэль посмотрела на него с жалостью и сожалением в серых глазах. Внезапно он заметил седину, что пробралась в ее медовые локоны, заметил, что она выглядит усталой и… старой. — Для того, чтобы защитить тебя. Война… Это было слишком. Слишком много на него свалилось вдруг. Он не мог больше смотреть на нее. Не мог больше здесь оставаться. До Сэма, Сэма Флауэрса был Эйемон. Эйемон Стилсонг. Добрая, милая бабушка Мелесса не была ему бабушкой. И веселая тетя Талла не была его тетей… Ноги уже вынесли его через коридор, очертания которого размывались, во двор. Оттолкнув несколько размытых фигур, он бросился прочь. Не глядя и не понимая, куда бежит, он просто хотел уйти. Его не волновал свадебный пир, не заботили приличия. Он бежал и бежал, время теряло смысл. Его глаза щипало, легкие горели, и ноги были словно свинцовые, но он продолжал двигаться. Конечно, бежать вслепую ночью в лес было не самой блестящей идеей, не тогда, когда слезы, затуманили зрение. Вскоре, нога зацепилась за корень, и он рухнул, едва не расквасив нос. Грязь и листья немного смягчили падение. С болезненным стоном он вытер глаза рукавом. Ясное ночное небо приветствовало его, выглянув из-за крон — бескрайнее пространство мерцающих звезд. Все болело; его мышцы, легкие, спина, ступни и бока, вероятно, были ушиблены, но ему было все равно. Ясно, почему его настойчивое желание встретиться с отцом оставалось безответным. Все эти отказы и оправдания, якобы не позволяющие им увидеться, теперь обрели смысл. Именно поэтому ему отказали в желании присоединиться к Северному Экспедиционному Отряду… Нет, Великий Ученый Сэмвелл не был его отцом. Им был Манс Налетчик. Но Эйемон не встречался ни с одним из них. Они… не имели особого значения. Но все важное в его жизни, вдруг оказалось ложью: время, проведенное в Роговом Холме, улыбки, забота, тепло… — Если бы я чуть помедлил, тебя бы пронзили насквозь, — пронесся сквозь ночь тихий, но сильный голос. Эйемон вывернул шею и поморщился, когда его тело отозвалось болью. Пара глаз четко узнаваемого уникального оттенка над ним заставила кровь застыть. — Ваша Милость…. — В любезностях сейчас нет необходимости, — пренебрежительно махнул рукой король. Эйемон открыл рот, когда его тело наполнилось теплом, и вся его боль утихла. — А теперь скажи мне, что заставило тебя так убежать. Ты чуть не налетел на Рагнара Тенна, и если бы я не остановил свою гвардию, они бы тебя убили. Эйемон сглотнул. Лютоволк гордо красовался на простом черном шелковом камзоле, и хотя многие дворяне одевались гораздо более богато, украшая одежду драгоценными камнями, золотом и серебром, никто не мог соперничать с королем. Даже в лесу Джон Старк не выглядел неуместно, дикая обстановка лишь придавала ему еще более царственный вид. Даже с этой дружелюбной улыбкой на лице, это был не тот человек, которого можно было игнорировать. В конце концов, это был человек, который разбил Вестерос пополам, как будто это был кусок трухлявого дерева. Но как он оказался здесь? Эйемону потребовалось несколько секунд, чтобы осознать, что король, вероятно, прибыл на свадьбу лорда Джиора из Нью-Барроу, молодого лорда, удостоенного дворянства за вклад в Северную Экспедицию. По щекам Эймона разлился жар; столкновение с королем было ужасной оплошностью, Королевская гвардия думала, что он напал на Его Светлость. Эйемон встал и поклонился: — Я прошу прощения за… — Ответь на вопрос, — голос Джона Старка стал тверже. — Я… вырос в Роговом Холме… — слова застревали в глотке, но вскоре полились бурным потоком. И когда он закончил свой рассказ, стало немного легче, словно какая-то тяжесть спала с плеч. — Жил ли я во лжи? Бесстрастное лицо короля исказилось, и… он захохотал. Громкий смех эхом разнесся по лесу, и казалось, будто копья вонзились в живот Эйемона. — Я смеюсь не над тобой, мальчик, — прохрипел Джон Старк между смешками. — Над иронией ситуации. Я забыл, что значит быть молодым и страдать от такой простой глупости. — Нет ничего простого! Мои родичи — не мои… — молодой человек в отчаянии запнулся. — Что мне теперь делать? — Ты любишь леди Мелессу и ее дочь? Теплые голубые глаза Таллы, объятия бабушки Мелессы всплыли в памяти тут же. Даже покинув Рогов Холм, он приезжал по крайней мере два раза в год, и его всегда встречали доброжелательно и с радостью. Но это была чертова ложь. — Я… да, — решил он. — Но я не их крови. Просто чужой, самозванец! — Возвращайтесь в Рогов Холм, — голос короля смягчился. — Будь честен. Скажи им правду. — Но что, — слова застряли у него в горле, — если меня выгонят?! Они будут в своем праве! — Действительно, — пожал плечами Джон Старк. — Может быть, и будут. Может быть, и нет. Иногда родство — это нечто большее, чем просто кровь. Но единственный способ узнать это — пойти туда и выложить им правду. Ты не принимал участия в этом обмане, так что избавь себя от мучений. Человек с твоим мастерством владения клинком не будет лишен крыши над головой на Севере. Если Тарли отвергнут тебя, приезжай в Винтерфелл. Эти слова были подобны солнечному лучу в пасмурном небе. Да, ему придется вернуться и попытаться прояснить ситуацию, несмотря ни на что. Он был в долгу перед Домом Тарли! Кроме того, служба самим Старкам была одной из самых престижных на Севере. Если он проявит себя достаточно хорошо, то сможет даже претендовать на место в Королевской гвардии. — Я благодарен за совет, Ваша Светлость, — Эйемон глубоко поклонился. — Но… почему, почему моя тетя скрывала это?! — Ты сбежал прежде, чем услышал ее объяснения? — Молодой человек мог только кивнуть и застенчиво почесать затылок под строгим взглядом короля. — Ну, полагаю, я могу тебе сказать. Я был там в тот день, когда ты родился…***
Восьмой год после Раскола был одним из самых жарких в истории человечества и в сочетании с отсутствием дождей привел к разрушительной засухе. Ее прозвали Черной и она стала причиной третьего и самого продолжительного перемирия в Пятидесятилетней войне. А еще она поразила почти весь Южный Вестерос и привела к жестоким пожарам и голоду во всех королевствах Юга. Многие мелкие реки и озера высохли вовсе, а более крупные обмелели. Это побудило дорнийцев наконец посмотреть на север и снова начать набеги. Лорд Бейлон Блэкмонт, также известный как Черный Стервятник, был самым смелым из разбойников и терроризировал простой народ на протяжении нескольких лун. Ему даже удалось убить лорда Корлона Пика и его сыновей, которые пытались отбить вторжение, а большая часть Пиковых земель была разграблена Черным Стервятником. Лайл Пик, брат Корлона, засел в Старпайке и отказался покинуть грозную крепость, предоставив Стервятнику свободу правления на родовых землях. Лорд Блэкмонта решил не тратить время на осаду Старпайка и, насытившись грабежами на землях Пика, обратил свое внимание на Тарли. Харлон Хант, супруг леди Таллы Тарли, был убит в битве при Пеннихилле, но дорнийским разбойникам повезло не больше. Сэмвелл Флауэрс, который только что вернулся со своего обучения на Севере с мечом из валирийской стали, который, по слухам, был подарком самого Разрушителя, собрал оставшиеся силы Тарли и сумел добраться до Бейлона Блэкмонта и отрубить ему голову. Дорнийские войска были разбиты, но их преследовали и… Отрывок из «Истории маршей» мейстера Доннела***
Ширен Старк, Винтерфелл, 331 год от З.Э Ее босые ноги ступали по теплому белому мраморному полу, пока она направлялась к зеркалу — в Винтерфелле не бывало холодно, хотя вода из горячих источников больше не текла в его стенах. Бледный оплавленный камень просто не остывал. В королевских покоях все еще было уютно, но они изменились: наверху больше не было стропил, а высокий плоский потолок был облицован полированным железностволом. На стенах, облицованных златосердом, висели всевозможные трофеи — шкуры и меха опасных зверей, убитых Джоном, или мастерски изготовленное им с помощью магии оружие. Каждый предмет мебели был искусно вырезан из красной вишни, покрыт лаком, отделан бронзой и серебром или обтянут королевским синим бархатом. Даже лежанка для Призрака в углу, где он лениво и беззаботно дремал. Одна из стен за черной бархатной занавеской, обращенная к балкону, была полностью сделана из прозрачного стекла — чудо, сотворенное ее мужем. Даже новые стеклодувы, поселившиеся в Зимнем Городе и легко соперничавшие в мастерстве с мастерами из Мирра, не могли сделать нечто подобное. Стекло было не только небьющимся, но и прозрачным только изнутри — снаружи увидели бы только бесконечную тьму. Не то чтобы кто-то мог добраться до балкона снаружи — он находился на высоте более трехсот пятидесяти футов над землей, и все стены обновленной Великой Крепости были гладкими, как шелк, и нерушимыми. Находиться на такой высоте было бы некомфортно без царской ванны на том же этаже, сплошь отделанной фарфором и серебром. Каждая плитка была лучшей работы и ценилась на вес золота, а вместе они складывались в две тщательно продуманные мозаики: одна изображала их свадьбу, а другая — легендарную битву при Западном Дозоре. Система труб не только доставляла горячую и холодную воду прямо к королевской спальне, но и позволяла ей стекать вместе с отходами из отделанного мрамором туалета. Подобная, хотя и несколько меньшая, роскошь была доступна только королевским обитателям Белой крепости и лучших апартаментов нового Гостевого дома. Хотя, судя по реакции приезжих лордов, подобные удобства вскоре будут установлены в других замках Севера во что бы то ни стало. Приток мастеров и ремесленников в результате сделки Джона с Волантисом и Новым Гисом привел к процветанию Севера, какого прежде не бывало. Возможности и королевский мир привлекали еще больше людей со всех концов света. Кузнечное дело, обработка дерева, скульптура, производство стекла, портняжное дело, каменная кладка и многие другие ремесла развивались беспрецедентными темпами. Привлекательность Севера для торговцев возросла более чем в десять раз за последние двадцать лет. В сочетании со смягчившимся климатом, Академией Зимних Ключей и прекрасными дорогами, Север стал передовым королевством континента. И многие называли это время Золотым Веком Севера. Взгляд Ширен скользнул по замысловатому кольцу на указательном пальце. Черная драконья кость и бледное золото, которое Джон назвал платиной, плавно переплелись, увенчанные голубым бриллиантом. А еще внутри была сердечная жила гигантского ужаса, что нанес Винтеру его шрамы, что позволяло королеве колдовать с большей легкостью. Из тех же материалов Джон наконец сделал себе палочку, которая смогла эффективно направлять его силу, не ломаясь. Магия была одновременно сложной и чудесной. Ее талант был довольно средним, ее магическая выносливость была, на самом деле, весьма жалкой. По сей день Ширен в основном была хороша лишь в исцелении, в простых бытовых заклинаниях и еще могла пускать молнии, но это достижение объяснялось больше упрямством. Королева покачала головой и снова обратила внимание на чистую, гладкую поверхность — еще одно чудо, сотворенное ее мужем. Зеркало давало идеальное отражение без единого искажения. Ширен почти не изменилась, хотя ее шелковистые волосы цвета воронова крыла теперь доходили до колен. Она заплетала их в искусную северную косу. Без магии было бы довольно сложно ухаживать за такими волосами, независимо от количества служанок. Однако это не мешало северным дамам подражать ее стилю — как длинным волосам, так и сложным косам. Слова мужа оправдались — она едва постарела. Черное шелковое платье с замысловатыми деталями из красного золота и темного серебра, отделанное бледным кружевом, обнимало ее гибкое, но пышное тело, которое осталось почти таким же, несмотря на рождение семнадцати детей. Фактически, когда Ширен стояла рядом с Аргеллой и Лиарой, некоторые принимали ее за их сестру, а не мать. В какой-то момент при дворе начали сплетничать, но никто не осмеливался спросить ее в лицо. Магия повлияла и на их детей — Рикону исполнилось двадцать четыре, а он все еще выглядел на восемнадцать. Другая фигура шагнула за ней, и пара сильных рук заключила ее в объятия. Джон выглядел так же, как и в тот день, когда женился на ней, за исключением пряди седых волос на правом виске. Она выделялась как снег, но лишь делала его более лихим. Она была получена во время Раскола. — Эдвайл вчера пытался заявить права на Кровавого пламеня, — прошептал он ей на ухо, отчего по коже побежали мурашки. Она бы тут же толкнула его к кровати, если бы они и так не занимались любовью все утро. Их желание завести еще одну дочь привело к появлению пятнадцати сыновей, а после семнадцатых родов Ширен отказалась от этой идеи. Не то чтобы они перестали приятно кувыркаться в постели, но возможность забеременеть была запечатана волшебством. Она пробовала лунный чай, но он не мешал прорастанию семени Джона, поэтому королева была вынуждена обратиться к магическим решениям. Ее мысли вернулись к попыткам покорения красного дракона, которые, честно говоря, были глупой затеей, потому что, тот хотя и был достаточно дружелюбным, стал слишком толстым, чтобы продержаться в воздухе больше минуты. Еще немного, и Кровавый Пламень, вопреки своему устрашающему имени, будет в ширину больше, чем в длину… Независимо от того, кто из детей Ширен пытался стать его наездником, их встречало лишь безразличие. Но попытки ее безмерно забавляли: однажды Рикон героически забрался на шею дракона, который продолжал спать спокойно, как бы ее сын ни убеждал, бушевал или кричал. Винтерфелл был перестроен отчасти потому, что многие постройки больше не могли выдерживать округлявшуюся тушу Кровавого Пламени, крыша старого Гостевого дома рухнула именно так… — Ну, ты же отказался давать кому-либо из наших детей драконьи яйца, — хмыкнула Ширен. — Это к лучшему, — вздохнул Джон. Она посмотрела на мужа с признательностью, на нем был простой черный шелковый камзол с белыми волчьими головами, вышитыми вокруг воротника, но ткань едва могла скрыть крепкую фигуру под ним. Поначалу это была спорная тема, но Джон не поддавался капризам своих детей. Сначала он не хотел давать драконьи яйца малышам, но потом они выросли, а он продолжал отказывать. Поскольку Аргелла и Лиара собирались выйти замуж, дарить им драконов было неразумно. После многих лет размышлений Джон и Ширен решили, что распространение драконов среди его многочисленных сыновей в долгосрочной перспективе будет столь же бездумным. Живые драконьи яйца находились в Драконьем Шпиле, куда пока могли войти только Ширен и Джон. Хотя их решение было встречено громкими протестами детей, они приняли его в конце концов — даже у Рикона не было детеныша. Ширен повернулась лицом к мужу и нежно провела рукой по его колючей щетине. — Но колдовство может быть таким же могущественным, как и драконы. — Действительно, но только Рикона учили всему и у него есть палочка, — мягкая улыбка появилась на лице Джона. — Остальные наши дети гораздо слабее в магии и знают немногим больше основ. Как только Рикон возьмет корону, ему придется нести бремя, делать свой собственный выбор и принимать последствия, будь то решения, что делать с драконьими яйцами, покоящимися в Шпиле, или с гримуаром, в котором хранятся все тайные знания, собранные Джоном. Ширен направилась на балкон, минуя открытую стеклянную дверь. Перила, сделанные из кованой бронзы, достигали высоты ее груди и были украшены замысловатыми фигурами и символами. Исчезли двойные навесные стены, разделенные рвом. Новые укрепления Винтерфелла достигали всего трехсот футов, и за ними можно было увидеть аккуратные черепичные крыши, мощеные улицы и площади Зимнего Города. Самое главное, никакого запаха не было. План покойного и оплакиваемого Вимана Мандерли оправдал себя: мастера-каменщики проделали блестящую работу по созданию канализационной системы, которая выносила отходы за пределы городских стен на далекое поле, где они превращались в удобрения. Это, а еще строгие санитарные законы и новые общественные купальни сделали Зимний Город самым чистым в мире среди поселений такого размера. Нетронутой оставалась лишь Богороща, но в остальном Винтерфелл преобразился — все здания были переделаны в более элегантном стиле, высечены из мрамора или плавленого камня. Большинство дворов и дорожек были вымощены прочной булыжной плиткой темно-золотого цвета, которую изобрел один умный каменщик из Эссоса. Сердце Ширен всегда наполнялось гордостью при виде своего дома. — Наслаждаешься видом? — Джон двинулся вправо от нее, на его губах заиграла лукавая улыбка. — Это настолько великолепно, что я не могу нарадоваться, — мягко призналась она, наклонившись к нему. Сильная рука крепко обняла ее. — Итак, как ты думаешь, у тебя появился еще один претендент на руку Сансы? Это был странный сюрприз. Указ и жестокость Джона довольно быстро отвадили женихов, но, к огорчению Ширен, многие ее сыновья жаждали своей тети. Рыжеволосая дочь Эддарда Старка по-прежнему оставалась невероятной красавицей. Хотя ей было за сорок, можно было принять ее за женщину не старше тридцати, благодаря тому самоубийственному прыжку в ритуал воскрешения Джона. Королева была в ярости, когда Артос бросил вызов отцу из-за руки Сансы. И хотя ее муж не был снисходителен в том бою, сын отделался мелкими ранами и синяками. По крайней мере, ему хватило ума бросить свой глупый вызов за закрытыми дверями. Но вскоре стало ясно, что он был не единственным, кому так нравилась тетя Санса. От одной мысли об этом Ширен хотелось рвать на себе волосы. — Надеюсь, что нет, — поморщился Джон. — Я, по крайней мере, благодарен, что ни один из наших сыновей не любит Аргеллу или Лиару. Честно говоря, я устал от этих проблем. Если это не Рикон и если им так хочется переспать с тетей, которая вырастила их, могут пойти и попытаться ухаживать за ней. Хотя большинство их сыновей были дикими и озорными, вежливость и галантность были привиты им с малых лет, и они никогда не делали ничего дурного или коварного. — Ты прав, оставь это, — вздохнула Ширен. — По крайней мере, я никогда не видела прежде, чтобы Эдвайл, Артос, Джеймс и Лайонел тренировались с таким упорным рвением. Хотя они и не были такими быстрыми и сильными, как отец, все их сыновья физически были намного выше обычных мужчин. По крайней мере те, кто удосуживался тренироваться. Торрен, Брэндон и Джоннел присоединились к Академии Зимних Ключей, намереваясь стать учеными. У них не было недостатка в боевых навыках, это просто не было их целью. — Может быть, они скоро смогут победить меня за счет чистого мастерства и техники, — Джон потер лоб. — Они, конечно, продвинулись далеко — в этом году им удалось победить всех на нашем ежегодном турнире, включая Амберов и Королевскую гвардию. — Всех, кроме Рикона и тебя, — хихикнула она. На двадцати трех турнирах Ширен была названа Королевой Любви и Красоты на глазах у всего Севера двадцать три раза. Все их сыновья участвовали в играх, хотя некоторые избегали рукопашного боя в пользу других видов, таких как стрельба из лука, метание валунов или борьба. Хотя, если честно, у большинства принцев Старков было мало обязанностей, и они часто проводили дни на тренировочном дворе, сражаясь друг с другом и Королевской гвардией. И, по словам мужа, многие их сыновья обладали большим талантом к оружию, чем он. Однако способностей и неустанных усилий было пока недостаточно. Ширен старалась быть беспристрастной по отношению к своим детям, но в конце концов неохотно признала, что предпочитает старшего. Он был сокровищем в ее глазах: в юности он был оруженосцем Торрена Флинта, а затем лично тренировался у Джона, который выжал каждую каплю потенциала, как физического, так и магического, из их первенца. — Я рад, что Санса его не интересует, именно Рикон уже мог бы победить меня в чистом мастерстве, — радостно засмеялся король и сел в одно из элегантных кресел на балконе, притянув ее к себе на колени. — Единственная причина, по которой я все еще выигрываю некоторые из наших спаррингов, — это скорость, опыт и сила, и мне приходится много работать, чтобы сдержать их. Ширен закрыла глаза и несколько мгновений наслаждалась теплыми объятиями мужа. Медленный, но мощный звук хлопающих крыльев сопровождал появление тени, закрывшей солнце, когда Винтер начал лениво кружить над Винтерфеллом и Зимнем городом, как он любил делать каждый день. Дракон Джона охранял свою территорию почти так же ревностно, как и его наездник. Ее голубые глаза смотрели в небо, пока черно-синий гигант пробирался сквозь облачное небо. — Если Винтер вырастет еще больше, он может не поместиться в своем логове в Шпиле, — заметила Ширен. — Даже Черный Ужас не был таким огромным. Хотя большинство этажей драконьей башни были волшебным образом расширены, пространство внутри все равно не было бесконечным. — Действительно, он превзошел последний зарегистрированный размер Балериона три года назад, — усмехнулся Джон. — Но Винтер перестал расти в прошлом году, по крайней мере, в размерах. Дракон ее мужа всегда был чудовищно огромен. Штормовой Странник для сравнения едва достиг зарегистрированного размаха крыльев Среброкрылой во время Танца. — Я думала, драконы никогда не перестают расти? Хотя, если бы они остановились, она была бы очень благодарна. Три дракона съедали в среднем по десять голов скота в день, причем Винтер пожирал более половины. Если бы не процветание Старков, это серьезно истощило бы их казну в долгосрочной перспективе, поскольку количество еды, которую они поглощали, медленно увеличивалось с каждым годом. — Ну, я не уверен, — небрежно пожал плечами Джон. — У мейстеров, написавших трактаты о драконах, не было большого количества подопытных. Да и тех, что были они могли лишь наблюдать издалека. Поэтому на самом деле о драконах известно не так уж много. Хотя кажется, что Винтер не вырастет больше, его огонь продолжает становиться все жарче, его чешуя и шипы — жестче, и ему каким-то образом удается летать быстрее, чем раньше. Болтая о том, что Северная Ярость станет еще более ужасающей в будущем, хотя куда уж больше, они провели больше времени на балконе, чем собирались. Пришло время семейного завтрака. Призрак выскочил наружу, вероятно, направляясь в бескрайнюю свободу Волчьего леса. Двое гвардейцев ждали у королевских покоев — Аларик Сноу и Бернард Болле. Одетые в серебристую сталь с бронзовой отделкой, они были подобны паре молчаливых теней, преследующих королевскую чету. Все члены Королевской гвардии должны были пройти проверку Джона на верность и мастерство, что делало их одними из самых опасных людей на Севере после ее мужа и сыновей. Расширять гвардию нужды не было — у каждого из королевских детей был компаньон-лютоволк, и Джон решил лишь добавить по личному присяжному мечу. Старость настигла Джианну Сноу, верный меч Ширен, три года назад — дева поседела и становилась все слабее и медленнее с каждой уходящей луной, поэтому королева позволила ей уйти на покой, подарив особняк в Зимнем Городе. Ширен отвлеклась, спускаясь по винтовой лестнице, облицованной мрамором. Утомительное время, проведенное в Совете, к счастью, давно прошло, но другие дела поглощали ее время. Как бы Джон и Ширен ни пытались делегировать полномочия и создавать должности, чтобы облегчить управление Винтерфеллом и королевством, они оставались занятыми. Джон будет присутствовать на еженедельном заседании совета и спорить с постоянно растущим количеством придворных и просителей по малым и большим вопросам, а Ширен сначала проведет некоторое время со своими младшими сыновьями, обсуждая их уроки, потом с некоторыми из своих фрейлин, обсуждая насущные дела, а если позволит оставшееся время, посетить приюты в городе. Когда они уже направлялись к обеденным залам, их остановил старший сын. Рикон Старк, хоть и был на голову выше своего отца, постоянно был окружен огромным лютоволком Тень и здоровенным Свеннаром Тенном из Королевской гвардии слева. А его лютоволк был немного крупнее Призрака. Угольный мех и дикие зеленые глаза делали его устрашающим даже на вид, хотя Ширен знала, что он растает, если почесать определенное место на шее. — Отец, мама, могу я попросить уделить мне минутку, прежде чем мы сядем за стол? — В тоне Рикона была нотка тяжести. Старший сын унаследовал лучшее от Джона и Ширен — чуть вытянутое мужское лицо с высокими скулами и изящными бровями, обрамленное волосами цвета воронова крыла. Его крепкое тело не мог скрыть мягкий сюртук с вышивкой, повторяющей герб отца, но в черно-сером цвете. Высокий и лихой, учтивый, с легкой улыбкой на губах, он заставлял многих девушек падать в обморок и мечтать о том, чтобы стать его. Ширен обменялась с мужем коротким, но озабоченным взглядом. Несмотря на озорное детство, Рикон вырос ответственным человеком и не стал бы спрашивать по прихоти. К ее большому огорчению, в тринадцать лет ее старший сын веселился, убегая от Торрена, оруженосцем которого служил, и пробираясь в Северные горы в одиночестве. Однажды он даже сумел убить огромного снежного медведя одним ножом. К счастью, Рикон быстро вырос из своего озорства благодаря воспитанию отца. — Хорошо, — согласился Джон, — но лучше поспешить, не стоит заставлять остальных ждать слишком долго. Они быстро вошли в одну из пустых комнат, оставив троих гвардейцев у двери. Рикон выпрямился и с тревогой посмотрел на них, когда дверь закрылась. — Я хочу путешествовать. — Ты вернулся из своего королевского путешествия всего три луны назад, — отметила Ширен. Их сын собрал большую свиту и за последние два года успел побывать у всех лордов Севера, больших и малых. — Да, но Север — это все, что я видел, — вздохнул сын. — Это здорово, но я хочу увидеть остальную часть Вестероса, прежде чем буду скован своими обязанностями. Королева пристально смотрела на сына, заставляя его нервничать. Пронзительный взгляд Джона тоже не делал момент легче. Секунды медленно тянулись в тяжелом молчании. — Замену Мастеру над законами снова можно найти, — потер король бороду. — Но обе твои сестры выходят замуж через восемь лун, и ты обещал стать Десницей, чтобы я мог, наконец, позволить лорду Родерику Дастину вернуться домой и лично управлять своим хозяйством. Аргелла должна была выйти замуж за Джона Мандерли, наследника Белой Гавани, а Лиара — за молодого лорда Рогара Рида. Ширен не хотела выдавать замуж своих звездочек-близнецов, но в двадцать два года они уже были сильно засидевшимися в девках. И становились все более беспокойными. Фактически, именно Аргелла подняла тему брака, а затем и ее сестра-близнец. Ни у королевы, ни у ее мужа не было никаких причин отвергать союз со старыми, законными и уважаемыми Домами. Кроме того, власть Старков была неоспорима, и никто даже не мог мечтать о том, чтобы заставить их заключить брачные союзы. — К тому времени я обязательно вернусь, — торжественно пообещал Рикон. — Думаю, я могу это позволить, — слова мужа вызвали ослепительную улыбку на лице сына. — Но не опаздывай, иначе мне придется самому тащить тебя сюда. Ширен не беспокоилась о безопасности Рикона, очень немногие осмелились бы рискнуть вызвать жестокий гнев ее мужа, и даже если бы они были достаточно глупы, чтобы попытаться, Принц Зимы был почти так же опасен, как и его отец, как с мечом, так и с магией. Да и свита из лучших бойцов Севера будет путешествовать с ним. В остальных королевствах теперь царил мир: споры по поводу короны Долины закончились десять лет назад, и даже война между розой, львом и орлом превратилась в редкие стычки с очередным мирным договором в перспективе. Нет, королева не особо беспокоилась о безопасности сына. Но другое дело — его удивительная застенчивость в общении с красивыми девушками. Ширен не желала, чтобы ее дети предавались распутству или пьянству, и Боги, похоже, слишком хорошо ответили на эти ее молитвы. — И не забывай, что тебе еще предстоит выбрать невесту, — упрекнула Ширен, заставив сына покраснеть и поморщиться. — Мы разрешили тебе выбирать самому, но это не значит, что ты должен продолжать бездельничать.***
У принцессы Арьи Старк от Торрена Флинта было четверо детей — два сына, Эддард и Джон, и две дочери — Кейтилин и Серена. В 20 году нашей эры принц Джеймс Старк скандально женился на своей тете, принцессе Сансе Старк, которая была на добрых три десятилетия старше его. По северному двору ходили различные слухи о том, что некоторые из принцев жаждали старшей сестры короля. Предположительно, принцу Джеймсу удалось не только победить своего отца-Разрушителя в тайном поединке, но и завоевать расположение своей тети еще через шесть лун. Любые попытки выведать подробности у королевской семьи не увенчались успехом, поскольку все, кто присутствовал на дуэли, оказались заведомо молчаливыми в отношении этого дела. Несмотря на то, что Сансе Старк было около пятидесяти, она родила двух здоровых дочерей. Отрывок из «Генеологии дома Старков»***
Рикон Старк, Речные земли, 331 год от З.Э Его лицо исказилось гримасой при мысли о будущем браке. Слишком свежо было воспоминание о жестоких объяснениях тети Арьи о том, что он опасается женщин после того, как Линера Нотт попыталась пробраться в его постель в Брейкстоун-Хилле. Грязные рассказы о незаконности, неверности, интригах и заговорах заставили опасаться любых дам, приближающихся к нему. Тетя Санса научила его смотреть на знаки и подсказки, сам Рикон использовал магию, и в конце концов понял, что надежных девиц мало, если они вообще есть. Как он мог доверять женщинам, если они даже за деревьями не видели леса? Северные девушки видели только принца, наследника Разрушителя, а не Рикона Старка. Все лорды и вожди, тонко и не очень тонко подсовывающие ему своих дочерей и племянниц во время его путешествия по Северу, тоже не помогали. Рикон хотел настоящего, счастливого брака, подобного тому, который был у его родителей, но, увы, он не мог доверять северным девушкам. Большинство из них переодетые гарпии! Умение читать правду за красивым фасадом и манерами оказалось палкой о двух концах. Это не было столь грубо, как чтение мыслей, но Рикон овладел способностью чувствовать намерения окружающих его людей, когда достиг совершеннолетия. И это не считая воинской подготовки и многочисленных обязанностей, которыми его обременил отец. Рикон не мог не завидовать беззаботной жизни своих братьев: редко выпадал день, когда он не ложился спать, чувствуя усталость. Но он понимал — как старший сын Джона Старка, он мог быть только лучшим. А это требовало неустанной самоотдачи и многочисленных жертв — каждая секунда свободного времени была для него дороже валирийской стали. Его отец и Торрен Флинт были демонами, постоянно готовыми выжать из него все, а затем и еще немного. По правде говоря, Рикон мог бы смирится с необходимостью брака и попытаться сблизиться с супругой, но Дом Старков не нуждался в брачных союзах. И родители позволили ему выбирать невесту при условии, что она будет благородных кровей. Но выбрать он не мог — на Севере хватало красивых и диких девиц, но Рикон им просто не доверял. Он покачал головой и сосредоточился на дороге впереди: жалкая, узкая, неровная, покрытая засохшим бурьяном и утрамбованной грязью, она была не лучше горных троп в Ледяных Клыках. Рикон фыркнул: и это считается одной из лучших дорог Юга? Не было никакого, даже самого простого дорожного покрытия. Однако это было объяснимо — Юг был беден, да и секрет плавления камней знал только его отец, передавший знания ему и вписавший их в семейный гримуар, что надежно хранился в Шпиле. Но даже если бы знание это было широко распространено, Рикон сомневался, что его активно бы использовали. На хорошие дороги всегда нужны деньги. Раскол Югу не помог: северная сторона Речных земель сильно пострадала, как и Перешеек, она поднялась вверх, а поскольку исток Зеленого Зубца находился теперь на другой стороне пролива, земля стала холмистой, сухой и бесплодной. Даже окружающие леса и кустарники редели, большинство растений сгнили или высохли. Людей было мало — это был их второй день в Речных землях, и они встретили лишь горстку обедневших крестьян, направлявшихся на юг, к более плодородным частям Речных земель. Заброшенные деревни были здесь обычным явлением. Покачав головой, он сосредоточился на своих товарищах — Лукасе Блэквуде, Свенаре Тенне и Денисе Дастине. Огромными усилиями Рикону удалось сохранить в тайне свое путешествие. Он решил ехать налегке. Они не носили гербов и выглядели как группа межевых рыцарей, хотя и богатых — их оружие было высочайшего качества, но это можно было списать на процветание Севера. Таков был план: если кто-нибудь спросит, он сир Рикон Сноу из Красных Рогов, приехавший на Юг, чтобы проверить свои силы в борьбе с андалами. Путешествует со своей небольшой свитой. Он даже овладел гламуром, чтобы изменить цвет волос и глаз — теперь они были карими. К большому огорчению Тени, лютоволк стал для посторонних глаз огромной черной гончей, и теперь угрюмо следовал за их группой сбоку. Было также письмо, написанное его отцом в качестве доказательства их предполагаемой королевской миссии на Острове Ликов, которое, как он надеялся, отвлечет излишне любопытных лордов или рыцарей. Рыцарство не было обычным явлением на Севере, но не было и редкостью. Были немногие рыцари, которые пришли с Мандерли и все еще присягали Семерым. Рыцари Курганов приносили клятвы перед своими предками, отстаивая ночное бдение в одной из гробниц. После Раскола появились еще Зимние рыцари, которых в простонародье также называли Тегнами. Они давали свои клятвы Старым богам перед Чардревами. Между орденами были некоторые различия, но суть их осталась прежней: верность своему сюзерену, служение для защиты своего народа и тому подобное. — Сир, это правда, что ты служил оруженосцем «Черной рыбы»? — он услышал взволнованный голос Лукаса Блэквуда, высокого, жилистого мальчика пяти и десяти лет, который лишь недавно стал его новым оруженосцем. Несмотря на широкую спину и плотную фигуру, мальчик был абсолютно бесполезен в бою с холодным оружием, но если вложить ему в руки лук, то наследник Блэквуда легко мог попасть кому-то в глаз со ста пятидесяти шагов. — О, да, — промурлыкал Денис. Рыцарь Курганов был почти на две головы ниже Рикона, и многие считали его лишь любезным парнем. Пока не видели Дениса с моргенштерном или копьем. — Старый скряга был грозен до самого конца, он был зверски хорош с мечом и был лучшим, у кого я имел удовольствие учиться. Бринден Талли, обучавший оружию почти весь гарнизон Старков на протяжении целого поколения, стал настоящей легендой на Севере еще до своей смерти во вторую зиму после Раскола. — И он оставил принцессам горстку Сноу, — усмехнулся Свенар Тенн. — Говорят, старый рыцарь почти до самой смерти приносил четверть всех доходов публичным домам в Зимнем Городе. Кузен вождя теннов и Королевский гвардеец, Свенар был одним из первых Зимних рыцарей и одним из самых опасных людей на Севере. Как и у всех остальных членов клана, черные руны Первых Людей покрывали правую сторону его лица, что вместе с огненной бородой и локонами, заплетенными в боевые косы делало его вид крайне своеобразным и устрашающим. Но для Рикона Свенар был другом и одним из самых веселых Королевских гвардейцев: на его лице всегда сияла улыбка, а на языке крутилась шутка. — Ваша Мил… — Сир Сноу или Рикон, — напомнил наследный принц. Он старался даже не думать о том, сколько подхалимов сбежится, если станет известно и его присутствии здесь. — Ва… — его оруженосец кашлянул под его раздраженным взглядом, — сир, осмелюсь спросить, есть ли у нас какой-нибудь пункт назначения? — Возможно, — уклонился Рикон. — Пока никуда не торопимся. И, клянусь богами, Лукас, не говори так, будто у тебя в заднице копье. Его оруженосец смущенно кивнул, и они продолжили путь. — Эй, Тенн, ты слышал о леди Дейси? — лениво спросил Денис. — Что именно? — Свенар почесал бороду. — Ну, по словам моей сестры, ее сбил проходящий мимо бард… Рикон отключился от новой волны сплетен и с тоской посмотрел в облачное небо. Его конь Серое Копытце был достаточно умен, чтобы следовать по этому подобию дороги за остальными, поэтому в конце концов он закрыл глаза и позволил приятному ветерку ласкать его шею. Тень даст знать, если возникнет какая-нибудь опасность или неприятность, не о чем беспокоиться. Теперь у него было единственное, чего он так жаждал. Свобода. Не было никаких ожиданий, никакой ответственности, никаких церемоний, прошений, политики. Только дорога перед ними, ветер в их волосах и мечи на бедрах. Хотя боевой меч был простым личным оружием, поскольку он предпочитал алебарду, подаренную ему отцом на восемнадцатые именины. Рикон потерял счет времени и погрузился в свои мысли. В конце концов низкий грохот заставил его открыть усталые глаза. Разговор затих, и солнце ползло к западу — был уже вечер, он должно быть, дремал несколько часов. Рикон подавил сонный зевок и огляделся. — Зеленый Зубец, — отметил Денис. И он был прав: они подошли к широкому и глубокому руслу реки — шириной не менее ста футов и местами более десяти футов глубиной. Когда-то. Теперь были лишь камни, круглые и сглаженные безжалостным потоком воды, исчезнувшей вместе с Расколом. Между камнями робко проглядывали бурьяны, а внизу слышалось глухое журчание воды, но довольно слабо. Зеленый Зубец был лишь тенью своей былой славы, по крайней мере здесь — по мнению торговцев, ближе к Трезубцу река все же становилась полнее, так как по пути в нее впадали многочисленные притоки и ручьи с Лунных гор. Они пошли по руслу на юг, и как только солнце начало садиться, вдалеке появились очертания крепости. Уродливые очертания — мост и две башни, отбрасывающие искривленную тень в закатном свете. Близнецы. Рикон чувствовал пульс магии, ощущая слабый запах смерти, ржавчины и разложения — это действительно было проклятое место. Заброшенные почти на два десятилетия, зубцы уже выглядели ветхими под натиском солнца, ветра и дождя. Замок стоял там, как отвратительное напоминание о величайшем падении Дома Старк. Посещение этого места не входило в его планы, но теперь, когда он уже был здесь, Рикон не мог игнорировать это. В его груди нарастало желание сокрушить проклятый престол Фреев. Рикон глубоко вздохнул и решительно подавил эмоции, что поднялись внутри него, как разъяренный дракон. Нет, пусть Близнецы стоят. Пока. Рикон мог бы разбить его со смехотворной легкостью прямо сейчас, но тогда о путешествии в качестве безымянного межевого рыцаря можно было бы забыть. Переправа простоит еще семь лун. К его большому огорчению, отец всегда отказывал ему не только в яйце или детеныше дракона, но и в магических знаниях, позволяющих свободно парить в небе. — Куда именно мы направляемся, сир Рикон? — Веселый голос Свенара вывел его из размышлений. — Я слышал, что Добрая Ярмарка — хорошее место для посещения, а дальше посмотрим. У Рикона было шесть лун, чтобы насладиться радостной свободой и полюбоваться всеми достопримечательностями, которые мог предложить Юг. Как только придет время присутствовать на свадьбе Аргеллы и Лиары, наследный принц объявит Зеленую Плеть своим и улетит домой. Но сначала разнесет, наконец, трижды проклятую Переправу.***
Ширен Старк, также известная как Добрая Королева или Королева Весны, была одним из самых любимых правителей в истории. В четырнадцать она полетела на своем драконе на Стену, не дав мертвым тварям и их ледяным хозяевами разгромить своих людей. Неожиданная доблесть навсегда снискала ей любовь и верность северных лордов. А справедливость и щедрость снискали ей любовь простого народа. О ее любви к Строителю ходили легенды: согласно старому, но устойчивому слуху, ее доброе сердце сдерживало его резкость. И все же ее величайшим подвигом было то, что она стала матерью: за десять лет она родила Разрушителю пятнадцать сыновей и двух дочерей. Никто не мог отрицать, что Королева Весны была благословлена богами, некоторые даже стали называть ее возрожденной Матерью. Рикон Великий, родившийся в 307 году, известный в юности как Зимний Принц, привел Север в еще более великую эпоху мира и процветания, чем его отец. Аргелла и Лиара Старк, любимицы-близнецы Севера, родились в 309 году. Многие лорды жаждали их, некоторые даже прибывали из далеких королевств, но Разрушитель не принял ни одного из их поклонников. Известные своей непревзойденной красотой, они сами выбрали мужей, уйдя в Дома Мандерли и Рид. В 311 году Ширен родила тройню — Эдвайла Старка, которого назвали Торговым принцем — так он любил суммы и сделки, благодаря чему и стал одним из самых богатых и влиятельных торговцев в мире. Артос Старк присоединился к Королевской гвардии и дослужился до Лорда-командующего, а Стеффон Старк нашел свое призвание в Академии Зимних Ключей и стал Великим Ученым Тайной магии, а позже присоединился к Королевскому Совету в качестве Мастера над шептунами. Королева родила близнецов в год Раскола. Робб Старк дослужился до должности Мастера над оружием Винтерфелла, а его брат Джеймс женился на своей тете, принцессе Сансе Старк. Это стало огромным скандалом и чуть не положило начало расколу внутри Дома Старков. В конце концов, Разрушитель отправил своего сына кастеляном в Покой Дракона — летний дворец на мысе Морского Дракона. В 314 году к королевской семье присоединились еще три принца. Лайонел Старк позже проявил себя как Лорд-командующий городской стражей Зимнего Города, а его братья, Брэндон и Торрен, стали учеными. Позже Торрен возвысился как Десница старшего брата, став известен в народе как Золотая Рука. Брэндон, с другой стороны, был известен как пьяный мудрец — принц обладал невероятно острым умом, но редко бывал трезвым, и его часто можно было увидеть в объятиях шлюхи, к большому огорчению его родителей. В 316 году королева снова родила тройню. Сириус, Эйемон и Криган были неразлучны, беспокойны и имели непрестанную склонность к озорству. Также известные как Странствующие волки, они превратились в ярых исследователей и искателей приключений. В 317 году Ширен Старк в последний раз рожала — снова тройню. Борис Старк присоединился к Королевской гвардии, Берон — к Северной Экспедиции, а Джоннел Старк стал губернатором Южнобережья. Отрывок из «Генеологии дома Старков»***
Джоселин Дюррандон, окрестности Божьего Ока, конец 18 года нашей эры. — Я думала, мы отправимся в Простор, Элин? — спросила Диана, беспокойно поправляя свои каштановые косы. Ее служанка, которой едва исполнилось шестнадцать, была милой и порядочной девушкой из кадетской ветви Дома Морриген. Но она была пугливой и совершенно не умела ориентироваться — Нет, там меня найдет отец, — покачала головой принцесса. — Я говорила о Просторе и Староместе только для того, чтобы ввести в заблуждение моего отца — и Лорд Кровавая Улыбка, и король Гарлан в одно мгновение вернули бы меня к отцу. — Но… это дикие, опасные земли, — обеспокоенно указала Диана на окружающую местность — густой лес деревьев, усеянный кустарником. Вчера они издалека видели дикий табун лохматых лошадей и зубров. — Говорят, что Зеленая Плеть убивает любого, кто нарушает его границы. — Это неправда, я слышала от моего царственного отца, что дракон преследует только большие группы людей. Любой отряд, численностью превышающий полдюжины, будет в опасности, что хорошо, так как никакие поисковые группы не посмеют пройти этим путем. Они были вдвоем и взяли только двух лошадей. Передвигаться по лесам действительно было трудно, но они все равно не выходили на тракт. Джоселин удалось сбежать во время дождливой охоты в Королевском лесу и если Семеро улыбались ей, сейчас ее королевский отец все еще обыскивает лес. Но Джоселин знала, что не следует питать никаких надежд и полагаться на удачу — Эдрик Дюррандон не зря был известен как Восходящая Буря. Даже в сорок с лишним именин он был таким же безжалостным, как и раньше, когда получил это прозвище. Пока он не увидит ее труп, будет продолжать искать ее, несмотря ни на что. После смерти матери Джоселин улыбки в ее семье исчезли. Ушел добрый и веселый отец, и его место занял холодный и суровый король. Жизнь в бегах была трудна, но Джоселин всегда была свободолюбивой, часто занималась соколиной охотой или верховой ездой, а также была своей в лесах, холмах и реках. По ее оценке, они преодолели уже более пятисот миль — изнурительный путь, из-за которого ее бедра и ягодицы были натерты до крови, но это было предпочтительнее альтернативы. Впервые спать под звездным небом было мучительным опытом, но, если к этому привыкнуть, все было не так уж и плохо. Утренняя скованность исчезала после некоторой растяжки, зато не было душной пышности и раздражения от бесконечной трескотни хихикающих дам. Путешествие не обошлось без затруднений, но опасностей было немного: у нее был мешочек с монетами, чтобы пережить их, а тех немногих, кто осмеливался прибегнуть к разбою в Штормовых землях, быстро выслеживали. — И куда нам идти дальше? — Диана обеспокоенно заскулила. Джоселин почти пожалела, что взяла с собой служанку. Но, несмотря на непрестанное нытье и беспокойство, Диана была верна, и ее знания о травах, кулинарии и тому подобном были очень полезны. По слухам, ее мать была лесной ведьмой, а отец был странствующим, обедневшим рыцарем из старого рода, хотя и кадетской ветви. — Отсюда мы направимся к Солеварам, а затем в Белую Гавань, Южнобережье или Галлтаун, — призналась принцесса. — Я лучше буду безымянной швеей на Севере, чем выйду замуж за этого толстого старого неряху Лисаро Рогаре. Сама мысль о том, чтобы выйти замуж за работорговца, будь то даже Первый Магистр Лиса, приводила ее в бешенство и отвращение. Предполагалось, что она не узнает об этом до самой помолвки, но она случайно подслушала заседание Совета. Отец собирался использовать ее как разменную монету для союза с Лисом против Мирра, который только что взял под свой контроль Ступени и все Спорные территории. Джоселин всегда знала, что ее кому-нибудь продадут для брачного союза; она считала это приемлемым, если бы это был какой-нибудь молодой лорд или наследник недалеко от Штормового Предела, а не толстый старик за морем, который зарабатывал на жизнь торговлей людьми и помогал ее отцу в детстве! Матерь, Джоселин несколько раз почти сдалась, но, в конце концов, дождалась своего шанса сбежать и оно того стоило — чувство свободы и возможность держать свою судьбу в своих руках, а не полагаться на волю других — вот, чего она хотела. Как только наступил вечер, они начали искать место для ночлега. Расположились на небольшой полянке и привязали своих кобыл к молодому вязу неподалеку. Когда они раскладывали свои спальники, Джоселин задавалась вопросом, будут ли по ней скучать братья и сестры. Роберт, вероятно, не стал бы — наследный принц вечно твердил о том, каков ее долг. С другой стороны, Давос определенно оплакивал бы ее, но одобрил бы ее бегство, если бы был трезв. Кассандра, ее младшая сестра-корова, возненавидела бы ее за то, что она сбежала от жениха, когда сама она вышла замуж за красивого молодого наследника Дондарриона. Лошади вдруг нервно заржали, а Джоселин настороженно огляделась. Они почувствовали волков или… — Посмотри, что у нас здесь, Арль, — хриплый голос заставил Джоселин дернуть головой и напрячься. Рядом с их лошадьми стоял высокий, худощавый человек. Одетый в потрепанную, ржавую кольчугу, темноволосый мужчина смотрел на нее с похотливой улыбкой на своем прыщавом лице, а его темные глаза-бусинки напоминали Джоселин свинью. — Ах, две восхитительные пташки, — это был голос другого мужчины. — Молодые, мягкие и гибкие, такие, как мне нравятся! Еще трое мужчин появились с других концов поляны, окружив Джоселин и ее служанку. Диана жалобно заскулила, а принцесса сглотнула, почувствовав себя обнаженной под их жадными взглядами. Все, что у нее было, это кинжал. Но у всех разбойников были кольчуги, либо мягкие кожаные доспехи, а также дубинки, копья и боевые мечи на бедрах. Лед побежал по ее венам, сердце грохотало, как барабан, а внутренности скрутились болезненным узлом. — Посмотри на нее, у этой есть зубы, — насмешливый голос сбоку заставил Джоселин обернуться и выставить перед собой руку с кинжалом. Но он казался таким маленьким, слишком хрупким… — Прошло слишком много времени с тех пор, как у нас была теплая киска, не говоря уже о двух, — счастливо хихикнул третий мужчина, толстый и грязный. Это было бесполезно. Их борьба и мольбы, казалось, только еще больше возбуждали разбойников. Кинжал оказался не чем иным, как зубочисткой, вырванной из ее рук. Джоселин никогда не чувствовала такой слабости и отчаяния, ее платье было разорвано на части — как бы она ни сопротивлялась, она не могла отбиться от жилистых рук. Очень быстро она была связана, ее рот заткнула грязная тряпка. Джоселин не надеялась на помощь, они находились посреди пустыни, вдали от рыцарей и воинов… — Да, да, продолжай бороться, голубка, — худощавый разбойник уже возбужденно расстегивал свой потертый кожаный ремень. Джоселин оцепенела, она словно покинула тело и отстраненно наблюдала за этой сценой, не в силах даже кричать от ужаса от перспективы подвергнуться предстоящему унижению. Она не заметила, что в лесу воцарилась мертвенная тишина. В следующий момент огромная алебарда разорвала воздух и голова ее несостоявшегося насильника взлетела в воздух, разбрызгивая теплую кровь на нее и землю вокруг. Послышалось пробирающее до костей рычание, за которым последовали вопли… и бандиты были мертвы прежде, чем она успела моргнуть. Внезапно ее руки больше не были связаны, а отвратительная, грязная тряпка была аккуратно вынута изо рта. Принцесса с трудом стряхнула оцепенение и вытерла жгучую кровь с глаз. Поляна стала багровой — окружающая трава и камни окрасились кровью, а Диана была цела и тоже вытирала глаза. Разум Джоселин все еще не мог осознать случившееся. Гигантская черная гончая жадно хрустела оторванной рукой, остатки кольчуги хрустели в огромной пасти. У негодяя, повалившего Диану, из глаз торчала пара стрел, а из паха — еще одна. А перед ней стоял гигант ростом более семи футов, одетый в черные как смоль доспехи. Секира в его руке была самым странным оружием, которое Джоселин когда-либо видела. Мало того, что она была огромной, так еще древко было сделано из какой-то темной кости, усеянной замысловатыми… рунами? А скалящаяся голова была выкована из… бронзы? Тут он снял шлем и Джоселин могла только тупо смотреть на него. Под доспехами оказался суровый молодой человек с растрепанной темной гривой, смеющимися глазами и доброй улыбкой. И он был почти на голову выше ее отца! Только когда он отстегнул свой темный плащ и осторожно накинул его на ее плечи, до нее дошло, что она почти голая — в такие ошметки превратилось ее платье. В этот момент подошел высокий мальчик — оруженосец? Он попытался успокоить рыдающую Диану. И Джоселин ощутила прилив огромной благодарности к нему. — Я прошу прощения за то, что забрызгал вас кровью, миледи, — голос рыцаря был мягким, когда он поклонился, и сожаление было искренним. Джоселин смотрела и смотрела на своего спасителя, не уверенная, что это не сон. Ее сердце продолжало колотиться, но ужас исчез. С губ сорвалось косноязычное… — Ой.***
Когда Джоселин Дюррандон бежала от брака со старым лисенийским магистром, Король Шторма пришел в ярость. Сотни, если не тысячи людей были отправлены на поиски принцессы, и сам Эдрик Дюррандон принял в этом участие. В конце концов, Восходящая Буря нашла ее в присутствии какого-то безымянного межевого рыцаря с Севера возле Солеварен. Думая о том, что дочь обесчестили и он потерял возможность создать союз с Лисом, чтобы противостоять растущей дуархии Мирр-Пентос, король приказал высечь и кастрировать Рикона Сноу, несмотря на протесты дочери. Рикон Сноу, однако, отверг обвинения и потребовал суда поединком. Эдрик Дюррандон хитро согласился провести суд Семерых, поскольку с северным рыцарем было только три товарища и пес, пусть и огромный. В конце концов, как могла небольшая группа безымянных странствующих рыцарей победить короля, его наследника — демона с двуручным мечом и пятерых королевских штурмовиков, выбранных среди лучших воинов Штормовых земель? Тем не менее, Рикон Сноу сделал это. Он принял королевские условия и в одиночку с легкостью победил всех семерых, одного за другим, не убив и не покалечив ни одного из них. Во время боя Зеленая Плеть прилетел и заставил всех замереть или бежать в ужасе, но, что удивительно, Рейегаль довольствовался лишь тем, что с интересом наблюдал за противостоянием. После победы, межевой рыцарь попросил у принцессы Джоселин руки и сердца. Она согласилась, и любые протесты Штормового Короля были подавлены, когда Рикон оседлал Зеленую Плеть. Отрывок из книги великого ученого Джоера «Жизнь Рикона Великого»***
Разрушителю не понравился выбор невесты сына, но он принял его. Тройная свадьба состоялась в Винтерфелле, наследный принц и его сестры-близнецы заключили союзы со своими избранниками на одной грандиозной церемонии. В том же 331 или 18 году нашей эры, Зимний Принц занял должность Десницы, освободив от забот лорда Родерика Дастина. Если не считать нескольких скандалов внутри королевской семьи, остальная часть правления Джона Старка прошла мирно и благополучно. Однако спустя двадцать восемь лет после Раскола, Строитель сделал нечто беспрецедентное. Он передал корону своему наследнику Рикону Старку, и ушел из поля зрения общественности вместе со своей женой. В последний раз их и их драконов видели в 30 году нашей эры в Южнобережье, но ходит много слухов… Отрывок из книги великого ученого Эдвина «Жизнь Джона Старка III — Разрушителя и Строителя»