***
На следующий день Гарри решил поступить так, как предложил Муди, и спрятался в библиотеке Блэков. Пока он там находился, посох сканировал страницы книг и сохранил их в своей памяти. Гарри фыркнул, вспомнив, как Зелретч описывал голос его посоха как голос «соблазнительной секретарши в очень обтягивающей юбке и нейлоновых чулках» — он не совсем так себе это представлял, но получилось именно так. К счастью, скорость, с которой посох мог сканировать страницы книги, измерялась долями секунды, а заклинания, специально предназначенные для перелистывания страниц, обычно использовались для книг, выставленных в магазинах и тому подобных местах. Это означало, что Гарри мог разложить на полу большое количество книг и заставить их автоматически перелистывать страницы. В результате Гарри быстро просканировал книги в библиотеке Блэков и сохранил их в базе данных посоха. Он просмотрел некоторые из тех, которые посох уже отсканировал, отыскав несколько довольно неприятных проклятий, которые, несомненно, если не запрещены, то, по крайней мере, не одобряются обществом. Кроме того, здесь было много книг по магии крови и ритуальной магии, которых, как выяснил Гарри, не хватало во всех других местах, где он искал. Он проверил время, заметил, что уже пора ужинать, и направился вниз. Фран сказала, что останется там и разложит ещё одну группу книг, когда закончится сканирование текущих. Со вчерашнего приезда на Площадь Гриммо Гарри и его девочки быстро невзлюбили большинство обитателей дома. Уизли в целом не были любимцами ни одного из них в настоящее время. Молли Уизли была властной женщиной, которая пыталась командовать всеми остальными, независимо от того, были ли это ее собственные дети или даже взрослые мужчины, к которым она не имела никакого отношения. Артур Уизли был чрезвычайно любопытен, когда увидел ноутбук Чернокрыла, и задавал множество вопросов, на которые Гарри не мог ответить. Кроме того, он был довольно неэффективным человеком, и позволял своей жене главенствовать в семье, не высказывая даже символического протеста. Рональд Уизли, похоже, решил, что Чернокрыл стоит на ступеньку ниже Волдеморта на шкале зла, и прямо сказал об этом. Гарри даже не пытался сдержать смех, когда тот пытался загнать его в угол и угрожать, говоря, что прекрасно знает, что он за мерзавец. Близнецы тоже были не на высоте: похоже, они решили, что Чернокрыл, как человек новый, — отличная мишень для их проделок. Пока что ни одна из них не удалась, в основном благодаря разумному использованию Структурного анализа, но это только заставляло их стараться еще больше. Джинни Уизли, ярая фанатичка, и похоже, не хотела иметь ничего общего с Чернокрылом. Его это вполне устраивало, он тоже не хотел иметь с ней ничего общего. И как слышал, она была спасена Гарри от Сасши еще на втором курсе, и Чернокрыл отчетливо видел, как она его боготворит. Люпин, ещё один из постоянных жителей, казалось, действительно его ненавидел. Он полагал, что оборотень столкнуться с кем-то, настолько отличающимся от того, что он ожидал увидеть в ребенке Лили и Джеймса, особенно когда он знал Гарри, который, похоже, ему нравился, было настолько неправильно, что Чернокрыл просто не мог быть ни одной из версий Гарри Поттера. Старшая Гермиона была одной из немногих, о ком Гарри еще не составил своего мнения. В отличие от той Гермионы, которую он знал, она казалась чуточку более готовой к тому, чтобы попытаться найти ответы не только у авторитетных людей. Он также заметил, что она пристально смотрит на Холли, и вероятно, желает задать множество вопросов, но ещё ни разу не затронула эту тему с кем-либо из них. Младшая Гермиона, казалось, привязалась к кухне, и оставалась там всегда, когда у других были дела. Находясь там, она больше всего общалась с Макгонагалл, Блэком, Люпином и теми, кто постоянно прибывал и покидал штаб-квартиру. Сириус Блэк не казался таким уж плохим. Он, казалось, мысленно отделил Чернокрыла от Гарри, и без проблем воспринимал их как отдельных личностей, что облегчало ситуацию, и снабдил Гарри несколькими заклинаниями, которые тот мог бы использовать, если бы в итоге продолжил свой проект с волшебным мотоциклом. Тонкс тоже казалась вполне нормальной: когда она не была на работе, то обычно проводила время в штаб-квартире, так что он видел её довольно часто. Если подумать, у нее был выходной по средам, так что, скорее всего, она будет тут и сегодня. Это означало, что Гарри сможет легко начать боевую подготовку, которую требовало его соглашение с Муди. Подумав об этом имени, Гарри вспомнил о самом Муди. Бывший аврор, похоже, очень одобрял Чернокрыла, так как заметил в нем бойца. То, что Муди считал «бойцом», Чернокрыл воспринимал скорее как свою первобытную, инстинктивную и боевую сторону. Его стиль боя был далек от утонченности и структурированности, он почти полностью полагался на скорость и рефлексы, а не на формы и стандартные приемы. — Кажется, мне нужно выпить, чёрт возьми! — пробормотал Гарри про себя. В это время Чернокрыл почувствовал вспышку праны, знакомой праны. На столе рядом с ним безобидно стояла бутылка с запиской — на столе, который минуту назад был пуст. Гарри быстро проверил, не было ли это какой-то ловушкой, но, если не считать небольшого остатка праны, она была чиста. Прочитав записку, Гарри усмехнулся. Можно было предугадать, что Зелретч воспримет его слова буквально и пошлет ему бутылку крови через Калейдоскоп. Постойте-ка, откуда Зелретч узнал, что он только что сказал? Неужели старый вампир шпионил за ним прямо сейчас? Ну да ничего не поделаешь, если так. Гарри поднял бутылку — случайный взгляд мог бы принять её за бутылку красного вина — и направился вниз, на кухню. По лестнице разносились запахи готовящейся еды, и Чернокрыл был вынужден признать, что Молли Уизли хорошо готовит. Войдя на кухню, он обратил внимание на то, кто там находится. Наземникус Флетчер как раз выходил из дверей, он должен был сейчас охранять Гарри. Сириус Блэк сидел с Люпином с одной стороны, а с другой стороны был промежуток. По другую сторону от него сидела Тонкс, метаморфмаг, и похоже, пыталась повторить то, что Гарри делал со своими волосами. Уизли были в сборе — родители и четверо младших, по крайней мере. Две Гермионы сидели бок о бок, похоже, они о чем-то разговаривали, и старшая из них выглядела довольно расстроенной. Гарри занял место между Сириусом и Тонкс и взмахом палочки наколдовал кубок. Он налил в него немного крови, сделал глубокий глоток и снова наполнил кубок доверху. Он заметил, как нос Люпина дёрнулся, а глаза сузились, но, прежде чем он успел что-то сказать, Молли Уизли выбрала этот момент, чтобы принести еду на стол. Поставив все на стол и доставая напитки, она не сразу заметила бутылку, стоящую перед Гарри, и красную жидкость в его заколдованном кубке. На мгновение она остановилась и уставилась на него, а все остальные за столом затихли, заметив, что Молли перестала двигаться. — Что это? Почему ребенок пьет вино? — она бросила взгляд на Сириуса. — Это ты сделал? Ты пытаешься развратить его? Тринадцатилетний ребенок вообще не должен пить вино, тем более посреди дня! Неужели тебе совсем не стыдно? — пронзительно закричала она. Гарри пришлось закрыть свои чувствительные уши: голос Молли Уизли казался довольно громким. Это, а также то, что он был довольно высок, несомненно, помогло Гарри чуть не оглохнуть. Он был благодарен за то, что задернул шторы над портретом матери Сириуса: однажды он уже слышал ее резкий голос и не собирался делать это снова. Все остальные были совершенно ошеломлены, когда Гарри подал им идею просто закрыть шторы над портретом, чтобы она никогда ничего не услышала и не отреагировала на это, Сириус тоже чуть не заплакал от облегчения. — Эй, эй, Молли. Это не от меня! — запротестовал Сириус. — Не то чтобы я был против того, чтобы попробовать самому, просто чтобы узнать, насколько это вкусно, — сказал он с наглой ухмылкой. Гарри не стал останавливать его, ему было любопытно, как он отреагирует. Сириус сделал глоток красной жидкости, которую принял за вино, а затем его лицо исказилось в гримасе, прежде чем он выплюнул ее. — Какого черта? Это не вино! Что это? — сказал он, быстро набирая стакан воды, чтобы смыть привкус крови со рта. Гарри захихикал, и все наблюдали, как он достал свой кубок и снова отпил из него. — Серьезно, Чернокрыл, что это? Люпин и младшая Гермиона ответили одновременно: первый узнал запах, а вторая знала, что за красную жидкость будет пить Гарри из её мира. — Кровь, — они сказали вместе, и все повернулись, чтобы недоверчиво посмотреть на Чернокрыла, который продолжал потягивать из своего кубка. — Что? Мне нравится вкус! Виновата принцесса-вампирша в качестве лучшего друга, из-за нее у меня появились странные привычки, — Гарри небрежно пожал плечами. Остальные в комнате в большинстве своем, казалось, отпрянули от него. Люпин сгорбил плечи и попытался угрожающе взглянуть на Чернокрыла, но это ему не удалось, поскольку Гарри знал вещи куда более страшные, чем оборотень. Сириус моргнул, но пожал плечами, он не слишком беспокоился о том, что кто-то пьет кровь, если ему это нравится. Тонкс сделала глоток и посмотрела на Гарри. — Не знаю, как остальные, но я думаю, что кровь можно отнести к «приобретенным вкусам», — сказала она ему. Гарри был удивлен, что она вообще попробовала её, он не ожидал такого от ведьм и волшебников, ни от более дальновидных магглорожденных, ни от традиционалистов-чистокровных. — Ну, как знаешь. Как я уже говорил, наличие принцессы-вампира в качестве лучшей подруги обычно делает с человеком странные вещи, — Гарри пожал плечами. — Кроме того, если учесть, что у меня сравнительно мало друзей-людей, то я вообще далёк от того, что можно считать «нормальным», — пояснил он. Вся комната повернулась к Гермионе. — Не знаю, как насчет его японских друзей, — сказала она. — Но та, что с металлическими ногами, та, что с вилообразным хвостом, когтями и рогами, синеволосая девушка и другие почти наверняка не люди. Принцессы-вампиры, а также его служанка-вампирша — я бы сказала, что почти все, кого он знает, не люди. Гарри проворчал себе под нос, сколько бы раз он ни просил её не делать этого, Сацуки все равно продолжала надевать этот фетишистский наряд французской горничной. Однако, похоже, дела у неё шли неплохо: благодаря браслету Гарри, который уничтожил желание пить кровь, и дружбе с Фран, Сацуки, похоже, сильно повеселела. Теперь она была зачислена в ту же школу, где учились Шира, Рин и Сакура, чтобы завершить свое обычное образование. — К вопросу о том, что мы не люди, — заговорил Люпин. — Что именно ты из себя представляешь? Не ври, я вижу, что ты не человек! Я не знаю, кто ты, но ты никак не можешь быть человеком! — он зарычал на Гарри, а янтарные глаза опасно сверкнули, или, по крайней мере, опасно для того, у кого нет навыков Гарри и поддержки в виде Лиз. — Что ты имеешь в виду? Разве я предоставил хоть одно доказательство того, что я не человек? И даже если бы это было не так, какое это имеет значение? Ты предвзято относишься к нелюдям, волк? — Гарри спросил его ровным голосом, не выказывая ни удивления, ни шока, ни гнева, ни каких-либо других эмоций, которые могли бы показать, что он думает об обвинении, выдвинутом против него. — Волк во мне боится и ненавидит тебя, это ненормально! — ответил Люпин. — Что касается доказательств того, что ты не человек, то их предостаточно. Ни у одной ведьмы или волшебника от природы нет фиолетовых волос, ни у кого из них нет красных глаз, разве что как побочный эффект некоторых ритуалов или как результат действия чар, меняющих цвет. Нет, я не предвзят, но думаю, что мы заслуживаем того, чтобы узнать, кто ты такой. — Правда? — опасно тихим тоном спросил Гарри, который заставил всех вокруг насторожиться. Вероятно, не помогло и то, что они больше не могли видеть, какие эмоции пляшут в его глазах после того, как он снова надел повязку. — Что с того, что твой волк боится? Мне все равно. Что с того, что у меня волосы и глаза не обычного цвета, — это всего лишь я. Ты утверждаешь, что не имеешь предрассудков, но что ты на самом деле думаешь о других расах? Вампирах? Демонах? Суккубах? Фейри? Ты считаешь, что вы имеете право знать обо мне хоть что-то, но почему? Ты для меня никто, и я должен быть для тебя никем. — Г-Гарри, — начала младшая Гермиона. — Мы застряли здесь, помнишь? У нас нет способа вернуться домой. Мы должны полагаться на них. Я знаю, что ты можешь превратиться во взрослую женщину, но я всего лишь ребенок, я ничего не могу здесь сделать, — сказала она ему, что выглядит совершенно беспомощной. Остальные в комнате моргнули, пробормотали слова «взрослая женщина» и уставились на Гарри, в результате чего Холли слегка захихикала и привлекла к себе внимание. Гарри вздохнул, решив дать Гермионе хоть какую-то надежду. — Возможно, мы не застряли здесь. Между мной и некоторыми из тех, кто дома, существует… связь, благодаря которой Зелретч прислал мне бутылку крови. В настоящее время мы можем передавать друг другу только неживые существа, но, проведя некоторые исследования, я надеюсь, что мы сможем вернуться домой в ближайшее время, — в общем-то, это была ложь, но, по крайней мере, ей стало легче. — Правда? — с надеждой спросила Гермиона, и Гарри закатил глаза, доставая из кармана телефон. — Вот, этот телефон связан с домом. Можешь попробовать позвонить родителям, если хочешь и действительно помнишь свой домашний номер. Я уже позвонил Зелретчу, мы вдвоем работаем над решением этой проблемы, так что я знаю, что это работает, — очередная ложь, но это не имело значения, поскольку Зелретч мог забрать их в любой момент. Гарри удивился, когда она не приняла его предложение. Она покачала головой. — Если я позвоню им сейчас, то только побеспокою. Нет, лучше пусть они об этом не знают. Тогда, если окажется, что ты не сможешь доставить нас домой, у них не будет ложной надежды, — довольно зрелое мышление, совсем не то, что ожидал Гарри. — Хорошо, — ответил Гарри, убирая телефон обратно в карман. — Если ты этого хочешь, то кто я такой, чтобы спорить, в конце концов, это твой выбор. А теперь, нам действительно лучше поесть, пока еда не остыла, или нет? — после этого он принялся за еду, конечно же, после быстрого структурного анализа. Он был рад, что ни его, ни Гермионы еда не была заправлена каким-либо зельем, возможно, его вчерашнее случайное признание этого произвело впечатление. — Погодите-ка, — сказал Сириус. — Что она имела в виду, говоря «превратиться во взрослую женщину»? — спросил он, с любопытством глядя на Чернокрыла. Остальные, похоже, тоже ухватились за этот вопрос, возможно, чтобы отвлечься от тяжелой атмосферы, царившей минуту назад. Чернокрыл закатил глаза под повязкой и посмотрел на Холли рядом с собой. — Ну что? — спросил он. Холли кивнула, пожав плечами, — Гермиона уже произнесла это вслух. Начинаем слияние, — в унисон сказали они, и именно это и сделали. Наблюдатели смотрели, как Холли погружается в тело Гарри, который начал быстро меняться: стал выше ростом, изменилось строение скелета, он немного постарел, изменились волосы и цвет глаз, изменилась и одежда. На том месте, где мгновение назад сидел Чернокрыл, теперь сидела молодая женщина. На вид ей было около восемнадцати или девятнадцати лет. У неё была бледная, но не совсем ослепительно белая кожа, как у самого Чернокрыла, и теплые карие глаза. Её каштановые волосы доходили до пояса и были завязаны в два хвостика маленькими темно-фиолетовыми бантиками. Руки у нее были более изящными, как у Чернокрыла, но без когтистых ногтей, и небольшая грудь, вероятно, между 2-м и 3-м размером. Из одежды на ней было черное платье длиной до колен с множеством оборок, бантов и кружев. Оно было в стиле «готической Лолиты», а на груди красовался символ, напоминающий навершие посоха Чернокрыла. Рукава платья были расклешены от запястья, и все это было отделано серебром. На ней были сапоги длиной до колена, похожие на армейские, но более женственные, зашнурованные темно-фиолетовыми шнурками. От верха сапог до низа платья виднелись черные чулки, обтягивающие ее длинные и стройные ноги. На шее у нее висел черный чокер с серебряными деталями в виде замысловатого рисунка глаза, который обычно можно было увидеть на спине плаща Чернокрыла в фиолетовом цвете. — Знаешь, — сказала Тонкс. — Я действительно не знаю, как тебя сейчас называть. В смысле, ты Гарри или Холли? Черт возьми, да у тебя может быть совершенно новое имя для этой формы! — она была не единственной, кто восхищался физически привлекательной формой, стоящей перед ними. Гарри вспомнил, как Зелретч называл её «Девочка-Волшебница Аметист», и решил сделать из этого имя. — Когда я в таком состоянии, наверное, лучше называть меня Эми или что-то в этом роде, — сказала новоиспеченная «Эми», потянулась и продолжила есть. Эми не нравились некоторые взгляды, которые она получала. Если младшая Гермиона уже видела эту форму, то остальные не видели и не знали, что с ней делать. Старшая Гермиона, похоже, немного… завидовала её стройному телу и естественной красоте. Да и мужскую форму Чернокрыла, признанную андрогинной, тоже можно было назвать красивой. Не зря же мужчины отправлялись на Бесформенный остров, чтобы попытаться заполучить Сфено и Эвриалу себе, и Чернокрыл наверняка унаследовал их внешность. Судя по тому, как на нее смотрел Рональд Уизли, Эми мысленно пообещала Лен подарить ему несколько извращенных снов, в которых она точно не будет фигурировать ни в каком виде. Фред и Джордж оценивающе посмотрели на нее, но у обоих хватило ума не пялиться так, как их младший брат. Сириус лишь моргнул, пожал плечами и вернулся к еде. Эми подумала, не будет ли хорошей идеей оставаться в этой форме, пока она здесь, ведь выглядеть старше — хороший способ заставить людей относиться к ней серьезнее. Бросив взгляд на Тонкс, Эми решила, что раз у аврора выходной, то после еды будет самое время провести с ней «спарринг». — Эй, Тонкс, ты не против немного потренироваться со мной в дуэли после еды? — спросила Эми. Зная, насколько неуклюжей была метаморфмаг, а Эми задавалась вопросом, почему это так, любая практика была бы очень кстати. Щеки Тонкс слегка покраснели, и она потерла затылок. — Да, конечно. Не знаю, насколько я буду хороша, ты, кажется, достаточно уверен в себе, но буду стараться из-за всех сил, — она сказала это немного кротко, так как, очевидно, не была особенно уверенной в своих силах. Гарри нахмурился: отсутствие уверенности в себе, в отличие от знания своих пределов, было не слишком хорошей чертой для бойца. — Насколько хороша ты вообще можешь быть? — спросила старшая Гермиона, и тон ее голоса ясно дал понять чутким ушам Эми, что она сомневается в ее способностях. — Тебе всего тринадцать, ну, Чернокрылу всего тринадцать, а я… Как вообще работает это слияние? — спросила она, не понимая, как можно иметь два разума в одном теле. Эми ухмыльнулась. — Это немного сложно объяснить. Мы по-прежнему два человека, несмотря на одно тело, но мыслим как один. Холли знает, о чем думает Гарри, и наоборот, он знает, о чем думает она. Поначалу мы были абсолютной неразберихой, но потом нам удалось синхронизировать наши мыслительные процессы настолько, что ошибок практически не стало. Сейчас есть два способа думать о нас: мы или Эми. Вы можете воспринимать Эми как отдельную личность, что-то вроде ребенка между Гарри и Холли, или же как их смесь, — объяснила она им. — А как на самом деле ощущается нечто подобное? — с любопытством спросила Тонкс. Эми, казалось, на мгновение задумалась над вопросом, прежде чем ответить. Она говорила медленно, обдумывая каждое слово, прежде чем произнести его вслух. — Это невероятно интимно. Хотя никто из нас не испытывал этого, мы бы сказали, что это, вероятно, более интимно, чем половой акт. Как одно существо, мы знаем друг друга, их достоинства и недостатки, их хорошие и плохие стороны. Все наши воспоминания собраны вместе, весь наш опыт — вот почему нам комфортнее быть женщиной, чем мужчиной. Чернокрыл был мужчиной тринадцать лет и несколько месяцев, Холли была бесплотным сознанием два века и женщиной еще восемь веков, поэтому время, проведенное в качестве женщины, как бы перевешивает желание быть мужчиной. К счастью, у Чернокрыла задействовано минимальное количество гормонов, а у Холли — ни одного. Нас физически тянет к женщинам, в какой бы форме мы ни находились, но, несмотря на это, женская форма лично для нас предпочтительнее мужской, — задумчиво объяснила Эми, и поняла что сама никогда об этом не задумывалась. Больше разговоров не было, пока они ели приготовленную для них еду, и Эми решила пока остаться в этой форме. Когда трапеза была закончена, и посуда вымыта, Эми и Тонкс отправились на свою маленькую дуэль. Остальные обитатели Площади Гриммо тоже решили последовать за ними, весьма любопытствуя, что же произойдёт. Оставив посох в библиотеке Блэков, Эми потребовалось мгновение, чтобы призвать его в свою руку. Наблюдавшие за ней люди с любопытством разглядывали черно-серебряный посох, задаваясь вопросом, чем же он отличается от палочки. — У тебя действительно есть палочка? — спросил Сириус, его любопытство взяло верх. — То есть я знаю, что ты пользуешься этим посохом с тех пор, как попала сюда, а возможно, и раньше, но разве первокурсники обычно не получают палочку у Олливандера? Эми кивнула и протянула палочку Чернокрыла. Поскольку кобура с палочкой была на руке Гарри, её пришлось доставать через Калейдоскоп, так как в данный момент палочка хранилась в кулоне. — Это палочка Чернокрыла, а это, — рядом с чёрной палочкой Гарри появилась палочка Холли. — Это палочка, принадлежащая Холли. Хотя она всегда использует свою палочку, но ничего другого, достаточно маленького, чтобы она могла ею пользоваться, Чернокрыл предпочитает посох, который он создал сам, и, поскольку я являюсь смесью его и Холли, я тоже предпочитаю его. — А посох работает так же, как и палочка? — спросила старшая Гермиона. — Я имею в виду, накладывает ли он заклинания точно так же? Ведь движения палочкой, которым мы учимся, довольно сложно повторить с помощью чего-то такого большого, есть ли какие-то преимущества в использовании посоха? Эми хихикнула. — Посох, благодаря материалам, из которых он сделан, полностью способен произносить заклинания, как и палочка. Есть несколько навыков, которые могут изучить ведьмы и волшебники, но одно из них, в частности, аппарирование, устраняет необходимость в движениях палочкой и, таким образом, делает все эти заклинания вполне применимыми с помощью посоха. Чернокрыл предпочитает посох, потому что его можно использовать как оружие в ближнем бою, в отличие от палочки, с которой он часто сталкивается. — Что это значит? — спросила Тонкс, и нахмурилась. — Можно подумать, что в Академии авроров нас учат подобным вещам, но я никогда не слышала ни о чем подобном. В основном мы изучаем магическое право, а также командные учения, но это совсем не то, чего люди ожидают. Эми склонила голову набок — привычка Гарри, — и на мгновение закрыла глаза в раздумье — привычка Холли. — Обычное заклинание изменяет способ действия заклинания после того, как оно покидает палочку. Вместо того, чтобы быть чем-то, что перемещается из точки А в точку Б, а затем производит эффект, взрывное заклинание «взрывается» и распространяется либо через заранее определенный период времени, либо при соприкосновении с чем-то. Позвольте мне, — она направила посох на потолок, подальше от остальных, и наложила на него заклинание оглушение. Красное заклинание выглядело немного больше обычного, похожего на оглушение, но оно дало о себе знать, когда ударилось о потолок и взорвалось волной красного света, как миниатюрная бомба. — Если бы кто-то находился рядом с заклинанием, когда оно взорвалось, он был бы оглушен. Это хороший способ борьбы с толпой или группой целей, — сказала Эми. — Конечно, это потребует много усилий и практики от тех, кто не умеет изменять заклинания с помощью арифмантики, как это делает Чернокрыл. — Значит, арифмантика — лучший предмет Чернокрыла? — с любопытством спросила Тонкс. — Арифмантика и Древние руны, — ответила Эми, после чего снова обратилась к старшей Гермионе. — Ещё одна особенность этого посоха в том, что он позволяет Чернокрылу с легкостью применять созданные им заклинания, независимо от их сложности. Если бы он выбирал работу в Волшебном мире, то, скорее всего, стал бы создателем заклинаний или Невыразимцем. Это тоже было правдой. Когда Гарри не был занят ничем другим и у него появлялось свободное время, он, как правило, создавал всё больше и больше собственных заклинаний. Хотя он признавал тот факт, что обычные волшебные заклинания использовались веками, если не дольше, ему нравилось, что его заклинания были созданы им самим. Находясь в Хогвартсе или в окружении других волшебников, он, как правило, использовал заклинания, созданные волшебниками. Когда же их не было рядом, он предпочитал давать волю своим собственным творениям, которые, правда, были более разрушительными, чем те, что обычно использовали волшебники. Как только они прибыли в соответствующую комнату, которая бала довольно большой, их зрители отошли в одну сторону, за дуэльные защитные чары. Эми стояла в одном конце комнаты, небрежно облокотившись на посох, и демонстрировала довольно беззаботное отношение. Тонкс, по сравнению с ней, нервничала гораздо сильнее и стояла в противоположном конце вытянутой комнаты. — Итак, — говорила Эми. — В бою нужно запомнить четыре вещи: Сила, Скорость, Точность и Мастерство. Давайте посмотрим, как ты себя проявишь, прежде чем пытаться что-то улучшить, — некоторые наблюдатели подумали, что Эми говорит это довольно высокомерно, ведь младшая Гермиона знала, на что способен Чернокрыл. Сириус объявил о начале дуэли. Тонкс первой выпустила заклинание, но Эми небрежно отошла в сторону и стала медленно подходить к ней. Тонкс выпустила ещё одно заклинание, и на этот раз Эми изящно повернулась в сторону, и снова уклонилась от заклинания. Тонкс, всё больше и больше нервничала и не на шутку встревожилась улыбкой на лице Эми, начала метать заклинания все быстрее и быстрее, но ни одно не попало в цель. Дошло до того, что Эми стояла всего в нескольких футах от нее, когда она направила на Тонкс свой посох и наложила простые обезоруживающие чары. Палочка Тонкс вылетела из её руки и попала в руку Эми, которая просто стояла и улыбалась ей. Плечи Тонкс опустились, она была не очень довольна тем, как легко ее победили. — Не волнуйся так сильно, Тонкс, — сказала Эми. — Чернокрыл, несмотря на то, что ему тогда было всего двенадцать лет, стал победителем Международного турнира по дуэли в девяносто третьем году. Он также проходит ученичество, чтобы достичь мастерства в Защите от темных искусств. Все были под впечатлением от достижений юноши. — Ты допустила несколько ошибок во время дуэли, хочешь, я перечислю их? — Тонкс кивнула. — Во-первых, ты не попыталась сразу меня уничтожить. Ты пыталась понять меня, используя более медленные и слабые заклинания, чем те, на которые способна, но это тебе не помогло. Вместо этого тебе следовало просто попытаться вывести меня из строя. Во-вторых, ты использовала только заклинания одного действия. Возможно, тебя учили таким вещам, как оглушающее заклинание и обезоруживающие чары, но чем дальше ты находишься на дуэльной площадке, тем легче от них увернуться и тем сложнее попасть. Попробуй использовать взрывные заклинания и заклинания широкой зоны действия, пока не освоишь что-то подобное, дестабилизируй противника, пока не получишь гарантированный шанс на победу. В-третьих, чем ближе я подходила, тем больше ты нервничала, и это немного выбивало тебя из колеи и мешало твоим способностям. Впредь не обращай на это внимания, сосредоточься на том, чтобы уничтожить противника, а не на том, в какие игры разума он может попытаться с тобой поиграть, — перечислила Эми. Затем она посмотрела на людей, наблюдавших за дуэлью. — Вообще-то, раз уж вы все здесь, было бы неплохо научить вас некоторым вещам, которые, надеюсь, сохранят вам жизнь, если дело дойдет до сражения, — к тому же это был легкий способ начать выполнять условия сделки, которую Чернокрыл заключил с Муди. — Но мы не можем, — разочарованно сказала старшая Гермиона. — Мы ещё не достигли совершеннолетия, и у нас будут неприятности с Министерством, если будем колдовать вне школы, — хотя ни ей, ни остальным не нравился Чернокрыл, они не могли отрицать, что хотели бы научиться у кого-то некоторым навыкам. Эми прищелкнула языком. — Это место находится под Фиделиусом, верно? — они кивнули. — И какова цель этого заклинания? Сохранить тайну. Так неужели ты думаешь, что кто-то за пределами этой собственности, даже Министерство, сможет определить, используешь ты магию или нет? Кроме того, они могут определить, что магия творится только рядом с кем-то, на ком есть надзор. А поскольку здесь есть взрослые ведьмы и волшебники, это не сработает, не так ли? Наблюдатели нехотя согласились практиковаться в том, чему их учила Эми, при условии, что она будет демонстрировать им свои навыки каждый урок, устраивая спарринг с кем-нибудь, на что она согласилась. Вскоре все выстроились в ряд, включая Сириуса и Тонкс, и она рассказала им о том, чему будет их учить. — Как я уже говорила, есть четыре составляющие того, чему я буду вас учить: Сила, Скорость, Точность и Мастерство. Прежде всего, кто-нибудь может сказать мне, что я имею в виду под силой? — спросила она, ища глазами поднятую руку. Старшая Гермиона подняла свою, и Эми выбрала её. — Сила — это сила, с которой произносится заклинание, чем больше сила, тем сильнее эффект. Примером может служить заклинание Инсендио: при малой мощности оно дает лишь искры, но при большой мощности может сжечь целое дерево за несколько минут, — четко, как по учебнику, сказала она. Эми кивнула. — Это правда. К сожалению, если ты не практиковалась в изменении своей мощности, единственный способ добиться этого — время. Я не буду с вами нянчиться, так что над этим придется поработать самой. А теперь, кто-нибудь, кроме самой Гермионы, может объяснить мне, что я имел в виду, говоря о скорости? На этот раз ответила Тонкс. — Полагаю, под скоростью ты подразумеваешь быстроту реакции, скорость наложения заклинаний, скорость передвижения по полю боя и тому подобное? — немного неуверенно ответила она. Эми все равно кивнула. — Правильно. Боевой стиль Чернокрыла основан на скорости, и скорее физической, чем скорости наложения чар, потому что он предпочитает физический бой. Это показатель того, как быстро ты можешь бросить заклинание и как быстро ты можешь уклониться. Тот, кто быстр, сможет избежать большего количества заклинаний, чем тот, кто медлителен, и, таким образом, сэкономит магию, усилия и концентрацию, поскольку не будет вынужден применять так много заклинаний щита. А теперь, может быть, кто-нибудь еще расскажет мне, что такое Точность? Это очень просто. Фред и Джордж, были нехарактерно серьезными, и подняли руки, а Эми выбрала Джорджа, сказав, что на следующий вопрос ответит Фред. — Это способность попасть в цель. Если ты не можешь правильно прицелиться и промахиваешься или попадаешь в своего союзника, то от заклинания не будет никакого толку. Эми кивнула. — Именно, одно заклинание, попавшее в цель, гораздо лучше, чем дюжина заклинаний, которые промахиваются и ничего не делают, — теперь Фред может ответить на следующий вопрос: — Что я имею в виду под умением? — спросила она, и что, вероятно, было самым сложным из всех четырех. — Сколько заклинаний ты знаешь? — он пожал плечами. — Это имеет какое-то отношение к скорости, точности и невербальному наложению заклинаний? — Эми снова кивнула. — Отчасти да. Мастерство заключается в количестве заклинаний, которые вы знаете, и в том, как вы их применяете. Например, вы можете использовать заклинание агуаменти, чтобы брызнуть водой кому-то в лицо, чтобы отвлечь внимание, или сделать его мокрым, прежде чем ударить заклинанием электричества, или намочить пол, а затем заморозить его, заставив человека подскользнуться на льду, — Эми привела несколько примеров. — Так как я не собираюсь повторять вам все по миллиарду раз, мы не будем работать над силой. Скорость придет с практикой, а мастерство — с вашей собственной изобретательностью и поиском подходящих заклинаний. Нет, мы будем работать над точностью, — Эми приказала посоху вызвать по сотне оглушающих сфер для каждого человека в комнате. Они выглядели немного испуганными, когда их внезапно окружили массой оглушающих заклинаний. — Отслеживать количество попаданий и расстояние между ними и целью, а также веди таймер, — Эми обратилась к своему устройству, которое ответило [Да, мэм], заставив всех, кто еще не слышал его речи, слегка подпрыгнуть. — Теперь, — сказала Эми. — Я дам обратный отсчет, а затем приведу все в действие. Сферы будут двигаться в произвольном порядке и исчезнут, когда в них попадет заклинание, любое заклинание. Как вы слышали, посох будет следить за тем, сколько каждый из вас попадет, а также за средним расстоянием между вами и целью. Три. Два. Один. Начали!***
Через полчаса, когда все вернулись на кухню, Эми объявила результаты. — Сириус, ты выбил больше всех — сто восемьдесят две сферы, но средняя дистанция составила три метра, что является третьим результатом. Старшая Гермиона, ты использовала самый широкий спектр заклинаний. Ты в итоге выбила семьдесят шесть сфер — третий результат, но лучшее среднее расстояние — пять метров. Остальные были довольно средними по обоим параметрам, за редким исключением, так что нам нужно работать над этим. Младшая Гермиона подняла руку. — Мы можем использовать те буклеты, которые Чернокрыл сделал для каждой группы? Я знаю, что он сделал по одному буклету для каждой группы и что в них содержатся все заклинания, которые они должны были выучить по каждому предмету. И я не смогла прочитать буклеты старших учеников Эми хихикнула. — Ах да, Чернокрыл наложил на них чары, чтобы ты не мог читать их, если был слишком мал. Это была мера предосторожности на случай, если первокурсник или кто-то другой неопытный попытается творить магию за пределами своих возможностей и в итоге нанесет себе травму, — она на мгновение потерла подбородок. — Полагаю, мы могли бы снять чары с одного комплекта буклетов, чтобы ты просмотрела их, сейчас ты достаточно ответственна, чтобы не подвергать себя опасности. Эми взмахнула посохом, и перед ней появилась стопка из семи брошюр, после чего она начала снимать чары, мешавшие младшим ученикам читать более сложные материалы. Затем она передала семь брошюр Тонкс. — Я доверяю тебе быть ответственной, — сказала она метаморфмагу. — Было бы неплохо, если бы вы все сразу работали над одним заклинанием, или же вы могли бы каждый выбрать свое заклинание, а потом сотрудничать, когда освоите его. Мне все равно, какой способ вы выберете, главное, не напрягайтесь. Вокруг них внезапно разразился взрыв. Эми на мгновение разделилась на Чернокрыла и Холли, последняя бесшумно пролетела над спешащими людьми, чтобы послушать, как Гарри стал невидимым и сделал то же самое с другой группой спешащих людей. По быстрому мысленному указанию Фран и Лиз тоже прислушались к происходящему, Лен в это время была занята тем, что отвлекала Тонкс и остальных, чтобы они не заметили внезапного исчезновения Эми. В конце концов Гарри узнал, что происходит, от Аластора Муди. Оказалось, что на Гарри Поттера только что напали дементоры в Литтл-Уингинге, и Министерство, во всей своей красе, пытается его исключить. Дамблдор занимался бюратией, но, похоже, они собирались доставить его в штаб-квартиру через несколько дней, раньше необходимого срока. Тонкс сразу же приступила к работе, придумав, как убрать Дурслей из дома, пока они забирают оттуда Гарри, а все остальные пытались придумать, как снять с Гарри этого мира обвинение в использовании магии в несовершеннолетнем возрасте и предполагаемом нарушении Статута секретности. Чернокрыл подумал, что, возможно, ему удастся придумать, как это провернуть: он поговорит об этом с Гарри, когда его заберут, и узнает, что тот думает по этому поводу. Для этого нужно было заручиться сотрудничеством его копии, а также подтвердить некоторые вещи, которые он услышал за последний день или около того.***
— Что это за чертовщина! — Тонкс вскрикнула, когда несколько дней спустя вошла в библиотеку. Она собиралась найти несколько заклинаний, чтобы добавить их к своему арсеналу. Войдя в библиотеку, она увидела Гарри, сидящего перед каким-то адским чудовищем с посохом в руках. — О, привет, Тонкс, — легко ответил Чернокрыл, казалось, его ничуть не беспокоило то, что находилось перед ним. — Как дела? — непринужденно спросил он. Тонкс просто продолжала смотреть на стоящее перед ней существо, и не знала, что с ним делать. Конечно, в мире волшебников были свои заморочки, но такого… такого она никогда не видела! — Привет, Гарри, я в порядке. Я пришла сюда, чтобы найти несколько заклинаний, которые можно добавить к списку, составленному тобой. А теперь, повторюсь, что это за чертовщина! — она вернулась к разглядыванию чудовища перед Гарри, гадая, что же такое она приняла, чтобы увидеть то, чем это было. Оно было огромным, около девяти футов в плечах, и в целом напоминало волка. Но вместо меха он был покрыт темной зеленовато-черной чешуей, а вместо хвоста у него было скорпионье жало. Лапы были увенчаны невероятно смертоносными когтями, и её нос дернулся, когда она почувствовала запах яда, который, вероятно, исходил от них. Под шкурой зверя явно проступали мощные мышцы, а вдоль спины тянулись ряды шипов. Голова была треугольной формы, похожей на укороченную голову крокодила, и тоже была усеяна тремя рядами невероятно острых зубов. Из пасти, где обычно располагается язык, выходило несколько мощных щупалец с шипастым кончиком, которые тоже выглядели довольно смертоносными. Глаза были оранжевого цвета, и казалось, что оно сверкают огнем. — А? А, эта штука? Вот что бывает, когда мне скучно и я смотрю, насколько сильно я могу изменить своего Патронуса, он удивительно хорошо переносит трансфигурацию, — ответил Гарри. Он не сказал ей, что собирался использовать огромное количество этих заклинаний во время Войны за Грааль. Они совершенно не походили на его обычных Патронусов, и никто не должен был связать этих чудовищ, похожих на демонов, с его обычными творениями. Он подумывал использовать их в качестве части своей имитации слуги класса Райдер. Если бы он ехал на одном из них верхом, а в другой руке держал какое-нибудь длинное оружие, возможно, косу или копье, или метательное оружие, например копья или кусаригаму, то он мог бы использовать целую ораву таких существ в качестве поддержки. Удивительная особенность его творений заключалась в том, что их нельзя было уничтожить чисто физическими средствами: если они распадались на части, то просто восстанавливались и возвращались снова. Чтобы избавиться от них навсегда, нужно было уничтожить их до такой степени, чтобы они не могли восстановиться, а поскольку они были конструктами, проклятия и тому подобное к ним не прилипали. Теперь, когда их усовершенствовали, снабдив мешочками с ядом повсюду — в лапах, в скорпионоподобном хвосте и в клыках, — они стали еще более смертоносными, чем раньше. — Это Патронус? — с недоверием спросила Тонкс. — И это то, что ты делаешь, когда тебе скучно? Думаю, я не буду одинока, если скажу, что молю Мерлина, чтобы ты никогда не решил стать Темным Лордом. Если это то, что скука делает с тобой, когда ты хороший парень, что ж, надеюсь, я никогда не увижу, что произойдет, когда ты окажешься на другой стороне, — она вздрогнула, обхватив себя руками. — Вообще-то, — сказал Чернокрыл. — Вот что происходит, когда я пытаюсь трансфигурировать одного из своих патронусов. Как я уже говорил, их удивительно легко изменить, и я нахожу это забавным. Один из моих обычных Патронусов выглядит вот так, — он произнёс заклинание, и в комнате появился Патронус, который занял большую часть свободного пространства и стал довольно тесным. — Итак, — сказал Гарри. — Ты искала заклинания в этой библиотеке, чтобы добавить их к уже составленным спискам, верно? — Тонкс кивнула, и Гарри отпустил обоих своих патронусов в свой мысленный мир. — Здесь есть коллекция книг, в которых есть заклинания, которые не могут блокировать большинство щитов. Вам это кажется полезным? — Полагаю, да, но что это за заклинания? — спросила Тонкс, следуя за ним к одному из стеллажей и удивляясь, откуда он так хорошо знает библиотеку. Правда, он проводил здесь почти все время с тех пор, как они с Гермионой прибыли, и вероятно, пытаясь найти способ вернуться, и выходил только для того, чтобы поесть и дважды в день поучить всех, кто хотел учиться. Однако прошло всего несколько дней с тех пор, как он попал сюда, так откуда же он так хорошо ориентируется в библиотеке? — Некоторые довольно неприятные заклинания, — ответил Гарри на вопрос Тонкс. — Есть одно, которое плавит кожу, одно, которое наполняет легкие кислотой, одно, которое превращает мозг в ос, одно, которое накладывает на тело внушение, чтобы попытаться убить тебя любым способом, одно, которое вызывает сильное внутреннее кровотечение, одно, которое закупоривает трахею и делает невозможным дыхание. Есть и другие, но это лишь некоторые примеры. Он посмотрел на Тонкс, которая слегка позеленела от перечисления, как некоторые выразились бы, неприятных эффектов. Она выглядела немного обескураженной тем, как непринужденно он рассказал ей о них, как будто его не волновало, каким пыткам он подвергнет кого-то, если действительно использует эти заклинания. Честно говоря, она была права, ему действительно было всё равно. Если кто-то окажется настолько глуп, чтобы навлечь на себя его гнев, то наверняка пожалеет об этом. — Что-нибудь менее неприятное? И вообще, эти заклинания вообще законны? — она должна была спросить. Она знала, что Блэки были традиционно темной семьей, поэтому следовало ожидать, что они знают не самые приятные заклинания, но ведь они не могут быть законными, не так ли? — Ну, есть ещё проклятия, разрушающие щиты, — заклинания, созданные специально для того, чтобы пробивать щиты и прочее, но, чтобы воспользоваться ими, нужно сразу же после этого произнести заклинание, потому что они не имеют других эффектов, кроме как создавать дыры в щитах, — Гарри нахмурился. — Полагаю, тебе нужно что-то вроде оглушающего заклинания, которое пробивает щиты, верно? — Тонкс кивнула. — Ну, всегда есть возможность создать такое заклинание с помощью арифмантики, но, если ты не понимаешь, что пытаешься сделать, оно просто не сработает. Хм, вообще-то, здесь может что-то быть, — он поспешил к другой полке в библиотеке, достал одну книгу и пролистал ее. — Вот, это заклинание должно сделать то, что ты хочешь. Оно похоже на заклинание головного пузыря, но на самом деле оно забирает воздух из пузыря, а затем быстро возвращает его обратно. Это создает давление вокруг головы, которое вырубает человека, не так эффективно, как оглушение, но зато не блокируется щитами, — он пожал плечами и протянул ей книгу, открытую на соответствующей странице. — Я думаю, что это больше подходит для меня, спасибо. В конце концов, я аврор и не думаю, что мне следует произносить заклинания с таким смертельным умыслом. Кстати, не посоветуешь ли ты, как научиться менять заклинания? У меня ничего не получалось, если я занималась этим самостоятельно, — она посмотрела на заклинание, которое Гарри только что описал ей. Гарри пожал плечами и ответил. — И опять же, такие вещи гораздо легче даются тем, кто изучал арифмантику. Помимо изучения того, какие числа имеют магическое значение, и некоторых других вещей, очень полезной частью предмета является изучение матриц заклинаний. Как только ты поймешь, как составляется заклинание и как взаимодействуют отдельные части, чтобы создать заклинание, ты можешь начать менять местами части и изменять их или, как я, создавать свои собственные заклинания… Подумав об этом несколько мгновений, Гарри решил дать ей совет. — Попробуй использовать это с тремя заклинаниями: Люмос, Экспеллиармус и Ступефай. Сначала начните с очень, очень, очень простого заклинания Люмос. Сосредоточьте свой разум на том, чтобы вместо проецирования света сформировать световую сферу, которая будет парить перед тобой. Практикуйся, практикуйся и ещё раз практикуйся, пока не сможешь сделать это, а когда сможешь, переходите к следующему заклинанию, а затем к следующему. Это поможет сконцентрироваться на том, что ты пытаешься сделать, — изменить магию, чтобы она следовала твоим командам, — сказал он ей. — Спасибо, Чернокрыл, я ценю это. Ты заставляешь меня чувствовать себя некомпетентной, знаешь ли. Тебе всего тринадцать, а ты уже лучше меня, аврора, которая на семь лет старше тебя в этом мире и ещё на два года старше в твоем. Как я могу отблагодарить тебя? — она взъерошила его волосы. Гарри не понравилось, что его волосы взъерошены, несмотря на то, что его талант метаморфмага позволял немедленно их расправить, и он зарычал на неё. Но она не испугалась, а, похоже, поняла, что это не «серьёзный рык», и ей просто стало весело. — Если тебе станет легче, то около года назад я дуэлировал с Дамблдором из моего мира до победного конца, — сказал он, но не упомянул что ни один из них не выкладывался на полную катушку, а победил он только благодаря тому, что обманул директора. Однако её глаза при этом расширились, а талант метаморфмага сделал её глаза еще больше. — Что касается расплаты, ты не возражаешь, если я изучу твою кровь? — она немного настороженно посмотрела на него, и он покачал головой. — Это не для каких-то плохих целей. Мне интересно, смогу ли я сопоставить талант метаморфа, которым обладаешь ты, с тем незначительным талантом, который есть у меня, и, надеюсь, усилить свой собственный. Мне также интересно, не является ли твой талант метаморфа причиной твоей неуклюжести, хотя, возможно, это из-за того, что у тебя постоянно смещается центр тяжести из-за того, что ты часто меняешь свою форму. — Хорошо, тогда поклянись, что не собираешься делать с ним ничего плохого. Знаешь, магия, связанная с кровью, классифицируется Министерством как темная и незаконная, за некоторыми исключениями вроде кровного усыновления, — сказала она ему. Гарри улыбнулся ей, пока что скрывая клыки, и фыркнул. — Ты же знаешь, что понятие «плохое» очень субъективно и зависит от того, кого ты спрашиваешь, верно? Кроме того, меня никогда особенно не волновало, что законно, а что нет, лишь бы меня не поймали за тем, что они не одобряют, — Тонкс покачала головой. — Понятия не имею, почему так, но, похоже, это успокаивает меня больше, чем то, что ты просто сказал «да», — она надулась. — Хорошо, ты можешь взять немного моей крови. Но есть ещё одно условие: не пей её или что-то в этом роде. — Хорошо, я не буду пить твою кровь, — с ноткой веселья сказал Гарри. Тонкс протянула руку, и Гарри спроецировал чистый нож на свою ладонь, а в другую руку телепортировал пузырёк для крови. Он аккуратно разрезал её ладонь и позволил крови заполнить флакон, после чего залечил порез и запечатал флакон для последующего изучения. Вдвоем они покинули библиотеку и направились вниз — пора было ужинать. Оказавшись там, оба заметили, что народу собралось больше обычного, и Гарри приподнял бровь. Обычно в доме было так много народу, когда проходили собрания Ордена, а сейчас для одного из них было слишком рано. Он посмотрел на Муди и спросил, что происходит. — Мы собираемся вернуть Поттера сегодня вечером, — ответил ему пожилой аврор. Чернокрыл кивнул головой, расправил крылья на спине и взял в руки свой длинный лук. — Я тоже иду, — ответил он. А в его глазах, спрятанных за повязкой, появился жесткий блеск решимости.