The Seamster and The Demon

      Сонхве приснился странный сон.       Ему снился Хонджун и его звёздочки на коже. Его напряженные мышцы и откинутая назад голова с голубыми волосами, разметавшимися веером по подушке на кровати Сонхвы. Губы демона раскрывались в беззвучных вздохах и стонах, которые наполняли комнату и сердце мужчины, как песня о его самых сокровенных желаниях.       В своём сне Сонхва не видел ничего ниже пупка Хонджуна, но намёк на то, чем они занимались, привёл к тому, что он проснулся потным и возбуждённым под одеялом. Он был очень рад, что демона не было рядом с утра, так что тот не мог его дразнить из-за этого.       День прошёл без всяких приключений. Он отвёз Уёна в детский сад и поболтал с Юнхо, пока не получил ключи обратно, прошёлся по магазинам, немного поработал над валянием, как только смог найти иголку в коробке, спрятанной Хонджуном, и поужинал с двумя нарушителями спокойствия.       Прежде чем он успел уйти к себе в комнату отдохнуть, Уён и Хонджун построили ещё один замок из подушек в гостиной. Их план провести там ночь был твёрд, как камень, и Уён умолял Сонхву остаться с ними. Ёнгук тоже должен был присоединиться, если не будет видимым для глаз мужчины. По-видимому, ангелам не разрешалось показывать себя людям, поэтому они только представляли его, основываясь на разговорах Уёна с ним.       Сонхва помог им достроить замок и подождал, пока они не заснут в куче запутанных конечностей и одеял. Потом потихоньку ускользнул к себе в комнату.       Мысли о прошлом сне преследовали его весь день. Даже Юнхо с его ослепительными улыбками и мягкими объятиями не смог как следует отвлечь Сонхву. Поэтому, как только он закрыл за собой дверь, и в комнате стало тихо, он, наконец, высвободил свою покупку из дальних полок шкафа и коробки.       Модель, которую он заказал, была окрашена в красный и чёрный - классические цвета, в которых обычно представляют демонов. Выбор этого сочетания хотя бы позволил Сонхве притвориться, что Хонджун совершенно не имеет отношения к этой вещи. Он даже с радостью проигнорировал версию тёмно-голубого цвета с серебряными крапинками, прямо как у самого Хонджуна.       Сонхва заполз под одеяло, держа в одной руке бутылочку со смазкой, а в другой - фаллоимитатор. Неровные выступы на кончиках пальцев вызывали лёгкое возбуждение в животе. Приглушив свет на тумбочке до более спокойного оранжевого, Сонхва откинулся на подушки.       Неудивительно, что большинство его мыслей были о Юнхо, пока он стягивал штаны и тянулся к своей длине. Сонхва представил, как его руки доводят его до твёрдости и дразнят вокруг его входа. Он не торопился, готовясь к игрушке, даже если она не была самой большой из тех, которую он когда-либо принимал, и мечтал о длинных и изящных пальцах Юнхо, проникающих глубоко внутрь него. Горячее дыхание и хныканье сорвалось с его губ, когда он взглянул на игрушку рядом и понял, насколько это форма похожа на Хонджуна.       Это была единственная проблема. Как бы Сонхва не старался представлять Юнхо над ним, Юнхо, целующего его шею, Юнхо, входящего в него глубоко, но нежно, всё-таки Хонджун был тем, кто воодушевил его на этот вечер.       Сонхва неохотно повернулся и сел, чтобы смазать игрушку. Он был готов доказать самому себе, что желание демонического члена было абсолютно неуместным. Конечно, демоны привыкли к тому, что люди бросаются на них ровно в ту минуту, когда они прибывают в человеческий мир, но Сонхва не хотел доставлять Хонджуну удовольствие от его правоты.       Мужчина накинул одеяло на талию, чтобы сосредоточиться только на ощущениях, стоя на коленях над игрушкой. Наконечник имел острую форму хвоста скорпиона и проскользнул совершенно без сопротивления. Гладкая головка оказалась внутри Сонхвы, когда он слегка опустил бёдра.       Зубы вонзились в губу, пока он медленно опускался всё ниже и ниже, насколько позволяла его растяжка. Каждый гребешок, задевающий его обод и массирующий его внутренности, заставлял хватку Сонхвы слабеть. К тому времени, когда он сидел на половине игрушки и устроился как можно удобнее, то был уже близок к обмороку. Растяжка была ужасно сладкой, и только ощущение самой формы внутри вынуждало Сонхву подавить стон в запястье.       Когда он потихоньку начал двигаться, мышцы бёдер горели, что напомнило его разгорячённому телу ничего более, кроме того, насколько это было греховно. Его сон повторялся за закрытыми веками, и вскоре ему пришлось сбросить одеяло, так как под ним стало слишком жарко. Вспомнив про острые когти, он ногтями провёл по своей груди, в конце концов обернув руку вокруг члена. Он сел ниже, принимая большую часть игрушки, больше выпуклостей, больше тепла; его дыхание было влажным и горячим на тыльной стороне запястья. Всё, что доходило до ушей - его пыхтение и хлюпанье смазки.       Вдруг его прервал чей-то голос.       - Чем... Чем ты занимаешься, смертный?       Вся краска покинула лицо Сонхвы, когда он взглянул в сторону двери. Там, во всей своей красе, в привычном свитере, стоял Хонджун. Его маленькая рука неуверенно осталась на ручке, словно не зная, войти внутрь, или отступить назад. Сонхва замер на месте. Неудобное положение бёдер было забыто.       - Эм... Йогой? - Сонхва пытался восстановить дыхание, остановив руку в движении. Подтягивание одеяла выглядело бы более чем подозрительно.       Хонджун медленно моргнул. Обдумав его слова, он вопросительно поднял бровь.       - Голым?       - Д-да, лучше так, тогда мне не так жарко.       - Что это такое?       Сонхва вздрогнул, когда демон подошёл ближе. Из-за неожиданного толчка в плечо его колени тут же подогнулись, и он рухнул на бок. Мокрая игрушка выскользнула из него и появилась на виду. Сонхва с ужасом зарылся пылающим от стыда лицом в подушки.       - Ага, понятно. Понятно. Не хочешь объяснить?       Сонхва не двигался, даже когда Хонджуна сел позади него на кровать. Ни единой попытки скрыть свою наготу или пульсирующее возбуждение. Он просто хотел умереть.       - Мне нечего объяснять. Забери мою душу или ещё что-нибудь. Я не смогу больше смотреть тебе в глаза, - с простыней донёсся плаксивый голос Сонхвы, полный сожаления. Как он мог быть таким глупым? Это желание было падением на дно. Он точно отправится в Ад из-за похоти.       - Знаешь, я не слишком удивлён, что ты мастурбируешь. Любой здоровый человек это делает. Мне больше интересно, насколько знакомым это выглядит. Невероятное сходство, не так ли?       О боже, он заметил. Сонхва зажал уши руками, не желая его слышать.       - Послушай, я не могу и не хочу это объяснять. Это именно то, на что похоже, и мне очень, очень жаль, - подушки заглушали его голос, виски пульсировали, но Хонджун смог разобрать его слова. Его смешок чуть окончательно не отправил Сонхву в истерику от того, насколько он был пристыжен.       О чём он только думал? Он купил игрушку, очень похожую на Хонджуна, чтобы трахнуть себя, и всё ещё считал, что снова сможет быть с Юнхо. Как будто он заслужил этого мужчину, таким образом отвечая на его доброту. Всё было именно так, как однажды ночью сказал Хонджун. Сонхва, вероятно, потерялся бы в мыслях о нём, находясь с Юнхо. Отвращение к самому себе окутало его грудь.       - Шшш, нет. Сейчас не время сожалеть. Вместо этого ты мог бы заниматься гораздо более приятными вещами.       Если бы.       Плечи Сонхвы резко перестали трястись, когда он почувствовал прикосновение к своему дрожащему входу. Смазка всё ещё стекала на простыни, а тело предало его разум. Рука Хонджуна легла на его спину и нежно погладила, скользя по талии под успокаивающее воркование.       - Думаешь, я злюсь на тебя? Нет. На самом деле я невероятно сильно польщён.       Когда уже знакомая игрушка скользнула обратно внутрь Сонхвы, он ахнул от удивления. Гребешки восхитительно тёрлись о его стенки, проникая глубоко внутрь. Сонхва слепо потянулся, чтобы схватиться за простыни. Изменение угла проникновения со стороны Хонджуна и само понимание того, что это рука демона направляет игрушку, чтобы раскрыть его ещё больше, вызвало новую волну жара глубоко в животе.       - Ты хочешь, чтобы я остановился?       Сонхва отчаянно замотал головой. Его затуманенный мозг едва ли мог функционировать сейчас, зато тело точно знало, чего оно хочет. Он дрожал в хватке Хонджуна, отталкиваясь от изогнутого наконечника внутри себя. Каждое прикосновение ощущалось райским и снимало прежнее напряжение и стыд. Вздрогнув, он выгнулся на матрасе своей кровати.       Получив разрешение продолжать, Хонджун устроился поудобнее позади Сонхвы. Его рука на бедре мужчины перетягивала его в желаемое положение, чтобы он мог свободно трахать его медленными, глубокими толчками. Тихие рыдания Сонхвы вскоре превратились в хриплые стоны. Хонджун вонзал игрушку намного глубже, чем Сонхва раньше, и от каждого движения у него перехватывало дыхание.       - Ты прекрасен вот так. Пронзённый членом демона. Тебе идёт этот образ, - голос Хонджуна стал грубее и глубже, потеряв все игривые нотки. Сонхва вновь вздрогнул. Постоянные толчки внутрь него, то, как ребристая поверхность цеплялась за обод, почти сводили его с ума. Даже рука Хонджуна на его талии больше не казалась крошечной и милой. Она удерживала его на месте крепко и решительно. Он не мог освободиться, и Сонхве это нравилось.       - Х-хонджун, - тихо прошептал он, и был вознаграждён более сильным ударом по чувствительным нервам. Давление, постепенно накапливающиеся в животе, вернулось десятикратно. Он заплакал, пока его возбуждение распространялось по всей комнате.       - Однако, есть некоторые отличия. Тот, кто создал этот фаллос, преуспел, но ему не удалось раскрыть весь потенциал. Демоны поддерживают такую температуру тела, которую ни один человек не смог бы воссоздать с помощью ваших технологий. Наши члены настолько горячие, что ты почувствуешь, будто плавишься изнутри, при этом не получая никакого вреда.       Хлюпанье смазки при каждом толчке было унизительным, а равнодушие Хонджуна к этому заставляло Сонхву в отчаянии кусать зубами подушку. Он был так спокоен по этому поводу, будто трахать мужчину игрушкой было его ежедневным занятием.       - Чешуйки здесь хорошие, но не идеальные. У нас есть и побольше, и поменьше. Так, растяжка ещё вкуснее.       Сонхва взвизгнул, когда наконечник, напоминающий хвост скорпиона, задел его простату. Его попытка дотянуться между ног и достичь оргазма была лениво отбита Хонджуном, словно он отмахнулся от назойливой мухи.       - А наша сперма... - с его губ сорвался тихий смешок. - Как наркотик. У неё божественный вкус, и она заставляет любого желать нас. Если тебя наполнить ей, ты будешь на седьмом небе от счастья в течении нескольких дней. Я слышал, что в человеческом мире нет ничего подобного. Опасно давать тебе, потому что она может вызывать привыкание.       Вздохи и стоны непрерывным потоком покидали уста Сонхвы. Хонджун пока так и не ускорил темп, потому к ним примешивалось ещё и нетерпеливое нытьё. Ему нужно было достичь пика, ему уже становилось больно. Он беспомощно прижался бёдрами к Хонджуну. Вдруг, игрушка перестала удовлетворять. Этот пластик казался недостаточно реальным, в нём не было живого тепла. Мысль о том, что его не наполнят как следует, чуть не вызвала слёзы на глазах мужчины.       Хонджун ворковал, пока он изгибался на простынях. В разочаровании он выкрикнул имя демона.       - Что такое? Что тебе нужно?       Когда Хонджун отвлёкся, мужчина успел повернуться. Хватка демона на игрушке ослабла, и она снова выскользнула из дырочки Сонхвы. Покраснев и задыхаясь, он лёг под Хонджуна. Он силой открыл прикрытые веки, угрожавшие закрыться в любой момент, чтобы посмотреть на красивого демона. Слова, сорвавшиеся с его губ, были ужасны. Их было мало, но они имели большой вес.       - Ты. Я хочу тебя вместо игрушки.       Изящная бровь Хонджуна изогнулась, когда он посмотрел на Сонхву. С трясущимися ногами, мокрыми бёдрами и истекающим членом, тяжело лежащим на нижней части живота, он, вероятно, не выглядел слишком впечатляюще.       - Меня? Ты уверен насчёт этого? - несмотря на ответ, его глаза потемнели. Приглашение явно его заинтересовало.       - Пожалуйста, просто... - Сонхва уткнулся лицом в сгиб локтя. Смущение снова окатило его волной. - Просто сделай это, я уверен.       Больше никакой лжи. Потребность в нём слишком долго гноилась в душе Сонхвы, он просто рассыпется на куски, если будет отрицать это и дальше.       - Поскольку ты мужчина, стоит ли мне надеть презерватив?       - Не- нет, не нужно.       Больше Хонджуну не нужны были инструкции. Быстрыми движениями, которые тянулись, кажется, вечность для Сонхвы, он снял рубашку и обнажил торс. В тусклом свете комнаты его кожа уже покрылась звёздочными веснушками, которые так завораживали Сонхву. Через секунду его штаны тоже полетели в сторону.       Пока, так как он ещё контролировал свою внешность, его кожа не окрасилась. Когда он придвинулся ближе, выравнивая свою растущую твёрдость с членом Сонхвы, вид её ребристой и чешуйчатой поверхности был необычным. Прикосновение вызвало слабое возбуждение, когда чувствительный кончик коснулся чешуек Хонджуна.       Демон бросил игрушку куда-то на кровать, в ней больше не было необходимости. С лёгкостью он схватил колени Сонхвы и прижал их к груди.       Полностью открытый ему, уязвлённый, мужчина укусил своё запястье, чтобы сдержать нетерпеливые всхлипывания. Его вожделение к Хонджуну было огромным, ему стоило хоть немного успокоиться.       Однако, в ту секунду, когда демон плавно и глубоко вошёл, благодаря хорошей подготовке Сонхвы перед этим, грудь мужчины охватила икота. Хонджун целился прямо в его простату, и его жар, его форма, поверхность - всё это было слишком много для Сонхвы. Оргазм поразил его, словно пощёчина, и он мучительно пытался оттолкнуть Хонджуна, кончив себе на живот и грудь.       Слёзы защекотали глаза Сонхвы от того, насколько он чувствовал себя на грани, и от стыда, всё ещё хранившегося в сердце. Хонджун нежно зашептал, увидев, как они заблестели в его полузакрытых глазах.       - Ты прекрасен, Сонхва. С самого первого дня ты был таким красивым. Я хотел тебя так, прямо здесь, с момента, когда увидел тебя, - первый толчок Хонджуна был глубоким, и его жар превратил внутренности Сонхвы в раскалённую печь. Всхлипы свободно лились с его губ, когда он плакал от удовольствия. Ни один человек никогда бы не почувствовал такого изобилия ощущений, которые, казалось, превращало каждую клетку мозга Сонхвы в ничто.       Его волосы упали на лицо, когда он откинул голову назад, не готовый смотреть на демона. Это действие вызвало из груди Хонджуна злое рычание, которое совсем не было похоже на человеческое.       - Смотри на меня, - ещё один резкий толчок сокрушил тело мужчины. Его ноги тряслись и дрожали, так что Хонджун потянулся к его бёдрам, чтобы удержать его на месте. Острые когти вонзились в нежную кожу Сонхвы, оставив следы, которыми он мог бы восхищаться позже.       Сонхва потерял всякое чувство ориентации. Он превратился в не более чем скопление нервов, обнажённых и чувствительных для демона, чтобы он мог возбудить их. В этом беспорядке он даже не заметил лужицу слюны, образовавшуюся под его щекой, и слёз, которые затуманивали зрение. Он чувствовал только то, каким тяжёлым и божественным внутри него ощущался Хонджун.       Сонхва был уверен, что эффект афродизиака, применённый к нему, заработал в полную силу. Жар, охвативший его тело, был ненормальным, а каждое прикосновение к коже заставляло желудок сжиматься от удовольствия.       - Сонхва, - его имя было единственным предупреждением перед тем, как Хонджун склонился над ним. Изменение угла заставило его войти ещё глубже, от чего Сонхва выгнул позвоночник, пытаясь привыкнуть.       Демон потерял человеческий цвет кожи. Он переливался глубоким синим и фиолетовым, усеянный звёздами. Его глаза светились тем же цветом, что и символ на груди, но у Сонхвы перехватило дыхание при виде его могучих рогов и чёрных крыльев, словно чернила. Свет изгибался вокруг них, пока кожистые крылья дрожали, уравновешивая каждое движение Хонджуна. Над его нижней губой торчали клыки, недостаточно маленькие, чтобы поместиться во рту.       Сонхва влажно всхлипнул, наблюдая за явившимся к нему дьяволом. Он укрепился внутри мужчины, пока тот не сошёл с ума; до тех пор, пока он не станет желать ничего больше, кроме существа над ним. Окончательно ослабев, он уступил Хонджуну в его настоящем облике.       Часть воспоминаний пропала, когда Хонджун вошёл в него. Скорее всего, Сонхва потерял сознание. Он знал только, что ни одно ощущение, которое он испытывал до этого, не было таким приятным, как вид Хонджуна над ним. С его широко расправленными крыльями и запрокинутой в эйфории головой - эта картина навсегда закрепится в памяти Сонхвы.       Он чувствовал себя словно под наркотиками. Разум отделился от тела, и он будто наблюдал за самим собой со стороны. Грязный, с текущими по лицу слезами, отпускающий всё, что сдерживало его, и готовый наполниться спермой демона.       В ту ночь он не спал ни секунды. Его экстаз держался, благодаря сущности Хонджуна, подпитывающей его, как крепкий кофе. Ни на одну секунду он не оставался в одиночестве. Хонджун бдительно следил за ним и постоянно проверял его температуру, высокую, которая оставалась такой часами.       Прежде чем Сонхва успокоился, он осознал, что у него теперь проблемы. Словно зависимость, этот кайф вывел его за пределы того, что он считал возможным для человека. Он знал, теперь никакое чувство не сравнится с этим, и он будет жаждать этого блаженства всю свою оставшуюся жизнь.       Что ещё хуже - тот, кто обеспечил его этим, будет жить в его доме следующие двенадцать лет.