Вперед - назад

Люк чувствовал себя подавленно. Ведь когда он решил дать Грогу самому выбрать свою судьбу, остаться здесь с ним и стать великим джедаем или вернуться к мандалорцу, то не был удивлен, когда тот выбрал Дина Джарина. Уже много лет прошло с тех пор, как была уничтожена вторая Звезда Смерти, был убит император, а Альянс перестал быть сборищем мятежников и превратился в Новую Республику. Его сестра Лея вышла замуж за Хана и родила сына, активно при этом помогая строить новый мир и выступая во вновь собранном Сенате. Он сам пересек галактику вдоль и поперек, выискивая любую крупицу знания о джедаях и выполняя те или иные миссии для Республики. Люк всеми силами пытался воскресить Орден джедаев, как ему завещали мастер Йода и Бен, старался стать тем мастером, которым его стали называть, но… …с каждым годом он все меньше верил, что сможет это сделать, а теперь и подавно. Люк носил маску спокойствия и мудрости, всеми силами делая вид, что он знает, что делает. Он пытался убедить себя, что у него все получится, и когда нашел, наконец, этого малыша Грогу, то даже на какой-то миг поверил в это. Поверил, что правда сможет воскресить некогда могучий Орден, некогда существовавший не одно тысячелетие, что теперь, когда у него появился ученик, сможет передать то, что знает, что больше не будет один… Но Люк быстро понял, что сердце малыша не лежит к обучению. Грогу любил мандалорца, который его берег и любил, и это невозможно было изменить. Нет, он пытался это отрицать. С каким-то детским упорством он не хотел этого замечать, отмахивался и продолжал обучать малыша. Но потом прибыла Асока Тано, а следом за ней и мандалорец, и Люк понял, что глупо было цепляться за ученика, который позже его скорее возненавидит, чем будет благодарить за то, что он заставил его остаться здесь, в святилище, рядом с ним. Он дал Грогу свободу, и наблюдая за тем, как малыш покинул его, Люк больше не мог сдержать совсем не присущую джедаям горечь и обреченное смирение. Он был неудачником, от которого все уходили. Сколько бы он ни старался, сколько бы ни отрицал очевидное, но это было правдой. Мать, чьего имени Люк даже не знал, тетя и дядя, погибшие по глупой ошибке, друзья, погибшие в битвах или движущиеся дальше по жизни, где ему нет места, Лея, теперь больше занятая построением новой семьи, где так же не было места чему-либо, что касалось Дарта Вейдера, — а значит не было места и ему — сам отец, Бен, Йода, те несколько выживших джедаев, включая бывшего падавана его неординарного родителя, никто из которых не пожелал ему помочь или поделиться своими знаниями, а теперь и этот ребенок Грогу. Все они так или иначе его оставили. Ему дали имя, запутанное наследие и бремя единственного джедая и того, кто должен воскресить Орден. Но никто не остался, чтобы помочь Люку нести этот бремя. Он старался, из года в год, убеждая себя, что у него получится сделать в одиночку, что сможет выдержать этот вес. Вот только прошло уже около десяти лет, а Люк на самом деле так и не сдвинулся с места. У всех жизнь двинулась вперед, окружающие его люди менялись и взрослели, а он будто застрял на месте. Люк все чаще чувствовал себя так, будто он все еще был на Эндоре, около погребального костра отца, которого он жаждал всю жизнь узнать, но так и не узнал, ощущая тяжкий груз на плечах, возложенный туда его учителями, боль от молний императора на теле и глубокий траур в душе. Люк это долго отрицал, но больше не мог. Пора было признать, что у него ничего не выйдет, и снять маску того, кем он не был. Он не был никаким мудрым джедаем и не построить ему новый Орден Хранителей мира. Люк был просто мальчишкой-недоучкой, который заигрался в героя-джедая, мальчишкой, окутанным отталкивающим всех подряд щитом, застрявший в прошлом, где ему не было места, и никому не нужный в настоящем. Никто не был в этом виноват, но в то же время Люк не понимал, почему это все свалилось на него. Что он такого натворил, что Сила так его наказала?.. Неужели это плата за то, что он совершил геноцид, уничтожив первую Звезду Смерти? Или это была кара за его наследие? За то, что натворил его отец за свою довольно короткую, но очень насыщенную жизнь?.. Лея бы сказала, что да. Она так и не примирилась с тем, что Дарт Вейдер был ее отцом и всячески пресекала любые разговоры об этом, отчего отношения между ними стали все более и более напряженными. Ему было больно, ведь, по сути, с кем ему еще об этом было поговорить, кроме как с сестрой?.. А потом, когда родился его племянник и Лея стала потихоньку отталкивать Люка от своей семьи, будто боялась, что через него призрак Дарта Вейдера как-то доберется до ее хрупкого счастливого мирка, он просто отступил. Люк сам решил отойти подальше, глубоко внутри не желая слышать, как его сестра ему прямо скажет, чтобы он проваливал. У него была надежда, что он сможет построить эту академию на этой тихой планете, полной воды, зелени и спокойного течения Силы, не имевшей ни темной, ни светлой тональности. Что он будет нужен хоть здесь. Это была его цель и мечта!.. Но, да, их больше не было. Ни цели, ни мечты. Академия — это место, где должен быть хоть кто-то кроме него, но он не мог найти учеников. Часть детей была уничтожена еще Империей, часть была слишком стара для обучения даже по меркам его собственного опыта, а часть просто не желала в это вмешиваться. Пора отключить дроидов, строивших здание, где никогда не будет толпящихся любопытных детей, жаждавших стать рыцарями-джедаями, выбросить световые мечи в озеро, и мирно дождаться смерти в этом нетронутом человеком мире, где никто не будет его искать. Да, Люк был еще молод, но былая жажда увидеть космос и каждую планету в галактике утихла под гнетом разочарования в своих стремлениях, Новая Республика уже давно не нуждалась в нем, призраки его наставников и отца не давали о себе знать уже почти пять лет, сколько бы он отчаянно их ни звал, да и Лея не связывалась с ним уже ровно год как. У него опустились руки. Был предел любому энтузиазму и оптимизму, и его был достигнут, когда Грогу улетел к своему приемному отцу, а Асока уже не в первый раз отказалась не только помочь ему в этой тяжелой миссии, но и просто хоть ненадолго составить ему компанию, чтобы эта оглушающая тишина в Силе перестала давить на его разум. Люк даже и не понимал, как привык инстинктивно ощущать Бена, всю его юность жившего неподалеку, отца, а потом и Лею. И как было больно, когда на тех концах ментальных связей звучала лишь тишина. Первые ушли, а Лея давно стала его блокировать. Уже через год после того, как они выяснили, что они близнецы, и он научил ее базовым навыкам в Силе, она стала закрывать свой разум от него. Сначала она извинялась, говоря, что просто не привыкла осознавать, что не одна в своей голове, а потом, в одну из их последних ссор, когда Люк пытался той доказать, что Бена нужно научиться контролировать свои способности, Лея прокричала, что не может терпеть его в своем разуме не только поэтому, а еще и потому, что он слишком сильно был похож на Вейдера, некогда вторгшегося в ее разум. Не тьмой или чем-то подобным, а неким подавляющим присутствием, которое Люк разделял со своим родителем. Это был последний раз, когда они говорили. Тогда она ушла, твердо заявив, что никогда не даст обучать сына Силе, а он улетел во Внешнее кольцо, где как раз прошел слух о том, что в одном из старых храмов джедаев был обнаружен голокрон мастера древности. Голокрон он так и не нашел, поскольку то оказалась лишь байка, чтобы заманить его в ловушку, а потом Люк ощутил присутствие Грогу и отправился его искать, стараясь не думать о том, что сестра явно решила окончательно оборвать связь со всякими Скайуокерами, к которым никогда себя не причисляла и не собиралась, твердо продолжая стоять на том, что она Органа и никто больше. Он тряхнул головой. Люк с трудом отвел взгляд от темного неба, где уже давно исчез истребитель с Грогу, и побрел в сторону небольшого храма, который успели построить дроиды. Одним взмахом руки, он отключил бойкие машины, рассеянно погладил купол обеспокоенно чирикающего R2-D2, и зашел внутрь. Люк пустым взглядом медленно осмотрел небольшой зал, где несколько месяцев отчаянно питал остатками своей веры надежду, что у него получится оправдать ожидания наставников и джедаев прошлого. — Бен? — еле слышно и весьма робко прошептал он, вновь ощущая, себя тем идеалистическим юношей, некогда лежащим в снегу и желавшим, чтобы его наставник пришел и помог ему. Но в ответ послышалась привычная тишина. Люк не чувствовал присутствия Бена, или еще кого-либо. Даже слабого эха. Здесь был только он, с десяток дроидов, местная живность за пределами храма и все. Где-то глубоко в душе Люка поднялась волна злости, и впервые за долгое время дав этому чувству волю он сжал правую руку и ударил ею в стену. Камень треснул от удара металлического протеза, а искусственные нервные окончания послали короткий импульс боли в его мозг. Но этого было мало. Ему хотелось разнести здесь все, уничтожить место, которое должно было служить местом новой надежды, а стало кладбищем его мечтаний, но Люк быстро сдулся. Он прислонился лбом к стене, где оставил вмятину, закрыл глаза и глубоко вдохнул. После близкого соприкосновения с Темной стороной на второй Звезде Люк не позволял себе давать волю какому-либо чувству даже отдаленно напоминающему злость. Для него стало уже привычным заталкивать все свои чувства подальше, надевая на лицо маску серьезного мастера-джедая. Правда сейчас это было результатом не самоконтроля, а скорее апатии, которая все сильнее и сильнее накатывала на него, подобно приливной волне океана, чей вид, когда он увидел его в первый раз, настолько его заворожил, что Люк на несколько часов просто отключился. Он просто стоял и пялился на воду, которая в избытке раскинулась перед от его ногами вплоть до самого горизонта. Люк даже не помнил, что то была за планета. Он помнил только этот изумительный вид и детский страх, что те волны, то и дело накатывающие на берег и касающиеся его ног, подхватят его и унесут в пучину. А ведь он не умел плавать. Тогда не умел. Теперь Люк не боялся воды и плавать умел, но он все еще боялся волн, которые могли утянуть его и потопить. Вот только если от бурного океана и его волн можно отойти на безопасное расстояние, то как скрыться от тех волнений стихий, что крылись внутри?.. Отец вот позволил себя утопить в злобе и тьме, и чем это все кончилось для него, его окружения и галактики в целом? Люк не хотел пойти по его стопам, да и не был уверен, что последняя выдержит еще одного взбесившегося Скайуокера. От предыдущего-то раны все еще не зажили. Люк медленно отошел от стены и направился к своей скромной койке. Его суставы скрипели, а старые шрамы от молний императора на его коже растягивались и причиняли дискомфорт. К сожалению, несмотря на то, что Люк подвергался той пытке не так уж и долго, — а может и долго. Ему не нравилось думать об этом слишком много, иначе непременно возникали мысли о том, почему же отец так долго медлил, давая императору мучить его. Неужели тот правда мог допустить его смерть?.. — эффекты на его теле остались и с каждым годом они проявлялись все сильнее. Головные боли, шумы в ушах, судороги и боль в костях — все они стали его постоянными спутниками с тех самых пор и с каждым годом становились все сильнее. Лекарства не помогали — он от них только дурел, ванны из бакты были не тем, чем он владел в достатке, а Сила хотя и давала временно облегчение, но не могла исцелить его боли полностью. А может и могла. Но ему не откуда было взять эти знания. Они были утеряны или недоступны для Люка, как и многие другие. Он был уверен, что то, что ему было доступно, не было даже верхушкой дюны, которой была культура джедаев Старой Республики. Империя очень хорошо подчистила все архивы и места обитания вышеупомянутых, так что Люк при всем желании не смог бы их найти или восстановить. У него не было тысяч лет на эксперименты, чтобы открыть все то, что могла дать Сила. Он не был уверен, что у него даже было еще тридцать лет в запасе. Медицинский дроид, который его осматривал после Эндора предупреждал, что помимо всего прочего, со временем у него могут развиться проблемы с сосудами и сердцем, и, судя по периодическим болям в груди, появившимся в последний год, Люк вряд ли доживет до пятидесяти без постоянных походов в медицинский центр какого-либо из Центральных миров. Он тяжело опустился на низкую койку, а потом лег, даже не снимая с себя ботинки и пояс, где висел меч. Люк призвал свой плащ и накрылся им, не желая вставать, чтобы достать термоодеяло, на которое лег сверху. Он свернулся в компактный калачик на узком пространстве, где спал все это время и, прикрыв глаза, хотел погрузиться в исцеляющий транс, чтобы унять изнуряющую боль в ноющих суставах. Он не делал этого слишком долго. Наверное, последний раз был еще до того, как прибыл на эту планету, или даже до того, как Люк нашел Грогу. У него просто не было на это времени, и нужда была не столь сильной, как сейчас. Люк рассеянно слышал, как за пределами небольшого его храма-склепа, загрохотал гром и начался мелкий дождь. Но это все стало далеким и неважным, когда он смог глубже погрузиться в Силу, чтобы найти в ней утешение. И может найти ответ на вопрос, правда ли провал и одиночество — это его удел, или его просто ждет иной путь, с которого он невольно где-то сбился?..