Он умер
Это голограмма
Принесли домой
Целлофанировали
Пластиковые люди из универсама
Приклеили наклейку
С самого начала в планах Джонни Сильверхенда было отвоевать тело идиота или сдохнуть побыстрее — так, как надо, по-нормальному. Ви знал это прекрасно. Бесился, понимал, отторгал, жалел. Глупо было заботиться о мертвом в твоей голове, но сделать с собой ничего он не мог. Он слушал все, что душа пожелает, и не имел фаворитов в исполнителях. Но спустя какое-то время вся его квартира была забита атрибутикой «SAMURAI». А чуть позже и все вокруг него. Радио, машина, куртка. граффити на стенах зданий, мелкие панки, что косили под рокеров и прочее, начало в глаза бросаться постоянно. Феномен Баадера — спасибо личной энциклопедии Джонни Сильверхенду, что всегда под рукой была. Наемник собой представлял довольно простую болванку — обычный пацан с улиц, который в душе метался постоянно от принятия любого решения, что затрагивало кого-то еще, кроме него. Простетское бревно. Полезное, с, так сказать, подвохами неожиданными, о которых узнать только в момент кончины своей можно. Но так или иначе — бревно. И куда уж там этому обрубку до Джонни Сильверхенда....
...И в нужном месте
Не верите?
Теория заговора и анатомия протеста
Вам хватило здесь памфлетов, манифестов?
— А ты чего ожидал? Что тебе памятник поставят и цветами засыплют? Ну, на самом деле горы мусора на окраине города выглядели и правда не очень.. презентабельно. — Да нет… Не знаю. Знака… Хотя бы чего-нибудь. — Джонни выглядел точно также. Словно душу вырвали. — Тебе правда нужны эти бессмысленные знаки? Конструкт поднимает голову и от взгляда карих глаз Ви становится стыдно за свой вопрос. — Видимо, да. Я думал, я почувствую, что кончился какой-то этап. Что я попрощаюсь с прежним Джонни и начну все с начала. — А что ты чувствуешь сейчас? — Словно меня никогда и не было. Или словно я опять сижу в «Микоши» Видеть такого Джонни было безумно больно. — Сейчас мы это исправим.«J.S 2023»
— Знал бы, что все так получится, взял бы какой-то сувенир. Сделал бы монумент... — Ви переводит взгляд и на секунду теряет воздух в легких и чуть тише добавляет: — Так лучше? — Немного... А потом вопрос, который не даст покоя все оставшиеся дни: «— А если б это реально была моя могила, что бы ты написал?»...
Он умер
Это фонограмма
Сейчас такие технологии
Что голос записанный заранее
В итоге включится самостоятельно
— Так, а это че? Ви достает из коробки, которую забрал из тачки Сильверхенда, кассету с подписью: «Я, Керри, блонд, рок… Текила» — О, я помню ее. Случайно начал запись, после того, как набухался. Давно было до пизды. Видимо, только звук и остался. — Судя по всему, — Наемник бьет ногтем по кривой надписи. — меня ждет неплохое.. — Не, эт хуйня-хуйней, а не запись. Я даже внятного ничего сыграть не смог. Понятия не имею, че она у меня в машине делала. И почему вообще.. кассета. Ви в ответ начинает ее проигрывать. — Хей, Кер, иди сюда. — Через шум помех слышится не очень разборчивый голос. — Стучать, Джонни. — Размеренные шаги. — Я просил, блять.. Тишина, а потом громкий смех Сильверхенда. — Видел бы ты свое ебало. — Задыхаясь. — Ты, блять, шутишь.. В записи слышится, как что-то падает, а потом, под тот же смех Джонни, потоком следует «пиздец». — Блондин… Как?! Как..? Ви, что так сильно ждал развязку, ставит паузу и смотрит в пустоту. — Нет… — Через минуту он поворачивается к Джонни и видит, как тот, в очках, прикрывает рот тыльной стороной ладони. — Ахуеть. — Что такое? — Слишком потрясенно спрашивает рокер. Перестарался. — Но.. как? Каким, блять, хуем ты вообще... Как? Конструкт фыркает, ведет плечами и оставляет Ви одного. Иллюзорно. А Ви продолжает сидеть в ахуе полнейшем и губы поджимать, в голове представляя молодого блондина Джонни Сильверхенда. И руки чесались....
Не спишь
Теряешь килограммы
С учетом света, цвета
И объема этой голограммы
Попасть в кольцо оконного проёма
Когда Мисти говорила, что его ожидает болезненный финал, он подумал, что выдержит. Ведь он, наемник, из разного ебанутого дерьма вылезал. На опыте мог сказать — физическая боль не такая уж и страшная, если брать кое-какую другую в качестве сравнения. Это действительно было правдой. Правдой, на которую стало со временем поебать. Ведь когда боль в каждой клетке мешается с паническими думами так, что перестаешь их различать меж собой, остается лишь прижаться к чему-то холодному и делать вдох-выдох. Вдох-выдох и пройдет. Вдох-выдох и вспомнить искреннюю улыбку. Ви, кажется, совсем полетел головой, ведь ему правда начало казаться, что абсолютно каждое его действие, слово, мысль, сводились к еле заметным ямочкам на щеках. Ведь так нельзя. Хуже некрофилии блядской, ей богу... И тут проеб. Но таблеточки все стекали по горлу, да и кровь с кашлем все продолжались. Но чуть позже не по себе стало: вместо улыбки на лице этом кошачьем, были губы поджатые. Хотелось выпрямиться, и под смех и конфетти вкидывать: «Поверил, да? А че с ебалом?», словно какой-то обоссанный всеми анекдот. Лишь бы улыбку косую увидеть. — Джонни, а если бы я умер, что бы ты на моей могиле написал? — В очередной раз лежа от приступа на полу выдает пацан. Рокер даже опешил. — Блять, Ви, заткнись. Не зачем мне об этом думать. Чем больше Джонни становился реальнее, тем больше кости ломало. Тем больше различались сквозь кожу эти самые кости. И если все недуги новые можно было игнорировать, то с учетом его статуса, профессии, стремительный спад килограмм мог подставить в любой ситуации на поле боя, и никакие боевые навыки могли бы не спасти....
У торгаша старыми примочками его навеки любимой группы, Ви натыкается на какую-то очередную статью, про фронтмена. — Не продается. — Говорит мужик и наемник заинтересованно поднимает глаза. — Двадцатка. — Пф.. — Тысяч. Двадцать, за эту бумажку. — Рядышком слышится присвистывайте — Сильверхенд, видимо, правда ахуел. Наемник в свою очередь не понимал, зачем начал торг за какой-то клочок информации, ведь чипов с данными про рокера было чуть меньше, чем пачек корма для Нибблса. А кота он любил чересчур сильно. — Не продается. — С большим нажимом отвечают ему, пряча бумагу. — Ну хотя-бы о чем там..? — До пизды наигранно разочарованно. Зато с ответной реакцией. — Обычная посредственная критика по типу: «Глава группы Самураев был ебучем позером» и всякого подобного. — Так а на кой хер тебе это тогда? — До члена невтыкающего в суть. Пока что. — А там не только это. — Блестит оскалом и отворачивается, показывая, что торг не задался. Чуть позже, распивая кофе на капоте тачки «911», Ви начинает обдумывать. «Позером» — ..Джонни? — Я не буду тебе отвечать на эту тему. — Отрезает сразу же. — Но ведь. это несколько иронично, не находишь? А еще, это.. «Самурай без чести». — Передразнивает реплику про Горо и смеется. Сильверхенд же отдает пасмурностью. — Что с тобой? — Ви, я не хочу сраться. — Так ответь, как так вышло и я отстану. Какое-то время молчит, ломается, мнется. — Нужно быть верным себе, иметь принципы, придерживаться их. — Начинает тихо, потирая переносицу. Очки на месте не были и пришлось глупо взгляд отводить. — Но этому я научился только после смерти, от тебя, Ви. Раньше.. мне нравилось делать хуйню. Стрелять на потеху толпе, терять друзей, винить в этом их. Я довольно честный человек, но в одном... Мне похуй было на то, что я нарушал собственные правила и был доволен и ахуеннен собой. Также и с «SAMURAI». Никогда я, блять, самураем не был. Щелчок от зажигалки, сигарета, занавес. Джонни Сильверхенд начал раскалывать собственный фарфоровый облик....
Керри был пиздец каким хорошим. Что было странно — лучшим его другом являлся ебаный хаос, что правую руку Божью мог заебать. Но ведь терпел же... Нет, не терпел. И Ви не терпел. В этом они были похожи. Не терпилы — лучшие друзья. Сил и выдержки, да самогона в придачу. И, хоть между собой они с наемником вели беседы поначалу довольно натянуто, Ви был ему пиздец как благодарен. Он увидел не ебучий оскал, а полноценную сверкающую улыбку, что аж глаза собственные начинали блестеть. И, самое главное — он, кажется, увидел настоящего Джонни. В его протяжном «Керри?» и попутном ощущении тяжести в области живота. В его безумном желании, возбуждении на сцене перед публикой, не в своем теле и не со своей глоткой. В его морщинах у карих глаз нескрываемых. Это вдохновляло, это заставляло забыться и последующие часы вышибать мозги отребью с улыбкой ебаната, кажется, умалишенного. Это заставляло перебрать личность Джонни, раскрыть и лицезреть его сущность настоящую, что долгое время томилась в усмешках рокера. Боль, одиночество, сожаление. Радость, наивность и безумный страх потери. Не так далеко от наемника упал. А также... Это заставляло еще немного пожить....
Принятие решения
Отложить
Решить...
Безумно хотелось кричать, но он был просто не в силах. Как и повлиять на что-либо. Но попытался. — Задрал лапки кверху, хотя должен сражаться. Так боишься убить меня, что сам готов откинуться. — И это вершина того, что он может сказать. Никакие более жестокие упреки, ведь язык просто не поворачивался. — Это мое решение, а тебя не спрашивали. — Ты, конечно, хороший друг, но мозгов тебе явно не хватает. За это время их точно не прибавилось. — Еще одна отвратительная попытка, от которой в иной ситуации можно было лишь посмеяться. — Я устал, Джонни. Я не знаю, что меня ждет, но хочу начать сначала. И ты тоже попробуй. И, когда перед ним стремительно удалялся силуэт, на очереди было едва различимое: — Да я... Я боюсь, Ви. За тебя. Силуэт остановился, выдохнул, и обернулся, лицезря побежденную позу рокера и протягивая ему руку. — Прощай, Джонни. А следом — простое, но долгое «рукопожатие». — Прощай. — Уже в пустоту....
Весь в кусках
В мертвецком состоянии
Попасть домой
Подбросите до дома
Подать сигналы в раскуроченный
Дисторшн домофона
Что он внизу
Что он живой
Джонни даже представить себе не мог, насколько сильно он привязался к этому человеку. Но в полной мере осознал это, когда пришел в квартиру наемника. Нибблса, на удивление, не застал. Куда-то пропал и корм, и миска, и прочее, связанное с ним. А собирая некоторую одежду, он услышал уведомление на компьютере. В пришедшем видео сидел, видимо, пьяный Ви. С красными щеками, носом, ушами и улыбкой на половину лица. Сильверхенд смог лишь отзеркалить ее. «— Срочное включение, Джонни! Извини, что таблеткой отправил тебя поспать, но мне это нужно было, очень. Я это, не хочу затягивать, просто… — Наемник хмурится и отворачивается на секунду. — Я в душе не ебу, что делать. Я не знаю, как все сложится, но.. Ви принимает серьезное выражение и выдыхает. — Если ты видишь это, то все сложилось так, как я и планирую сейчас. Я хочу сказать.. Джонни, ты тоже стал мне лучшим другом. Не только из-за суток напролет вместе, нет... Я лишь надеюсь, что ты поймешь причину моего решения. может, я как-то проебусь и расскажу ее. Может ты вообще давно все знаешь, но так.. — Наемник хмурится еще больше и наконец делает глоток пустого вискаря. — Так нечестно! Блять, это несправедливо, Джонни! Это пиздец какой-то. Пацан встает и оступается, однако не падает и вновь смотрит в камеру, слегка нагибаясь. — Помнишь, как мы на могиле сидели? Я спиздел. Я б написал абзацев пять, а то и десять, рассказывая о тебе. Не биографию, нет, нет. Пять, вкратце, потому что ты ахуительный еблан, Джонни. — Ви делает отдышку после своих невнятных речей. А потом тычет в камеру пальцем свободной руки. — Старый уебок, живи блять. Ради меня, нахуй.» Сиьверхенд вдруг осознал, что впервые за пятьдесят лет, быть может даже больше, заплакал. Не начал в ярости разъебывать все кругом, не вкинулся чем-то, не выдал смешок с оскалом. Он, в ебаном вихре эмоций, разревелся нахуй....
...Жить.
Ему помог добраться мальчишка, что каждый раз появлялся в прикиде человека, о котором знает прекрасно из сводки новостей — Джонни успел сто раз пожалеть, что отдал ему шмотки Ви. Приходилось мучиться и не вспоминать, проходясь по тряпкам взглядом. Вдох-выдох. «Джонни, а если бы я умер, что бы ты на моей могиле написал?»Ви. Мечтатель.
Вдох. Выдох. Он начнет новую жизнь. Подальше от этого города, от зеркал и от себя самого. По крайней мере попытается. Ради Ви. Ради человека, который его спас. Вдох... И вновь провалится в этом.