А Питер доживал еще один день

Тима громко мурлыкал у него на коленях, Дима автоматически поглаживал его длинную рыжую шерсть. Он старался не смотреть на Игоря, который сидел напротив, медленно помешивая сахар в чае. Истерика немного отступила, и теперь Дима лишь изредка всхлипывал, стараясь подобрать слова, чтобы правильно начать разговор. — Хочешь, мы можем оставить это и пойдём спать? — внезапно предложил Игорь, разрушая тишину. Чай, который он сделал Диме так и остался нетронутым. Дима на его предложение лишь покачал головой, глубоко вздохнув. Они ничего не решат, если он будет молчать, эта тема так и будет угрожающе висеть над ними, мешая двигаться вперёд. — Мы начали обсуждать изнасилование. — наконец сказал Дима после ещё одной долгой паузы. — Я рассказал о том, что у нас не получилось, рассказал про боль в бёдрах, и Альберт Викторович мягко попытался направить меня в нужное русло. Но я сорвался. Накричал на него. Так стыдно теперь. Я ушёл, даже толком не сказав ничего. — Он заставил тебя рассказать как это было? — чутко поинтересовался Игорь и понял, что попал в точку, когда Дима зажмурился, снова пытаясь сдержать слезы и слепил зубы так, что был слышен скрип эмали. — Да. — коротко ответил он, снова отводят взгляд. Игорь осторожно накрыл его ладонь своей, поглаживая холодную кожу. — Я не буду просить тебя повторить это для меня. Только скажу, что ты большой молодец, я не знаю, какого тебя сейчас, но догадываюсь, что очень и очень непросто. Я буду рядом. Буду стараться поддержать тебя, только прошу, не закрывайся от меня. — он сжал его руку сильнее и посмотрел на него полным любви взглядом. Дима не мог ответить ему тем же, он вздрогнул, немного отстраняясь и скрипя ногтями по столешнице. — Что ты думаешь на счёт вчерашнего? — задал он волнующий его вопрос, с содроганием ожидая ответа. — Что я не должен был заходить так далеко. — ответил Игорь. Дима покачал головой. — Это не твоя вина. Я должен был раньше обо всем тебе рассказать. — он замолчал, встречаясь взглядом с Игорем, а потом продолжил. — То, что случилось в тот вечер, не было изнасилованием в стандартном понимании. — он скривил губы, понимая, что раз начал, то стоит продолжить, а Игорь, кажется, и не заметил образовавшейся паузы, он внимательно слушал, улавливая каждую интонацию и подавляя в себе желание задать кучу вопросов. — Я говорил об этом с Альбертом Викторовичем, но сказал все в более грубой форме… В общем, как сказать то… — Дима встал, совершенно не обращая внимания на то, что Тима недовольно мяукнул, спрыгивая с его коленей. Игорь следил за тем, как он меряет шагами кухню, выкручивая пальцы, и был готов подорваться вслед за ним в любой момент. — Это было не тело… в тело, а тело и то, что по природе не должно в него проникать, понимаешь…? — он многозадачно посмотрел на Игоря, и тот лишь кивнул, не в силах сказать ни слова. — И повреждения были такими сильными, что я потом сесть без чужой помощи не мог, а уж о такой бытовой вещи как поход в туалет, и вспоминать не хочу — он покраснел, неуверенный в том, что стоило посвящать Игоря в такие подробности, но Гром ничего не говорил, только слушал и кивал иногда. — И период восстановления был долгим и тяжелым, и первое время я вообще не понимал, что произошло, думал, что, так, приснилось, почудилось, а потом эта боль снова возвращала меня в реальность. И эта боль потом ещё преследовала меня какое-то время, а потом прошла. Как объяснил Альберт Викторович, это потому что когда я начал готовиться к переезду, моё сознание стекло ненадолго все произошедшее и заменило этот страх на другой - чего-то нового, но не ужасного, а даже наоборот наверное. — Он оперся на подоконник, его взгляд упал на начатую пачку сигарет, которую изредка курил Игорь, он взял её, покрутил немного в руках. — Зажигалку дать? — спросил Игорь, впервые нарушая его монолог, но Дима отрицательно покачал головой и отложил пачку в сторону. — А вчера, — он запнулся, не зная, как правильно выразить свою мысль, — моё подсознание выудило этот страх из прошлого и спроецировало. Ты ведь не делал ничего плохого, и я этого хотел, просто так получилось. Прости меня. Игорь не мог понять, за что Дима извинялся. Он ведь ни в чем не виноват. Не было его вины в том, что произошло в тот вечер, не было его вины и в том, что произошло вчера. Игорь встал, пересёк кухню двумя большими шагами и осторожно прижал Диму к себе, поглаживая светлую макушку, чувствуя горячее дыхание на своём плече. — Ты не должен извиняться, Дим. Я знаю, что мои слова, скорее всего мало чего значат, но ты правда очень сильный и смелый. Ты говоришь об этом со мной, с психотерапевтом, и это уже большой шаг для тебя. Дальше может быть только тяжелее. Но ты справишься, я уверен. Я тебе помогу. Я не идеальный, у меня свои тараканы в голове, но я верю, что мы можем справиться вместе. — Знаю, — улыбнулся Дима ему в плечо, стараясь снова скрыть слезы, — мы прям как в том анекдоте: комплексами сцепились и пошли до дороге жизни. *** Ночью, когда Дима уже спал, Игорь осторожно положил ему под спину подушку, а сам, стараясь не шуметь, вышел на балкон и закурил. Именно там, на холодном балконе, с тлеющей сигаретой в руках, он понял, что плачет. Игорь вообще редко плакал. Мог пересчитать эти моменты по пальцами одной руки. Когда умер отец, и то, даже не на похоронах, а над его телом, чувствуя, как пускает пальцы горячая кровь. В семнадцать лет, когда хоронил свою кошку Басю, которая была его единственным другом. В тот вечер, когда Дима дал ему уйти. Ему было больно. Больно за Диму. Больно осознавать,что пережил этот невероятно светлый и добрый человек. И не сломался ведь. Продолжал жить, работать в полиции, делая этот мир лучше, избавляя его от жестокости законным способом. Игорь бы не смог. Случись такое с ним, он бы вскрылся ещё там, не думая ни о чем. Покончил бы с этой болью и этим унижением раз и навсегда не в силах найти стимул жить дальше. А Дима смог. И даже после всего этого верил, что в мире осталось ещё что-то хорошее, светлое и доброе, как он сам. Жил дальше, старался радоваться мелочам, помогал всем, от бездомного кота до простых людей. Жил и верил, что станет лучше. Что однажды забудется все плохое, померкнут в памяти все ужасы и боль, растворятся в потоке, словно их и не существовало никогда. Это ли не сила, о которой мечтают многие? Игорь был уверен, что они справятся. Пройдут рука об руку все трудности и препятствия. Он не знал, сколько им отмерено. Они могли разбежаться завтра, через неделю, месяц, год, а могли прожить вместе всю оставшуюся жизнь. Загадывать не стоило. Но Игорь был уверен, сколько бы им не отмерено, он Диму не бросит. На колючую проволоку ляжет, давая по себе пройтись, но не бросит. Никогда. *** Утром Игорь специально встал пораньше, чтобы приготовить им завтрак. Обычно этим занимался Дима, стараясь лишний раз Грома на кухню не пускать, но в этот раз все было иначе. Игорь, стоит признать, выдающимися кулинарными способностями не обладал, поэтому просто решил пожарить какое-то подобие омлета с овощами, который неудачно подгорел с одной стороны, потому что тот неровно поставил сковородку на огонь, но Гром, как истинный джентельмен, забрал подгоревшую часть омлета себе, оставив Диме светлую и вкусную половину. Он аккуратно расставил все на подносе и кетчупом постарался нарисовать подобие улыбочки. Получилось неряшливо, но очень мило. Игорь поставил кофе и к нему пару тостов с джемом, с этим уже проблем не возникло, с тостером Гром уже был на «ты», а джем по куску хлеба размазать может и трехлетний ребенок. Он разбудил Диму легким поцелуем, тот поморщился недовольно и посмотрел на настольные часы: до будильника было еще законных десять минут. — Я тебе завтрак в постель принес, как в лучших романтических фильмах. — сказал Игорь, ставя поднос Диме на колени и присаживаясь рядом на край кровати. Дима оттаял, передумал ворчать по поводу того, что его лишили законного сна. — Спасибо. — сонно протянул он и улыбнулся, видя кляксу из кетчупа, которая по идее должна была быть улыбочкой. — Это очень мило. Игорь покраснел смущённо. — Ой, ешь уже, а то на работу скоро. Дима видел, что тот смущен, и не стал добивать его ещё больше, хотя в груди у него свернулся тёплый комочек счастья. Такая повседневная милая забота делала его невероятно счастливым. — Ты сегодня к Альберту Викторовичу идёшь? — спросил Дима, жуя омлет, тот был немного пересолен, и он хотел было пошутить про то, что Игорь влюбился, но решил не смущать Грома ещё больше. — Ага. Хочу с ним сегодня об одной важной вещи поговорить. В прошлый раз не пошло как-то, вот подумал сегодня попробовать. Дима посмотрел на него с лёгкой тревогой и даже жевать перестал. — Что-то связанное с отцом? — Ага. — коротко ответил Игорь, и по тому, как он поджал губы, Дима понял, что интересоваться дальше не стоит, Игорь сам расскажет ему потом, если сочтёт нужным. — Очень вкусно получилось. — сказал Дима, переводя тему. — Ай, у тебя вкуснее. — отмахнулся Игорь, снова покрываясь легким румянцем на кончиках ушей. На работу они чуть не опоздали. Потому что в Диме неожиданно проснулась демоверсия хорни режима, и он мог словами " Вкусный кофе. Не хочешь попробовать?" внянул Игоря в страстный поцелуй ,который перерос в долгие и ленивые объятия под тёплым одеялом, вылезать из которого потом очень не хотелось.Потом Дима долго не мог найти свою рубашку оказалось,что он оставил её вчера на диване в гостиной, и теперь на ней спал Тима, который был очень недоволен тем,что его потревожили. Рубашку потом пришлось чистить от шерсти. Игорь тем временем искал носок без дырки ,не нашёл, пошёл копаться в корзину с грязным бельём, под недовольный бубнеж Димы. Потом, уже по дороге в метро, они вспомнили,что забыли взять материалы дела, вернулись, и пока Игорь искал нужные бумаги, Дима успел помыть посуду, и потом ещё ворчал, что ему жарко , а Гром вторил что-то вроде "Пар костей не ломит". В общем, утро выдалось суматошным и нервным, а день и того хуже. На работе Игорь столкнулся с Цветковым, который решил докопаться до него от скуки, за что был послан далеко и надолго. Потом Игорь вспомнил,что должен был написать отчёт о своей мини командировке и просвещении молодых умов. А вспомнил он об этом только потому что Прокопенко написал,что приедет сегодня в обед, потому что отвозил тетю Лену в поликлинику, и по приезде проверит отчёт и внесёт поправки,в случае чего. Поэтому Игорь засел в архиве, благородно сваливая всю работу на Диму, и принялся строчить отчёт. Дима тем временем поехал на обыск, который осложнился тем,что подозреваемый в воровстве видеорегистраторов с машин был не согласен с постановлением суда, устроил драку с участковым, обматерил понятых и решил ретироваться через окно. Диме пришлось буквально силой втаскивать его обратно в квартиру, попутно отбиваясь от его сожительницы, которая расцарапала ему лицо своими длинными ногтями. В отдел Дима вернулся с целой кучей вещдоков, которые ещё нужно было оформить и отправить на экспертизу, царапинами на лице, парочкой синяков и двумя очень буйными гражданами. Посадив мужчину в КПЗ, а его девушку в допросную, он присел буквально на минутку,чтобы отдохнуть, как рядом с ним откуда не возьми, возник Игорь, с ваткой и хлоргексидином. -Если ты решил меня закосплеить, то образ ты выбрал неудачный.-подколол он Диму, присаживаясь рядом и отрывая от большого куска ваты кусочек поменьше. -Ты новое слово выучил? -Ага, Юлька просветила.-Игорь осторожно коснулся все еще саднящей скулы, и Дима поморщился.-Сильно больно?- спросил он,понимая голос до шёпота, так как рядом маячил Цветков ,следя за ними косым взглядом. -Бывало больнее.- скривил губы Дима.- А сейчас ещё буйную дамочку жулика идти допрашивать, а потом и его самого. -Хочешь я допрос проведу? А ты отдохнешь? - тут же спросил Игорь. -А ты отчёт написал? -Обижаешь. Титульник и вывод, а остальное не так сложно. Воды налью и все прокатит. Все равно этот отчёт в Министерстве чисто для галочки. -Дима закатил глаза. Игорь с бумажной работой всегда был на "Вы", а тут ещё и самому все писать надо. -Ладно, тащи сюда свой отчёт, напишу его за тебя.-Вздохнул Дима, видя,как засветился Игорь, допросы он любил, а ещё очень любил успокаивать жуликов старым дедовским методом. -Я говорил, что обожаю тебя? -Мог бы говорить это почаще. Дальше рабочий день протекал как обычно, Игорь воодушевленно пошел за допрос, а Дима засел за его отчетом, суть он знал, Игорь ему все подробно рассказал, так что ему даже не пришлось ничего особо выдумывать, все итак было понятно. Со своей задачей, задачей Грома. Точнее, он быстро справился, и не зная, чем себя еще занять, решил сходить в буфет и прикупить чего нибудь на обед, про Игоря он тоже не забыл, так что когда тот вернулся, у него на столе стоял уже немного остывший кофе и два сэндвича. Игорь кинул на стол перед ним папку, и довольный уселся за свой стол, отпивая кофе. -Спасибо.- улыбнулся он и потянулся за сэндвичем.- Я жулика твоего допросил и подружку его тоже. -И что они рассказали? -Да ничего такого. Дамочка вообще не при делах, она ничего не знала о способе заработка своего благоверного. -Я из их квартиры три коробки вещдоков вынес, очень сомневаюсь, что она не заметила всех этих проводков, видеорегистраторов и прочего. -Она-то заметила, но парень напиздел ей о том, что он занимается ремонтом, и она ему верила. Так как сама в этом ничего не понимала. Парень ее слова подтвердил и всю вину взял на себя. А сам он рассказал, что сворованные регистраторы продавал по дешевке или на детали разбирал, так что дело не особо крупное. Там все подробнее написано.- он кивнул в сторону папки.- Я парня в СИЗО оформил, а девушку под подписку отпустил, будет задействована, как свидетель на суде. -Понятно.- протянул Дима, быстро пролистывая протокол допроса.- А конвой когда приедет? Игорь пожал плечами. -Не знаю, вот сижу думаю, может перенести встречу. -Глупости.- возразил Дима.- Езжай себе спокойно, я конвой дождусь если что. Игорь перестал жевать сэндвич и посмотрел на Диму нечитаемым взглядом. Он и идти-то не особо хотел, точнее хотел, но понимал, что им в таком случае будет очень хреново. Дима все еще был подавлен случившимся, и Игорю хотелось быть в ясном уме, чтобы поддержать его в случае чего. Он должен быть в тонусе, а не собирать себя по кусочкам. И он был уверен, что после сегодняшнего сеанса он будет разбит и подавлен. Он хотел поговорить о чем-то важном и болезненном, о чем не любил вспоминать, и что часто преследовало его в кошмарах. Сказать об этом Диме он не мог, боялся показаться слабым, да и психотерапевту рассказать был тяжело. Никто, кроме самого Игоря об этом не знал, даже следователь, который после смерти отца таскал его по допросам. Игорь ему безбожно врал, а прижать его было нечем. -Ладно.- наконец выдавил из себя он и отвернулся, а Дима не стал лезть. Конвой так и не приехал, так что Игорь, скрепя сердце попрощался с Димой, попросив его написать когда он освободится и уехал около семи вечера. Дубин проводил его сочувствующим взглядом, но не стал ничего говорить по этому поводу. Игорь решил ехать на метро, хотел собраться с мыслями и немного проветрить голову после рабочего дня. Выстраивал у себя в голове сотни вариантов начала этого диалога, пытался предугадать вопросы, которые мог бы ему задать психотерапевт. Все свелось к тому, что он решил, что все должно идти своим чередом, да и вообще, будь что будет. Он со всем сможет справиться. В кабинет он уже заходил не таким встревоженным. -Добрый вечер, Альберт Викторович, — приветствовал он врача, пожимая ему руку. -Добрый, Игорь. Проходи, присаживайся. Игорю прошел, присаживаясь в кресло, и уже на опыте, прижал к себе плюшевого Боба, сжимая пальцами мягкие плавники. Альберт Викторович поставил перед ним стакан воды и пачку салфеток, раньше он никогда так не делал, и Гром немного напрягся. -О чем бы ты хотел поговорить сегодня.- Спросил он, закидывая ногу на ногу и приготовил свой верный блокнот. Игорь задумался, вспоминая все сценарии, которые строил у себя в голове, а потом глубоко вздохнул и начал. -В прошлый раз мы с Вами закончили на том, что мне не нужно забывать отца, а просто нужно его отпустить. Я много думал об этом, пытаясь понять, почему это для меня так трудно, и я понял.- Он замолчал, смотря на врача, надеясь, что тот не станет молчать и задаст вопрос, который помог бы продолжить этот диалог. Альберт Викторович его понял. -И к каким выводам ты пришел? -Я не могу отпустить отца, потому что я сам убил его своими руками. Альберт Викторович перестал писать, и поднял на Игоря удивленный взгляд. -Что ты имеешь ввиду?- спросил он осторожно. -Я рассказывал Вам о том, что стал свидетелем его смерти, но не рассказывал о том, что я…Вытащил из магазина патрон. Я хотел показать с ним фокус…Заработать немного денег и поехать в Диснейленд…Я так мечтал об этом. Аттракционы, мороженное с шоколадной крошкой, веселье вокруг. И мы с отцом, веселимся, играем, освобожденные от всех забот и страстей этого мира. Я хотел, чтобы мы были счастливы. Я убил отца. Патрон, который я украл мог бы спасти ему жизнь. Он ведь меня закрыл своим телом, спас от смерти. А я…предал его, убил его своими же руками. А потом, когда тот человек ушел, я сидел с ним рядом, на холодной и грязном полу, обнимал его, прижимал к себе, чувствовал, как пачкаются мои руки кровью, а его тело постепенно немеет и холоднеет в моих руках. Игоря затрясло, на спине и висках выступил холодный пот, руки так сильно тиснули несчастную игрушку, что раздался треск, разрушивший повисшую тишину. Игорь чувствовал, как начинают неметь пальцы, как ускоряется сердце, будто еще немного и оно выпрыгнет из груди. Он тяжело дышал, перед глазами стояла пелена слез. Он не понимал где он находится, ему казалось, что он снова в той страшной комнате, сидит, прижимая к себе остывшее тело отца. Ему стало страшно. А вдруг тот человек вернется за ним? Игорю не страшно было умирать.. Ему было страшно встретиться с отцом Там. Смотреть ему в глаза после этого. Видеть в них боль и разочарование в собственном ребенке. Игорь не понимал, куда деваться от этого страха. Куда спрятаться? Где безопасно? Страх с каждой секундой затапливал его все больше и больше, мешал адекватно мыслить, анализировать ситуацию и искать оптимальные пути отхода. Было просто страшно и жутко. Он вскочил, откидывая игрушку на пол, совершенно не обращая внимания на это. Альберт Викторович попытался остановить его, но подходить близко не решался в целях собственной безопасности. Пока Игорь тупо оглядывался по стороны, он осторожно, стараясь не шуметь, прошел к двери, и закрыл ее на замок с внутренней стороны. Рука уже нащупала в кармане телефон, чтобы вызвать помощь в случае чего. Игорь резко отреагировал на звук замка. Посмотрел в сторону двери затравленным взглядом. -Игорь… -Я не хотел…- выдохнул Игорь, буквально падая на пол, прижимая колени к груди. Альберт Викторович тут же подбежал к нему, присаживаясь рядом, кладя руку ему на шею, пытаясь прощупать пульс. -Дыши. Посмотри на меня.- Игорь посмотрел на врача затравленным взглядом, и тот положил обе руки ему на щеки, чтобы в случае чего зафиксировать голову.- Смотри на меня. И повторяй.- И демонстративно сделал вдох, внимательно наблюдая за реакцией своего подопечного. Игорь повторил . Его губы дрожали, а дыхание было сбитым и прерывистым. – Вот так молодец,- похвалил его Альберт Викторович, замечая, что пульс потихоньку начинал успокаиваться.-давай еще раз. Вдох, выдох, вдох, выдох.- Игорь начинал успокаиваться. Постепенно сознание прояснилось. Он чувствовал, что страх начинает отступать. Он начал вспоминать где он и с кем. Что он в кабинете психотерапевта, что они говорили об отце, Игорь рассказывал ему про патрон, а потом…А потом пелена перед глазами, почти животное чувство страха, который пропитал его существо до последней клеточки в теле. -Я правда не хотел.- снова повторил Игорь, но уже более трезвым и спокойным голосом.- Это вышло случайно. Я не думал, что будет так. -Я знаю.- Ответил Альберт Викторович, помогая Игорю подняться с пола и усаживая ему в кресло, подавая ему стакан воды. Игорь стакан принял, и выпил предложенную двумя двумя большими глотками, руки его еще подрагивали, поэтому Альберт Викторович помогал ему, придерживая стакан.- Тебе легче?- спросил он спустя время, стараясь чтобы голос был без особых интонаций, сейчас Игорь был очень открытым и чувствительным, мог неправильно считать тон его голоса и снова впасть в истерику. -Да. Легче. Думаю, я готов продолжить. Альберт Викторович кивнул ему, снова наливая в стакан воды, и присел на свое кресло, снова беря в руки блокнот. -Я полагаю, что должен спросить о том, что ты чувствовал несколько минут назад. -Это было похоже на паническую атаку. Знаете… непонятно откуда взявшиеся чувств страха, тревоги и незащищенности. Я как будто снова был там, и мне казалось, что тот человек тоже еще там, и он обязательно вернется за мной. -Что это был за человек. И почему ты решил, что он должен вернутся за тобой. -Юра. Коллега моего отца, который стрелял в него. В меня он тоже стрелял, а отец мня спас. -Ты сказал, что этот человек убил твоего отца.-Осторожно начал Альберт Викторович, но Игорь, не дослушав, перебил его. -Да, он стрелял в него. -Этот человек стрелял в твоего отца,- поправил сам себя психотерапевт.- он убил его, правильно? -Да.- ответил Игорь немного заторможенно, не понимая, к чему клонит врач. -Когда ты вытаскивал из пистолета патрон, сколько еще оставалось в магазине? Ты помнишь? -Восемь.-Коротко ответил Игорь спустя время. Он точно помнил, что пистолет отца был рассчитан на девять патронов, один из которых находился в запасном отсеке, на случай очески или для последнего выстрела. Отец сам рассказывал ему об этом. -А ты помнишь, сколько выстрелов было сделано в тот вечер из этого пистолета? -Четыре.- ответил Игорь снова спустя какое-то время, кажется, он начинал понимать, к чему клонит врач. –Вы хотите сказать, что пуль было достаточно, и еще четыре оставалось в запасе даже после того, как я вытащил одну? -Именно. Игорь хотел было что-то сказать. Но не смог, голове крутился этот короткий диалог, количество пуль и выстрелов, старый, пружинный ТТ, который находился в изношенном состоянии, и едва мог стрелять. А у Юры был второй пистолет, и отец же выстрелили первым, да? Игорь напряг память, восстанавливая картинку. Отец стрелял первым, он среагировал быстрее своего противника, и даже не смотря на то, что он отвлекся, у него было достаточно времени. Осечка. Осознание ударил быстро и резко. У Игоря снова закружилась голова, помутнело в мозгу. Все произошло так быстро, что казалось невозможным. Он столько лет жил с мыслью о том, что убил единственного родного человека. Сколько лет терзал себя этой мыслью, что бы после короткого диалога избавиться от нее. Вот так взять и скинуть с себя этот груз? Это казалось невозможным. Неправильным. Неестественным. Это не должно было быть вот так. Восемь пуль. Четыре выстрела. И еще четыре в запасе. Одна у него в кармане. Итого ровно девять. Точное количество на которое был рассчитан старенький ТТ. -Мы можем закончить на этом?- спросил он севшим голосом. Выйдя на улицу, он достал телефон и написал Диме одно короткое сообщение, с просьбой забрать его. Дима сообщение прочитал почти сразу же, уже через минуту две галочки загорелись синим цветом, а еще через мгновение телефон завибрировал у него в руке. Дима ответил, что будет через двадцать минут и просил Игоря никуда не уходить. Игорь и не собирался. Он присел на скамейку в парке, тупо пялился на проходящих мимо людей и проезжающие машины. А в голове набатом крутилось. «Осечка. Это просто осечка. Я не виноват. Пап, я не виноват». Он был так погружен в свои мысли, что не сразу заметил, как к нему, выбегая из такси, бежит со всех ног Дима. -Игорь? Игорь, что случилось?- спросил он тревожно, присаживаясь рядом, и притягивая Игоря в свои объятия. -Дим,- сказал Игорь, чувствуя,как по щеке катится одинокая слеза,-Дим, поехали в Диснейленд?