***
В больнице Святого Винсента много пациентов. Мужчины, в основном, что не удивляет Кастиэля. Он оглядывается вокруг и заметчает знакомую фигуру. — Бела! — Кастиэль кричит. Девушка оборачивается и, заметив Кастиэля, пытается улыбнуться. Они идут на встречу друг к другу. — Кастиэль, слава Богу ты здесь, — выдыхает она и обнимает Кастиэля, — я не знала, кого ещё позвать. Ты, наверное, единственный друг-гей Бальтазара, с которым он не трахался, — признаётся Бела. — Где он? — спрашивает Кастиэль, отстраняясь от Белы. Он впервые может как следует рассмотреть её внешний вид: волосы растрепаны, тушь исключительно вокруг глаз, а не на ресницах, мятая одежда. Он никогда не видел Белу в таком состоянии. Будучи англичанкой, она всегда старалась выглядеть как можно лучше на людях. Всё очень плохо, понимает Кастиэль. — Да, конечно… Пойдём, — отвечает девушка и ведёт Кастиэля вперёд по коридору. Болезнь оккупировала это место, думает Кастиэль. Куда бы он не посмотрел, повсюду инфицированные мужчины. Иногда с ними находятся другие мужчины, иногда женщины, иногда целые компании друзей, а иногда медсёстры. Кастиэль ловит себя на мысли, что ни с кем из них нет кого-то похожего на родителя. Может быть, он просто кого-то проглядел? В любом случае, он не видел и десяти процентов больницы. — Здесь, — они с Белой останавливаются перед закрытой дверью. Сквозь стеклянное окошко Кастиэль может разглядеть Бальтазара, мирно спящего на больничной койке. — Мы можем зайти и посидеть там, если хочешь, — предлагает Бела, — медсестра сказала мне, что ему желательна компания. Кастиэль переводит свой взгляд с Бальтазара на Белу. Он чувствует подступающие слёзы и просто кивает, боясь, что если скажет хоть слово, тут же разрыдается. Девушка кивает в ответ и открывает дверь в палату. Войдя внутрь, Кастиэль садится на свободный стул в углу комнаты. Бела устраивается около кровати своего брата и нежно проводит рукой по его волосам. Бальтазар выглядит спокойным в таком положении, однако Кастиэль видит сыпь у него на шее, что никогда не является хорошим знаком. — Ммм, прекрати, — с закрытыми глазами мямлит Бальтазар, чем привлекает внимание обоих присутствующих в палате. Бела убирает руку с его волос, и тёплая улыбка появляется на её лице. — Доброе утро, Бальт, — здоровается девушка. Бальтазар немного подпрыгивает, когда слышит голос сестры. — Господи, Бела, ты меня напугала, — говорит он, потирая глаза. — У тебя гости, — Бела кивает в сторону Кастиэля, и Бальтазар, кажется, впервые замечает, что они не одни в палате. Его глаза расширяются, когда он встречается взглядом с напуганным Кастиэлем. — Кэсси, дорогая, ты что здесь… — Привет, Бальтазар, — перебивает Кастиэль. Он встаёт со стула и подходит к кровати своего друга, мягко улыбаясь, — давно не виделись. Бальтазар фыркает в ответ и отворачивается от Кастиэля. Все трое молчат около тридцати секунд. — Как ты? — вдруг спрашивает Кастиэль. Бальтазар снова поворачивается в его сторону и осуждающе смотрит на него. — Я умираю, — шёпотом отвечает он. — Попробуй сама ответить на свой вопрос, Кэсси. — Бальт, не будь мудаком, — огрызается Бела, чем заставляет Бальтазара перевести свой взгляд на неё. Он хмурится и качает головой. — Мне позволено быть мудаком, — мычит он. Бальтазар раздраженно вздыхает и кашляет. Кажется, именно сейчас Кастиэль понимает, что это всё правда происходит. Думать о том, что твой друг умирает — это одно. Видеть, как он это делает… Это угнетает гораздо сильнее. — Прости, Бальт… — бормочет он. — Я не должен был спрашивать. Прости. — Нет, — снова кашель. — Господи, ненавижу эту штуку, — ухмыляется Бальтазар, вызывая легкие улыбки у своих гостей, — не переживай, Кэсси. Я справлюсь, — говорит он. С лиц Кастиэля и Белы исчезают улыбки, потому что они понимают, что это неправда. Однако Бальтазар продолжает самодовольно улыбаться, — Да ладно, сучки, сотрите эти кислые мины. Я ещё не умер. В этот момент Бела громко вздыхает и начинает плакать, хватая брата за руку. — Прости… Прости, Бальт, я не должна… Прости, я знаю, что это ты… Ты болеешь, а не я, но… — она пытается продолжить говорить, но ей не хватает воздуха, чтобы закончить предложение. Бальтазар сильнее сжимает её руку и шепчет: «Тс, милая, всё хорошо». Кастиэль просто наблюдает за ними, не зная, что сказать или сделать. Когда Бела успокаивается, она ничего не говорит, а тянется к Бальтазару за объятиями. Она гладит его по спине и волосам и целует в щеку, отдаляясь. Кастиэль всё-таки решается подойти к ней. Он кладет руку ей на плечо и удивляется тому, насколько девушка напряжена. Бедняжка, думает Кастиэль. Он был вместе с ней и Бальтазаром на похоронах их отца, и даже тогда Бела не выглядела такой подавленной. Она всегда казалась очень сильной женщиной. Бальтазар, будучи на три года старше неё, всегда называл Белу своей опорой. Видеть её сейчас, сидящую у больничной койки, должно быть мукой для Бальтазара. Бальтазар… Мысли Кастиэля возвращаются к сыпи на его шее, и он думает о том, что она не появляется на ранних стадиях болезни Бальтазара. — Когда ты узнал, Бальт? — с ужасом спрашивает Кастиэль. Британец поднимает на него глаза, и его взгляд говорит всё сам за себя. Господи… — Больше года назад, — честно признается он. Слыша это, Бела вздрагивает. — Что? — Бела, прошу тебя… — Не-а, нет! Молчи, Бальтазар, — перебивает она, повышая тон. — Ты узнал «больше года назад» и ничего не сказал?! Ты в своём уме? — Бела… — Заткнись, Кастиэль! — она машет рукой в сторону Кастиэля, при этом не сводя взгляда со своего брата. — Что заставило тебя думать, что ты можешь просто молчать об… Этом! Иисус Христос! — Имя Господа всуе, — вставляет Бальтазар, за что получает пинок от Белы. — Ауч! Я тут умираю между прочим! — Ты думаешь, я этого не знаю? — с болью произносит Бела, мгновенно жалея об этом. — Прости. — Всё в порядке. Бела вдруг встаёт со своего места и оборачивается на Кастиэля. — Мне нужно выйти. Посиди здесь, хорошо? — просит она его. Кастиэль кивает. — Конечно. Бела уходит, бормоча что-то себе под нос, а Кастиэль занимает ее место. — Серьезно, Кэсси, что ты тут делаешь? — спрашивает Бальтазар. — Бела позвонила, — просто отвечает Кастиэль. — О, спасибо, милая, это я понял. Я имею в виду… Мы правда давно не виделись. — Бальт, не начинай это дерьмо… Ты мой друг. Мне не всё равно на тебя, поэтому я здесь, — говорит Кастиэль, заставляя Бальтазара слегка улыбнуться. — Как там Иниас? — ни с того ни с сего интересуется Бальтазар, чем немного удивляет Кастиэля. — Он… В порядке. Хочешь, чтобы он пришел? — Только если он все еще не гомофоб, — ухмыляется Бальтазар. — Если бы он был гомофобом, я бы не спрашивал и, тем более, не стал бы с ним дружить, — заявляет Кастиэль, чем вызывает у Бальтазара смех, переходящий в кашель. Кастиэль теряется по началу, но, осматривая комнату, находит стакан с водой на тумбочке и протягивает его своему другу. — Спасибо. — Пожалуйста. Комната вновь наполняется тишиной, и Кастиэль погружается в свои мысли. Он думает о том, как Бальтазар плохо выглядит. Сейчас, когда он сидит ближе к нему, Кастиэль замечает бордовые пятна у него на груди, руках и около уха, а также сыпь в носу. Он замечает, что Бальтазар часто чешет свою левую руку и сильно потеет. И, Господи, он очень бледный. Это ужасающее зрелище, и Кастиэль думает, что не выдержит, если кто-то ещё из его окружения заболеет. Он вдруг вспоминает мужчину, кажется его звали… Роджер? Он ходил в один и тот же гей-бар, что и Кастиэль, два года, пока в 1983 году не перестал. Лежал ли Роджер в больнице Святого Винсента? Кастиэль также вспоминает, как он впервые встретил Бальтазара восемь лет назад, когда ему было 23, а Бальту 28. Тогда, в 1977 году, казалось, что в мир наконец-то был готов принять таких, как они. Было ли это так? Будет ли мир когда-нибудь готов? — Кэсси? — Бальтазар прерывает поток мыслей Кастиэля. — Мм? — Можешь, эм… Не хочу звучать грубым, просто мне нужно побыть одному, так что… — О, да, конечно! — Кастиэль встает со стула и потихоньку подходит к двери, — Да, я… Пойду. К тебе, наверное, должен прийти врач для осмотра или типа того… — Наверное. — Ага. Тогда… Увидимся позже? — Конечно, — улыбается Бальтазар, — Пока, Кэсси. — Пока, — Кастиэль машет другу перед тем, как покидает палату и закрывает дверь. Это пиздец.***
Кастиэль решает вернуться домой. Как бы он ни хотел остаться в больнице ради своего друга, для него это слишком. Видеть Бальтазара в таком состоянии невыносимо, ещё труднее становится от осознания того, что таких, как Бальтазар, в этой больнице сотни. Кастиэль слышал, как больницу Святого Винсента называют эпицентром этой заразы, и, конечно же, он не дурак и осознает, что не подхватит ничего просто находясь там, но он не может избавиться от чувства, будто смерть охотится за ним, пока он в этой больнице. Как будто она знает, что он тоже в зоне риска, и хочет заполучить его. Кастиэль не встречает Белу на выходе из больницы и приходит к выводу, что это к лучшему. Он не выдержит разговора с ней, не после всего, через что ей только что пришлось пройти. Им обоим лучше немного развеяться.***
Дорога из Манхэттена до Бруклина на такси занимает час, и всё это время Кастиэль думает о том, что у него впереди ещё целый день. Он провел в больнице не больше тридцати минут, хотя кажется, что прошло часов пять как минимум. К часу дня Кастиэль точно окажется дома, и будь это обычная суббота, он бы просто смотрел телевизор до десяти вечера, а потом пошёл бы в бар. Но это не обычная суббота. Кастиэль не может позволить себя шляться по барам, пока его друг лежит в больничной койке и умирает от страшной болезни. Он может пойти к Иниасу, он всегда знает, как утешить Кастиэля. Тем более, Бальтазар изъявил желание увидеть Иниаса. Конечно, это странно, они видели друг друга от силы раз пять, но Иниас — невероятно обаятельный парень, так что, наверное, неудивительно, что Бальтазар запомнил его и захотел снова с ним встретиться. Что сейчас делает Иниас? Кастиэль смотрит на наручные часы. 12:30. Наверное, Иниас уже проснулся. Вчера днём он сказал, что у него появился новый сосед, который любит утром подвигать мебель у себя в квартире, так что Иниас точно уже давно на ногах. Возможно готовит завтрак или смотрит телевизор. Кастиэль может быть хорошей компанией для него в любом случае. В этот момент Кастиэль смотрит в окно автомобиля и видит, что они проезжают дом Иниаса. — Извините, можете остановить здесь? — спрашивает он. Таксист останавливает машину, Кастиэль достает из кармана смятые долларовые купюры и протягивает водителю. Тот мычит что-то вроде «Хорошего дня, сэр», и Кастиэль выходит. Дом Иниаса — милое шестиэтажное здание на Хикс-Стрит. Сейчас перед ним стоит грузовик с мебелью, и двое мужчин тащат в дом синий диван. Кастиэль вспоминает про нового соседа Иниаса. Интересно, они уже познакомились? Обычно Иниас сразу же знакомится со своими новыми соседями. Пять лет назад в его дом переехал мужчина лет сорока, вроде бы его звали Марвин, Иниас быстро с ним подружился. Марвин умер в 1982. Через полгода после его смерти, в его квартиру переехала девушка, Чарли. Тоже быстро поладила с Иниасом, но через полтора года ей предложили повышение по работе, и она уехала в Вашингтон. С тех пор квартира пустовала. Кто теперь живет там? — Кастиэль! — знакомый голос заставляет Кастиэля поднять голову. Из окна третьего этажа выглядывает Иниас и машет ему рукой. Кастиэль машет в ответ. — Приятель, подожди, я сейчас спущусь! — снова выкрикивает Иниас, закрывая окно. Через мгновение он уже пытается выйти из дома, но грузчики всё ещё проталкивают диван в слишком узкий дверной проём. Иниас помогает им пошире открыть дверь, и диван наконец-то пролазит внутрь. Довольный тем, что он кому-то помог, Иниас подбегает к Кастиэлю. — Кас, ты что здесь делаешь? Что-то случилось? — торопливо спрашивает он. Кастиэль поднимает взгляд на своего лучшего друга и вздыхает. — Бальтазар в больнице, — Кастиэль сглатывает, — он заразился. Сначала Иниас смотрит на него с непониманием, но через пару секунд до него доходит. Бальтазар заразился. — Оу… Кас, мне так жаль, — тихо говорит Иниас и нежно обнимает Кастиэля. Он трет его спину, несмотря на то, что Кастиэль не обнимает его в ответ, а просто стоит как вкопанный. Иниас отстраняется от Кастиэля и пытается посмотреть в глаза своему другу. — Давай, приятель, не переживай. Пойдем внутрь, выпьем вместе кофе. Ты выглядишь усталым. — Ты бы видел его, — язвит Кастиэль. В ответ Иниас грустно смотрит на него, и его взгляд вызывает легкое чувство вины. — Прости, мне не стоило… — Иниас!!! — громкий крик откуда-то сзади прерывает Кастиэля, и он оборачивается, чтобы посмотреть от кого он исходит. Кастиэль видит высокого парня, выглядывающего из грузовика и яростно машущего Иниасу рукой. Иниас виновато машет ему в ответ, что парень считывает, как приглашение. Он вынимает из грузовика картонную коробку и направляется в сторону Кастиэля и Иниаса. Сам Иниас извиняющимся тоном шепчет Кастиэлю «Это новый сосед». — Привет, Дин, — здоровается Иниас, когда парень — Дин — подходит к ним. — Рад тебя видеть, Иниас и… — Дин переводит взгляд с Иниаса на Кастистиэля, явно ожидая, что второй представится, чего он специально не делает. — Это Кастиэль, мой лучший друг, — спустя несколько секунд молчания выпаливает Иниас. — Верно… Что ж, приятно познакомиться, Кас. Меня зовут Дин Винчестер, — Дин протягивает Кастиэлю свою руку, но этот жест остаётся незамеченным. — Кастиэль, — поправляет мужчина, и тут же недовольно шипит, потому что Иниас толкнул его в бок. — Извини, Дин, нам нужно идти. Увидимся позже, я полагаю? — Конечно! — Дин дарит Иниасу улыбку и первый заходит в подъезд, поправляя коробку у себя в руках. — Что за деревенщина, — недовольно мычит Кастиэль, наблюдая за закрывающейся после Дина лверью, что за снова получает пинок в бок. — Ты мудак, — говорит Иниас, — идем внутрь. Кастиэль вспоминает Марвина и Чарли. Он не был близок ни с кем из них, но они явно были приятнее, чем Дин.***
Кастиэль сидит за кухонным столом, когда Иниас спрашивает его: — Как он? — Ужасно… — честно отвечает он, делая глоток кофе. Горький. Кастиэль делает глубокий вдох прежде чем продолжает говорить. — Я не думаю, что когда-либо видел человека в таком состоянии. А Бела… Она ведь всегда была нерушимой скалой, но сейчас… На них обоих больно смотреть. Иниас подходит к Кастиэлю и кладёт руку ему на плечо. — Ты же знаешь… — начинает он, — ты знаешь, от чего умер Марвин? Вопрос Иниаса ставит Кастиэля в тупик. Нет, конечно же он не знает на него ответ. Он даже не сразу узнал, что Марвин больше не выходит из квартиры, потому что умер. Долгое время Кастиэль думал, что просто перестал замечать соседа своего лучшего друга, но потом появилась Чарли, и он узнал, что Марвин скончался. — Он тоже, ммм, болел, — Иниас продолжает свою мысль, — я навещал его пару раз. Словами не описать, как страшно он выглядел… — Подожди, Марвин был геем?! — перебивает Кастиэль. — Что? Конечно он был геем. Он полгода жил здесь со своим любовником, и ты думал, что он не был геем? Марвин жил с кем-то? Марвин жил с мужчиной?! Кастиэль начинает вспоминать, что пару раз видел Марвина в компании высокого мужчины. Он никогда не задумывался о том, что это мог быть любовник Марвина. Если подумать, тот мужчина укладывал волосы чрезмерно большим количеством геля… — В любом случае, это не то, о чём я говорил. У Марвина была семья. Все разы, что я навещал его в больнице, они были там. Сын и бывшая жена, — Иниас вздыхает и трёт лицо рукой. — Я помню, как они смотрели друг на друга, когда Марвина не было рядом. Они были уничтожены. Однако рядом с Марвином они всегда улыбались и делали вид, что всё хорошо. — К чему это? — осторожно спрашивает Кастиэль. — Кас… Я думаю, что меньше всего Марвин хотел, чтобы они делали вид, понимаешь? — Я так не думаю… — Я просто хочу сказать, что притворство магическим образом не спасло Марвина. Он всё равно умер тем летом. Иниас замолкает и отходит от Кастиэля. Он уходит в другую комнату, оставляя своего друга наедине с его мыслями. Сколько ещё мужчин, которых Кастиэль знал, были гомосексуалами? Сколько из них умерло от того же дерьма, что и Марвин? Сколько из них сейчас лежит по соседству от Бальтазара? Кастиэль думает о Марке, дизайнере интерьеров, с которым он работал какое-то время. Марк умер от пневмонии в прошлом месяце. Неужели он тоже был геем? Была ли у него семья? Хотел бы он, чтобы кто-то сделал вид, будто с ним всё в порядке? Хочет ли этого Бальтазар? — Эй, Иниас? — зовёт Кастиэль. Иниас возвращается на кухню и вопросительно мычит, — Любовник Марвина… он его не навещал? Иниас молчит несколько секунд, а затем тяжело вздыхает, отворачиваясь от своего друга. — Насколько я знаю, он умер за полгода до Марвина, — наконец-то отвечает он и снова поворачивается на Кастиэля. Горечь его взгляда говорит слишком многое, и Кастиэль не уверен, что сможет справиться таким давлением. Никто не в безопасности. Ты можешь быть не заражён, даже не входить в зону риска, но болезнь всё равно доберётся до тебя, уничтожит тебя изнутри и оставит полностью разбитым. Гей или натурал, наркоман или трезвенник, женщина или мужчина — болезни всё равно, она никогда не остановится только на одном. И врачи могут найти какое-то сказочное лекарство, но оно никогда не сможет излечить душевные раны, которые оставляет после себя болезнь.