Зверь

Стиву открыла дверь Макс, закатившая глаза при виде гостя. — Привет, Стив, — сказала Мейфилд, пропуская его внутрь. — Ты рано. Билли пока не вернулся. — Не страшно, — пожал плечами Стив. — Я подожду в его комнате. — Если вы опять будете лизаться и мешать мне, то я вас убью, — недовольно произнесла Макс. — Ничего такого, честное слово, — заверил Стив, но Макс ему не поверила. После памятного полнолуния прошло два месяца, и все понемногу налаживалось. Билли стал альфой их маленькой стаи, и, насколько мог судить Стив, он был лучшим вожаком, чем когда-то Нил. Нила Харгроува похоронили на хокинском кладбище, и Билли навещал его несколько раз. Стив не сопровождал его. Отношения Билли с покойным отцом были сложными, и он не хотел в них влезать. Макс призналась ребятам в том, кто она на самом деле, ведь Нил больше не был угрозой. Ребята поохали, конечно, но раз они когда-то приняли Элевен, то принять Макс им не составило труда. Стив втайне подозревал, что Лукас даже был горд фактом, что его девчонка — оборотень. Дастин же всерьез намеревался исследовать, почему Хокинс являлся таким магнитом для сверхъестественных существ. В комнату Билли Стив нашел дорогу самостоятельно. Он уже не раз бывал здесь, в этом доме, этой комнате и, в частности, на этой кровати. Стив покраснел, когда вспомнил последнюю ночевку в доме Билли. Надо бы им и правда быть потише, что ли. Стив улегся на кровать Билли и вытянул руки над собой, потягиваясь. Его взгляд упал на прикроватную тумбочку, где стояла фотография молодой, красивой женщины с длинными светлыми волосами. Она была одета в свободное белое платье, а ее волосы перехватывал тонкий кожаный ободок, как у хиппи. Это была мать Билли, Луна Харгроув, и Стив каждый раз удивлялся тому, как Билли был на нее похож. — Какое заманчивое зрелище, — послышался голос Билли от двери. Стив перевел на него взгляд и отсалютовал. — Как дела у Оуэнса? — Как обычно, — пожал плечами Билли, плюхаясь на кровать. — Он крутой мужик, знаешь, такой немного безумный ученый. Я сегодня объяснял ему, что такое запечатление. Ему понравилось, хотя он назвал это, дословно, «чрезмерно сентиментальным». — Он не так уж неправ, — ухмыльнулся Стив. — Я, кстати, пришел не с пустыми руками. Записал тебе диск, хочешь послушать? Билли кивнул и достал из-под кровати магнитолу. Стив вставил в нее кассету с надписью «Для Билли», и по комнате полились звуки Love My Way. — Попсово, — вынес вердикт Билли. — Но все лучше, чем Duran Duran. — Они там тоже есть, — сказал Стив, и Билли фыркнул. Они завозились на кровати, устроив шуточную борьбу, и вскоре Стив оказался распластанным на узкой кровати прямо под тяжелым телом Билли. Глаза Билли потемнели и вспыхнули электрической синевой. — Послушай, — начал Стив. — Я хотел тебе кое-что сказать. — Я слушаю, — с притворной внимательностью ответил Билли, принимаясь целовать его шею. — Что-то не похоже, — фыркнул Стив, пихая его в плечо. — Билли, я серьезно. Это важно. Билли отстранился от него и заглянул в глаза. — Мне уже страшно. — Не стоит бояться, — заверил Стив. — Я тут думал о том, что когда-то сказал твой отец. Что я был бы хорошим оборотнем. Билли замер и внимательно на него посмотрел. — Какая разница, что говорил мой отец? — Забудь ты о нем, — закатил глаза Стив. — Я помню, ты упоминал, что хотел бы обратить меня. Это так? — Нет, — возразил Билли. — Точнее, не совсем. Я бы обратил тебя, только если бы ты этого захотел, но не иначе. К чему ты ведешь? — Просто подумал, — сказал Стив. — Что, может быть, когда-нибудь я буду к этому готов. То есть, сейчас это не пугает меня так, как раньше. Вся эта ваша волчья мораль, прогулки под луной и вечная любовь… В общем, я мог бы попробовать. — Правда? — переспросил Билли, неверяще глядя на Стива. — Ты серьезно, Стив? — Абсолютно, — кивнул Стив. — Не сейчас, конечно. Лет через десять, когда пойму, чего хочу от жизни. — Хм, — протянул Билли. — Что ж, звучит, как компромисс. Мы можем вернуться к этому разговору через десять лет. — Забились, — кивнул Стив. — Если, конечно, мы все еще будем встречаться через десять лет… — Что значит «если»? Билли в отместку прикусил кожу Стива под челюстью, а затем зализал место укуса и поднялся выше, так, чтобы они могли поцеловать друг друга. Стив обхватил сильные плечи Билли и застонал, когда Билли углубил поцелуй. В стенку застучали, и послышался приглушенный и весьма недовольный голос Макс: — Фу, гадость. Ведите себя потише! Стив отстранился от Билли и покраснел, а Билли рассмеялся так, что затряслись плечи, и звуки его рассыпчатого, отрывистого смеха заполнили комнату.