Из огня да в полымя

      — Ну всё, парни, можете быть свободны. Я пойду отчитаюсь по заданию. Хорошая работа, — удовлетворённым голосом произносит Бенджамин, когда они приближаются к причалу. — Майкл, а ты к Леопольду зайди.       Марисэ оставляет свою рацию Бену, а сам первым делом идёт в бунгало. Скидывает автомат на пол рядом с раскладушкой. Сменные магазины, пояс с патронташами и кобурой суёт в рюкзак, затем прикладывается к бутылке с водой. Хлыщет долго и жадно, аж за ворот льётся. И только потом направляется в лазарет. Сейчас половина девятого, так что он успевает ещё и взять паёк на складе. Пират внутри ставит галочку в списке напротив написанного от руки «Майкла Сильвы» и выдаёт ему ИРП.       Леопольда нет, зато есть Саймон. Марволо просит его зашить рану, тот кивает на стол и поднимается с диванчика на ноги.       — Снимай штаны, ложись, — говорит он, — ща сделаю.       Марисэ делает, как сказали, ждёт, пока медик возьмет всё необходимое. Глубина меньше двух сантиметров, порез ровный. Заживёт, как на собаке. Выглядело хуже, чем было на самом деле, и то из-за крови.       Медик всё делает молча. Дезинфицирует рану, делает четыре маленьких укола с анестетиком, вдевает шовный материал в крючок, потом монотонно шьёт. Марволо лежит, подсунув под голову руку. Он думает о первом визите сюда, случившемся после истории с тигром.       Кстати о тиграх.       В дверном проёме появляется знакомая харя со шрамом. Ваас останавливается у стола, смотрит. Саймон только кивает, не отвлекается от дела. Пират ухмыляется углом рта.       — Что, зацепили бедняжку? — с некоторой издёвкой спрашивает он.       — Как видишь, — отвечает Марисэ, немного насупившись. — Тебе что-то нужно или ты просто на меня без штанов поглазеть пришёл?       Начальство на подколку не реагирует, продолжает смотреть.       — Я насчёт нашего разговора, amigo, — сообщают снисходительно, — придумал кое-что. До вечера меня не будет, можешь заниматься своими делами. А часиков в девять заскочи на огонёк. Договорились?       Вот как… Придумал, значит. Интересно, что же это.       — И что же ты придумал? — спрашивает Марволо осторожно.       Он надеется, что ему удалось скрыть излишнее волнение. «Заскочи на огонёк»… Что угодно могло скрываться за этой формулировкой: от невинной игры в карты до ритуального жертвоприношения стада баранов местному божку.       — Узнаешь, — загадочно проронил главарь.       И был таков.       Саймон заканчивает с порезом, дезинфицирует шов бетадином и потом заклеивает марлевой повязкой.       — Не мочи хотя бы шесть часов, а лучше двенадцать, — информирует ассистент. — Если начнётся жар или края воспалятся — возвращайся, будем смотреть.       — Спасибо. — Марволо свешивает ноги со стола.       Он поднимает с пола штаны и надевает их. Надо будет застирать кровь и зашить прореху. Где-то в рюкзаке валялся моток ниток с иголкой.       Марисэ уходит к себе в бунгало. Меняет чёрные штаны на пятнистые из того свёртка, что дал ему Ваас. Поддавшись неясному порыву, открывает шкаф и смотрит на себя в маленькое зеркало, приклеенное ко дверце изнутри. На замацанной серебристой поверхности отражается загоревшее лицо в обрамлении отросших волос, шея и алая безрукавка. Теперь он совсем как пират: красный верх, камуфляжный низ, чёрные берцы.       Это вызывает какое-то неясное ощущение в груди, хотя неприятным его назвать сложно. Наверное, так чувствуют себя овцы, натягивая новую волчью шкуру.       Хорошо, что Джейсон сейчас не может его видеть. Быть может, даже хорошо и то, что его подстрелили. До Марисэ только сейчас доходит элементарный факт: если бы они вдвоём сидели в том кабинете, Броди и Ваас вцепились бы друг другу в глотки, и пропало всё их пиздатое прикрытие. Даже до этапа с выдачей задания не дошли бы.       Уже завтра надо навестить напарника. Он наверняка будет спрашивать, что они придумали с Сэмом насчёт Райли. А ведь они нихуя не придумали.       Марволо осознаёт, что даже не позвонил ему с прошлой встречи. Он закрывает шкаф и пишет наёмнику SMS, в которой спрашивает, можно ли его набрать. Через три минуты прилетает положительный ответ.       — Здарова, Марисэ! Как дела?       — Привет, Сэм. Рад тебя слышать. Знаешь… ничего так, потихоньку. Джейсон тоже более-менее, операция прошла нормально. Я отвёз его к друзьям.       — Ну так это отличная новость! А сам как? Как твоё задание?       — Чуть больше часа назад вернулся с дела. Отбили два аванпоста, без потерь.       — Хорошо. Хойт уже в курсе?       — Без понятия. — Марисэ морщится. — Да мне и всё равно. Сэм… я чего звоню. Я от Вааса кое-что узнал. Младший брат Джейсона жив. Он сейчас находится у Хойта.       — Scheiße, — матерится трубка. — А ты времени не теряешь, смотрю.       — Я должен его вытащить, — твёрдо сообщает приватир. — Джейсон пока не в состоянии. Ты… мне поможешь? Это не входит в наш план, но я не могу оставить пацана.       Бекер секунду думает.       — Ваас случайно не обмолвился, где парня держат?       — В подвале штаба. Во всяком случае, так было, когда он мне об этом сказал.       — Понял. Я разузнаю, где он точно сидит. Подумаю, что можно сделать. Свяжусь с тобой дня через… три-четыре.       — Спасибо, — благодарно выдохнул Марисэ. — Я не знаю, что бы я без тебя делал.       — Пока меня не за что благодарить. Я так понимаю, тебя пока на южном острове не будет?       — Маловероятно. Если буду, то сообщу тебе, увидимся.       — Договорились, — заключает наёмник. — Слушай, мне надо идти скоро.       — Окей, конечно, — тут же соглашается Марисэ. — А, стой. Ещё кое-что. Если вдруг Джейсон будет спрашивать про операцию — не говори, пожалуйста, про Вааса. Скажи, что я нашёл врача в Аманаки. Я не смогу ему объяснить правду…       — Kein Problem, — чеканит трубка. — Ну всё, я побежал. Рад был слышать.       — И я тебя. Удачи.       — Danke. Давай.       Окей, хотя бы с Сэмом разобрались. Его помощь будет очень кстати: Майкл Сильва вызовет подозрения, если начнёт разнюхивать о брате Джейсона Броди в Городке, а вот примелькавшийся Бекер привлечет гораздо меньше внимания.       Теперь надо разобраться с сегодняшним вечером… Что там Ваас удумал, интересно? Лишь бы ничего мерзкого и бесчеловечного, пожалуйста. Они приемлемо общались в последнее время, пират не выёбывался направо и налево, даже Джейсона согласился принять на операцию… а Марволо в ответ слушался указаний и не возникал. Может, всё пройдет нормально? Возможно же такое на этом ебучем острове, правда?       Что толку гадать, через двенадцать часов он сам узнает.       Марисэ решает занять себя делом. Идёт в душевую, чтоб отмыть кровь со штанины, потом вспоминает про свою сохнущую стирку на верёвке. Уже два дня прошло. Никто же ничего не спиздил, правда? Бельё по-прежнему висит там же. Облегченно вздохнув, он вешает на верёвку штаны и заходит обратно в бунгало, складывает высохшую стирку в шкаф. Надо хоть позавтракать, а потом покурить.       — О, ты уже вернулся, — говорит Кенни, заходя в дом. — Здарова. Как прошло?       — Новости расходятся быстро, да? — усмехается наёмник. — Привет. Прошло нормально, всё сделал. Спасибо, что спросил.       — Нихуясе, «нормально». Рауль до сих пор не затыкается, как ты там всех, — пират делает движение руками, будто взмахивает двумя воображаемыми мачете, — на капусту пошинковал, уже все уши прожужжал. У тебя теперь новый поклонник!       Марволо фыркает. Вот уж чего не хватало для полного счастья. Рауль в итоге сложил о себе не самое приятное впечатление после вопроса, какой у кого счёт. Такой молодой, а в башке уже насрано. Впрочем, какое Марисэ дело. Стрелял тот хорошо, ворон не ловил, и на том спасибо.       Кенни внимательно осматривает своего соседа по бунгало, окидывая того взглядом с головы до ног.       — Ты теперь выглядишь совсем как мы, — говорит он будничным тоном. — Красный тебе даже идёт.       Наёмник не знает, как на это реагировать. Такое сказать больше в духе Вааса, это он любитель выдавать странный контент. Даже профессионал.       Марисэ вскрывает пакет с рационом, в этот раз выбирает на завтрак пюре с курицей. Достаёт саше с чаем.       — Кенни, можно взять чайник?       — Канеш, без б.       — Спасибо.       Марволо устанавливает плитку на стол и водружает сверху чайник, влив в него две кружки воды.       — Леденцы будешь?       — Пф, спрашиваешь.       В этот раз Кенни тырит сразу три. У Марисэ это почему-то вызывает улыбку. Грозный буканьер с бородой — и любит конфеты. Впрочем, после нормального знакомства приближённый Вааса уже не казался таким грозным. Все они тут люди, хоть и совершенно разной степени конченности.       Парень позавтракал — настроение поднялось, он почувствовал себя спокойнее. После сигаретки и короткого разговора ни о чём с Кеном Марисэ зашёл обратно в бунгало. Взгляд падает на автомат. Ну раз нечего делать…       Марволо опускается на кушетку, достаёт из рюкзака всё необходимое: кусок хлопковой ткани, раствор для чистки стволов, оружейную смазку, которой служит обычная WDшка в маленьком баллончике, и пенал со щёточками.       Марисэ разобрал автомат и сложил все части на раскладушке, чтоб ничего не проебать ненароком. Пшикнул смазкой в дуло ствола с двух сторон и на газовый поршень. После этого ревниво натёр все механизмы, уголки и полости куском хлопка.       В итоге он почистил ещё и пистолет, а потом загрузил патроны в использованные магазины. Это Джейсон ходил обвешанный оружием, как контрабандист на пенсии: то лук брал, то винтовку, то дробовик, а на конопляные поля вообще пришёл с огнемётом от Уиллиса. Пистолет и нож на нём были всегда.       Марисэ энтузиазмом не отличался и носил с собой только два ствола. Периодически он совершенствовал в магазинах то один, то второй.       После наёмник пробует поспать, долго вертится с боку на бок. Проходит десять минут, двадцать, полчаса, — заснуть так и не получается. Марисэ встаёт и выходит на улицу.       До девяти вечера ещё полно времени… Можно скоротать его, навестив Джейсона, но разрешения спросить уже не у кого, а просто сбегать он не решается. Кто-то заметит — обязательно доложит Ваасу. Не хотелось просрать тот хрупкий мир, всё-таки возникший между ними. На этой основе было легче общаться, чем без неё.       Да уж, такие дела. Марисэ работает на того, кто его изнасиловал и избил, а ещё пристрелил брата Джейсона. Как по-издевательски забавно устроена вселенная.       Он болтается по лагерю до заката. Нарезает круги по грунтовой дороге и несколько раз курит на причале, любуясь видом. Зашивает дырку от ножа в штанах, обедает.       Пираты особо не трогают его, только один раз приёбывается Рудольф с новым предложением выпить, на что получает отказ. Ещё Рауль просит научить его трюку с ножом, и Марволо даже соглашается.       Часы показывают четверть девятого. Полчаса назад он видел возвращавшуюся с южного острова вертушку. Без сомнений, внутри был Ваас.       Становится нервно. Днём было несложно отгонять эти мысли, однако с приближением темноты они взяли верх, постепенно заполняя собой всё пространство. Наёмник поглядывал на часы в телефоне, чувствуя себя так, будто смотрит на обратный отсчёт на бомбе. Что Ваас придумал? Что он захочет за спасение жизни своего заклятого врага? Деньги? Услугу? Секс?..       Лишь бы не последнее. Не считая подъёбов, Марисэ не замечал намеков на подобное с той самой встречи у сенота, но сейчас себе места не находил.       Он идёт в душ, чтобы немного успокоиться и смыть накопившийся за день пот. С момента наложения швов прошло часов одиннадцать, хватит и этого. Когда он лепит новую повязку на ногу и выходит на улицу, переодетый в красную рубашку из свёртка, то небо затягивается густыми тёмно-серыми тучами.       Стало ветрено, хотя воздух по-прежнему был тёплый и насыщенный влагой.       Путь в бунгало начальства занимает всего ничего. Марисэ остановился в нескольких шагах от двери, колеблясь. Потом отошёл в сторону и сунул руку в карман за сигаретами. Лучше бы он взял с собой косяк, но возвращаться уже не станет. Скоро будет ровно девять.       Когда сигарета укоротилась наполовину, красная дверь распахнулась.       — Ну и долго ты собираешься там топтаться, как танцор, которому яйца мешают? — спросил Ваас после раздражённого вздоха.       Марволо сначала даже думал признаться, что нервничает, но потом просто выбросил сигарету и зашёл. Ваас пропустил его внутрь, потом вошёл сам.       Марисэ видит на столе бутылку спиртного и два стакана. Пират переставил их на ящик перед диваном, сел и похлопал рукой рядом с собой.       — Ты хочешь… чтобы я выпил с тобой? — получается откровенно недоверчиво.       Монтенегро просто кивнул.       В смысле? И всего?! Никаких эксцентричных (ебанутых) задумок по типу «принеси мне башку Хойта и чтоб всё было посыпано конфетти цвета пера из жопы какаду»? Он что, просто ничего не придумал и поэтому выбрал буквально первое, что пришло в голову? Это же… вообще неравноценный обмен.       Ладно, это Марволо мог. Он-то думал… Неважно, что он думал. Выдохнув от облегчения, наёмник расположился на диване. Ваас разлил алкоголь и поднял свой стакан в воздух.       — За твои будущие успехи в нашем сотрудничестве, — аж с налётом торжественности сказал он.       Марисэ удивлённо хмыкнул. О как. Ну ладно. Он поднял стакан в воздух, легонько стукнул им о стакан пирата. Понюхал, сделал глоток. Отчётливо пахло апельсином и чем-то с примесью сахара. Язык обожгло, сладковатая горечь полилась вниз по глотке. Лицо скривилось от непривычки.       — Салага, — тут же прокомментировал Монтенегро.       — Я курильщик, а не пьяница, Ваас. Что я пью?       — Мой любимый ром шестилетней выдержки.       Еба-ать. У него есть что-то любимое? Ну хорошо, допустим.       — Хорошо сработано на Доках и в Доме Грабителя. — Ваас опустошил стакан. — Особенно в Доме… Бен шепнул, что ты там всё сделал сам.       Надо же, похвалил. Марисэ позволил себе улыбнуться и отвернул лицо, скрывая реакцию. Почему-то это очень пощекотало самолюбие.       Он уже давно смирился с тем, что если не будет нести смерть сам, то кто-нибудь принесет смерть ему. Было неприятно, конечно. В конце концов, именно ракьят иногда помогали ему с Джейсоном. Но раз уж всё сложилось так, как сложилось, то он приструнит свои сожаления и сомнения.       — Это за работу.       Ваас достал из кармана скрученную в цилиндр пачку купюр и протянул ему. Марволо смотрит на наличность, перетянутую резинкой. Очередные деньги за убийство. Он порой выполнял заказы на пиратов, приносивших кому-то особенно нестерпимую боль в заднице. Одними цацками из чужих карманов оружие не зарядишь и припасы не купишь. Марисэ снимает резинку и суёт деньги в кошелёк, даже не посчитав. Там несколько штук, а сколько точно — похуй.       Пират подлил ему ещё рома, потом себе. Марволо пару секунд смотрел на стакан, потом выпил всё, что в нём было. Рот и горло опять обожгло. Он скривился, зажмурился. Ваас мог бы потрудиться чуть больше и организовать какую-то закуску.       — Точно только курильщик? — фыркнули слева.       — Я сейчас приду, — сказал Марисэ, поднимаясь на ноги. — Дай мне пару минут.       Его успели схватить за запястье.       — Куда намылился?       — Говорю, сейчас приду, бля. — Наёмник дёрнул рукой, а потом вспомнил, что, вообще-то, выполняет свою часть сделки, и добавил уже мягче: — Принесу кое-что.       Ваас пристально изучал его лицо несколько секунд и затем всё же разжал пальцы.       — Вечно тебе шило в жопе мешает, — говорит он вслед.       Марисэ вышел за дверь и направился к бунгало, которое ему великодушно выделили. Кенни пялился в телек, только кивнул ему. Марволо раскрыл рюкзак и нашёл внутри пачку арахиса и кусок засоленной оленины, который пару недель назад купил в Терстоне. Это больше пивная история, однако выбирать не из чего. Пока он идёт обратно, то чувствует мелкие капли на лбу и плечах. Вот-вот ливанёт.       Ваас сидел там же, где и был. Дожидался его.       — Лови.       Наёмник бросил пачку орешков, Монтенегро поймал. Мясо бросать не стал, наклонился над ящиком и более-менее тонко нарезал своим ножом.       — Скоро дождь будет, — сообщает Марисэ зачем-то.       Он сел на диван. Положил кусочек оленины в рот, прожевал, и горечь с языка смыло. В груди уже начало распространяться пьяное тепло. Ваас подлил ему рома, и в эту секунду по крыше приятно забарабанило.       — Хойт тоже передаёт похвалу, — сказал пират, не обратив внимания. — Говорит, такими темпами ты справишься за половину срока. Два аванпоста за один день…       Приватир поморщился и выпил ром, закусил олениной. Он уже смирился с тем, что придётся какое-то время тусоваться с Ваасом. Тот его не донимал, так что было несложно себя контролировать. Однако Волкер… Волкера хотелось удавить, как гниду. Перед глазами тут же встало зрелище, как он заживо сжег несчастного туземца. Ой нет, ну нахуй эту херню вспоминать.       — Пошел он нахуй, — выдохнул Марисэ. — Меня тошнит от него.       Это было резко, но зато правдиво.       Ему уже более-менее известно, чего ожидать от Вааса, как себя с ним вести. Но его ёбаный начальник, он был просто мразь во плоти. Уиллис сказал Джейсону, что всё зло на острове идёт именно от Хойта. Что он имеет рынок рабов и наркотиков в Рио, Гонконге и даже Нью-Йорке. Сначала это в голове не укладывалось, а потом стало похер. Джейсон хотел прикончить Хойта — Марисэ поможет ему прикончить Хойта. А потом они все уплывут отсюда.       — Меня тоже, — вдруг сказал Монтенегро.       Марволо взглянул с недоумением, даже недоверчиво.       — Так нахуя ты тогда на него работаешь?       Ваас дёрнул плечом и поморщился, словно ему целый лимон в стакан выжали. Бросил в рот горсть орешков, прожевал.       — Всё не так просто, amigo.       Марисэ пожал плечами. Он и не ждал, что ему сейчас всё выложат на блюдечко.       — Я так и думал. Всё всегда непросто…       Ваас выпил свой ром, снова наполнил стаканы. Они молча осушили их. Пират опять потянулся к бутылке, Марволо откинулся на спинку дивана. Захотелось размять шею, что и было сделано.       Ладно, можно и выпить. Два аванпоста за день — отличный результат. Надо позволять себе иногда расслабляться мирскими методами, вот как сегодня. А то они с Джейсоном только и делали, что мотались по островам, выполняя поручения Денниса, Цитры, Бака, Уиллиса и ещё хуй знает кого. Броди, он был как терминатор, мог не спать по двое суток, забирался на вышки, как-то вырезал всех одним ножом на «Ржавом Дворе», словно цыплят. Марисэ, конечно, старался поспевать за ним, однако у него не было столь явного стояка на всю эту тему. Просто так получилось со временем, что происходящее затянуло и его тоже.       Джейсон неуловимо менялся. Забивал рукав странной (хотя и красивой) татуировкой, научился отнимать жизнь голыми руками. Выживал в огне и в воде. Марволо наблюдал за этим с восхищением — и с опаской. Они зачищали аванпосты вместе, и в какой-то момент стало заметно, что для Броди это превратилось во что-то типа охоты.       Марисэ держал своё мнение при себе, помогал. А потом в один день Джейсон сказал, что не поплывёт. Расстроил своих друзей и девушку. Повернулся к нему. Спросил, поможет ли он или тут их пути расходятся. Что-то — то, какими глазами Броди смотрел на него — не позволило ему отказаться. Марволо ответил, что поможет, пожал протянутую руку. Ему тогда улыбнулись хищно и весело одновременно, и это вызвало дрожь. Почти такую же усмешку он видел на Ваасе.       Может, действительно к лучшему, что Джейсона ранили? От этой мысли стало стыдно, но уж как есть. Пусть он немного замедлится, побудет с друзьями. Цитра повлияла на него, даже сам остров повлиял, и не лучшим образом. Ему понравилось убивать. Марисэ закрывал на это глаза, ведь сам нёс смерть, но не мог не замечать.       — Amigo, о чём задумался? — спросил Ваас, вытаскивая его из размышлений.       Он стукнул горлышком бутылки о край стакана, налил Марисэ ещё рома. Тот смотрел, как янтарная жидкость наполняет стекло. По телу разливалось тепло и приятная лёгкость, немного граничащая со слабостью. Не ужинал — вот и результат.       — О Джейсоне.       Хм, понятно. Он уже достаточно пьян, чтобы стало сложно держать язык за зубами. Монтенегро совсем не обязательно было знать, что за мысли роятся в его голове.       — Вот как, — задумчиво протянули сбоку. — До сих пор трясёшься за своего ненаглядного Броди? У Лео руки из плеч растут. Не сдохнет, а жаль.       — Он не мой ненаглядный, — раздраженно буркнул Марисэ, а затем почему-то добавил: — Меня не это беспокоит.       Ваас ухмыльнулся краем рта и ничего не сказал. Поднял стакан, призывая выпить. Марволо подумал, в какой момент всё пошло по пизде, что он сидит и потягивает ром со своим насильником, а потом выкинул эту мысль подальше и потянулся за орешками; комната качнулась вслед за ним. Он положил горсть арахиса в рот, прожевал. Потом обратил внимание, что бутылка опустела уже на две трети. Наверное, стоит притормозить лошадей. Ром заканчивался быстро... Хотя довольно вкусное пойло.       — Тебе нужно было видеть.       Марволо наградил пирата недоумевающим взглядом.       — Джейсона, — объясняет тот. — Когда он пришел ко мне в последний раз. Он не пустил тебя, не так ли?       Марисэ нахмурился, не понимая, что начальство имеет в виду. Да, Джейсон действительно сказал ему, что это только его дело. Добавил про Гранта и про Райли. Марволо на всякий случай ещё раз предложил свою помощь, а на него рявкнули, чтоб не лез, и он отступил.       Марисэ долго смотрел на пирата, дожидаясь ещё каких-то слов. Тот подлил им обоим рома, выпил и только после этого продолжил.       — Я вот увидел. Свет горит, а в доме пусто. Беляшу сорвало клеммы.       — Чья б корова мычала. Ты и твоя сестра его таким и сделали.       Ваас отпираться не стал, раздражённо пожал плечом.       Марволо всё хорошо помнил. И длинные речи, которые он устраивал перед ним и Джейсоном, тоже. Про семью, безумие, ещё про хуй знает что… Иногда казалось, что Ваас говорил больше с самим собой, чем с ними.       — Для чего послал с нами снайпера? — зачем-то спрашивает Марисэ. — Ведь не для того, что ты сказал.       На него оборачиваются яркие глаза. Зрачок сужен, но потом медленно увеличивается в размере. Наёмник только сейчас замечает: в желтом пигменте есть вкрапления коричневого. И всё это дело обрамляют длинные ресницы с закрученными кончиками.       Зачем этому ублюдку настолько роскошные ресницы? Марисэ нахмурился. Это что ещё за мысль такая?       — Ты уверен, что хочешь это знать?       И он вдруг понимает, что нет. Нет, и нахуй ему эта информация не нужна. Что-то в тоне пирата заставляет его сразу же отступить.       Воцарилось молчание.       Пожалуй, на сегодня хватит. Марволо допил свой ром и оставил стакан рядом с бутылкой, потом глубоко вздохнул и со стоном потянулся на диване, вытянув руки вверх. Затем увидел, что за ним пристально наблюдают. Желто-зелёный взгляд был как будто масляный, помутневший от рома. Ваас пододвинулся и внезапно уронил ладонь ему на колено. Тепло ощущалось сквозь плотную материю штанов.       Пора уходить. И чутьё подсказывает: чем!быстрее!тем!лучше!       — Мне уже хватит, — произнёс Марисэ, поднимаясь на ноги и тем самым сбрасывая прикосновение. — Спасибо… за твоё время. И за выпивку… До завтра.       Язык слегка заплетался. Монтенегро снова поймал его за запястье и дёрнул обратно. Комната резко перевернулась, Марволо рухнул на диван. Чёрт. А когда сидел, трудности в координации были почти незаметны. Выбить его из стоячего положения оказалось легче простого.       Ваас тут же забрался сверху и перехватил обе его руки, не давая себя ударить.       — Ты чё опять удумал?!       Лицо пирата оказалось напротив. Кожу обдало тёплым алкогольным дыханием.       — А то ты не понимаешь.       Марволо понимал. Дёрнулся, чтоб вырвать руки из цепких пальцев, однако держали неожиданно крепко. Так нечестно. Из-за алкоголя он потерял бдительность, а Ваас этим подло воспользовался. Или изначально так и распланировал.       — Отъебись! — прорычал наёмник, начав лягаться. — Что ты снова приебался?! Я тебя сейчас убью нахуй!       — Ух ты, сколько страсти, — восхищенно выдохнули сверху. — Мне нравится.       Монтенегро наклонился в попытке поцеловать. Марисэ отвернул лицо, попробовал столкнуть с себя ногой — не получилось, сделал только хуже. Пират устроился у него между бёдер, прижался губами к шее, затем вдруг укусил сразу над воротом одежды. Марволо вздрогнул и поморщился от боли, снова попытался освободить руки.       — Почему тебе обязательно надо всё испохабить? — выдохнул Марисэ неожиданно для самого себя. — Нормально же проводили время... Что с тобой не так, блять.       Наркоторговец ничего на это не ответил и приподнялся над ним, повернул его лицо за подбородок, как будто забыв про резвость своего подчинённого, — получилось освободиться. Ваас поймал одну руку, но второй Марволо успел выхватить нож из поясного чехла. Пират восхищенно присвистнул, когда лезвие оказалось у его горла, усмехнулся. Это повергло ступор: Монтенегро демонстрировал совсем не ту реакцию, которую от него ожидали.       Кто здесь кому нож к горлу вообще приставил? Может, Марисэ напился до того, что всё как раз наоборот?       — Ну, давай, — сказал Ваас полушёпотом и кивнул. — Режь, раз начал. Дела нужно доводить до конца, Марисэ, иначе они будут выглядеть, как блеф.       — Думаешь, я этого не сделаю?       Вот же уёбок, блять. Марисэ представил это в красках: что сейчас как возьмет и зарежет Вааса Монтенегро. По уши измажется в крови. Будет с боем пробиваться сквозь лагерь. А затем Хойт спустит на него всех собак, если его не убьют пираты, и Райли тоже окажется в категории мертвецов. Пьяная фантазия нарисовала всё в мельчайших подробностях.       Нет, нельзя. Сука! Да и не сможет он этого сделать. Было нетрудно убивать тех, кто несётся на тебя с мачете или автоматом в руках. А в этой ситуации оказалось сложно.       Ваас медленно потянулся к ножу, не сводя глаз с Марисэ. Тот почему-то просто смотрел, как начальник отнимает у него оружие, точно заворожённый. Пират раскрыл холодные пальцы подопечного, осторожно взял рукоятку своими, тёплыми. В этот момент сердце у Марисэ заколотилось так, будто захотело на воздух.       Нож звякнул о пол.       — Думаю, нет.       На губах играла победная улыбка. Марволо показалось, что он сейчас взорвётся от замешательства.       — Как ты… да как ты, блять, это делаешь вообще?!       Он не смог застрелить Вааса в самом начале, когда они только столкнулись на катере. Не смог зарезать его и сейчас, хотя оба раза оставалось только последний шаг сделать. Сегодня были причины так не поступать... но он вряд ли смог бы, даже будь наоборот.       — Это всё мое ультимативное очарование. — Улыбка во все зубы. — Ну или ты не меня хочешь убить, а тот факт, что тебя тянет ко мне...       Что, бля?! Джейсон во время своей мести несколько раз хорошенько приложил его башкой перед тем, как попытаться убить?       — Ты что городишь! — выплюнул Марисэ. — Может, всё как раз наоборот? Это ты ко мне лезешь опять!       Монтенегро вздохнул немного устало, как если бы долго объяснял первоклашке, почему небо голубое, а тот всё равно нихуя не понял. Подсказал: — Я, вообще-то, тебя не держу, дурень. Ты вполне в состоянии уйти, если так боишься.       Ваас почти не врал. Он по-прежнему прижимал его к дивану, но одна рука оставалась свободна. Вполне реально врезать ему по морде, тем самым обеспечив себе побег, но Марисэ почему-то не шевелился, только болтал, блять. По лицу вдруг погладили, он тряхнул головой и раскрыл рот, чтоб сказать, а потом осознал: нечего. Ваас наблюдал за его замешательством с явным удовлетворением.       — Представь, что продолжаешь выполнять свою часть сделки, трусишка. Меня устроит. А утром я тебя отпущу. Договорились?       Ответ он ждать не стал, снова приблизил лицо и осторожно поцеловал, точно пугливого зверька. Вторую руку тоже отпустил, и растерянность достигла своего апогея. В голове возникла только одна мысль, простая, как три цента. Какого хуя? А потом вторая: почему я ещё здесь? И третья, уже прямиком от лукавого: а что, если?..       Ваас принял его промедление за согласие. В этом он был почти прав.       — Не сопротивляйся, — услышал Марисэ краем уха, и после этого Ваас обнял его. — Тебе понравится. Обещаю, тебе понравится.       Услышанное высушило глотку, словно порыв горячего ветра. Марволо сглотнул. Какая-то его часть была готова подло поверить в то, что сказал Ваас. Хотела поверить.       Что это с ним вообще такое происходит?       Лицо пирата оказалось очень близко. Марисэ вжался затылком в подлокотник дивана, больше прятаться было некуда, и через секунду Ваас уже целовал его. Объятия стали тесными, теперь свободного пространства между ним и начальником не осталось от слова совсем. Ваас кажется огромным, как медведь, от него исходит тепло. Целые тропики в одном теле. Марисэ закрыл глаза, и Ваасу уже ничего не стоило вытянуть из него ответ.       — Хороший мальчик.       Марисэ вздрогнул от похвалы и физически почувствовал, как его лицо покрылось краской.       Ладонь тут же нырнула ему под рубашку и погладила по животу, поползла вверх. Пальцы нашли сосок, несильно сжали, чем вызвали у него рваный вздох, чувство было такое, словно электродом провели. Ваас принялся расстёгивать пуговицы, не отрываясь от поцелуя.       Марволо скосил глаза вниз, подумал секунду — и разрешил. На мгновение столкнулся взглядом с желто-зелёными глазами, потом на шею посыпался град поцелуев, и он запрокинул голову назад, подставляясь под ласку. На боках остановились очень тёплые пальцы, погладили и чуть сжались, сминая кожу. По груди прошлись губами, оставляя дорожку из влажных поцелуев, по ореоле мазнул мокрый язык, а сразу следом вцепился укус. Марисэ застонал и опустил смущённые глаза на пирата, уставился на него сквозь густые ресницы. Лицо его было персиковым.       — Тоже мне недотрога, — пробормотал Ваас с ухмылкой и смотрел, пока наёмник не отвёл взгляд.       Глаза у него потемнели, сделались насмешливыми, а голос изменился, став ниже и глубже, приобрёл почти что греховные оттенки. Марисэ очень захотелось, чтобы Ваас сказал этим голосом что-нибудь ещё.       — Пошел нахуй со своими замечаниями.       — Обнимемся и вместе пойдем?       Неплохое туше, а.       Ваас снова поцеловал его, глубоко и со вкусом, точно делал это каждый день. Целовался ублюдок отменно. То, что он мужчина, почему-то вообще не мешало. В груди стучало, будто провел час на орбитрэке. Монтенегро просунул ладонь между их телами и положил наёмнику на пах, погладил, слегка сжимая, и тот, одновременно смущённый и возбуждённый, жалобно промычал прямо в поцелуй.       Марисэ привык, что инициатива в постели исходит от его рук. Привык быть тем, кто ведёт. А тут вдруг вели его, и это вызывало неподдельный интерес: оказывается, даже приятно, когда нужно слушаться. Это всё за него думает ром. Коварный пират напоил его, чтобы соблазнить. Идея стара, как мир.       И похуй.       — Вставай, хули разлёгся.       От поясницы к затылку прострельнула дрожь. Марисэ потянулся следом за наркоторговцем и увидел очень довольную ухмылку. Попытался поцеловать, но от него опять отодвинулись. Не выдержал и резко притянул пирата к себе за грудки, примкнул губами к его рту. Вокруг спины обняли по-хозяйски, тесно прижали, и от этого затрепетало в диафрагме.       Да, вот так. Целоваться ему понравилось просто кошмарно.       Марволо на мгновение отстранился, стянул с Вааса красную безрукавку и кинул на диван. Замер, разглядывая шрам, и потрогал края зажившего увечья. Почему-то ему никто не запретил этого сделать.       Ему стало неловко, словно это он был виноват в том, что такое произошло с начальником пиратов. Потом возникла мысль, а почему, собственно. Ваас получил по заслугам, нехуй его жалеть. Чудом вернулся с того света — ну и молодец.       Монтенегро перехватил его пальцы, прижал тыльную сторону ладони к губам, потом поцеловал запястье, предплечье... плечо. Мокро лизнул по выступающей серебряной вене на шее, чувствительно прикусил тонкую кожу и утащил в долгий поцелуй. Поверх спины легли две горячие лапы, потом опустились на ягодицы, погладили и сжались, заставив приватира смущённо отстраниться.        — Пойдём.       Марисэ идёт следом.       Вместо матраса просто на полу теперь стоит полуторная кровать с деревянным каркасом. Невольно вырывается вздох облегчения. Тот матрас, он бы вызвал у него приступ ПТСР.       Марволо помотал головой, как будто это поможет вытряхнуть неприятные воспоминания.       Что в лесу сдохло, что он пришёл сюда добровольно?       Ваас заметил, что он колеблется, и затащил его в ещё один поцелуй. Марисэ вновь почувствовал горячее дыхание на своём лице, сильную руку на плечах. Соски чувствительно терлись о кожу командира. Монтенегро поднял вторую руку, покрутил один между пальцами, и англичанин едва не хныкнул.       — Я знал, что под всей этой серьёзностью прячется горячая штучка, — самодовольно проворковал Ваас и погладил Марисэ ладонью по груди.       Щётки ресниц взмахнули, пират с головы до ног проверил, как он. Марволо едва ощутимо дрожал под его руками, но не отстранялся. Даже когда между ремнём его брюк и кожей проскользнули пальцы, он только издал восхитительный сдавленный звук, хотя Ваас ещё даже не притронулся к его члену, и не выказал никакого сопротивления.       Ваас надавил ему на плечо, он послушно опустился на лопатки, розовый до макушки. Вааса снова стало много, он оказался сверху, вокруг, со всех сторон, Марволо вцепился обеими руками ему в бока, чтобы хоть как-то отследить действия, потому что держал глаза закрытыми всё время. В пах упиралось твёрдое. У самого уже стоял так, что одежда приносила дискомфорт. Марисэ действительно хотел этого ублюдка — и срочно, блять, прямо сейчас же.       Он потянулся вниз, нашел чужой ремень. Руки тряслись, не слушались абсолютно. Ваас заухмылялся и достал что-то из заднего кармана перед тем, как помочь ему раздеть себя. Наёмник прищурился. Фыркнул.       Знакомый фольгированный квадратик.       Всё-таки спланировал. А сразу не сказал, чтобы Марисэ раньше времени не пыжился.       И как этот хитрожопый мудак только мог знать, что получится? Чёртов фокусник.       Монтенегро расстегнул его штаны и потянул вниз вместе с бельём, задел повязку. Марисэ зашипел от укола боли и приподнялся на руках, уши горели, но этого не было видно под волосами. Он проигнорировал желание прикрыться. Всё равно Ваас уже всё видел.       Ладонь легла на ногу чуть выше колена, Ваас провёл пальцами по бинтам, слегка надавливая, взгляд его сделался любопытным. Марисэ поморщился, шевельнул бедром.       — Хочу сорвать эту повязку, разрезать стежки и просочиться прямо в твои вены, — жарко выдохнул пират ему в ухо.       Марисэ вздрогнул и раскрыл рот, даже не зная, что можно на это ответить. В следующую секунду к нему прижались требовательные губы, язык протолкнулся внутрь. Марволо притянул пирата за шею поближе, тот полностью опустился на него, придавив собой к постели. Эрекция прижалась к его телу рядом с собственной, Марисэ подумал: «Боже, а ведь это окажется во мне», и от этой мысли его член едва ощутимо дёрнулся, будто в предвкушении. «Окажется во мне снова».       От возбуждения рвало крышу. Хотелось только одного: чтоб это сумасшедшее настроение продлилось подольше, потому что так — тоже невероятно увлекательно. Получается, сорок оборотов превосходно отключают не только угрызения совести, но и гомофобию.       Ваас вдруг отстранился, Марисэ раскрыл глаза. Увидел довольную ухмылку и тут же ощутил непреодолимое желание попробовать её на ощупь. В паху тянуло и давило, а в груди стучало, будто он намотал десять кругов вокруг Терстона.       — Какой же ты жадный, Марисэ, — пробормотал шеф, и его лицо было так близко, что губы дотронулись до губ англичанина, — я просто в восторге...       — Ты даже хвалишь за негативные качества, что с тобой не так...       Марисэ едва не застонал от того, каким голосом пират произнес его имя.       В голове словно загорелась красная лампочка. Он нащупал рядом с собой серебристый квадрат и разорвал упаковку. Ваас взглянул удивлённо, неровно выдохнул от первого же прикосновения к члену и стал с интересом наблюдать, явно не ожидая от него такой инициативы. Марисэ сжал пальцы, провёл рукой вверх-вниз, разнося обильно нанесённую смазку по латексу, и тут же услышал новый тяжелый вздох. В следующий момент ему отвесили пощёчину.       Он этого совершенно не ожидал, растерялся. Монтенегро схватил его за плечо, резко перевернул и поставил на четвереньки. Прижался и с некоторым усилием вошёл. Марволо простонал сквозь зубы и положил руку на бок пирата, останавливая его. Больно. Слишком много ощущений сразу.       — Не сжимайся так. — Голос Вааса очень спокойный. — Станет легче.       Монтенегро застыл внутри. Погладил ладонью между лопаток, слегка надавливая, дал время освоиться. Марисэ хотел прокомментировать, что легче сказать, чем сделать, но промолчал. Подождал, сколько смог, искренне пытаясь последовать совету, затем убрал руку. Ваас понял и легонько качнулся вперед, придерживая его за поясницу. Спросил, услышав сдавленный стон:       — Ты как?       Как если бы его трахал другой мужик.       — Как персик, бля...       Ещё вопросы?       Ваас вдруг потянул его корпус вверх, придерживая под живот, и швы на ноге натянулись, доставляя боль. Марисэ встал на колени, прижался лопатками к разгорячённой груди. Запрокинул голову на плечо командира и ощутил на шее требовательные губы, прокладывающие влажную дорожку вниз, воздуха сразу же стало не хватать. Наёмник застонал от неловкого движения, и Ваас замедлился, успокаивающе погладил по боку.       — Чш, чш, — прямо в ухо. Пират медленно толкнулся снова, держа его обеими руками, и выдохнул теплом в шею. — Всё хорошо. Eres es excelente, cariño.       Монтенегро толкнулся глубже, прихватил зубами за кожу, Марисэ застонал. Немного погодя стало легче, дискомфорт снизился до приемлемого уровня. Ваас почувствовал по реакции его тела, сделался активнее. Марволо повернул голову, оказался пойман в поцелуй и не поскупился на ответы.       Он точно ёбнулся вслед за Джейсоном. Потому что позволил Ваасу себя трахнуть, в этот раз добровольно. Не помешали даже все его принципы, оказавшиеся вовсе не такими строгими, как он считал. Да и принципы ли это вообще, если он целовался взасос со своим врагом, чувствуя при этом его член у себя в заднице? Хуйня это, а не принципы, если они смываются какой-то половиной бутылки рома.       Начальник обхватил его вокруг талии обеими руками, прижимая к себе, темп ускорился. С каждым новым движением головка члена задевала чувствительное местечко внутри, и Марисэ обнаружил себя стонущим от удовольствия. Как так получилось, что эволюция сунула точку G мужикам в задницу? Ощущения переполняли его.       — Блять, Ваас, — взахлёб.       Монтенегро обхватил губами край ушной раковины, потом легонько прикусил, и приватир вздрогнул, словно ударили током. К спине в очередной раз прижалась горячая кожа, пират остановился и покровительственно опустил руки ему на плечи.       — Да, Марисэ?..       Боже, какой греховный голос, аж вдоль позвоночника взмурашило! Марисэ вцепился в бока Вааса и обернулся через плечо, ответный взгляд едва не обжёг его. В живот запустили охапку бабочек, те защекотали внутренности своими маленькими крыльями.       — Какого хуя ты остановился?       Ваас ухмыльнулся на это и расположил его поперёк кровати, повернув лицом к стене. Марволо облокотился о неё руками, без подсказок прогнулся в пояснице. Поверх запястий тут же легли пальцы и крепко сжались, словно тиски. Пират возобновил движение, толкнулся в него грубее на пробу, потом ещё раз, ещё, потёрся лицом о шею. Марисэ застонал громче и уткнулся лбом в тонкий простенок. Почувствовал горячее дыхание, шевелящее волоски на холке, и короткий, но довольно сильный укус между шеей и плечом, от которого снова простонал.       Это же не в реальности происходит, правда?       — Назови меня по имени, Марисэ.       Он слушается.       — Ваас…       — Громче.       — Ваас.       Ему нравилось, просто пиздец как нравилось. Форменное безумие — зато какое приятное. Ваас погладил ладонью по горлу, скользнул вверх, наёмник тут же обхватил пальцы губами и втянул в рот. Подушечки погладили язык, внутреннюю сторону щеки. Сзади одобрительно пробормотали что-то на испанском, он не разобрал. Монтенегро убрал пальцы и обхватил ими член, слюна устроила приемлемое скольжение. Марисэ вжался в стену лбом и закрыл глаза от удовольствия. В горле пересохло, ему бы глоток воды, хоть один.       Господи-как-же-хорошо...       Он кончил первым. Пока отчетливое, почти что острое наслаждение растекалось от зада к паху, постепенно сходя на нет, снова произнёс имя пирата шепотом. Несколько раз.       Ваас шлёпнул его ладонью по ягодице, прижал собой к стене и обхватил сгибом локтя поперёк горла, лишая возможности нормально дышать. Сделал ещё несколько быстрых сильных движений и замер с громким стоном, довольно грубо толкнувшись в него. Марволо всё позволил.       Ваас выскользнул из него, потянул с собой за плечи. Они опустились на постель. Пират опять поцеловал со всей жадностью, на которую был способен, даже не отдышался, и потом посмотрел в глаза — почва разверзлась, Марисэ провалился в подземное озеро с именем «восторг». Он растерялся, даже на пару секунд утратил доверие к своей способности видеть. Не может быть, чтобы враг смотрел на него такими глазами. Не может же?       Ваас снял презерватив, перекинул руку через изголовье и бросил резинку на пол. Очевидно, утилизация улик станет завтрашним делом. Марволо позволил притянуть себя поближе и автоматически лёг удобнее, всё ещё не зная, как себя чувствовать по поводу маячащей вероятности спать в постели начальника. Наверное, это будет чересчур.       — Знаешь, что мне в тебе нравится, Марисэ?       — В душе не ебу. Удиви меня.       Монтенегро оставил на его губах короткий, но крепкий поцелуй, потом сгрёб в охапку обеими руками точно так же, как дети обнимают плюшевую игрушку.       — Ты любишь, когда тебя контролируют.       Вот как, а? Когда это звучит из чужих уст, то смущает даже больше. Но да, ему невероятно понравилось, когда его контролировали. Каким-то образом Ваас это в нём заметил, нащупал… Марисэ помнит, каким: алкоголь. И это уже даже не волнует. Получилось охуенно, так и быть, он признаёт. Ему официально понравился секс с мужиком. Ебануться.       Может, было что-то ещё, чего он о себе не знал?       Разморенное опьянением и оргазмом тело просило отдыха. Хотелось спать, глаза держались открытыми буквально на силе воли. Марволо ждал, что ему скажут уходить, но так ничего и не услышал. Ваас ловко вытащил из-под них одеяло, укрыл по пояс. Это вызвало неожиданное облегчение: было просто невероятно лень двигаться. Монтенегро приобнял его одной рукой за плечи, Марисэ пристроил голову на чужом бицепсе и закрыл глаза, больше не в силах противиться сну. Его дыхание выровнялось.       — Больше не будешь строить из себя недотрогу?       Ответа пирату не дали. Он посмотрел на второго человека в постели: тот уже спал. По крыше по-прежнему барабанил дождь.