Глава 1. Знакомые лица
— У нас сбежавший преступник! Голос Бомгю звучит хрипло: он уже на протяжении минуты кричит одно и то же, чтобы его наверняка услышали остальные. — Твою мать! На мне лоферы! — восклицает он уже себе. Со стороны доносится усмешка сумевшего-таки его нагнать Ёнджуна: тот бежит рядом, и его волосы красиво развеваются на ветру — остаётся заснять на плёнку, добавить эффект замедленного движения, и получится шикарная сцена, представляющая главного героя шоу. И нет, Бомгю не его любовный интерес. Бомгю смачно сплёвывает в направлении напарника. — Эй, какого хрена? — Ёнджун стреляет в него глазами и вновь фокусируется на цели впереди, испытывая облегчение, что наглец промахнулся. — Серьёзно? Посреди погони? — Твоё присутствие меня раздражает. — Может быть, если бы ты не напялил сегодня лоферы, то бежал бы быстрее и тем самым избавился от меня. Обуть на работу туфли не входило в первоначальные планы Бомгю: он забыл помыть ботинки, которые носит в последнее время чаще всего, так что, пока те сохнут, он вынужден довольствоваться коричневыми лоферами, приобретёнными для более повседневных занятий — определённо далёких от погони за улепётывающим подозреваемым. (И к слову, он не может вспомнить, когда и каким вообще образом эти дрянные лоферы возникли в его подставке для обуви). Ещё когда они с коллегами бродили по городским улицам, чтобы схватить основного подозреваемого в давно висящем деле, его кожа уже пылала от боли, — и теперь, когда объект наконец удалось обнаружить, дискомфорт существенно мешает, не давая сконцентрироваться. — Он мой, — решительно заявляет Бомгю. Ёнджун ухмыляется. — В таком случае я с превеликим удовольствием в очередной раз оставлю тебя ни с чем. Это заставляет Бомгю только сильнее кипеть от злости: Ёнджун никогда не упускает шанс взбесить его, когда они работают вместе. Да будь прокляты эти лоферы за то, что усложняют ему задачу по уничтожению эго его напарника. — Как вы умудряетесь, чёрт подери, так быстро бегать? — раздаётся за спиной. Судя по тонкому и надломленному голосу, это Чанмин — ошибки быть не может. Помимо Чанмина за ними мчится Хюнинкай, на чьём лице застыло досадливое выражение: опять старшие на повышенных тонах выясняют, кто из них двоих лучший полицейский. С ними это неизбежно, и порой их склоки выматывают куда больше, нежели непосредственно сама работа. — Подозреваемый направляется к Северному Госпиталю, — оповещает Бомгю. И все четверо понимают, что будет трудно.💉 💉 💉
Погоня в стенах больницы никогда не входила в поистине странный список желаний Бомгю (включающий в себя такие пункты, как: поймать пиранью, арестовать кого-нибудь с крутым злодейским именем по делу об отравлении, управлять миром), потому что, во-первых, это весьма рискованно, а во-вторых, всё или пройдёт как по маслу, или обернётся полным крахом — в зависимости от его действий. В преследовании как таковом нет ничего необычного и нового — подобный сценарий входит в их программу подготовки. Они гонялись за нарушителями под палящим солнцем, посреди колючей холодной зимы и даже во время разбушевавшейся грозы с проливным дождём — справедливость должна быть восстановлена так скоро, как это возможно. Она не может ждать. Тем не менее организовывать погоню в стенах госпиталя им прежде не доводилось: охота за потенциальным злоумышленником сама по себе сопряжена со многими рисками, а в подобном месте становится опасной вдвойне. Они должны соблюдать особую осторожность — по отношению к пациентам, персоналу учреждения и обычным посетителям, рассеянным по помещениям. Громкий топот и суматоха у главного входа привлекают всеобщее внимание — в том числе и замерших у стойки регистрации докторов. — Копы? — Тэхён, известный как доктор Кан, замечает на одеждах ворвавшихся людей небрежно болтающиеся значки, словно выданные сугубо для хвастовства. — Почему они шныряют по госпиталю? Стоящий рядом с ним Субин — он же доктор Чхве — вздыхает. — Вероятно, здесь прячется преступник. Не к добру это, — явное беспокойство проскальзывает в его тоне. — Думаешь, стоит доложить заведующему? — Доложить о чём? — как по сигналу, доктор Ли возникает поблизости. Он поправляет очки, с любопытством посматривая на обоих хирургов, и убирает руки в карманы, расслабляясь — пока у него ещё есть такая возможность. По правде сказать, никогда не знаешь, когда выдастся минутка передохнуть, так что им повезло, что доктор Ли прибыл так вовремя. — В здании госпиталя копы. Мы предполагаем, они ищут сбежавшего преступника. Насколько всё плохо? — спрашивает Тэхён, пытаясь обнаружить полицейских. Те будто сквозь землю провалились: вероятно, рассредоточились по территории. — Предупредите всех, чтобы оставались начеку. В операционной сейчас работает группа врачей — доктор Чхве, убедитесь, что они тоже проинформированы. Доктор Кан, Вы со мной: необходимо разобраться с этими офицерами. Последний недовольно кривится. — Я бы предпочёл отправиться с доктором Чхве. Стыдно для него просить о подобном, но он правда лучше передаст указания, нежели пойдёт беседовать с копами: он пересекался с полицейскими раньше, и ни одна такая встреча не оставила у него приятного впечатления. — Ты отличный переговорщик, я нуждаюсь в твоей помощи, — настаивает заведующий. — К тому же, ты видел их, так что сориентируешь меня. Вперёд! С тяжёлым сердцем Тэхён бросает медкарты на стол и угрюмо устремляется по коридору прочь: если бы дело не касалось его пациентов и прочих людей, находящихся в больнице, он бы просто вышел наружу и держался подальше от любых представителей правопорядка. Хмурясь, он спешит по вестибюлям. — Думаю, они разделились, док, — резюмирует он. — Какие-нибудь примечательные детали в их внешности? — Они не в униформе, но у всех соответствующие значки, — Тэхён открывает все встречающиеся по дороге двери и проверяет окна. — Один из них с длинными волосами, это точно. — Должно быть просто. Он очень на то надеется, мечтая покончить с этой проблемой как можно скорее. Они сворачивают в следующий коридор, оказываясь практически в северном крыле. Тэхён привык носиться по зданию всякий раз, как приезжает скорая, но беготня без чёткой цели начинает его раздражать: они банально теряют время. Докторам некогда терять время! — Тупые копы, — ворчит он себе под нос. — Парень с длинными волосами? Не он? — доктор Ли останавливается, запыхавшись. Тэхён прослеживает за указанным направлением: длинноволосый юноша чуть поодаль не замечает их, слишком занятый изучением противоположной стороны зала и растиранием сухожилия левой ноги. На поясе его брюк ярко сияет эмблема полицейского, и Тэхён ненавидит то, как один только её вид буквально кричит об авторитете и власти. Офицеры носят знаки почёта с полной уверенностью, что заслужили их, хотя фактически ничего не делают, кроме как разочаровывают целый город. Есть в этом что-то вопиюще неправильное. — Тот самый, — подтверждает он. Доктора наблюдают, как парень массирует ногу, разминает её и очень старается не разуться в публичном месте. Тэхён без тени стеснения подходит ближе и хлопает того по плечу — полицейский в смятении оборачивается, моргая, как потерянный щенок. Для копа он выглядит безобидно и вместе с тем агрессивно: он крепко сложен, нельзя не признать, поскольку это было первым, на что Тэхён обратил внимание благодаря приталенной рубашке и облегающим джинсам; но, смотря на его озадаченное лицо, на то, как он трёт ногу, словно маленький ребёнок, Тэхён понимает, что даже на месте преступника не счёл бы его грозным. Он поджимает губы, присматриваясь тщательнее: парень кажется удивительно знакомым. Тэхён не может твёрдо сказать, кто он и где они могли пересекаться раньше, так как густые пряди, обрамляющие его черты, сбивают с толку, но имя буквально вертится на языке. Тэхён мотает головой, отмахиваясь от мыслей: не лучший момент, чтобы рыться в памяти. — Ты полицейский, верно? — уточняет он, хоть ответ и так очевиден. — Эм, да? — вскидывает бровь Бомгю. — Внутри госпиталя сбежавший преступник? — Да. — Я же говорил, док, — Тэхён оборачивается к заведующему, скрещивая руки на груди. — Мы обречены: спасибо неизменной беспечности копов. Довольно смело с его стороны заявить подобное в присутствии детектива полиции: в иных обстоятельствах Бомгю, вероятно, спровоцировал бы нахала на драку, как склонен делать в присутствии Ёнджуна, но, к счастью для дерзкого доктора, сейчас он слишком занят болью в ноге, чтобы препираться; помимо прочего, подозреваемый по-прежнему где-то здесь — так что доктор удостаивается лишь откровенно обиженного взгляда от непривычно молчаливого детектива. «Готов поспорить, он только что мысленно обматерил меня, — думает Тэхён. — Плевать. Я с радостью отплачу тем же». «Проклятье, этот доктор действительно горяч, — думает Бомгю, сглатывая. — Как его линия челюсти вообще может быть настолько изящной?» — Должны ли мы эвакуировать людей из здания? — вмешивается заведующий, возвращая его в реальность. — Некоторые пациенты могут запаниковать, и это будет полная катастрофа. Нельзя повергать госпиталь в хаос. — Нет необходимости: мы быстро разберёмся, поверьте. Доктор Ли находит его слова убедительными — чего нельзя сказать о Тэхёне: любые действия полицейских вызывают у него сомнения. — Если бы не эти тупые лоферы, я бы уже давно схватил этого парня, — ругается Бомгю, после чего устремляется в конец коридора. Тэхён следует за ним. — Эй, не могли бы вы просто уже поймать нарушителя, чтобы мы продолжили спокойно работать? Это— Все застывают на полпути: Бомгю молниеносно высвобождает из кобуры пистолет, пока Тэхён давится воздухом из-за тугой хватки вокруг шеи. — Подозреваемый в северном крыле, — по рации оповещает он, держа преступника, приставившего скальпель к горлу врача, под прицелом. По спине Тэхёна проносится холодок, когда он чувствует безжалостное прикосновение ледяного металла к своей коже; грудь сжимает тисками. Он и представить не мог, что окажется однажды в заложниках, ещё и на собственном рабочем месте. Замечая уставившихся на него в ужасе сотрудников и посетителей, он ощущает лёгкое, скользкое прикосновение страха: они определённо напуганы внезапным переполохом, и Тэхёну остаётся только уповать, что они не усугубят и без того сложную ситуацию. Все тотчас спешат дистанцироваться от эпицентра событий; Тэхён задаётся вопросом, где же прочие копы, с которыми прибыл длинноволосый, однако учитывая, что они разделились некоторое время назад, наверное, те по-прежнему блуждают по коридорам госпиталя. Безнадёжный случай: они не успеют прибыть вовремя. Полицейские всегда опаздывают, они были достаточно беспечны, чтобы упустить преступника, так чего от них ждать? Тэхён и не думал, что сегодня встретится лицом к лицу со смертью — теперь уже собственной. Предполагалось, что это он спасает, а не его! — Шаг ближе, и он труп, — предупреждает подозреваемый. Тэхён закатывает глаза. «Этот придурок уверен, что убьёт меня, пырнув ножом. С колотой раной в шее вполне реально справиться, если не повреждено ничего жизненно важного — разве что он чудом заденет сонную артерию или ярёмную вену, в чём я очень сомневаюсь», — хочется сказать ему, но он благоразумно предпочитает промолчать. Преимущество не на его стороне, и, хотя он внушает себе, что всё будет в порядке, вероятность летального исхода по-прежнему высока. — Отпусти его, Ван. Это грязная игра, — произносит Бомгю. — Бросай пушку! — кричит тот, усиливая хватку. — Иначе!.. Не такого расклада событий Тэхён ожидал от своего последнего дня на Земле: предвидь он его, то присоединился бы к соревнованию по поеданию жареных крылышек, о котором Субин рассказывал ему неделю назад. Не то чтобы это было чем-то значимым, но он был бы рад повеселиться перед тем, как его жизнь оборвётся. В планы Тэхёна на будущее определённо не входило умереть, будучи заложником: он всегда считал гибель в результате авиакатастрофы куда более приемлемым сценарием. Поверить трудно, что он закончит таким бестолковым образом. Никто не сдвигается ни на дюйм: Бомгю не шевелится, пристально следя за Ваном — дуло пистолета по-прежнему направлено на мужчину. — Я сказал, бросай пушку! Бомгю обречённо вздыхает и медленно опускает оружие. Хоть он и претендует на звание профессионала, коим, несомненно, является, подобные ситуации никогда не перестанут напрягать его. Они давящие и треплют нервы: последнее, чего хочет Бомгю на данный момент, это становиться свидетелем убийства, совершённого прямо перед ним. «Почему остальные задерживаются? Насколько же огромен госпиталь, если они умудрились в нём заблудиться?» — Стой смирно, — приказывает Ван, когда полицейский смело шагает навстречу. — Не вздумай приближаться. — Слушай, мы можем всё обсудить в участке. У тебя есть право на адвоката, так что это ещё не конец, — как можно спокойнее произносит Бомгю. — Я был вынужден грабить! Моя бабуля больна, а босс уволил меня из-за одной долбаной ошибки! Одного проступка оказалось достаточно, чтобы потерять работу! — И ты только что признал свою вину, — сокрушается Бомгю. — По крайней мере у нас есть свидетели, но всё же! Мы можем решить проблему, если ты согласишься отправиться с нами в отделение. — Нет! Все вы — кучка лжецов! Вы то же самое говорили моему брату, и теперь он сидит в грёбаной тюрьме! Бомгю делает ещё шаг, когда Ван переводит скальпель на него: это заставляет офицера чуть вздрогнуть, но не отступить — лишь замереть на месте. Он чувствует на себе встревоженный взгляд доктора: с лица последнего исчезает надменное выражение, когда тот осознаёт, насколько близко Бомгю подобрался к ним. Одно неверное движение — и кровь окрасит всё вокруг. Бомгю не боится: его не пугает перспектива потерять немного крови, особенно теперь, когда он наконец завершил просмотр шести сезонов Игры Престолов. Кровь — привычное дело. — Почему бы просто не убить тебя первым, раз уж ты коп? Вы все одинаковы. Бомгю почти фыркает на это. «Одинаковы». Он ничего не отвечает, хоть и едва сдерживается, чтобы не огрызнуться и не начать спорить: молчание и предельная концентрация его лучшие друзья в данных обстоятельствах. В конце концов, он не впервые слышит гадости в свой адрес: если бы ему и остальным офицерам в участке платили каждый раз, как их оскорбляют, они бы уже давно сколотили состояние и жили бы все вместе в особняке. Как только Тэхён улавливает постепенное ослабевание хватки Вана, он пользуется шансом и ударяет того в пах — давние занятия боксом, что он посещал перед мединститутом, оправдывают себя сполна. Невзирая на внезапный поворот событий, Бомгю реагирует молниеносно, вцепляясь в преступника и пытаясь отнять у него скальпель — аналогично тому, как это делают полицейские во всех боевиках. И чёрт возьми, это ощущается всегда так приятно. — Бом! — раздаётся громкий голос Ёнджуна. Бомгю накрывает невероятное облегчение: он машинально порывается обернуться, и Ван не упускает возможность поцарапать руку офицера, пока внимание последнего сосредоточено не на нём. — Дьявол! — восклицает Бомгю. — Моя рубашка! Он стискивает пальцы крепче, вынуждая и без того пострадавшего после меткого удара доктора мужчину корчиться от боли: поразительно, как тот всё ещё умудряется сопротивляться — ему даже удалось задеть Бомгю. Он жёстко бьёт Вана локтем, и тот наконец выпускает лезвие — валится на пол, и Ёнджун мгновенно заводит ему руки за спину, стягивая запястья наручниками. — Чжиу Ван, Вы арестованы за ограбление, — объявляет он. Арестованный продолжает вырываться, но Ёнджуну хватает сил, чтобы удерживать его на месте. Спустя несколько изнурительных попыток Ван всё же обречённо сдаётся. — Моя рубашка! — не перестаёт причитать Бомгю. — Он испортил мне рубашку! — Бомгю, у тебя кровь, — замечает старший. У него действительно идёт кровь, порез жжётся, и несколько алых капель стекают по коже и разбиваются о кафель, но Бомгю игнорирует это, взволнованный более важными вещами. — Он испоганил мне рукав! Вот дерьмо! — Смирись, Бом, — произносит Ёнджун, рывком поднимая Вана на ноги и заставляя встать рядом. — Я выиграл этот раунд. — Я обнаружил его и спас гражданского! — Я его арестовал. — Тебе повезло из-за тупых лоферов, — стонет Бомгю. Им прекрасно известно, что его нытью не будет конца, равно как и обвинениям в адрес несчастной обуви: всё могло бы сложиться иначе, если бы он сразу помыл свои ботинки, чтобы дать им время высохнуть, и тогда не пришлось бы мучиться с лоферами — которые, на удивление, всё ещё целы после всей этой суматохи. Если бы только они подходили для бега, Бомгю относился бы к ним совсем по-другому: они прочные и добротные, и он пустил скупую слезу, когда приобретал их за несоизмеримо высокую цену. Тэхён обхватывает его запястье, чтобы лучше рассмотреть повреждение. — Стоит обработать порез, пока внутрь не попала инфекция. Второй доктор, выше и крупнее, подходит ближе, готовый помочь: бейдж на халате оповещает, что юношу зовут Чхве Субин. Крайне любезно с его стороны, хоть и весьма логично, он ведь врач; и Бомгю с радостью бы задержался, пофлиртовал бы или спросил номер, но долг зовёт. А ещё он хочет завершить начатое вместе со своей командой. Он обожает развлекаться, но также прекрасно умеет расставлять приоритеты. — Мы должны вернуться в участок до того, как подозреваемый снова попытается сбежать, — отвечает Бомгю, следуя за остальными полицейскими, покидающими госпиталь. — Но спасибо за предложение, красавчик. Сочтя, что это вполне сойдёт за неплохой способ попрощаться, Бомгю посылает Тэхёну гордую усмешку, на что тот лишь смеряет его скептическим взглядом. Однако прежде чем Бомгю успевает продолжить свой путь, перед ним возникает сержант Чон, вынуждая резко затормозить. — Вообще-то, детектив Чхве, Вам действительно стоит сперва позаботиться о себе. Мы доставим преступника в участок. Вы допросите его позже, после того как приведёте себя в порядок. — В допросе нет необходимости, он уже признал свою вину, — возражает Бомгю и мельком читает имя на бейдже Тэхёна. — Доктор Кан может выступить свидетелем и подтвердить мои слова. — Тем более Вам следует остаться. Считайте, сегодня Вас раньше отпустили. Нам не нужно, чтобы Вы залили кровью весь участок. — Но, сержант Чон… — Никаких «но». Займитесь уже своими ранами. Бомгю замирает на месте, чувствуя себя в ловушке, словно его намерены не выпускать до тех пор, пока все раны не будут обработаны. Пока остальные полицейские толпятся у лифта, Ёнджун дразнится, демонстрируя напарнику язык. Затем он переключается на докторов, встречаясь глазами с Субином: пялится на него, потом снова на Тэхёна и Бомгю — скалится насмешливо и удаляется наконец, хитро поигрывая бровями. Субин вздрагивает, но сохраняет невозмутимый вид. — Этот подонок опять меня обошёл, — шепчет Бомгю. Презрительно фыркнув, Тэхён направляется в ближайший кабинет — Субин сопровождает его, удостоверившись, что детектив присоединится к ним. Тому ничего не остаётся, кроме как подчиниться: громко вздохнув, он тяжёлым шагом плетётся следом. — Это что, соревнование «кто проведёт больше задержаний»? — спрашивает Тэхён и жестом останавливает коллегу, что намеревается достать инструменты из шкафчика в конце помещения. — Я сам разберусь. Твои пациенты нуждаются в тебе куда больше. Субин поначалу хочет возразить, но в итоге просто кивает и покидает их, оставляя наедине. Тэхён хлопает по расположенной в кабинете койке, и Бомгю радостно усаживается на неё, удобно устраиваясь, наблюдая за тем, как тот продолжает сновать по помещению, собирая необходимые материалы — Бомгю часто видел такие в боевиках, когда главного героя лечили. Доктор тянется за повреждённой конечностью — он кажется таким сосредоточенным, хмурым и слегка надутым. Бомгю находит его очаровательным. — Всё верно. Капитан подстрекает нас, обещая вознаграждение, — наконец снисходит он до ответа. Тэхён испускает издевательский, преувеличенно шумный вздох. — Каждый раз, как мне доводится разговаривать с копами, я поражаюсь, какими же идиотами вы все выглядите. — Если ты настолько меня презираешь, зачем тогда вызвался обрабатывать мои раны? — интересуется Бомгю, уставившись пристально. Тэхён не утруждает себя тем, чтобы посмотреть на собеседника, занятый его порезом. — Потому что я врач, — раздражённо кривится он. — Тебя ранили внутри госпиталя, и ты всерьёз полагаешь, тебя выпустят отсюда истекающим кровью? Бомгю отрицательно мотает головой и хмыкает. — Нет, я просто думаю, ты не так уж сильно ненавидишь меня. — Ещё как ненавижу. — Поверь мне, вовсе нет. Дразнить человека, что в настоящий момент заботится о тебе, определённо не лучшая идея, особенно если этот человек — испытывающий особую неприязнь к полицейским Тэхён, чьё терпение и без того находится на грани: кажется, если раздастся ещё хоть звук, он воткнёт Бомгю что-нибудь прямо в рану, так что детектив решает заткнуться и только тихо усмехается. Тэхён на это страдальчески стонет, прежде чем выпрямляется и бегло изучает результат своих трудов. — Нужно будет ежедневно менять бинты. У вас в участке наверняка найдётся моток: он включён в стандартный набор аптечки первой помощи, которую наш госпиталь раздавал в этом месяце. Не используй перекись водорода и обрабатывай порез антисептической мазью перед тем, как заматывать, иначе в него может что-нибудь попасть. Бомгю тупо моргает в ответ. — Извини, я не успел всё запомнить, — оправдывается он. — Может, дашь мне свой номер, чтобы прислать потом инструкцию? Он смеётся, встречая невозмутимый, усталый и явно не заинтересованный взгляд. — Я просто запишу тебе всё на бумагу, идиот. — Так совсем не весело. — Беседы со мной не отличаются весельем. — Ха, не недооценивай себя, это странно. С момента, как мы пересеклись, ты ведёшь себя исключительно самоуверенно, — Бомгю слегка склоняет голову вбок. — Но почему нет? Сейчас меня очень даже забавляет наш разговор. — Завязывать переписку со мной абсолютно бессмысленно, у меня нет времени отвечать на сообщения, — ворчит Тэхён. — Всё, ты свободен, возвращайся в участок. Если понадобится помощь в обработке ран, наши ассистенты окажут её, если ты снова придёшь. — О, я совершенно точно вернусь. — Надеюсь, нет.✉ ✉ ✉
Бомгю: ХЭЭЭЭЭЭЭЭЭЙЙЙ УГАДАЙ ЧТО СО МНОЙ ПРОИЗОШЛО
Ёнджун: ?? ты получил купон на скидку в баре? пжлст скажи что тебе дали скидку в баре плиз плизБомгю: МЕНЯ СБИЛА МАШИНА АХАХХААВАЫДЛПАОЖА
Ёнджун: БОМГЮ КАКОГО ХРЕНА🚑 🚑 🚑
Когда Бомгю удаётся сфокусироваться на окруживших его взволнованных прохожих, обеспокоенно звонящих по телефону, он пытается дотянуться до них: к несчастью, он не может полностью подняться и только цепляется за их колени, но и этого оказывается достаточно, чтобы привлечь внимание. Его ноги в крови, как и половина головы. Бомгю отчётливо ощущает, как с затылка капает вязкая жидкость, но сил вытереть её нет совершенно. — Прошу, свяжитесь с Северным Госпиталем и никаким другим. Я заплачу, — заявляет он без тени малейшего стыда. Сквозь очевидную панику на лице мужчины проскальзывает искреннее недоумение. — Боюсь, машина приедет нескоро, так что лучше я сам отвезу тебя. Держись там, ладно? Не то чтобы у Бомгю был выбор — он с энтузиазмом соглашается и мысленно благодарит всех богов, что послали к нему столь доброго самаритянина. Он позволяет дотащить себя до автомобиля, параллельно борясь с пылающей болью, не отпускающей его уже на протяжении долгого времени. Мужчина напуган: он практически каждую минуту спрашивает его о самочувствии, руки, что покоятся на изгибе руля, нещадно потеют, и всё, о чём водитель мечтает в настоящий момент, это довезти покалеченного детектива до госпиталя. Бомгю старается вести себя спокойно, дабы не запачкать машину и не устроить бардак: его кровь и так впитывается в подушки и растекается по коврику, и он не собирается заляпывать ею всё вокруг. Северный Госпиталь располагается неподалёку от места аварии; дорога также свободна — создаётся впечатление, словно сама Вселенная потворствует Бомгю (если, конечно, не учитывать то обстоятельство, что его только что сбили). Он стоически терпит мучительную агонию, проглатывая стоны и крепко жмурясь каждый раз, как новая волна дрожи накрывает тело. Они прибывают в пункт назначения спустя несколько зачитанных водителем шёпотом под нос молитв: сотрудники учреждения откликаются на зов о помощи немедленно. Они размещают Бомгю на кушетке и укатывают в одному лишь Богу известном направлении, пока встревоженный гражданский, семеня рядом, отвечает на их вопросы: он берёт разговоры на себя, подробно объясняя детали происшествия, и Бомгю благодарен ему — как бы он ни любил потрепать языком, сейчас он слишком занят изъедающей его болью. Остаётся надеяться, что врачи скоро избавят его от этого ада — жжение становится невыносимым. Найдя свободную кровать, сотрудники укладывают на неё пострадавшего и тотчас запахивают шторы, не давая Бомгю возможности и мельком взглянуть на прочих пациентов, оказавшихся с ним в одной палате. Медсёстры принимаются обрабатывать его раны, и всё, что Бомгю способен в данной ситуации делать, это лежать смирно. — Эм, парень, поскольку ты уже в надёжных руках, я тебя покину: у меня дела. К сожалению, я не могу всё бросить, иначе окажусь на соседней с тобой койке, — извиняется гражданский. — Не волнуйся, я всё рассказал врачам; дополнишь потом детали, которых я не знаю. — Большое спасибо, — кивает Бомгю. Мужчина робко улыбается, прежде чем ныряет за штору и уходит. И минуты не проходит, как занавес снова дёргается в сторону: явившегося окутывает сильная, устрашающая, гневная аура — та же, что окутывала юношу с глазами лани, чей образ ни разу не покидал разум Бомгю с тех пор. — Быстро же ты притащил свою задницу обратно. Бомгю поднимает взгляд, прислушиваясь к знакомому голосу. С их последней встречи минуло две недели. Бомгю прекрасно помнит доктора Кана — равно как и тот в свою очередь не забыл незадачливого полицейского. Эти длинные лохматые волосы трудно забыть: в конце концов в городе не так уж много кто расхаживает с метлой на голове. — Какой милый способ поприветствовать пациента, — перемотанный бинтами, Бомгю широко скалится, словно вовсе не его сбили час назад. Кто ещё на белом свете умудрится так беззастенчиво хихикать после аварии? — Офицеры полиции — худшие пациенты. Я не горю желанием видеть никого из вас, — Тэхён изучает распечатки. — Мне доложили, ты попал под машину? Чхве Бомгю? — Всё верно, — он улыбается приторно, будто ребёнок, заискивающий перед пожилыми взрослыми в надежде получить бесплатное угощение. — И да, я Чхве Бомгю. — Неудивительно. Его реакция заставляет Бомгю нахмуриться, но Тэхён игнорирует это, сфокусированный на его правой ноге, вокруг которой мельтешат медсёстры. — Ты чувствуешь свои конечности? — Я чувствую только боль. — Вполне заслуженно, — тихо произносит Тэхён. Бомгю вскидывает бровь. — Ты уверен, что ты доктор? — А ты уверен, что ты полицейский? После того, как попал под машину и упустил преступника? — незамедлительно отвечает врач, на что Бомгю дует губы. — Ладно, я просто помолчу. — Слава Богу, в кои-то веки тебя посетила правильная мысль, — язвит Тэхён и запихивает руки в карманы халата. — Я направлю тебя на рентген, чтобы проверить, нет ли внутренних переломов. Бомгю в ужасе таращится на него. — Но я же всё ещё смогу ходить, да? — Зависит от результатов. Обследование покажет, нуждаешься ли ты в операции. — Ох, — плечи Бомгю понуро опускаются. Тэхён смотрит на его омрачённое унынием лицо. — Что-то ты уже не такой радостный. — Мне нельзя ломать ноги! Я детектив полиции. Я не хочу торчать всю жизнь за столом и оказаться похороненным под бумажными завалами. И я не позволю Ёнджун-хёну меня обогнать! Чёрта с два я уступлю ему. Бумажная работа — не самый плохой вариант, если человек предпочитает сидеть на месте, и она всё ещё может быть по-своему интересной, но это последнее, чем Бомгю готов заниматься на протяжении долгого времени. Он любит бегать, драться, ловить подозреваемых и приводить планы в действие — именно для этого он и тренировался. Застрять в четырёх стенах, прилипнуть ко стулу до скончания лет — он точно свихнётся. — Тогда надейся, что ты отделался только синяками. — Злюка, — бормочет Бомгю. — Обожаю твой строптивый характер: с тобой не соскучишься. Тэхён закатывает глаза и возвращается к изучению медкарты. Хочется верить, ему поднимут зарплату уже просто за то, что он терпит заигрывания Чхве Бомгю, который ко всему прочему ещё и детектив полиции. Он определённо не настроен облегчать Тэхёну работу, даже будучи его пациентом. В помещение вваливается толпа людей. — Почему так долго? Наслаждались отдыхом? — строго отчитывает их доктор. — Подготовьте снимки и доложите мне обо всём, что обнаружите. Он покидает палату, оставляя Бомгю на попечении интернов. Те спешат приступить к задаче, пока пациент растерянно озирается по сторонам. — Ваш заведующий довольно строг, да? — не сдерживается он. — На самом деле, не особо, — отвечает один из студентов. — Доктор Кан добрый человек, но, полагаю, сегодня он сильно не в духе. — Плохое настроение? — Без понятия. Может, встал утром не с той ноги, — интерн делает паузу. — Или и вправду взбешён тем, что вы здесь. — Прошу прощения? — усмехается он. — Доктор Кан ненавидит копов. Это не новость: Тэхён с самого начала дал чётко понять, как относится к правоохранительным органам. Он ни разу не побоялся ответить, всегда вёл себя предельно дерзко и смело, и Бомгю находит это скорее притягательным, нежели отталкивающим. Как и все служащие в полиции, Бомгю привык к негативу и неприязни в свой адрес — ещё даже до того, как поступил на службу. Его поносили, на чём свет стоит, и поливали грязью везде, где только можно: до, во время и после работы, будь то в участке, на улице или в забегаловке, куда он заходит просто перевести дух. Однако Кан Тэхён безусловно самый милый хэйтер из всех, что ему встречались. И самый отважный. — Я заметил, — кивает он. Результаты рентгеновского анализа приносят быстро, что удивляет Бомгю, но он не жалуется — неизвестно, сколько он смог бы выдержать в неизвестности. К счастью, у него нет серьёзных травм, не считая множественных повреждений вроде царапин, ушибов и ссадин. Его отвозят обратно в палату, где их ожидает Тэхён: он вскидывает голову, когда штора сдвигается в сторону, но на этот раз он не один — рядом обнаруживается второй доктор, высокий и похожий на кролика, Субин. — Мне будут накладывать швы? — спрашивает Бомгю сразу же, как Тэхён приближается. Тот не удостаивает его своим вниманием, сконцентрированный на переданных ассистентами снимках. Он досконально изучает их все, один за другим. — А ты хочешь? — Нет? — Значит, Вселенная с тобой, — отвечает Субин, мягко улыбаясь. Бомгю хмыкает, уставившись на Тэхёна, что по-прежнему игнорирует его. — Точно, со мной. Вселенная, ха. «Чхве Бомгю действительно настолько одержим?» — поражается Тэхён. Это их вторая встреча, а он уже сбился со счёта, сколько раз Бомгю пытался флиртовать с ним. Он невольно задаётся вопросом, ведёт ли тот себя так же на работе или это в принципе его манера общения. Кто знает? Вполне возможно, Бомгю аналогичным образом кокетничает и с кассирами, покупая у них смузи, и со случайными прохожими, чью собаку ему приспичит погладить. Субин с подозрением присматривается к Тэхёну. — Вы, ребята… — он замолкает, пытаясь подобрать слова, но в итоге принимается пристально изучать молодых людей перед собой, меж коими повисает абсолютно лишённое какого-либо смысла напряжение. — Нет никаких «мы». Я его второй раз в жизни вижу, но мне и этого достаточно, чтобы понять, что он болен не только физически, — обрывает Тэхён, смерив продолжающего лукаво улыбаться Бомгю тяжёлым взглядом. Субин сочувственно кивает. — Судя по всему, у тебя и твоего друга много общего, — обращается он к последнему. — Моего друга? — повторяет Бомгю. — А, ты про Ёнджуна? Я заметил, как вы двое пожирали друг друга глазами, пока мы проводили арест. Пойманный с поличным, доктор смущённо отворачивается и пожимает плечами. — А я заметил, что детективы обожают флиртовать с медперсоналом. — Мерзость, — вклинивается Тэхён. — Согласен. — Это нечестно: Ёнджуна здесь нет, а вас двое на одного, — возмущается Бомгю. — К тому же Ёнджун считает, что ты симпатичный, — переключается он на Субина. Тот от услышанного давится собственной слюной; его щёки теплеют. Что было бы, узнай он, что с тех пор, как Бомгю вернулся из госпиталя, Ёнджун только о нём и говорил — он настолько всех достал своим «доктором Чхве», что даже их обычно невозмутимый капитан велел ему заткнуться. Сейчас, имея возможность тщательно рассмотреть Субина, Бомгю начинает понимать своего друга: парень вправду хорош собой, и нет ничего удивительного в том, что Ёнджун буквально помешался на нём. И не Бомгю осуждать его, когда он сам в шаге от того же из-за доктора Кана. — Чхве, ты свободен, — произносит Тэхён. — Уверен, самостоятельная обработка ран не составит для тебя труда, поскольку ты не навещал нас с тех пор, как мы позаботились о твоей руке. Так что окажи нам услугу: никогда больше сюда не возвращайся. — А если со мной опять что-нибудь случится? — Я начинаю сомневаться в твоём профессионализме как детектива полиции. — Отличный способ заставить меня держаться подальше от госпиталя, — хмыкает Бомгю. — Весьма эффективный. — Вот и хорошо. Бомгю замолкает, уставившись на собеседника; секунды превращаются в минуты, и Тэхён, почувствовав это, смотрит в ответ, желая припугнуть. Детектива это ничуть не смущает: он слегка склоняет голову вбок. — Мы встречались прежде? Именно эти слова вынуждают Тэхёна отвернуться. Столь неожиданный вопрос застигает его врасплох. — Не знаю, — выдавливает он. Бомгю задумчиво мычит и беспечно отмахивается. — Ну, в любом случае мы видимся уже второй раз, а я так и не представился. — Мне известны твои персональные данные, Чхве. У нас записана вся информация о тебе, — осаждает его Тэхён. — И у меня в руках буквально копии рентгеновского снимка твоих костей. Бомгю пропускает его ворчание мимо ушей и протягивает кисть. — Я Чхве Бомгю, детектив полиции из тринадцатого департамента. Тэхён хмурится на протянутую ему ладонь, затем на сияющее лицо Бомгю, затем опять на ладонь — и театрально вздыхает. — Кан Тэхён, — произносит он, не отвечая на рукопожатие. — Рад знакомству с тобой, Тэхён. Бомгю приходит к выводу, что пора бы сменить тактику по обольщению неприступного доктора. Но сперва им нужно перестать встречаться исключительно в стенах госпиталя.