Acta non verba

      Тёмные улицы ночного Бэйкон Хиллз напоминают город призрак, где едва ли можно встретить прохожего или какого-нибудь пьяного гуляку, заблудившегося по дороге домой.       Обычные же горожане давно разбрелись по домам и включили телевизоры, чтобы насладиться ночной атмосферой под мягкими пледами на своих диванах, согреваясь чашкой горячего чая или бокалом дорого вина под сырную нарезку.       А вот врачам и патрульным повезло не настолько. Машины с яркими сигнальными огнями разъезжали чуть ли не за каждым перекрёстком, несмотря, что их всего три на весь город. Их долг службы редко когда позволяет такие поблажки, поэтому они трудятся с утра и до поздней ночи; при этом разыскивая по карманам скудные копейки от великой «благодарности» города.       Под подошвой сапог мужчины скрипел свежий снег, который только прилёг после долгого и утомительного полёта над землёй. Морозный ветер норовил увести шарф и запорошить снежинками густую тёмную шевелюру волос. А сам брюнет не старался закутаться теплее в свою кожаную куртку, наоборот, он почти сроднился с такой стихией, которая отражалась в его ледяных глазах и сущности.       Он шагал и не быстро и не медленно, словно измеряя насколько глубоко погрузится его нога под снег с каждым новым продвижением. Металлический штырь от скользкого льда, крепился как шпора и всю дорогу глухо поскрипывал, утопая в мягком снежном покрове.       Через пару метров находилась небольшая возвышенность из декоративного кирпичного строения и с гласящей надписью: «Школа Бэйкон Хиллз», слегка закрыта на пол слове сугробом снега.        Эта была красивая формальность, ведь каждый житель знал, что это единственная школа в этом городе.       Скинув с руки одну перчатку, мужчина подушечками пальцев прошёлся по шероховатой поверхности красивой декорации кирпича и выдвинул незамысловатый круг, из потайного механизма.       Ногти удлинились, переходя в острые когти, и той же рукой он всадил всеми пальцами по контуру «ключа».       Спираль загорелась зеленоватым оттенком и тут же погасла. За ней последовал щелчок и декоративная стенка отъехала в сторону.       Этот механизм напоминал современные идентификаторы отпечатков пальцев. Как оказалось, когти тоже разнообразны.       Мужчина ещё пару минут стоял, всматриваясь вглубь полу тёмного помещения и не решаясь ступить на крутую лестницу.       В глубине послышался шорох. Сначала появились два синих огонька, а затем на свет вышел широкоплечий брюнет. Его хмурый вид оставил отпечаток на его лице в виде морщинки на переносице.       — Может уже спустишься вниз. Не похоже, что ты намерен превратиться в ледяную скульптуру. — голос брюнета был недовольным, впрочем, как и его выражении лица: хмурые брови, сдвинутые на переносицу, и собранные губы в одну полоску.       Мужчина, который всё это время смотрел на брюнета сверху вниз, поднял уголок губ до злорадной ухмылки и ступил на первую ступеньку. Затем на ещё одну и ещё. Пока его сапоги не остановились на каменном полу.       — Из меня бы вышла неплохая статуя греческого бога. Ты только посмотри на мой идеальный профиль. — оборотень показательно повернул голову в бок от собеседника и продемонстрировал объект своего хвастовства, а именно острый угол гладко выбритого подборка, тонкие линии губ, плавный переход на скулу, прямой нос с незначительной горбинкой и высокий лоб, не говоря уже о шевелюре волос, которые сейчас намокли от снега.       Брюнет лишь поднял свои зелёные глаза к потолку и скрестил руки на груди. Он точно не впервые сталкивался с таким самомнением.       — Ну довольно всё обо мне. — мужчина сделал небольшую паузу и вопросительно развёл руки по сторонам. — Твоё предложение ещё в силе?       Зеленоглазый брюнет тут же повернулся спиной к собеседнику и подошёл к запыленной стойке с разными коробками и книгами. Теперь можно было только слышать деловое шуршание.       — Меня интересует одна вещь... — начал для начала вытягивать из коробки какие-то папки и поочерёдно открывать каждую.       — Слушай, если тебе вдруг захотелось удариться в воспоминания, то давай как-то с этим сам справляйся. У меня дел и так хватает подальше отсюда.       Стоило мужчине обернуться, как к его горлу был приставлен металлический шест с электрическим зарядом.       Хейл медленно опустил скептический взгляд на препятствие и проскользил вдоль него глазами до самого хозяина этой вещицы, а точнее к Эллисон Арджент.       — Дерек, может объяснишь? — рыкнул через плечо оборотень в сторону брюнета, который без всякого зазрения совести опирался поясницей на одну из полок и наблюдал за разворачивающейся картиной, больше не держа в руках папки.       — Понимаешь, Питер, мы тут подумали...       — Мы? Когда это ты успел якшаться с подростками? — омега перевёл свой убийственный взгляд в сторону младшей Арджент и почувствовал как по её спине пробежали мурашки, а ведь он ещё даже не приблизился. — Впрочем, не удивительно. Я давно заметил, что ты любишь собирать вокруг себя детишек, как ушастый нань какой-то.       — Лучше иметь дело с подростками, чем с такой задницей как ты, Питер. — омеге даже не пришлось поворачивать головы, чтобы узнать кто же настолько смелый, такое заявлять ему. Это и так было ясно — Стайлз.       Стоило оборотню получше всмотреться в темноту по всему помещению, как он заметил ещё двоих — Скотта и Лидию, которые теперь не скрывались в полумраке. По правде, он изначально не особо рассматривал углы здания, чтобы увидеть здесь ещё кого-то, а морозный воздух притуплял обоняние оборотня. А вот из этих двоих, Питер питал отвращение только к МаКколу, потому что он «слишком мал и зелен, чтобы получить такую силу альфы за красивые глазки».       Омега был окружён со всех сторон и это прискорбно. Здесь явно не собрался клуб любителей просто поговорить с ним по душам.       Стоило шесту снова провести электрический заряд, как Питер напрягся, стиснув зубы и пуская по скулам угрожающе желваки. Он не выглядел запуганным таким нашествием, наоборот, его надменность, как мёд, растеклась в ухмылке его губ и холодном взгляде глаз.       — Кажется, у твоей тёти была такая же штуковина, — Хейл старший кивнул в сторону шеста Арджент. — Только вот незадача, я же её убил. — Его острые когти выстрелили наружу как веер. — Ты же не хочешь повторить её судьбу? — риторический вопрос, но не менее угрожающий.       — А ты попытайся, — огрызнулась Эллисон, делая шаг вперёд.       Арджент рассчитывала, что Питер пойдёт ответно на неё, но он поступил совсем неожиданно, разворачиваясь и бросаясь в сторону Скотта. Он был готов вцепиться в этого мальчишку и вытрясти из него всю душу. Только вот ему не хватило скорости и заряд электричества прошёл через весь его позвоночник, пронизывая каждый нерв.       Тело оборотня шлёпнулось на бетонную поверхность и его сводило в судорогах ещё какое-то время.       Стиснутые от боли зубы скрипели от напряжения.       "Больно...слишком унизительно"       В итоге, омега взревел и попытался пошевелиться, но безуспешно. Ему оставалось лишь коситься глазами в сторону племянника и резко выдыхать.       Дерек вальяжно прошествовал к распластавшемуся телу и присел рядом на корточках, встречаясь напрямую со взглядом дяди. Он аккуратно достал шприц с ярко-жёлтой жидкостью внутри и приставил открытую иглу к вене на шее Питера.       — Может сам расскажешь, когда в последний раз ты наведывался в Бэйкон Хиллз, чтобы убить парочку невинных оборотней? — его голос был опасно спокойным.       Услышав в свой адрес обвинение, омега лишь выгнул бровь и фыркнул.       — Как будто мне есть дело до новообращённых малышей. А что, ты потерял кого-то из своего детского садика? — с приторной улыбкой поинтересовался Хейл старший, специально игнорируя иглу у своего горла.        — Дерек, ты можешь просто заткнуть ему рот. Здесь же всё очевидно! — Стилинский чуть ли не вприпрыжку подошёл к зеленоглазому оборотню, но тут же тактично сделал пару шагов от него назад под предупреждающим взглядом, при этом примирительно выставив перед собой руки.       Дерек снова повернулся в сторону Питера. С минуту он сомневался стоит ли прибегать к таким радикальным мерам, хотя он давно для себя решил, что так будет для всех лучше.       Хейл старший резко дёрнулся в сторону младшего, но тот выставил вперёд шприц и попал прямиком в вену, выдавливая заранее заготовленную жидкость.       Омега ошарашенно перевёл взгляд на торчащий из своей шеи шприц, словно не ожидал этого действия, и тут же закатил глаза, отключаясь.       — Грузите его. — хладнокровно приказал брюнет двум парням, а сам переступил через тело омеги и стал подниматься в верх по лестнице, уводя за собой Лидию.       Мартин стала случайным свидетелем происходящего. При этом её пугали действия Дерека, ведь он всегда рассудительно искал доказательства, а не импульсивно принимал решения.

***

      Хлопая голубой дверью, Стайлз уселся за руль своего Джипа и взволнованно посмотрел на друга, будто бы тот вот-вот должен был сказать что-то очень важное или какое-то серьёзное умозаключение.        Но Скотт молчал, ожидая, когда Стилинский будет готов завести машину и поскорее убраться от Эйкен-Хаус куда подальше.       В общем, в тесном Джипе повисла звенящая тишина, которая лишь для слуха оборотня иногда перебивалась ещё более напряжённым дыханием или посвистыванием ветра через щель приоткрытого окна.       — Ну мы не могли же по другому поступить. Он заслужил это место! — воскликнул фальцетом Стайлз, постукивая ладонями по рулю.       — Наверно. — наконец выдохнул Скотт и смотрел куда-то перед собой через лобовое стекло машины.       — Наверно?! — возмутился Стилинский, резко поворачиваясь в сторону друга. — Тебе напомнить скольких он убил? И тебя пытался! Он же просто псих.       МаКкол не возражал, но и соглашаться что-то ему не давало, словно он винил себя...словно он только что приговорил живого человека к пожизненному без всяких прав на это. Паршивое чувство.       Стайлз на протяжение всей дороги замечал подавленность Скотта и всячески старался отвлечь своими доказательствами. Он был более, чем уверен, что Питер причастен к новым зверским убийствам в Бэйкон Хиллз и непоколебимо сыпал досье его прошлых «заслуг».

***

      Дерек откровенно тащил за собой полусознательного Питера в сторону двух санитаров, которых спокойно можно было узнать по униформе этого здания и громадных размеров мышц на плечах и спине.       А Лидия семенила рядом с Дитоном, наблюдая за этой картиной действа. В то время как друид молча следовал за санитарами до самых дверей буйного отделения.        Неужели они так просто запрут Питера в камеру и их беды закончатся?       — Очень гнетущая атмосфера, — изрекла рыжеволосая, замечая перед собой двойную дверь из металлической решётки.       — Здесь стены сделаны из пепла рябины, поэтому такое создаётся ощущение. — пояснил Дитон, который впервые заговорил с того момента, как они вошли в это здание.       — Чем отличается отделение «буйных» от «допустимых»?       Вопрос Лидии получился риторический, так как стоило ей пройти вдоль некоторых камер, как она сразу заметила, что там находятся не просто люди с психическим расстройством или маниакальным синдромом, — существа.       В грязно-зелёном освещении было жутко рассматривать их лица. Это чем-то напомнило Лидии один из ужастиков «поворот не туда», там тоже путникам пришлось столкнуться с редкими кровожадными уродцами. Только отличие сейчас было то, что массивные металлические двери и толстое стекло скрывали этих существ под надёжным замком.       Стоило девушки проходить слишком близко к камере, как какое-то нечто протягивало свои костлявые пальцы, рассекая когтями пространство, а выпученные глаза заглядывали прямо в душу.       — Не смотри на них, — предостерёг Алан, уводя подальше рыжеволосую от камеры с виндиго.       Лидия, насмотревшаяся ужасов вдоль скудного расстояния от двери до пары камер, резко остановилась и дёрнула рукав друида.       — Мистер Дитон, вы тоже уверены, что Питер совершил те убийства?       — По правде говоря, у нас слишком мало улик, которые хоть на кого-то бы указывали. — Алан вздохнул обеспокоено, косясь в сторону санитаров.       Лидия машинально сминала в руках край своего платья, закусывая нервно нижнюю губу, и смотрела в сторону, где открывалась дверь камеры.       — А что если мы ошиблись...что если он отсюда не выйдет по нашей вине?       — Он выйдет от сюда только вперёд ногами, это не курортный центр для оборотней! — рявкнул один из санитаров в сторону рыжеволосой девушки и тут же сменил свою грубость нездоровым смехом.       Лидия вздрогнула и перевела взгляд в сторону друида, у которого тоже читалось сомнение в глазах.       Мартин впервые подумала о жалости к этому оборотню, хоть он и чудовищно поступил с ней. Но ведь с другой стороны, она же пользуется той силой, которую он пробудил, а значит она уже давно согласилась в правильности его радикальных мер.       В воздухе так и повис вопрос: «правильно ли они сейчас поступили?»       Лидия наблюдала, как тело оборотня привязали крепкими ремнями по рукам, ногам и туловищу к панцирной койке, а Дитон вошёл, касаясь кисти омеги, чтобы проверить его пульс.       Хейл резко распахнул веки и ещё больше стиснул челюсти до скрипа зубов и мясистых желваков на скулах. По его рукам поползли вены от сжатых до крови кулаков, но ремни даже не дрогнули, глухо звякнув об перила металлической койки бляшками.       — Я всё равно отсюда выберусь, — рычал Питер, смотря Алану в глаза. — Вы же не думаете, что аконит надолго меня удержит?       Его голос дрожал; тем не менее это был голос хищника, которого ранили и загнали в угол, а значит он сейчас в бешенстве       — Аконит — нет, а стены из рябины и не такое выдерживали, — с насмешкой проговорил один из санитаров, затягивая потуже ремень на ноге оборотня.       Питер обвёл взглядом помещение, в котором ему придётся коротать неизвестно сколько времени и снова попытался натянуть ремни.        И тут его взгляд скользнул за стеклянную преграду, увидев там рыжеволосую девушку.       — Лидия, — в отчаянии позвал омега, когда все покинули его палату и задвинули железную дверь.       Но Дитон тут же стал уводить Мартин подальше от камеры, он как никто другой знал — они ошиблись.       Грудная клетка Питера стала ходить ходуном, когда он втягивал воздух. Ему ничего не оставалось как глубже вдохнуть и на выдохе выпустить душераздирающий крик:       — ЛИДИЯ!       Все ремни на туловище оборотня натянулись до предела. Но стены камеры, которые были не в один слой (как и само стекло) сдержали этот порыв и заглушили.       Мартин обернулась всего раз, когда они шли на выход, стоило ей услышать доносящийся крик, но тут же снова была перехвачена Аланом, который неумолимо тащил её подальше из этого места.       — Мы ошиблись, — изрекла роковое умозаключение рыжеволосая, которое так боялся произнести друид.

***

Какое число? Какой день? А может, какой месяц?       Питер где-то нашёл кусочек камня и поэтому старательно царапал стену, вычерчивая палочки и кружочки с крестиками, чтобы не сбиться с подсчётов. Но когда камень истачивался, омега терял безостановочно время и снова искал следующий камень, чтобы примерно вернуться на исходную точку.       В этом тёмном помещении с полу мрачным освещением нельзя было рассчитать, когда день или ночь(похоже, в такой ситуации Питер когда-то был), только интуитивно можно было привыкнуть.       Но есть одна загвоздка: омега перестал спать. Весь его биоритм сбился в ноль.       Спустя пару дней ему было разрешено быть больше не привязаным к этой металлической койке, поэтому он как настоящий зверь разгуливал вдоль своей камеры, мечась из одного угла в другой. В надежде, что это одна из глупейших шуток Стилинского или малодушия МаКкола.        Если смотреть правде в глаза, то он вообще рассчитывал только на свои силы выбраться из этого жуткого места. Но с каждой минутой его уверенность таяла как снег на палящем солнце.       Он до сих пор не хотел верить, что так глупо попал в такую ситуацию и что его снова подставили и предали. Дерек. Как он вообще после этого спокойно спит?       "Я польщён, что меня считают настолько достойным злом, что даже превысили систему безопасности. Но разве им мозги были не подвластны, чтобы рассчитать насколько мне плевать было на всех и это не значит, что я буду марать руки, убивая?!"       В один из монотонных дней, Питер опустился коленями на пол и стал чертить линию за линией, крутясь вокруг своей оси. Он так туго вдавливал кусочек камня, что тот крошился, иногда оставляя ссадины на ладонях оборотня. Они не заживали из-за аконита, который ему периодически вводили те амбалы, но омегу это мало беспокоило. Он изливал свою злость в этом замысловатом знаке мести — волчья спираль — и еле сдерживался чтобы не начать кричать, как это делали другие заключённые.       Шум здесь было стоял поистине ужасный.       Кто-то выл, шипел или просто бился головой об стекло, другие же истерически кричали или также громко плакали, цепляясь за прутья и раскачиваясь на них.       Такие долго не живут.       Третьи вообще притворялись вплоть до инсценировки собственной смерти.        Чёкнутые — одним словом.       Питер порой видел, как санитары заходили в отделение и быстро «успокаивали» нарушителей.       Выстрелы редко слышались, но и такое бывало.       Он так не хотел...       Ещё одной из немногих причин бессонницы Хейла стал холод. Оборотни не болеют, но это не значит, что их организм способен выдерживать настолько низкие температуры длительное время.       Одеяло? Такое вообще существует в таких стенах? Тут и матрасы, как тоненький кусочек ткани, утыканный остриём пружин, не говоря уже о захудалой и побитой жизнью подушке.       В итоге, тут всё с точностью наоборот, по сравнению с больницей. А Хейлу было что сравнивать, он уж точно не забыл прошлый опыт.       Ещё спустя пару часов...дней?       Питер стал замечать за собой, что просто отключается, при чём не важно — на полу или той жуткой кровати.       Ему не хватало только зеркала, чтобы рассмотреть свой вид со стороны и сразу записаться на роль в зомби апокалипсисе, причём главную.       Однажды, он открыл глаза и заприметил силуэт возле стекла камеры. Понадобилось пару секунд, чтобы протереть с глаз пелену и сконцентрироваться на объекте.       Как оказалось это была невысокого роста девушка с тёмными волосами. Она стояла прислонив свои ладони к стеклу и смотрела прямо на него, слегка склонив голову на бок.       — Мун? — неуверенно протянул Питер, всё ещё не до конца рассмотрев девушку из-за освещения.       Но стоило ему получше присмотреться, как он отшатнулся подальше от стекла. Перед ним стояла странная незнакомка в оборванных лохмотьях. Её волосы были тёмными, но спутанными в некоторых местах. От брови до самой губы тянулся шрам, который по всей видимости был очень давним. И вообще, она полностью вписывалась в обстановку этого помещения — такая же мрачная и странная.       По лицу нельзя было разглядеть насколько молодая эта незнакомка, но и не сказать, что она старая. Кожа слишком обтягивала сухую фигуру девушки, настолько, что, казалось, стоило дунуть и её просто унесёт.       Но вот её глаза...можно было бы подумать, что их цвет выгорел на солнце, если бы не тёмные зрачки, а значит это их натуральный светлый оттенок радужек.       Одним словом — жутковато.       Незнакомка прислонила губы к стеклу, выдохнув облачко пара и аккуратно нарисовала указательным пальцем половину сердечка. При этом она странно захихикал, прикрывая рот рукой и хитро щуря глаза; обернулась в сторону и убежала в неизвестном направлении.       Хейл не раз видел в этих стенах странности, но чтоб настолько близко они приближались к его камере — впервые.       Чёрт даже не знает, что у каждого здесь на уме, не говоря уже о действиях.       "Ещё не хватало мне жутких поклонниц"       Выждав ещё пару минут, Питер поднялся и сперва головой вытянулся в сторону стекла, чтобы не приближаться. А затем подошёл, заглядывая за угол — нет ли той странной девушки поблизости. Но как оказалось, он был снова наедине с самим собой и тремя стенами с бронированной дверью.       Надолго ли.       Именно в тот же день, ближе к вечеру, его панорамное стекло пришла посетить ещё одна незнакомка. Вернее, визит оказался спонтанным.       Она двигалась слишком тихо. Каждую секунду оглядывалась и замирала, словно прислушивалась не идёт ли за ней кто-то следом. А иногда её тонкие губы беззвучно шевелились.       Хейл наблюдал за этой картиной с выгнутой бровью и зажатыми в одну тонкую линию губами. Он восседал на полу, поджав одну ногу под себя, а другую согнув в колене, будто это был не холодный каменный пол, а настоящий трон.       Его надменный и презрительный вид не портили даже тёмные тени под глазами.       Как оказалось, девушка с кудрявыми волосами и короткой стрижкой вовсе не собиралась останавливаться возле стекла его камеры, а, наоборот, почти прошла мимо. Но ей хватило одного взгляда на Хейла, чтобы остановиться. Она замерла где-то, примерно, на середине и вглядывалась с минуту.       Омега же специально перевёл скучающий взгляд на пустую стенку, мол не замечая кого-то за пределами его камеры.       Но стук по стеклу, заставил Хейла с раздражением вернуть взгляд в исходную точку. И на этот раз его ждал клочок бумаги с извилистым почерком, приставленный к стеклу.       «Питер?»       По-видимому, незнакомка знала, что ей не хватит сил перекричать толщину стенки камеры, чтобы он смог её услышать. Умно.       Теперь уже с интересом омега поднялся со своего места и подошёл к стеклу, утвердительно кивнув.       Девушка забрала бумагу и снова что-то быстро написала, прислонив к стеклу.       «Ты давно здесь?»       В ответ последовало пожатие плечами со стороны Хейла. Он и сам уже сбился со счёта времени.       Девушка скомкала бумажку в кулаке и оглянулась в сторону, откуда пришла, нервно заламывая пальцы.       Питер постучал костяшкой указательного пальца по внутренней стороне стекла, чтобы привлечь внимание странно-осведомлённой незнакомки. Но она даже не обернулась.       Зато через пару секунд послышался грубый крик:       — Какого чёрта ты тут делаешь, Уокер, а ну бегом в палату! — рявкнул высокий мужчина, одетый в униформу из сероватой ткани.       "Брунский. Принесло же его сюда"       Стоило ему приблизиться к девушке, так он сразу подхватил её за плечо и швырнул в сторону выхода, как тряпичную куклу. Сам же обернулся в сторону камеры, но так никого и не различил в глубине тени, пошёл следом, предусмотрительно положив руку на кобуру.       Стоило мужчине скрыться; омега открыл глаза и вышел из тени на освещённую половину.       Презрительно посмотрел на пустое место за пределами камеры, вспоминая этого странного работника с личным маниакальным синдромом.       "Чёкнутые бывают не только среди пациентов"       Но тут Хейла заинтересовала одна деталь. Ему показалось очень знакомая фамилия этой кудрявой пациентки, поэтому он нахмурил брови и пошкрябал пальцами подбородок с недельной щетиной.       — Значит Уокер...— задумчиво произнёс Питер, мерными шагами расхаживая в противоположные углы камеры. — Уокер...