Карп в сухой колее воды не просит

      Се Лянь замер, он опустил голову вниз и увидел, как по его одежде начало растекаться ярко-красное пятно. Он поднял взгляд на человека перед ним и попытался сделать шаг навстречу. Однако ноги его подвели и он с громким звуком упал на колени. Глаза его сделались стеклянными и последний раз прохрипев что-то неразборчивое повалился набок. Напряжение застыло в воздухе, а тишина и волны тревоги разлились по пространству. Секунда - и зал взорвался аплодисментами. Люди повскакивали со своих мест, хлопая и крича. Кто-то даже в вдохновенном порыве подбросил свой веер, который затем упал на голову одной пышно разодетой даме. Занавес с тяжелым стуком опустился, оставляя за собой все разнообразие восторженных криков. Се Лянь еще какое-то время оставался неподвижен, вслушиваясь в биение своего сердца, ему казалось, что его могли услышать даже зрители. Он столько раз выходил на сцену, но так и не смог привыкнуть к тому дребезжащему ощущению, которое каждый раз появляется в груди. Его Высочество поднялся на ноги лишь тогда, когда другой актер начал отстегивать доспехи, тяжелая маска все еще давила на уши, и он поспешил ее снять. В этот же момент кто-то налетел на него со спины, заключая в крепкие объятия. – Это было просто великолепно! Ты так здорово сыграл, я сама чуть было не поверила, что передо мной демона растерзали! Се Лянь тихо засмеялся, нежно обнимая руки в ответ. – Ты переоцениваешь мои умения. Я совершенно растерялся вначале, а в конце и вовсе забыл реплику. Ян Ми возмущенно толкнула его и, схватив за плечи, повернула к себе лицом. Она была меньше его почти на две головы, но даже несмотря на это, Се Лянь почувствовал, как девушка смотрит на него сверху вниз. – Прекращай так делать, – она вдруг сделалась очень серьезной, – Хватит отрицать свою хорошесть. Се Лянь молча погладил ее по черным блестящим волосам и, бережно взяв за запястье, повел к гримерным. Они прошмыгнули сквозь толпу людей и заперлись в небольшой комнатке, где из мебели было небольшое зеркало, два стула и потрепанная временем ширма. Его Высочество подвинул стул к Ян Ми, а сам сел рядом на другой. Он посмотрел в мутное отражение и нерадостно заметил, что на лице остались красные следы от маски. Они пересекали нос, спускались к подбородку и, очерчивая скулы, прятались за ушами. Се Лянь надавил на один из них, но тут же получил по руке. Девушка укоризненно на него посмотрела, вытаскивая небольшую баночку из своего рукава. – Не трогай, а то еще хуже станет, – он улыбнулся. – Ты же знаешь, на мне все быстро заживает. – А если бы не прятался за маской, то не чему было и заживать. Скажи-ка, братец Хуа, ты случаем не преступник какой-нибудь, такую внешность прятать? – Ян Ми забавно сощурила глаза. – Был бы я преступником, стал бы тебе об этом рассказывать? – И то верно. Девушка одним движением открыла баночку и зачерпнув оттуда мазь коричневого цвета и нежно нанесла на красные отметины. – Завтра будет как новенькое, – она самодовольно просияла. – Спасибо. В комнату постучали и из дверного проема появилась голова юноши. Он был тощим, а уши оттопыривалась в разные стороны, придавая ему нелепый вид. Он широко улыбнулся и быстро затараторил: – Господин Хуа, вас зовут выпить за первое выступление в этом сезоне. – Уже иду, – Се Лянь посмотрел на девушку, – А ты…? Она быстро замахала руками, отнекиваясь. – Иди, иди, я сегодня даже на сцену не выходила, тем более всем неловко, когда я присоединяюсь. Се Лянь грустно улыбнулся и помахал рукой напоследок. Мальчишка шел впереди, размахивая руками и говоря что-то о сегодняшнем представлении. Он был новеньким в труппе и с каждым днем открывал все больше и больше тайн закулисья. Бывший небожитель смотрел на этого полного энтузиазма юношу и отчетливо видел в нем тень прежнего себя, когда почти восемьсот лет назад он только начал выступать на публике. Поначалу он скрывал свое лицо, опасаясь, что кто-то сможет разглядеть в нем бывшего Наследного принца Сянь Лэ, однако он так привык к своей маске, что сейчас не мог и подумать, чтобы выступать без нее. Образ загадочного талантливого юноши без лица так укоренился в народе, что люди приезжали из разных городов, чтобы лишь взглянуть на него. Ходила молва, что он – потерянная душа, что не смогла найти покоя и теперь на протяжении нескольких столетий рыщет по земле в поисках возлюбленной, попутно покоряя Китай своей завораживающей игрой. Се Лянь лишь отшучивался, когда кто-то из труппы начинал его расспрашивать об этой легенде. Не мог же он сказать, что в ней есть доля правды, и хоть он был прекрасным актером, но врать не умел. Юноша поторопил Се Ляня, вырывая того из своих мыслей. Они прошли еще несколько узких коридорчиков и очутились в светлой комнате, где посередине стоял кривенький стол, заставленный кувшинами с винами и различными яствами. Как только он вошел вовнутрь, на его спину сразу опустилось несколько пар ладоней, одобрительно похлопывающих по плечам. – Ну, братец, отыграл ты сегодня знатно. Уважаю! – просипел мужик с выбеленными волосами. – Правда! Я своими глазами видел, как пара троек женщин лишилась чувств в зале, когда ты вышел на сцену, – Се Лянь прекрасно знал, что не было такого, но учтиво промолчал. – Благодарю за добрые слова. Из толпы высунулся руководитель с широкой улыбкой, неся в руках чарку и расталкивая остальных в комнате своими локтями. Его шаг был нетверд, вероятно, он уже выпил за успех новой постановки и теперь со слегка пьяной улыбкой двигался по направлению к Се Ляню. – Ну, парень, – громче, чем следовало бы, произнес он. – Сегодня домой не уйдешь, пока все кувшины не опустеют. Се Лянь с сомнением посмотрел ему за спину и поежился от количества спиртного в комнате. Отказ был бы воспринят за неуважение, а выпить хоть чарку – означало не встать следующим утром с кровати. Он неловко улыбнулся, но все равно взял поданное ему вино, опрокидывая все одним глотком. – Как ты постоянно умудряешься так напиться? Нужно ведь знать свою меру! Стой! Не падай! – Ян Ми тащила на своих хрупких плечах Се Ляня, ноги которого подкашивались при каждом шаге и, казалось, что он вот-вот рухнет. Он, пьяно засмеялся, сжимая в своих объятьях девушку, которая изо всех сил пыталась держать равновесие за них двоих. – Я не пян... не пиан... Пьян! – юноша снова засмеялся, заваливаясь куда-то влево. – Ну-ну. Пойдем, я уложу тебя спать. Старший братец. – последняя фраза была произнесена с улыбкой. Его Высочество отпустил ее, и Ян Ми, придерживая его за талию, повела дальше, устало выдохнув. Они вышли на тропинку, которая вела прочь от города, туда, где на склоне стояла небольшая лачуга. Пытаясь тащить Се Ляня в горку, она успела сотню раз пожалеть, что когда-то предложила другу поселиться именно в этом домишке. Однако, в отличии от нее, Се Лянь наоборот воодушевился, увидав свое жилище. Вобрав в легкие побольше воздуха, он неожиданно заголосил: – Мечта унесет, боль разлуки, были гнет, лишь в глазах я твоих найду покой! – Ян Ми неожиданно застыла. Она никогда прежде не слышала, как поет Хуа Лянь. И хоть его язык заплетался и местами это было фальшиво, девушка ощутила прилив светлой грусти и тоски. Она не могла сказать, что именно ее так растрогало – то ли дело было в тексте песни, то ли в очаровательно пьяной манере пения. Се Лянь продолжал выкрикивать слова, путая их местами и иногда смеясь из-за этого. Ян Ми мысленно благодарила богов, что рядом не было никаких домов, иначе ей бы пришлось разбираться и со злыми соседями, которым помешали спать, а ей сейчас совершенно этого не хотелось. Наконец, пару раз повалявшись в пыли, они дошли до дома. Он был не очень большим, с одной единственной комнатой и низким потолком. Где-то полностью прогнили доски, а окно прикрывалось лишь каким-то куском тряпки. Девушка ужасалась этому каждый раз, когда приходила в гости, но Се Лянь никогда не жаловался, наоборот, пытаясь убедить подругу, что ему тут очень нравится. Она повалила тело на кровать, и, вытерев пот со лба, проворчала: – Какой же ты тяжелый! – Се Лянь поднял голову и вопросительно уставился на нее. – Я толстый? – Нет, просто я слишком слаба, чтобы тебя поднять, – ответила Ян Ми, стягивая с него обувь. – Ты не слабая, ты сильная, – серьезно произнес он с пьяными глазами. – Ладно, ладно. Я – сильная, а ты ложись спать. Я уже вижу, как на утро ты будешь гореть со стыда за свое поведение, пьяница ты мой. Се Лянь возмущенно замахал руками. – Я не пяница! Мой путь саме…самовир…само со-вер-шен-ство-ва-ни-я, мне не позволяет! – Ты про тот путь, который ты оставил, потому что решил не иметь ничего общего с заклинательским миром? – Да. – Ммм. Ян Ми мягко провела по волосам, распуская прическу и вытаскивая кучу заколок. Хуа Лянь прильнул к ее рукам ближе и умиротворенно закрыл глаза. Она достала небольшой гребень, в котором не хватало пары зубцов, и принялась распутывать колтуны. Се Лянь так и заснул, облокачиваясь на нее. Девушка аккуратно опустила его голову на подушку, а сама, расстелив соломенную циновку, улеглась на полу. Это был слишком долгий день. С такими мыслями она и провалилось в спасительный сон. На утро Се Лянь проснулся с головной болью и с тошнотой в горле, обрывки вчерашних воспоминаний, словно иллюстрации в книгах, пронеслись перед глазами один за другим, заставляя его щеки то краснеть, то бледнеть. На полу он обнаружил глиняную чашу с водой и, мысленно поблагодарив Ян Ми, осушил ее одним глотком. Слегка покачиваясь из-за головокружения, он встал и поплелся на кухню. Он был очень голоден. Из-за изнурительных репетиций он частенько недоедал, а вчера и вовсе кроме дешевого пойла в его желудок ничего не попадало. К сожалению, еды на кухне не было, что было неудивительно, ведь обычно он завтракал и обедал в театре, а ужинал у Ян Ми. Се Лянь положил руку на впалый живот, который уже начал возмущаться из-за отсутствия съестного. Он немного так простоял, чувствуя, как тошнота становится почти невыносимой. В кармане оказалось несколько медняков и, пересчитав их пару раз, он прикинул, что этого должно хватить на чай и мантоу, которыми торговала на рынке старуха Фань. Однако, как только он открыл дверь в него на полном ходу влетела девушка, что-то крепко сжимая в руках. Она покачнулась, отступая назад, и Его Высочество бережно придержал ее за локоть, чтобы та случаем не упала. Ян Ми с красными щеками от бега и мокрым ханьфу от дождя расхохоталась, словно умалишённая. Се Лянь терпеливо дождался, когда она успокоится и только тогда спросил: – Произошло что-то забавное? – Ой! Ты даже не представляешь! Помнишь, я рассказывала тебе про парня, который ко мне приставал в чайной? Так вот, я его снова встретила и сделала, как ты показывал! Ты бы видел, как он влетел в стену! Я не хотела этого, но как-то само собой получилось. Ох, как же он разозлился, я так быстро убежала оттуда, что забыла свой зонт! – она говорила быстро, сбиваясь и делая паузы из-за нехватки воздуха. Она говорила это с таким восторгом и радостью, но лицо Се Ляня слегка побелело. – Ты… в порядке? – Да-да, я не уверена даже, что он за мной погнался, но боги, как же быстро я бежала! Думаю, он больше не будет ко мне лезть. А если и полезет, ты ведь защитишь меня, братец Хуа? Она сделала такое очаровательное лицо, что он с покорностью поддался на ее манипуляции, кивнув. Она довольно улыбнулась и проскользнула на кухню, раскладывая на низеньком столике содержимое бумажного свертка. Там оказалось несколько яблок и две слегка помятые маньтоу. Се Лянь облегченно выдохнул чуть ли не набрасываясь на еду. – Ян Ми, ты просто прекрасна, – она самодовольно улыбнулась, подмигивая. – Не будь ты голоден после вчерашнего, я бы была очень удивлена. Се Лянь поморщился и уронил голову на свои руки, пытаясь закрыть смущенное лицо. – Не напоминай… пожалуйста. Мне очень стыдно перед тобой. Я сказал что-нибудь странное? – Кажется нет, но ты так громко распевал песни, что я думаю, что лучше несколько дней не попадаться на глаза семейству Син. – О, боги... – лицо Се Ляня стало совсем красным и казалось, что из ушей вот-вот пойдет пар. – Пожалуйста, забудь. – Ну уж нет! Ты говорил такие глупые вещи, когда я пыталась уложит тебя. Его Высочество поднял голову, пытаясь придать себе спокойный вид и пропуская последние слова, надкусил яблоко. – Ты ведь снова спала на полу? – Ян Ми безразлично пожала плечами. – Не могла же я тебя в таком состоянии бросить на циновке, а сама устроиться на кровати, – Се Лянь не стал спорить. – Во всяком случае, ты могла лечь рядом. Девушка взмахнула руками в наигранном возмущении. – Фу-фу-фу! Как не прилично предлагать такое молодой особе! – Как будто ты когда-то беспокоилась о приличиях, – со спокойной улыбкой съязвил Се Лянь. Ян Ми толкнула его в бок, попутно вытирая руки о чужое ханьфу. – Ладно, мы вообще-то должны быть уже минут десять как в театре, однако сомневаюсь, что после вчерашней попойки сегодня кто-то придет раньше полудня. Это на самом-то деле очень безответственно, учитывая, что сегодня вечером у нас премьера! Се Лянь уже поднялся и под пылкую тираду накидывал верхние одежды. – Мы же все-таки не при императорской столице выступаем, так что не дави на них слишком сильно. Она возмущенно втянула воздух через нос, но ничего не ответила, выходя из шаткой лачуги. На улице все еще капал дождь, а на пороге разлились лужи-озера. Девушка ловко перепрыгивала через них, в то время как Се Лянь шел напрямую, лишь слегка поднимая подолы своего ханьфу. Дорогу совсем развезло и, пытаясь спуститься со склона, при этом не запачкав обувь, Ян Ми всю дорогу ругалась под тихий смех Хуа Ляня. Когда они пришли в театр, как она и говорила, там еще никого не было. Его Высочество ушел в гримерную, чтобы переодеться в сценические одежды. На этот раз он играл наемного убийцу, который по сюжету выкрал дочь богатого купца. Классическая история запретной любви – недолгая и печальная. Когда на улице уже начало вечереть, а люди стали толпиться за дверьми, главный прогнал всех со сцены, что-то ворча про безответственность. Негласное правило всех актеров – не выходить в зал до начала спектакля, но Ян Ми никогда не могла устоять перед тем, чтобы краешком глаза посмотреть на пришедших. Вот и в этот раз заглянув за бесчисленные складки занавеса, она с весельем разглядывала нелепого мужчину у самой сцены. Тот был чрезмерно толстым в ярко-зеленом халате, который, казалось, вот-вот лопнет у него на плечах. Девушка еще раз обвела толпу глазами, пока не наткнулась на кое-кого интересного. Ярко-красное ханьфу благородного дорогого оттенка на стройном изящном теле, окутанное серебряными украшениями, которые ярко блестели от бликов лампы под потолком. Черные волосы, гладкие и волнистые, подчеркивали острые черты лица. От этого человека так и веяло уверенностью и силой. Смотря на него, Ян Ми ощутила искренний женский интерес. На мгновение они встретились взглядами, и актриса сделала два шага назад, она знала, что из зала ее не видно, но жар все равно коснулся щек. Она пронеслась по узким коридорам словно ураган, врываясь без стука в комнатушку, где Се Лянь тщательно завязывал маску. Он даже не дрогнул, продолжая спокойно прятать резинки под волосами. – Братец Хуа! Братец! К нам на спектакль пришел такой человек! Волосы чернее ночи, а одежды алее крови! – она театрально упала на стул, обмахиваясь руками, – Глаза узкие и хитрые, да и к тому же видно, что богат! Его Высочество выслушал это с легкой улыбкой, уже привыкши к таким внезапным эмоциональным порывам. – Мгм. Главное слова на сцене не забудь. – Ян Ми закатила глаза. – Вот увидишь его, братец, сам все слова забудешь от такой красоты!