Музыкант

- Я познакомлю тебя сегодня со своим будущим молодым человеком. Он потрясающий. Красивый, талантливый, умный, остроумный. В общем, он идеален. – с восхищением описывал, расхаживая по комнате, жестикулируя в воздухе, описывая масштабы великолепия Кима. - Жду с нетерпением. – хмыкнул Чон и принялся облачаться в концертный костюм. - И это всё?! – встрепенулся доцент Чон. – Неужели ты считаешь, что твоя фантазия лучше моей реальности? –  ёрничает. - Не знаю. Моя фантазия существует, стоит только подождать и она облачится в реальность и придёт ко мне сама. – спокойно рассуждает музыкант, застегивая запонки. На пианисте черный фрак из баратеи. Под ним сорочка с туго накрахмаленной манишкой, стоячим воротником с загнутыми углами. На шее шёлковая бабочка. Пикейный жилет с тремя пуговицами, полностью застегнут. Осмотрев себя придирчивым взглядом в зеркало, поправил белый платок, что торчал уголком из нагрудного кармана и вставил ноги в лакированные, блестящие на свету, чёрные туфли.  Время приближается к назначенному часу. Доцент выходит на крыльцо филармонии и с трепетом, стараясь дышать ровнее, ждёт своего принца. Ким не подвёл и явился вовремя. Он был одет с иголочки. Смокинг сидел на парне, как на заказ шитый. Брюки блестели атласными лампасами в цвет. Белая сорочка с воротником-стойкой, бабочка и красивая блестящая пуговица, что скрепляла полы пиджака. Уложенные тёмные волосы и лихорадочно блестящие глаза, выдавали волнение парня и азартное предвкушение сегодняшнего вечера. - Вы, так прекрасны. – преподаватель не мог отвести глаз. Ким смутился, но взгляд не отвёл. Он прекрасно понимал, что идеально пригож, видел себя в зеркале. - Ваша галантность ни к чему, преподаватель Чон. Я не настроен на продолжение этого вечера и на походы по концертам в дальнейшем, тоже. Это единственная встреча, прошу простить мне мою прямоту. – решил расставить все точки разом. - Я терпелив и настойчив. Таков мой характер, ничего не поделаешь. – пожал плечами, совсем не задетый отказом. Тэхён не решился продолжить разговор, он чертовски тяготил. Мужчина, что шёл рядом, был привлекателен и соблазнял своим лоском. Теперь Ким точно понимал причину прошлых неудач с девушками. Они не могут сравниться с мужеством и красотой сильного пола. - Почему вы молчите? – пытался завести разговор. – Я намерен познакомить вас со звездой этого вечера. Сегодня будет блистать мой дорогой друг. - Лучше скажите, что мы будем слушать. – лениво бросил Ким. Знакомство с маэстро, конечно, входит в список желаний, но парень опасается, что будет неправильно представлен и позднее не так воспринят. Потому, придерживаясь максимальной отстраненности, Ким интересуется исключительно концертом. - Сегодня исполняется двенадцать прелюдий из позднего Дебюсси: Паруса, Ветер на равнине,… - Ким не слушал. Он искоса посматривал на компаньона, боясь проявить интерес, что может быть неверно растолкован, а потому полностью отключил слух, наслаждаясь одной картинкой. Зал замер. Сольное выступление пианиста с симфоническим оркестром, отдельный вид удовольствия. Тэхён на самом деле очень рад приглашению и счастлив отвлечься от траурных мотивов десятой симфонии Густава Малера в душе, на что-то более жизнерадостное, например, как любимый, нежный Клод Дебюсси. Пианист вышел и поклонился. Его пронзительный, острый взгляд гулял неспешным шагом по рядам, поднимаясь всё выше. Он словно ищет кого-то. Наверное, своего друга, что затерялся в море обычных слушателей. 🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾 Полтора часа Ким сидел, как на иголках. Рядом сидел преподаватель Чон, что пытался поймать руку. Тэхён не убирал её совсем, просто уклонял, не давая возможности ухватиться. Это была своеобразная игра, что нравилась им обоим. На сцене сиял солист. Музыка рояля лилась проникновенной рекой, затекая Киму в уши и попадая в самое сердце. Маэстро то и дело поднимал голову и бросал очарованный взгляд в зрителей, чем сводил с ума молодых утончённых особ. - Видимо, наш великий друг нашёл вас в этой толпе. – констатирует доцент, поймав всё же руку и притянув её к губам, для поцелуя. Ким не обратил на это никакого внимания. Он замер, встретившись с пианистом глазами. Они внимательные, скользили по Киму быстро, украдкой, но успевали забрать в свой плен. Тэхён прерывисто задышал, когда был объявлен антракт. Слушатели тихо разговаривали, но общий гомон поднялся и волной цунами прокатывался по залу сверху вниз. - Мы можем зайти за кулисы, вы желаете? – доцент не желает выпускать тонкую кисть студента, наслаждаясь его младенческой нежной кожей. - Да, с удовольствием. – промямлил Ким. Парень находился под большим впечатлением от музыки и в основном, от музыканта. Он был великолепен. Высокий, широкоплечий, брюнет. Его нежная и мягкая улыбка сводила с ума почитательниц, наверное, потому и набирал популярность этот молодой пианист. Тэхён тоже попал под его чары и был готов утонуть, захлебнуться, собственным восторгом. Музыкант ждал гостей. Он маленькими глотками пил чай и не сводил глаз с двери, гипнотизируя её. Когда, после трёх приветственных ударов, ручка опустилась вниз, маэстро сжал колени от предвкушения. Тэхён вошёл в комнату. Оба парня с замиранием смотрели друг на друга. Брюнет медленно поднялся со своего места и крадясь к Тэхёну, подцепил его длинные пальцы, не отрывая взгляда от испуганных глаз. - Вы, так прекрасны. Я представлял вас, но моё скудное воображение не могло нарисовать столько неземной образ. Буду бесконечно признателен, если вы позволите. – сжимая кисть, поднёс тыльную сторону ладони к губам и едва прикоснулся, но сделал это трепетно, с придыханием. - Вы прекрасно играете. Замечательный концерт, я благодарен вам обоим за чудесный вечер, что вы мне подарили. – Ким решил рассеять внимание на товарищей и бросая взгляд на доцента дарил улыбку музыканту. - Сейчас будет превосходная часть из цикла пьес «Детский уголок». Вам нравится? – искал отклика музыкант, цепляясь глазами за губы Кима. - Да, я восторжен серенадой кукле и «снег танцует». Меня наполняют живостью эти этюды. – Ким получал удовольствие от пристального внимания, хоть и понимал, что оно вызывающе. - Нам пора возвращаться в зал. – потянул за руку преподаватель. Ким стоял на распутье, потому как вторую руку до сих пор не отпустил музыкант. Его взгляд заставлял каменеть и совсем не хотелось покидать этой комнаты. Вокруг витало странное ощущение интимности. Словно все разом сошли с ума и зачарованные розовой пыльцой, желали лёгкого сладковатого флирта. То ли атмосфера и Дебюсси туманили мозг, то ли странные вещи на самом деле могли происходить и волновать молодое сердечко, распространяя эфирные блажения на окружающих. - Пойдёмте в зал. – повторился Чон, утягивая Кима за собой. Тэхён скользит по лицу маэстро взглядом и ищет в нём знакомые черты. Отпуская руку слушателя, пианист шепчет едва слышно: - Я буду ждать нашей новой скорой встречи. И Ким кивает. Он тоже будет ждать, хоть и сжимает руку преподавателя сильнее, не желая, чтобы его отпускали и оставляли без внимания. Какая-то непостижимая сила сплачивает всех воедино, закручивая в водоворот неисповедимых тайных желаний. Тэхён поддаётся напору и позволяет вывести себя за дверь. Доцент Чон, словно не замечая проскользнувшей искры между молодым человеком и музыкантом, продолжает восхищённо смотреть на красивое лицо студента. Их связь такая непонятная. Они едва знакомы, а притяжение действует так, что становится совсем неважным чужое имя. Длинный коридор кажется бесконечным. Тэхён шагает по нему к выходу и не может понять, почему не достигает цели. Доцент не  замечает странностей и ведёт себя, почти, адекватно, за исключением усилившейся влюблённости в глазах. - Что происходит? – не выдерживает Ким и вырывает руку из чужого захвата. – Что с вами? – смотрит испуганно на блаженное лицо Чона. - Слышите? Вы слышите эти проникновенные звуки? – доцент поднимает палец вверх, призывая прислушаться. Тэхён обостряет слух и улавливает знакомый мотив. Это снова Дебюсси. Играют не на клавишах, а на струнах. Это же… - Это «Лунный свет»? – поражается Ким, ища глазами источник. - Точно. И ведь может же, когда захочет. – искренне радуется преподаватель. - Вы о ком? Кто это играет? – взволновался Тэхён. Для него эта часть Бергамасской сюиты особенная. Она выжжена на сердце и кровоточит сейчас, едва успев затянуться тонкой плёночкой. - Это неважно. Пойдёмте, нам давно пора занять свои места. – доцент настаивал. Его блаж с лица спала и теперь он был серьёзен и целенаправленен. Тэхён хлопал глазами на трансформацию спутника и молча закивал. Всё вокруг изменилось. Коридор закончился, дымка интимности и романтизма спала. Вокруг чужие радостные лица, что не приносят успокоения. Начался второй акт. Как и было оговорено, пианист под шёпот оркестра наигрывал этюды из детского уголка. Прозвучала «Колыбельная Джимбо», затем «Серенада кукле», что раньше наполняла душу Тэхён восторгом и желанием творить, сейчас казалась серой и безликой. Слушатели замирали от волн флюидов, что посылал по рядам маэстро, но Кима они обходили стороной. Взгляд пианиста больше не приковывал, он словно и не смотрел больше в сторону парня. Интерес, и желания разгоревшиеся в них несколько минут назад, утихли и покрылись мхом, будто и не было ничего. Ким не сожалеет, он не хотел, его очаровало колдовское веяние, только кто так проказничает? Концерт уже не был в радость. Тэхён чувствовал себя чужим и лишним. Он шепнул на ухо спутнику, что должен идти и преподаватель согласно кивнул. Он не пытался задержать студента, слушая друга, был полностью холоден и отстранён. Тэхён выбрался из зала под недовольное ворчание слушателей. Ему нужно на воздух, но сначала умыться. Хочется стряхнуть с себя всё наваждение и непорочным вернуться в квартиру, где он по-прежнему очень ждёт Хёна. - Вам понравился концерт, Ким Тэхён? – послышался тихий магнетический голос из-за угла. Тэхён замер. Его прожег насквозь испытующий взгляд. Пока парень направлялся в уборную, за спиной образовался кто-то чужой. Чужой ли? - Не оборачивайтесь. – тихие шаги сзади и сердце захлебнулось кровью. – Вы не ответили. Вам понравился концерт? – на ухо, шевеля волоски теплым дыханием. Сильные ладони прикоснулись к плечам и сквозь ткань смокинга, дошло тепло от ладоней. Хлопая глазами, парень задыхается от учащенного пульса. - Да. – едва смог выдавить Ким. - Что именно? – настойчивый голос и сжатые плечи заставляли тело дрожать. - «Лунный свет». – шептал парень, пытаясь хоть немного повернуть голову, чтобы зацепить периферийным зрением облик чужака. Незнакомец ускользнул от поворота головы. - Не нужно пытаться меня увидеть. – пауза. – Этой сюиты нет в программе концерта. – насмешливо.  - Но, я слышал. Там в коридоре. Я слышал её исполнение на струнах. Это была гитара? – настаивал Ким, доказывая свою правоту. - Её слышал только ты. – воздух стал горячее. - Хён? Я слышу тебя? – не поверилось Киму. Настало молчание. Тэхён смаргивал подступившие слезы волнения и боялся обернуться. Он боялся, что там никого нет, что это всё почудилось, как и влюблённая эйфория прежде. - Если ты слышишь эту мелодию, значит помнишь меня. Когда она перестанет звучать в твоей голове, я превращусь в пепел. Ты готов к этому? – решительный голос и резкий разворот за плечо, заставили Кима ахнуть. Перед ним стоял высокий молодой мужчина, с бордовой шевелюрой, торчащих в стороны волос. Черты его лица были мягкими и плавными, как линии барханов, но не лишённые мужественной красоты. Взгляд глаз, так напоминающий винный камень,  пронизывал насквозь, будоражил кровь и сознание. Ким онемел от восхищения. Как необычна была внешность этого парня, так сильнее всего затмевала она всех вокруг. - Хён? Как ты прекрасен. – завороженно шептал Тэ, запуская пальцы в вишневые пряди шелковистых волос. Это точно Хён, его Хён. Эту мягкость волос Ким не спутает ни с чем другим. Зачесывая волосы назад, открывает высокий лоб и широкий разлëт бровей. Щётки пушистых чёрных ресниц подрагивают от движения быстрых глаз, что исследуют лицо пытливым взглядом. - Ты хотел отдать себя хранителю. Готов ли ты принадлежать человеку? – заглядывает в глаза, что прячутся за линзами слез. - Готов. Только тебе. – шепчет Ким и притягивает парня, что выше на целую голову, ближе, чтобы подарить самый нежный поцелуй. Чонгук больше не нуждается в волшебстве, что манило к нему Тэхёна. Все эти зачарованные влюблённые нужны были лишь для того, чтобы привести Кима сюда, в этот зал, в эти руки. Хранитель не придумал ничего лучше, как проверить Кима на восприимчивость его эфира, развеянного в воздухе интимным притяжением и посмотреть, откликнется ли парень, сможет ли уловить его зов лунным светом. Тэхён прошёл его испытание и не проявив настоящих эмоций был ведом Чонгуком к себе. - Теперь я готов стать твоим первым и буду единственным. Моя жизнь продлится ровно столько, сколько ты позволишь мне прожить. – гладит щеки большими пальцами, смахивая пролившуюся влагу. - Я хочу, чтобы ты жил вечно. – тихо, дрожащим голосом. - Вечно я уже жил. Теперь либо я живу тобой, либо не живу вообще. Пока бьётся твоё сердце, будет стучать и моё. Пока ты хранишь меня в себе, я продолжу быть рядом. Ким рыдал от счастья. Он провёл без Хёна всего две недели, но они были самыми страшными, чёрными и траурными, за всю его жизнь. - Как тебя зовут? – сдерживал рыдания, но голос срывался. - Можешь продолжить звать меня Хёном, я по-прежнему старше тебя. Киму большего и не надо. Он счастлив видеть обворожительную улыбку. Видеть нереальные глаза, таящие в себе осколки разбитого рубина, что сверкают и переливаются. Тёплое тело манит прильнуть плотнее и, наконец, согреться в, не просто крепких, а ещё и горячих объятиях. - Поехали домой. Я так устал считать часы, проведённые без тебя. 🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾 Чимин долго смотрел на пару, что сидела в кафе за столиком. Он стоял на улице за деревом и не мог поверить глазам. Два месяца он провёл с Джинхо душа в душу и что теперь? А теперь он сидит и ласково улыбается какому-то взрослому мужчине, что устроившись напротив, поедает его взглядом. Вот так вот запросто, в одну минуту, Чимин вылетел из отношений и остался стоять на улице. Убиваться парень, конечно, не станет, не настолько крепки были чувства, но предательство засело в сердце нарывающей занозой. Интерпретируя себя с критиком, а свои отношения с музыкальным произведением, Пак прискорбно прописывал в голове статью-отзыв, что могла бы выйти на первую полосу завтрашних газет: «Даже не смотря на то, что эти отношения были звуковыми помоями, я всё же отдал бы им должное и предположил бы, что это не перемена ради перемены. Такой тон  композиции был выбран из-за того, что дуэту наскучило прежнее звучание. Жаль, что слушатели не заметят особых изменений в их жанре и сольная партия так и оставит желать лучшего». Оставив свой пункт наблюдения, склонив голову и напевая «Плач Дидоны», Пак не прощался с жизнью, он хоронил прошлое, чтобы шагнуть в новый день и новую жизнь. Пока новый день не наступает можно немного и погоревать, а потому курс по ветру до загадочной квартиры Кима. Чимин рассчитывал, что друг уже должен вернуться с концерта и находиться дома. Он же не планировал продолжать общение с преподавателем. Звонить не стал. Не было сил на лишние разговоры. Хотелось просто отвлечься, потому вставив наушники в уши он бредёт по городу, пиная ногой невидимый камень, а лучше голову Джинхо. 🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾 Ким не ждал гостей. Он привёл в квартиру Чона и запер дверь на все замки. Видеть знакомые стены было непривычно. Всё как и было, но воспринимается совсем по другому. Чонгук осматривается. Он подходит к роялю и пытается, что-то сыграть, но выходит из ряда вон плохо. Ким удивлённо смотрит, не веря ушам. - Хён, что это? Ты решил проверить мои уши на прочность? – усмехнулся. - Видимо, я больше не умею играть на фортепиано. Мой инструмент теперь гитара. – прикрыл клавиши. - Я совсем ничего о тебе не знаю. Где твоя гитара? Тогда в коридоре, ты же играл на ней? Чон ловит рядом стоящего Кима за руку, что оперся о крышку рояля, и притягивает его к себе. Тэ встаёт между разведённых ног и запускает пальцы в волосы. - Я теперь сын директора филармонии. Не лучшая партия для тебя. – хмыкает. - Почему это сын директора филармонии не лучшая для меня партия? Куда же лучше? – удивился Ким, вскинув брови. - Я далёк от классической музыки, смокингов – теребит полу пиджака на Киме. – и фраков. Я звучу в металле с добавлением классики. Думаю, мы могли бы попробовать звучать вместе. Но всё же, я далёк от идеала. – пожимает плечами, ожидая ответа. - Ты самый лучший и не важно, какая музыка теперь тебя привлекает. Несмелую попытку поцеловать манящие губы металлиста, прерывает  кот. Шуга спрыгивает с окна и запрыгивает на ногу Чону, выпуская коготки. Парень шипит и подхватывает животное, чтобы удержать. - Мин, больно! – вскрикнул Чон, отдирая кота от штанины. - Мин? – удивляется  Ким. – Его зовут Шуга. - Это для тебя он Шуга, а ему нравится быть Мином. Мне он именно так и представился. – гладит животное за ушком. - Ты понимаешь животных?! – взвизгивает Ким. - Понимал. Учитывая, что теперь я слышу только его мурчание, то напрашивается вывод: я растерял всё своё волшебство, хоть его и было-то горстка. – теперь Чон притягивает к себе Кима, в попытке поцеловать, но звонок в дверь срывает планы. - Пойду, открою. – рывком целует Чона в нос и выпутывается из его рук. На пороге грустный Пак. Он уже начал шмыгать носом и готов вот-вот расплакаться. Пока добирался до квартиры друга, его разобрало самосожеление и он совсем расклеился. - Чимини, что случилось? – встревожился Ким, пропуская друга в квартиру. На голоса вышел Чон. Пак только было начал жалкую тираду о том, как гнусно поступил с ним Джинхо, но тут же замолчал, прикусив нижнюю губу. - Это кто? – изумлённо тычет пальцем в парня, что вальяжной походкой подошёл к Тэхёну и обняв его сзади, поставил подбородок на плечо. - Это Хён. – счастливо улыбается Ким и поглаживает сцепленные руки у себя на животе. - Как, Хён? Откуда? – глупо хлопает глазами. Высокий парень с тёмными, винного цвета, волосами, длинными, что лезут в глаза, смотрел в темноте коридора большими глазами, переливающимися при движении головы. Чимин затаил дыхание, любуясь. - Я хочу такого же «Хёна». – завистливо прошептал Пак. – Я пришёл поплакаться, что меня предал Джинхо, но теперь он мне к чёрту не сдался. Где найти такого же, как ты? – парень не скрывал восторга, чем умилял Чона и веселил Кима, поднимая в нём чувство гордости и немного ревности. - Таких больше нет, кончились. Возьми кота. Может когда-нибудь он превратится в прекрасного принца. – смеялся Чон, понимая, что не так уж и противен ему этот Пак. Смотря на него глазами человека, всё видится иначе. Сам хранитель, став человеком, был подвержен многим человеческим слабостям. Например, как истинный любитель тяжёлой музыки, он курил, употреблял алкоголь и страстно злоупотреблял сексом. Об этом он узнал не так давно, а точнее сразу, как только осознал себя в теле человека. Тэ об этом не знал, но скрываться Чон не намерен, потому со словами: «поболтайте без меня», вышел на балкон и с удовольствием закурил. Тэхён позвал друга на кухню, чтобы отпоить его чаем и привести в адекватное состояние, вывести из состояния транса. - Тэхён, отдай мне кота. – жалобно взмолился Пак, заглядывая в глаза. - Ты серьёзно считаешь, что Шуга может стать человеком? – смеётся Ким. - Ты зря не веришь. Ты вспомни, кто твой Хён. Кем он был. А, кстати, кем он был? – хлопает глазами, подаваясь вперёд, на стол. - Он лишь раз назвал себя хранителем. Я не уточнял, пока. – пожал плечами, наливая кипяток. - Отдай мне Шугу. – с большим рвением взмолился Пак. В подтверждение его слов, на колени запрыгнул кот и стал тереться о грудь Чимина головой, стараясь лизнуть щеку. - Забирай. – усмехнулся Ким и пододвинул кружку. 🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾 Чимин пробыл недолго. Подхватив сумку-переноску, раскрыл её и кот сам запрыгнул. Было очевидно, что животное не против переезда и очень даже принимает нового хозяина. Впрочем, Чимин всегда был вторым папочкой для Шуги, тут удивляться не приходится. Может быть он действительно, поднатужится и выпрыгнет из мягкой шкурки, представая для любимого хозяина в человеческом обличии? Чон больше к друзьям не приходил. Его немного смущал откровенный восторг Пака и совсем не хотелось раскрывать свои негативные стороны перед другом любимого. Пусть сначала Ким узнаёт о его чёрной стороне. Зайдя в квартиру, Чон примостился на подоконнике и подивился, как мог провести столько лет на твёрдой поверхности? Было абсолютно неудобно. А ведь он проспал на окне лет пятьдесят. Чонгук мотает головой. Эти воспоминания из прошлой жизни начинают казаться бредом сумасшедшего. Неужели он на самом деле так стар? Ведь до приезда сюда он уже жил, только теперь об этом он точно ничего не помнит. Наверное, со временем, его прошлая, недавняя жизнь тоже сотрется из памяти. Хранитель не сожалеет об этом, ведь теперь его жизнь будет полна Тэхёном. Чонгук решил посвятить своё существование этому человеку, ведь только для него он перешёл чёрту невозврата. Для него отказался от бессмертия, чтобы однажды умереть, потеряв смысл дышать. Но это потом, когда-нибудь, а сейчас, парень замечает крадущегося Кима, что закусил губу в предвкушении и снимая на ходу пиджак, бросает его не глядя. - Что вы задумали, господин Ким? – наигранно хмурит брови. - Мне было обещано присвоение. Кто-то утверждал, что сделает меня своим, или я ошибаюсь? – расстегивая пуговки на белоснежной сорочке. Чон завороженно следит за длинными проворными пальцами и быстро, рывком стягивает с себя чёрную футболку. На груди и боку шрамы, что прикрыты татуировками. Тэхён замер, рассматривая узоры, проводя по ним кончиками пальцев. - Это когда это ты успел нажить такую красоту? – тихо. - Я прожил двадцать пять лет в теле человека, но узнал об этом пару недель назад. Долго принимал себя, знакомился с окружающим меня миром, а потом собрал крупицы волшебства и призвал тебя. – встал на ноги и развёл руки. – Принимай то, что есть, лучше не получилось. – хмыкает, довольный жадным взглядом Кима. - Мне всё нравится. За исключением одного. – едва тянет улыбку и спустив тонкую ткань с плеч, прильнул к горячему поношенному телу. – Ты начал курить? Чон, не отвечает, жадно  вдыхает аромат с волос и прижимает к себе нежное тело с бледной мягкой кожей. Он помнит её ещё тогда, когда впервые прикоснулся. Теперь ему дозволено прикасаться ещё наглее, вздымая чувства и трепет, что осели на дно души. Ким откидывает голову, путая пальцы в волосах, пока его шею покрывают поцелуями. Он прикрывает глаза и блаженно улыбается, когда большие ладони спускаются ниже поясницы, оглаживая ягодицы через ткань брюк. - Хочу тебя. – жарко шепчет Чон, врываясь в рот Кима. – Хочу только с тобой. Голову сносит от этих слов. Тэхён поскуливает от удовольствия и полностью отдаётся в чужие руки. Чонгук подхватывает тело и относит в комнату, медленно расстëгивая и спуская строгие брюки. - Я могу?... – остановился, осматривая дрожащего в предвкушении Кима. - Всё, что хочешь. – шепчет парень и закрывает лицо ладонями, стесняясь своих же слов. Получив однажды согласие, Чон больше никогда не спросит разрешения. Он будет хозяйничать с этим телом вознося до небес эту душу. Спуская бельё, любуется. В полумраке комнаты тело Тэхёна, прекрасно, как виолончель. Его плавные изгибы манят прикоснуться и хранитель не отказывает себе ни в чем. Он проходит руками  по голым бокам, переходя на бёдра. - Чем же мне смазать тебя? Я не рассчитывал. – озадачился Чон. - Совсем? – испугался Ким, а вдруг он торопится и принуждает Хёна. - Нет, конечно. Я хотел этого, очень, но не надеялся, что ты так легко примешь меня воплоти. – чувствуя, как Тэхён сжимается от этого разговора, Чонгук, уже не готовый отступать, начинает покрывать соблазнительное тело мокрыми поцелуями. - Тот «приятель», что провожал меня тогда, потерял, посмотри в тумбочке. – вспоминать про китайца не хочется, но он действительно, помог, растеряв в шоковом состоянии, свои вещи. Чон морщится, вспоминая наглеца, но выполняет сказанное. Выдвинув ящик, находит в темноте тюбик и довольный возвращается к обнаженному телу. - Перевернись. Можешь не смотреть пока, не будешь так зажат. – голос садится от желания. Чонгук быстро снимает одежду, пока Тэ торопится лечь на живот и уткнуться лицом в подушку. Его распирает страх и стыд одновременно. Так близко он ещё никогда никого не подпускал. Не доверял настолько, чтобы обнажиться. Чону он позволит большее, пропустит его в себя, отдавая ему свою неопытность. В понимании Тэхёна, секс это что-то таинственное и загадочное. Что-то, что постигают избранные, остальные просто позволяют с помощью своего тела, наслаждаться другим. Ким готовится отдать себя ради удовольствия Хёна, но тот не торопится. Нависая над телом, дышит на кожу, вдыхая благоухания. Никогда не насытится запахом волос, что тонким флёром щекочит в носу. - Ты такой вкусный. – шепчет, ведя языком по ложбинке позвоночника. Ким покрывается огромными мурашками и сдавленно стонет в подушку. Он ещё стесняется, но уже жаждет прикосновений, ждёт проникновения. Спускаясь языком до копчика, Чон играется языком между ягодиц, не углубляясь дальше. Гладит спину руками, растирая кожу докрасна ладонями, с улыбкой наблюдая, как Тэ выпячивает попу, тонко намекая, что хочет более откровенных действий. Открывая тюбик и выдавливая содержимое, растирает на пальцах. Ещё несколько секунд и Тэхён ахает, чувствуя, как прохладные скользкие подушечки пальцев нежно гладят сжатое колечко. - Мне страшно. – едва слышно. - Не бойся, милый. Я сделаю приятно. – пропускает руку между ног и легонько сжимает яички, заставляя Кима отвлечься и прогнуться в спине сильнее. Первый палец прошёл безболезненно и почти незаметно. Ким зажался, но получив море влажных чмоков в ягодицу, расслабился, доверяясь умелым рукам. Чон неторопливо двигал пальцами, пропуская один за другим, долго массировал бугорок внутри, доведя парня до болезненного стона. - Хён, я больше не могу. Уже болеть  начинает. – жалобно стонет Тэ, тыкаясь носом в подушку. Чонгук понимает, что пора. Сам он с трудом сдерживает себя. При виде такого тела и допустимых вольностей с ним, парню давно хочется кончить, но он терпит. Больше сдерживать себя нет смысла. Смазывая член смазкой, медленно входит, натягивая на себя Кима. Тэхён дышит глубоко, жмурится, поджимает губы и покрывается испариной. Жмётся к подушке, ища в ней спасение и ждёт, когда Чон подаст знак, что ему хорошо. Вишнёвые волосы липнут к мокрому лбу. Ещё ничего не произошло, а Хён нервничая, не меньше Кима, весь вспотел. Он старается быть неспешным и аккуратным, хочет дать понять, что всё в порядке и скоро им обоим станет очень приятно. Поглаживая бока, продолжает плавно насаживать. Стискивает зубы и войдя до упора, расслабленно выдыхает. Стало ещё страшнее, хоть боли Ким и не испытывает, но лёгкий дискомфорт присутствует. Тэхён отрывает голову от подушки и заглядывая назад, пугается ещё сильнее, видя красные огни глаз в темноте. - Хён, ты уверен, что со мной всё в порядке? – быстро тараторит Ким, прячась обратно в подушку. - Всё великолепно. – голос огрубел и перестал успокаивать мягкостью. Чон наполнен силой и энергией, что немедленно хочет потратить, толкаясь в податливое любимое тело. Медленные движения, поцелуи в спину, покрытую моросью испарины и жадное жаркое дыхание, умиротворяют Тэ, он позволяет себе расслабиться и полностью прижимается к постели. Спина затекла от прогиба в пояснице. Раздвинув ягодицы руками, Чон сидит на бёдрах Кима и медленно входит в него, почти вынимая. Скользя яичками по ногам, получает дополнительное лёгкое наслаждение. - Что ты чувствуешь, скажи мне. – настойчиво велит Чон. - Давай не будем это обсуждать. – пыхтит в ответ Ким. - Мы должны это обсудить, чтобы каждому было хорошо. Я не телепат, без слов не пойму, как тебе нравится и что хочется. – чуть ускорился, наблюдая. - Твоя очередь задавать вопросы. – кряхтел Тэ, блаженно закатывая глаза. Конечно, дойти до финала, обсуждая каждое действие вряд ли получится, но поняв, чего хочет каждый и в каком темпе приемлемо действие, Чон смог подстроить. Он полностью лёг на Кима сверху, обхватив его руками и упираясь на локти, создал ощущение кокона. Киму хотелось максимального соприкосновения, так же было удобно раскачиваться в той скорости, что нравилась Чону. Соблюдение этих пожеланий смогли удовлетворить потребности и создать благоприятную обстановку для наслаждения не только финалом, но и самым процессом. - Это так… здорово. – еле шептал Ким, придавленный Чоном. Ему тяжело дышать, но именно это приносит особое удовольствие. Вытащив из-под своего тела руку Хёна направляет её к шее и дыхание спирает. Чон понял, что удушение будоражит Кима. Сдавливая шейку, лизнул раковину ушка. - Мой. Теперь ты только мой. – властно и напористо входил в Кима, заставляя того жмуриться и дышать ртом. – Я никому тебя не отдам, ты слышишь? – рычал Чон, словно злился, а на деле понял, что его маэстро доводят до дрожи подобные утверждения. - Ещё! – громко выдохнул Ким, сжимая пальцы на шее сильнее. - Мой! – хриплый голос в ухо и Ким задрожал. Парня пробила крупная дрожь и мышечные сокращения довели Чона до финала. Он громко стонал, пуская по щекам слезы. - Ты плачешь? Что-то не так? – запричитал Ким, целуя щеки Чона и натыкаясь на мокрые дорожки. Чонгук сполз с мокрого тела и примостившись рядом с Тэхёном не скрывал своей слабости. - Всё хорошо. Всё настолько прекрасно, что мне хочется остановить этот момент навсегда. – разнеженный Чон прижимал к груди голову Кима и давал ему насладиться биением своего сердца. – Я хочу остаться в этом моменте. Тэхён на ощупь нашёл мокрые участки и стирал слезы. - Не нужно оставаться в одном моменте, у нас их будет много. Много счастливых, прекрасных дней и ночей. Не плачь, хороший мой, мы будем вместе. Ещё немного полежав в обнимку, Чон поднялся с постели и отправился на балкон, надев только бельё. Киму не нравилась зависимость Хёна, но он готов её потерпеть, пока. Для долгой и счастливой жизни, необходимо здоровое тело. Ким обязательно достучится до сознания Чона и уговорит бороться с привычкой. Он излечит его даря самые сладкие поцелуи даже за маленькие успехи. 🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾 Спустя несколько лет, ранним утром в квартире Кима и Чона разразилась телефонная трель. Теперь уже общий друг парней, Пак Чимин, задал хорошее настроение, несмотря на время. - Это случилось! – сдавленно пищал Чимин в телефон. – Вы представляете, чудо произошло! - Что такое? – сонно бормотал Чон, лёжа на груди у Кима, вызывая у того улыбку. - Шуга стал человеком! Чимин не зря провел столько времени в обнимку с котом, таская его с собой везде, куда только мог просочиться с животным. Это, наверное, и дало свои плоды. Но это уже совсем другая история. Конец!