Откуда берутся дети

Аякс пребывал в хорошем настроении. Энид в командировке, дети у тещи, можно расслабиться. Кажется, у его друга такая же ситуация, Гомес с Мортишей забрали детей, а Уэнсдей задержалась в редакции. Можно прийти и расслабиться. Горгона зашёл в магазин, взял пиво, позвонил Кенту, который с радостью согласился. Ксавье он решил не звонить, сделать сюрприз. Он не сомневался, что художник возится со своими кистями и холстами. Нужно оторвать его от этого занятия, все равно выставка ещё не скоро, а отдых с друзьями — это святое. Конечно, он не отказался расслабиться, они же недолго. А после займется своей любимой Уэнс. Двери открыла молчаливая и очень бледная служанка. У семейства Аддамс всегда был странный персонал, поэтому никто не обращал внимания. Мало ли что. Хотя их внешний вид и отстранённость внушали небольшой ужас. Однако знакомые привыкли и перестали обращать внимание. Главное, прислуга старалась быть незаметной, исполняла все приказы. Они не стали интересоваться, тем более, что писательница их об этом предупреждала. Амелия, кажется, отвела его в спальню. Странно, почему Торп в такое время находится в спальне? Ему плохо? Или там свет лучше падает для рисования? Или вид из окна? Петрополус надеялся, что его информация верна и он не застанет там обнаженную Уэнсдей, которую рисует ее муж. А то и такое бывало. Не хочется случайно увидеть ее во всей красе и получить сначала от друга, а после и от ревнивой жены. Но когда Аякс осторожно вошёл в спальню друга, то обомлел и его глаза чуть не вылезли из орбит, а бутылки с пивом почти выпали из рук. Зазвучала тяжёлая готическая мелодия, похожая на похоронную. На кровати лежал обнаженный Ксавье, на нем были большие листья, на которых были разложены суши, морепродукты, цветы, резанные фрукты, а член был обмазан взбитыми сливками. Рядом с кроватью на небольшом столике лежали палочки для еды, стояла бутылка саке и маленькие чашечки к нему. — Япона мать! — вырвалось у горгона. — Аякс, ты что здесь делаешь? — прошипел художник. — Это ты что здесь делаешь? — рассматривал друга шокированный Петрополус. — Что за цирк ты здесь устроил, Ксавье? Что это за приколы с суши? Ты решил все же покончить с жизнью оригинальным способом, чтобы тебя сожрала Уэнсдей? — Это называется ниотамори. Ритуал поедания суши с тела гейши. — Скорее гей… Короче, самурая… А, это я так понял, твой меч. — Аякс хихикая, указал на взбитые сливки. — Слушай, зачем тебе этот прикол? Аддамс же только чёрный юмор уважает. Нужно было нарядиться в костюм смерти или облиться кровью. — У нас годовщина свадьбы, и я решил ей сделать сюрприз. — А сделал сюрприз мне. — Так, Аякс, лучше тебе уйти, после встретимся, поговорим, посидим. — Я все равно не понимаю, почему ты выбрал это? Уэнсдей, вроде, не большой любитель суши. — Хочу увидеть, как она будет с меня их есть… Ну, и экзотика… Так, давай, иди отсюда!.. — Отношения с Аддамс — вот это экзотика. Я думал, что с ней не соскучишься. — Конечно, не соскучишься. Вот только мне хочется какого-нибудь разнообразия… Не такого, как обычно. — И ты додумался именно до этого… Да, Ксавье, ты полон сюрпризов. Проживание с Аддамс меняет мышление, причем в необычную сторону. — Аякс, перестань. Можешь даже воспользоваться моим примером, думаю, Энид понравится. — Нет, я так позориться не буду, перед женой точно. Даже ради экзотического секса. — Как знаешь. — К тому же я сомневаюсь, что Уэнс оценит твой подарок. — Оценит, не сомневайся. — Хорошо, тогда позже расскажешь… Слушай, а можно взять одну штуку, попробовать? — Давай и быстрее иди, Уэнс скоро придет. Петрополус подошёл к другу, поставил пиво на пол и попытался взять суши палочками. Когда не получилось, только колол Торпа, поэтому плюнул и взял их руками, макая в соус, который был в пупке. Послышались шаги, горгона заметался, но не успел спрятаться, застыл с едой в руке. Так их и застал Кент, который пришёл на приглашение Аякса. Закуски к пиву все же полетели на пол, как и челюсть сирены. — Трезубец Нептуна мне в… Что за?.. — Нео… Короче, еда на теле самурая. — объяснил горгона. — Гейши. — уточнил художник. — Ксавье решил своей жене устроить сюрприз. — Ничего себе, сюрприз. — свистнул сирена. — Смотри, как бы тебя не сожрали вместо еды. Хотя, ты у нас смелый парень, я бы по страхом смерти не захотел оказаться в одной постели с Аддамс, а ты с ней живёшь и даже детей завел. — Заткнись. — Так, подобное нельзя оставлять без внимания. Это нужно запечатлеть для потомков. — Кент достал телефон и начал снимать, смеясь. — Выключи камеру! — закричал Ксавье. — А ты поднимись и останови меня. — парни заржали. — Кент!.. — Так, Кент, лучше меч его не снимай, а то если Уэнсдей увидит это в Интернете, то оторвёт мечи нам обоим. — Меч? — То, что прикрыто взбитыми сливками. Все равно ведь видно. — Хорошо, а то и правда, оторвёт. Она это может. — Так, парни, перестаньте!.. Это уже не смешно. — А как по мне, очень смешно. — улыбался сирена. — Кент, хочешь суши? — Петрополус продолжил есть, а Торп бессильно злился, он не мог встать, так как испортил бы композицию. — Конечно. Парни продолжили есть, после открыли пиво и пили, закусывали тем, что лежало на теле друга. Даже кормили его. Художник уже и забыл о сюрпризе, полулёжа пил пиво и ел. Они шутили, смеялись… В этой веселой атмосфере их и застала некромант, которая вернулась назад домой и пришла в спальню, услышав голоса. Она думала, что многое видела в жизни, но это… На постели лежал ее голый муж, на нем были остатки еды и листья. Возле него, на другой половине, лежал Кент, а на противоположной стороне, на стуле сидел Аякс. Все трое пили пиво и саке, ели еду с Торпа, а также смеялись. Однако, когда увидели ее, смех тут же оборвался. — Что здесь происходит?! — в ее голосе прозвучала угроза. — Ну, мы это… — Ксавье не знал, как объяснить то, что произошло. — Сюрприз… — еле протянул Петрополус. — Ничего себе сюрприз! — шипела Аддамс. — Любимая, это сюрприз для тебя. — пытался оправдываться художник. — О, да, очень неожиданно!.. — язвила женщина. — Нет, Уэнс, ты все не так поняла… Я хотел тебе сделать сюрприз, суши на голом теле, вот заплатил за то, что мне выложили, а тут они… — И ты позволил им есть с твоего тела? — Я не мог пошевелиться… Они сами обнаглели и начали есть. — А после ты присоединился. И вы начали пить. Хорош подарок. — Уэнсдей, мы… — горгона боялся попасть под горячую руку гота с косичками, а если об этом узнает ещё и его жена… — Так, бегите отсюда, пока я не передумала! А с тобой, Торп, я ещё разберусь… Два раза парням не нужно было повторять. Они быстро убежали, бросив бутылки. Кент, правда, успел запихать ещё суши в рот. Минуя разбросанные бутылки, писательница сбросила с мужчины остатки еды и принялась за десерт. Шокированный художник не сумел пошевелиться, до него не сразу дошло, что же случилось. Меч все же нашел свои ножны, а Уэнсдей сама забрала свой подарок. Этой ночью Ксавье так и не уснул, жена выпила из него все соки. Но он не жалел и был очень доволен. Кент выложил в Интернет видео, которое быстро удалил, по "просьбе" Аддамс. Однако Энид все же узнала о произошедшем и устроила нагоняй мужу.