Откуда берутся дети

Эва хихикала, смотря, как Аллен атаковал отца плюшевой акулой. Мальчик изображал рычание и бил художника игрушкой, держа ее за хвост. Мужчина делал вид, что ему страшно, охая, как будто от боли. Ал довольно улыбался, все больше размахивая акулой. Его глаза горели азартом, бедная игрушка трещала по швам. Уэнсдей с одной стороны хотела указать, что акулы не рычат, но оба выглядели так мило и гармонично, что не хотелось их прерывать, даже ради важного замечания. Нет, она никогда не признается, что «мило» по отношению к этим двум может быть не так уж плохо. Женщина чувствовала, как тает и на ее лице появляется улыбка. Проклятье она становится слабее и мягче. Но не может оторваться от подобного зрелища. Как и дочь, которая веселилась во всю, вставляя комментарии и подсказки. Причем подбадривала брата и сетовала на медлительность отца. Аддамс даже немного завидовала им, она не могла себе позволить быть беззаботной. Хотя, в последнее время они научили ее расслабляться. Мортиша загадочно улыбалась и говорила, что семья не просто приносит изменения, но и выносит наружу все, что было глубоко внутри. Неужели некромант настолько слаба в душе? С одной стороны было не очень приятно это осознавать, с другой ей немного нравилось. Видеть подобное дурачество и расслабиться, оказалось не менее приятно, чем пытать и видеть мучения. Нет, она не собиралась присоединяться и дурачиться, как Ксавье. Просто прониклась атмосферой. Смеясь, Паучок подошла к ней и села рядом на диван. На секунду гот с косичками слегка обняла дочь, после чего отпустила. Для нее это проявлением нежности, так как долго сидеть, обнявшись она не любила. Даже с мужем, хоть и спала в его объятиях. Тем временем Ал устал и потопал вместе с акулой к дивану. Торп перехватил сына, несмотря на сопротивление, взял на руки и сел рядом с супругой, посадив малого к себе на колени. Мальчик немного упирался, а после успокоился и сидел спокойно, обнимая игрушку. Он был собой доволен, сделав взбучку большому и сильному отцу. Конечно, с мамой подобного не сделаешь, как и с сестрой, ему в голову не могло прийти подобное. Хотя, дедушка Гомес и дядя Пагсли обещали ему, что научат фехтовать и стрелять из лука. А то у отца плохо получается, Эва, вон и та лучше стреляет. Хотя, честно говоря, его сестра и мать — идеальные. Не удивительно, что отец буквально поклоняется им и слушает маму. Как и дедушка Гомес бабушку Мортишу. И пусть мама немного строгая и меньше показывает эмоции, однако, она их любит, также, как и отец, просто по-своему. И он их очень сильно любит, пусть и, бывает, не слушается. Но так ведь веселее и интереснее. Пока мальчик мял в руках акулу, Ксавье собирался с духом, чтобы озвучить просьбу. Дело в том, что Кент наконец решил связать себя узами брака и женится на своей девушке. Правда, не очень верилось, что это надолго. Да, они встречались больше полугода, что является абсолютным рекордом для сирены, но ссорились ещё чаще, чем Торп и Аддамс в первые годы своей жизни вместе. Мужчине, почему-то, не верилось, что ветреный Кент сумеет сохранить верность одной девушке. В любом случае, это их заботы. Вот только сирена решил напоследок оторваться по полной программе и устроить мальчишник. Со стриптизом и девочками. Конечно, изменять жене у него и в мыслях не было, просто хотелось развлечься вместе с друзьями. Тем более, что он не устраивал мальчишник, так как они с любимой поженились тайно, не желая устраивать праздник другим, за что многие были на них обижены. На подобном празднике у Аякса они сильно напились и все трое проснулись в обнимку друг с другом. После был нагоняй от Аддамс и Синклер, причем, как обычно, получил бедный Кент, девушки решили для себя, что именно он развращает их мужей. Хотя, ему не привыкать, он у них вечно виноват. Даже немного жаль, учитывая мстительность их жён. Однако, как отпроситься у супруги, она ведь ни за что его не отпустит в подобное место. Можно соврать, вот только это же Уэнсдей, она рано или поздно узнает и будет хуже. Что же делать? Уэнс ревнивая, она убьёт его за одну лишь мысль о другой полуголой девушки. Писательница вырежет глаза, которые посмели подобное сделать. А ему хотелось продолжать любоваться ее совершенной красотой. Некроманту незачем ревновать, никто не может с ней сравниться. Аллен тем временем завладел пультом и увлеченно переключал каналы, ища мультики. Увидев танцующего паука, он захихикал, посмотрев на сестру, которая лишь закатила глаза. Правда, потом они с братом повторили танец на камеру, махая ручками и подпрыгивая. У Энид, которой он переслал видео, точно случиться сердечный приступ от подобной милоты. Она точно заставит своих детей сделать подобное, выложит в Интернет и начнет флешмоб. Завтра всемирную паутину заполнят танцы детей, в стиле пауков из мультика. Аддамс даже не закатывала глаза на подобное ребячество. С братом и отцом девочка могла быть не такой серьезной. Хотя, с самого начала было понятно, что гены Торпов испортят ее безупречные гены, внеся в них хаос. Хорошо, хоть, в основном, она похожа на свою мать. После танца дети ещё некоторое время прыгали. Художник тяжело вздохнул, но решил обратиться к жене: — Уэнс… Мне нужно… — робко начал он. — Даже и не думай, я не отпущу тебя пялиться на голых девушек в компании этих извращенцев. — прошипела она. — Откуда ты?.. — удивился мужчина. — Потому что в это время будет и девичник, на которой приглашены мы с Энид. — Так идите. — Значит ты не против, что мы будем пить, смотреть и лапать голых мужиков? — Что?! — Вы же будете именно это делать с девушками, почему нам нельзя? — Мы не будем никого лапать, я так точно. Просто посмотрим. Я буду в этот момент думать только о тебе… А если ты просто посмотришь, я не буду против. Но только посмотреть… На самом деле ему не хочется, чтобы жена пялилась на голых стриптизеров, у которых тела намного лучше, чем у него. Несмотря на то, что он немного попытался заняться спортом и лучше питался, мышцы упрямо не хотели увеличиваться, может немного, поэтому Ксавье все равно оставался похожим на скелет. Конечно, он комплексовал. Жена говорила ему, что ей нравится, но когда-то писательнице нравился и Тайлер, у которого телосложения было не такое субтильное… Он мысленно вздохнул и попытался успокоиться. Ведь она же живёт с ним, любит его, вышла за него замуж и родила детей, хотя раньше не хотела. Торп должен доверять ей, как и Аддамс ему. — Ты это серьезно? — женщина разозлилась. — Уэнс, послушай, это просто мужская солидарность, не более. Мне все равно, кто там будет выступать девушки, парни, хоть гоблины лысые. С твоим обнаженным телом никакое не сравнится. Мы же уже это проходили. — Я не хочу проходить ещё раз. — Не будет. Уэнс, это традиция. Я же пожертвовал своим мальчишником ради тебя. — Я помню, чем закончился ваш предыдущий мальчишник. — Но ведь мы проснулись с парнями, а не со стриптизершами. Не так уж и страшно. — Ты… — Да, я такой, за это ты меня и любишь. — художник нагло ухмыльнулся. На это она лишь закатила глаза. Но отпустила, приказав вернуться раньше наступления следующего утра и не сильно пьяным, чтобы дети не увидели. Своих детей, вместе с детьми Петропулусов, оставили у бабушки с дедушкой Синклер. Вообще некромант хотела остаться дома, однако, ее заставила пойти подруга. Довольная компания мужчин завалилась в стрип-клуб. Пока Ксавье и Аякс заняли одни из столиков и заказали выпивку, довольный Кент побежал прямо к девушкам. Оказалось, он часто здесь бывает и многих знает. Некоторые даже были его бывшими. Это неудивительно, странно было бы, если это было бы не так. Его приветствовали и усадили на обычное место. Вещь, который забрался в сумку к Торпу, чтобы шпионить за ним, выполз оттуда и начал вести наблюдение, правда, скорее за девушками, чем за родственником. Сирена откровенно лапал стриптизерш, робкий Юджин усадил себе на колени одну из них. Ещё некоторые совали им деньги в трусы. Праздник был в самом разгаре. Понемногу и Аякса с Ксавье вытащили поближе, но те держались все равно дальше, художник объяснил, что ему отрубят руки, если он хотя бы попытается дотронуться и, зная о характере его жены, ему верили, поэтому и не настаивали. Зато сами веселились по полной. У горгона и провидица чуть челюсть не отвисла, когда они увидели танец друзей. Заиграла мелодия танго. Юджин положил руку на талию Кента, они взялись за протянутые руки и начали танцевать. С серьезными физиономиями они крутили головами, в какой-то момент в зубах у сирены взялась белая розочка, которую парни передавали друг другу. Оттингер прекрасно танцевал и кружил свою партнёршу, прижимаясь к нему и нагибая чуть не до самого пола. Звучали аплодисменты, свист и улюлюканье. Виднелись телефоны, все это снимали на камеру. Пока все отвлеклись, Петрополус тихо вывел Ксавье с залы, попросив помочь. Без задней мысли тот согласился, но когда увидел женскую одежду, косметику и огромный торт, то был готов снести башку, в которую пришла подобная идиотская идея. — Что это такое? — оказалось, провидец умеет шипеть не хуже своей жены. — Я хотел обломать Кенту всю малину. — хихикал горгона. — Он очень ждёт главного блюда этого дня, а именно стриптизершу, которая выскочит из торта. — Я так понял, что с торта, по твоему плану должен выпрыгнуть я. — художник не знал, как на это реагировать. — Классно я придумал. — Ты обалдел?! Я не буду этого делать! — Ну, Ксавье, пожалуйста. Будет весело. — А почему ты сам это не сделаешь? — Мне лифчик маловат. Я специально покупал его под твой размерчик. Правда, придется немного напихать ваты, для лучшего эффекта. — Петрополус, я отгрызу тебе голову, а взамен надену коробку. Все равно никто ничего не заметит. — Ну, Ксавье, пожалуйста. Хочешь, я стану на колени… Кроме тебя я никого не могу попросить. Ты лучше всего подходишь на эту роль. А я не могу, с моими змеями. — Можешь попросить Юджина, видел, они же так танцевали. — Юджин не сможет выбраться с торта быстро. И не станцует так, как ты. — Нас Уэнс прикончит. — Она не узнает. — Узнает. Вещь же здесь. — Вещь в курсе, он не сдаст. Ты ведь не изменял Уэнсдей, это просто шутка… Давай, надевай. — он протянул другу блестящую короткую розовую юбку и голубой бюстгальтер. — Сволочь. Но краситься я не буду. — Хотя бы губки… А то будет какая-то некрасивая стриптизерша. Правда, пришлось ему и накраситься: голубые тени в тон топа и ярко-розовая помада ему так шли. А ресницы такие длинные, особенно, когда их накрасили. Он застонал, когда ему протянули белые чулки и босоножки на каблуке. Полная безвкусица, жена бы его за подобное убила. Волчица ведь буквально трясется по поводу моды. Ну, ничего, несколько минут позора и от него отстанут. Проклиная горгона и того, кто придумал каблуки, мужчина полез в торт. Как только он там очутился, его повезли, кажется в зал, откуда доносилось пения, кажется, это была песня о покемонах. И пел ее Юджин, у которого абсолютно не было слуха. Хотелось заложить уши, но все прекратилось, когда в зал завезли торт. Мелодия сменилась. Под офигевшие взгляды присутствующих, Торп выбрался из торта и начал танцевать совершенно другой танец, который никак не подходил под мелодию. Сначала он пытался, по его мнению, эротично двигать бедрами и махать руками. Гости мгновенно протрезвели, кое-кто смеялся и снимал на камеру. Вещь показал большой палец, Юджин тер глаза, Аякс, скотина, ржал и тоже снимал, по-любому Уэнс это увидит. Нужно будет приложить немало усилий в постели, чтобы она его не прибила. Ну, ничего, больше получат он с Кентом. Который не знал, куда ему девать глаза. Прикусив губу, Ксавье резким движением снял лифчик. Посыпалась вата, а бюстгальтер полетел в шокированного сирена. Тот не шевельнулся и предмет нижнего белья приземлился ему на голову. Тот снял его и положил рядом. Проведя руками по всему телу, он отцепил юбку и тоже ее бросил, на этот раз в толпу. Публика жест не оценила, на этот раз юбка упала на пол. Торп отвернулся и соблазнительно задвигал попой. — Трусы снимать? — спросил мужчина хитро. — Не надо! — заорала большая половина, в основном, мужская. — Давай! — подбадривали его девушки. Послав воздушный поцелуй, художник завершил танец, снял туфли и чулки, пошел смывать косметику. Вслед послышался смех и аплодисменты. После некоторые девушки пытались с ним флиртовать и хотели оставить свой номер телефона. Косметика с трудом смылась, Аякс, гад, взял самую водостойкую, явно из запасов своей жены. Вернулся мужчина далеко за полночь. Стараясь не шуметь он разделся и лег в постель, правда, там никого не оказалось. Вдали слышался топот от Вещи, который спотыкался. Включился свет и провидец увидел в дверном проёме смерть с косой, которая медленно приближалась к нему. Судя по росту и выбору костюма, это точно была его жена. Зазвучала мелодия, похожая на ту, под которую он танцевал в стрип-клубе. Коса была отброшена в сторону, костюм снят и перед его взором предстала Уэнсдей в в черном кружевном белье. Оно было немного прозрачным и идеально сидело на ней, контрастируя с белоснежной кожей. Грациозно двигаясь на высоких шпильках, Аддамс эротично выгибалась перед ним, лучше любой стриптизерши. Кровь резко хлынула в пах, в комнате стало жарко. Она делала все чертовски сексуально, даже отбрасывая распущенные волосы. Медленно проводя руками по своему телу и облизывая губу, она точно испытывала его терпение. Потом с вызовом глядя на него, некромант подошла и села к нему на колени, чувствую, как его, так и свое возбуждение. Трусики уже давно промокли, она сняла их еще раньше. Она толкнула его в грудь, заставив лечь на кровать, а сама тем временем медленно сняла лифчик, обнажив небольшие полушария. Сейчас на ней были лишь чулки, которые обтягивали стройные ножки. Он тут же протянул к ней руки нежно гладя ее груди. Насладившись ощущениями, писательница наклонилась и начала горячо его целовать. Это был редкий момент нежности от нее и одновременно подтверждения обладания им. Кажется, кто-то всё-таки ревнует, поэтому желает доказать свое превосходство. Ей нечего доказывать. Его богиня самая лучшая, самая желанная… Торп целовал ее тело и подставлялся под ее поцелуи. Какая же Уэнс приятная на вкус. Он столько раз целовал ее тело, знал каждую чёрточку, каждый сантиметр, но не мог насытиться. Ему все было мало. Некромант умела бывать разной, неожиданно для себя и него. То нежной, то грубой, то властной, то покорной. Сегодня была ночь нежности и неторопливости. Она прокладывала по его торсу, дорожку из поцелуев, гладя его руками. После чего возвращался к губам любимого, зарывалась лицом в его волосы, вдыхая родной аромат. Они рядом, вместе. Никто и ничто их не разлучит, даже смерть. Он ласкал ее тело, вновь и вновь изучая. Даже когда Ксавье неторопливо проник в Уэнсдей и начал понемногу двигаться. Они смотрели друг на друга, наслаждаясь близостью. Постепенно приближался момент пика. Стиснув зубы женщина кончила, сжимая его и чувствуя, как он изливается в нее.