Жизнь трёх геев

Температура, которая еще ночью обжигала мое тело, сейчас уже не беспокоила. После выпитых антибиотиков, я словно невесомый человек. Хочется биться головой об стену, чтобы окончательно помочь боли взорвать мне мозг. Понятное дело, что мне сейчас было не до рисования. Мама то и дело носилась с комнаты в комнату в поисках горчичников и разной лекарственной заразы. Звонок от Коли с самого утра - это лучшее обезболивающее, но сказав лишь пару слов, он бросил трубку. Конечно же, спросил про мое состояние. Услышав, что всё только усугубилось, Коля решил прийти и лично контролировать мое лечение. А я был очень даже не против этого. Когда в моей комнате появилось это светловолосое чудо, я даже расцвел. Улыбался, обнимал его, пытался сделать ему кофе, но он строго настрого запретил вставать с постели. Тут я оказался в роли послушного мальчика придерживающегося правил. Конечно, маму я тоже слушал, но чаще всего делал по-своему. - Как ты себя чувствуешь? У Коли на лице появилось еще больше веснушек. Интересно, отчего это зависит? - Как курица фаршированный яблоками и спящий в духовке. - Хм, странное сравнение.... - Коля смотрел на меня удивленными глазами. - Из-за моей температуры, я чувствую себя брошенным в духовке, - я мог еле-еле говорить, так как температура доходила уже до тридцати девяти. Легкий жар, который был несколько часов назад, сейчас превратился в озноб. - Миш... - у Коли на лице мгновенно появилась небольшая улыбка. - А причём тут яблоки? - Во мне сейчас столько разных лекарств, что любая фаршированная курица мне позавидует, - через силу я выдавил из себя улыбку и отвернулся к стенке. Не хотел показывать перед ним свою слабость. Я знаю, он хочет мне помочь, но из-за того, что не может, ему становится еще больней. Я готов был закричать от постоянной головной боли и ломоты в теле. Дыхание было тяжелое, с лёгкой хрипотой. - Ты отдыхай, а я тут посижу, - его заботливая рука нежно проскользила по моему плечу. Когда мама вошла в комнату, чтобы проверить мои градусы, я попросил её отправить Колю за лекарствами, пока она будет растирать меня водкой. Она улыбчиво кивнула головой, хоть и на глазах нее выступали слезы. Она всегда плакала, когда я болел. Я ведь у нее единственный ребенок. В детстве я часто болел, поэтому эта процедура мне очень знакома. Она напоминает мне о том, каким хилым я был в те годы. Жаль, что иммунитет не стал лучше, но зато сейчас я болею всего лишь два раза в год - в январе и марте. Коля ответственно пошел выполнять задание, а мама тем временем принялась за меня. От растирания холодной (как мне казалось) водой, мое тело было словно зажато в тиски. Казалось, что мама вот-вот протрёт мне кожу и доберется до кости. А после этого, она еще веяла на меня покрывалом. От этого уникального опахала, я в своей фантазии очутился где-то на Северном полюсе, где погодка даже теплее, чем в моей комнате. Аппетита нет уже который день. Если бы не мама и Коля, то я забыл бы о существовании еды. Необыкновенное ощущение, когда даже твой организм противиться что-то съесть или попить. Я перевернулся на бок и укутался тоненькой простыночкой, которую дала мне мама, перед тем конфисковав шерстяное одеяло, что было единственным утешением при температуре. Я смотрел сейчас на всё другими глазами. Казалось, что даже моя комната выглядит иначе, мрачнее. И тогда мое внимание привлек рюкзак. Он принадлежал Коле. Слегка приоткрытая молния давала ясно увидеть его содержимое. Торчащий уголок бумажного конверта с адресами по краям. Один из них был адрес моего возлюбленного. Переборов собственную лень и нежелание вставать, я на самом деле был даже рад, что могу ступать по полу. Я кое-как, временами даже шатаясь, дошел до интересующего меня предмета и взял конверт. В рюкзаке таких оказалось пять. Человек, отправляющий Коле письмо был с другого города. Любопытство прям распирало меня, но страх быть пойманным на таком деле, заставил перейти от прелюдии к делу. Внутри конверта находилось письмо и ничего больше. Обычный лист А4,который Коля (это заметно по затертым краям), читал очень часто. "Привет, Коля! Вот решил тебе написать, только не знаю, ответишь ты мне или нет? Главное, что сейчас ты читаешь это. Я всегда поражался силе письма. Ведь этот маленький клочок бумаги изменял судьбы не одного человека и поколения. Великолепно чувствовать себя частью истории. Видимо ты забыл, что я существую. Очень скучаю по тебе!" Последние строки вызвали у меня волну эмоций. Хотелось убежать далеко-далеко, закурить сигарету и обдумать всё хорошенько. С другой стороны, я хотел поговорить с ним об этом, расспросить, кто же этот Геннадий с которым мой любимый переписывается. Я лежал на спине, укутавшись в одеяле, которое нашел в коридоре, пока мама готовила обед. Рассматривая потолок, пытался найти какое-то разумное объяснение тому, что происходит. Помимо температуры, которая сжигала изнутри моё тело, я добивал его и собственными мыслями. Ну как так? Почему, если человек изменяет, переезжает или хочет изнасиловать, то это обязательно будет мой любимый? Открыв второе письмо, я нашел еще более интересную информацию. "Коленька!" - от этой уменьшительно-ласкательной формы, рвотные позывы пытались вырваться на свободу, но я сдержался. "...я каждый день вспоминаю наш отдых на море. По-моему было здорово! Жаль, что три дня так быстро пролетели и пришлось ехать обратно. Надеюсь, что никто ни о чем не догадывается? Иначе долго придется объяснять, что да как. Я люблю тебя! Ты не забывай обо мне, пиши, звони..." Находясь в состоянии шока, я положил конверты обратно, потому что услышал голос Коли поблизости. Я вспоминал о том моменте, когда мы с ним расстались. Летом, наши отношения улучшились, мы каждый день гуляли по городу, ловили удивленные взгляды, когда я не выдержал и всё-таки взял его за руку. Я не хотел думать о последствиях, о мнении окружающих, о том, как на нас будут смотреть. Мне было хорошо лишь от одной мысли - он рядом. Трудно описать, то, что я чувствовал. Обычно девушки называют это "бабочками в животе". На самом деле, тело человека согревает большое количество тепла. Сейчас, когда у меня температура, я не могу сравнить этот жар внутри с теми мягкими и щекотливыми ощущениями, которые были в области грудной клетки. Тогда и был самый романтичный вечер в моей жизни. Как обычно после прогулки, мы оказались на широком мосту. Коля Вечер уже быстро окутал весь город, кругом светили фонари, машины уже реже появлялись, я видел как блестят Колины глаза. Тогда он весь вечер улыбался, а я был счастлив оттого, что чувствую себя беззаботным и провожу много времени с человеком пробудившим мою душу. За столько лет, я так не смог объяснить то, когда полностью весь отдаешься человеку, ты принадлежишь ему. Кажется, что ещё мгновение и вы станете одним целым. Я схожу с ума услышав запах его тела, тогда я просто закрываю глаза и на полную грудь делаю глубокий вдох. Запах уюта - вот чем пахнет его тело. Беспечность, окружающая нас двоих в момент близости - это нечто большее, чем отдаться чувствам и заняться сексом. Да, мы до сих пор с ним не переспали. Но мне это и не нужно! Раньше, он боялся лечь рядом со мной. Он же мой звереныш. Но я показал и доказал ему, что я не из тех, кто лезет в постель только для того, чтобы переспать. Я крепко обнимал его, пока он спал. Тогда я в первый раз увидел его спящим. Проснувшись, Коля сладко потянулся и посмотрел на рядом лежащего меня. Скорее всего он просто забыл, как уснул и что всё это время я был рядом. Он верит мне, я вижу это. Значит простил меня за тот случай с Сашкой. А теперь, я узнаю, что у Коли есть другой. Что я должен думать? Как я должен реагировать, если они встречаются даже втайне. Кто я для него? Просто хороший знакомый? Бывшая любовь? А разве любовь может быть бывшей? Для меня это нечто иное. Я никогда не скажу человеку, что люблю его, если так действительно не буду считать. В комнату вошёл Коля. Его глаза были наполнены разочарованием. В руках он держал пакет с лекарствами, а в другой с продуктами. - Я, вот.... - произнес он и поставил пакеты на кровать. - Купил тебе яблок. - Обеспокоенно он начал что-то искать в пакете, раскидывая аккуратно сложенную покупку. - Зачем? - Ты же должен быть похож на придуманный образ... В виду последних событий, я не могу думать о чем-то другом кроме писем. Я смотрю ему в глаза и вижу заботливый взгляд. Он не может меня не любить. Зачем заботится о том человеке, которого не любишь? - Какому образу? - я старался как можно сдержаннее спросить. - Образу фаршированной курицы, конечно, - он сказал это без улыбки, так как продолжал искать на дне пакета заветные яблоки. Этой фразой, он смог немного разрядить обстановку, но я смотрел на него подозрительным и угнетённым взглядом. К тому же температура помогала впасть в депрессию с двойной скоростью. - Ты мерил температуру? - он посмотрел на меня и положил руку мне на лоб. - Нет, - я сказал это с закрытыми глазами. Из-за высокой температуры я не мог долго смотреть на что-то, сразу начинала болеть голова. - Как это? Разве к тебе мама за всё это время не приходила? Мама всегда обо мне беспокоилась, но сейчас, когда много хлопот связанных со свадьбой, ей некогда забивать голову такой ерундой, как немного повышенная температура у сына. Я понимаю это, не осуждая её. Даже рад, что она за эти пол часа ни разу не зашла. Так бы я не смог прочитать...письма. Я снова про них вспомнил. От этого что-то сильно кольнуло в груди и я немного вскрикнул. - Что такое? - Коля наклонился ко мне. - Ничего, всё уже хорошо, - я убрал его руку со своей груди. - Не волнуйся. - Как же может быть хорошо, если тебе плохо? Что тебя беспокоит? Может скорую вызвать? Ты весь горишь! - тараторил он. - Не надо скорую. Что они сделают? Отвезут меня в больницу? Или тебе охота навещать меня там? - слезы накатились на глаза. - Что ты такое говоришь? Конечно нет! - Тогда зачем? - я проговорил это, схватившись за голову, которая вот-вот должна была сдавить мой мозг. - Я волнуюсь за тебя... - он воскликнул это глядя мне в глаза. Секундное молчание. Он не шутит. Тогда зачем встречается с другим? Или просто не может понять, кто ему дороже? Во всяком случае, я снова отвернулся к стенке и закрыл глаза. Когда проснулся, то Коля спал сидя на стуле, взяв меня за руку. Голова уже не так болела, тело не ломило, а глаза мог уже не закрывать от давления. Ощущение, что на меня кто-то смотрит, мгновенно заставило перевести взгляд на диван. Там сидела Карина и скрестив руки на груди, она смотрела на нас недовольным взглядом. Заметив то, что я проснулся, заставило её измениться в лице и обнажить свои белоснежные зубы. Карина кокетливо помахала мне рукой. Интересно, как долго она тут сидит? Я не говорил Коле о наших с ней непонятных отношениях. Зачем его расстраивать? Не хочу, чтобы появился ещё один повод его волновать. Также, о моих отношениях с Колей не знал и Фил. Никто их нас не знал его отношение к геям, а испытывать судьбу не хотелось. Карина, хоть и догадывалась об этом, но стремилась первой сообщить своему отцу про ориентацию своего сводного брата. Тем более, сейчас с Колей мы не пара, а зачем тогда знать Филу? Послышался стук в дверь. Это Фил. - Миш, ты спишь? - он никогда без разрешения не входил в комнату. Я боялся пошевелиться, чтобы не разбудить Колю. От стуков в дверь и голоса Фила, он даже не пошевельнулся, наверное не спал бедный всю ночь, следил за моей температурой. Вскочив с дивана, Карина подбежала к двери. - Пап, не заходи сюда, - сказала она шепотом. - Почему-то это? - Фил был удивлён, что его несовершеннолетняя дочь делает в комнате у взрослого парня, хоть даже он и её брат. - Мы... - она пыталась придумать наиболее правдоподобный вариант. - Мы готовим тут вам сюрприз на свадьбу. - От пришедшей в её юную голову брехни, она гордо улыбнулась и посмотрела на меня, как бы ожидая похвалы. - А, ну хорошо. Там всё нормально? - кажется Фил поверил в версию Карины. - Да, - сказала она уверенным голосом и снова села на диван. Послышались шаги. Родители сидели вдвоём на кухне. Я посмотрел на Карину и сказал только губами "спасибо".