***
Арсений оказался весёлым, умным и, самое главное, руки из нужного места. Будто он был создан, чтобы выживать в подобных джунглях. За пару проведённых вместе часов, тот рассказал половину жизни, в том числе то, что Антона интересовало больше всего - почему он в "Дальних Горизонтах"? Статья за убийство, причём убийство вышестоящего по званию. Как следствие, заключение особого режима. А у Арсения еще и путевочка на другой конец вселенной. - Я служил. Долго, много, упорно. Поднялся по карьерной лестнице... а потом, - он ножем точил длинную ветку, чтобы проверять ей землю на наличие опасностей. - Да чего я сопли распускаю? Ты же сам знаешь, как там, дома. Ну убил. И убил бы этого гада еще раз. Шастун за обе щеки лопал какую-то розовую ягоду. Он нашёл несколько кустов, пока сканировал всю округу, и эти оказались пригодными в пищу. - А мне просто предложили хуеву тучу денег и временное жилье на Глизе. Оставаться домв уже не было сил, здесь, - парень обвел округу, указывая на непривычно голубое небо и пестро-зеленую растительность. - Хотя бы можно вдохнуть полной грудью. Вот только, мы тут долго не протянем. - У меня были практики выживания, справимся, - хмыкнул Попов, перенимая ягоду из чужой ладони. Антон разблокировал планшет, демонстрируя один из недавних снимков-сканов. Заключённый нахмурился, неверяще глядя на данные. - Программа определила примерный вес тварины, а по цепочке следов еще и прочие показатели, - Шастун указал на объемную проэкцию. - 1.5 тонны?! Это какая-то ошибка. При этом такая ширина шага... - Ага, догонит сразу же, у нас даже шанса не будет. Поэтому, если встретим эту хуйню, будем стрелять и молиться. - И петлять между деревьями. Оно наверняка неповоротливое, - дополнил Арсений.***
Спать на узкой койке вдвоём оказалось настоящим испытанием. И Шастун был бы рад просто отрубиться, но пережитый стресс по какой-то причине только усугублял бессонницу. К тому же, стоило ему начать засыпать, как тело расслаблялось и норовило упасть вниз. А спать на ледяном железном полу совершенно не хотелось. Повезло, что это мезопланета - градусы очень приятные, даже ночью вполне приемлемо. - Пятьдесят первый... - подал голос Арсений, заставляя Антона вздрогнуть и едва не упасть. Но Попов схватил его за плечо, не давая вновь расшибить нос. - Сорян, я думал, ты не спишь. - Зато я думал, что ты спишь! - недовольно прокряхтел пилот, бок уже болел от лежания на краю. Арсений привстал, оглядывая ситуацию. Затем, он лег обратно, придвинулся к самой стене и, перекинув руку через чужую талию, притянул к себе. Шастун выпучил глаза. - Э... - Ты заебал падать, - пояснил Попов, утыкаясь в носом в его спину. А сам стыдливо закусил щеку, чувствуя чужой пульс и руки, пытающиеся скинуть с себя объятия. - Я начал говорить. Пятьдесят первый квадрант - вот наше примерное расположение. Исходя из маршрута и времени, которое мы пролетели. - Но в нем же ничего такого не должно быть, - сказал пилот. - А ну, да. На картах и нет. Тепло чужих рук и отсутствие острого края койки под боком плодотворно повлияло на общее состояние Антона. В какой-то момент он уже совершенно не слушал теории и крайне умные домыслы Арсения, слушал только его голос - тихий, в самое ухо. Снилось что-то хорошее, впервые за долгое, очень долгое время.***
Антон проснулся от грохота, корабль слегка качнуло. Он сразу же подорвался, испуганно глядя перед собой и совершенно не понимая, где он и кто. Ему зажали рот, пугая еще больше. - Тихо, - кратко и едва слышно пояснил Арсений и свободной рукой ткнул в иллюминатор, который виднелся через открытую переборку. В темноте что-то двигалось. Что-то огромное. Шастун кивнул, отстраняя от себя руку сидящего позади Попова. Судя по топоту и звукам, животное было не одно, что пугало еще больше. За стеклом мелькала плотная кожа и светлые, острые отростки - словно торчащие кости. Зверь терся ими о корабль. Антон осторожно поднял с пола пушки, намереваясь переждать, пока монстры уйдут прочь, но корабль раскачивало все сильнее. Любопытный Арсений присел, направляясь к переборке. - Блять, - прошипел пилот, пролезая следом. Сердце замерло, когда массивный зверь открыл свой рыжий глаз. Его зрачок сузился от света резко мигнувшей второй фары - по всей видимости, та решила заработать от толчков. Животное испугалась, мужчины испугались тоже. Оно гортанно взвизгнуло, ударяя своим рогом на носу кабину, затем еще раз, пробивая стекло. Антон только и успел, что оттащить Арсения, прижав его всем весом к полу. К испуганной твари прибились ее родственнички и, не разобравшись в произошедшем, начали раскачивать корабль. Парни скользили по полу вместе с горсткой железяк, пока их посудину, усилием зверинца, окончательно не перевернуло. Шастун уперся ногами в стену, цепляя Попова за собой и переворачиваясь на потолок вместе с ним. Тот к тому же попал пилоту коленом прямо в пах и ситуация была бы даже комичной, если бы не боль, заставляющая согнуться пополам. Звери решили заодно потоптаться по крыше, поэтому Арсений за шкирку потащил Антона на выход, буквально вываливаясь из корабля. Смятым в труху без возможности вылезти ему никак не хотелось. Помимо товарища пришлось еще зацепить их экстренный рюкзак и пушки. Как раз вовремя, потому что одна из большущих тварей как раз скрипуче продавила часть корабельного брюха. И уставилась глазами на мужчин, фыркая носом. Мужчины были готовы бежать, но зверь просто развернулся, продолжая мять железную крышу - наверное, ему нравился звук. - Похоже, это стадо, - Арсений поймал себя на том, что все это время держал Антона под локоть, словно потерявшийся ребенок. Он отбросил руку, вглядываясь в животных и стараясь не светить им фонариком в глаза. До заключения и армии Попов много читал, много знал. К тому же по контракту попадал в разные ситуации и вцелом был относительно подкован во всем. - Существа, которые едят других существ, обычно не сбиваются в стаи. - А как же те, зеленые? - Шастун закинул рюкзак за спину и включил планшет. Корабль больше не пригоден для ночлега, а ближайшие криокамеры провоняли гнилью и кровью. Похоже, выступать в поисках спасательной капсулы придется раньше, чем хотелось. - Наверное, они слишком мелкие просто. Или у них смешанный рацион. Может, падальщики. - Ты падаль тогда, - хмыкнул он, получая локтем в ребро. Он направил планшет на животное, сканируя. - Как назовем? - Животину-то? - задумался Попов. - Ну, у него три рога... может трирог? - Спасибо, что не трёхрог, или трёхрогий, - закатил Шастун глаза, вбивая в бестиарий название существа. Он открыл скан трехпалого отпечатка, который они обнаружили в грязи. - Этот тогда будет... - Бежим... - "Бежим"? А что, интересное имя, но... - Нет! Антон, бежим! - уже громче пророкотал Арсений утягивая товарища в сторону стада и дальше. Звери их не трогали, спокойно пощипывая стебли растений. Антон, активно утягиваемый прочь, в сторону горы, обернулся назад. А дальше уже побежал сам, причём с такой скоростью, что только пятки сверкали: в темноте кусов, среди деревьев, блеснул чей-то глаз. Когда клишированно пророкотал гром, ослепляя всю округу молнией, на том месте ни глаза, ни зверя не было. Шастун даже подумал, что ему показалось, замедляясь. Но Попов не унимался, продолжая тянуть его вперёд. И не зря. С еще одной вспышкой молнии из леса вылетела огромная туша, в один прыжок настигающая самого маленького из трирогов. Того, который продолжал давить их корабль. Для мужчин он совсем не был маленьким, но вот рядом с этой длинномордой клыкастой тварью животина выглядела совсем бейбиком. Антон и рта не успел заинуть, как зверюга вцепилась зубами взашей, оттаскивая молодняк от стада. С шипящими звуками оно попятилось назад, ибегая ярости остальных трирогов, которые только и могли, что топтать пыль. Немного оттащив тушу уже мертвого зверя, "бежим" замер, поворачивая голову четко на парней. - Бежимбежимбежим! - криком-шепотом протараторил пилот, проскальзывая по грязи и удаляясь с такой скоростью, будто ног у него не две, а шесть. Так они и бежали, до самой лесной кромки, где болотная почва уже во всю уступала густому папоротнику, в котором могла прятаться очередная жуткая зубастая херь. Но следуя своим инстинктам или безрассудству, Арсений чувствовал, что здесь они в большей безопасности. Если это гиперхищник, то он должен охранять свою территорию от прочих. А вот Антон так явно не чувствовал, потому что руками и ногами вцепился в покорежженное дерево, начиная взбираться вверх. Попов выдохнул, понимая, что идея в целом здравая и гигантская рептилия вряд ли сможет достать их наверху. Заодно, можно осмотреться. А дерево будто бы специально удобное, чтобы по нему лазали: ветки рядками, как лесенка. Крики трирогов стихали, чем глубже в кроны они поднимались, распугивая стайки крохотных четырехкрылых рептилий. Арсений только предположил, что это рептилии - кожа в чешуе, узкие зрачки. Это достаточно распространённый класс существ на полуводных экзопланетах. В какой-то момент пилот остановил подъем, усаживаясь на крепкую на вид ветку. - Надо выше, осмотримся, - сказал пассажир, усилием подтягиваясь к нему и плюхаясь на ветку рядом. Только сейчас заметил, что дыхалки не осталось совсем. У Шастуна тоже - тот сквозь улыбку пытался отдышаться. Да, со стрессовыми ситуациями у него проблем нет. - Чего ржёшь? - А что, мне плакать? Видел, какие у него лапищи?! - он восхищённо надулся и скрючил руки, пародируя когти. Арсений неосознанно улыбнулся, чувствуя, как тревога и паника отходят на второй план. И теперь это больше походит на поездку на пикник с другом, или первые годы службы. - Ты мне напоминаешь кое-кого... - перестал улыбаться Попов, теряя фокус и глядя вникуда. Шастун только пожал плечами и вновь встал, намереваясь продолжить подъем. Совсем не время для историй. Вот только, Арсений так не думал. Он вцепился в ветки следом, начиная рассказывать. - В первый год службы мы проходили дополнительное обучение на одной из карликовых мезопланет. Знаешь, такая, искусствено опасная среда. Когда тебе вроде говорят, что все здесь может тебя убить, но на самом деле следят за каждым твоим шагом. Не дай бог о камень споткнешься - сразу спасатели прибегут. Ну я молодой был... - А сейчас что, не молодой? - хихикнул Антон, опуская голову вниз, чтобы разглядеть черную растрепанную челку и бледную кожу. Ему кажется, что Арсений очень даже ничего. Объективно, конечно. - Ну, ещё моложе. И глупее. Если вкратце, мы тогда покинули пределы зоны задания, обманув систему. Хотели погеройствовать. И потерялись, - он говорил не грустно, а наоборот, вспоминая с теплом. - Точно так же сидели на дереве, в попытках понять, где находимся. На той планете из-за приливного захвата были ужасные ветра. И с этого дерева нас, конечно, к хуям сдуло. Лёня подняла такой визг, что спасатели сами нашли нас. - Лёня? - уточнил мужчина. И снова обернулся. - "Подняла"? - Алёна, - пояснил Попов. - Напоминаю тебе бабу, класс, приплыли, - прошептал Антон себе под нос. Ползущий позади этого не слышал. - И где она сейчас? - Умерла. Тон был такой, что ни дать, ни взять. Пилот решил больше ничего не спрашивать, пожал плечами и полез дальше. В голове только поставил галочку: "Бабу, так еще и мертвую. Ну спасибо." - Ахуеть... - открыл Шастун рот, просовывая голову сквозь верхушку. Ветви тут были совсем плотные и сплетенные, будто зонт, а не дерево. Арсений поднялся следом, протискиваясь сквозь них и дублируя выражение чужого лица. С самой низины, с болот, такой масштаб не открывался. Гигантские зеленые леса, протянутые до самого горизонта, местами разъедаемые проплешинами полян и небольших лугов. На горизонте синели многоярусные горы, своим грозным видом указывая на то, что спасательная капсула застряла далеко не на горе. Максимум на холме, в самом начале предгорий. Сквозь пасмурное небо пробивалисб рассветные лучи, накрапывал дождь - он был совсем незаметен внизу, благодаря раскидистым ветвям. Но самое завораживающее - на потоках воздуха дрейфовали летающие существа. Сотни разных, больших и меленьких. Они заполнили небо, устремляясь к бегущей реке, к горам... - Ш-шаст, - Попов тронул его за плечо, разворачивая в противоположную от гор сторону. За болотами деревья становились все ниже, превращаясь в мангровые заросли, а дальше сплошной океан. Летающее зверье кружило над ним стайками, поблескивая своими перепончатыми крыльями. - Как красиво... Шастун бы хотел, чтобы у них дома было так же красиво. Чтобы горизонт застилали не бесконечные уходящие ярусами ввысь столбы домов-муравейников, а горы и океан. И небо... чтобы оно тоже умело плакать, как здесь. Дома небо не плачет, только швыряется яркими вспышками красных молний. И то, если получится это самое небо разглядеть меж гнилой грязной завесы. Мужчина вернулся глазами туда, где предположительно лежала их капсула. Желудок свело тупой болью. - Летуны, - щелкнул Арсений пальцами, все еще завороженно глядя на парящих прямо в паре метров от них существ. Те разглядывали мужчин в ответ. Используя восходящие потоки, они словно замирали в воздухе. Пилот открыл планшет, сканируя одного из них и вписывая новое имя. Он оторвался, чувствовуя на себе взгляд. Глаза у Арсения голубые, как и небо здесь. - Я, кажется, вижу капсулу. Антон вновь обернулся к горам, старательно вглядываясь. Река серебярнной змеей уходила вдаль, поднимаясь в предгорья и где-то там, на ее берегу, что-то блестело. Не вода, не камни - металл. Игриво подмигивал в пасмурных лучах. Часа четыре ходу по лесу и еще сколько-то вверх. Тяжёлая предстоит дорожка.***
- Беги блять, долбаеб, беги! - заорал Шастун, уже вцепившись в дерево. Дорога пока что не складывается от слова совсем. Разные зверюги так и норовили перекрыть им дорогу. Еще до того, как они спустились с дерева, их едва не покусали летуны поменьше. Затем, снова зеленые мелкие утырки: но те не полезли на двоих, а только суеты навели. Антон назвал их "заебы". На том и сошлись. А вот сейчас, когда было принято решение идти вдоль реки, Арсений споткнулся о бревно. Внезапно ожившее бревно открыло свои двойные веки, но не пошевельнулось. Оно лежало на берегу, широко раскрыв зубастую пасть. И пасть эта была далеко-о-о от хвоста, об который мужчина и споткнулся. Эта штуковина была даже больше той, что напала на стадо трирогов. Попов медленно отступал назад, чувствуя смерть едва ли не всей кожей, пока Антон героически не спрыгнул с дерева, хватая заторможенного за руку и утягивая обратно вглубь леса. Спустя час пути по джунглям оба устали пугаться вскриков, скрипов, пуков, которые этот лес издает. Стало понятно, что вцелом убить здесь их пытается все, но если кому-то прям очень захочется - они узнают. Или не узнают, если голову откусят сразу. Попов собрал целую горсть каких-то ягод, предварительно размазав их сок по коже, чтобы проверить, не ядовитые ли. И шел теперь, похрустывая мелкими косточками. - Будешь все в рот тащить - точно сдохнешь, - сказал пилот, разрубая густые заросли папоротника топором из спасательного набора. Он был совсем небольшой и тонкий - местным деревьям, что слону припарка. - В косточках могут быть токсины. Вдруг отек горла схлопочешь? Или поперхнешься. Я теперь не сомневаюсь, что ты на подобное способен. После того как споткнулся о ту штуку. - Сделаешь мне искусственное дыхание, - пожал Арсений плечами, а в голове зачем-то мелькнула мысль симурлировать только что названные товарищем симптомы. - Да пошел ты нахуй. - К сожалению, на этой планете только один хуй, на который я смогу сходить. - Хуй трирога, - хмыкнул Антон. - Хватит ягоды жрать, тебя мажет. Попов действительно чувствовал себя слегка странно. Возможно стресс, ягоды, повышенное содержание кислорода и обтянутая в черный защитный костюм чужая спина собрались в одного огромного power-рейнджера имя которому "отвратительный флирт". Арсению не нравятся мужчины, он даже отчасти гомофобен. Как говорится: пока меня не трогают, пусть трогают что хотят. Но ему нравилось, как Антон морщит нос, когда он вновь и вновь говорит какую-то хуйню. И ягоды, конечно, усугубляли это, размывая все границы. - М-м-мажет, - протянул Попов первую букву. И подтвердил сказанное, путаясь в ногах, в следствие чего падая в папоротник. - Сука. Шастун рассмеялся и помог встать, от чего Арсений на мгновение почувствовал чужое дыхание, тёплую ладонь. Живот моментально скрутило судорогой, а в глазах бензиновые разводы. Все же, ягодки не простые. - Арс, ты слышишь? - зашипел пилот, выдерживая друга из круговорота тяг. Он смотрел вперед и покрепче перехватил оружие. Попов потряс головой, частично смахивая наваждение и услышал: где-то недалеко что-то кричало. - Обойдём? Крики были не злобные, не резкие, а скорее похожие на плач. По крайне мере, пьяному Арсению так показалось. Он поджал нижнюю губу, секундно помедлил, а затем, под ахуевшие выпученные глаза Шастуна, унесся на звук. Пилот чертыхался, пробираясь следом и намереваясь спасать чужую жопу от очередной гиганской твари. Ему вот эти звуки наоборот казались страшными. В голове всплыла картинка, как они выходят на поляну, а там рептилия с головой человека. В этом недо видении Арсению откусывают голову. Поэтому Антон ускоряется, но все равно видит перед собой только шлейф качающихся кустов. И когда Шастун, весь перемазанный в листях, покидает ловушку кустов, Арсений уже во всю помогает какому-то чудику вылезти из грязи. Точнее не из грязи, а из чего-то черного и бурлящего вонючими пузырями. Антон держал оружие на готове и подлетел к ним, осматриваясь. Монстрик перед ними явно детёныш, а значит, где-то рядом и мама. Если она, конечно, ее бросила ребенка, оценив ситуацию. Потому что на краю трясины покачивалось пару черепов не первой свежести. Арсений тянул существо за переднюю лапу и уже сам весь измазался в чернухе. Антон помогать не спешил: у этой штуки пусть и были милые перышки, но когти размером с его предплечье доверия не внушали. Ну, пока зверь использовал эти весла только в попытках зацепиться за твердую землю. Попов, все еще очевидно назодящийся под ягодами, шептал что-то успокаивающее и продолжал тянуть. В итоге, пилот сдался, закатил глаза и тоже зашёл в черную грязь. Через пару минут существо было спасено и тут же обессилено уселось на берегу черной лужи. Арсений упал рядом, на траву, гладя монстрика по пушистой чистой макушке. - Можно мы его оставим? - он запрокинул голову назад, ищя взглядом Антона. Тот даже не нашёл что ответить. Понятно было, что ягоды, оставшиеся в карманах, нужно было изьять как можно скорее. - Ну он тут не выживет, у него нет мамы! Я его буду любить. - У меня здесь тоже мамы нет, если ты не заметил, - Шастун встал с земли и открыл планшет. Существо за ними вряд-ли пойдёт. А если Попов захочет потащить его на руках, то бросит затею через пару метров. Или когда ягоды отпустят. - Я и тебя буду любить, - сказал Арсений, все ещё глядя на друга вверх ногами. Антон подавился воздухом. - Назовём его... Пушок? - Пушок, - вздохнул пилот. Пушок так пушок. Ну, на голове у него и вправду много пуха. Данные на устройстве были удовлетворительными: пищеварительная система существа соответствовала травоядным. На нос упала капля. Шастун поднял голову, подмечая, что лес становится реже. Они вот-вот выйдут на открытую местность. - Опять с неба вода... К удивлению Антона, Пушок и вправду пошел за ними. Точнее, за Арсением. Тот все еще качался из стороны в сторону, хотя пилот выгреб из его карманов все ягоды. Он разговаривал с существом, а то наблюдало и повторяло: неужели, приняло за мать? Это в какой-то степени смешило. Но зверь оказался поумнее них - ел кусты, прятался в кустах, гадил в кусты. В целом, был сыт, свеж и бодр. В отличие от мужчин, которые только стаптывали ноги. Благо, вперёди лес кончался. Шастун подставил лицо промозглому ветру с лугов и небесным каплям. Те усиливались, издалека шла чернющая туча. Дождь пилоту нравился, но холодная вода пагубно влияло на здоровье. А знаете что еще может пагубно повлиять на здоровье? Антон открыл глаза, впервые вглядываясь в луга-предгорья. - Еб-ать... - он открыл рот и мгновенно упал ниц, прячась в траве. Арсений, пока не понимающий проблемы из-за крутого холма, присел и подполз ближе. Пушок сел рядом, урча под теплым боком. Впереди, на равнине, паслось стадо. На этот раз не только из трирогов. Особенно притягивали внимание массивыные существа с гигантскими шеями и не менее гигантскими хвостами. Их было всего двое, но складывалось неподдельное ощущение, что одним движением хвоста такая махина может рассечь любого хищника надвое. Антон нервно вздохнул: если есть настолько большое растительноядное, значит есть и мясоед ему подстать. - Не будем изголяться, шея длинная - длинношей, - резюмировал пилот, вбивая данные в планшет. Вот бы подойти посмотреть на эту махину поближе... Но дорога, к сожалению, вела их дальше, к горам. - Пойдём вдоль реки, пересечем открытый участок и вон там снова войдём в лес. И там останется только подъем. Эта планета не думала отпускать их так просто. Стоило выйти в луга, как дождь полил с новой силой, с силой тропического ливня. Даже Арсений, видавший разные экзопланеты, никогда не попадал в нечто подобное. Неядовитая вода с неба - это редкость, так чтобы еще и в таком количестве. Видимость снизилась настолько, что в какой-то момент Попов подхватил Пушка на руки, а Шастун держал его за край локтя. Вода застилала глаза, размывала почву, а высокая приречная трава замедляла. В какой-то момент Антон понял, что они заплутали - вот чего не ожидаешь на открытой местности. Река здесь совершала излом, вдоль которого они и побрели, вместо того, чтобы сократить напрямую. Когда трава стала ритмично переходить в папоротники и кусты, они ускорили шаг, в надежде оказаться под покровом деревьев. Но этот лес в отличие от прошлого был намного реже, а деревья вместо листвы имели тонкие иглы, что практически не мешало потокам воды хлестать мужчин по спинам. - Туда! - сказал Арсений, перекрикивая потоки. Антон не видел куда "туда", просто пошел следом, в скорее оказываясь под покровом каменной пещеры. Точнее, входа в пещеру. Он больше напоминал полуоткрытый навес, но и вглубь уходил, зияя чернотой. Попов опустил дрозжащего Пушка на землю и тот сразу же свернулся, в попытке сохранить тепло. - Мы не сможем подниматься в такую погоду. А еще меня тошнит. - Отхода от ягод, - предположил Шастун, снимая с плеч рюкзак. Зип-пакет он сразу же выставил наружу, чтобы тот собрал воды. И следом высыпал и остальное - розжиг, консервы, компактный спальный мешок, охотничьи колья и еще всякого по мелочи. - Я поставлю колья по периметру. Если кто-то подойдёт близко - узнаем. Арсений боязно оглянулся на дальнюю часть пещеры, в которой чёрной пастью зияла дыра. Мало ли, что могло спать там? Он подошёл ближе, осматривая расселину. Нет, слишком узкая, даже он бы едва пролез, что уж говорить о местных существовах. Только что-то размером с Пушка сможет здесь пройти. Попов собрал веток и кусков коры по всему периметру пещеры. Их было немного, но на пару часов хватит. Использовать сырое дерево смысла не было, но он решил предусмотрительно пробежаться по округе, схватить немного более-менее сухого и уложить в дальний конец пещеры - авось пригодится. Антон закончил с кольями, а дождь все лил и лил, только усиливаясь: в небе грохотала гроза. Он притоптал ногами почву и расстелил на ней спальный мешок. Недовольно цокнул, оценивая его размеры. Не сказать, что маленький, но точно одноместный. Шастун обернулся на Попова - тот уже разжег костер и сейчас стаскивал с себя сырой костюм. Белесая спина с россыпью родинок. Арсений провел пальцами по волосам, стряхивая капли. Те скатились на шею, заставляя мужчину завести пальцы дальше, лёгкими движениями растирая влагу по шее, затем и плечам. Руки принялись массировать уставшую шею, вырывая у Попова болезненный хрип. Он вздохнул, напоследок пробежался пальцами по позвонкам и осторожно сложил одежду недалеко от огня, придавив ее камнями. Прямо у самого уха раздалось тихое "Ур-р-р". Антон вздрогнул, резко переводя взгляд на Пушка. - Ты ничего не видел, - шепнул пилот в воздух, обращаясь ни то к зверю, ни то к самому себе. Щеки слегка закололо и он с усилием потер лицо руками. - Все нормально? Голова болит? - подал голос Попов. Он обернулся как раз в момент, когда Шастун яростно тер лицо, скрывая следы румянца. И теперь, когда он убрал руки, то кожа покраснела от шеи до лба. На вопросы мужчина только отмахнулся, возвращаясь к раскладыванию спальника.***
- Так кто... была та девушка? - Антон максимально вжался в край спальника. Только так между ним и Арсением осталось свободное пространство, хотя иногда они все же касались лопатками. Дождь не стихал и, по всей видимости, не собирался. Солнце заволокло тучами, превращая день в ночь, хотя планшет уверенно показывал полдень. Костер грел, Пушок сопел. На вопрос Попов дернулся и завошкался, в попытке развернуться. В голове у пилота замерцало гневное на самого себя: "Зачем я это спросил?!". Он лег на спину и скосил взгляд на Арсения, который в позе Аполлона уперся головой о локоть. - Это драматичная история и если я ее расскажу, ты точно будешь меня жалеть. А я не хочу, чтобы меня кто-то жалел. - Тогда расскажи о своей своей статье за убийство, - пожал плечами Антон. Вопрос вызвал молчание, в следствие чего пилот вопросительно поднял бровь. - Это все та же история, - сказал Попов. Он выдохнул, тоже лег на спину и начал. - Алёна. Дружили до службы, потом на службе. Хотели играть свадьбу. Обручились. Но к алтарю она не пришла. Я торчал там, как полный придурок, в очереди счастливых парочек. Но ее все не было. Я начал переживать. Теперь уже Антон лег на бок, разглядывая чужой профиль. У Арсения дрожжали губы. Он будто бы снова переживал те события, жестикулировал руками так, что едва не зарядил Шастун в лоб. Поэтому пилот просто перехватил его руку и поддерживающе сжал. - Я... нашёл ее уже... - Попов немного помолчал. - Ее изнасиловали, она сопротивлялась... Я пришёл, когда было уже поздно. Застрелил этого... блядь. Ты понял. И когда я понял кто это, то захотел застрелить его еще раз. Высадил пару пуль. Сукин сын. Арсений повернулся, глядя, как Антон сжимает его руку и смотрит так, что и страшно и греет. Он усмехнулся, провел рукой по лицу и полностью лег на бок, напротив пилота. - Я же сказал, не надо меня жалеть. Это все было давно. Алёна меня любила - это главное. - И ты её? - как бы договорил очевидную концовку Антон. Только вот, в нашей истории финал другой. - Нет, - прохрипел Попов. - Она была мне дорога, но... это была не любовь. И я понял это слишком поздно. Оба молчали, Шастун все еще сжимал его руку. Он разглядывал чужое лицо, морщинки у глаз, их небесную голубизну. Даже в пляске огня те светились, будто огоньки криокамеры. - Насколько отвратительно после такой истории будет сказать, что у тебя глаза цвета, как местное небо? - Антон был уверен, что говорит это не вслух. И что ему только кажется, будто он заносит руку, касаясь чужих чёрных ресниц. Арсений их прикрывает, позволяя. И когда вновь открывает глаза, те будто становятся еще ярче. Он сокращает расстояние между ними, дыша Шастуну в самые губы. Секунда. Арсений тянется к губам, свободной рукой притягивает к себе за затылок. Антон пугается. Одергивает ладони и упирается ими в чужую грудь, резко отстраняя. Попов отпускает, пытается встать, но Шастуна как кувалдой по голове бьёт осознание - все события дня проносится вспышками, цепочка сама собой строится в голове. Он сжимает ладони на плечах, возвращая Арса на место, и сам заваливается сверху, теперь целуя уже по настоящему. Сминая губы в ритм растекающимся по телу волнам. Арсений отвечает, укладывает руки на талию, обводит ими спину. И сам выгибается от настойчивых прикосновений. Шастун тянет его за волосы, чтобы открыть шею. Он целует угол челюсти, втягивает кожу на шее, прикусывает. Попов рычит, извививаясь под ним. В одно движение он переворачивает ситуацию, оказываясь сверху и сам оставляет следы на чужой шее и ключицах. Антон теряется в поцелуях, слушает только внутренний голос, кричащий "Ебать! Ахуеть! Пиздец!". На большее его мозг сейчас не способен. Член твердеет, он хочет обхватить его рукой, но Попов не позволяет. Арсений плавится под касаниями, держа себя в руках из последних сил. У него в голове маячат те же фразы, что и у парня под ним. То, что они сейчас делают, точно не правильно. Но в моменте как-то максимально поебать, особенно когда слышишь над ухом тихое мычание и шепот: - Пожалуйста, - просит Антон, вновь скользя рукой к члену. Арсений прикрывает глаза, спускается рукой к собственному белью. Он проводит ладонью вверх-вниз, немного сжимает головку, Шастун делает то же самое, а затем отстраняет его руку, сжимая в свою ладонь оба члена. Попов захлебывается кислородом, хрипит в поцелуй. Антон снова переворачивает их, да так, что они перекатываются за пределы спальника, ероша землю и песок. Он устраивается удобнее, закидывая бедра Попова к себе на таз. Руку сводит от ритмичной дрочки, а мозг - от горячих вздохов. Арсений то и дело ворошит его волосы, гладит кожу на шее, обводит пальцами выпирающие косточки позвонков и ключиц. Целует, проталкивая горячий язык глубже. Слюнявит сами губы, облизывает уголки. Они забываются, теряются в пространстве, а мир сжимается только до чужих касаний. Поцелуи волнами расходятся по телу, как электричество. Оргазм приходит быстро и также внезапно, как все началось. Накрывает обоих с промежутком в пару секунд. Да так, что искры из глаз сыпятся. Арсений непроизвольно выпивается зубами в чужую кожу и мычит, скрывая стон. Антон не скрывает, запрокидывает голову, выгибается в спине. Замирает, цепляя звезды в глазах, хватается пальцами за чужое бедро. Когда волны отходят, их место занимает иное чувство. Не такое, как после обычной дрочки, когда хочется отмыться от всего. Наоборот, приятное. Будто бы Шастун очень долго писал какую-то работу и наконец поставил точку. С чувством завершенности, он стер с себя и Арсения сперму и чмокнул его еще раз в уголок губ. Он краем глаза выцепил Пушка, который свернулся калачиком у огня, и стало немного неловко. Бедный зверек натерпелся мерзостей. Попов вернулся в спальник, Шастун улегся рядом, притягивая мужчину к себе за талию.***
Ип-ип... Ип-ип...Ип-ип... Антон переворачивается на другой бок, трется носом о теплую грудь. Ип-ип... Ип-ип... Ип-ип... Он открывает один глаз, щурится, не понимает где находится. Шум дождя слегка стих, но тот все равно льёт, как из ведра. Ип-ип... Ип-ип... Мужчина пытается понять, что пищит и почему так темно. Только что-то красное маячит на переферии. Он снова щурится и тут же подрывается. Шастун толкает Арсения и, зажав ему рот, жестами указывает за пределы пещеры. Что-то живое разгуливает совсем недалеко от колышков. Попов все понимает без слов, мгновенно тянется к потухшему костру за высохшим костюмом. Они одеваются в два счета и хвастаются за оружие. Пушка нигде не видно, может, датчики реагируют на него? За пределами пещеры кромешная тьма и все тот же ливень, глушащий звуки. Это нехорошо. Антон клацает по планшету и удивлённо машет экраном товарищу: они проспали до позднего вечера. Красные огни мерцали все сильнее. Мужчины отошли к одной из стен, держа пушки наготове. Звук дождя порезал тяжелый грохот. Будто что-то упало. Затем еще один, уже ближе. И еще. Что-то большое приближалось. Сверкнула молния, на мгновение озаряя все вокруг. Ночь превратилась в день, являя мужчинам четкий силуэт огромного существа, что стояло прямо за завесой текучей воды. Антон наставил оружие. Поток воды разошелся надвое, уступая огромной клыкастой голове с крохотнвми рыжими глазами. Эта тварина была гораздо больше той, что они видели на болотах. Монстр втянул огромными ноздрями воздух, затем прижался нижней челюстью к земле, взрыхлил ее и замер. Мужчины не шевелились. Существо издало звук, похожий на гортанное урчание или гул. Он расползя по земле, от челюсти, отражаясь от стен пещеры. Антон бросил взгляд назад, к расселине в стене, и кивнул на неё Арсению. Тот сразу понял план. Зверь чуть приоткрыл пасть. Шастун почувствовал зловонное дыхание, увидел расширяющийся зрачок и более ему было не нужно - залп пушки полетел четко в звериный глаз. Он заверещал, ударился о потолок пещеры. Мужчины мгновенно проскользили по песку, ныряя в отверстие и ускользая вглубь. На фоне рычал монстр, грохоча о каменные стены. Антон тяжело дышал, перещелкивая фонарик на пушке. Он был, но едва светил. - Порядок? - уточнил пилот, подсвечивая Арсения с ног до головы. - Осторожно, здесь может быть что угодно. Будто бы подтверждая его слова, неподалёку раздался скрежет камня и урчание. Шастун мгновенно развернулся, наставляя на объект пушку, но Попов перехватил дуло, рукой поднимая его вверх. В свете фонарика мелькнул Пушок, отчего Антон расслабленно выдохнул. - Выходит, ты знал, что эта тварина к нам идет, но не разбудил папаш? - высоким голосом пробурчал Арсений, почесывая тонкую пушистую шею. - Папаш, - хихикнул Антон.- Рюкзак остался там, но мы можем немного продвинуться и посмотреть, куда ведёт этот лаз. Планшет ловит колебания воздуха. Если он выходит куда-то вверх, то это значительно сократит нам подъем. Тварина активно бушевала снаружи, к тому же ночь, дождь, идти все равно некуда. Арсений только надеялся, что их не завалит под весом воды. Под весом воды их не завалило, потому что после долгих подъёмов, лазов и протискиваний, они наконец снова вдохнули полной грудью. Влажные стены тоннелей, песок и щебень на полу пещеры, а так же сама ее форма прямо указывали на то, что полость образовалась путем течения воды. А еще на это указывала большая комната, в которую мужчины вышли. Пушок сразу же проковылял к озеру, которое продолжало наполняться дождевыми потоками. - Сможем там вылезти? - Антон указал на одно из отверстий в потолке. К нему вели каменнве уступы, по которым текли потоки воды. Дождь снаружи слегка стихал, а лунные лучи пробивались сквозь бреши в облаках. Они дымкой освещали пещеру, мерцая на водной глади. - Надеюсь, - Арсений присел к озеру и сделал пару глотков воды. Если животное пьет - значит можно. К тому же, она свежая, дождевая. Сначала они с хуем пополам вытолкали наружу Пушка. Камни скользкие, вода холодная, а Попов тяжелый: - Блять, - прошипел Шастун, когда Арс оступился, неприятно скользя пяткой по его груди. Уже не в первый раз. - Прости, - цокнул он, вновь пытаясь дотянуться до корней. Антон не выдержал, клацнул зубами и схватил мужчину за бедра. Тот ойкнул, а потом специально поверертел пятой точкой. Пилоту было не до шуток, он выпрямился в полный рост, буквально выталкивая Арсения. Да так, что тот еще и грудью по земле пробороздил. Он заскольщил руками по траве, немного побарахтался ногами и все-таки вылез. - Анто-он... - протянул он, вглядываясь в темноту. - Что "Антон"?! Вытащил меня блять!!! Здесь какая-то ползучая херня, фу-фу! - Шастун затряс руками, панически пытаясь поднянутсья самостоятельно. Небольшое насекомое с кучей лап медленно ползло по стене, вгоняя мужчину в ужас. Даже более сильный, чем огромные зубастые твари снаружи. - А-а-арс! Арсений развернулся не вставая с живота, зацепился ногой за какой-то торчащий корень и спустил руки в низ, помогая поднянуться. С такими граблями Антон мог бы и сам вылезти, но скользкая трава думала иначе. Шастун завался на спину, дышал тяжело. Попов приподнялся на локте, а затем кивнул куда-то в темноту. Пилот повернулся в указанном направлении и тут же подскочил: метрах в двадцати мерцали красные огоньки. - Шлюпка! - радостно улыбнулся Антон, подскакивая на месте. Дождь прекратился практически совсем, только изредка капли шумели, кликая по листве. Пилот успел пробежать несколько метров к спасательной шлюпке, прежде чем понял, что за ним никто не идёт. - Арс? Попов сидел все там же. Пушок ластился об него, залез на сложенные ноги, а мужчина гладил его по пуху. Он поджал губы, глядя на пилота в свете спасательных огней. Они выглядели на фоне зелёного леса так неожиданно сюрреалистично, что становилось даже не по себе. Сдутый парашют накрыл кусты, прогибаясь под дождевой влагой, а сам корпус утоп во взрыхленной земле. Ветки накрыли его, пытаясь сделать своей частью, хоть как-то сгладить мерзкий блеск металла. Но не вышло. Сколько они здесь находились, Арсений чувствовал, что эта планета другая. Не такая, как их дом. Будто бы она живая, живая сама по себе. Начиная с того, как она скрывается в потоках космоса, чтобы ее не обнаружили. Как она разбила их корабль, пытаясь устранить угрозу. И как изучала их, посылала на нужные тропы, вывела из пещер прямо к шлюпке. Планета говорит: "Уходите, если хотите". Но будто бы лукаво подмигивает, озаряя их бело-голубым светом своего спутника и посылая приятный лёгкий ветер. Тишина, потрескивание леса, урчание Пушка и непонимающий взгляд Антона. - Лети, - улыбнулся Арсений. Антон поспешил вернуться, упал на колени перед ним, скользя по траве. - Я погиб. Как и остальные. 149 погибли и только ты чудом выжил. - Что ты такое говоришь? - нахмурился Шастун, пока Попов запустил пальцы в его мокрые волосы. - Я не вернусь, - сказал мужчина, притягивая пилота к себе. Поцелуй на прощание. Антон вырывается, не дает приблизиться к губам. Он поджимает губы, встает, молча идет в сторону шлюпки. Арсений грустно улыбается ему вслед, слеза катится по щеке. Вот так, лишь жест, взмах руки на прощание, когда Шастун у самого входа на секунду поворачивается. Тупит взгляд, медлит, но заходит внутрь. "Все системы активированы, корабль готов к взлету" - слышит Попов и утыкается носом в шею Пушка. Через какое-то время, может минуту, а может десять, он слышит, как зажигаются двигателя. Как шумят турбины и припекают сопла. Слышит, как шаттл отбрасывает парашют и медленно поднимается в воздух. Он не смотрит, до самого последнего момента не смотрит, пока не слышит хлопок ускорения где-то высоко над головой. Вот и все. Улетел. Сквозь шум ускорений, Арсений слышит, как приближаются шаги. Неосознанно хватается за оружие, хоть Пушок и не дергается. Открывает глаза. И так и замирает с открытым ртом. Антон, все с той же недовольной миной, стоит на фоне окрашенного в рыжий от света сопл неба. Наперевес с двумя сумками, одну из которых тут же кидает к чужим ногам. Арсений чувствует, как дрожжат губы и сами собой поднимаются в улыбке, несмотря на горячие дорожки слез. - Ну, я подумал, мне там делать тоже нечего, - Шастун опустился на траву. Легким постукиванием согнал ворчащую животину с колен и взял чужие руки в свои. Он улыбнулся, приближаясь к губам, а Арсений быстро сократил это расстояние. Поцеловал, обвив руками шею. Вжался всем телом, повалил на траву. Целовал сначала судорожно, быстро, резко. Затем на продолжительное мгновение просто прижался губами и замер. Антон отстранил его, продолжая гладить по волосам, щекам. Трава неприятно холодила затылок, но Попов не отпускал, навалившись всем телом. - Я не подтвердил сигнал бедствия. Указал, что все 150 человек погибли. Помощь не требуется. - А с-сумки? - Арсения слегка потряхивало. Нужно как можно скорее снова развести костер и лучше всего будет вернуться в пещеру. - Взял все экстренные наборы, которые были в шлюпке. Консерв хватит на первое время, пока не научимся сами себя кормить. - пилот похлопал по талии, намекая, что с травы лучше подняться. Арсений еще раз прижался к нему губами, прежде чем встать. - Ты... остался только ради меня? - И ради нашего сына Пушка, конечно, - хихикнул Антон. На самом деле, дома его никто не ждал. Кроме грязи, коллекторов и жизни от смены к смене. Рамки, стены, шум. Он всегда мечтал вырваться. И пусть в его планы никогда не входили зубастые монстры под несколько метров и ахуительно красивый брюнет, он счастлив. С местной флорой и фауной - стерпится, слюбится. А с Арсением... Кажется, он уже увяз поуши. Он влюблен. В Арсения, в голубые, как небо глаза. Влюблен в эту планету. До бескрайних горизонтов широкую и необъятную. Зеленую, голубую, пеструю. Влюблен в дожди и грозы, в холодную траву и вкус ягод. Эту природу он будет беречь. Шастун берет руку Арсения в свою. Снова целует его сквозь улыбку. Впереди великое неизвестное.***
Тем, кто читает это. Не знаю, кто вы и как вас зовут, чем вы занимаетесь и откуда вы. Но знаю одно - любите и цените. Ваша планета такая, каких еще поискать. Удивительная. В ней на каждом шагу чудеса - замечайте их, берегите их. Открывайте сердце: ветер направит вас, реки напоят, леса накормят. Мы оставляем эту планету вам, она в ваших руках. Очень надеемся, что они надежные!Спасибо!
Ваш Антон, бывший пилот HK517-2